Текст книги "Золотая молния"

Автор книги: Макс Брэнд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 16

Старик еще не закончил свою речь, как из глубины леса донесся выстрел. Старый Кроссон чуть приподнял голову, прислушиваясь с деланным спокойствием. Оливер же упал на землю, распластавшись так, будто услышал свист пули и инстинктивно от нее увернулся. Но в следующее мгновение траппер понял, •что дело вовсе не в страхе. Юноша приложил ухо к земле, напрягая все свое внимание.

– Проклятие на порохе и свинце! – медленно повторил старик и вытащил из ручья еще одну огромную сверкающую форель.

Рейнджер стоял, не произнося ни слова. В конце концов, он уже узнал об этой странной паре куда больше, чем сумел бы вытянуть из них обычными вопросами.

Оливер легко, как перышко, вскочил с земли.

– Видите? – спросил, указывая на юг.

Оттуда летели две птицы, широко раскинув крылья, и теперь было совершенно ясно, что это ястребы.

– А как насчет ястребов в лесу? – спокойно осведомился отец. – Их только двое или больше?

– Четверо или пятеро верхом. Ты иди к дому, а я их встречу.

Оливер одним прыжком исчез в кустарнике, но отец окликнул его, медленно и совершенно спокойно поднимаясь со своего насиженного места на берегу ручья.

– Ты останешься здесь со мной, – приказал он.

– Они стреляют в наших волков! – нетерпеливо воскликнул молодой человек.

– Пусть стреляют в волков, прежде чем выстрелят в одного из нас. Я не готов превратиться в скелет! – Говоря это, старик мрачно смотрел на Рейнджера.

– Вот что я вам скажу, – внезапно заявил Левша. – В случае чего я обещаю, что останусь с вами, а там посмотрим.

– Он останется с нами! – сардонически повторил Питер Кроссон. – Огромное подспорье! Одна винтовка против четырех или пяти!

– Я верю ему, – настаивал молодой человек. – Иди с ним в дом. А я пройду короткой дорогой и встречу их.

– Стой! – громко закричал отец. – Ты встречался с одним или двумя. Но ты никогда не сталкивался с четырьмя или пятью!

– Мне будет вдвое труднее, ну и что?

Лицо Оливера горело от пыла и волнения. Совершенно очевидно, что молодой человек думал сейчас лишь о том, чтобы побыстрее оказаться там, где стреляли из винтовки.

– Вдвое труднее? – эхом отозвался старик. – Поверь мне, один человек – это один человек, двое – это двое, но четверо мужчин – это уже армия. Один индеец мог убить одного белого, один индеец мог убить двух белых, но четверо белых могли прикончить сорок индейцев. Спиной к спине, плечом к плечу, и смелость, возникающая от сознания, что ты не один. – Кроссон помолчал, затем сделал решительный жест и резко заключил: – Подбери рыбу и иди со мной!

Юноша помедлил, посмотрел на Рейнджера словно охотничья собака, но невидимая узда держала его крепко. Он угрюмо завернул рыбу в мох, и мужчины все вместе направились к дому. Издалека из-за деревьев донесся длинный, плачущий волчий вой и жутко зазвенел в ушах людей. Потом еще один вой, затем еще, пока они не слились в единый хор.

– Кто это? – спросил старый Кроссон.

Молодой человек легко шагал впереди, вскинув голову и подняв глаза. Оказалось, он может отличить один звук от другого.

– Это желтая волчица и ее сын… И Птицелов, конечно, и Белоногий, и Скользун, и старый Том, и…

– Если старый Том там, – перебил старик, – он удержит остальных в подходящем укрытии.

Его прервали полдюжины выстрелов, прозвучавших очень быстро один за другим.

В ответ раздался очень высокий, тонкий волчий вой.

– Попали в одного! – проговорил Оливер, почти не дыша, затем резко остановился. Его лицо побледнело и застыло от ярости. – Я иду за ними! – закричал он.

