Текст книги "Такая коварная женская дружба"
Автор книги: Максим Чернюк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
– Попытка не пытка!– сказала я и повела подруг к Анфисе.
Она стояла возле окна, пила шампанское и мило беседовала с незнакомой нам блондинкой. Мы незаметно подошли к подруге и стали свидетельницами её разговора с незнакомкой.
– Я думаю нам нужно снова дружить,– сказала Анфиса и поставила бокал на подоконник.– Как ты считаешь?
– Полностью с тобой согласна!
– Славно! Знаешь, я хочу подарить тебе эту свечку в знак нашей возобновившейся дружбы. Держи!
– Ой, как мило. Не нужно было! Спасибо огромное. Господи, ты не представляешь, как я рада, что ты больше на меня не точишь зуб,– захихикала блондинка. -Сергей, кстати, оказался жмотом и быдлом! Так что не переживай, что я у тебя его когда-то отбила. Я тебя спасла от ненужных отношений!
– Точно. Но мне было больно!– усмехнулась Анфиса.
– Да ладно уже жалеть себя! Ни он первый, ни он последний! Ладно, побегу я. Звони в любое время – посплетничаем!
– Обязательно. Пока!
– До встречи.
Блондинка, сжав подаренную свечку в виде ангела у себя в руке, поскакала в холл здания. А Анфиса поправила своё кружевное платье голубого цвета и тихо, но чётко произнесла:
– Хм, вот дура набитая! Поверила, что я её простила! Как бы не так! Будь ты проклята, гадюка ползучая. Надеюсь, свечка станет причиной пожара, в котором ты сгинешь, дебилка белобрысая!
Я остолбенела от услышанного. Но потом, чуть-чуть отойдя от шока, схватила ошарашенных Стасю и Марину за руки, отвела подальше от опасной Анфисы и зашипела:
– Вот уж спасибо! Удружили, так удружили! Вы хоть представляете, что со мной сделает Мартышка, если я просто заговорю с Петром? Она меня уничтожит, как надоевшую муху!
– Прости,– взмолилась Стася.
– Поздно просить на завтрак яичницу, если для вас уже отварили сосиски! Мне конец! И всё благодаря вам!
– Может всё будет хорошо? Пётр возможно с тобой и не заговорит?– тихо спросила Марина.
– Ага, а если же между нами всё-таки завяжется разговор, то на следующий день мой труп найдут в какой-нибудь урне!
– Привет, девочки,– раздалось нежное сзади.– Я вас еле нашла. Столько людей здесь...
Я обернулась и, мой рот открылся автоматически.
– Ярослава? Это ты?
– Ну да, не узнала?
– Неееет!– замахала я головой.
Яра стала просто красавицей. Её ''размытая'' в прошлом фигура сейчас, каким-то волшебным образом, вполне стала соответствовать канонам женской привлекательности: тонкая талия, крутые бёдра и великолепная грудь. Её кожа, казалось, источала нежный, мягкий свет.
На Ярославе было чёрное платье до колен. До того места, где сантиметр плюс или минус может добавить элегантности или запросто лишить её. Платье облегало фигуру, подчёркивая красоту форм. До сегодняшнего вечера я видела Яру только в брюках и кофтах. И поэтому сейчас от увиденного я была просто в ауте.
Также впервые на её лице просматривался тонкий макияж: на губах помада цвета вишни, и чуть заметная линия подчёркивала форму глаз, которые сейчас были зелёными, а не мутно-голубыми, как мне показалось при первой нашей встрече.
– Бог ты мой! Яра, ты просто сногшибательна прекрасна!– воскликнула Марина.– Была бы я мужчиной, я бы за тобой приударила! Ты изменила причёску?
– Да, как вы и просили! Покрасила волосы в чёрный цвет, состригла кончики.
– И линзы вставила?– спросила я.
– Да. Клёво вышло, правда?
– Очуметь, как клёво!
– Ахахаха,– засмеялась Яра.– Веня тоже был покорён моим новым образом!
– Не сомневаюсь,– произнесла Стася.– Кстати, а где он?
– Он не захотел придти. Его... Его раздражает толпа,– придумала на ходу отмазку Брикина.
– Ясно. Жаль, а мы его ждали. Ты сообщила ему о беременности?– спросила Стася.
– Ага.
– И как он отреагировал?
– Необычно. Сначала тупо пялился на стену, а после издал победоносный крик и, схватив меня, раскрутил как юлу!
