Текст книги "Восставший"

Автор книги: Максим Виноградов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Но прежде, чем девочка успевает хоть что-то предпринять, над темным закоулком вспыхивает ослепительный свет. Маленькая, неимоверно яркая звездочка висит на высоте десятка метров, освещая и тесную улицу с развернувшейся на ней битвой, и ближайшие окрестности грязных трущоб.

На мгновение все опешили: Ханс и Анжела замерли от удивления, троглодиты орали благим матом: магический свет обжигал демонических тварей.

А потом откуда-то сверху рухнул целый пласт огня, выжигая содержимое улицы напрочь. Анжела поморщилась, глядя на высвободившуюся мощь; Ханс недовольно скривился, досадуя несвоевременному вмешательству. Огонь схлынул, оставляя после себя раскаленные камни. От стаи троглодитов не сохранилось даже пепла: пламя слизнуло все начисто, проведя полнейшую дезинфекцию.

Девочка опустила руки, ледяное оружие рассыпалось на кусочки. Краузе посмотрел на юную чародейку, та разочарованно покачала головой.

– Это не я! – как будто оправдываясь произнесла Анжела.

– Да уж вижу… – вздохнул дознаватель.

По раскаленным камням мостовой шла величественная женщина в длинном обтягивающем платье. Рыжие волосы трепетали, глаза сверкали яростью, в ладонях искрились молнии. Высокие каблуки выбивали отчетливую дробь, грудь вздымалась от частого дыхания, бедра покачивались в такт ходьбе.

Магистр Клаудия Сенна, во всей ее красоте и мощи, преисполненная праведным материнским гневом!

Позади показался силуэт волка, но не успел сделать и шага. Заклинательница не глядя взмахнула ладонью – оборотня снесло волной силы. Тяжеленный зверь улетел, как пушинка, завершив падение среди развалин какого-то сарая.

Из тени выступил Стрелок с пулевиками в руках, Клаудия лишь щелкнула пальцами. Яна скрутило и бросило прочь, покореженное оружие упало на землю.

Ханс тяжело вздохнул, поднимая вверх руки. Дознаватель постарался придать лицу приветливое выражение, насколько это было возможно в данной ситуации.

Старшая Сенна подошла вплотную, обжигающий взгляд смерил Краузе с ног до головы. Девочке достался не менее грозный взор и ощутимый подзатыльник.

– Ханс Краузе! – с неприкрытой злостью прошипела Клаудия, – И почему я не удивлена! Кому же еще могла прийти в голову мысль привлечь к операции спецгвардии ребенка!?

Дознаватель медленно опустил руки, заговорил тщательно подбирая слова.

– Клаудия, вы заблуждаетесь. Никакая это не операция. Анжела просто помогала нам решить… э-э-э… некий вопрос… с помощью своих несомненных магических способностей.

– Хватит! – выкрикнула женщина, – Ты в своем уме, Краузе?! Это же ребенок! Ей всего десять лет! Ты натравил демонов на маленькую девочку! Неужели ничего не дрогнуло в душе? Ничего святого не осталось!

– Ей уже десять, – мягко отвечал дознаватель, – В этом возрасте вы победили болотного тролля, а я…

– И слышать не хочу! – рявкнула заклинательница, – Это мой ребенок! И я решаю, где и что она будет делать! Девочка не должна подвергаться никакой опасности!

Ханс вовремя прикусил язык, чуть было не ляпнув, что опасности и не было, пока не появилась разъяренная мамаша. Мужчина разочарованно пожал плечами.

– Мама… – захныкала Анжела, – Я не ребенок!

– Помолчи! – отрезала женщина, – Поговорим дома! А тебе… – она ткнула пальцем в грудь Краузе, – … предстоит объясниться перед отцом девочки!

Ухватив дочь за плечи, Клаудия быстрым шагом направилась прочь. Анжела едва поспевала, все порываясь оглянуться, но строгая мать не дала ей такого шанса.

