Текст книги "Телохранители для апостола"

Автор книги: Максим Шахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

* * *

Начальником Рослякова был генерал Мартынов. Собственно, начальником, как и генералом, он стал всего два месяца назад. Иван Сергеевич работал в том же ведомстве, что и Росляков, они даже дружили, иной раз вместе проводя время на отдыхе с семьями. Потом ранение. Мартынов потерял половину кисти левой руки и чуть не потерял всю руку. Врачам ее спасти удалось, но владеть он ею мог не в полной мере. А учитывая огромный опыт Мартынова, его оперативно-тактические способности, его и решили оставить в кадрах ведомства и сделали руководителем направления, в котором и работала группа Седого. Таков был оперативный псевдоним полковника Рослякова.

Мартынов в спортивном костюме и с полотенцем на шее шел рядом с Росляковым по коридору Тренировочного центра и рассказывал:

– Идея сама по себе не так уж и плоха, Миша, но исполнение… сам понимаешь.

– Да, – согласился Росляков, – идея шикарная. Собрать в Ватикане всех глав всех мировых религиозных конфессий и договориться о прекращении терроризма, экстремизма и вообще вооруженных конфликтов, включая и войны. Супер!

– Ты зря иронизируешь, – покачал головой Мартынов. – В мусульманском мире религиозные деятели имеют приличный вес. Они могут повлиять на политическую обстановку.

– Да нет, Иван, я не иронизирую по поводу самой идеи, – вздохнул Росляков. – Наверное, они могут что-то изменить. Но ведь, насколько я понимаю, во всех религиях мира, а уж тем более в таких близких, почти родственных религиях, как христианство и мусульманство, существуют практически одинаковые заповеди. И среди них такие замечательные, которые призывают не гневаться, не убивать и прощать врагов своих. И тем не менее нашлись идеологи, которые смогли поднять зеленое знамя и повести огромное количество людей на священную войну с неверными, то есть с нами. Что за подтасовка религиозных догматов? Нет, не все так просто.

– Думаешь, что их конференция ничего не даст?

– Думаю, что может что-то дать. По крайней мере, покажет позицию официальной церкви, подчеркнет, что мир и общество не с ними, а с паствой.

– Вон какие слова знаешь, – усмехнулся Мартынов.

– Надо знать. И я не в идею не верю, а в то, что священнослужители смогут ее реализовать. Тут иной опыт нужен, иные специалисты. И как мы вообще об этой тайной акции узнали? Неужели у наших спецслужб имеются шпионы в религиозных сферах?

– Узнали мы очень просто. Шпионов у нас, как ты выразился, в той среде нет, а вот свои люди имеются. Я бы назвал их доверенными лицами. Бывает иногда, что оперативники спецслужб уходят из этого кровавого мира к ним, в лоно церкви. У нас ведь нагрузка не столько на мышцы, сколько на душу, если ты нормальный человек.

– Кто-то из наших?

– Подполковник Василичев из внешней разведки. Теперь он уже настоятель монастыря на Смоленщине, отец Лонгин. И поведал он нам, с разрешения своего руководства, вещи неутешительные. Не только мы знаем о предстоящей конференции в Ватикане. О ней, естественно, узнали и международные экстремисты. И там начался процесс консолидации тех, кто не хочет мешать этому мероприятию, тех, кто с уважением относится к вере, и тех, кто готов использовать это в своих грязных целях. Например, совершить грандиозный теракт в Ватикане и разом покончить с миротворцами в рясах. И тогда им уже никто не будет мешать в их попытках создать мировое исламское государство, где христианство будет запрещено под страхом смертной казни, где все не принявшие ислам будут людьми второго сорта, где все женщины будут ходить с закрытыми лицами…

– И наступит конец просвещению.

– В конечном итоге – да.

– Значит, угроза серьезная, а задача будет поставлена так: предотвратить попытку совершения террористического акта в процессе проведения конференции глав мировых религиозных конфессий.

