Текст книги "К соседям за яблоками"
Автор книги: Макс Симов
Жанр:
Детская проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
Димкины мечты
Паша и Димка дружили давно, хотя Димка и был старше Паши на целых три года. Почти все школьные каникулы мальчики играли вместе, часто с Вовкой, а иногда вдвоем. У Димы, как и у Паши, был только отец, а матери не было. В семье ему объяснили, что она умерла при родах, поэтому, в отличие от Паши, он матери совсем не знал. У Димы были живы и бабушка и дедушка по отцу, а со стороны матери все умерли. Семья Димы жила в просторном двухэтажном доме с большим садом и красивой беседкой в саду, какой у Паши и других друзей не было. В беседке летом мальчики устраивали шахматные турниры. Димка обожал играть в шахматы, и унаследовал он эту страсть от отца. Семен Иванович, или просто дядя Сеня, отец Димки, был отличным шахматистом, победителем краевых соревнований. Он-то и учил шахматной игре и сына, и его друзей. Паша сам неплохо играл в шахматы, но Димку он никак не мог победить.
У Димки почему-то не хватало половины левого уха. Паша и хотел бы знать почему, но стеснялся спросить. Не хотел друга обидеть. И правильно. Если Димка захочет, то сам расскажет. Кто-то в округе пустил злую сплетню, что у Димки оторвали пол-уха якобы за то, что он в чужой сад залез наворовать яблок. Но Паша знал: чего-чего, а в чужие сады и огороды Димка не лазил, в отличие от других ребят. Так что историю про ухо точно сочинили злые языки. Паша уважал Димку не только потому, что тот был старше, но и потому, что Димка всегда был по-взрослому справедлив и защищал ребят помладше от хулиганских выходок задиристых мальчишек.
Потеря матерей в раннем возрасте сблизила двух мальчиков. Дима, конечно же, расспрашивал отца о своей маме, и скудные отцовские ответы разжигали его фантазию о том, какой она была в жизни.
– Отец мне сказал, что мама отлично играла в шахматы, – Дима как-то завел разговор о своей матери с Пашей, и в голосе его звучала гордость. – Отец сказал, что, когда они познакомились, она играла даже лучше, чем он. Они познакомились, еще когда он служил в армии: играли друг с другом в шахматы. Она не раз выигрывала, – с улыбкой рассказывал Дима. – Отец говорит, что сначала он был очень расстроен из-за этого, но потом смирился. Он понял, что она была просто сильнее в шахматах.
– А сейчас твой отец – чемпион края.
Паша решил сказать что-нибудь хорошее о достоинствах Димкиного отца, которых, по мнению Паши, было много. Лучше него учителя по шахматам вообще не найти.
Дима кивнул головой в знак согласия, но продолжил говорить о матери:
– А еще отец рассказывал, как однажды она побила в шахматах весь батальон его армейских друзей. Ничего себе! – Димка улыбался во весь рот, представляя тот шахматный матч, когда его молодая мама поражала одного соперника за другим.
Чувство соперничества передалось и Паше, и он скороговоркой проговорил:
– А моя мама здорово плавала. Она научила меня нырять в карьере. Вода там как лед, и я помню, что сначала боялся нырять в холодную воду, но потом ничего, привык.
Паша мало говорил о своей матери, особенно с друзьями. Даже с Димой он о ней не говорил. Сейчас просто само собой вырвалось о купании в озере у карьера. Ему вспомнились летние походы с мамой на маленькое озеро на окраине города. Сонька в коляске, а он всегда бежал впереди. Отец пропадал на работе, поэтому чаще ходили без него. Вода на озере, которое называли карьером, была ледяной. Мама объясняла, что это из-за холодных источников, которые питали озеро. В жаркие летние дни, когда они втроем приходили к карьеру, мама сразу раздевалась до купальника и ныряла с головой в воду. Она долго не всплывала, и у Паши от паники, что она никогда не вынырнет, выступали на глазах слезы. А потом, совсем неожиданно, она появлялась сбоку и опрыскивала их с Сонькой ледяной водой. Аж дух захватывало! Потом мама научила его плавать и нырять. Теперь, когда они ходили летом с друзьями купаться, он сразу с разбегу нырял в ледяную воду. Все поражались, как он это может. Остальные долго стояли по колено в воде, никак не решаясь окунуться.