Вздохнув, Ханс потер лицо руками. Его вовсе не пугала перспектива оправдываться перед графом Оперрманом – тот слыл не особо страшным субъектом. Вот интересно, что бы сказал обо всей этой истории настоящий отец девочки…

Дознаватель разочарованно оглядывал поле недавнего боя. Завершение операции прошло совсем не так, как задумал Ханс, оставалось лишь надеяться, что девочка не будет сильно переживать по этому поводу. Юная чародейка успела показать и силу, и умение. А что до способности убивать… Что ж, время не стоит на месте. Сто лет назад десятилетние шли на войну, пятьдесят лет назад – выходили замуж. В детстве Краузе не принято было нянчиться со «взрослыми» ребятишками. Ну а сейчас… Возможно, это и к лучшему. Цивилизация торжествует, добро, как ни крути, побеждает. Быть может, Анжеле и впрямь рановато разить наповал, даже если жертвы – демонское отродье.

Со сдержанным ворчанием подошел Вольф, уже в человеческом обличье. Неподалеку остановился Ян, держась рукой за ушибленную поясницу.

– Ну и чего ты возишься с этой соплячкой? – недовольно пробурчал оборотень, – Мы могли бы уничтожить троглодитов в три раза быстрее без всякой магии…

– В команде нужен маг, – пожал плечами Ханс, – К тому же она сама напросилась.

– Ты что, чем-то ей обязан?

Краузе фыркнул, поражаясь догадливости Вольфа. Он действительно ощущал определенную вину перед девочкой… За то, что они когда-то сотворили с ее родителем.

– А ты сам-то разве против? – усмехнувшись спросил Ханс, – Кажется, девочка тебе нравится…

– Она ребенок! – мужчина смущенно отвел взгляд.

– Чужие дети взрослеют очень быстро, – Краузе веселился от души, – А оборотни, я слышал, вовсе не стареют…

Вольф махнул рукой и пошел прочь, дознаватель проводил могучую фигуру грустной улыбкой.

Глава №4

Воздушный порт Берлина поражал воображение размерами и чистотой. Здесь, под одной большой крышей, хватило места для всего: череда касс, залы прилета и вылета, многочисленные стойки регистрации, залы ожидания с разным уровнем комфортности. Вперемежку между ними примостились несколько заведений общепита, начиная от простого кафетерия и вплоть до полноценного ресторана с широчайшим выбором блюд и напитков.

Пассажиры в порту никуда не спешили, передвигались чинно и с достоинством. Носильщики помогали довезти багаж, услужливые стюарды вежливо помогали найти нужный рейс, громкий приятный голос из громкоговорителя то и дело объявлял приземление или старт очередного дирижабля.

На стойку кафетерия небрежно облокотились две красотки, в которых любой без труда распознал бы мать и дочь, настолько они походили друг на друга. Клаудия Сенна, одетая в дорожную блузку, длинную юбку и летние сапожки, походила на отдыхающую модель. Анжела, облачившись в тесные джинсы, белую майку и расстегнутую косуху, с легкостью сошла бы за воинственную бунтарку, если бы только малый рост, тонкий стан и детские черты лица не выдавали в девочке юный возраст. Тем не менее, красотой она явно пошла в мать, даже неискушенному взгляду заметно, что спустя каких-нибудь пару лет из милой девчушки вырастет прекрасная девушка.

Женщина бросила на дочь строгий взгляд. Они продолжили разговор, начатый, по-видимому, довольно давно.

– Еще раз тебе говорю: не водись с этой кодлой! – грозно проговорила Клаудия, – Ты должна бы уже понять – все спецслужбы одинаковы! И спецгвардия с обходительным мистером Краузе во главе – не исключение.

– Ханс хороший! – упрямо насупилась девочка.

– Потому что ему выгодно таким казаться! – чародейка всплеснула руками, устав в который раз повторять прописные истины, – Поверь, как только обстоятельства изменятся, он отвернется от тебя с пугающей легкостью. Все они одного поля ягоды – врут, предают, убивают. Причем, желательно, чужими руками.

– Они вообще-то людей спасают!

– Ага, как же! А скольких при этом отправляют на тот свет? Ты видишь лишь верхушку айсберга, то, что тебе позволили заметить. А копни чуть глубже – узнаешь, что у каждого там руки по локоть в крови.