– Славно!
Я уже хотела рассказать про Анфису, но заиграла тихая музыка, и все приглашённые на показ люди строем побрели к своим местам. Мы присоединились к ним.
Я сидела около подиума, в первом ряду. Место хоть и для V.I.P-персон, но не очень идеальное. Чуть не под самым ухом гремит музыка, ноги чуть не упираются в ''язык', а если немного опуститься, сидя на мягком кресле, можно с лёгкостью заглянуть под юбку маникенщице. Не удивительно, что возле меня и напротив восседают в основном одни представители сильного пола.
Показ начался с безбашенной, на мой взгляд, коллекции. Модели щеголяли в нарядах из прозрачных тканей, на их шеях висели ожерелья из сладких леденцов, а на руках болтались браслеты из капусты брокколи. Я выпала в осадок.
Но такие аксессуары и одежда пришлись по вкусу гламурной публике, и модельера Коробкова осыпали не только бурными аплодисментами, но и букетами.
После ошеломляющей коллекции на ''язык'' вышли модели, рекламирующие свадебные наряды. Мне стало скучно и поэтому я принялась изучать гостей показа, изредка поглядывая на подиум.
– Ах, какой же он красавец!– вымолвил сидящий рядом Кочевников.
– Простите?!– изогнула бровь я.– Вы мне что-то сказали?
– Нет, нет. Это мысли вслух.
– А, ясно.
– Скажите, милая леди, вон тот парень,– палец Петра указал на стройного брюнета,– просто красавчик, не правда ли?
– Д-да,– ответила я, постаравшись не хлопнуться в обморок.
Кочевникову нравятся парни?
– Вы меня, видимо, не так поняли!– усмехнулся мужчина.
– Нет, отчего же. Вам нравится этот маникенщик. Ну и ладно! Мне то какая разница?
– Ха, не в том смысле нравится. Я натурал! А этот парень мой родной сын.
– Ааа,– потянула я.– Ясненько!– завершила я начавшийся диалог, вспомнив про Мартышку. Лучше буду сидеть тихо, если жизнь дорога.
Следующие десять минут мы просидели молча. Пётр с любовью смотрел на сына, а я корила себя за то, что пришла на показ,а не осталась дома.
Вскоре Кочевников спросил:
– Вы впервые на показе! Я прав?
– Да.
– Как вас зовут?
– Карина. Я подруга Стаси.
– Невесты Артура?
Я кивнула.
– Коробков– хороший малый с огромным профессиональным будущем! Меня, кстати, зовут Пётр.
''Знаю'',– уже хотела ляпнуть я, но вовремя прикусила язык.
– Очень приятно.
Повисла минута молчания.
– Как вам местная публика?
– Пёстрая,– ответила я.
– Хахаха,– хохотнул бизнесмен.– Рябит в глазах?
– Очень!
Снова молчание.
– Карина, а что вы сегодня делаете вече... ночью?– спросил Кочевников, посмотрев на часы.
Я улыбнулась. Петру было чуть больше сорока. Приятной наружности, высокий, худой. Черты лица чуть угловатые, почти совершенны, чёрные волосы аккуратно подстрижены. Самым привлекательным в нём были глаза: ярко-голубые, они контрастировали с цветом волос и смуглой кожей. На нём были светлые джинсы, рубашка в сине-белую клетку и туфли из мягкой кожи.
– Буду сладко спать. Мне завтра на работу,– ответила я.
– А может сходим в ресторан?
– Хм, заманчивое предложение. Но я откажусь от него.
– Почему? Вы меня боитесь?
– Ни капельки,– ответила я.– Просто я не хочу по ресторанам с малознакомыми людьми.
– Это легко исправить!
– Как?
– Давайте ближе познакомимся!
– Ладно. Начинайте,– сказала я.
– Пётр, 43 года. Бизнесмен.Разведён. Есть сын, Аркадий. Содержу двух собак: Ромео и Джульетту. Люблю экстримальный отдых и старые кинофильмы. Продолжать?
– Достаточно!– улыбнулась я.– Теперь моя очередь. Ну что ж, Карина, 19 лет. Студентка– заочница и экономист в рекламном агентстве ''Раскрутка''. Не замужем. Детей пока нет. И животных тоже. Люблю читать книги и играть в шахматы.
– Замечательно,– похвалил Пётр.– Ну а сейчас я для тебя по-прежнему малознакомый?
– Уже нет.