Постепенно Паша с Димкой перешли на разговор о будущем, о мечте, кем стать. Оба любили книги, особенно о приключениях, о путешествиях в заморские края, о мореплавателях и пиратах.
– Я стану моряком, – мечтал Димка. – Хочу на Южном полюсе побывать, в Антарктиде. Это вообще край земли!
Мальчики часто устраивали морские бои в мутном обмельчавшем Кумчике, побеждая «пиратов» на диких островах, которыми служили зацепившиеся за каменистое дно коряги.
Однажды Паша приметил новый ремень на Димкиных брюках.
– Отцовский? – спросил он, кивнув на ремень.
Димка был высокий и тощий, и вечно брюки на нем свисали мешком, поэтому ему всегда приходилось придерживать их ремнем. В этот раз на нем был солдатский ремень, и на бляхе блестела пятиконечная звезда. Ремень был на зависть.
– Отец подарил на день рождения, – с гордостью заявил Димка. – Это его армейский ремень. Теперь у него милицейский ремень, а этот он мне подарил.
Димка гордился своим отцом. Отец работал в милиции и дослужился до звания старшего лейтенанта. В округе все уважали Димкиного отца за дружелюбие, услужливость, вежливость по отношению ко всем, независимо от возраста или положения, и за готовность оказать помощь, даже если она не входила в полномочия сотрудника милиции. Димкины друзья с большой охотой обучались у дяди Сени шахматной игре, и не только потому, что хотели уметь мастерски играть, но и потому, что часто после уроков шахматной игры он принимался рассказывать о своей работе, о преступлениях или грабежах, которые успели предотвратить, о разных ЧП и вообще о приключениях из милицейской жизни. Короче, с дядей Сеней скучно не было.
Димка больше всего боялся, если отец в один прекрасный день узнает о ребячьих набегах на сады соседей. Стыда не оберешься! По этой причине он не принимал участие в фруктовых экспедициях, просто наотрез отказывался, даже несмотря на то, что ходил вечно голодный. Следует сказать, что его отлично кормили дома, но из-за высокого роста ему все время хотелось есть. Паше же немного досадно было, что Димка не соблазнялся соседскими фруктами. Что ему стоит при его росте протянуть руку и сорвать? Но, с другой стороны, Паша понимал, что, попадись Димка с ворованными яблоками или грушами, его отцу Семену позора не пережить. По этой причине Паша не брался уговаривать Димку залезть в чей-нибудь сад.
Росла черешня у соседей
У Гриневых в саду не было черешни. У всех соседей была, а у них нет. И конечно же, из всех фруктов-ягод Паша с Сонькой больше всего на свете любили черешню. Как нарочно, у соседей черешня росла прямо на виду и, когда вызревала, дразнила своими спелыми плодами красной, розовой и желтой окраски. Черешня блестела на солнце за высокими заборами, и добраться до нее было невозможно. К тому же за этими заборами бегали злые псы, охраняя сады, поэтому лезть на забор, чтобы нарвать черешни, воришки и не осмелились бы: псы поднимут такой лай, что спрятаться не успеешь от глаз бдительных хозяев.
Но в жизни всегда бывают исключения, которые служат исполнением какого-то сокровенного желания. Вот и в жизни наших героев было такое исключение. Скрытая от посторонних глаз за забором, сооруженным вдоль берега реки Кумчик, росла черешня стариков Макарыча и Доры. Ветки черешни, густо усыпанные в июне темно-красными плодами, заманчиво свисали через забор, и, забравшись на него, достать их можно было без особых усилий.