– Они просто крутые! И делают, что захотят!

– Они подлецы! Ну как же ты этого не поймешь? Краузе манипулирует людьми, используя чужие слабости. Сталкивает своих врагов лбами, чтобы избавиться от них подчистую. Ему наплевать на тебя, на меня, на всех!

– Неправда! Это тебе наплевать!

Мать покачала головой, раздраженно глядя на юную собеседницу. Как и всегда, достучаться до разума девочки не удалось, а потому – придется действовать силой.

– Анжи, прошу, займись делом, – вкрадчиво проговорила Клаудия, – Изучай магию, учись, работай… Только выбрось из головы эту чертову вундертим!

– Ты ничего не понимаешь! Работать там – это и есть моя мечта!

– Это не мечта, а полнейший бред! – громогласно отрезала женщина.

Анжела отвернулась, скрывая выступившие на глазах слезинки. Сейчас она чувствовала себя как никогда далеко от матери, будто они вовсе чужие люди с абсолютно различными взглядами на жизнь.

– Сядь здесь, закажи еще чая, – скомандовала Клаудия, шагая в сторону, – Я куплю нам билеты. Пара месяцев в гостях у бабули выбьет из тебя лишнюю дурь. Что может быть прекраснее отпуска на пляжах Кенигсберга, не правда ли?

Кивнув сама себе, женщина царственно удалилась прочь из кафетерия, размеренно цокая каблучками легких сапог. Юбка развевалась, при каждом шаге шальным образом обнажая стройные ноги; миниатюрная сумочка бултыхалась на едва видимой тесемке; рыжие волосы покачивались в такт волнующей походке. Клаудия неторопливо прошлась вдоль рядов регистрационных стоек, и, повернув за угол, двинулась в сторону ближайшей билетной кассы.

Проводив мать испепеляющим взглядом, Анжела отвернулась прочь, на глазах девочки засверкали слезы. Самая торопливая капля не удержалась и сбежала по щеке, оставляя мокрую дорожку. Раздраженно фыркнув, юная чародейка тряхнула головой, сжатые кулачки уперлись в глазницы, размазывая быстро высыхающую влагу.

«Не хватало еще только тут разреветься! – со злостью решила Анжела, – Ну уж нет, такого удовольствия я мамуле не доставлю!»

В кафетерии прибавилось посетителей: по всей видимости, посетители подходили, ожидая следующий рейс. Кто-то брал черный кофе с круассанами, иные – пиво со снэками. Вокруг кипела обычная жизнь воздушного порта: люди брели из зала в зал, носильщики везли тележки с вещами, невидимый диктор вещал о прибывающем дирижабле из Гамбурга. Казалось, никто не обращал друг на друга абсолютно никакого внимания. Что уж говорить о маленькой заплаканной девочке? Анжела вдруг почувствовала себя невидимкой.

На душе у молодой чародейки скреблись кошки. Отношения с матерью летели в тартарары, впрочем, они и раньше не отличались особой близостью. Вот отец понимает ее гораздо лучше! Если бы Артур сейчас был здесь, он бы заступился за девочку, точно бы встал на ее сторону!

Не меньше Анжелу тревожила та ненависть, с какой Клаудия отзывается о вундертим, спецгвардии и ее начальнике. Девочка никак не могла взять в толк, в чем тут дело? Может быть, между этими двумя когда-то что-то было? Ну… шуры-муры… А потом они расстались? Анжела поморщилась, с неохотой отбрасывая излишне романтическую версию. И все же… Ханса и Клаудию связывает какая-то мрачная тайна! И эта тайна касается и ее тоже…

Девочка всхлипнула, ощущая, как рыдания опять подступают к горлу. Она почувствовала себя ужасно одинокой, растерянной, никому не нужной. Неужели никто-никто во всем мире ее не понимает и не поддерживает? Анжела с тоской огляделась, часто шмыгая носом.

Нергал спустился по трапу, оказавшись на плоской взлетной площадке. Пассажиров поджидал вместительный омнибус, за пару минут домчавший прилетевших до здания порта. Людской поток втянулся в широкие двери, кто-то немедленно побежал к стоянке такси, кто-то за багажом. Рихтер спокойно прошел мимо, удивляясь царящей вокруг суете.

