Текст книги "Танки в Зимней войне"

Автор книги: Максим Коломиец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛОСЕ 9-Й АРМИИ

ОБЩИЙ ХОД ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

К началу войны в состав 9-й армии (командир комкор М. Духанов, с 22 декабря комкор В. Чуйков) входили Особый стрелковый корпус и 47-й стрелковый корпус (44, 54, 122 и 16З-я стрелковые дивизии). Армия имела задачу выйти к Оулу и, таким образом, разрезать Финляндию на две части.

Условия, в которых велись бои, были еще более тяжелыми, чем в полосе 8-й армии. Погода была суровой, жилища встречались редко, дорожная сеть была слабой, а сами дороги очень узкими. Поэтому сплошного фронта здесь не было и наступающие дивизии разделяли десятки километров.

На ребольско-кухманском направлении наступала 54-я стрелковая дивизия, которая за неделю боев продвинулась вглубь Финляндии на 50 километров. Срочно сформированная финским командованием бригада Вуокко в упорных боях сначала остановила наступление, а в январе окружила части 54-й дивизии в районе Расти. Командир дивизии комбриг Гусевский сумел организовать круговую оборону и с 29 января по 13 марта дивизия разрозненными гарнизонами вела бои в окружении.

122-я стрелковая дивизия, наступавшая на кандалакшско-саллском направлении, к 16 декабря. разбив противостоящие финские части, продвинулась на 200 километров. 18 декабря части Лапландской группы генерал-майора К. Валлениуса (восемь пехотных батальонов) контратаковали 122-ю дивизию и, отбросив ее на 20 километров, вынудили перейти к обороне. Фронт здесь стабилизировался до конца войны.

Из Ухты в направлении Суомуссалми наступала 163-я стрелковая дивизия. С 11 по 28 декабря 9-я пехотная дивизия полковника Х. Сииласвуо перешла в контрнаступление и отбросила 163-ю дивизию. Ее части беспорядочно отступили вдоль озера Киантаярви и заняли оборону в районе Юнтусранта.

Посланная на выручку 163-й 44-я стрелковая дивизия 2 января была окружена. Она была незадолго до начала войны переброшена в Карелию с Украины и не имела опыта действий в условиях лесисто-болотисто-озеристой местности и глубоких снегов. Командир 44-й стрелковой дивизии комбриг Виноградов, за год выросший от командира батальона до командира дивизии, не сумел должным образом организовать прорыв из окружения и к 7 января дивизия была почти полностью разгромлена. Командир дивизии, комиссар и начальник штаба были расстреляны за «предательство и трусость».

В конце января, для освобождения 54-й стрелковой дивизии, была создана оперативная группа Ребольского направления под командованием комдива Никитова. 2 февраля она перешла в наступление, но из-за сильных морозов и метелей свою задачу не выполнила.

С 22 февраля 9-я армия начинает готовиться к наступлению, которое намечается на 15–17 марта. Боевые действия начались 7 марта атакой 163-й стрелковой дивизии, но весь план не был осуществлен из-за прекращения боевых действий.

ДЕЙСТВИЯ ТАНКОВЫХ ЧАСТЕЙ

К началу войны танковые войска армии состояли из 177-го отдельного разведывательного батальона 122-й стрелковой дивизии (17 Т-37, два бронеавтомобиля) и отдельного разведывательного батальона 163-й стрелковой дивизии (12 Т-37, два Т-38, три Д-8, два БА-27).

Вначале они использовались для разведки, боевого охранения и связи. Затем, с выходом 163-й дивизии на дорогу Петанко-Суомуссалми, малочисленные ее танки были распределены между стрелковыми полками. За 15 дней боев почти все танки вышли из строя, подорвавшись на минах.

С 5 по 27 декабря 1939 года в состав 9-й армии прибыли 100, 79, 365, 302, 97-й отдельные танковые батальоны и вместе с 44-й стрелковой дивизией – 312-й танковый и 4-й разведывательный батальоны. 100 и 97-й батальоны имели по 47 Т-26, в том числе и пушечно-пулеметные образца 1931 года с 37-мм пушками Гочкиса, снарядов для которых на армейских складах не было до конца войны. 302-й батальон имел только семь Т-26 двухбашенных (шесть пулеметных и один пушечно-пулеметный) и в боевых действиях участия не принимал.