– Ты останешься со мной! – объявил Питер, повернулся к молодому человеку, схватил его за руку и повторил: – Ты останешься со мной!

Рейнджер вдруг в первый раз перестал наблюдать за юношей и внимательно посмотрел на старика. В его лице он заметил смертельный ужас. Был ли это страх перед незнакомцами? Нет, скорее другое. Возможно, даже более чем возможно, во всяком случае, так показалось Рейнджеру, отец боялся, что не сможет справиться с сыном.

Сейчас он, казалось, еще всецело руководил действиями молодого человека. Оливер не пытался вырваться из его цепкой хватки. Он, безусловно, слышал отца и даже внимательно всматривался в лицо старика, когда тот говорил, но мысли его, несомненно, были далеко отсюда – там, где звучали выстрелы и раздавался волчий вой.

А он не прекращался – высокий, плачущий.

– Не убили… Ранен, но не смертельно… – неожиданно произнес юноша. – Ранен тяжело. Они попали в него, но он выживет. Я пойду, чтобы их встретить. Остановлю их. Я буду охотиться на них точно так же, как они охотятся на бессловесных зверей…

Внезапно Питер Кроссон освободил руку сына:

– Беги к дому! Беги! Приготовь топоры. У нас есть оружие на случай опасности. Беги и приготовь все. Должно быть, не обойдется без драки.

Оливер кивнул и бросился прочь. Рейнджер проследил, как юноша удалялся длинными, бесшумными прыжками.

Старый Кроссон заторопился за ним шаркающей рысцой, но конечно же не мог поспеть. Возраст давал себя знать, вскоре ему пришлось перейти на шаг. Рейнджер остался с ним. Он не мог бы объяснить, почему решил быть рядом со стариком, а не следовать за молодым.

Наклонив голову вперед и сжав челюсти, Питер Кроссон шагал вперед и первое время не говорил ни слова. И вдруг тихо пробормотал:

– Это тот самый день! Это тот самый день!

– Какой день? – удивился Рейнджер.

– День Мертвеца! – провозгласил Кроссон. – Разве вы не слышали? Разве вы не слышали его песнь в воздухе?

– Вы имеете в виду выстрелы? Знаете, волки не превращаются в мертвых людей, даже после того, как их убивают.

Старик бросил на него раздраженный взгляд:

– Вы такой же, как все остальные. Вы не поймете, не поймете. Они будут гладить его против шерсти. Они будут смеяться над ним, будут обращаться с ним как с дурачком, а потом… – Он замолчал и закашлялся так яростно, что даже остановился на несколько секунд.

За кого Питер Кроссон боялся? Кого, по его мнению, могли подвергнуть насмешкам?

Рейнджер не сомневался, что старик говорил о своем сыне.

– Я обещаю, что останусь с вами до конца, – серьезно произнес он. – И помогу уберечь его от опасности, если только смогу.

– Уберечь от опасности? – вскричал старик. – Опасности, которой он живет? Опасности, которой он дышит? В его жизни нет ничего, кроме опасности! Ее дух везде! Уберечь его от опасности? Да для него не существует опасности. Нет ни малейшей опасности. Только для других – для дураков! Вот для кого возникает опасность!

Старик вскинул руки. Пряди его длинной белой бороды разделились порывом ветра и теперь развевались над плечами. Кроссон наклонился вперед, чтобы двигаться быстрее.

Рейнджер ощущал в воздухе тайну и трагедию, хотя многое оставалось неясным. Впрочем, он догадывался, что в лесу стреляют вооруженные всадники, приехавшие, чтобы захватить ранчо и не сулившие Кроссонам ничего хорошего. Вероятнее всего, Сэм и Уалли вернулись со своими дружками, как и предполагал старик.

– Боже праведный! – воскликнул Левша. – Мне кажется, что вы больше боитесь за тех вооруженных всадников, чем за вашего парня!

– Бояться за него? А почему я должен за него бояться? Они не смогут причинить ему вреда! Во всяком случае, не пулями! Нет, не пулями!

