Текст книги "Мамочка в подарок"

Автор книги: Маргарита Бурсевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Я посмотрела на малышку, которая теребила в пальцах недавно созданную ею бумажную птичку и взглядом о чем-то безмолвно просила.

– С Рождеством, милая, – как можно более мягко и радостно улыбнулась я.

Ее личико просияло облегчением и счастьем предвкушения, слегка насторожившим меня. А потом она вновь нетерпеливо потянула брата за рукав, словно подталкивая и поторапливая.

Виктор же все это время вопросительно смотрел на отца и как будто ждал то ли подсказки, то ли разрешения. Он прятал руки за спиной и периодически искоса поглядывал на меня.

Я совсем растерялась и, как и мальчик, стала поглядывать на капитана в надежде, что хоть он сможет как-то объяснить столь загадочное поведение детей. Выдержав театральную паузу, Олбани торжественно кивнул Виктору, а сам отошел за спины детей, словно присоединяясь к ним во всем, что они скажут или сделают. Санни, непривычно возбужденная, забралась на руки к отцу и крепко его обняла в поисках поддержки и успокоения.

– Мисс Блю, – сделал шаг вперед Виктор. – Сегодня в рождественское утро сбываются самые заветные мечты и желания.

Мальчик сильно нервничал и переминался с ноги на ногу, но взгляда не отводил и произносил свою речь так, как будто готовил ее с особой тщательностью и не раз репетировал.

– Но если несколько человек пожелает одно и то же – это желание должно сбыться непременно, – уверенно сказал он, словно и не хотел думать, что может быть иначе. – Мы так и сделали. Я, папа и Санни загадали желание и очень хотим, чтобы оно сбылось.

Я все больше запутывалась в мыслях и чувствах. Я знала, о чем мечтали дети, но как-то в эту картину не вписывалось пожелание капитана, ведь он сам настоял на разводе и утверждал, что не ждет бывшую миссис Олбани назад. Еще меньше я понимала, почему они говорят об этом мне, тем более в таком ключе, словно от меня зависит исполнение рождественского чуда.

– Но папа сказал, что мало просто чего-то пожелать. Для того, чтобы желания сбылись, мы сами должны делать все возможное, чтобы добиться их исполнения, – продолжил Виктор.

– Папочка всегда прав, – вставила Санни.

– Да, – согласился Виктор, ничуть не обидевшись на то, что его перебили.

Потом мальчик через плечо взглянул на отца, а тот лишь криво улыбнулся и ободряюще подмигнул сыну. Я могла только наблюдать, так как смысл происходящего ускользал от меня, но мужчины Олбани, похоже, друг друга поняли.

Виктор сделал еще один шаг вперед и протянул спрятанную до этого руку с маленькой приоткрытой бархатной коробочкой, в которой лежало самое настоящее обручальное кольцо.

– Мисс Блю, Вы согласитесь стать нашей мамой?

Сложно сказать, какая мысль первая пришла мне в голову. Я только точно знала: в ушах у меня шумит; сердце в груди соревнуется по громкости с ударными в оркестровой яме; цвет лица меняется от красного к белому и обратно; колени подгибаются.

Это не может быть правдой. Просто не может. Такого не бывает, по крайней мере, точно не со мной. Неверие, радость, страх, непонимание, ощущение чуда, снова неверие – вот тот хоровод, что кружился в мыслях.

– Пожалуйста, – пискнула Санни, возвращая меня в реальность.

Девочка, расстроенная моим молчанием, уткнулась личиком в плечо отца и крепко зажмурилась. Виктор продолжал протягивать кольцо и ждал, видимо в силу возраста лучше понимая, что я растеряна неожиданным предложением. Капитан привычно криво улыбался, но в глазах затаилось напряжение, которое он очень старался скрыть.

Я понимала, что это не шутка: никто из них на подобное не способен. Но и поверить до конца никак не выходило.

Я сделала глубокий вздох, чтобы… что? Задать вопрос? Согласиться? Отказаться?

Боже, о чем я вообще думаю? Разве не об этом я мечтала в глубине души и боялась обличить в реальное желание еще вчера под рождественской елкой? Разве не о такой семье я грезила? Более того, с недавнего времени, я желала для себя не такую, а именно эту семью.

Вот она мечта, только руку протяни.

И я просто не могу отказаться, действительно не могу, несмотря на общественные нормы и предубеждения.

Все еще с полным ощущением нереальности я приняла коробочку.

– Почту за честь, – сдавленно прошептала я и только сейчас заметила, что по лицу текут слезы.

