Текст книги "Дружеский поцелуй"

Автор книги: Маргарет Мюр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Изумленная Лесли наблюдала, как Маркус смиренно обещал быть олицетворением учтивости, а потом покорно шагал вслед за Бланш из конторы. В такие моменты она спрашивала себя, имеет ли она хотя бы самое поверхностное представление о мужском поле. Кто бы мог подумать, что Бланш может контролировать капризный характер Маркуса с такой поразительной легкостью? Хотя, если подумать, именно Бланш обычно гасила его пятничный беспредел.

Поскольку проблема Маркуса разрешилась, ничто уже не могло помешать Лесли наверстать откладывавшуюся на неделе писанину. Она стала вяло перебирать сваленные в кучу папки. Вскоре она уже зевала и посматривала на часы. Пять пятьдесят. Время, казалось, замедлило свой бег. Через пару часов Денис впервые встретится с Ребеккой. Интересно, что наденет Ребекка. Ничего вычурного, если она достаточно умна, чтобы последовать совету Лесли. Денис терпеть не может цветастые, аляповатые наряды. Может, позвонить ей и напомнить, что она должна выбрать что-нибудь элегантное и выдержанное?

Лесли потянулась было к телефону, но уронила руку на стол. Не следует ей повторять свой совет, не следует слишком уж стараться, чтобы свидание получилось. Они поладят или не поладят, но Лесли не сделает больше для них ни единого шага.

Она заставила себя пролистать еще несколько дел, сообразила, что не понимает ни слова из прочитанного, и наконец признала, что ей не до работы. Не желала она думать о няне для помощника редактора «Вашингтон пост». Или о кандидатках в экономки для Белого дома. И уж особенно не хотелось ей думать о живой и привлекательной Ребекке Расселл. Думать она могла только о том вечере в понедельник, об ощущениях, которые вызвал у нее поцелуй Дениса. «Пугающий» – вот какое слово пришло ей на ум. Когда Ден целовал ее, у нее было такое чувство, словно она скатывается по самому крутому и потому самому ужасному склону гигантских американских горок.

Но ужас не был единственным чувством, которое она испытала. На несколько изумительных, неповторимых секунд ее тело ожило, затрепетало под воздействием десятка новых интригующих ощущений. Казалось, что в объятиях Дениса целый свет приобрел новое измерение, и она дрожала на пороге открытия самой себя. Потом приятное ощущение переросло в панику, и она оттолкнула его от себя, с силой сжав губы в прямую линию, чтобы прекратить их дрожание. Денис не сделал попытки снова обнять ее и поцеловать еще раз. Он стоял без движения, не прикасаясь к ней, только смотрел. Смотрел этими своими яркими синими глазами, которые все вдруг стали называть обалденно сексуальными. Смотрел, черт бы его побрал, и не произносил ни слова.

– Зачем ты сделал это? – наконец спросила она, лишь бы нарушить молчание. Ее голос прозвучал скорее высоко и визгливо, чем холодно и искушенно, но тут уж ничего нельзя было поделать. По крайней мере, она подавила желание сделать что-нибудь мелодраматичное, например, дать ему пощечину.

Он не улыбнулся и не извинился, и его взгляд не дрогнул.

– Вроде бы мы оба хотели этого и хотели уже довольно давно.

– Только не я, – моментально отпарировала она с абсолютной убежденностью. – Ден, мы друзья, а этот поцелуй не был чисто дружеским.

– Чего нет, того нет, – согласился он.

Он и не думал извиняться, а Лесли уже не хотела выяснять отношения. Повернувшись к нему спиной, она обвила себя руками, словно пыталась таким образом взять под контроль свои взбудораженные чувства. Ей были ненавистны собственные ощущения, и она разгневалась на мужчину, чей поцелуй пробудил их в ней. Она глубоко задышала, стараясь восстановить свое спокойствие.

– Мне пора, – объявила она, слепо пялясь на свои часы. – Уже поздно.

– Может, не слишком поздно?

– Почти полночь.

– Да, действительно, – согласился он.