Говоря это, старик тяжело дышал, а траппер почувствовал, как волосы зашевелились на его голове. Может быть, Питер Кроссон верит в колдовские чары, способные отвернуть свинцовые или стальные пули? Или во что-то в этом роде?

– Значит, ничего не может случиться, – на всякий случай подыграл он.

– Ха! Ничего не случится?! Они могут сделать пороховую дорожку. Нет, ее уже проложили раньше. Пороховая дорожка проложена очень давно. Достаточно только поднести спичку. И сегодня они поднесут эту спичку, зажгут огонь.

Кроссон глубоко вздохнул и потрусил дальше, почти задыхаясь, с глазами, вылезающими из орбит. Старик выглядел так, словно слишком много выпил. Несомненно, Питера Кроссона сейчас терзали величайшие душевные страдания.

– Поверьте мне, – начал Рейнджер. – Все будет в порядке. Они не станут применять оружие против безоружных людей. Не беспокойтесь о нем.

– Как же! – закричал старик. – Что же мне беспокоиться о них, кто бы они ни были? И эти дураки не знают. Они не понимают.

– Чего они не понимают?

– Что, если они подожгут его, он взорвется и разорвет их всех на куски. Эти идиоты едут на своих лошадях по минному полю, настоящему минному полю! Удара копыт их лошадей может быть достаточно, чтобы разбить их всех вдребезги – вознести их всех на небеса! А они этого не знают. Они продолжают ехать прямо!

Несколько секунд Левша не мог вымолвить ни слова. Затем решил, что возраст сильно сказался на умственных способностях старого Кроссона. И наконец, спросил:

– Почему вы послали его одного?

– Потому что я должен был придумать ему какое-нибудь занятие! Вот почему. Разве вы не видели? Он кипел от злости. Он сходил с ума. Его глаза налились кровью. Мне пришлось придумать ему хоть какое-то дело. Мне уже случалось делать это прежде. Я должен был дать работу его рукам, его мыслям и еще… – Старик совсем задохнулся от спешки, от своих переживаний, каждый его вдох превращался в стон. – Они не знают! – повторил он, тяжело дыша. – Им даже и в голову не придет. Они не могут себе представить, каков он. Никто не может – даже его собственный отец.

«Сумасшедший! – пришел к выводу Рейнджер. – Вне всякого сомнения, сумасшедший. Вообще перестал соображать. И спятил довольно давно, вот почему держит парня здесь в глуши, заставляет его жить в жалкой собачьей конуре. Вот в чем кроется настоящая причина!»

Они уже приблизились к дому, а из множества волчьих глоток вырывался новый сильный хор завываний. В ответ снова раздался треск винтовочного залпа, но вслед за ним не донесся вой умирающего хищника.

– Промахнулись! Хитрые дьяволы попрятались. Он научил их, как это делать. Он научил их. Он дал им мозги мужчин и женщин. О Боже, помоги людям, научившим его такому умению!

– Вы имеете в виду вашего собственного сына? – переспросил изумленный и напуганный траппер.

– А кого же еще я могу иметь в виду? Ой, дураки, дураки! Но они не знают его. Они не знают, как он родился!

Рейнджер в ужасе оглянулся по сторонам. Ему казалось, что он и сам сошел с ума, слушая взволнованные бредни старого обитателя этих девственных мест.

– А как он родился? – нерешительно поинтересовался он.

– Вы его видели, и вам следует знать как…

– Я не понимаю, о чем вы.

– Вы видели его. Это в его глазах!

– Он немного диковат…

– Диковат? Ох, приятель!.. Он родился с кровью на руках, и этой крови хватило бы, чтобы испачкать полмира!

Глава 17

Вскоре они увидели дом. Но едва подошли к нему, как из леса вылетела кавалькада из полдюжины всадников.