Матчасть всех батальонов имела большой износ, у 50 % машин моторесурс не превышал 50–75 часов. По мере прибытия батальоны передавались стрелковым дивизиям, вместе с которыми и вели боевые действия. Причем, как правило, с места выгрузки до линии фронта танки шли своим ходом 180–270 километров. Это привело к тому, что по прибытии к месту боев батальоны сдали в капитальный ремонт по 7-10 машин, а время их сосредоточения составляло от 5 до 15 дней.

Ремонтные средства в батальонах отсутствовали, сформированы они были наспех, люди друг друга не знали, стрелять не умели, водительский состав не имел подготовки к вождению машин в зимнее время по пересеченной местности.

Взаимодействие танков с пехотой и артиллерией не осуществлялось, сигналы взаимодействия не устанавливались, разведка велась плохо. Дробление батальонов на подразделения меньше роты и, особенно, на отдельные машины (что имело место в первое время боев) приводило часто к отрицательным последствиям. Тяжелые условия местности – горы, лес, снег (до 120 сантиметров), морозы (до 50 градусов), в значительной степени затрудняли использование танков. Тем не менее, если атака была хорошо продумана, организовано взаимодействие с пехотой и артиллерией, то это приносило успех. Так, 8 декабря танковая рота 100-го батальона во взаимодействии с группой пехоты уничтожила засаду противника на подступах к Куокоярви и, выйдя во фланг и тыл финнов, предопределила падение города, взятого в ночь на 9 декабря.

11 декабря 100-й танковый батальон смелым маневром врывается в Мяркяярви, атакует отходящие части и обозы финнов, захватив 8 пулеметов, 25000 патронов, много гранат и мин. Противник в панике бежал, не успев взорвать мост и провести перегруппировку частей. В результате этого Мяркяярви пал.

6—7 декабря взвод танков 97-го батальона в тесном взаимодействии с артиллерией уничтожил огневые точки финнов в блиндажах на перешейке между озерами Алас-Ярви и Соуно-Ярви, чем обеспечил его захват 337-м стрелковым полком.

В течение всей операции наиболее удачно действовал 100-й танковый батальон. Он получал самостоятельные задачи, смело сходил с дороги и маневрировал но местности. Этот положительный опыт не получил должного развития и многие командиры, в том числе и танкисты, до конца войны считали, что танки в данных условиях местности могут быть использованы только но дорогам.

Танковая разведка должного результата, как правило не давала, так как велась отдельными танками без взаимодействия с пехотой, что приводило к потере боевых машин. Например, в районе Юнтесранта танк 79-го танкового батальона ушел вперед и подорвался на мине. Стрелковое подразделение это видело, но помощи не оказало, и в результате экипаж погиб.

Вообще, плохое взаимодействие с другими родами войск и неудовлетворительная разведка часто приводили к трагическим последствиям. Так, 14 декабря взвод 100-го танкового батальона без артподготовки атаковал противника в районе Курсу. Одно противотанковое орудие, имевшееся здесь у финнов, в течение короткого времени подбило 5 танков. В результате погибло девять человек, в том числе и начальник штаба батальона.

В районе Корнисалми взвод танков 97-го танкового батальона без разведки и артподготовки атаковал передний край обороны противника. В итоге три машины подорвались на минах, а их экипажи после двух суток боев вышли к своим. В 44-й стрелковой дивизии был случай, когда танк 312-го батальона вырвался вперед и был завалом отрезан финнами от пехоты. В результате, экипаж под командованием младшего лейтенанта Иванчука пять суток вел бои в окружении и лишь к концу пятого дня был освобожден нашими частями.

С начала января и до конца войны, с переходом советских войск к обороне, на Кандалакшском и ухтинском направлении активных боевых действий не велось. Танки использовались в ограниченном количестве для охраны командных пунктов и дорог. Последнее оказалось неэффективным, так как финны обычно перерезали дороги ночью.

В боях 163-й стрелковой дивизии за освобождение 54-й стрелковой дивизии из окружения танки использовались для поддержки пехоты с 8 марта и до конца войны.