Кумчик протекал с запада на восток параллельно Речному переулку. С каждого конца переулка было по мосту. С тыльного, западного, конца переулок упирался в железнодорожную насыпь рядом с железнодорожным мостом. Жизнь жителей переулка сопровождал стук колес поездов, бегущих на север их огромной страны, возбуждая желание и у взрослых, и у детей отправиться в дальнее путешествие. С восточной стороны Речной переулок примыкал к главной улице, поднимаясь по склону ко второму мосту через Кумчик. Текущая с запада река изгибом обходила усадьбу Макарыча и Доры, выскакивая из зарослей крутого берега рядом с забором, где река встречалась с переулком и тут же сворачивала к мосту на главной улице. У берега, с правой стороны забора, рос большой куст бузины, очень удачно, по мнению Паши, скрывающий дерево с черешней. А еще правее от бузины, где сходились Кумчик и переулок, был крутой спуск в реку, по которому мальчишки сбегали к воде, когда играли в морские игры.
О черешне знали только те, кто заходил в реку, так как со стороны переулка дерево видно не было. Летом река сильно высыхала, и Паша с Димкой часто играли в пиратов, стоя по колено в воде. Паша давно приметил эту черешню и, когда она выспевала, лазил за ней со своей сестрой. Димку черешня не волновала, так как у них в саду было аж два дерева. Другим друзьям Паша о черешне Макарыча не рассказывал, чтобы не подать идею. У большинства росла своя черешня, но Паша знал: поохотиться друзья захотят не столько ради желания поесть ягод, сколько ради развлечения. А на всех черешни не хватит. Так что эти походы с сестрой оставались их тайной.
Макарыч и Дора жили одни в просторном и довольно обшарпанном доме. Много лет назад Макарыча парализовало, и теперь или он передвигался в коляске сам, или же Дора его толкала с места на место. У стариков был сын, но за два года до описываемых событий он получил назначение на восток страны и уехал работать туда с женой и дочкой. Приезжал навестить старых родителей только по большим праздникам и всегда уговаривал их переехать к нему. Старики сами настояли, чтобы он поехал за хорошей работой, отговорившись тем, что они вполне могут справиться без него, а уезжать с родины им совсем не хотелось.
У стариков был огромный сад, и, помимо черешни, там росло много других фруктовых деревьев. Но сад был запущен, так как ухаживать за ним у Доры не было сил, ну а Макарыч в коляске, конечно, не мог. Собак у Доры с Макарычем не было, да и вообще создавалось впечатление, что старики и не очень-то заботились о фруктовых деревьях и о черешне над рекой, потому что ее плоды в конце сезона высыхали прямо на ветках, не сорванные. Но зато Дора разводила грядки за домом и выращивала на них редиску, лук и всякую зелень. Весной и летом старуха возилась на своих грядках весь день, и того, что она выращивала, хватало не только им на еду, но и на продажу на городском рынке. Дора получала жалкие гроши за проданное, но ее это мало беспокоило. Ей просто было приятно, что зелень покупали с большой охотой, так как она вкладывала в труд всю душу.
Вообще, каждое лето со всех окрестностей Горска на городской рынок съезжались частные торговцы, в основном старики, как Дора. Те, кто помоложе, не располагали временем копаться в огороде, а старикам это занятие доставляло огромное удовольствие. В рыночные дни хозяева огородов вставали чуть свет и шли собирать с грядок все, что там поспевало, для продажи на рынке. Зелень: петрушку, укроп, зеленый лук – связывали в пучки приблизительно одного размера, а редиску еще и промывали в корытце, чтобы смыть комки грязи, прилипшей к розовым головкам. Потом все это аккуратно складывали в тележки и везли на рынок. Только и слышно было ранним утром, как скрипели колеса на бугристых тротуарах города. Вот и Дора, дождавшись очередного урожая и сложив аккуратно связанные овощи и зелень в клеенчатую тележку, тащила ее за собой добрых километра два на рынок.