Он никуда не торопился настолько, чтобы бежать, а из багажа у мужчины имелась лишь давешняя, наполовину пустая торба, что он нес в руках. Рихтер пробрался сквозь толпу, как ледокол между льдин, аккуратно отстраняя препятствующих в стороны.

Выбравшись из столпотворения, мужчина ненадолго остановился, переводя дух. Перед ним раскинулся громадный холл, где беспорядочно сновали обыватели. Справа гудели очереди у регистрационных стоек, слева дразнил запахами уютный кафетерий. Нергал вздохнул, предаваясь навалившимся воспоминаниям.

«Десять лет! – мелькнуло в голове, – Десять долгих лет я не был в столице. Ну, здравствуй, Берлин!»

Сколько всего он пережил в этом городе! И хорошего, и плохого, и такого, что и не поймешь, куда отнести. Он любил и сражался, убивал и дружил, тосковал и радовался. И все это где-то здесь – на улицах уютного родного мегаполиса.

Повинуясь неожиданно нахлынувшим эмоциям, кровь ударила в голову. Рихтер пошатнулся, стараясь унять временную слабость. Вот уж не ожидал, что так расчувствуется… Пришлось даже облокотиться на колонну, чтобы устоять на ватных расслабившихся ногах…

Анжела обводила жидкую толпу невидящим взглядом, пока глаза не зацепились за странного господина. Высокий, статный мужчина со смуглой кожей, в слегка старомодном наряде. Девочка не могла бы сказать, что привлекло ее внимание, но этот тип явно выделялся среди других прохожих.

В нем была некоторая хищность, угрожающая плавность движений. И в то же время чувствовалась грозная сила, скрытая под тщательно подогнанным костюмом. В руках незнакомец держал нелепую торбу, на лице не высветилось ни тени эмоций, глаза смотрели куда-то в даль.

Мужчина остановился возле кафетерия, задумчиво прищурился и вдруг пошатнулся. Смуглое лицо побледнело, рука ухватилась за каменную колонну, ища дополнительную точку опоры.

Юная чародейка подскочила на стуле. Сделалось неуютно и страшно, но девочка пересилила себя. Как никогда вовремя вспомнились слова Ханса: «Мы противостоим Тьме! Несмотря ни на что!»

А этому господину явно требовалась помощь! И кто же среди равнодушной толпы может ее оказать? Только она – внештатная заклинательница вундертим, Анжела Сенна!

Машинально растирая ладошки, девочка шагнула к незнакомцу.

Рихтер всерьез подумывал, не присесть ли ему на пол, когда на запястье, заставив вздрогнуть, опустилась холодная детская ладошка. Магическая энергия влилась в тело мощным потоком, прогоняя усталость и внезапную слабость. Взор разом просветлел, в голове прояснилось, ноги выпрямились, приходя в тонус. Мужчина ощутил пробуждающуюся бодрость и готовность к действиям.

– Благодарю! – мягко проговорил он, – Я в порядке…

– А что с вами случилось?

Нергал посмотрел на нежданного целителя: перед ним, растерянно и доверчиво щурясь, застыла маленькая девочка. Несколько растрепанная и заплаканная, но явно из богатой семьи.

– Слишком много воспоминаний для одного момента, – ответил Рихтер, сам не осознавая, зачем это говорит, – Впрочем, ты и сама не выглядишь образцом спокойствия…

Неуловимым движением рука мужчины оказалась у девичьей щеки, грубые пальцы осторожно вытерли след от слезинки.

Анжела вздрогнула. Незнакомец вызывал у нее страх, но и странным образом притягивал. Было что-то, незаметное глазу… Какая-то общность душ. Суровые черты лица и прожигающий насквозь взгляд… Мужчина выглядел настоящей каменной стеной, но именно поэтому он вызывал доверие. В ветреном изменчивом мире это был человек, на которого можно положиться, чье обещание – закон, а действия никогда не расходятся со словами.