Судорожно вытирая влажные дорожки, не заметила, как приблизился капитан и притянул меня к себе. В его теплых ласковых объятиях я совсем раскисла и уже не пыталась остановить соленый поток. Я плакала от счастья на груди любимого мужчины. Санни, поддавшись моему настроению и обвив мою талию маленькими ручками, лила слезы сквозь радостное «ура». И только Виктор оказался максимально практичным и, не давая мне возможности передумать, одел кольцо на безымянный палец, словно закрывая путь для отступления.

– Пап, – шепнула Санни, когда я почти пришла в себя. – А мне можно уже сейчас Мисс Блю называть мамой или только после свадьбы?

Спустя секунду плотину вновь прорвало, но теперь я плакала, обнимая малышку, в приступе невероятной благодарности за доверие и любовь.

– Наверное, это означает «да», – прокомментировал капитан мой порыв со сдавленным смешком.

– Женщины… – философски изрек Виктор.

Эпилог

Свадьба состоялась вскоре после Рождественских праздников. Небольшая лондонская церквушка и самые дорогие для нас люди – Санни и Виктор. Мы были счастливы тем, что есть друг у друга и больше нам не нужен был никто. Короткая служба, два искренних «да», два кольца и наши радостные дети. Я не смогла бы представить более счастливый день. Не могло быть в мире ничего лучше и правильней.

В тот же вечер капитан вносил меня на руках в нашу уже общую спальню и с наигранно облегченным вздохом жаловался:

– Ты не представляешь, как надоело по утрам вскакивать ни свет, ни заря.

С той первой ночи я больше ни разу не ночевала в своей комнате, но упорно продолжала прокрадываться к своей спальне, чтобы не вызвать досужих пересудов. Мне было плевать на них, но позволить себе аморальное поведение при детях не могла. Гувернантка, опекун или мама, главное – личный пример и он должен быть безупречен.

– Никто и не просил, – улыбнулась я, запуская пальцы в черные волосы и наслаждаясь их прохладой и мягкостью.

– Неужели ты думаешь, что можно отказаться от такого, – хохотнул мой капитан. – Растрепанная, смущенная, в кое-как застегнутом платье.

Ой!

– Да, да. Видела бы ты, как многозначительно закатывал глаза дворецкий…

– Что?! – похоже, у меня покраснели даже кончики ушей.

– А ты, правда, думала, что мы ни на кого ни разу не наткнулись по чистой случайности? Нет, наш дворецкий тоже блюдет репутацию дома и потому лично следил, чтобы никто не понимался на наш этаж до, так сказать, «официального» утра.

Так я и узнала, что мой тайный роман с капитаном Олбани не был тайным. Но мой муж не дал мне переживать по этому поводу, он вообще больше не дал мне думать в эту ночь.

* * *

Море позвало моего капитана спустя три месяца после свадьбы. Я не обижалась, прекрасно понимая, что рано или поздно мне придется провожать его. Но и он пошел на уступки, о которых его никто и не просил, обещая, что рейс не продлится более трех – четырех месяцев. Ему принадлежало несколько кораблей, и хватало капитанов, которые могли бы взять на себя длинные пути, но он просто не мог долго обходиться без моря.

Мы стояли на причале с Санни и Виктором, глядя вслед отплывшему кораблю, и крепко держались за руки. На лицах грустные улыбки, ведь он очень просил не плакать.

– Мамочка, а он вернется к Рождеству? – спросила Санни.

– Обязательно, – ответила я, искренне в это веря.

И как можно не верить, если он ни разу не давал повода усомниться. Неизменно добрый, непоколебимый, честный.

– А ты уже придумала, что попросишь?

– Да, – уверенно сказала малышка. – Хочу пони.

– А жить она будет в твоей комнате? – с огромной долей иронии поинтересовался Виктор.

Санни задумалась, а я тихо порадовалась, что дети впервые за много лет спокойны и уверены в завтрашнем дне, что их мечты вновь становятся детскими и беззаботными.

Пока Санни и Виктор спорили, я тоже позволила себе помечтать, ведь еще так свежи были воспоминания о прошедшей ночи, когда капитан словно пытался на все время расставания насытиться мной. На губах еще горел прощальный поцелуй. В сердце все еще звучали его последние слова: «люблю тебя».

Я тоже обязательно загадаю желание на Рождество: попрошу своего капитана подарить мне еще одного мальчика или девочку с черными глазами и родной кривоватой улыбкой