Текст книги "Пограничные стрелки"

Автор книги: Макс Брэнд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Доктор, сдвинув брови, рассматривал Уэлдона долго и невозмутимо. Такая у него была странная особенность. Генри Уоттс обычно держал глаза опущенными долу, но когда поднимал их, то казалось, проникал взглядом в самое сердце того, на кого смотрел. Сейчас, глядя на молодого человека, он изучал его, как изучал бы страницу книги. И не смог скрыть, что несколько встревожен и озабочен тем, что увидел. Даже слегка покачал головой.

– Я вижу, вы честный человек, – произнес он наконец. – Прошу вас, не возражайте! Сейчас вы здесь, и вы нам нужны. Но если, прошу прощения, если мы все-таки решим, что потребуется кто-то другой… как бы это выразиться поточнее…

Уэлдон улыбнулся:

– Я немедленно уеду, как только вы примете такое решение.

Доктор вздохнул и улыбнулся. Потом протянул ладонь и сердечно пожал руку молодого человека.

– Мы добьемся успеха! – воскликнул он. – И у меня нет ни малейших сомнений в том, что нам необходим именно такой человек, как вы. Ни малейших сомнений, – повторил с жаром. – А теперь пойдемте и устроим вас поудобнее. Но сначала вы, наверное, хотите что-нибудь выпить? У нас в погребах есть старое вино…

– Спасибо, – откликнулся парень. – Пока что я бросил пить. И пока я здесь, не выпью ни глотка.

Удивленный доктор повернулся к нему, готовый, казалось, запротестовать, но, передумав, только покачал головой.

Глава 13
ЗАСОВЫ И РЕШЕТКИ

Комната, которую отвели Уэлдону, оказалась уютной и скромно обставленной, как и все остальные жилые помещения в этом доме, за исключением, пожалуй, кабинета генерала, отличающегося от прочих эксцентричным убранством. Комната соединялась с библиотекой. А с другой стороны к ней примыкала спальня Элен О'Маллок, из которой старый Доггет протянул веревку к небольшому медному колокольчику, подвешенному у изголовья кровати Уэлдона. Одно только прикосновение к ней должно заставить его броситься на помощь девушке. Дверь к ней была заперта для безопасности, но молодого человека снабдили ключом.

Однако колокольчик показался ему недостаточной мерой предосторожности. Он настоял на том, чтобы и другая дверь спальни Элен – та, что выходила в кабинет генерала, – тоже была немедленно надежно заперта, а на двух окнах поставлены металлические решетки. Доктор сначала поддержал Уэлдона, но потом, опомнившись, стал решительно возражать:

– У Элен будет нервный срыв, прежде чем возникнет малейшая опасность нападения на нее.

– Доктор, – убеждал его телохранитель, – у этой девушки нервы крепче, чем вы думаете. Она слаба физически, но нервы у нее в порядке. Думаю, что и мужества ей не занимать.

Генри Уоттс, казалось, очень удивился, услышав такое заявление. Не то чтобы он был недоволен действиями молодого человека или раздражен его последним высказыванием. Просто, по-видимому, считал, что назвать его пациентку мужественной – все равно что признать ее неженственной. Но Уэлдон был непоколебим. Он доказывал, что из четырех возможных доступов в спальню Элен следует оставить только один – через дверь его комнаты. А там были еще два окна, до которых можно добраться либо по лестнице, либо без нее, пользуясь крепкими виноградными лозами, пустившими корни в стене, или выступами самой стены, да дверь из кабинета генерала. А какой смысл охранять одну дверь, когда остальные доступы защищены всего лишь защелками да замками?

Доктор наконец сдался.

Им повезло. По случаю они разжились несколькими мешками цемента, хотя и довольно старого. А возле дома в избытке валялись железный лом и крепкие доски.

Доктор отвез Элен с ее инвалидным креслом в другую комнату, где она могла бы посидеть на солнышке. А Доггет, мастер на все руки, пришел помогать Уэлдону изолировать комнату Элен от кабинета генерала. Это была не такая уж трудная задача. Дверь со стороны спальни Элен забили досками. А портьера, которую повесила тетушка Мэгги, отлично их прикрыла.

Негритянке не понравилась эта работа. Занимаясь ею, она бросала время от времени сердитые взгляды на молодого человека. Старый Доггет, напротив, охотно помогал ему. Он был веселым, простодушным человеком, который много лет провел в море, пока падение с мачты чуть не лишило его жизни, оставив с покалеченной спиной. Доггет больше не мог лазить по реям и стал искать работу на берегу, чтобы, по его собственному выражению, «войти в штиль». Вот таким образом нашел пристанище у генерала и бросил здесь якорь, как надеялся, до конца своих дней. Обычно тихий, кроткий мужчина, лет шестидесяти или около того, Доггет очень любил вспоминать о том бурном и прекрасном времени, когда он был первым человеком наверху, на брам-стеньге 44
  Верхняя часть трехколенной составной мачты. Мачта – первое колено, стеньга – второе колено и брам-стеньга – третье колено.


