Текст книги "Корона эльфийской империи. Исправленный вариант. (СИ)"

Автор книги: Максим Керн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 11.

– Э, зёма, ты там живой? Слышь, не?

Чей-то голос резко ворвался в голову, заставив меня зашипеть от боли. Я резко повернул голову на голос, и безумным взглядом уставился на невзрачного мужичка в трениках и майке – алкоголичке, лежащего на соседней койке. Где я? Куда я попал? Где Проф? Это что, галлюцинации?

– О, живой! Это хорошо. А то я думал, что ты того, ласты склеил, а лежать в одной палате со жмуром мне не в кайф.

Палата? Какая палата? Почему я не чувствую своё тело? Что со мной?

– Да ты не бзди, зёма, херня всё это! Главное, что жив остался, подумаешь, ноги оторвало, не голову же! – загоготал мужик.

– Чего? Какие ноги? Где я? – просипел я.

– А, ну да, ты же не знаешь... – веселый сосед почесал грудь, украшенную густой растительностью, и сел на кровати, свесив ноги. – Тебя сюда из реанимации перевели, ты тут уже третий день лежишь и не двигаешься. Подселили, блин, соседа, ни анекдотов не потравить, ни в картишки перекинуться! Ты чё, ничё не помнишь?

Я по прежнему не чувствовал своего тела, только голова поворачивалась. Вы когда нибудь отсиживали ногу? Ощущение у меня было похожее,только отсидел я не одну ногу, а весь свой организм. Меня всего кололо, как иголками. Ладно, спокойствие, только спокойствие. Без паники, надо осмотреться. Успокаивая себя таким образом, чтобы не сойти с ума, или не сорваться в истерику, я как мог огляделся по сторонам. Больница. Больничная палата, вернее. Успел за свою жизнь насмотреться, ни с чем не спутаешь. Две кровати, тумбочки с полуотвалившимися дверками, два стула. Тусклая лампочка под потолком. И запах, тот самый въедливый запах лекарств, мочи, хлорки и страданий, который чувствуешь сразу, зайдя в любую палату любой больницы нашей необъятной родины.

– Так вот, я и говорю, – продолжал тем временем словоохотливый сосед. – Ты, вроде на такси с футбола ехал. Кстати, таксисту повезло меньше, чем тебе, его сразу насмерть. Вот. Под Камаза вы влетели. Как ты вообще живой остался? Машина вообще в хлам, один багажник остался, – тарахтел без умолку сопалатник. – А тебя вытащили. По частям, правда. Думали, что всё, каюк, но ты, видать, живучий, как тот таракан!

– По частям?

– Ну да, ноги тебе оторвало, и полруки. Хорошо, что вытащили быстро и жгуты наложили, а то бы кирдык тебе, кореш, пришел.

– Нет. Нет! Не может быть!

– Да не ори ты! А то щас врачиха прибежит. Чё орать то? На вон, сам посмотри!

С этими словами, мужик подошел к моей кровати, и сдёрнул простыню, которой я был укрыт. Я вытянул шею и увидел вместо своих ног короткие обрубки, перетянутые бинтами.

– Нет! Не-е-е-т!!!

– Что, не нравится? – Мужичок уселся на моей кровати, с улыбкой наблюдая за моими мучениями. – Думаешь, мне понравилось, когда ты меня сжег?

Сосед уже не улыбался. Его лицо искривило ненавистью. Я с ужасом наблюдал, как его глаза проваливаются внутрь, и в глазницах разгорается адский огонь. Нижняя челюсть выдвинулась вперед, вывалив наружу чёрный язык. Кожа на голове истлела, и отваливалась пластами, обнажая кости черепа.

– Тс-с-еперь тс-с-ы будеш-ш-шь с-страда-а-т-с-сь веч-ч-но-о-о... – прошипел монстр, уже окончательно переставший быть человеком. Он протянул свои лапы с черными, загнутыми когтями и схватил меня за горло.

– А-а-а-а-а!!! – сдавленно заорал я. И проснулся. Сердце колотилось как сумасшедшее.

Господи, так ведь и отъехать можно. Сон. Это только сон. Но какой же, сука, реальный!