– Я… поругалась с мамой, – прошептала Анжела, сразу же коря себя за излишнюю откровенность.

– Родители и дети… Они никогда не могут найти общий язык.

Девочка вскинулась, ожидая увидеть насмешку, но незнакомец говорил абсолютно серьезно и спокойно, просто констатируя общеизвестный факт.

– Она не понимает! – вспылила малышка, – И никогда не поймет!

– Обычно родители хотят лишь добра…

– Ха! Она хочет, чтобы я жила по составленному ей плану, а вовсе не так, как хочется мне! Маму совершенно не волнует мое счастье, также, как и мнение… А мою мечту она назвала «бредом»!

Рихтер нахмурился. Не его дело – решать психологические травмы ребенка, особенно влезая в отношения родственников. Но девочка помогла, и Нергал не мог просто отвернуться и уйти.

– Печальное зрелище, когда родитель отговаривает ребенка от его мечты, – мягко произнес мужчина, – Ведь мечта и цель – одни из важнейших вещей в жизни.

– Так что же мне делать, если все против?! – воскликнула Анжела, требовательно глядя на незнакомца.

На секунду Рихтер задумался, но ответил, ни на гран не покривив душой.

– В твоих руках книга и то, чем ее написать. Делай то, что тебе нравится, не считаясь ни с чьим мнением.

Анжела задумалась, смущенно потупив взгляд. Она внимательно глянула на странного господина, дающего не менее загадочные советы.

– А вы… всегда поступали именно так?

– Только так! – кивнул Нергал.

– И куда вас это привело?

Невинный вопрос заставил Рихтера вздрогнуть. Он как-то сник, подбородок опустился вниз, плечи сгорбились. Не отвечая и не оборачиваясь, убийца побрел к выходу. Девочка проводила странного собеседника удивленным взглядом.

Анжела растеряно стояла, размышляя над словами незнакомца. И чем больше она думала, тем больше приходила к мнению, что странный господин сказал правду, и его совет, несмотря на банальность, самое мудрое изречение, услышанное ею за недолгую жизнь.

Чародейка упрямо мотнула головой, принимая решение. Отныне так и будет! Она станет делать только то, что выберет сама! И никто ей больше не указ!

Девочка повернулась, с заговорщицким видом втянула воздух. Миниатюрные пальчики зашевелились, сплетая тончайшую вязь филигранного заклятия. Немногие в Пруссии смогли бы распознать творящуюся магию, разве что магистры, которых раз-два и обчелся…

Закончив колдовать, Анжела уверенным шагом направилась к дверям. Соглядатаи, непременно оставленные матерью, могут просмотреть все глаза, но под действием заклятья будут все также видеть маленькую девочку, угрюмо сидящую в кафетерии. Чародейка на ходу кивнула, с довольным видом потирая ладошки.

Не доходя до двери пары шагов, она щелкнула пальцами, и створка распахнулась сама собой. Конечно, это было расточительством, но Анжела обожала использовать магию где только можно.

Выйдя из воздушного порта, девочка уселась в первое попавшееся такси. Водитель обернулся, смерив пассажирку взглядом.

– Ты тут одна? А родители где?

Юная чародейка протянула ему купюру, на ее второй ладони плясал шар из разноцветного огня. Воистину, магия и деньги – коктейль, открывающий все двери! Водитель принял щедрую плату и, не говоря больше ни слова, надавил на педаль газа.

Глава №5

Солнечный свет беспрепятственно проникал внутрь просторного кабинета, освещая его целиком и полностью. Широкие окна давали дорогу светилу, полупрозрачные тюли не являлись серьезным препятствием для летнего жара, солнечные зайчики весело скакали по стеклу, отпрыгивая от поверхности величественного лакированного стола. Легкий ветерок колыхал занавески, внося в комнату немного приятной утренней прохлады.

Хозяин кабинета стоял у окна, заложив руки за спину. Краузе занимался не характерным для себя делом – размышлял о праздных вещах. Обычно мысли дознавателя касались гораздо более приземленных тем и планов. Теперь же он позволил себе расслабиться, разум неторопливо перетекал от одного воспоминания к другому, нигде не задерживаясь надолго.