Ребята Речного переулка всегда обходились уважительно со стариками, особенно с прикованным к коляске Макарычем, который часто сидел у калитки и наблюдал за спокойной жизнью переулка. Макарыч был разговорчив, не без юмора, и Паша с Сонькой иногда останавливались, чтобы поболтать со стариком, что в общем-то им было интересно. Но, несмотря на дружелюбное отношение к Макарычу, ребята никак не могли одолеть в себе соблазн полакомиться его черешней. Более того, они знали, что Макарычу ни за что не поймать воришек, даже если бы он их и увидел на своем дереве. Куда инвалиду в коляске?
Из-за черешенных набегов дети отлично знали распорядок дня Макарыча и Доры. В теплую погоду Дора вывозила Макарыча в коляске два раза в день – утром, приблизительно на час, и после обеда, часа в три-четыре. А в теплые летние вечера Дора с Макарычем выбирались на улицу после ужина. Дора садилась на лавочку и заводила беседу с соседями, тоже вышедшими подышать свежим воздухом и поговорить о том о сем. Макарыч требовал поставить коляску лицом к тротуару, чтобы переброситься парой слов и с прохожими. Вообще, любимое времяпровождение Макарыча было наблюдать за жизнью переулка, сидя в коляске перед своей калиткой. Когда кто-нибудь из соседей проходил мимо, Макарыч приветствовал их наклоном головы. А если мимо пробегал кто-нибудь из соседских ребят, он вытаскивал из верхнего кармана рубашки конфету в яркой обертке и заманивал таким манером жертву в свои, что называется, старческие сети. Затем, пообещав еще одну конфету вдобавок, он начинал расспрашивать пленника о последних событиях в переулке, о слухах – кто с кем поссорился, чей старый пес околел, чья сестра выходит замуж и так далее. Так что Паша с Соней отлично знали, что самым подходящим временем для набегов на стариковскую черешню было раннее утро, когда на улице еще безлюдно и Макарычу там делать нечего.
Черешня начинала созревать в середине июня, и в один прекрасный июньский день Паша объявил сестре:
– Сонь! Я заглянул сегодня за куст бузины у реки посмотреть на черешню Макарыча. По-моему, она поспела. Слазим?
Сонька возилась с котом Васькой, пытаясь усадить его себе на колени. Кот не слушался и соскакивал с колен. Хвастаясь, занудным голосом она промямлила:
– Тоня меня угостила сегодня утром своей черешней. Желтой. Я больше всего желтую люблю.
Тоня жила через дорогу от дома Гриневых, и дерево черешни с желтыми яркими плодами было видно из окна их собственной комнаты. Черешня росла им на зависть рядом с большим абрикосовым деревом.
– Ну и подавись своей черешней, – в раздражении отпарировал Паша, – я и без тебя обойдусь.
В это утро Паша был в гостях у Вовки. У Вовки, как и у Димки, в саду росло два огромных дерева, усеянных красной спелой черешней. Но никто из Вовкиных домашних не предложил Паше угоститься. Поэтому желание полакомиться черешней Макарыча возросло вдвойне, а то и втройне.
Сонька же в ответ на злобный тон брата заныла:
– Ну я же не говорю, что с тобой не полезу.
– Ладно, – Паша метнул гневный взгляд в сторону сестры. – Но ни слова никому!
Он знал, что она и так никому говорить ничего не станет, но все равно пригрозил на всякий случай.
– Полезем в пятницу, – деловым тоном стал строить планы Паша. – Папка рано в пятницу уходит, так что, как уйдет, можно сразу же полезть.
Задача заполучить черешню Макарыча была выполнима, но не совсем проста. Сначала нужно было забраться по крутому берегу Кумчика к забору, где росла черешня, потом залезть на забор и поудобнее на нем устроиться, чтобы одной рукой гнуть ветки, а другой срывать ягоды. Забор был не очень высокий, поэтому труд был по силам. К счастью, ветки черешни были гибкими, в отличие, например, от яблонь, поэтому добыча всегда была обильной для брата с сестрой. Рвали черешню в спешке, чтобы никто не успел поймать. Сидеть и наслаждаться ягодой времени не было. Хотя Паша и не верил в слух о Димкином ухе, дети все-таки боялись, что им надерут уши, если поймают. А может, и оторвут за воровство. Кто его знает?