– Значит ты согласна сходить со мной в ресторан?
Я призадумалась, взвешивая все ''за'' и ''против''.
– Ау, Карина! Ты здесь?– легко толкнул меня в плечо Кочевников.
– Здесь, здесь. Я просто думала.
– И что решила?
– Решила изменить свой первоначальный выбор и пойти с тобой в ресторан,– ответила я, перейдя на ''ты''.
– Славно!
Как только закончился показ и утих шквал аплодисментов, я подскачила к девчатам и изложила им всё.
– Ты с дуба рухнула?– визгнула Стася.– Это самоубийство! Анфиса тебя в порошок сотрёт! И нас заодно!
– Не парься,– отмахнулась я.– Всё будет в шокаладе.
– Ну-ну... Дай-то Бог,– сказала Стася и тяжело вздохнула.– Что мне подсказывает, что мы играем с огнём, девочки! И добром это не кончится!
12. ПОЗОР
В холодильнике мышь повесилась от дефицита съедобных продуктов. Я, печально вздохнув, захлопнула белую дверцу рефрижератора и с надеждой отыскать булочку заглянула в хлебницу... Пусто!
Да, жизнь без заботливой матери хоть и притягательное удовольствие, но отнюдь не самое лучшее. Ведь лишаясь надоедливой опеки, одновременно лишаешься и хлеба насущного.
Мои желудок жалобно заурчал. Я, чтобы хоть как-то утолить голод, сделала кружку приторно-сладкого чая и одним махом выпила отвратительное поило. Меня тут же передёрнуло, но, слава Богу, не вырвало.
– Гадство! Обязательно пройдусь сегодня по продовольственным магазинам!– поклялась я сама себе и пошла одеваться.
На дворе был конец октября, но ярко светило солнце, а небо радовало своей голубизной. Поэтому я надела светлую майку, вязанный длинный кардиган бардового цвета и белые джинсы. Надеюсь, штаны не сильно испачкаются за день. Я аккуратная. В моём гардеробе(хотите верьте, хотите нет) имеются вещи, которые я ношу со времён учёбы в девятом классе! Они до сих пор не поблекли и не растянулись.
Покрутившись около зеркала пару минут, я подмигнула своему отражению и потопала к выходу. Открывая дверь, я уронила папку, листы из которой сразу же разлетелись по всей прихожей.
– Балда!– оскорбила я себя и присела, чтобы собрать документы с пола.
Уже укладывая последний лист в скоросшиватель, я порезала палец об острый край бумаги. Из ранки тут же показалась кровь, и меня замутило. Ноги стали ватными, в ушах зашумело, а лицо покрылось бисеринками пота.
Я с рождения боюсь крови. Она – моя фобия. Помню, в детском садике со мной произошла конфузная история. Однажды к нам, в группу, пришла медсестра, чтобы взять кровь у детишек для анализа. Добрая воспитательница Лиза мгновенно построила всех ребят в шеренгу и, процесс начался.
Я стояла в середине колонны, но моя очередь сдавать кровь на анализ не наступила. Как только первому одногруппнику укололи пальчик, и малыш тихонько ойкнул, я,нафантазировав себе море крови и океан боли, потеряла сознание.
С тех пор я избегаю врачей и ближе, чем на десять метров не подхожу к лаборатории.
В школе я вела спокойный образ жизни и никогда не носилась по коридору во время перемены, опасаясь разбить коленку или нос.
До сих пор с замиранием сердца я вспоминаю, как проходила медосмотр для поступления в университет. Отцу пришлось на руках меня нести в лабораторию. Там я, увидев пробирки, иголки, стеклянные трубочки, разревелась в голос и шмякнулась на колени перед суровой врачихой.
– Тётенька! Миленькая! Только не колите! Прошу вас! Я очень... очень боюсь крови,– сквозь слёзы сказала я.
Женщина в белоснежном халате, поджав ноги, сначала тупо смотрела на меня, а после удивлённо произнесла:
– И чего так убиваться? Нарисую я тебе нужные результаты. Прекрати реветь! Давай сюда талончики и шуруй отсюда, актриса!
Да, это кажется смешным, но тогда мне не хотелось хохотать. Как, в общем, и сейчас.
Кровь тонкой струйкой потекла по пальцу, и моя голова пошла кругом. На полусогнутых ногах я забрела в зал. Отыскала аптечку, достала зелёнку и обработала рану. Потом глубоко вздохнула, вытерла вспотевшее лицо и пошла на кухню, чтобы выпить воды. Через пять минут тошнота прошла, и я отправилась на работу.