– Да, примерно так. И осложнена твоя задача, Миша, будет не только тем, что имеются серьезные разногласия в среде террористов. Нет согласия еще и в среде христианских лидеров. В ней раздоры, споры и взаимные упреки. Я бы сказал так, что и сама конференция под вопросом. Поэтому собирай своих парней и отправляйся в Рим. Задачу я тебе ставлю, увы, как в сказке. Поди туда – не знаю куда, найди того – не знаю кого, чтобы тот не сделал то – не знаю что. И все это в условиях: а правда ли собирается конференция, или это только слухи, или это хорошо организованная дезинформация. Я привез тебе все необходимые материалы, включая фотографии и подборку по последним событиям в мире. Пошли в мой номер.

Тренировочный центр имел еще одно важное направление. Там оперативники спецслужб проходили не только подготовку или переподготовку. Здесь еще работало отделение реабилитации. И генерала Мартынова руководство почти принудительно отправило сюда для восстановления функций искалеченной руки. Благо, частично руководить своим направлением можно и отсюда, учитывая возможности современных средств связи и коммуникаций.

* * *

Капитана Алексеева Росляков нашел в спортзале. Приказав переодеться, Михаил Васильевич повел Максима в столовую, чтобы, не теряя времени даром, ввести его в курс дела и заодно пообедать. Максим с завидным аппетитом съел тарелку щей, порцию гречневой каши с мясом, бросил пару ложек сахара в стакан со сметаной, размешал и умял со сметаной сдобную булку. Росляков рассказывал, вяло ковыряя вилкой в тарелке, и с сожалением думал, что он сам уже теряет былую форму. Вот они, молодые, здоровенные. Крепкие нервы, здоровая психика, самодостаточность. Приказ? Есть приказ! На Северный полюс? Есть на Северный полюс! И ни сомнений, ни страха, ни сожалений. Нормальные парни, которые служат не за деньги, а за идею. Они осознают, что защищают Родину, цивилизованный мир. У них еще не накопилась психическая усталость от постоянного боя, постоянного насилия, смертей, от напряжения, постоянной опасности, риска собой, угрозы смерти, потери своих товарищей. М-да!

– Ну, капитан, не пугает тебя задачка, которую нам поставили?

– Задача как задача, – ответил Максим и даже не пожал плечами. – Когда приступать?

«Вот и все, – задумчиво подумал Росляков. – И никаких эмоций. Есть приказ – надо выполнять. У Андрея Демичева хоть эмоции бьют через край, пока он не в «деле». С тем хоть поговорить можно, а этот Алексеев, как… Почти год уже с ним работаю, а все никак не привыкну к его бесстрастной манере. Что он мне напоминает больше всего? Кусок мрамора? Нет, скорее чугунную батарею отопления. Так же немногословен и так же редко улыбается. А ведь родители у него преподаватели вуза.

– Приступать, Максим, надо, как говорится, еще вчера. Повтори задачу.

– Взять под наблюдение священника отца Лонгина. В случае его выезда за границу последовать за ним. Выявить его контакты с представителями других конфессий, определить возможный интерес к нему других людей. Узнать их возможную принадлежность к международным террористическим организациям. Выявить возможность подготовки террористического акта против участников конференции. Выявить пособников из числа наемных служащих Ватикана или священнослужителей Ватикана, а также других религиозных конфессий.

– Ничего не смущает?

– А что? – посмотрел Максим шефу в глаза. – Вы хотите сказать, что миссия невыполнима? Так это как пойдет. Работать надо. Вы хотели мне фотографию этого Лонгина показать.

Росляков молча достал из бокового кармашка в своей папке несколько фотографий и положил перед Максимом. С фотографий смотрело крепкое, немного хмурое лицо человека с густой бородой. А вообще-то чувствовалось, что с фотографии глядит сильный, волевой человек. Недаром он и в монастыре своем в лидеры выбился.

