Текст книги "Бароны и баронессы"

Автор книги: Маргарет Уэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Все было удивительно, как будто в замедленном кино. Их тела так стремились друг к другу, что одежда казалась им какой-то нелепостью. Рубашка Мередит соскользнула с одного плеча. Она была сильно прижата к Стиву, ее грудь упиралась в стену его груди, тесное объятие затрудняло дыхание, но бороться с этим не было ни сил, ни желания. Она ощущала его запах, чудесный мужской запах.

– Знаешь, как ты красива? – бормотал он.

– Ох, постой. – И он распустил ее косу.

Взяв толстый пучок волос, Стив поцеловал их, потом зарылся в них лицом, вдыхая травяной запах ее шампуня и кожи, чудесной и свежей после целого дня трудной работы.

Мередит никогда не ощущала себя такой слабой. Как будто ее тело стало бескостным. Казалось сейчас она не могла бы стоять, чувство равновесия куда-то ушло. Она не пыталась остановить его движущиеся руки. Не хотела. Все было так волнующе. Его рука попала за ворот ее рубашки и двигалась вниз, к груди, длинные сильные пальцы нашли сосок, гладили и слегка сжимали его, вызывая в ней немыслимое волнение. Перед ее закрытыми веками взрывались звезды, целый калейдоскоп красок.

Затуши огонь, прежде чем он превратится в пожар.

Голос внутри старался остановить ее, но слишком разыгрались чувства, трудно было противиться желанию.

Мередит, ты теряешь себя. Стоп! Снова голос, но на сей раз он кричал. Пора внять ему! Она может забеременеть. Она давно не принимала таблетки.

Кое-как Мередит остановила его руку:

– Пожалуйста, Стивен…

Прошло мгновение или вечность, прежде чем ему удалось откликнуться на ее просьбу. Они зашли слишком далеко. Но это было как электричество. И не только в нем. И в ней тоже – только для него. Он спрятал лицо на ее душистой шее, стараясь прийти в себя.

– Не знаю, что сказать, – глухо проговорил он.

– Не надо ничего, – у нее было чувство, что они одни в целом свете.

– Я напугал тебя?

– Может быть. Но я и сама себя напугала, – ей не хотелось скрывать от него правду.

Он сдавленно рассмеялся.

– Видишь, что получается, когда ты просишь дать руку.

– Это все началось давно. Знаешь, как говорят: предупрежден значит вооружен, – она пыталась шутить, но эмоции не отпускали. – Она оперлась своим лбом о его лоб. – Ты мне не безразличен. Ты мне очень, очень нравишься, Стивен.

Он верил. Такой взрыв страсти не изобразишь. Эта дрожь была настоящей. Он чувствовал, что она позволила бы ему делать с собой все, что он захочет. Он мог раздеть ее, исследовать языком каждый кусочек ее шелкового тела, узнать каждую спрятанную жилку.

– А если нас кто-нибудь видел и доложит твоему папе? Я вылечу отсюда мгновенно, даже Кэл меня не спасет, – сказал он, думая, что все это того стоит.

– Я тебя спасу, – сказала она, чувствуя себя вдруг необычайно сильной и уверенной. – Отец часто портил мои отношения с друзьями, бог знает почему. Кэл – любимец моих родителей, не я.

– Они глупые. Такая удивительная дочь. – Она поцеловала его в угол глаза и в щеку.

– Пора идти, Стивен.

Жизнь продолжалась, восторг вытиснился реальностью. Ей нужно было подумать и решить, могут ли эмоции, которые налетели на нее как ураган, превратиться в серьезные, глубокие чувства, в настоящую, не только сексуальную, но и духовную близость. Она хотела ее со Стивеном Локхартом, ей казалось, с ним это возможно.

Поцелуй может изменить жизнь. Странно, но, правда.

– Ты испортил мою прическу, – она поправляла волосы, застегивала блузку перед тем, как покинуть это чудесное место.