На лестничной площадке я встретила нашу соседку, бабу Лиду. Честно признаюсь, сия старушка не самый лучший человек для утренней беседы. Соседка чрезмерно любопытна, любит вредничать и постоянно винит всех в своей тяжёлой судьбе. Также она отменная врунишка. Сперва баба Лида доказывала всем, что прошла войну. Все соседи верили и гордились старушкой, а после совершенно случайно узнали, что она родилась в 1947 году.
На вопрос Людмилы: ''Зачем же вы врали и выдавали себя за ветерана ВОВ?'' , она ответила:
– Это от отчаяния! Я бедная, одинокая старуха! Никому до меня дела нет. Вот я и придумала эту небылицу, чтобы люди хоть как-то обо мне заботились.
Люда, услышав такое, живо извинилась и стала частенько наведывать пожилую соседку и помогать ей. Подруга убирала квартиру старушки, стирала её вещи, покупала продукты за свои деньги. Старалась изо всех сил.
Однажды, в очередной раз зайдя к старушке, Люда застала на её кухне двух женщин.
– Ой, баб Лид, у вас гости? Я может не вовремя? – спросила подруга.
– Нет, нет, входи. Это доченьки мои!
– Дочки?– удивилась Люда.– Но вы же утверждали, что вы одинокая старушка!
– Я? Быть такого не может! Ты что-то путаешь!
Тут пелена с глаз подруги и слетела. Она поняла, что горбатого, действительно, исправит только могила. С тех пор Люда только здоровается с лживой соседкой и старается избегать разговоров с ней.
– Доброе утро, Кариночка,– сказала баба Лида.
– Доброе,– кивнула я, нажимая кнопку вызова лифта. – Как у вас дела?
– Всё по-старому. Раковина по-прежнему забита! На потолке плесень, из окна дует! И никто из ЖКХ даже носа не суёт! Хоть я и звонила раз сорок!
– М,– ответила я.– Ясно.
– А где Люда? Что-то её не видно? Заболела может?
– Нет, в Москву она уехала.
– Да ты что?– хлопнула себя по бёдрам старушка.– А чего её чёрт туда понёс?
– Она стажируется в одной из хирургических клиник.
– Ааа,– сказала баба Лида.– А надолго она в Москве будет?
– Полгода.
Когда уже приедет лифт?
– Шесть месяцев??? Ого! А за квартиру кто платить будет?
– Я.
– Ты?
– Ну хотите вы заплатите,– сказала я, теряя самообладание.
– Я? Скажешь тоже! Откуда у меня деньги? Пенсия маленькая, детей нет! Никому я не нужна!
Приехал лифт. Я, возблагодарив Господа, зашла в светлую кабинку и хотела уже попращаться со старушкой, как услышала:
– Ой, Кариночка, а что это с тобой? Тебе хорошо? Я сразу и не заметила...
– Палец порезала. Ничего страшного! – отмахнулась я.
– Да я не об нём говор... – продолжила старушка, но дверцы лифта сомкнулись и, я не услышала конец фразы.
В вагоне метро все пассажиры странно на меня поглядывали и перешёптывались. А около ''Раскрутки'' незнакомая женщина, подойдя ко мне, робко спросила:
– Вам хорошо?
– Очень!
– Голова не кружится?
– Нет.
– А живот не болит?
– Нет.
– Хм, – задумалась незнакомка. – Не хочу вас пугать, но вы больны! У вас явно вирусное заражение. Все признаки на лицо! Мой вам совет – немедленно идите к врачу.
Я опешила. Господи, я больна? Вирусная инфекция?
Сама не своя, я пулей влетела в холл ''Раскрутки'' и столкнулась с Мариной. Кривонос, глянув на меня, спросила:
– Что с тобой? Заболела, что ли?
Внутри меня всё похолодело. И Марина заметила! О Господи, я подцепила какую-то заразу и теперь медленно умираю! Что делать?
Нужно срочно вызывать врачей! Вдруг эта болезнь заразна и из-за меня погибнут невинные люди!
Я молча открыла сумку, достала зеркальце и, глянув на своё отражение, завопила от ужаса. Вся левая щека, лоб и нос были зелёного оттенка. Боже, я превращаюсь в Халка?
– Чего ты блажишь? – спросила Марина. – И позволь поинтересоваться, а почему твоё лицо в бриллиантово-зелёном растворе?
