Текст книги "Ведьма Пятого круга (СИ)"

Автор книги: Маленькая Маришка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Они устроились на кухне. Ольга Марковна поставила перед Алексеем кружку с чаем и блюдо с пирогами. К еде Егоров не притронулся, опасаясь быть отравленным.

– Давно пора с ней что-то сделать, пока она всех нас тут не извела, – продолжала женщина.

Внезапно дверь на кухню открылась и внутрь прошмыгнул кот дворовой расцветки. Оценил обстановку и по-хозяйски устроился на подоконнике возле стола.

– Ой, Мурзик! Совсем я забыла про тебя. Кушать будешь. Кис-кис! Иди сюда, я тебе каши положу.

Кот повел ухом в сторону Ольги Марковны, но с места не двинулся.

– Нашелся, я смотрю, ваш кот, – заметил Алексей.

Хозяйка удивленно посмотрела на полицейского.

– А разве терялся?

– В конце мая, насколько мне известно.

– Это Смирнова вам такую ерунду рассказала? Тоже мне, всезнайка... Вы не верьте ей. Она просто Мурзика не видела, вот и решила, что пропал. Я ведь, когда уезжала, его ей на попечение оставляла. А в мае мы с ней поссорились. А мне к сестре на юбилей уезжать 28 числа. Так вот я и решила Мурзика с собой взять. Все веселее ехать, да и две недели разлуки – все-таки немаленький срок.

Ольга Марковна ласково погладила кота, почесала за ушком. Мурзик заурчал.

– Пришлось даже справки для поездки брать. А то бы не пустили нас в поезд – мне так и сказали, когда билет покупала.

Алексей понимающе кивнул.

– А другого кота у вас нет? – спросил он, пытаясь понять, о чьем еще исчезновении могла говорить Ольга Марковна в своей жалобе на Веронику.

– Нет и не было никогда. Муж пока жив был, мы собак держали. Потом померли все. А Мурзика я пару лет подкармливала, потом в дом пускать стала – так он у меня и поселился. Думала и Соломона приютить. Да он не захотел – на Веронику меня променял. Черный такой, не встречали?

– Так его тоже Соломоном зовут? Как и сожителя Мелесовой?

– Какого сожителя? – сразу заинтересовалась Ольга Марковна. Потом нахмурилась и с недоверием посмотрела на полицейского: – Ты что же это? Проверяешь меня, что ли? Думаешь, не выжилали старая из ума? Нет у ведьмы никакого сожителя. Кот черный у нее живет. Кличат Соломоном. А мужчин я у нее никогда не видела. Женщины к ней ходят по колдовским делам. Ну, и полковник ваш приходил, когда я в отъезде была: мне Смирнова рассказывала.

* * *

После разговора с Ольгой Марковной у Алексея разболелась голова. Он так и не решился спросить у нее напрямую, но по всему получалось, что никакого отношения к жалобе женщина не имела. А все, что было описано в жалобе, не имело никакого отношения к действительности. Чтобы окончательно убедиться в этом, лейтенанту Егорову надо было лишь взглянуть на дату в жалобе, которой прежде он не придавал значения.

– Так и есть. В тот день Марковна гуляла на юбилее и просто не могла этой бумаги написать, – подумал вслух Алексей.

Молодой человек заварил себе кофе и вновь сел за стол.

"Но если не старушка написала эту бумагу, то кто? Мелесова? Чтобы в отделении не забывали про нее и почаще навещали? Бред. Вот уж кому-кому, а ей от этой жалобы только беспокойство. Да и не могла она принести бумагу от чужого имени. Такой документ никто бы не принял, и уж точно Орлов не стал бы сам ей заниматься. Разве только... бумагу Орлову передал кто-то из своих..."

– Лейтенант Егоров!

Алексей аж на стуле подскочил от неожиданности. Он так крепко задумался, что даже не заметил, как в кабинет зашла Иларьева.

– По жалобе когда отчитаешься? – спросила майор. Ответа она не ждала, потому что сразу добавила: – Через час чтобы все бумаги у меня на столе лежали! Проверка на носу!