Среди них Рейнджер прежде всего заметил Уалли, бандита и грабителя. Он очень изменился с того вечера, когда появился в лагере Левши. Лицо его было перебинтовано, а одежда превратилась в лохмотья, кое-как скрепленные на живую нитку. А еще в нем ощущалось что-то звериное, сильно отличавшее его от других людей.

Одного Уалли хватило бы, чтобы заставить Левшу волноваться. Но бандит явился не один.

Вместе с ним было еще трое мужчин – небритых, с красно-коричневыми от ярости солнца и бритвенной остроты ветра лицами и дикими глазами. Они сидели в седлах очень прямо, как конные рыцари, и показались трапперу хищниками. Он знал подобных людей. Встречал их повсюду от Аризоны на юге до Серкл-Сити на севере. Эти звери играли с людьми в собственные игры и извлекали из них собственные прибыли.

Пятый всадник, человек средних лет, явно был лидером группы. Его коротко подстриженные светлые усы выгорели на солнце до такой степени, что выглядели седыми. Сильно запавшие щеки, резко выступающие скулы делали лицо легко запоминающимся. Уголки рта изогнулись в улыбку, казавшуюся скорее насмешливой, чем веселой. В отличие от приятелей-оборванцев он был одет тщательно и аккуратно. Сапоги, пальто с длинными полами, как у карточного игрока, шарф, тщательно завязанный и закрепленный булавкой, украшенной драгоценным камнем, широкополая шляпа, бросающая тень почти на все лицо. Рейнджер успел заметить все эти подробности, но больше заинтересовался руками всадника. Левая была затянута в длинную перчатку из тончайшей оленьей кожи, и ею он натягивал поводья. На правой руке, коричневой, как кофейное зернышко, перчатка отсутствовала. Она легко свисала вдоль бедра мужчины, совсем рядом с рукояткой револьвера в седельной кобуре.

Несомненно, этот мужчина был рожден, чтобы повелевать. Таких немного – один из тысячи, даже среди самых грубых и жестоких. Однако еще более любопытным, чем предводитель банды, был последний всадник, выехавший из леса.

Им оказалась девушка с золотыми волосами, одетая почти так же, как и главарь. Единственным исключением была не слишком широкая юбка-штаны. Такие же сапоги, тот же покрой пальто. Девушке, вероятно, не исполнилось и двадцати, но даже молодость и красота не могли скрыть ее родства с лидером группы. Он мог быть ее старшим братом, дядей или отцом. Правда, Рейнджер не заметил в ее лице такой же насмешки, ее голубые глаза отличались глубиной и яркостью. Тем не менее сходство бросалось в глаза. Как и у предводителя, одну руку девушки обтягивала перчатка. Как и он, правую руку она держала поблизости от рукоятки револьвера.

Вылетев из-за деревьев, всадники во главе со своим вождем направились прямо к двери дома, но Уалли, заметив приближавшихся пешеходов, крикнул об этом, и предводитель повернул лошадь навстречу Рейнджеру и Кроссону.

– Это Лайонз! Это Лайонз! – произнес старик. – Это Честер Лайонз из Тимберлайна. Боже, прости наши грехи! Это Честер Лайонз!

Левша слышал это имя, и слышал не раз. Теперь попытался вспомнить, когда и где. Оно встречалось ему в газете в связи с сообщением о каком-то убийстве и ограблении. Потом в памяти всплыл костер в лагере под Монтаной и один из старателей, рассказывающий длинную, мрачную историю драки, утомительной скачки и мести. Она тоже была о Честере Лайонзе, который жил в горах у Тимберлайна и спускался к другим людям, словно орел с небес. А однажды в конце тяжелого дня путешествия с собаками по снегу напарник поведал Рейнджеру еще одну историю, страшнее прежних. И опять о Честере Лайонзе. Сейчас он мог вспомнить лишь некоторые детали того повествования, но это было не важно, главное – это имя звенело в его ушах, будило мрачные мысли и порождало страх.

Когда он снова взглянул на худощавого всадника с жестким лицом, воспоминания превратились в реальность. Этот человек казался непреодолимым – непреодолимым в мудрости, хитрости, решимости, он был тверд как закаленная сталь.