На поверхности их слова казались почти бессмысленными, и все же она опять не рискнула проникнуть в их подспудный смысл. Последние несколько дней преподнесли немало сюрпризов в ее отношениях с Денисом, и ей не хватало духа испытать еще что-либо в эту ночь. Жизнь шла так, как она желала. Ее течение было расписано с момента окончания средней школы и имело тщательно обозначенные стадии карьеры по прямой линии наверх. Поцелуй же, как бы необычно ни заставил он ее чувствовать, не должен был отразиться на таких хорошо выверенных планах.

Полная решимости подавить свою странную робость, Лесли резко повернулась и наградила Дениса свирепым взглядом.

– Спасибо за кофе и пирожные, – пробормотала она. – Уже поздно. Мне лучше уйти.

– Ладно. Заходи в любое время. Твое общество доставляет мне наслаждение.

Он словно забавлялся чем-то, и это вызвало у нее раздражение. Он беспечно болтал, пока Лесли натягивала жакет и забирала сумочку, отвечая ему односложно и грубовато, стремясь поскорее улизнуть.

Она все еще кипела, покидая его квартиру. Ко времени прибытия домой она сообразила, что ее гнев совершенно не соразмерен случившемуся. В современном раскованном обществе поцелуй – обычная вещь и ни у кого не вызывает особых эмоций. Но понимание этого отнюдь не изменило ее реакции на инцидент. Еще более странным было то, что ее гнев не угас за прошедшие пять дней. Он засел как плохо переваренная пища где-то внизу желудка. Сейчас, вспоминая поцелуй Дена, она чувствовала, как знакомая эмоциональная стрела пронзает ее, и ей совсем не нравилось это горячее и острое ощущение.

Перестав делать вид, что работает, она заперла бумаги в картотечном шкафчике, надела жакет от костюма и взяла кейс. Она заедет в клуб и позанимается аэробикой. Быть может, интенсивные упражнения принесут облегчение от ставшего привычного по пятницам приступа хандры. Что происходит с ее упорядоченной жизнью? Никогда интенсивная работа не вызывала у нее стресса, и тем не менее уже вторую пятницу подряд она чувствует раздражение и… одиночество.

Двери лифта разошлись в тот момент, когда она вышла в холл. Усталый, но веселый Денис приветственно помахал ей рукой.

– Привет, Лесли! Ты-то мне и нужна.

– И вот я здесь. – Большего сказать она не могла, ибо внезапно ее дыхание стало прерывистым и судорожным, и ей не хотелось, чтобы он заметил эту странную реакцию.

Разумеется, он сразу же заметил ее.

– Что-то голос у тебя охрип. Уж не простудилась ли ты?

– Ничего я не простудилась. Прекрасно себя чувствую.

– Отлично. – Он взял ее под руку и последовал за ней в лифт. С большим трудом она удержалась, чтобы не вырвать руку. Двери закрылись, ее сердце заколотилось как птичка в клетке. Он стоял так близко, что она чувствовала запах его одеколона – экзотичный, ей незнакомый. На мгновение у нее возникло безумное желание приникнуть лицом к изгибу его шеи и глубоко вдохнуть этот запах. К счастью, здравый смысл вернулся к ней, прежде чем она поддалась этому идиотскому побуждению.

Тем не менее ее прошиб пот от облегчения, когда двери наконец раздвинулись и они оказались на тротуаре. Денис чуть отодвинулся от нее, чтобы отогнуть манжет рубашки и посмотреть на часы.

– Ты сегодня рано с работы, а? Всего лишь шесть.

– У меня свидание, – ответила она. Ну можно же назвать свиданием урок аэробики.

– Что-нибудь серьезное?

На прошлой неделе она сказала бы ему правду без каких-либо колебаний. Но после их обеда в пиццерии «У Франчески» их старая близость исчезла, растворилась в этом неприятном напряжении, с которым она не знала, как справиться. Поэтому она беззаботно улыбнулась и увернулась от прямого ответа.

– Ну, это обычная для пятничного вечера вещь. А как ты, Ден? Вынесено уже решение по делу Тома Харисона?

– Еще какое! Присяжные признали его невиновным. Здорово, да?

– Замечательно. Поздравляю с великой победой.

Его лицо расплылось в широкой улыбке. Типичный образец упоенного успехом мужика.