Ноги! Я сбросил с себя покрывало. Слава всем богам, человеческим, эльфийским, гномьим, всем подряд! Ноги были на месте. Я пошевелил пальцами и облегчённо выдохнул. Фух... Приснится же такая хрень. Было темно, шторы на окнах были плотно закрыты, на пропуская ни одного лучика света, так что я даже не знал, день сейчас, или ночь. Я привычно потянулся левой рукой к шраму на лице, и не смог. Моя рука! Воспоминания хлынули в мой мозг, как водопад. Я вспомнил всё: жуткую монстрилу, в которую превратился труп вампира, развороченную грудь Телхара, Эримиэля. бросившегося мне на помощь.

И свою руку, исчезнувшую в пасти чудовища. Я ощупал культю, замотанную бинтами, целой правой рукой. Ничего не болело, наверное Эримиэль опять наколдовал со своими снадобьями. Кстати, как он там? Привязался я к этому, часто занудному донельзя, эльфу. Как он наперерез твари то кинулся? Такое не забывается. Я встал со своего королевского ложа, прошлёпал босиком до окна и отдёрнул штору. Было раннее утро. Солнце только начинало всходить, ещё несмело освещая своими лучами прилегающий к замку парк. Я увидел какое-то движение внизу и инстинктивно отдёрнулся. Два покушения на меня уже было, и боюсь, что третьего точно не переживу. Но это был всего лишь страж, стоявший под деревом. Он переступил с ноги на ногу, и это его движение я и заметил.

Я посмотрел на свою изуродованную конечность. Может, ещё отрастёт? Чёрт его знает, какая регенерация у этих эльфов? Вдруг, как у ящериц? Оторвали хвост, а он снова вырос. Хорошо бы... Надо спросить у Профа. Да, а где он? Света по прежнему не хватало, и я почти что наощупь стал пробираться к столу, чтобы вызвать прислугу. Чёрт, больно! Мизинцем правой ноги я заехал по ножке кресла так, что слёзы из глаз брызнули.

– Уй-й... твою... за ногу... кто тут эти... кресла... расставил! – вспомнил я великий и могучий.

– А? Кто здесь? – услышал я знакомый голос. Проф вскочил из кресла, в котором он, по всей видимости, спал, и направил в мою сторону уже знакомо полыхнувший синим амулет.

– Э-э, Проф, это я! Смотри, не поджарь меня случайно! – я выставил вперёд руки, а то, похоже, Эримиэля поднять подняли, но разбудить забыли.

– Ваше величество, вы очнулись! Слава Великому Дереву! Как вы себя чувствуете? Немедленно ложитесь, мне надо вас осмотреть.

– Как скажешь, папочка, – улыбаясь, пробурчал я, ложась обратно на постель. Приятно, всё-таки, когда о тебе заботятся. Проф засуетился вокруг меня, осматривая со всех сторон, простукивая, прощупывая, и даже, кажется, обнюхивая.

– Хорошо. Рёбра срослись. Яд оборотня нейтрализован. Жить будете, – успокоил меня Эримиэль.

– Чей яд? – вытаращился я на Профа.

– Оборотня. Жуткая тварь, редкая, и крайне ядовитая. Но об этой гадине тебе подробнее Нарви расскажет.

– Так он жив?

– Жив, жив. Помяло его хорошо, когда его оборотень в стену впечатал, но гномы – народ крепкий, быстро встал на ноги.

– Телхар? – с надеждой спросил я, но видя, как омрачилось лицо Профа, понял, что спросил зря. С такими ранами не живут.

– Понятно. Сколько я провалялся?

– Два дня. Организм боролся с ядом. Плюс ещё потеря крови. Честно говоря, я боялся, что вы не очнётесь, – Проф отвернулся, но я готов был поклясться, что в его глазах блеснули слёзы. Да не, не может быть. Наверное, мне показалось. Проф – кремень! С чего бы такие сантименты?

– Бросьте, друг мой, подумаешь, яд какой-то занюханого оборотня! Я эльф крепкий, меня этим не проймёшь, – попытался я перевести разговор в шутку. Но Эримиэль даже не улыбнулся.