– В чём? – отмерла я.
– В зелёнке!
– Эээ...
И тут до меня дошло. Все пазлы сложились в правильный рисунок. Ну и дура же я! Сначала обработала рану, а потом не дав толком засохнуть зелёнке, вытерла вспотевшее лицо!
Не удивительно, почему на меня все так глазели!
– Ой, Кружевич, я с тебя угораю! Ходячий прикол! Пошли ацетоном лицо протру и верну тебе человеческий вид.
– Ацетоном? Щипать будет!
– Потерпишь, – произнесла Марина и, снова посмотрев на меня, засмеялась в голос. – Ахахаха, уржаться! Можно я тебя сфотографирую? Ты ж как Фиона со ''Шрека''.
Я промолчала. Оправдания здесь были неуместны.
***
В зал совещаний мы зашли, когда совет директоров уже шёл полным ходом. Леди Дюшес, глянув на нас, злобно прищурила глаза. Правда, ни я, ни Марина не придали этому значения. Подумаешь, опоздали! Лучше ведь поздно, чем никогда!
За широким овальным столом сидело двадцать мужчин и пять женщин. Возле кафедры стоял Минский и говорил о планах и целях своего агентства. Все его внимательно слушали и кивали головами в нужные моменты.
Спустя полчаса монотонной речи директора, мне стало скучно. Я подпёрла голову рукой и старалась не уснуть.
– А сейчас со своим докладом на тему: ''Основные тенденции развития рекламы'' выступит моя дочь Анна.
Раздались жидкие аплодисменты и к кафедре подошла дочь Леди Дюшес, одетая в приталенный пиджал светло-коричневого цвета и узкую чёрную юбку. Волосы девицы были заплетены в аккуратную косичку-колосок.
– Батюшки, прямо ангел во плоти! – шепнула Марина мне на ухо. – Даже я на секунду поверила, что она само совершенство.
Я улыбнулась.
Тем временем Аня разложила свой доклад на кафедре и, поправив пиджак, мелодично заговорила:
– Доброе утро, уважаемые коллеги...
– Закатай губу! – прошептала Кривонос.
– ... Республика Беларусь, став суверенным государством, сохранила роль одной из ведущих в экономическом отношении стран бывшего СССР. Экономический спад...
– Ни капли совести! – прожужжала себе под нос Марина. – Читает твой доклад, как свой! Нахалка!
– ... Беларусь – крупный экспортёр грузовых автомобилей, тракторов...
– Если её доклад пройдёт на ''ура'' – значит Бога нет! – съязвила снова Кривонос.
– ... химических волокон и нитей, калийных удобрений, продукции текстильной и лёгкой промышленности.
– О Боже, меня сейчас стошнит!
– Марина, успокойся! – сказала я.
– Ха, я с тебя не устою поражаться! Ты так спокойна! Алло, она забирает твою славу!
– Ну и пусть. Мне не жалко!
– А сейчас внимание на экран, – громко сказала Аня.
Свет в зале потух, и на экране показалась первая картинка. Сначала я ничего не поняла, глядя на изображение, но потом, присмотревшись, до меня дошло, что взамен рекламных слайдов на экране чередуются фото в стиле ''ню''.
Зал загудел, как улей. Кто-то из сидящих выкрикнул:
– Вы снимаете порно? В этом секрет вашего успеха?
Кто-то в темноте добавил:
– Ого, а главную роль в ''клубничке'' играет ваша дочь, Минский? Ха, семейный бизнес?!
Все ахнули. Некоторые засмеялись.
Ну и дурочка наша Аня! Перепутала диск со своими фотографиями с диском, на котором я сохранила нужные слайды.
– ВКЛЮЧИТЕ СВЕТ! – рявкнула Леди Дюшес.
Её приказ выполнили мгновенно.
Экран потух.
Я осмотрелась. Марина беззвучно смеялась, Груша была на грани инфаркта, Минский выглядел, словно съел ящик мыла, а Аня покраснела и тихо плакала.
Остальные же оживлённо обсуждали только что просмотренные фотографии.
– Я извиняюсь за конфуз! – отмер Минский.
– Не стоит извиняться! Нам понравилось! – произнёс лысый мужчина.
– Хахахаха, – засмеялись многие.