В течении всей войны танковые части 9-й армии ощущали острый недостаток запасных частей, ремонтных и эвакуационных средств. Для подвоза всего необходимого имелось всего три дороги, ведущие со станции снабжения, которые к тому же находились под постоянным воздействием противника.

Ремонтные средства армии были представлены одним ремонтным поездом, стоящим на станции Кемь, а ремонтные летучки батальонов почти не имели ни инструментов, ни материала. Своих эвакуационных средств танковые части не имели вообще. Эвакуационные роты армии были укомплектованы тракторами СТЗ-5, которые в силу своей маломощности не могли быть использованы для транспортировки танков. Попытки использовать для эвакуации тягачи «Комсомолец» не увенчались успехом из-за их слабого сцепления их с грунтом.

Пополнение новой техникой практически не было: за время боевых действий армия получила только десять БА-10. Для охраны транспортных колонн на марше 541-м автомобильным батальоном была изготовлена бронированная грузовая машина ГАЗ-АА. Ее кабина и двигатель защищались 3–7 мм сталью, вооружение состояло из пулемета «Максим» или ДП, установленного рядом с водителем. Этот импровизированный броневик хорошо себя зарекомендовал во время сопровождения автомобильных колонн.

За все время войны потери в личном составе танковых частей 9-й армии составили: убито – 115 человек, ранено – 154, обморожено – 61, пропало без вести – 92.

БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ НА МУРМАНСКОМ НАПРАВЛЕНИИ

ОБЩИЙ ХОД ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

С началом войны 14-я армия (командир – комкор В. Фролов) в составе 52 и 104-й стрелковых дивизий должна была занять район Петсамо и не допустить подвоза войск и техники через норвежский порт Киркинес. Без особых усилий части этих дивизий заняли полуострова Рыбачий и Средний, петсамский порт Лиинахамари и Лоустари, продвинувшись за восемь дней боев на 150 километров. Противостоящие финские части группы «Лапландия» (командир генерал-майор К. Валлениус), силой до трех батальонов, конечно же не могли остановить продвижение двух стрелковых дивизий. К 18 декабря, достигнув Хеюхенярви, советские войска остановили свое продвижение. Погодные условия были чудовищно тяжелы. Температура опустилась ниже 50 градусов, бушевали сильные метели.

6 марта советское наступление возобновилось. После занятия Наутси, финны отошли дальше на юг, а части Красной Армии перешли к обороне. Фронт здесь стабилизировался до конца войны.

ДЕЙСТВИЯ ТАНКОВЫХ ЧАСТЕЙ

Природные условия Заполярья были очень неблагоприятны для действия танковых частей. Сильно пересеченная местность, покрытая валунами, горы и холмы со скалистыми крутыми склонами, глубокий снежный покров – все стесняло действия танков.

Финские части действовали методом подвижной обороны. Отходя на юг, они разрушали по пути дороги, устраивали завалы, устанавливал и мины и фугасы.

В районе Питко-Ярви были построены деревянные противотанковые надолбы, стенка из бревен, эскарпы из льда высотой до 1,5 метров. отрыт противотанковый ров глубиной до одного метра. На озере перед передним краем своей обороны финны подорвали лед, устроив широкие полыньи.

Инженерные сооружения прикрывались противотанковыми орудиями, но огонь их был обычно кратковременным, так как от решительных действий финны уклонялись. Танковые части армии использовались для усиления пехотных подразделений, охраны штабов и коммуникаций, службы патрулирования, сопровождения автоколонн и связи.

К началу боевых действий в 14-й армии находились три танковых и два разведывательных батальона.

86-й отдельный танковый батальон, прибывший из состава 34-й танковой бригады (53 БТ-5) имел неподготовленную для действий в условиях крайнего севера боевую технику и личный состав. Гусеницы БТ-5 не имели шпор и танки с трудом преодолевали подъемы и спуски, покрытые ледяной коркой, часто скатывались в кювет. Из-за этого, в боевых действиях батальон не участвовал, а занимался охраной аэродрома в Лоустари.

411-й отдельный танковый батальон (15 Т-26 и 15 Т-38) прибыл в Мурманск из 4-й армии Белорусского военного округа. Машины были сильно изношены, экипажи имели хорошую подготовку и достаточный опыт вождения.