– В целом неделя выдалась очень удачной. Справедливость восторжествовала в деле Тома, а сегодня вечером я встречаюсь с женщиной, которая может согласиться стать моей женой. Это необходимо отпраздновать.

– Я рада, что ты так упиваешься жизнью. – Лесли стало стыдно за язвительность, которая послышалась ей в собственном голосе. Она заставила себя встретить взгляд Дениса, но тут же пожалела об этом, когда ее желудок завязался в узел.

– Ты готов к великой встрече с Ребеккой? – ухитрилась она выдавить из себя.

Он ухмыльнулся.

– Побрился, помылся и нарядился. Разве не чувствуешь аромат моего нового одеколона? Продавщица дала гарантию, что он вызовет у любой женщины безумное желание овладеть моим мужественным телом. – Он наклонился поближе. – Как? Она была права?

Лесли с трудом перевела дух.

– Только не в моем случае, но я ведь и не та женщина, которую ты надеешься увлечь.

– Верно, но продавщица обещала стопроцентный успех. – Он улыбнулся. – Может, мне потребовать деньги обратно?

Он был так весел, что и без того мрачная Лесли помрачнела еще больше. Ее вдруг возмутила его бесчувственность. Самый толстокожий мужик в мире почувствовал бы отлетающие от ее тела искры напряжения, а ведь Денис никогда не был толстокожим или бесчувственным… по крайней мере, до прошлой недели. В самом деле, она особенно ценила его моментальное восприятие ее настроений.

Однако сегодня Денис казался невосприимчивым к ее флюидам. Он дружески положил руку на ее талию, когда они пересекали улицу, и почувствовал, как она закаменела.

– Давай пропустим по стаканчику, – предложил он. – Хочу показать тебе подарок, который я купил для Ребекки. Скажешь мне, годится ли он.

– У меня не так уж много времени…

– Вот как? Ладно, тогда выпивка отменяется. Только взгляни по-быстрому на подарок и скажи, что ты о нем думаешь. – Денис остановился у входа в бар, сунул руку в фирменный пакет, извлек из него темно-синюю подарочную коробочку и напыщенным жестом открыл ее. – Ну, что скажешь?

На бледно-голубом сатине расположилась роскошная миниатюра, на которой хрустальная принцесса целовала страшного, но восторженного хрустального лягушонка.

– Так что? – обеспокоенно спросил Ден. – Как думаешь, Ребекке понравится?

– Милая вещичка, – признала Лесли. – Уверена, Ребекка будет в восторге.

– Приятно слышать. Первые впечатления так важны, ты согласна? Как только в голове у женщины возникает определенное восприятие мужчины, его уже невозможно практически изменить. Возьмем нас с тобой для примера. Мы так долго были ближайшими соседями и друзьями с детства, что я даже не воображаю, что могло бы изменить наши отношения, а ты?

Неделю тому назад Лесли заявила бы, что ничто и никогда не изменит их. Теперь-то она стала осмотрительней.

– Наши отношения уже изменились. Я поняла это, как только ты сообщил, что хочешь жениться.

Денис воззрился на нее. Впервые за вечер он не улыбался.

– Вот уж не думал, что у тебя хватит честности признать это, – тихо промолвил он. Резким движением он захлопнул крышечку коробочки и спрятал ее снова в пакет. – Помни, у нас свидание. В восемь часов у тебя. Я за тобой заеду.

– Занятный уик-энд у тебя получается, а? Сегодня порезвишься на танцплощадке с Ребеккой Расселл, а завтра со мной.

– Слушай, а ты резвишься на танцплощадке? Знаешь, мы ведь с тобой ни разу не танцевали, даже на свадьбах твоих сестер. Любопытно, как так могло получиться?

– Простое совпадение. – Лесли пожала плечами.

– Да, наверное. – Ден оглянулся и заметил такси у ближайшего перекрестка. Он сделал шаг к бордюру и помахал рукой. Через несколько секунд рядом с ним с визгом притормозила свободная машина. Рассмеявшись, он обернулся к Лесли. – Видала? Стоило только щелкнуть пальцами, такси тут как тут! Похоже, мне сопутствует удача! Держи пальцы скрещенными, Лесли. Ко времени нашего завтрашнего свидания я могу уже влюбиться!