Рейнджер и Кроссон приблизились к конному отряду. Уалли, прищурив единственный зрячий глаз, направил свою лошадь так, чтобы отрезать пешеходам любую возможность для отступления, и выхватил револьвер из кобуры.

– Не будем спешить, Уалли, – предупредил предводитель.

Его голос был низким и хриплым, как у человека, имеющего проблему с бронхами, – казалось, ему больно говорить. Лайонз не кашлял, но его собеседникам, наверное, всегда хотелось, чтобы он прочистил горло. Возникало такое ощущение, будто кто-то сжимает ему глотку.

– Не будем спешить, Уалли! – повторил он и больше ничего не добавил, но Левша подумал, что отряд запомнит эти слова до конца своих дней.

– Это предатель, который обманул нас. Вот этот! Я его знаю, – заявил Уалли. – А это старый хорек. Если вы прикончите их обоих, вреда не будет.

Мысли Рейнджера беспорядочно заметались. Должно быть, Уалли совсем спятил от стыда и обиды за то, что перенес?

– Посмотрим, – ответил Лайонз. – Вы ведь Питер Кроссон, верно?

– Да, я Питер Кроссон, – отозвался старик.

– С вами вместе живет молодой человек?

– Да.

– Вы обидели кое-кого из моих людей, – напомнил Лайонз. – Я уже посылал вам предупреждение. Сообщил, что сделаю. Теперь приехал, чтобы выполнить обещание. Я ведь предупреждал вас, чтобы вы не задевали моих людей, верно?

– Я никого не задевал, – огрызнулся Питер Кроссон.

Предводитель, видимо, никогда не повышал своего хриплого голоса, поэтому продолжил почти монотонно:

– Вы лжете. Вы отказались дать приют моим людям, когда они путешествовали по этим местам. Вам предлагали хорошие деньги за все, что вы могли им дать. Но вы отказались от денег. Предпочли выставить за дверь и обречь на голодную смерть.

– Нет… – начал было Кроссон.

Лайонз остановил его движением руки.

– Харли Моррис проезжал здесь после того, как я уже сообщил вам о том, чего от вас хочу. Он был болен, едва мог сидеть верхом. Харли был очень серьезно болен, его покачивало в седле. Он остановился здесь и попросил вас впустить его. Это так, Кроссон?

– Я побоялся его впустить.

– Ему пришлось ехать дальше, и эта скачка убила его.

– Он уже умирал, когда приехал сюда, – возразил Кроссон. – Умирал от пуль, сидевших в его теле.

– Как бы то ни было, вы отказали в приюте умирающему человеку.

– Я побоялся впустить его, – повторил старик.

– Чем он мог вам повредить? Он был слаб как котенок.

– Его дружки наверняка явились бы за ним, а они отнюдь не были бы слабыми как котята.

– Кроссон, – торжественно произнес предводитель, – мой человек умер. И я считаю, вы приложили к этому руку. Отгоняя прочь других моих людей, вы травили их не то волками, не то собаками. Перед вами один из них. – Лайонз указал на Уалли.

– Да уж! – подтвердил Уалли. – И за это он будет плакать кровавыми слезами!

– Он не был одним из ваших друзей, когда пришел сюда, – не согласился Кроссон. – Он никогда не имел никаких дел с вами до того, как появился здесь.

– Почему вы так решили?

– Ваши люди не приходят сюда воровать. Они подъезжают к двери и стучат. И платят за все, что берут. А этот парень явился в темноте, как вор. Мы прогнали его прочь с помощью волков. Он получил то, что заслужил.

– Я сам буду судить об этом, – отрезал Лайонз.

Рейнджер удивился храбрости Кроссона, так свободно беседовавшего с бандитом.

– Кроссон, – снова начал предводитель, – я терпеливый человек, но и моему терпению есть предел. Сегодня оно иссякло. Харли Моррис умер, и я держал его за руку, когда он умолял меня спуститься сюда и разобраться с тобой. Вот зачем я приехал. Так что держи при себе свои идеи. Я собираюсь задать тебе еще немало вопросов.