349-й отдельный танковый батальон (12 Т-26 и 19 Т-37/38) к началу боевых действий был укомплектован машинами из учебного полка Ленинградского танкотехнического училища. Экипажи, 70 % которых призвали из запаса, имели очень слабую подготовку.

35-й отдельный разведывательный батальон (один ФАИ и шесть Т-27) сначала вообще не имел боевых машин, но перед началом боевых действий был укомплектован ими за счет стрелковых подразделений.

65-й отдельный разведывательный батальон (десять БА-З/БА-10) был укомплектован хорошо подготовленными кадрами, имевшими большой опыт вождения, приобретенный в осенней кампании в Западной Белоруссии.

Кроме того, в стрелковых частях состояло 19 танкеток Т-27 и 35 тягачей Т-20 «Комсомолец».

Боевые действия развернулись на очень узкой полосе фронта и давали возможность использования непосредственно на поле боя от двух до пяти танков. В основном использовались два-три Т-26 во взаимодействии со стрелковой ротой или батальоном.

Наиболее активно действовали машины 411-го танкового батальона, приданного 52-й стрелковой дивизии.

349-й отдельный танковый батальон 13 декабря сосредоточился в Петсамо и поступил в распоряжения 104-й стрелковой дивизии, в составе которой действовал до конца войны.

35 и 62-й отдельные разведывательные батальоны во время войны использовались для охраны штаба армии и штаба 52-й стрелковой дивизии, а также для связи.

За все время боев потери танковых частей составили: от артогня – три Т-26, от мин – два Т-26, утонуло два Т-26, сгорел при пожаре один БТ-5. Потери в людях составили четыре человека убитых и пять раненых.

ТЫЛ – ФРОНТУ

С самого начала войны предприятия Ленинграда начали активную работу по выполнению различных фронтовых заказов, многие из которых до этого не изготавливались. В данной главе мы рассмотрим различные образцы бронетехники, разработанные перед войной и использовавшиеся в боях, а также проекты, созданные с учетом опыта боевого применения танков на финском фронте.

ТАНКИ СМК И Т-100. Тяжелые двухбашенные танки, проектировавшиеся с 1938 года для замены пятибашенного Т-35, СМК (разрабатывался Кировским заводом) и Т-100 (разрабатывался заводом № 185 им. Кирова) осенью 1939 года поступили на полигонные испытания. С началом войны было принято решение испытать их во фронтовых условиях. Обе машины укомплектовали экипажами и 10 декабря передали в состав 20-й тяжелой танковой бригады. В ходе боя 19 декабря в районе Сумма-Хоттинен, СМК, находясь в глубине финских позиций, подорвался на мине и был оставлен экипажем. Т-100 вернулся на исходные позиции и его отправили на завод для текущего ремонта. С 22 февраля по 13 марта Т-100 вновь участвовал в боях в составе 20 и 1-й танковых бригад. (Подробнее о танках СМК, Т-100, Т-100У и их боевом применении в ходе советско-финляндской войны вы можете узнать из выпуска «Фронтовой иллюстрации» № 5 за 2000 год «Многобашенные танки РККА Т-35, СМК, Т-100»).

ТАНКИ КВ. Разработка этого танка началась на Кировском заводе параллельно с СМК. Первоначально КВ рассматривался как «аналогичный по своим характеристикам танку СМК», но с одной башней и более толстой броней. Поэтому сначала в башне КВ стояла спаренная установка 76 и 45 мм пушек. В сентябре 1939 года КВ поступил на полигонные испытания. С началом войны его вместе с СМК и Т-100 отправляют на фронт. При этом 45 мм пушку в башне заменили на пулемет ДТ. 19 декабря тяжелый танк КВ был принят на вооружение Красной Армии. Одновременно КБ Кировского завода получило задание – спроектировать установку на КВ 152 мм гаубицы для борьбы с ДОТами. В кратчайший срок конструкторы под руководством Н. Курина разработали башню увеличенных размеров с 152 мм гаубицей М-10. 17 февраля опытный КВ и изготовленный к этому времени первый серийный КВ (заводской номер У-1), вооруженные 152 мм гаубицами, убыли на фронт. До конца войны на Карельский перешеек ушли еще два танка: 22 февраля (КВ с номером У-2, на нем была установлена башня опытного КВ с 76 мм пушкой) и 29 февраля (КВ номер У-3 со 152 мм гаубицей). Все эти танки, вместе с танком Т-100, были объединены в отдельную роту тяжелых танков под командование капитана Колотушкина. Рота действовала в составе 20 (с 28 февраля по 1 марта) и 1-й (с 1 но 13 марта) танковых бригад. Но для борьбы с ДОТами КВ со 152 мм гаубицами не использовались.