Он не стал ждать ее ответа, и Лесли скривилась вслед отъехавшему такси.

– Великолепно, – пробормотала она. – Просто великолепно. Только этого мне не хватало для прекрасного уик-энда: Денни Мерфи, рассказывающего мне за обедом, как сильно он полюбил Ребекку Расселл и какой прекрасной женой она будет для него.

– У Ребекки чудесное чувство юмора, – рассказывал Денис. – А это весьма важное качество для жены, как ты считаешь? Она смешила меня весь вечер. Я уже говорил об этом? Лесли разжала зубы и попыталась улыбнуться.

– Только пару раз. Ты также успел сказать, что она милая, хорошенькая, умненькая, великолепно знает свою работу и восхитительно разбирается в политике Франции.

Она положила вилку, не способная даже глядеть на шоколадный торт, который заказала на десерт.

– Извини, что повторяюсь, просто я хочу, чтобы ты знала, какое удовольствие мы с Ребеккой получили друг от друга вчера. У тебя было столько сомнений относительно использования своего профессионального мастерства для подыскания мне жены, поэтому важно, чтобы ты знала, как высоко я ценю твои усилия. Поторопи Маркуса с организацией брачной службы, Лесли. У тебя несомненный дар подбирать совместимые пары. Я знал, что ты подберешь кого нужно, когда просил тебя помочь мне найти идеальную невесту, и ты меня не подвела.

– Значит, все в порядке? Вы с Ребеккой… уже решили пожениться? Это… это прекрасная новость. Для меня. Я имею в виду, чисто профессионально. И для тебя лично, разумеется…

Лесли заставила себя закрыть рот, оборвав бессвязное лепетание. С ее лица не сходила замороженная улыбка с того самого момента три часа назад, когда Денис заехал за ней. Тело же ее, напротив, жило чувствами. Ее нервы, казалось, получали электрический удар всякий раз, когда он упоминал имя Ребекки.

Денис улыбался и смеялся весь вечер, и его смех казался вполне естественным и беззаботным.

– Ха, нам с Ребеккой необходимо поближе познакомиться друг с другом, прежде чем принять такое ответственное решение. Но буду предельно откровенен с тобой – я едва могу дождаться нашей следующей встречи.

Лесли потянулась за своим бокалом с вином.

– И когда же она состоится?

– Завтра. Мы пойдем в зоопарк.

Лесли чуть не поперхнулась вином.

– Как мило.

– Она хочет посмотреть на новорожденную гориллу. – Выражение лица Дениса смягчилось, и его голос потеплел. – Ребекка любит детей. Она хочет иметь детей немедленно, и я понял, что тоже хочу этого. Как можно скорее.

– Довольно неожиданное желание стать отцом, а?

– Не совсем. Все дело в том, Лесли, что в последнее время я обнаружил множество пробелов в своей жизни, а моя карьера не в силах заполнить ни один из них. Я завидую твоей сестре и ее мужу, ожидающим рождения своего первенца. А ты?

Она спрятала от него глаза.

– Отчасти, но, к сожалению, женщины вынуждены идти на огромные жертвы ради воспитания каждого ребенка.

– Верно, но подумай о вознаграждении! Да и современные отцы во многом разделяют бремя воспитания ребенка, а это значит, что женщинам незачем отказываться от всей своей независимости и бросать работу в связи с материнством. – Он взял ее руку и рассеянно погладил, проведя большим пальцем по пульсирующей вене на ее кисти. – Прошлой ночью, лежа в темноте, я воображал, каково это – наблюдать, как тело твоей жены изменяется, пока она носит ребенка, которого ты помог зачать. Я попытался представить себе, каково будет наблюдать, как моя жена рожает нашего ребенка, живое существо, которое создали мы двое. Неужели ты никогда не задавалась вопросом, каково это – держать в руках собственного ребенка, Лесли?