Минский стал как перезрелый помидор, а Аня разрыдавшись в голос, помчалась из зала. Возле двери она выронила мобильник, чертыхнулась, согнулась, чтобы поднять аппарат и... произошло то, что часто снится мне в кошмарах. Раздался звук ''крак'' и юбка Ани разорвалась по швам в самом неприглядном месте.
Позор! Я опустила глаза.
13. А НА НАШИ ИМЕНИНЫ...
Несколько последующих дней Марина только и твердила о позоре Ани Минской. Иногда, правда, она переключала своё внимание на мои встречи с Кочевниковым, но я избегала разговоров о личной жизни, и поэтому Кривонос возвращалась к пересудам об Анюте.
Анфиса перестала на нас злиться. Вчера вечером она позвонила каждой из нас и извинилась за своё неподобающее поведение на показе. Я, конечно, простила, но продолжаю держать ухо остро. Мало ли?! Раз в год и палка стреляет!
С Петром я встретилась после показа ещё несколько раз. Он оказался интересным рассказчиком и великолепным собеседником, с которым время пролетало незаметно. Мне с ним не было скучно и с каждой нашей встречей я всё больше привыкала к нему. Общаясь с мужчиной, я поняла, что при всём своём финансовом и физическом благополучии, он несчастный человек. Единственными, с кем он последнее время чувствовал себя уютно и безопастно были его собаки. Родной сын был занят на работе и редко звонил отцу, он даже после показа не соизволил поговорить с Петром, а уехал на закрытую вечеринку с друзьями.
На работе коллеги воспринимали мужчину, как строгого начальника, и поэтому никаких приятельских отношений у Петра с коллегами не было. Лишь профессиональные.
Кочевников уже планировал начать ходить к психологу, чтобы хоть с кем-то общаться по душам, но тут судьба свела его со мной. И эта идея отпала сама собой.
Ещё в первый наш совместный вечер, сидя за столиком в фешенебельном ресторане ''Шехерезада'' , я раставила все точки над ''i''.
– Пётр, я надеюсь, вы понимаете, что никаких отношений, кроме дружеских между нами не будет!– сказала я.
– Да, да, конечно. Я на большее и не расчитываю. Мне нужна девушка, которая будет со мной разговаривать, а не просто слушать мои речи, делая умный вид. Мне нужна девушка, которая видит во мне человека, а не большой денежный мешок.
– Вам повезло,– подмигнула я.– Вы нашли то, что искали. Но предупреждаю, начнёте переходить рамки дозволенного – больше меня не увидите. Никогда.
– Понял. Зарублю у себя на носу.
Пётр сдерживает обещание. Мы с ним просто друзья. И нас это вполне устраивает.
Сегодня у Стаси день рождения. Ей 26. Целые сутки я провела, словно белка в колесе. Во-первых, девчата повесили на меня покупку подарка.Нужно было купить голубой бриллиантовый ансамбль: колье и серьги. Кажись, ничего сложного, но мне пришлось оббежать пол-Минска прежде, чем удалось купить подобный ювелирный комплект.
Во-вторых, вплоть до празднования именин подруги, я приводила в порядок квартиру. Люда доверила мне собственное жильё в надежде, что я буду следить за порядком, но я позабыла об этом, устроив в доме кавардак. И поэтому сейчас я всё исправляла.
Около девяти вечера за мной заехала Марина. В автомобиле также сидела Анфиса.
– Привет,– поздоровалась я с ней.
– Hello! Как жизнь? Готова тусануть?
– Ага. Давно не отдыхала в клубе. А где Яра?
– Она приедет с Вениамином,– ответила Марина.
Больше мы не разговаривали. Кривонос следила за дорогой, Мартышка разглядывала глянцевый журнал, а я изучала городские пейзажи Минска.
Клуб ''Жара'' располагался в спальном районе столицы. Это было трёхэтажное здание с огромными тонированными окнами и металлической тяжёлой дверью, возле которой стояла борзая тройка грозных секьюрити.
– Здесь проходит закрытая вечеринка. Вход только по приглашениям,– рявкнул один из ''шкафов''.
– Знаем! Держите,– прочирикала Анфиса и протянула три ярких талончика.
Парень, окинув их взглядом, сказал уже мягче:
– Проходите, девушки. Весёлого вечера!
– Спасибо, мальчики,– с надеждой, что на неё обратят внимание произнесла Мартышка, но никто из охраны даже глазом не моргнул.
– Вот охламоны!– обиделась она.– Что за время? Сейчас проще даже парню отыскать себе бойфренда, чем мне!