– Вы ещё не все знаете. Яд, или потрясение от увиденного, но... – профессор замялся, не зная, как продолжить. – В общем, сами смотрите.

Эримиэль подошёл к висящему напротив зеркалу в вычурной деревянной оправе, снял его со стены, и поставил на постель, возле меня. Уже достаточно рассвело, солнце заполнило комнату, и я увидел своё отражение во всей красе.

Фу ты. Я уж думал, что там что-то серьёзное. Хотя, видок, конечно, не ахти – мешки под глазами, бледный, как стенка, лицо осунулось, в общем, не красавчик. Далеко не красавчик. Плюс еще шрам через всю рожу.

– Ну? – непонимающе посмотрел я на Профа, -Что не так то?

– Ваши волосы. Они... Седые.

Оу. Точно. Я покрутил головой, рассматривая свою спутанную гриву со всех сторон. Да, белые, как у альбиноса. Была б моя воля, так вообще бы состриг этот хаер, дома я привык стричься коротко, чтоб ничего не мешало. Но здесь не поймут – традиции, и всё такое.

– Да и подумаешь. Не смертельно. Забейте, Проф. У меня сейчас есть проблема посерьёзнее, – я продемонстрировал Эримиэлю свою забинтованную культю. – Это так и останется? Вы же самый сильный маг королевства! Сделайте что-нибудь!

– Боюсь, что это невозможно, ваше величество, – опустил глаза Эримиэль. – Если бы вашу руку, к примеру, отрубили, то я бы смог сшить нервы, сосуды, связки и сухожилия, срастить кости, но от вашей руки ничего не осталось после того, как вы уничтожили оборотня. А отращивать конечности мы так и не научились, и никакая магия тут не поможет. Простите. Это только моя вина, что всё так случилось. Я должен был проверить труп вампира, но не сделал этого. Из-за меня погиб Телхар, и чуть не погибли вы.

– Хватит себя корить! Решили всю вину на себя взять? Может, ещё в отставку подадите? Чтобы я тут совсем один остался? – набросился я на Профа. – У вас совесть есть вообще?

– Но...

– Никаких но! И слушать ничего не желаю! Мне не нужен соратник с постоянным чувством вины, да ещё когда на носу война. Я сказал – забить. Это приказ! Вы эльф, или где? Вы на службе, или кто?

– Вы иногда очень странно выражаетесь, ваше величество. Но общий смысл я понял, – распрямил плечи Эримиэль.

– Вот то-то же. Приказы начальства не обсуждаются, – улыбнулся я. – Да что там за шум?

За дверями спальни раздавались приглушённые звуки борьбы и ругань. Я прислушался, и моё лицо ещё больше расплылось в улыбке. Скандалили гномы.

– А я говорю, что не положено! – пытался остановить вторженцев стражник, но он явно проигрывал перед превосходящими силами противника.

– Чего? Да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, морда ты остроухая? Я лучший друг короля! Он сам мне это сказал, при свидетелях! – гулко пробасил один голос.

– Дядя, да что ты с ним разговариваешь? Дай ему в глаз, сразу поймёт! – раздался второй голос.

– Я помощник посла Фундина. И я требую чтобы меня немедленно пропустили к его величеству!

О, вот и Нарви нарисовался. Похоже, что эту троицу только танком остановить можно.

– Эримиель, друг мой, окажите любезность, впустите их, а то я их знаю, они ведь так дверь выломают, – посмеиваясь, попросил я Профа.

– Гномы... – недовольно пробурчал Эримиэль, но просьбу мою выполнил.

Дверь открылась, и гномы гурьбой завалились в мою спальню. Впереди всех бежал Глим, а сзади степенно шагали Димбл и Нарви. Как же я рад видеть эти гномские рожи!

– Здравствуй, твоё величество! – первым подлетел, и уселся на кровать меленький гном. У Профа аж глаза на лоб вылезли от такой наглости. Он уже собирался отчитать наглого, рыжего недомерка, но я отрицательно помотал головой, и Эримиэль с шипением выпустил воздух из груди. Не любил Проф гномов. Впрочем, он и орков, и троллей, и гоблинов, и далее по списку, не любил. Старый целитель был ярым националистом и сторонником лозунга "Эльфланд для эльфов!" И переломить его убеждения мне казалось делом практически невозможным.