ЭКРАНИРОВКА ТАНКОВ. В первых же боях выявилась слабость брони всех типов танков перед финской противотанковой артиллерией. По предложению главного конструктора завода № 174 С. Гинзбурга был изготовлен и испытан экранированный вариант танка Т-26 с дополнительной броней в 40 мм. Результаты этого были положительными и уже 31 декабря завод № 174 получил задание заэкранировать 27 Т-26 образца 1939 года и 27 XT-133, а Кировский завод – 16 Т-28. Выполнение этого заказа затянулось, и только в середине февраля эти танки поступили в войска. Первые же бои с их участием показали, что финские противотанковые орудия не могут пробить их брони. Кроме того, в начале марта в мастерских г. Суоярви (8-я армия) бригадой рабочих завода № 174 им. Ворошилова было заэкранировано 15 Т-26 образца 1939 года.

БРОНЕВЫЕ ЩИТКИ ДЛЯ ПЕХОТЫ. В декабре 1939 года на Кировском и Ижорском завода наладили производство средств защиты пехоты на поле боя: бронещитков и танковых бронесаней Соколова. Всего в декабре 1939 года – январе 1940 годов было выпущено 55 191 штука бронещитков на лыжах различных конструкции и 250 бронесаней Соколова. Последние предназначались для перевозки отделения пехоты под огнем и отцеплялись от буксирующего их танка при подходе к позициям противника.

Для повышения мобильности «индивидуальных бронированных средств защиты пехоты», группа конструкторов Кировского завода во главе с К. Кузьминым и Л. Сычевым разработала проект подвижного пулеметного гнезда (ППГ, или «изделие 217»). Эта машина предназначалась для поддержки пехоты на поле боя и являлась дальнейшим развитием бронесаней. Она вооружалась двумя пулеметами и при помощи мотоциклетного двигателя могла передвигаться на небольшие расстояния. В боевой обстановке экипаж машины (2 человека) располагался лежа. Предполагалось, что ППГ на поле боя будет буксироваться танком, а затем, отцепившись, сможет прикрывать пехоту пулеметным огнем. Однако первый образец машины был собран только в апреле 1940 года. Но так как война уже закончилась, а машина имела специфическое назначение, работы по ней были прекращены.

ТАНКОВЫЕ ПРОТИВОМИННЫЕ ТРАЛЫ. С началом военных действий возникла острая нужда в различных инженерных средствах, и в первую очередь в противоминных тралах. Ленинградские заводы – Кировский, № 185 им. Кирова и № 174 им. Ворошилова – уже в декабре 1939 года изготовили первые образцы тралов. Позже изготовили дисковый минный трал, который производился серийно (изготовлено 93 штуки Кировским заводом и 49 штук заводом № 174 им. Ворошилова). Тралы поступили в действующую армию в феврале-марте 1940 года. Несмотря на небольшую устойчивость на взрыв (после первого взрыва мины диски изгибались), тралы успешно использовались в 20-й и 35-й танковых бригадах и танковых батальонах 8-й армии.

ТАНКОВЫЙ МОСТ. Для преодоления противотанковых рвов Кировский завод изготовил 10-метровый металлический мост, жестко смонтированный на танке Т-28. Предполагалось. что машина с мостом войдет в ров. а по мосту будут проходить другие танки. Однако после испытаний эта конструкция оказалась неэффективной и дальнейшего развития не получила.