Новый особняк спецгвардии приятно удивлял как размерами, так и удобством. Неприметный, закрытый от лишних глаз густой вязью защитных заклятий, он в тоже время располагался в самом центре Берлина. Буквально в двух шагах от парламента и городского дворца; в шаговой доступности от резиденции канцлера; да и вся прочая инфраструктура города находилась если не рядом, то во всяком случае не дальше нескольких минут езды на мехмобиле.

Десять лет минуло с тех памятных событий, когда Вейсмана убили, канцлер Рино занял свой теперешний пост, а Рихтер канул в лету, сгинув в бушующем океане. Десять трудных лет, прошедших в тяжелой работе. И все же, если быть честным, кому-кому, а Хансу грех жаловаться на судьбу. Пользуясь повсеместной протекцией канцлера, получив от него практически полный карт-бланш на любые действия и операции, дознаватель вывел спецгвардию на недосягаемый уровень. А верхушкой этой системы являлась личная команда Ханса – команда мечты – вундертим.

Десять лет они брались за то, что остальные почитали невозможным. Выручали там, где пасовали все прочие. Неизменное трио – дознаватель, оборотень и фантастический стрелок – с поддержкой государства они побеждали везде. Брали и грубой силой, и умением, и точным расчетом, и хитростью. Чего стоят только те операции, что приходят на ум… Подавление мятежа алхимиков в глубине Срединного Хребта; разгром пиратов Южного моря; захват ковена некромантов, приносящих человеческие жертвы в Гамбурге. А потрясающее разрешение инцидента на границе с Османами? Операция, отголоски которой гремят по сей день! Канцлер умильно улыбается, вспоминая произошедшее, а у султана Йылдырыма до сих пор дергается веко при беглом упоминании тех событий!

Да, что ни говори, работа проделана громадная. И все же Краузе не спешил почивать на лаврах. Уже несколько лет он ощущал, что над Пруссией начинают сгущаться тучи. Глупому ощущению не было ни единого материального подтверждения, однако все его чутье, весь опыт, природный дар – все подсказывало, что приближается нечто страшное. Как бы пафосно не прозвучало, на Республику надвигалась Тьма.

Встряхнув головой, Ханс отогнал прочь грустные мысли. Пока что все очень даже не плохо. Команда пополнилась новенькой – пророчица Анастасия вот уже год официально участвовала в деятельности вундертим. К тому же дознаватель строил далекоидущие планы на юную Анжелу, хоть ее мать и была категорически против вступления дочурки в ряды спецгвардии. С таким пополнением вундертим справится с любой бедой!

Потянувшись, дознаватель прошел к столу. Уселся, беря в руки книгу. Интуиция подсказывала, что сегодня предстоит куча важных и безотлагательных дел. А в такой день нет ничего лучше, чем отвлечься на чтение увлекательной научно-популярной литературы.

В руках у Ханса оказалась занимательная книга, сама по себе довольно редкая и изданная очень скупым тиражом. А то, о чем она рассказывала, и вовсе выходило за грани обычности. Объемный томик принадлежал перу небезызвестного Эратосфена Карно, а назвалась работа броско и помпезно: «Легендарные и Мифические заклинания в современной магии».

Известный ученый-теоретик в свое время перезнакомился едва ли не со всеми живущими магами. Он тщательно собирал материал, штудировал старинные манускрипты, анализировал и сравнивал достижения мудрецов древности и современных заклинателей. В итоге и родился данный труд, где автор пытался подойти к магии с научной точки зрения. Он собрал самые невероятные и невозможные заклятья из всех, хоть где-либо упоминавшихся, а потом попытался выяснить, что же они из себя представляют: реальные чары, секрет которых, быть может, утрачен со временем, либо же красивый художественный вымысел?

Краузе с удовольствием прочитал длинное вступление, где Карно описывал собственные приключения на пути познания магии. Стоило признать, что помимо тяги к науке, у Эратосфена имелся яркий литературный талант – писал он на редкость живо и интересно. Наконец, разобравшись с предисловием, автор плавно перешел к описанию заклинаний.