– Если бы ты видела себя сейчас, ты бы так не сказала. Что будем делать, Мередит? Ты видела мои чувства. Все изменилось. Как нам с этим справиться?

Она перекинула косу за спину.

– Я хочу… Я хочу тебя, Стивен.

Он серьезно кивнул, как будто она сообщила ему что-то важное.

– На станции поговаривают, что твои родители хотят тебя выдать за младшего Макдермота. Что ты об этом думаешь?

– Нет.

– Он может много предложить, – продолжал Стив.

Макдермоты – очень богатая семья, а молодой Шейн Макдермот – приятный малый, прекрасный игрок в поло.

– Много, но не любовь. – Она не сказала, что Шейн Макдермот уже дважды делал ей предложение.

– Куда же ты меня отправишь, в ад или в рай?

– А как насчет звезд?

– Достал бы для тебя.

– Запомню. Мне не важно, если нас будут видеть вместе. Я не хочу притворяться, – она со страхом ждала его ответа, ведь ему-то было что терять.

– Как скажешь, – ответил он. – Твоей семье будет не до тебя, приедут Джинна и маленький внук.

Она вскочила на лошадь, и, когда уже отъехала, он услышал внутренний голос:

Не забывай, кто она, Стив.

И все же она охотно, не сопротивляясь, пришла в его объятия. Ее так же влекло к нему, как его к ней. Но как быть с правилами Маккендриков? Кэл нарушил их. Но даже ему теперь нелегко.

Мередит спустилась вниз минут за пятнадцать до обеда. Обедали ровно в семь вечера, к столу надо было выходить непременно в платье, ни в коем случае не в джинсах или брюках.

– Вот ты где, дорогая, удели мне минутку, – Джоселин повлекла ее в библиотеку, любимую комнату Мередит.

– Что-нибудь не так, ма?

– Ну почему не так! Я думаю пригласить Ким на уикенд, может быть, ты позовешь Шейна. Чтобы была четверка. – Мать изящно уселась в удобное кресло, тронула пальцами свое роскошное жемчужное ожерелье, с которым почти не расставалась, и ободряюще улыбнулась дочери.

– Время идет, моя дорогая. Надо заводить семью. Детей хорошо заводить молодыми. Мы с твоим отцом так и сделали.

– Мне нет и двадцати шести, мам.

– Скоро двадцать шесть.

– Ты же знаешь, как отец отпугивает всех моих поклонников.

– Не смеши меня. Это не поклонники, а охотники за приданым. Шейн не из их числа. – Джоселин рассматривала свои лодыжки. Она сохранила чудесную девичью фигуру и очень гордилась ею.

– Да, он один из нас. Но с Шейном у меня ничего не выйдет. Прости, что разочаровала тебя. Я его не люблю и никогда не полюблю.

– А кто здесь говорит о любви? В браке есть более серьезные вещи. Любовь может вылететь в окно так же быстро, как влетела. Общие ценности, интересы, предпочтения и склонности, а главное, дружба – вот что важно в браке.

– А ты любила папу, когда вы женились? – прервала ее Мередит, размышляя, можно ли любить такого деспотичного человека, как ее отец.

– Что ты такое говоришь! Мы и сейчас любим друг друга.

Наверное, любят по-своему, подумала Мередит.

– Послушай, ты ведь очень красивая молодая женщина или могла бы ею быть, если бы не ходила все время в джинсах. Посмотри, как элегантно одевается Ким.

– У меня очень много работы на станции. Тебя удивит, возможно, но Ким много раз говорила мне, что отдала бы что угодно, чтобы выглядеть в джинсах так, как я. И не надо подбирать нам с Кэлом пары.

– Что ты говоришь? Шейн великолепно тебе подходит, а Ким – Кэлу.

– Они тебе подходят. Кэл в субботу вернется, у него для вас сюрприз.

– Что такое?