Мы рассмеялись и зашли в здание. Внутри клуба дико ревела музыка. На танцполе хаотично двигались люди, а возле барной стойки сидела группа ребят и смотрела на выступление здешнего бармена.
– А мне тут нравится! Даже очень! – прокричала Марина.– Я хочу танцевать!
– Вау, сколько красивых парней!– глаза Анфисы вспыхнули огнём.– Молодой человек! Молодой человек!! Угостите даму коктейлем!
В считанные секунды мои сопровождающие разлетелись в разные стороны, напроч забыв не только о Стасе, но и обо мне.
Я огляделась. Куда сразу лучше направиться?
– Карина, здравствуй. Ты одна?
– Стася! Ты-то мне и нужна. С днём рождения!– воскликнула я и обняла Пупсикову.– Держи подарок. Он от всех нас.
– Спасибо!– улыбнулась Анастасия.– А где остальные?
– Марина на танцполе, Анфиса умчалась на поиски бойфренда.
– Ясно. Всё как обычно. Пошли в зал отдыха, а то тут очень шумно. Мне нужно тебе кое-что рассказать.
Я кивнула и поплелась за Стасей. Через несколько минут мы оказались в светлой уютной комнате с парочкой диванов и журнальных столиков. На потолке висела изящная пятирожковая люстра, а окна были завешены бардовыми шторами.
Присев на диван, я перевела дух и стала поедать зелёный виноград, гроздья которого лежали в хрустальной вазе.
– Все люди в клубе – твои знакомые? – спросила я.
– Ну... Большинство. Меньшая часть приглашённых – это друзья и коллеги Артура.
– Понятно. Кстати, а где он?
– Вот об этом я и хочу с тобой поговорить,– сказала Стася и наполнила свой фужер шампанским. Я от спиртного отказалась. – Мне кажется, что мы расстались. И точку в наших отношениях поставила я.
– Но как? Зачем? Разве вы не планировали в скором времени пожениться?
Пупсикова отпила шампанского, откинулась на спинку дивана и начала свой рассказ.
Стася – человек настроения. Её легко развеселить, но также легко и вывести из себя. Когда у Стаси на душе скребут кошки, или она утром стала не с той ноги – лучше обходить её персону за несколько километров. Ведь в такие худшие моменты своей жизни Стася способна морально уничтожить любого. Потом, конечно, она приходит в тонус и мчится просить прощения у всех обиженных. Некоторые с лёгкостью прощают и забывают срывы Стаси, а некоторые – не хотят прощать, за что получают очередную порцию оскорблений и навсегда изгоняются из среды друзей госпожи Пупсиковой.
Артур никогда не обращал внимания на плохое настроение своей пассии. Ему даже нравилось, когда Стася блажила на всю округу, словно раненая самка бизона и носилась из комнаты в комнату, круша всё на своём пути. Он знал, что психи скоро пройдут, и его любимая снова станет хорошей и покладистой.
Сегодня ничего не предвещало беды. Настроение у Пупсиковой было боевое, с раннего утра телефон девушки разрывался от поступающих звонков и приходящих сообщений.
– Любимая! – с подносом, на котором стояла кружка кофе и тарелочка с пироженные, в комнату зашёл Артур.– Как спалось?
– Отлично,– потянулась Стася.
– Славно. С днём рождения,– произнёс Коробков и поцеловал девушку. По её телу приятно пробежался жар.
– Спасибо.
– Милая, я надеюсь, ты поймёшь.
– О чём ты?
– Ты веришь мне?
– Конечно, как никому другому на свете.
– Это очень хорошо,– произнёс Артур и, подойдя к окну, раздвинул шторы. Спальню озарило прохладное осеннее солнце. – Стася, я давно готовился к твоим именинам, писал торжественную речь, собирал деньги на подарок...Ты давно мечтаешь об машине. Я и планировал купить тебе автомобиль, но совсем недавно мне поступило заманчивое предложение: создать ещё одну линию одежды совместно с парой российских дизайнеров. Выйти на новый уровень!
Стася сидела молча и пыталась разобраться к чему клонит бойфренд.
– Но для этого нужны были деньги! И я... я использовал ассигнации, которые отлаживал на твой подарок.
– А как же машина?– грустно произнесла Стася.
– Милая! Только не растраивайся! Она будет у тебя. Обещаю.
– Когда? Года через три?
– Возможно.
Стася опешила. Услышать она хотела совсем не это.