САНИТАРНЫЙ ТАНК. В январе 1940 года по просьбе бойцов и командиров 35-й танковой бригады, завод № 174 приступил к переоборудованию одного танка в санитарный. Эта инициативная работа была одобрена начальником Автобронетанкового управления РККА Д. Павловым. В качестве базы был взят корпус опытного танка АТ-1 (таких корпусов на заводе имелось восемь штук), который по месту, без чертежей, был переделан для перевозки раненых. Заводчане хотели подарить эту машину танкистам к празднику 23 февраля – дню Красной Армии. Но в связи с задержкой изготовления санитарный танк на фронт не попал.

ТАНКИСТЫ, ПОЛУЧИВШИЕ ЗВАНИЕ ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА ЗА СОВЕТСКО-ФИНЛЯНДСКУЮ ВОЙНУ

Арасланов Гафиятулла Шагиморданович – младший командир, башенный стрелок танковой роты 136-го стрелкового полка 97-й стрелковой дивизии.

Архипов Василий Сергеевич – капитан, командир роты 35-й танковой бригады.

Баранов Виктор Ильич – полковник, командир 13-й танковой бригады.

Болесов Иван Егорович – младший командир, механик-водитель танка 62-го танкового полка.

Брагин Николай Михайлович – старший политрук, комиссар танкового батальона 20-й танковой бригады (посмертно).

Бутяков Сергей Николаевич – младший командир, командир танка 398-го отдельного танкового батальона 50-й стрелковой дивизии (посмертно).

Винокуров Борис Александрович – рядовой, командир танка 398-го отдельного танкового батальона 50-й стрелковой дивизии.

Волк Борис Васильевич – младший командир, командир башни танка 20-й танковой бригады (посмертно).

Говоров Сергей Александрович – лейтенант, командир роты 13-й танковой бригады.

Горшков Егор Гаврилович – младший командир, механик-водитель танка танковой роты 27-го стрелкового полка 7-й стрелковой дивизии.

Груздев Василий Григорьевич – лейтенант, командир взвода 20-й танковой бригады (посмертно).

Дерюгин Алексей Васильевич – младший командир, командир танка 35-й танковой бригады.

Диденко Даниил Гаврилович – старшина, командир танка 35-й танковой бригады.

Дмитриев Максим Васильевич – старшина, механик-водитель танка 109-го отдельного разведывательного батальона 86-й мотострелковой дивизии.

Дудко Федор Михайлович – воентехник 1-го ранга, заместитель командира роты но технической части 20-й танковой бригады (посмертно).

Дьяконов Ефрем Аристаулович – младший командир, командир танка танковой роты 27-го стрелкового полка 7-й стрелковой дивизии.

Евстратов Николай Александрович – младший воентехник 20-й танковой бригады.

Егоров Константин Александрович – младший лейтенант, командир взвода 20-й танковой бригады (посмертно).

Егоров Михаил Иванович – младший политрук, военком танковой роты 29-й танковой бригады.

Ежов Николай Константинович – помкомвзвода, командир танка 13-й танковой бригады (посмертно).

Емельянов Игнат Дмитриевич – старший лейтенант, командир роты 13-й танковой бригады (посмертно).

Зинин Андрей Филиппович – младший командир, командир взвода 377-го отдельного танкового батальона 97-й стрелковой дивизии.

Кашуба Владимир Нестерович – полковник, командир 35-й танковой бригады.

Кирпичев Илларион Павлович – младший командир, командир танка 13-й танковой бригады.

Кирьянов Павел Николаевич – лейтенант, командир взвода 35-й танковой бригады.

Кичигин Николай Григорьевич – младший лейтенант, командир взвода 40-й танковой бригады.

Клыпин Николай Якимович – старший лейтенант, начальник штаба 62-го танкового полка.

Коваль Иван Иванович – воентехник 2-го ранга, техник 20-й танковой бригады.

Козлов Виктор Дмитриевич – младший командир, командир танка 13-й танковой бригады.

Колессо Борис Адольфович – старший лейтенант, командир роты 1 – й танковой бригады (посмертно).

Комлев Степан Петрович – лейтенант, командир роты 20-й танковой бригады.

Кривой Евгений Андреевич – рядовой, башенный предок 35-й танковой бригады.

Кротов Федор Федорович – младший командир, механик-водитель 35-й танковой бригады.

Крысюк Арсений Павлович – младший командир, механик-водитель 35-й танковой бригады.

Кулабухов Валентин Федорович – старший лейтенант, командир роты 35-й танковой бригады.