Увлекательное чтиво настолько захватило дознавателя, что он позабыл обо всем остальном. При чтении некоторых отрывков становилось страшно, волосы невольно вставали дыбом! Как же хорошо, что большинство из описанных чар – всего лишь выдумка! По крайней мере именно такой вывод делает великий Карно.

Чего стоит хотя бы такой отрывок…

«…Существует легенда, что величайший из магов древности – Соломон – изобрел невероятно действенное и ужасное заклинание, названное в его честь – кипятильник Соломона. Суть его в следующем… Любой, самый слабосильный маг способен вскипятить ведро воды. А как известно, человеческий организм на семьдесят процентов состоит из жидкости. Однако же, соединить эти два факта в одно заклятие удалось лишь легендарному магу. В сказаниях не раз упоминается, что Соломон насылал на врагов чары, от которых те начинали корчится в жуткой агонии, пока тела не взрывались, источая обжигающий пар… Говорят, что защиты от данного заклятья так и не придумали, поскольку оно относится не к боевой магии, а к обычной, сиречь – бытовой… Однако же, после смерти Соломона, ни единого упоминания о применении кипятильника не встречается. Великий маг не счел нужным записать заклинание, а никто из его учеников так и не смог повторить мастерские чары…»

Ханс поежился. Удивительно, до чего доходят люди в стремлении уничтожать себе подобных! Какие только средства убийств не изобретают… Да и маги, оказывается, ничем не лучше, а то и еще похуже прочих.

Впрочем, не все мифические заклинания оказались столь ужасными. Имелись и вполне безобидные, например, та же левитация. Карно подробно описывал многочисленные факты применения «заклинаний полета», однако же потом один за другим разбивал их в пух и прах, доказывая, что это либо мистификация, либо искусные фокусы.

«…Как известно, могучий маг воздуха может парить, поддерживаемый потоками ветра. Так же и специалист по стихии воды может, при известном умении, ходить по поверхности озера. Однако же, стоит признать, что эти чары так же далеки от настоящей левитации, как и, например, темное вознесение из анналов некромантии… Что же касаемо именно левитации как таковой – за всю жизнь я не встретил ни единого мага, способного на такое, либо достоверно знающего, кто добился чего-то подобного…»

Покачав головой, Краузе перевернул страницу. Извечные желания человечества – властвовать, летать и жить вечно… Именно третьей составляющей посвящалось следующее заклятье.

«…Издавна маги мечтали если не о вечной, то хотя бы о невероятно долгой жизни. С помощью магии можно поддерживать здоровье и бодрость, однако же старость рано или поздно берет свое. Нигде не имеется документально зафиксированных фактов о чародеях, старше двухсот двадцати лет. И все же, по легенде, некоему Мафусаилу удалось прожить более восьмиста…»

Дознаватель присвистнул, пораженный данным фактом. Однако, дальше Эратосфен, со свойственным ему скептицизмом, подвергал высказанное утверждение всестороннему анализу и проверке, убеждая читателя, что это не более чем «магические небылицы».

«…Другие источники утверждают, что маг изобрел лишь так называемую летаргию, или же, Мафусаилов сон. С помощью особых артефактов, маг, достигший совершенства в обращении со льдом, мог погрузить себя в неимоверно долгий сон… длительностью до пятидесяти лет… в ходе которого он, естественно, не старился… После чего чародей, конечно, может повторять подобные чары сколь угодно много раз… Стоит ли такое долголетие потраченных на него усилий – оставляем судить читателю. Я лишь замечу, что данное заклятие так и осталось одной из самых грандиозных мистификаций, никак не подтвержденных ни одним, самым экспертным мнением».