– Я понимаю, Михаил Васильевич, что вас беспокоит, – спокойно сказал Алексеев. – Операция не спланирована, и нужно быть готовым к любому развитию событий. А по сути, ничего необычного в этом деле и нет. Нам нужно предотвратить возможное покушение на церковных руководителей, которые съедутся в Ватикан на конференцию.

– В таком ключе звучит очень просто, – хмыкнул Росляков. – Только нам придется подозревать там всех и каждого. Даже этого Василичева, или как он там сейчас зовется – Лонгин.

– А не перегибаете ли вы палку?

– Перегибаю, – тут же согласился Росляков. – И делаю это умышленно, чтобы ты, Максим, прочувствовал всю сложность задания. Конечно, подозревать священника в том, что он связан с исламскими экстремистами, мы не будем. А вот в том, что он может ошибиться, каким-то необдуманным поступком осложнить выполнение нашего задания, я не сомневаюсь.

– Бывший офицер службы внешней разведки? – с сомнением сказал Максим. – Вряд ли.

– Ты сам произнес это слово. «Бывший». Я знаю официальную сторону его дела, знаю, что подал рапорт, вышел по ранению в отставку и зачастил в монастырь. А вот о том, почему он туда зачастил, почему он сан принял, что его сподвигло на этот поступок, я представления не имею. И никто не имеет. Никто не разговаривал с Василичевым на эту тему. Я имею в виду прежних коллег и начальников. Может, человек сломался, может, он потому и пострадал на работе, что надлом случился. Может, это закономерный поступок, попытка уйти от себя, от жизни, может, это чувство вины?

– А может быть, он и вправду закономерный? – с улыбкой пожал плечами Максим. – Закономерный в том смысле, что офицер такой службы решил продолжать служить и заниматься очищением этого мира. А отнюдь не пытается убежать от него, закрыться.

– Да ты что? – язвительно сказал Росляков. – Ты намекаешь на духовный рост, на переход на более высокий качественный уровень? Интересную тенденцию ты рисуешь, парень. Значит, в некоем будущем, когда люди станут заметно совершеннее и выше духовно, то большая их часть уйдет в монастыри? Перейдет, так сказать, на новый уровень? А не считаешь ли ты, что этот Василичев отправился в монастырь душу очищать, тяжесть с нее снимать, прощение вымаливать?

– И это может быть, – легко согласился Максим. – Нервы у нас у всех железные, а вот что с душой может начать твориться, никто не знает. Кроме таких вот Василичевых.

– Ты мне только раньше времени лыжи не навостри в монастырь, – проворчал Росляков. – И запомни, контакты с Василичевым только в крайнем случае. Если ему понадобится помощь экстренная или его жизнь спасать надо будет. Или возникнут иные обстоятельства, когда потребуется твоя профессиональная помощь.

– Например, когда он на террористов случайно выйдет. Или они на него.

– Разумеется. Теперь запоминай две явки и пароли. Там ты получишь итальянские документы и легенду. Оружие, если понадобится, тоже.

Глава 4

Луиджи Петрозино, невысокий сухопарый человек с острыми, почти крысиными чертами лица, вышел из такси на людный тротуар неподалеку от станции метро «Пирамида». Он сразу нырнул в толпу, как ныряльщик, выставив голову и наклонившись всем корпусом вперед. Попытка затеряться в толпе, оказаться незамеченным, неузнанным была понятна, потому что Петрозино был не совсем обычным человеком, он являлся полковником военной контрразведки и ехал на встречу с человеком, который не был его агентом. Если бы руководство Петрозино узнало, с кем именно он встречается сегодня, то это послужило бы причиной грандиозной разборки в ведомстве.

Этот человек, к которому ехал Петрозино, был известен в среде мировых экстремистов как Або, как Або Непримиримый. Он не принадлежал ни к одной террористической организации, но был близок к руководству их всех. И зачастую выполнял задания того или иного лидера, но эти задания всегда инициировались им самим, были частью его личной борьбы.