Получив утвердительный кивок, Яна Федоровна закрыла дверь.

"Но зачем кому-то сводить полковника с ведьмой? Чтобы она убила его? Не проще ли было в таком случае просто заплатить Веронике за эту услугу?"

– А не свели ли полковника и Веронику для того, чтобы...

Лейтенант Егоров прикусил губу, не решаясь произнести следующую мысль вслух.

"...пишет заклинание специальными символами на каком-нибудь предмете, который жертва добровольно принимает и использует..."

Отодвинув чашку с кофе в сторону, он поднес листок с жалобой к настольной лампе и принялся тщательно его изучать. С лицевой стороны ничего подозрительного он не заметил. А вот на обороте в правом нижнем углу он увидел какие-то мелкие загогулины. Словно кто-то расписывал ручку. Причем дважды с промежутком в несколько дней: закорючки словно были нанесены в два слоя.

– Символы, о которых говорила Вероника? Получается, с помощью этого самого листка на полковника Орлова наложили проклятие!

Алексей вытер со лба капельки пота, облизал пересохшие губы. Символы были нанесены в два слоя. Первый – несколько дней назад. Тогда проклятие пало на полковника. Второй – совсем недавно. И второе проклятие, несомненно, предназначалось для лейтенанта Егорова.

– Но кто же мог сделать это? Этот лист мне передала Яна... Стоп. Стоп, стоп, стоп! – попытался взять себя в руки Егоров.

Этого просто не могло быть! Майор Иларьева?

– Что же получается? Она ведьма?

Алексей попытался припомнить что-нибудь странное, что имело отношение к майору. На ум ничего не приходило.

"Но кроме нее никто не мог вынудить Орлова лично заняться делом Вероники. Кроме нее никто не мог без ведома коллег и начальства ввести эту жалобу в дела отделения. И проверку мне поручила лично она. И торопит..."

Получалось, что Иларьева наслала проклятие на полковника... чтобы занять его место? Но почему она хотела убить Егорова? Он и не думал расследовать "самоубийство" Орлова, пока майор не поручила ему разобраться с ведьмой.

Молодой человек залпом выпил кофе.

"Неужели полковника Орлова она убила для того, чтобы обвинить в его убийстве Веронику? Но что-то не срослось. Разбираться никто не стал, про ведьму даже и не вспомнили. Себя светить она побоялась, вот и решила повториться с небольшими доработками. Свести меня с Вероникой, убить, а потом доказать, что ведьма это сделала из-за угрозы возбуждения дела," – догадался Алексей.

За окном уже начало темнеть и надо было что-то делать. Молодой человек понимал, что со своими догадками он никуда не может обратиться. Во-первых, слова к делу не подошьешь. А во-вторых, кто поверит ему, когда он заговорит о ведьмах и проклятиях?

Нет, спешить с обвинениями не следовало. Прежде надо было доиграть до конца роль жертвы и убедиться, что не позднее завтрашнего утра майор арестует Веронику. Этот арест будет лучшим подтверждением правоты Алексея. И уже после этого, когда на руках у него будут и доказательства, и понимание всех мотивов, обращаться за помощью.

Взглянув на жалобу, лежавшую на столе, лейтенант Егоров решил, что не стоит оставлять в кабинете столь важную улику.

* * *

Сидеть на полу, прикованным наручником к батарее, было страшно. Гораздо страшнее, чем мог себе представить Алексей.

Впрочем, с каждой минутой страх его таял. И не было сомнений, что пройдет еще час или два, взойдет солнце, и окончательно прогонит все ночные. И тогда лейтенант полиции, искренне поверивший в то, что он проклят, будет выглядеть чрезвычайно глупо: на полу, прикованный собственным наручником к собственной батарее.

Молодой человек зевнул, в который раз взглянул на экран смартфона. Почти четыре часа ночи... Ничего необычного, ничего таинственного. Никаких тварей, которые напали бы на него, и заставили выпрыгнуть из окна.