Он вызывал в ее воображении образы, которым Лесли редко позволяла себя беспокоить. Решение не выходить замуж далось ей легко, а катастрофический опыт с Альфредом лишь укрепил ее в этом решении. Она видела, что означает брак для женщины, и посчитала, что игра не стоит свеч. Но в самом темном, далеком и потаенном уголке души ей трудно было примириться с тем фактом, что у нее никогда не будет ребенка. Ей не хотелось отвечать на этот вопрос – он был для нее слишком тягостен, но она понимала, что Денис заслуживает большего, нежели простой увертки.

– Я держала в руках моих племянников, когда им было всего несколько часов от роду, – наконец проговорила она. – Новорожденные вызывают ощущение тепла и надежности, хотя они и выглядят такими хрупкими. – Она уставилась в свой пустой бокал. – Никогда в жизни не чувствовала я такой зависти, как тогда, когда Линда впервые вложила в мои руки своего малыша. В тот момент я бы все отдала, лишь бы поменяться местами с сестрой, быть матерью Джонни, а не теткой.

– Джонни четыре, – задумчиво произнес Денис. – Четыре года назад ты обручилась с Альфредом. Есть какая-нибудь связь?

– Быть может, – признала она. – Но ты знаешь, чем кончилось у нас с Альфредом. Я тебе рассказывала на прошлой неделе. В ночь нашей взаимной исповеди.

Он сжал ее руку с улыбкой в глазах.

– Ага, рассказала эту душещипательную историю. Но как я понял, вы с Альфредом в действительности не подходили друг к другу, так что это ничего не доказывает. Поверь мне на слово, Лесли, в один из ближайших дней перед тобой явится любовь всей твоей жизни, и ты воскликнешь про себя: «Вот как приходит истинная любовь! Слава богу, я не сглупила, отказавшись выйти замуж за Альфреда»!

Она впервые за вечер рассмеялась непринужденно.

– Когда такое случится, Денни, ты узнаешь об этом первым.

– Я подожду. А пока не потанцевать ли нам?

– Потанцевать?

Она бросила взгляд в тот конец ресторана, где трио музыкантов наигрывало романтические мелодии сороковых и пятидесятых. Две пожилые пары медленно, с очевидным наслаждением кружили на небольшой танцплощадке. Она покачала головой. После того, что случилось в понедельник вечером, сама мысль о том, чтобы снова оказаться в объятиях Дениса, приводила ее в трепет.

– Извини, Денни, но такой «медляк» мне не по душе. Мне бы что-нибудь повеселее. Ведь мы с сестрами выросли под Джона Траволту и «Лихорадку субботней ночи». Без вакханалии огней и мощных усилителей мои ноги не придут в движение.

– Вот как? Тогда я знаю, куда пойти. Тут за углом есть настоящий диско-клуб. Пойдем, если хочешь.

Она посмотрела на него заблестевшими глазами.

– Стены, обитые черным бархатом, обалденные напитки и яркие лучи?

Он ухмыльнулся.

– Все точно. Тебя это устраивает?

– Еще как! Чего мы ждем?

Уже поздно ночью или, скорее, рано утром Денис остановил машину на стоянке у дома Лесли. Она сонно зашевелилась. – Что, нужно двигаться?

– Пожалуй, придется, если ты хочешь выбраться из машины.

Она зевнула и заставила себя выпрямиться на сиденье.

– Полагаю, мне не помешало бы хоть немного поспать.

– Ночь почти на исходе.

Она бросила взгляд на свои часы.

– Четыре! О небо, ничего удивительного в том, что я так выдохлась.

– Ночь пролетела незаметно, а?

– Слишком уж. Мои подошвы ноют и взывают к милосердию, но я не веселилась так уже несколько лет. Как получилось, что никто не сказал мне, какой ты фантастический танцор?

– Моя семейка не знает всех моих секретов, – беспечно откликнулся он. – Кстати, никто также не сказал мне, что ты можешь делать шпагат. Не говоря уже о сальто назад.

Она застонала.

– Ага, и завтра у меня будут болеть все мышцы! Денни, тебе не кажется, что мы были несколько… несдержанны во время последнего танца?

Он ухмыльнулся.

– Ты так думаешь потому, что диск-жокей засвистел, а бармен уронил поднос со стаканами? Нет, ты была бесподобна, Лесли.