Что ж, во многом Эратосфен был прав, но все же за прошедшие века магия шагнула далеко вперед. Краузе почесал подбородок, задумчиво поглядывая на только что прочитанную страницу. Пожалуй, тут есть над чем поразмыслить, тем более, что нечто подобное Ханс планировал уже очень давно… в качестве последнего средства в экстремальной ситуации. Для исполнения задуманного не хватало лишь мага… Но, как ни странно, чародей нашелся! По иронии судьбы юная Анжела Сенна показывала невероятную силу и склонность к управлению льдом. Подрастающая Снежная Королева…

Дознаватель настолько увлекся книгой, что не сразу различил внезапный переполох, возникший где-то в здании. Хлопнула входная дверь, раздались далекие приглушенные встревоженные голоса. Коротко звякнул телефон, но тут же замолчал – Краузе даже не успел поднять глаза на аппарат. Минуту спустя за дверью послышались шаги группы людей, возбужденно что-то обсуждавших на повышенных тонах. Створки распахнулись, и в комнату ввалились четверо охранников, среди которых как бы невзначай затесалась маленькая девочка.

Анжела смотрела на мужчин с холодным пренебрежением, на кончиках ее пальцев плясали отголоски боевых заклятий, готовых сорваться в любой момент.

– В чем дело, Освальд? – поинтересовался Краузе, откладывая книгу в сторону.

День терял утреннюю свежесть, плавно уходя в крутое пике непрерывных забот. Начальник охраны поморщился, с недоумением указывая на юную чародейку.

– Мы пытались ее остановить, но куда там… Она… ну… сами понимаете! А применять силу мы не решились.

Крупный мужчина выглядел крайне обескураженно, при упоминании «силы» девочка пренебрежительно фыркнула.

– Вы все сделали абсолютно правильно, – похвалил Ханс, поднимаясь, – Впредь пропускайте фрейлин Анжелу без вопросов.

Освальд кивнул, один за другим охранники удалились, дверь за ними захлопнулась. Спустя мгновение девочка бросилась вперед, оказавшись в объятиях Краузе. Тому ничего не оставалось, кроме как обнять бедолагу.

– Дядя Ханс, помогите! – прохныкала девочка сквозь выступившие слезы, – Спрячьте от мамы! Она хочет увезти меня куда-то далеко-далеко, наверное, в тюрьму!

Дознаватель остолбенел от подобного напора, даже не сразу сообразив, что детские слезы по большей части наигранные.

– Детка, я бы хотел помочь, – мягко проговорил Ханс, отстраняя от себя ребенка, – Но я не могу идти против твоей матери! В конце концов, закон на стороне Клаудии…

– Ой, да ладно, – Анжела взмахнула ладошкой, – Вам плевать на закон! Может вы просто боитесь маму?

Краузе мысленно улыбнулся столь простодушной попытке манипуляции. Девочка явно делает успехи…

– Только дурак не боится магистра Клаудию Сенна, – серьезно проговорил он.

Девочка возмущенно фыркнула, поняв, что воздействие не удалось.

– Я все равно убегу! И буду работать в вундертим!

– Так ты сбежала? – Краузе выпрямился, с досадой поморщившись.

Вполне невинное происшествие грозилось перерасти в грандиозный скандал. Когда в деле замешаны высокие чины, да еще маги… Даже канцлер не сможет целиком закрыть на это глаза.

– Ладно, девочка, я тебе помогу, – спокойно заявил дознаватель, – Но сначала – ступай в уборную. Умойся и приведи себя в порядок. Потом мы обсудим, что тут можно сделать.

Анжела улыбнулась, глянула счастливо и слегка недоверчиво. Потом бросилась к двери почти вприпрыжку. Все-таки в ней оставалось еще слишком много от невинного ребенка…

Дождавшись, пока створки плотно закрылись, Краузе взялся за трубку телефона. Нужный номер нашелся в записной книжке, палец уверенно крутанул диск номеронабирателя.

– Алло… Мне нужен граф Артур Оперрман… Говорит Ханс Краузе, старший дознаватель спецгвардии… Конечно, граф, я знаю ваш телефон, плохим бы я был дознавателем… Ко мне пришла ваша дочь, Анжела. Думаю, будет лучше, если вы лично явитесь переговорить с ней… Конечно, вы не знаете, где резиденция спецгвардии. Плохой мы были бы спецслужбой… Собирайтесь, через пять минут за вами заедет мехмобиль…

Краузе положил трубку, в один момент приняв решение не вмешивать в это дело Клаудию. Он решит вопрос с отцом, а уж дальше влиятельные супруги пусть разбираются промеж собой.