– Потерпи до субботы. У Кэла есть новости, но это его новости. Не надо приглашать Ким и Шейна на уикенд.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Все уселись вокруг длинного стола в столовой для торжественных приемов, чтобы выслушать новости Кэла. Какое впечатляющее собрание, думала Мередит. Чего стоит одна обстановка комнаты, хотя бы этот стол красного дерева, который она всегда сравнивала с палубой авианосца. Комнату использовали лишь в совершенно исключительных случаях.

Кэл говорил просто и убедительно. Его рассказ растрогал Мередит. Если Стивен тоже может так глубоко любить – это бесценный дар. Остальные члены семьи молчали.

Такого не может быть.

Отец был явно растерян. Он начал говорить и замолчал. Мать схватилась руками за виски. Дядя Эдвард молча рассматривал блестящую поверхность стола.

Наконец заговорила Джоселин:

– Отказываюсь верить. Эта Джинна – такого сорта девушка, что ее неприлично даже привести в дом. О женитьбе не может быть и речи.

Мередит пришла в ужас от ее слов.

– Мам, пожалуйста, – она умоляюще смотрела на мать, которая начала плакать.

Кэл реагировал иначе:

– Как ты можешь быть таким отъявленным снобом, мам? Королева Англии не повела бы себя так. Ты носишься с дурацким ТКМ[1]1
  ТКМ – Такие, Как Мы, – принятое в семье сокращение.


[Закрыть] с тех пор, как я себя помню. Пора положить этому конец.

Это прозвучало так категорично, что Джоселин постаралась собраться.

– Лоринда меня предупреждала. Она-то больше всех в курсе.

Кэл мгновенно напрягся.

– Когда она это говорила? – Джоселин, не отвечая, махнула рукой.

– Вы тогда все знали? – Кэл неожиданно для себя обнаружил, что его тетя Лоринда, которой он полностью доверял, обманывала его.

– Ну конечно, мы знали, сын. И у нее твой ребенок? – Эвен потянулся к жене и взял в свои ее дрожащую руку.

– Твой внук, пап. И я не знал о сыне, – лицо Кэла отражало его волнение.

– Конечно, не знал. Ты же человек чести.

– Честь не включает брак? Вы хотите обеспечить ее и мальчика и спрятать все под ковром? Я женюсь на Джинне. И привезу домой ее и моего сына.

Джоселин не могла смириться с таким положением. Для себя она уже решила судьбу любимого сына, знала, как увеличить его богатство, планировала все так, чтобы браки ее детей происходили в среде друзей, почти таких же богатых и влиятельных, как они сами. И вдруг какая-то женщина, совсем не из их круга, разрушила все ее планы.

Дядя Эдвард был на стороне Кэла и пытался воззвать к здравому смыслу Джоселин. Но она была в отчаянии. Эвен тоже попытался успокоить жену. Он-то знал своего сына и понимал, что никакое давление не заставит Кэла отказаться от собственного ребенка. Но Джоселин была безутешна, она упрекала Мередит в том, что та предала ее, не рассказав об этом заранее. Эвен задумчиво протянул:

– Моему внуку уже три года. А я его не видел. На кого он похож?

– На тебя и на меня, пап. Он настоящий Маккендрик, но у него мамины зеленые глаза.

Любая фраза или замечание вызывали гнев и стоны Джоселин. В конце концов Кэл резко сказал:

– Если здесь не хотят достойно принять Джинну, то и меня здесь не будет. Я могу подождать, пока унаследую Коронационные Холмы. Ты ведь их хранитель, Вот и я им буду для своего сына.

Это прозвучало как ультиматум.

– Можно подумать, что я хочу, чтобы ты уехал. Когда ты хочешь привезти Джинну и мальчика домой? – решительно сказал Эвен.

– К концу месяца. Дом такой большой. Можно и не видеть друг друга, если на то пошло.

– Сын, я не хочу, чтобы ты прятался. Что случилось, то случилось. Чем скорей ты привезешь их, тем лучше.