– Хорошо, задавай.

Лайонз махнул рукой девушке:

– Ты знаешь все лучше, чем я. Задай ему вопросы, ответы на которые я хотел бы узнать.

Девушка подъехала ближе. Она сидела верхом на маленьком мерине, словно созданном из пружин и языков пламени. Животное шло очень ровным шагом, ничуть не беспокоя всадницу. Девушка спокойно, но сурово взглянула на Кроссона и заявила:

– Ты шпион и провокатор. Это единственная причина, заставляющая тебя жить в столь отдаленном месте.

Старик ответил с угрюмым взглядом:

– Можешь думать все, что тебе заблагорассудится.

– И думаю то, что хочу, и прекрасно знаю, о чем думаю, – возмутилась девушка. – Нет никаких сомнений, что ты не занимаешься бизнесом на этом ранчо. Не зарабатываешь здесь денег. Для чего же тогда ты тут живешь?

– Я зарабатываю себе на жизнь, – не согласился старик. Судя по всему, девушка начинала его раздражать.

– Ты не зарабатываешь себе на жизнь. Ты живешь как волк в логове. Никто не смог бы выдержать такую жизнь, как у тебя и твоего парня.

– Я отвожу стадо каждые несколько лет, – напомнил Кроссон. Его напряжение явно росло.

– Ты отводишь всего несколько животных, горстку, – не согласилась девушка. – Ровно столько, чтобы заплатить налоги. Вот и все. Ты покупаешь соль и сахар, но ты больше почти ничего не покупаешь. Так вот, Питер Кроссон, мы хотели бы знать, что удерживает тебя здесь.

– Спокойная жизнь.

– Ну да! – усомнилась девушка. – Ты здесь потому, что не хочешь, чтобы люди видели твое лицо. Разве нет? Как обрадовался бы, наверное, добрый шериф, наложив на тебя свою руку?

Кроссон лишь улыбнулся.

Девушка немного наклонилась в седле. Рейнджеру показалось, что она хотела получше разглядеть лицо старика.

– Итак, я скажу тебе, чего мы хотим. Нам нужен этот ненормальный, которого ты зовешь своим сыном. И побыстрее: Где он?

Глава 18

Остальные всадники – даже Уалли после его первоначального взрыва ярости – следили за разговором со спокойным вниманием, не отводя злых горящих глаз от лиц собеседников. Но теперь они зашевелились.

– Ты сейчас говоришь за всех нас, Нэн, – произнес один из них. – Не позволь старому хорьку ускользнуть. Мы хотим получить парня. И получить немедленно.

– Он ушел, – сообщил Кроссон.

Траппер смотрел в землю. Уж не собираются ли они линчевать юношу?

– Значит, ушел? – переспросила девушка.

– Да, ушел.

– И куда же он ушел?

– За холмы. – Кроссон махнул рукой в направлении севера.

– Зачем?

– Наткнулся на следы пумы, спустившейся сюда на днях и пытавшейся убить теленка или корову.

– Когда это случилось?

– Три дня назад.

– С тех пор прошел дождь, который смыл всё следы, – вспомнила девушка.

– Дождь не смывает следы так, чтобы мальчик не мог их прочесть, – возразил Кроссон.

– Чепуха! – не выдержала она.

Старик взглянул на нее со странной улыбкой:

– Если бы ты когда-нибудь увидела, как он идет по следу, не стала бы сомневаться!

– Я много слышала о том, с какой ловкостью он это делает. Ты думаешь, мы поверим в подобный вздор?

– А меня не волнует, поверите ли вы, – сердито проговорил Кроссон. – Совершенно не волнует. Спроси этого человека. – Старик повернулся и указал на Уалли.

Уалли побагровел от ярости.

– Он никогда бы не сделал этого, если бы не умел читать мысли! Он колдун. С него нужно живьем содрать шкуру. Я сам это сделаю!