– Привет, морда рыжая! – я потрепал здоровой рукой Глима по голове, и тот засиял, как новенькая золотая монета. Димбл и Нарви, похоже, собирались последовать примеру рыжего гнома, и тоже усесться на постель, но перед ними вырос разъярённый Эримиэль, и гномы резко передумали.

– Ваше величество, – синхронно поклонились Димбл и Нарви.

– Присаживайтесь, друзья мои, – я кивнул гномам на кресла. – А я пока оденусь.

Гномы расселись по креслам, а непосредственный Глим так и остался на кровати, забравшись на неё с ногами. Профа, похоже, удар хватит. Едва взглянув на принесенную профессором эльфийскую одежду, я сразу ощутил недостающую руку. Застёжек-молний тут никто не изобретал, а справиться со множеством завязок, ремешков и пуговиц и с двумя-то руками непросто.

Без помощи Эримиэля я точно бы не справился. На бросившегося было помогать Глима профессор зыркнул так, что рыжий гном резко поменял курс, и унёсся рассматривать висящую на стене карту Эльфланда. Проф застегнул последнюю пуговицу, и я направился к друзьям, терпеливо дожидающимся, когда я закончу. Пустой левый рукав неприятно болтался, и я недолго думая его подвернул. Я сел в подставленное мне Эримиэлем кресло, и позвонил в колокольчик, вызывая прислугу, которая не замедлила явиться. Я приказал принести на всех керта – эльфийского чая, и чего-нибудь перекусить.

– Итак, я слушаю вас, друзья мои.

– Прежде всего, ваше величество, – начал, вставший, и покаянно опустивший голову, Нарви, – Я предаю себя на ваш суд. В том, что произошло, только моя вина. Я...

– Мастер Нарви, – остановил я гнома. – лэр Эримиэль уже в общих чертах рассказал мне об этой твари.

– Оборотне, ваше величество, – подсказал Проф.

– Да, точно. Так вот, он сообщил мне, что нежить эта очень редка, и что предусмотреть всё в той ситуации было невозможно. Вы сами первым пострадали, я же всё видел. И я очень рад, что вы остались в живых. Да, расскажите мне подробнее про эту тварь. Что она из себя представляет, и стоит ли мне ожидать появления ещё одной?

– Вы великодушный король, – поднял наконец взгляд Нарви, – Мне нечего сказать в своё оправдание, но про эту тварь я рассказать могу. Тёмный оборотень – это нежить, специально выведенная давным давно одним спятившим магом по имени Аардан. Он был из дроу, и что-то не поделил со жрецами ихней богини Ллос. Он хотел захватить власть, и сотворил из рабов-вампиров целую армию таких существ. Как он это сделал, никто не знает, никаких записей не сохранилось. Оборотни – убийцы, почти неуязвимые для оружия, и магии. Потом была битва, Аардан был захвачен и вскоре казнён. Все его творения были уничтожены с огромным трудом.

Но, как оказалось, не все. Тёмный оборотень – нежить, и если подкармливать её свежей кровью, то существовать может неограниченно долго. И ещё они умны, что делало их гораздо опаснее, чем простые умертвия. Опаснее оборотня только лич.

– Её ведь кто-то направил, не так-ли? – вмешался Проф. – Мы ведь так и не нашли второго вампира.

– Да, но его можно найти. Позвольте мне сделать это, ваше величество! И этим хоть немного загладить свою вину, – Нарви умоляюще посмотрел на меня и на Профа.

– Хорошо. Помощь нужна? Чеснок там, осиновые колья, серебряные пули, э-э-э... то-есть, стрелы? – не подумав, брякнул я.

Судя по выражению лиц всех присутствующих, я явно сморозил несусветную глупость.

– Зачем чеснок? Вы его что, съесть хотите? – выдал Глим.

До всех сначала не дошло, что ляпнул рыжий, но через мгновение гномы уже попадали со смеха. Спустя пару секунд к ним присоединился и Эримиэль. Смеющийся эльф – редкость, такое зрелище не каждый день увидишь. Эльфы вообще малоэмоциональны внешне. Нет, эмоции они, конечно, испытывают, но держат их внутри. Чем-то они в этом вопросе похожи на японских самураев – для эльфа тоже самое страшное в жизни – потерять лицо.