Нарвать черешни хотелось побольше, чтобы потом сесть где-нибудь в тихом местечке и спокойно наесться до отвала. Поэтому Паша брал какую-нибудь старую майку, затыкал ее в брюки и туго затягивал ремнем, а потом ссыпал в нее наворованную черешню. После в укромном местечке уже своего сада Паша высыпал черешню на газету и дети принимались за обе щеки наворачивать плоды их немалых усилий. Косточки от черешни летели через изгородь в огород их соседа Волчанского: детям доставляло удовольствие сделать ему какую-нибудь пакость, так как пакостей от самого Волчанского его соседям приходилось терпеть немало.
Вот только бабушка всегда ругала за фруктовые пятна на Пашиной майке или Сонькином платье. Она строгим голосом отчитывала:
– Знаю я, откуда эти пятна. Вам не стыдно? Рано или поздно вы попадетесь, голубчики. Вам это даром не пройдет. Вам что, мало своих фруктов в саду?
Но пока детям везло – их никто не поймал. По правде, они больше всего боялись отца: если тот узнает, им серьезно влетит. И бабушка знала, что именно отца они боятся, поэтому грозила:
– Вот погодите, отец узнает – и будет вам беда.
Взрослые в переулке подозревали о проделках своих детей, но если соседи не приходили жаловаться, то детям эти проказы сходили с рук.
Охота за черешней
Накануне экспедиции к берегу реки Паша с Сонькой украдкой вытащили из платяного шкафа старую Пашину майку и старенькое Сонькино платье и положили вещи под подушки, чтобы не тратить время с утра на поиски подходящей одежды. Сонька уже выросла из платья в горошек, но для похода за черешней оно вполне годилось. Засыпа́ли с трудом, так как были возбуждены и волновались, как всё пройдет завтра.
Утром, как только отец скрылся за калиткой, дети вскочили с кроватей и быстро натянули на себя старенькую одежду. О завтраке не могло быть и речи, когда их ожидало изобилие черешни. Они выглянули из-за калитки, чтобы убедиться, что на улице никого нет. Легкий туман навис над переулком, что придало им смелости: в тумане, может, не заметят.
– Кажется, спокойно, – прошептал Паша.
Дом Макарыча и Доры на противоположной стороне переулка был крайним в ряду выбеленных одноэтажных особнячков, стоящих или за высокими заборами, или за низким штакетником. Воришкам нужно было пересечь дорогу и немного пробежать, чтобы добраться до куста бузины у склона реки. Расстояние было небольшим, но как его преодолеть незамеченным, больше всего беспокоило Пашу. Паше казалось, как это всегда бывает в подобных ситуациях, что из-за занавесей соседских окон на него смотрит не одна пара глаз.
Не успел Паша скомандовать: «Пошли!», как из калитки Вовкиного дома вышла Вовкина мать и направилась в сторону главной улицы, а значит, пойдет и мимо их дома. Дети нырнули обратно во двор и притаились за забором в ожидании, пока она не скроется из виду. Прошла минута-другая. Паша опять высунул голову из калитки и немного подождал. Вроде бы тихо. Он дал Соньке сигнал, и, перебежав через дорогу, они рысцой потрусили по другой стороне переулка по направлению к реке. Теперь расстояние казалось бесконечным. Страх, что в любой момент воришек увидят и потащат на расправу, не оставлял Пашу. Его сердце билось так быстро, что казалось, вот-вот выскочит. Сонька не отставала. Она тяжело пыхтела за Пашиной спиной, как труба паровоза, и один раз споткнулась, но не упала.
Наконец они добежали до берега и нырнули за куст бузины, тут же высунув головы из-за густых ветвей, чтобы убедиться, что их никто не преследует. В переулке царили тишина и покой и туман потихоньку рассеивался. Они затаились и стали выжидать подходящего момента, когда можно будет лезть за черешней. Прошло некоторое время. Вроде бы тихо. Только Тонин отец поехал на работу на своем грузовике. Но из машины он их уж точно не увидит.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