– Глупец! Нет, чтобы выспаться. Сидишь тут...

Алексей посмотрел на подушку, лежавшую на диване. Он мог бы до нее дотянуться и вздремнуть часов до семи утра...

* * *

На то, чтобы вырвать ковер в комнате из под шкафа и подтянуть к себе ключи от наручников лежащие на дальнем его конце, ушло минут семь. Было тяжело, но он должен был это сделать. Он должен был освободиться, чтобы дойти до кухни.

Алексей медленно обернулся. Он стоял позади него. Огромный, лохматый...

– Не рычи. Ну? Будет тебе... – прошептал молодой человек. – Я все сделаю. Только не рычи...

Отодвинув штору кухонного окна, Алексей замер, заметив то, чего в этом сне никак не могло быть.

– Госпожа Вероника? Разве мы не в реальном мире встречались?

Зверь позади зарычал.

– Сейчас, сейчас, – успокоил его Алексей. А потом подумал, что визитка на подоконнике лежит не просто так, и добавил: – Я только позвоню.

Ему ответили на удивление быстро. Мужской голос.

– Он рычит. Я не могу больше говорить, – произнес Алексей в трубку и отключился.

Отложив телефон на стол, Егоров распахнул окно и влез на подоконник. Рычание прекратилось: зверь понял, что жертва уже никуда не денется.

* * *

Красный автомобиль резко затормозил во дворе дома лейтенанта Егорова. Вероника выскочила на улицу, плотнее запахнула халат, который из-за спешки не успела переодеть. С пассажирского места вылез Соломон.

– Вон там! – крикнула ведьма, показывая на окно на девятом этаже. На фоне окна смутно выделялась фигура человека в полный рост.

– На лифте не успеем! – отозвался Соломон.

Он сделал шаг вперед и в тот же миг словно растворился. Его одежда бесформенной кучей тряпок упала на мостовую. Через мгновение из-под нее показался черный кот. В два прыжка преодолев расстояние до росшего возле дома тополя, кот прыгнул на его ствол и ловко вскарабкался до уровня окна. Замер. Прыгнул...

* * *

Алексей почувствовал, как пара десятков мелких лезвий пронзают кожу на лице и грудной клетке. Он закричал, попытался схватить кота. Но мелкая тварь словно по стволу дерева металась по телу полицейского, причиняя все новую и новую боль.

Когда животное оказалось на спине Алексея, Егоров невольно наклонился вперед и в то же мгновение в испуге отшатнулся назад. Он упал на пол кухни, по пути размозжив голову об угол стола. Кажется, даже потерял сознание на несколько секунд. И все же это было куда лучше, чем упасть на асфальт с высоты девятого этажа.

* * *

Вероника подобрала одежду Соломона, кинула в машину и побежала в сторону подъезда. Но открыть дверь девушка не успела. В спину ей ударил луч света, и она услышала женский голос:

– Мелесова Вероника Павловна?

Ведьма обернулась.

– Вы арестованы по подозрению в покушении на жизнь полицейского, – доставая наручники сообщила Иларьева.

Вероника не стала сопротивляться.

* * *

– Я ничего не буду говорить без адвоката, – в который раз за утро произнесла Вероника.

Майор Иларьева вновь усмехнулась:

– К тому времени, когда подъедет дежурный адвокат, закончится обыск в квартире Егорова. И, я уверена, будут найдены такие улики, что тебе уже никакая защита не поможет.

Вероника вздохнула, посмотрела на браслеты на своих руках, но говорить больше ничего не стала. Следующие полчаса девушки просидели в молчании. Нарушил тишину полицейский, явившийся с докладом о результатах обыска.

– Егорова нашли? – сразу спросила Иларьева.

– Нет еще. Но эксперты установили, что брызги крови на полу кухни и кровь на углу стола принадлежат ему. Кроме этого на кухне обнаружены отпечатки пальцев неизвестного мужчины. Вероятно, сообщника подозреваемой.

– А что со следами волочения? Собака взяла след за пределами квартиры?