– Надо идти. Если только найду свои туфли… – Она зашаркала голыми ступнями по полу, и Денис наклонился и подобрал ее босоножки.

– Ты их искала?

– Да, спасибо.

– Дай-ка я тебе помогу.

Он опять наклонился, и Лесли уставилась на его затылок, пока он надевал ей туфли и застегивал ремешки. Его темные густые волосы вились на шее, и она не удержалась и прикоснулась к ним рукой. Ее пальцы взъерошили пружинистые завитки, и Денис замер.

Сообразив, что она делает, Лесли поспешно убрала свои заблудшие пальцы. Денис выпрямился и вернулся на свое сиденье.

– Что, мне пора стричься? – спросил он странно натянутым голосом.

– Нет-нет. Все нормально.

Дура, мысленно выругала она себя. Если бы ты подтвердила, что они слишком длинны, тебе не пришлось бы искать другого объяснения, почему ты гладила его шею.

– Волосы у меня отрастают слишком быстро.

Она вздохнула с облегчением – он не зациклился на временном помрачении ее ума.

– Вот как? Ну ладно, спасибо за чудесный вечер. Мне пора в постельку. Завтра я договорилась позавтракать с одним приятелем. Хорошо же я буду выглядеть, если не высплюсь.

– Кто-нибудь, кого я знаю?

– Не думаю. Он помощник попечителя Смитсоновского музея. Славный человек.

– А, чудесно. – Денис помолчал, потом выбрался из машины и обошел ее, чтобы открыть дверцу для Лесли. – Я провожу тебя наверх. Хочу убедиться, что в коридоре тебя не поджидают призраки или маньяки.

Они хранили молчание, пока не оказались в холле у ее двери. Денис бросил взгляд на нее.

– Спокойной ночи, Лесли. Спи сладко.

Она пожалела, что не видит выражения его лица и не может догадаться, о чем он думает. Его рот оказался очень близко к ее рту. Если она чуть-чуть поднимет подбородок, он не сможет уклониться от поцелуя. Разумеется, она вовсе не хочет целовать Денни. Она злилась целую неделю на него именно потому, что он поцеловал ее в понедельник. Зачем провоцировать то, что приводит ее в ярость? Просто попрощаться и уйти.

Лесли приподняла подбородок. Ее губы коснулись губ Дениса. Какое-то подвешенное во времени мгновение он не шевелился. Потом его сильные и нежные руки медленно обхватили ее. Денис запечатлел на устах Лесли долгий страстный поцелуй, пока его руки прижимали ее к напрягшемуся, отвердевшему телу.

У Лесли закружилась голова, по ее жилам побежал огонь. Потом вернулся знакомый страх и ее охватила паника. Она отдернула голову, но Денис не отпустил ее.

– Ты так чудесно целуешься, – прошептал он прямо в ее уста. – Поцелуй меня, Лесли. Мне это так нужно.

Если бы она не была дурочкой, то бросилась бы бежать. Если бы она не была дурочкой, то напомнила бы ему, что завтра ему предстоит повести Ребекку Расселл в зоопарк. Но Лесли, видно, все-таки была ею, потому что вместо этих разумных поступков поцеловала его в ответ. И на этот раз она настолько погрузилась в безумие, что почувствовала страх… что это мгновение слишком быстро закончится.

Но вскоре благоразумие вернулось к ней. Она отстранилась и прошептала:

– Нам не следовало делать этого. Денни, мы же друзья, а друзья не обмениваются такими поцелуями.

– Ты повторяешься, но ты права, как всегда, – холодновато отозвался он. – Что ж, больше мы не будем так нехорошо поступать. Поцелуй в щечку – это все, что я впредь буду себе позволять по отношению к тебе, старая добрая подруга.

Лесли, между тем, уже совершенно не узнавала своего «старого доброго друга». Перед ней стоял «обалденно сексуальный мужик», как выразилась бы Бланш, с синим взглядом, затягивающим как глубокий омут… И чтобы, не дай бог, не утонуть в этом красивом и опасном омуте, Лесли торопливо отперла дверь и шмыгнула в свою квартиру, бросив на прощание:

– Спокойной ночи, Денис.