– Ты сделаешь то, что тебе прикажут, – объявила заносчивая девушка, которую спутники называли Нэн. – Ты теперь не сам себе хозяин, Уалли. Ты принадлежишь всем нам.

– Тогда позвольте мне увидеть, как вы что-то делаете для меня! – воскликнул Уалли. – Да, я присоединился к вам, а вы дайте мне увидеть, как выполняете собственные обещания. Или это все лишь пустые разговоры?

– Еще увидишь, что из наших обещаний останется простой болтовней, – заверила Нэн. И она снова повернулась к Кроссону: – Значит, ты говоришь, что парень ушел?

– Да.

– Куда?

– Вон в ту сторону.

– Вы двое, обыщите дом! – отрывисто приказала девушка.

Ее отец, или кем он там ей приходился, устроился неподалеку, явно довольный тем, что ему не нужно говорить, командовать или выслушивать объяснения. Двое мужчин спрыгнули со своих лошадей и поспешно направились в хижину. Рейнджер затаил дыхание. Что произойдет, когда они обнаружат молодого Кроссона внутри дома? Какая битва разразится между ними?

Дверь распахнулась, бандиты шагнули в темноту, но Левша не услышал звуков схватки и вздохнул свободно.

– Так, а теперь – кто вы такой? – резко и отрывисто произнесла девушка, поворачиваясь к Рейнджеру.

– Билл Левша. Моя фамилия Рейнджер. А кто вы?

– Я Нэн Лайонз. Что вас привело сюда?

– Аляска.

Нэн пристально посмотрела на него:

– Что вы имеете в виду?

– Я приехал в Калифорнию, чтобы немного отогреться.

Девушка окинула его долгим взглядом:

– Вы занимаетесь трапперством, чтобы заработать себе на жизнь?

– Совершенно верно.

– И собираетесь зарабатывать именно здесь?

– Нет.

– Недостаточно зверей?

– Слишком много проходимцев, – ответил Рейнджер.

Девушка улыбнулась уголками губ. Лица мужчин, слушавших этот разговор, потемнели.

– Но вы остаетесь здесь? – уточнила Нэн.

– Да, я остаюсь.

– Почему?

– Потому что заинтересован и потому что некоторые вещи можно будет уладить и позже.

Рукой, не затянутой перчаткой, девушка похлопала по луке седла и снова внимательно посмотрела на траппера, прежде чем позвала:

– Кузен Чет!

Левша сделал быстрый короткий вдох. Его наполняла странная решимость непременно выяснить степень родства между столь отличающимися друг от друга людьми.

– Кузен Чет, он ставит меня в тупик. Он говорит правду? – спросила Нэн.

Кузен Честер Лайонз ответил с легчайшей из улыбок:

– Он бесстыдно лжет.

– Я так не думаю.

– Ты и не можешь так думать. Большей частью он говорит правду, пересыпая ее маленькой ложью словно солью и приправами.

– Тогда спрашивай его ты! – предложила девушка.

– Нет. Продолжай. У тебя прекрасно получится. Вытяни из него правду.

Нэн повернулась к трапперу:

– Вы пришли сюда не охотиться и не ради изысканий.

– С чего вы взяли?

– Мы проследили ваш путь. Вы ни разу не откололи ни кусочка камня. Ни один старатель не может удержаться, чтобы не отбить камушек то тут, то там.

– Я пришел сюда, чтобы ловить зверей.

Нэн указала на Кроссона:

– Вы пришли сюда из-за этих людей.

Рейнджер готов был поклясться, что у него сильные и крепкие нервы. Но сейчас вздрогнул от неожиданности. Впрочем, это было лишь мгновенным сокращением мускулов, и он надеялся, что никто ничего не заметил. Однако траппер ошибался. И понял это, увидев триумфальную улыбку Нэн. А ее кузен спокойно произнес:

– Хорошо сработано, Нэн. Я бы и не подумал ни о чем таком!