– Да. Привела нас на чердак, но...

– Чердак был закрыт?

– Нет. Возле двери она сцепилась с кошкой. В общем, собаку отправили к ветеринару.

– Дурдом, – проворчала Иларьева. – Ладно. Идите. Прочесывайте чердак. Найдите Егорова! Живым или мертвым...

Полицейский вышел Однако не прошло и минуты, как дверь в кабинет вновь распахнулась, и на пороге появился опрятный мужчина средних лет. Он был одет в строгий костюм, в руках держал кожаный портфель. Можно было предположить, что это адвокат. И все сотрудники полиции сделали именно такой вывод, когда увидели его. Однако и Вероника, и...

– Господин куратор! Это очень хорошо, что вы пришли, – вставая из-за стола, сказала Яна, когда мужчина закрыл за собой дверь.

Куратор удостоил ее короткого взгляда, после чего повернулся к Веронике. На арестованную ведьму он смотрел долго, пристально, словно ожидая, что она сознается в преступлении.

– Снимите с нее наручники, – наконец проговорил куратор.

Майор не стала спорить.

– Госпожа Вероника, примите мои извинения, – проговорил куратор, подавая ведьме руку и помогая встать. – В произошедшем есть и часть моей вины. Мне следовало внимательнее отнестись к желанию ведьмы войти в круг. Вы можете идти – вас более никто не задерживает.

– То есть как?! – удивилась Яна. – Она обвиняется...

Куратор строго посмотрел на нее и извлек из внутреннего кармана пиджака листок бумаги.

– Этот документ мне передал Алексей Егоров...

* * *

Вероника без проблем покинула отделение полиции. Никто не попытался остановить ее.

Соломон в человеческом обличии и лейтенант Егоров ждали ее на лавочке возле входа. Голова полицейского была забинтована, открытые участки тела обильно смазаны чем-то бордовым. По тому, как косился он на своего невольного соседа, Вероника догадалась, что превращение Соломона полицейский видел воочию.

– Госпожа Вероника! – бросился к ней Соломон. – С вами все в порядке? Я привез вам одежду и горячий чай с печеньем.

Вероника улыбнулась:

– Спасибо, Соломон.

Она подошла к лавочке и села рядом с Егоровым.

– Рада, что вы живы.

– Стараниями вашего кота... – проговорил Алексей тихо, едва открывая рот, чтобы лишний раз не теребить многочисленные порезы.

В этот момент из дверей отделения полиции вышел куратор. За ним по пятам шла бледная от страха Яна.

Компания на лавочке проводила их взглядами, после чего Вероника спросила:

– Полагаю, я именно вам обязана своим спасением?

– Именно, – вмешался Соломон. – Алексей еще вчера вечером почти обо всем догадался.

– Почти? – уточнила ведьма.

– Единственное, чего я не смог понять, – пояснил Алексей, – почему Иларьева так старалась обвинить вас в убийстве? Зачем выгородила такой огород? Ведь (как Соломон заверил куратора) между вами не было конфликта.

Вероника и Соломон переглянулись.

– Все ведьмы , – шепотом заговорила девушка, – принадлежат к одному из пяти кругов или не принадлежат ни к одному из них. Принадлежность к кругу дает привилегии. Ведьмой первых трех кругов можно стать только по праву рождения. А вот ведьмой четвертого или пятого круга может стать любая, поэтому число мест в этих кругах ограничено.

– Так она подсидеть вас хотела? Да уж, – вздохнул Алексей. – Но почему просто не убила вас?

– Потому что если убита ведьма, куратор лично проводит расследование. Чтобы избежать повторения "охоты на ведьм".

Алексей машинально кивнул. Движение вызвало очередной приступ боли, и он негромко застонал.

– Я знаю отличный заговор, – сказала Вероника. – Пойдемте ко мне домой, если не боитесь, что я прокляну вас.

– Главное, чтобы Соломон меня опять спасать не начал, – криво улыбнулся в ответ лейтенант Егоров.