– Зачем тебе новая линия одежды? Ты и так пропадаешь на работе целыми днями, а сейчас и вовсе ты вылазить из ателье не будешь!
– Дорогая! Всё будет хорошо.
– Что-то я сомневаюсь.
– Не злись!
Стася нахмурилась. Праздничное настроение выветрилось, как дым через открытыю форточку.
– Стасенька, не дуйся. Я тебе куплю машину. Даю слово! Ну?!
Пупсикова, ничего не сказав,соскочила с кровати и в пижаме пошла на кухню, чтобы выпить коняка. Для души, как говориться. Артур молча последовал за ней.
На столе Стася увидела открытку и... букет из гвоздик! Тут-то у девушки в голове перемкнуло. Она разревелась, вышвырнула ненавистные цветы в окно, а потом из неё, словно из проснувшегося вулкана, полилась лава претензий и оскорблений. Высказав всё, Стася, умчалась в ванную комнату и, заперевшись, сидела там несколько часов.
– Выйдя из ванны я не нашла Артура в квартире. Он уехал в неизвестном направлении, забрав все свои вещи. Вот так наша любовь и закончилась,– грустно произнесла Стася.
– Ты ему звонила?
– Недоступен.
– Да уж,– произнесла Анфиса, которая появилась в комнате отдыха, когда Пупсикова только начала рассказывать о разрыве отношений с Коробковым.– Стася – ты редкостная дура!
– Вот-вот, – усмехнулась я. – Точнее и не скажешь! Подумаешь, не смог подарить машину, подарит позже!
– Девочки, я не из-за этого взорвалась!
– Нет? А из-за чего тогда?
– Он подарил мне гвоздики!
– И что?
– Алло, ГВОЗДИКИ! Ку-ку, я девушка, а не памятник воинам-интернационалистам!!! И я хочу роз! Миллион красных роз!
– Ооо, губа не дура! Все мы мечтаем о розах, но при нынешнем раскладе и отсутствии фантазии у парней приходиться радоваться и василькам, сорванным в поле!
Дверь в комнату резко открылась. И пред нами предстала Ярослава.
– Ну наконец-то я вас нашла! Все комнаты оббежала. На танцполе Марина такое вытворяет, что профессиональные танцовщицы стоят в сторонке и нервно курят! Ахахах,– засмеялась Брикина и плюхнулась на диван.– А чего это у вас такие кислые лица?
– Стася рассталась с Артуром,– ответила Анфиса.
– Что? Но как?
– Во всём я, дура в кубе, виновата!Я!
– Ты?
Стася высморкалась в салфетку, снова наполнила свой бокал и начала излагать уже знакомый мне рассказ. Я доела виноград и незаметно вышла из комнаты. Снова слушать печальную историю подруги не хотелось.
Возле барной стойки толпились люди. Я села на свободный стул и стала рассматривать прейскурант. После остановив свой выбор на коктейле ''Миранда'', сделала заказ и принялась рассматривать окружающих меня людей.
–Девушка, возьмите заказ.
Я обернулась. Возле меня стоял фужер с прозрачной жидкостью, в которой плавали кусочки фруктов и льда.
– Спасибо,– поблагодарила я милого бармена и сделала пару глотков коктейля. Горло тут же обожгло, словно я проглотила горящие угли. Дыхание прервалось, я стала задыхаться. Из глаз прыснули слёзы.
– Вам плохо?– спросил бармен.
– Я... Я...
Постепенно жар в горле стал утихать, по телу начало разливаться приятное тепло. Я приходила в норму.
– Девушка?
– Всё в порядке. Просто много отхлебнула.
– В коктейле присутствует чача.
– Что-что, простите? – удивилась я.
– Ча́ча – грузинский крепкий спиртной напиток. Проще говоря, кавказкая виноградная водка.
– Коктейль алкогольный?
– Ну да. А вы не знали?
– Нет. Я думала, в нём не будет ничего спиртного. Ладно, ничего страшного. Будем считать, что я выпила за здоровье имениннецы.
– Точно. Может повторить заказ?
– Нет,– отказалась я от предложения бармена и пошла к выходу. Мне нужен был свежий воздух.
Но дойдя до танцпола я изменила решение. Мне нужен вовсе не свежий воздух,а танцы! Танцы до упада! Никогда раньше, как сейчас, я не ощущала такую лёгкость во всём теле. Я чувствовала себя бабочкой. И мне хотелось парить в воздухе.