– Спасибо, па! – Кэл облегченно вздохнул.

– В свете того, что я узнал, мне надо поговорить с тетей Лориндой.

– Значит, придется подождать. Лоринда в Европе! – торжествующе воскликнула Джоселин.

– Вернется, – коротко сказал Кэл.

Ему очень важно было понять, как все произошло. Джинна не сказала ничего, что указывало бы на участие Лоринды в ее бегстве с острова, но тот факт, что тетка обсуждала с матерью их роман, неожиданно открыл ящик Пандоры.

– Когда ты намерен устроить свадьбу? – Эвену хотелось знать все планы.

– Пока точно не знаю, – ответил Кэл, взглянув на сестру.

Как ему повезло с Мередит, лучшей сестры и быть не может, но даже ей он не мог сказать, что Джинна не хочет выходить за него замуж.

– Может быть, лучше зарегистрировать брак с ней где-нибудь в Брисбене, Сиднее, Аделаиде, где угодно твоя сестра не откажется быть свидетелем, – грустно сказала Джоселин.

– Почту за честь. Я так рада, что Кэл и Джинна снова вместе, – Мередит улыбалась.

– С твоей помощью, – горько упрекнула ее Джоселин.

– Свадьба будет только здесь, в Коронационных Холмах. У всех Маккендриков свадьба была здесь, – вмешался Эвен.

– А если я откажусь присутствовать? – Джоселин не могла смириться.

– Но ты ведь не откажешься, дорогая? Ты всегда была такой прекрасной женой. – Эвен дружески положил руку на ее плечо и повернулся к сыну.

– Тебя это устроит?

– Я именно того и хотел, пап. Только не нужно шумного празднества.

– Честно говоря, не вижу, как нам его избежать, – Эвен в первый раз улыбнулся. – Трудно тебе было, сынок.

– Джинне было куда трудней, – Кэл постарался сказать это просто.

– Абсурд, – его мать не смогла промолчать. Эвен хмуро взглянул на жену и вновь обернулся к сыну.

– Джинна, наверное, очень сильный человек. Привози ее домой, мы полюбим ее. Не терпится увидеть внука, тем более что он похож на меня.

– Наконец все разрешилось, – сказала Мередит, когда спустя час они с Кэлом вышли в сад.

– Оказывается, тетя Лоринда все рассказывала маме. Как ты думаешь, она имела отношение к внезапному исчезновению Джинны с острова? Я не могу не думать об этом. Но она была так добра с Джинной…

– Да, – Кэл был вынужден признать это, но внутренне он терзался: годами винил Джинну, а оказывается, многого не знал.

– Джинна не сказала, почему она уехала? – сестра будто читала его мысли.

– Сестренка, она дала ясно понять, что не хочет обсуждать прошлое Мне показалось, она почему-то считает, что мы не пара очень глупо она поняла, что мы очень богаты, а она из скромной семьи. Так бывает…

– Но разницы не было видно Джинна очень естественно держалась. Могла бы быть своей в любом обществе.

– Она была так молода. Возможно, это причина. Что-то испугало ее.

– Ты говорил ей о Ким? О том, что родители хотят вас поженить?

– Боже, да нет! И Ким я ничего не обещал. Но Джинна узнала о помолвке с Ким, увидела фото в журнале.

– О господи! Как ты думаешь, тетя Лоринда рассказала ей про Ким? Она видела такую любовь… Может быть, хотела прекратить это. Мы же знаем, что она все маме рассказывала.

– Я непременно разберусь во всем, – со сдержанной угрозой сказал Кэл. – Джинна имела возможность рассказать о Лоринде, но не стала.

– А что стало с возлюбленным Джинны? Наверное, когда Джинна обнаружила, что она беременна, все распалось.

– Знаешь, странно, но Джинна клянется, что никакого возлюбленного не было. Она очень боялась своего отца. Он умер за это время. Ты рассказала Стиву о новостях?