Отсмеявшись, слово взял Димбл.

– Ваше величество, мы тут, в общем, подумали с нашей общиной и уважаемым мастером Нарви, и решили, что... ну, в общем, вот, – Димбл полез за пазуху, и вытащил оттуда сложенный вчетверо лист бумаги. Развернул его, и с гордостью положил на стол. Это был чертёж какой-то замысловатой конструкции. Я не инженер, поэтому лишь пожал плечами, и недоуменно посмотрел на гнома. А вот профессор явно оживился и схватил лист, чтобы рассмотреть его поближе.

– Это то, о чём я думаю?

– Да, – гордо задрал нос Димбл. – Это чертёж механической руки.

Глава 12.

Блин, зараза! Забывшись, я уже в который раз заехал себе по физиономии металлическим протезом, потянувшись левой рукой потереть шрам на лице. Вот ведь прилипла привычка насмерть! Надо как-то от неё избавляться, а то уже и так с фонарём под глазом хожу, эльфам в глаза смотреть стыдно. Да, давайте я всё по порядку расскажу. После того, как гномы притаранили свой чертёж, прошла неделя. Я сильно опасался, что война вот-вот перейдёт в горячую фазу, но орки как-будто чего-то ждали, и границу не переходили.

Разведчики докладывали, что армия орков сконцентрировалась на двух участках границы, и им, в принципе, ничто не мешало продвинуться вперёд. Эльфы сильны в лесу – это их территория, но на открытой местности тяжёлые конные копейщики орков раскатали бы эльфийских лучников в тонкий блин. Не знаю, что там задумали оркские военачальники, но это затишье мне не нравилось.

Гномы всё-таки прислали свой непобедимый хирд, и я вздохнул с облегчением – теперь мы точно должны отбиться. Эримиэль мотался по приграничным гарнизонам, обустраивал беженцев, ругался с гномами, прибывшими на подмогу, организовывал доставку продовольствия, сидел над картами с Грамбуром – командиром гномьего хирда, в общем, был очень занят. А я... Я сидел во дворце, и тренировался с Нарви в огненной магии. Ну и привыкал к протезу. Вы наверное спросите, как-же так? Командир же должен быть впереди, и на белом коне! Бросьте... Я не военачальник, и ничего не соображаю в военном деле. Я ведь даже в армии не служил. Всегда поражался, как это попаданцам всё удаётся в книгах? Они и войны выигрывают одним мизинцем, и принцесс спасают в нужный момент, ну и до кучи, все до одного знают секрет изготовления булатных мечей, пороха, и огнестрельного оружия. А, совсем забыл, все правильные попаданцы ещё и супербойцы, и гипер-мега-ультра-крутые маги. Да ерунда всё это!

Не бывает так! Ну, допустим, знаю я секрет приготовления пороха. И чо? Туда входят, если мне память не изменяет, древесный уголь, селитра и сера в разных пропорциях. И если пропорции ещё можно подобрать опытным путём, то где я ингредиенты возьму? Откуда я знаю, где достать селитру?

Да если бы и знал, то что дальше? Взорвал бы всех? Прогрессорством бы занялся? Секрет пороха всё-равно бы узнали, и его стали бы использовать повсеместно. А потом бы и пушки придумали. И ракеты. И войны стали бы куда более кровопролитными. Поэтому нафиг! Никакого пороха, и прочего! Наука – это зло с большой буквы. А меня и так всё устраивает.

Каждый должен заниматься своим делом, а моя функция сейчас – чисто представительская. Как говориться, улыбаемся и машем, парни, улыбаемся и машем! Вот я и махал. С балкона, целой рукой проходящим рядам эльфийских воинов. Для поднятия боевого духа. Плюс проф ещё проконтролировал, чтобы слух о покушении на меня злобными наймитами орков и моём чудесном спасении разошёлся как можно более широко. Так что теперь эльфы за своего короля орков зубами рвать готовы. Что такое пропаганда, здесь хорошо знали и без меня.