5

Лесли теперь постоянно пребывала словно бы во сне, машинально выполняя привычные обязанности. Хотя действия ее были по-прежнему четкими и правильными, но душа в них не участвовала. Душа ее витала в облаках, то и дело навязывая своей деловой хозяйке совершенно непривычные для Лесли, но такие сладостные видения и ощущения… И дело было вовсе не во вчерашнем свидании с одним из ее поклонников по имени Джоэл, скучным, как дождливый день. Дело было в…

Зазвонивший телефон вырвал ее из области мечтаний и моментально перенес в настоящее – утро понедельника в конторе, с пачкой записок о телефонных звонках, на которые следует ответить, и с письменным столом, заваленным бумагами. Японский посол позвонил лично, чтобы сообщить, как он доволен своим новым дворецким, и узнать, не будут ли сотрудники их замечательного агентства с таким замечательным названием так любезны подыскать такого же уровня английскую гувернантку для его внуков, которые приедут к нему в следующем месяце.

Лесли обещала послу постараться. Отбросив все посторонние мысли, она ухитрилась обзвонить всех, просивших ее об услугах, связаться с тремя потенциальными гувернантками и уменьшить стопку насущных дел до такой степени, что папки уже не сваливались со стола, когда она случайно задевала их локтем.

К вечеру, когда она сосредоточенно выбирала, каким из срочных проектов заняться в первую очередь, в ее кабинет неожиданно вошел Денис.

– Бланш куда-то отошла, – объяснил он. – Ты можешь уделить мне пару минут?

– Разумеется, присаживайся. – Дыхание Лесли внезапно ускорилось, и она почувствовала, как жар опалил ее щеки. Она улыбнулась, надеясь, что Денис не заметил ничего необычного в ее поведении. – Сегодня выдался удачный день, так что я лишь на неделю отстаю с оформлением бумаг. Что тебя привело сюда?

– Тебе-то хорошо, а в моей конторе намного больше беспорядка, чем обычно. Фрэнк Рискинд попросил меня защищать его.

– Ух ты! Грандиозно. – Всемирно известного скрипача Фрэнка Рискинда обвиняли в убийстве своей любовницы. Самое ужасное и циничное заключалось в том, что это произошло в то время, как его ослепшая жена спала в соседней спальне. Печать подняла большую шумиху в связи с его арестом, и Лесли могла вообразить, какой интерес вызовет в средствах массовой информации известие о том, что Рискинд сменил адвоката. – Думаешь, тебе удастся выиграть это дело?

– Это будет нелегко… Однако я пришел не по поводу мистера Рискинда. Мне захотелось посвятить тебя в мои дела с Ребеккой.

Лесли не удалось расшифровать сложное выражение его лица, но все равно ее сердце забилось в безумном ритме. Уж не пришел ли он объявить о своей свадьбе? Мысль о браке Дениса с Ребеккой Расселл вызвала у нее бурю эмоций, слишком сложных для анализа, но достаточно сильных, чтобы она почувствовала себя не в своей тарелке. Ей потребовалась пара секунд, чтобы разжать кулаки и улыбнуться.

– Надеюсь, все идет гладко? Как прошло ваше посещение зоопарка?

– Мы здорово позабавились. Чем больше я узнаю Ребекку, тем больше она мне нравится. Она просто потрясающая личность.

Лесли не находила ее такой уж замечательной, но глаза Дениса загорались каждый раз, когда он упоминал эту чертовку. Лесли отвернулась. Она резко поднялась, пересекла комнату и задвинула ящик, который вполне мог остаться выдвинутым. И только когда она уверилась, что держит свой голос и улыбку под контролем, она снова обернулась к Денису.

– Попробую догадаться, что тебя на самом деле привело сюда, – проговорила она с притворным оживлением. – Ты принес чек?

– Чек?

– За предоставленные профессиональные услуги. – Она проглотила ком в горле. – Предполагаю, ты пришел объявить, что вы с Ребеккой планируете пожениться.

У нее возникло ощущение, что Денис разочарован. Но это впечатление было столь мимолетным, что она не была в нем уверена.

– Нет, – сказал он после небольшой паузы. – Боюсь, что мы не поженимся. Я только что отвез Ребекку в аэропорт. В этот самый момент она вылетает вечерним рейсом в Париж.