Мередит кивнула, радуясь, что ее лица не видно в темноте.

– Да, как ты мне сказал. Он очень симпатизирует тебе и целиком на твоей стороне. У него была очень трудная жизнь, поэтому он многое понимает.

– Он нравится тебе. Да? – прямо спросил Кэл. Ее как будто обдало жаром.

– Да, – ей совсем не хотелось притворяться. – Он отличный парень. Но вообрази такое: я сообщаю родителям, что беременна, а Стив отец моего ребенка. Представляешь их реакцию? Извержение вулкана! Думаешь, папа подскочил бы от радости и стал настаивать, чтобы мы поженились только здесь, на Коронационных Холмах? Злая ирония жизни, братик. Мы живем по разным правилам.

– Это не мои правила, Мередит, – с досадой сказал Кэл, ему тоже очень не нравилось такое положение в их семье. – А не намекаешь ли ты мне таким образом, что беременна?

– И какова была бы твоя реакция?

– Если вы любите друг друга – я был бы, лишь рад, сестренка. Ведь только любовь имеет значение.

– Ты это маме объясни. Нет, я не беременна. А мама недавно мне втолковывала, что мне пора иметь детей. Она хотела пригласить Шейна на уикенд. Шейна и Ким.

– Боже! – воскликнул Кэл. – Надеюсь, мама не станет поощрять Ким, это было бы жестоко.

– Ким не нужны поощрения. Мне кажется, она просто ждет, когда ты придешь в себя.

– Странно, но бывают одноколейные люди, их невозможно переубедить. Мне жаль, что мама так давит на тебя.

– Да, не очень приятно. Но я всегда с тобой, – сказала Мередит, беря Кэла под руку.

– А я с тобой. Помни это всегда.

Джинна не стала выставлять на продажу свою квартиру. Она не очень верила в успех их с Кэлом брака. Но какой у нее выбор? Ведь главное, чтобы Робби был все время с ней. Сражаться за него с Кэлом немыслимо – это будет стоить массу денег, займет очень много времени, и она в конце концов проиграет. Поэтому Джинна сдалась, сложилась, как карточный домик.

Она старалась не анализировать свои чувства, не заглядывать в себя. Только иногда, по ночам, не могла заглушить внутренний голос, который твердил: ты все еще любишь его, это навсегда.

Кэл Маккендрик был и остался ее неизлечимой пагубной страстью. Все было бы проще, не будь этой огромной разницы в их социальном положении. Она вспоминала Мередит, красавицу сестру Кэла, которая там, на острове, относилась к ней очень дружественно, но Джинна все же чувствовала разницу положений. Джинна – из обычной трудовой семьи. Она первая в их роду училась в университете. Отец очень гордился ею. В университете она набирала высокие рейтинги. Однажды выиграла шутливое звание БУК: Блеск, Ум, Красота. Никто не упоминал счастье.

На каникулах она устроилась в штат обслуживающего персонала курорта, чтобы заработать деньги для окончания учебы. Она и не думала о каких-то романах с отдыхающими, уж тем более с человеком настолько богаче и выше ее социально. Просто это случилось. Любовь. Счастье и несчастье ее жизни.

Кэл Маккендрик. Потерянная любовь ее жизни. И похоже, навсегда.

Когда Джинна сообщила Розе о возвращении Кэла в ее жизнь, та с трудом сумела сдержать себя.

– Что ему надо на сей раз?

И даже Роза не нашла слов, когда Джинна сказала, что Кэл хочет жениться на ней.

– А ты все еще любишь его?

– Ничего не могу с собой поделать. – Что толку скрывать что-либо от Розы, она ведь видит Джинну насквозь.

– Боже! Скажи ему, что я поеду с тобой на какое-то время, возможно на месяц. Вы с Роберто моя семья, тебе понадобится моя поддержка, ты не одна встретишься с той семьей.