Местом встречи была выбрана Остия. Были и иные людные места в Риме и его пригородах, где двое собеседников могли слиться с толпой, затеряться в разноязычном гомоне туристов. Просто древние остатки античного города-порта были гораздо ближе, чем те же самые Помпеи или Геркуланум. И туристов там тоже было много. Этот древний и некогда процветающий город пришел в упадок из-за каприза природы. Просто береговая линия моря со временем отступила, и город перестал быть нужен в своем прежнем качестве. Хирела торговля, перестали приходить корабли и караваны. Но город каким-то чудом уцелел и стал со временем притягательным местом для иногородних и иностранных туристов. Да и для римлян, желавших провести несколько дней на пляжах Остии. И уж тем более это место было привлекательным из-за того, что дорога от Рима по сравнению с теми же Помпеями занимает всего полчаса. Это тоже явилось серьезной причиной, по которой встреча Петрозино и Або была намечена именно там.

Полковник пробрался сквозь толпу пассажиров подземки, свернул по указателю «Порт Сан-Паоло» и вскочил в подошедший поезд, следовавший до станции «Остия – Антика». Доехав до нужной станции и выскочив из вагона, Петрозино не стал никуда спешить, а, наоборот, старался придерживаться больших групп туристов. С одной из таких групп он поднялся на мост, что проложен прямо над шоссе, прошел мимо почти современных строений, сложенных из древних античных кирпичей. Петрозино, чтобы не выделяться, даже купил за два евро схему города, как и многие туристы, хотя знал, что здесь, как нигде, обилие всевозможных указателей и настенных стендов с информацией.

И только спустя минут тридцать Петрозино наконец очутился на пляже. Сегодня тут было не очень многолюдно. Полковник выбрал кабинку ближе к воде и разделся до плавок. Еще минут пятнадцать он в темных очках сидел в шезлонге и посматривал по сторонам, пока к нему, наконец, не подошел нужный человек.

– Вы опоздали на двадцать две минуты, – без приветствия произнес Або, усаживаясь на соседний шезлонг. – Это плохо. В нашем деле необходима точность, как в микрохирургии.

– Я не принадлежу к «вашему» делу, – неприязненно ответил полковник.

– Софистика, дорогой мой Лука, – без улыбки сказал Або. – Вы работаете на нас, значит, принадлежите, хотя и не состоите в списках организации. Как и я, кстати.

– Мне плевать, где вы лично состоите, а где нет, – процедил полковник сквозь зубы. – И я вам не «дорогой».

– Что-то вы сегодня очень нервный. К словам цепляетесь. У вас неприятности или просто нервы сдают? Я же ничего обидного не сказал. И насчет «дорогого» вы тоже зря вспылили. Если учесть, сколько я вам уже передал денег за ваши услуги, то, согласитесь, это слово как нельзя лучше вас оценивает. Согласны?

Несмотря на то что араб говорил спокойным, почти дружеским тоном, в его голосе все равно сквозило превосходство и некоторое высокомерие. Как бы подчеркивалось, что сам Або поступает в соответствии с убеждениями, верой, а итальянец всего лишь наемник, готовый продать кого угодно и что угодно за деньги.

– Так в чем дело, полковник?

– Какого черта вы мне подсунули этих двух студентов? Вы что, считаете это серьезным подарком нашим спецслужбам? Я должен быть на высоте, я должен быть в глазах моего руководства…

– Так работайте, – резонно заметил Або. – Сами-то вы ничего не можете, а сдавать вам серьезных боевиков я не могу. Они мне самому нужны. А эти двое просто дурачки. Они в самом деле вынашивали свои коварные замыслы, но они были одиночками и могли мне навредить. Да и я, собственно, ничего страшного не совершил. Эти двое мальчишек из Перуджи [6] рискуют всего лишь быть высланными из страны, и не более.

– А вы что, сами решили провести теракт в Ватикане? – усмехнулся Петрозино.

– Ватикан? Это мелко и неэффективно. И к тому же меня интересует другое. Я же вам говорил, что моя сфера – социальная обстановка в Италии, проблемы миграции из Северной Африки. А ваша информация о подпольных организациях мне необходима для оценки ситуации, ее взрывоопасности, определения критических точек. Вы подготовили мне сводку?