Охтарона я уволил. По всем законам, писанным, и неписанным, его полагалось казнить, но я грохнул здоровой рукой по столу, и мне не посмели перечить. Пусть живёт. А охрану мою на себя взяли гномы. Нет, неофициально, конечно, но кто-то из сладкой троицы – Нарви, Глим, или Димбл, постоянно крутился рядом, чему я был только рад. Я отдельным указом разрешил им троим носить во дворце оружие, и гномы теперь походили на ходячие оружейные лавки, столько на них всего было навьючено режущего, метательного и ударно-дробящего. Они ходили задрав носы, и все остальные гномы им жестоко завидовали.

А вот с поимкой второго вампира вышла заминка. Нарви ходил мрачнее тучи. Он использовал все некромантские методы обнаружения, но вампир как в воду канул. О чём смурной гном и сообщил мне буквально сегодня утром, за завтраком. А завтракать, обедать и ужинать теперь, после того знаменательного случая, я предпочитал на кухне, у тётушки Туи. Придворные эльфы на меня косились, но мне стало абсолютно фиолетово, кто там, и чего подумает. Тем более, что я таки распробовал вегетарианскую эльфийскую кухню, и с удовольствием уплетал стряпню тётушки Туи, которая во мне души не чаяла, и всё время старалась приготовить что-нибудь этакое. Ко мне часто присоединялись гномы, так что скучать не приходилось.

Дьявол! Да сколько ж можно! Я опять заехал железной перчаткой себе по физиономии. После того, как гномы продемонстрировали чертёж механической руки, как они назвали протез, прошло два дня, и вот гордый Димбл разворачивает предо мной, завёрнутое в отрез шёлковой ткани, чудо гномьей техники. Выглядел протез страшновато – тяжёлый, чешуйчатый, из чёрной бронзы, секрет которой гномы не выдавали никому, с какими-то выступами, и сложной системой крепления.

– Круто, – только и мог сказать я, когда Димбл застегнул последнее крепление на моей руке. – Чертовски круто! И как он работает?

Я стоял напротив зеркала, и любовался обновкой. После того кошмарного сна, где я увидел себя безногим, никому не нужным инвалидом, отcутствие руки казалось уже не таким страшным. Я внимательно вгляделся в своё отражение. Ну, седой, ну морда со шрамом, ну, протез вместо руки. Подумаешь! Зато именно здесь я почувствовал, что такое жизнь. Здесь были настоящие враги, желающие моей смерти, но были и друзья, прикрывающие твою спину. Здесь были настоящие, не мультяшные, эльфы, гномы, орки и вампиры. А что было в той жизни? Экономический кризис, мизерная зарплата, и никаких перспектив на будущее? Я невесело усмехнулся. Ладно, выбросили и забыли!

Вернёмся к этой железяке.

– Так как он работает?

– Вот, тут рычажок, – бросился объяснять Димбл, – нажимаете на него второй рукой, а пальцы сжимаются. Нажмёте ещё раз, разжимаются. А вот тут, видите выступ?

– Вижу.

– Нажмите на него.

Я нажал. Раздался щелчок, и я обалдело уставился на три длинных лезвия, выскочивших из бронзового кулака на добрые тридцать сантиметров. Мне пробил смех.

– Ха-ха-ха! Ой, не могу! Держите меня семеро! Я – Росомаха! Ха-ха-ха!

Димбл, кажется, обиделся.

– Ваше величество, – насупившись, начал он. – Если вам не понравилось, то мы можем переделать.

– Нет, нет, Димбл, простите меня, я не знаю, что на меня нашло, – отсмеявшись, стал успокаивать я гнома. – Прекрасная работа, просто мастерская! Кто его делал?

– Глим. Не смотрите, что он молод, он прекрасный механик, – с гордостью за троюродного племянника ответил Димбл.

– Глим? – удивлённо уставился я на стоявшего рядом рыжего гнома, сегодня подозрительно молчаливого. – Вот это да! Рыжий, да ты просто мастер!

Глим зарделся от похвалы, став похожим на рыжий помидор.

– Он ещё и механизмы разрабатывал. Вырастет, великим мастером станет. Если не загордится прежде времени! – притворно нахмурился Димбл, глядя на счастливого племянника.