Когда Кэл позвонил ей в очередной раз, Джинна передала ему слова Розы как ультиматум. Вместо саркастических замечаний она услышала в ответ:

– Прекрасно!

Кэл часто звонил. Возможно, проверял, много ли времени она проводит дома. Джинна видела на парковке возле ее дома незнакомые автомобили. Он предпринимал меры, чтобы не позволить ей исчезнуть с его сыном.

Еще был Робби. Она старалась постепенно рассказывать ему о том, что его ждет. Робби – очень умный ребенок и, хотя он очень мал, легко отнесся к тому, что человек, с которым он недавно познакомился, – его отец. Эта новость обрадовала мальчика: ведь у всех друзей были папы, а у него только мама. Теперь и у него есть папа, да еще такой чудесный, он очень понравился Робби.

А раз так, то нетрудно было рассказать, что они поедут туда, где живет его отец, где живут бабушка и дедушка Робби. Правда, Робби пришлось узнать, как велика его страна Австралия, какая она разная. Он узнал, что будет жить на станции.

Но не на такой станции, где останавливаются поезда, чтобы люди входили и выходили, – о таких станциях он знал, хотя и никогда еще не ездил на поезде. Джинна объяснила, что в Австралии станциями называют очень большие имения, где выращивают коров или овец. Рассказала и про коровьих и овечьих баронов.

Ему хотелось поехать туда, на эту станцию, на поезде, он видел поезд по телевизору. Джинна сказала, что это далеко и отец Робби доставит их туда на самолете. Глаза малыша стали круглыми, как блюдца.

– Мой папа летает на самолете?

– Да, но это не такой большой самолет, какой ты видел в аэропорту. Значительно меньше. Это самолет папиной семьи.

– Наверное, папа очень богат?

– Да, довольно богат, – Джинне не хотелось заострять внимание на вопросах богатства.

Робби очень понятливый мальчик, даже ребенку постарше было бы нелегко разобраться в таком количестве новых сведений, но Робби справился. Теперь нужно только ждать конца месяца, мама сказала, что тогда и приедет отец, чтобы забрать их с собой. Джинне оставалось обсудить с сыном еще один, может быть, самый серьезный вопрос:

– Мы с папой собираемся пожениться. Что ты думаешь об этом, родной мой?

Неожиданно для нее Робби разволновался.

– Я не знаю. А ты должна это сделать?

Ох, а если он вдруг заплачет, заупрямится? Что ей делать?

– Твой папа хочет, чтобы мы стали настоящей семьей. Я стану миссис Маккендрик. Ты будешь Роберт Маккендрик. И у тебя, и у меня будет папина фамилия, – мягко и спокойно объяснила она.

Робби улегся на живот на ковре и задумался. Поразмыслив несколько минут, он сообщил:

– Звучит совсем неплохо. Ему нравится называть меня Роберт, да?

– Да, а мне нравится называть тебя Роберто. Мне не хочется, чтобы ты забывал, что ты частично итальянец. Поэтому Роза и я говорим с тобой по-итальянски не меньше, чем по-английски.

Робби кивнул.

– Мой друг Конни умеет говорить по-итальянски, как я. Джонатан говорит по-гречески, а Рани по-вьетнамски. Мы считаем, что хорошо уметь говорить на другом языке.

– Да, я тоже так думаю. Так ты согласен, Робби? Не возражаешь, если мы поженимся с твоим папой?

Робби облокотился на колени матери.

– Я думаю, это хорошо. Но что будет с тетей Розой?

Джинна молча радовалась тому, что сын так добр и заботлив. Она обняла малыша; по ее щеке текла слеза.

– Роза поедет с нами. Она будет с нами по крайней мере до тех пор, пока мы не устроимся.

– Как хорошо, – радостно улыбнулся Робби. – Оставить тетю Розу – это было бы ужасно.

– Мы никогда не потеряем тетю Розу, дорогой мой мальчик, – твердо пообещала Джинна.