– Да, – с какой-то обреченностью ответил полковник. – Радикальные исламисты на территории Италии, насколько можно судить по скудным агентурным сведениям, досконально изучили науку конспирации. Они и живут в спартанских условиях, и первостепенное значение придают соблюдению строжайших мер безопасности. Ячейки почти наверняка имеются во всех крупных городах страны. Все конспиративные квартиры они очень тщательно обеспечивают несколькими наблюдательными пунктами. В частности, в Венеции, в Милане, в Неаполе группы исламистов собираются в маленьких арабских ресторанах под видом обычных посетителей. Аналитики считают это обоснованным, потому что так они сливаются с арабской средой города. Если бы они собирались в иных местах, где прослойка арабов меньше, то бросались бы в глаза.

Або одобрительно хмыкнул, но от комментариев воздержался. Он старательно запоминал все то, что рассказывал контрразведчик, все, что спецслужбам Италии было известно о подпольных организациях исламистского толка.

– Как правило, – продолжал Петрозино, – такие собрания очень четко охраняются сетью наблюдателей. Например, на перекрестке сидит какой-нибудь тунисский бербер или торговец-алжирец. Он контролирует возможные пути отхода. Наблюдатели постоянно докладывают о всех подозрительных лицах, появляющихся в районе собрания группы. Эти и другие меры предосторожности очень затрудняют проникновение в среду исламистов не только сотрудников итальянских спецслужб, но и спецслужб арабских государств.

– С мерами предосторожности понятно, можете не распространяться. Вы лучше расскажите, как ваше руководство оценивает рост мигрантов-арабов в стране.

– Причина видится простой. Самое важное обстоятельство, привлекающее в Италию радикалов от ислама, – относительная доступность и низкая стоимость взрывчатых веществ и оружия.

– Хм, вы и это просчитали. Похвально, полковник, похвально. Я вашу организацию, честно говоря, недооценивал. Но угроза-то вами видится? Вы же не считаете Итальянскую Республику лишь перевалочной базой для террористов?

– Нет, опасность оценивается серьезно. Нашими спецслужбами были предприняты повышенные меры безопасности во время Олимпийских игр в Турине. В правительстве и руководстве разведки серьезно отнеслись к угрозам «Аль-Каиды» наказать Италию за ее участие в войне в Ираке. Весьма серьезно просчитывались возможности «Аль-Каиды» для проведения таких операций, как затопление Венеции, устройство теракта в метро крупнейших городов и посольстве США в Риме. Отдельно рассматривались варианты использования химических веществ – цианида, рицина. Считается, что в Италии существует вероятность проведения терактов по лондонскому сценарию. А вообще-то наши службы насчитали около тринадцати тысяч потенциальных целей для проведения атак террористов.

– Любопытно, – покачал Або головой, – а каким образом ваши специалисты определяли эти цели? Примеры можете привести?

– Например, церковь Сан-Патронио в Болонье. Она считается одной из наиболее вероятных мишеней для атак потому, что в этой церкви на одной из фресок изображен пророк Мухаммед в Аду. Тем более что в 2002 году четверо североафриканцев и один итальянец были арестованы по подозрению в подготовке теракта в церкви Сан-Патронио. Затем каналы Умбрии, крупнейшие аэропорты и железнодорожные вокзалы. Тут обоснование, как мне кажется, не нужно. Также мы полагаем, что вероятной мишенью для проведения терактов является Турин. Этот промышленный центр Италии обладает развитой транспортной инфраструктурой, которой пользуется подавляющее большинство работников местных предприятий. Поэтому проведение терактов по мадридскому или лондонскому сценарию может привести к серьезным социально-политическим последствиям. Не считая конкретного и вполне ощутимого экономического ущерба.

– Ладно, я понял. Какие меры принимают власти по защите возможных объектов для проведения терактов.