Куштин Иван Яковлевич – младший лейтенант, командир взвода 1-й танковой бригады.

Ламзин Федор Иванович – рядовой, механик-водитель 398-го отдельного танкового батальона 50-й стрелковой дивизии (посмертно).

Ларченко Михаил Андреевич – младший командир, механик-водитель 20-й танковой бригады.

Лелюшенко Дмитрий Данилович – полковник, командир 39-й танковой бригады.

Лихачев Василий Иванович – рядовой, башенный стрелок 398-го отдельного танкового батальона 50-й стрелковой дивизии (посмертно).

Лобастев Михаил Абрамович – младший командир, командир башни танка 20-й танковой бригады (посмертно).

Лошков Алексей Иванович – младший командир, механик-водитель 13-й танковой бригады.

Луппов Евгений Алексеевич – младший командир, командир башни танка 20-й танковой бригады.

Маковский Иосиф Исакович – лейтенант, командир взвода 13-й танковой бригады.

Матвиенко Николай Ефимович – младший командир, командир взвода 307-го от дельного танкового батальона 80-й стрелковой дивизии.

Машков Николай Васильевич – младший командир, механик-водитель 398-го отдельного танкового батальона 50-й стрелковой дивизии (посмертно).

Николенко Степан Михайлович – старший лейтенант, начальник штаба батальона 20-й танковой бригады.

Павлов Федор Павлович – младший командир, командир танка 35-й танковой бригады.

Пиняев Георгий Андреевич – лейтенант, командир взвода 13-й танковой бригады (посмертно).

Пислегин Виктор Кузьмич – рядовой, башенный стрелок танка 62-го танкового полка.

Плотников Александр Григорьевич – лейтенант, командир взвода 28-го танкового полка.

Прокофьев Федор Васильевич – младший командир, командир танка 28-го танкового полка.

Прошин Иван Иванович – старший лейтенант, командир роты 39-й танковой бригады.

Розанов Василий Петрович – младший лейтенант, командир взвода 398-го отдельного танкового батальона 50-й стрелковой дивизии (посмертно).

Рудаков Евгений Михайлович – капитан, командир 394-го отдельного танкового батальона 75-й стрелковой дивизии (посмертно).

Руденюк Яков Федорович – младший командир, командир взвода 405-го отдельного танкового батальона 7-й стрелковой дивизии.

Русин Никита Иванович – рядовой, механик-водитель 39-й танковой бригады.

Самойлов Иван Арсеньевич – младший командир, радист танка 20-й танковой бригады.

Серебряков Андрей Михайлович – младший командир, механик-водитель 39-й танковой бригады.

Сиволап Иван Данилович – младший командир, механик-водитель 40-й танковой бригады.

Симонян Карапет Семенович – рядовой, радист танка 20-й танковой бригады.

Старков Георгий Вениаминович – старший лейтенант, командир роты 35-й танковой бригады.

Стрючков Василий Васильевич – рядовой, механик-водитель 398-го отдельного танкового батальона 50-й стрелковой дивизии (посмертно).

Сулаберидзе Александр Сергеевич – младший командир, механик-водитель танковой роты 27-го стрелкового полка 7-й стрелковой дивизии.

Тараканов Александр Яковлевич – младший лейтенант, командир взвода 35-й танковой бригады.

Ушаков Михаил Филиппович – лейтенант, командир взвода 13-й танковой бригады.

Фролов Александр Федорович – младший командир, механик-водитель 62-го танкового полка.

Хапров Иван Васильевич – рядовой, башенный стрелок 35-й танковой бригады (посмертно).

Хараборкин Георгий Филимонович – старший лейтенант, командир роты 20-й танковой бригады.

Чепуренко Анатолий Алексеевич – лейтенант, командир взвода танков 109-го отдельного разведывательного батальона 86-й мотострелковой дивизии.

Чистяков Михаил Васильевич – младший командир, командир танка 1-й танковой бригады.

Шеронов Леонид Васильевич младший командир, механик-водитель 13-й танковой бригады.

Юрченко Петр Фомич – лейтенант, командир взвода 35-й танковой бригады.

Ячник Сергей Федорович лейтенант, командир взвода 35-й танковой бригады.