Питер Кроссон быстро взглянул на Рейнджера. Старик выглядел озадаченным и немного рассерженным. Левша услышал его бормотание:

– Первая винтовка в лесу. Это не могло закончиться добром!

– Вы пришли сюда из-за Кроссонов, – повторила девушка.

– Я этого не говорил.

– Ваше лицо сказало за вас. Ну, так каковы ваши замыслы?

– Я объяснил вам свои намерения. Почему я должен отчитываться перед вами?

– Причина серьезная. Мой кузен лучший наездник в этих местах.

– В каких местах? На ранчо?

– Отсюда и до пика Джереми. Плюс оба склона. – Девушка махнула куда-то рукой без перчатки, затем спросила: – Вы будете говорить?

– Я закончил мой рассказ, – ответил Рейнджер, перехватывая винтовку.

– Продолжай! – мрачно приказал Честер. – Я заставлю тебя заговорить!

– Полегче с ним, Чет! – внезапно потребовала обеспокоенная Нэн.

– Не беспокойся! Прогуляйся вон туда, за деревья, а когда вернешься, я буду знать все самые затаенные его мысли!

– Не пойду! – возразила девушка, вспыхнув. – Мы не договаривались о таких вещах.

Лайонз вдруг вытянул руку в сторону леса и коротко приказал:

– Убирайся отсюда, Нэн.

Девушка помедлила, но Рейнджер видел, что это пауза перед капитуляцией.

Но тут, совершенно не обратив внимания на напряженность момента, вмешался Уалли:

– Что случилось с ребятами? Что они там нашли? Я не слышу ни слова из дома!

Он уже спрыгивал с седла, когда предводитель кивнул:

– Пойди взгляни! А ты, Нэн, можешь идти.

Однако Уалли, добравшись до двери и широко распахнув ее, воскликнул:

– Так ведь здесь же ни души!

На мгновение все словно забыли о Рейнджере. Лайонз набросился на последнего оставшегося у него человека:

– Держи под прицелом этого парня и старого плута тоже. Здесь происходит что-то странное. Надо разобраться, что именно!

Произнеся это, Честер в свою очередь спешился и последовал за Уалли в хижину. Оба мужчины отсутствовали недолго, вернулись с серьезными лицами, неся полоску бумаги.

– Что с ними случилось? – спросила Нэн.

– Исчезли и оставили после себя вот это, – отозвался ее кузен и прочел вслух записку: – «Я буду удерживать эту пару до тех пор, пока вы не уберетесь. Если вы не уйдете, отправлю вас всех в то место, где вы останетесь навсегда».

– Что? – не поняла девушка.

– Он отправит нас всех в то место, где мы останемся навсегда, – повторил Лайонз, его лицо внезапно побагровело, а затем побледнело от злости. – Уалли и Том, разойдитесь в стороны и поищите следы, да смотрите повнимательнее. Они не могли уйти далеко. Найдите след, а затем зовите! Быстро, – и смотрите в оба! У вас револьверы. Если придется туго, сперва используйте их, а уж потом задавайте вопросы.

Уалли и его напарник поспешно разошлись в стороны от дома. Предводитель остался и с мрачным лицом уставился на Рейнджера и Кроссона.

– Но что могло произойти? – настаивала Нэн. – Что могло случиться в хижине?

– Я не знаю, – отрывисто произнес ее кузен.

– Ловушка или что-нибудь в этом роде?

– Хватит романтики, Нэн. Вместо пола в их конуре просто утоптанная земля.

– Я не слышала ни звука.

– Будь все проклято! – не выдержал Лайонз. – Я тоже не слышал. Не говори ничего, Нэн. Мне нужно подумать, а ты присматривай за лесом вокруг нас. Дьявол в тени этих деревьев. У меня есть одна идея. Кроссон, что могло случиться с моими людьми?

Улыбка старика показалась Левше грустной и сардонической.

– Ты сам знаешь лучше, чем я могу тебе рассказать! – ответил он.