– Вокруг вероятных объектов для проведения терактов возводятся защитные заграждения. Цель – ограничение свободного бесконтрольного доступа, невозможность парковки автомашин в непосредственной близости объектов. Также проводится постоянная работа по контролю за местами возможного складирования взрывчатых, отравляющих и химических веществ. В конце июля этого года полиция во время проведения спецоперации под кодовым названием «Хаммам» арестовала трех марокканцев, связанных с «Аль-Каидой» и марокканской «Вооруженной исламской группой». Предполагается, что они причастны к терактам в Мадриде в 2004 году. Эти лица в провинции Перуджа в мечети «Понте Фельчино» складировали высокотоксичные и взрывчатые вещества. Более того, установлено, что имам этой мечети учил молодых людей обращаться с оружием, использовать взрывчатые и отравляющие вещества. При обыске были обнаружены подробные карты некоторых районов.

– Ладно, ладно. Хватит статистики, давайте больше анализа.

– Это очень плохая статистика, – резко сказал Петрозино. – Из нее анализ и составляется. Все в той же провинции Перуджи был выявлен еще один имам, у которого также была обнаружена карта с указанием населенных пунктов, намеченных для проведения терактов. Это я говорю вам для того, чтобы проиллюстрировать: это одна из тенденций развития радикального исламизма в Италии.

– Да? И какая же?

– Центры активности исламистов стали смещаться из северных районов страны в южные. И еще. Исламисты в Италии в своем большинстве связаны с радикальными группировками из Северной Африки – «Салафитской проповеди и джихада», «Вооруженной исламской группой». По нашим данным, несмотря на серьезные меры по охране транспортных узлов, станций, практически невозможно гарантировать безопасность объектов в случае использования террористами нескольких смертников.

– Плохо работаете, господа, – развел руками Або.

– Вы забываете, что массовый приток мусульман в Италию начался лет на тридцать позже, чем во Францию, Германию и Великобританию. Когда в этих странах, привлекательных с точки зрения миграции, были введены ограничительные меры против наплыва мигрантов, они стали искать другие возможности для проникновения в Европу. Такую возможность им дала Италия.

– Понятно, скоро вы эту лазейку прикроете.

– Увы, слишком сильно общественное мнение, слишком велико в общественном сознании восприятие Африки, как мира ущербного, несчастного, требующего к себе внимательного отношения. Нам еще предстоит перебороть инфантильную жалость обывателя, а вы нам в этом поможете своими действиями. Вы их запугаете и поможете нам.

– Вы как будто радуетесь этому, – вдруг рассмеялся Або и поднялся. – Хватит хандрить, полковник, пойдемте искупаемся. Смотрите, каким ласковым выглядит сегодня море, как оно искрится на солнце. Ну же, пошли!

Луиджи Петрозино давно уже мечтал окунуться в живительную ласковую прохладу морских волн. Он помедлил, а потом решительно поднялся и пошел рядом с Або к воде. Они с шумом бросились в набегающую волну и поплыли подальше от плеска крепких юнцов и их подруг на цветных надувных матрацах.

– Я вам хочу еще кое-что сказать, – отплевываясь, проговорил Або. – Я скоро уеду, надолго уеду. Если вы хотите, то мы сможем прекратить наши отношения. Мне кажется, что эта связь вас как-то стала тяготить.

– Вы хотите меня отпустить? – неровным голосом спросил полковник, выдав свое желание отказаться и от денег, и от всего остального, лишь бы спокойно встретить старость.

– Если хотите, да, – пообещал Або, продолжая плыть все дальше от берега. – Только имейте в виду, что молчание для вас золото.

Араб еще что-то говорил, но Петрозино его почти не слушал. Он был так взволнован сообщением, что даже не обратил внимания, как с одной из лодок неподалеку в воду скользнул аквалангист. Все понял он только в тот момент, когда твердая рука схватила его за щиколотку ноги и потянула в глубину. Под водой полковник скрылся мгновенно, без всплеска и криков.