– В Париж? Но почему? О небо, она же только пару недель назад вернулась в Штаты!

Денис ухмыльнулся со знакомым Лесли беззаботным очарованием.

– Я знал, что ты удивишься. Ее бывший муж в Париже, ты знаешь. Она тебе рассказывала, наверное. Высокий, красивый Клод.

– Точно, и именно поэтому она и прилетела в Штаты. Чтобы освободиться от высокого и красивого Клода и оставить наконец позади свой неудавшийся брак.

– Видишь ли… Ее чувства оказались значительно сложнее. Ты замечала, что человеческие эмоции обычно оказываются гораздо более сложными, чем они выражены внешне? Ребекка призналась мне вчера, что все еще влюблена в Клода. И даже безумно влюблена.

– Что? Во время собеседования на прошлой неделе мне показалось, что ей совершенно наплевать на него!

– Может, ты не так ее спрашивала, – спокойно проговорил Денис. – Вспомни, ты проверяла ее профессиональные качества, а я пытался понять ее как человека. К тому же, когда сам побывал в похожем положении, не составляет труда узнать признаки, типичные для женщины, все еще глубоко влюбленной в своего бывшего мужа. Уже в пятницу я заподозрил что-то не то в Ребекке, а в воскресенье мне хватило пары часов, чтобы убедиться в этом. Она уже созвонилась со своим бывшим мужем, и он ждет ее приезда с нетерпением. Оказывается, до него тоже дошло, что он не может без нее жить.

О небо, как же все запуталось, подумала Лесли. Ну почему Ребекка не созналась, что все еще любит своего бывшего мужа, до того, как начала встречаться с Денисом? Еще задавая себе этот вопрос, Лесли сообразила, что новость не так уж и удивила ее. Опыт друзей и знакомых подсказывал, что именно такое странное поведение типично для людей, пребывающих в муках любви и страсти. Никогда не влюблявшаяся Лесли постоянно изумлялась эмоциональному смятению, в котором оказывались снедаемые любовью люди.

Итак, Ребекка улизнула в Париж и предоставила Лесли разбираться со всем этим кавардаком. Она надеялась, что Денис не очень расстроился оттого, что ничего не добился с Ребеккой. Все же он, должно быть, страдает, поскольку разбиты его надежды и ранены его чувства. Слава богу, не было достаточно времени для того, чтобы отношения этой пары зашли слишком далеко.

– Господи, я тебе сочувствую, – с состраданием проговорила она, вернувшись за стол. – Какое жуткое разочарование для тебя, Денни. Если бы я была в курсе, то ни за что не организовала бы вашей встречи. Меньше всего я желала вернуть тебя к болезненным воспоминаниям о женщине, которую ты любил.

– Нет у меня никаких болезненных воспоминаний, Лесли, поэтому не вини себя за то, чего не случилось. Я влюбился в женщину, которая не ответила на мои чувства, но я не сожалею об этом. Любить кого-то, даже безответно – дело всегда стоящее.

В его словах была доля правды, и Лесли почувствовала облегчение. Тут только смысл новости дошел до нее, и она сообразила, что Денис пока не женится. Тяжелый груз окончательно свалился с ее плеч, груз, о котором она и не подозревала, пока он не исчез. Застывшая на ее устах вымученная улыбка наполнилась подлинной теплотой, и она откинулась на спинку кресла, готовая расслабиться.

– Буду с тобой откровенна, Денни. Я счастлива, что твои отношения с Ребеккой не стали чем-то более серьезным. Меня радует, что она решила еще раз попытать счастья в браке с Клодом, а еще больше меня радует то, что ты не женишься на ней.

Он хохотнул.

– Ага! Теперь мы добрались до настоящей правды. Ну-ка признавайся, Лесли. Ты ревновала к Ребекке, так как сама планировала выйти за меня замуж. Не прямо сейчас, разумеется, а лет через десять, когда твои биологические часы отстучат последнюю для тебя возможность.

Лесли тупо уставилась на него, потом заметила, что в его глазах искрится смех. Это определенно означало, что они вернулись к прежним отношениям. Он поддразнивает ее, как прежде.