[Закрыть]. Он бывал на Хулае, на китайском побережье и в веселых портах старой Австралии. А теперь довольствовался тем, что, набив трубку, медленно и с наслаждением выкуривал ее, окутывая себя клубами ароматного дыма, и вспоминал те великие, насыщенные приключениями славные деньки, когда плавал под парусами. Как все моряки, Доггет отличался ловкостью и сноровкой. Работая вместе с только что нанятым охранником над оконными решетками, он не испытывал особых затруднений, поскольку ему было не впервой заниматься подобными делами.

Прежде всего, требовалось проделать глубокие отверстия в скале. Уэлдон был мало знаком с физическим трудом, но ему довелось немного побыть старателем, поэтому он умел обращаться с буром и дрелью. Так что довольно быстро высверлил глубокие отверстия. В них вставил железные прутья, заранее заготовленные из различных кусков железа, и залил их раствором. Когда оба окна были зарешечены, день уже клонился к вечеру. Уэлдон не стал возражать ни Доггету, ни доктору, которые твердили, что этого недостаточно, чтобы воспрепятствовать вторжению посторонних в комнату Элен через окна. Оглядев результаты своего труда, Уэлдон убедился, что никто не сможет отогнуть эти прутья, не подняв такого шума, что и мертвый проснется, поднимет тревогу.

Решетки на окнах покрасили серой краской, после чего парень наконец-то сел передохнуть. Руки у него болели, но совесть была спокойна. Он посчитал, что воздвиг, по крайней мере, один барьер между Элен О'Маллок и грозящей ей опасностью.

Когда тетушка Мэгги перевезла больную обратно в ее спальню, Элен попросила Уэлдона зайти к ней. Ее бледность была заметна даже на белой подушке. Копна вьющихся золотистых волос, лежащая на плече, лишь сильнее подчеркивала болезненный вид девушки; на белом как мрамор лице чудесным образом светились темные, большие глаза.

Элен казалась слишком слабой, чтобы приподняться и приветствовать вошедшего парня. Поэтому Уэлдон подошел поближе к ее постели и слегка над ней наклонился. И тогда нежным голосом, в котором слышалась предательская хрипотца, девушка произнесла:

– Я очень долго ждала, когда кто-то заделает эти окна. И только сейчас узнала, что вы поставили на них решетки, мистер Уэлдон! Сегодня вечером я засну наконец спокойно – впервые за много, много дней!

Уэлдон вышел из ее спальни в приподнятом настроении и обнаружил, что в библиотеке для него накрыт ужин. Библиотека, как уже говорилось, примыкала к его комнате, так что звук колокольчика в случае опасности мог быть ясно услышан и здесь.

Доктор, который оставался в доме весь день, пришел напоследок поговорить с ним. Он умолял Уэлдона ни при каких обстоятельствах не поднимать шума. Мисс О'Маллок, объяснил Уоттс, может спать, тяжелым, беспробудным сном вследствие своего истощения, но. может также и внезапно проснуться при малейшем шорохе.

– Она никогда ничего не скажет, – говорил доктор. – Вы не услышите от нее ни единого словечка упрека или жалобы. Поэтому вам придется самому следить за собой. Передвигайтесь бесшумно, как кот, мистер Уэлдон, особенно после захода солнца. Не тревожьте ее, не стучите к ней в дверь. Подождите, когда наступит следующий день.

Молодой человек охотно согласился следовать этим указаниям.

Затем Генри Уоттс взял его руку в свои:

– Благослови вас Бог, мой дорогой мальчик, за ваши доброту и великодушие! Я знаю, что Роджер Каннингем не пожалел бы многих тысяч долларов, только чтобы вы работали на него. Но оставайтесь здесь, послушайтесь голоса вашей совести, и, возможно, Господь возместит вам потери.

Добрый доктор был так тронут благородством Уэлдона, что даже слезы появились у него на глазах. Потом он вышел из библиотеки и неуверенными шагами двинулся по коридору.

Глава 14
МУЖЧИНА В ДОМЕ

Уэлдон был похож на какого-нибудь капитана корабля, который, закончив погрузку, взял на борт лоцмана и выслушал последние распоряжения владельца судна. Как только за доктором захлопнулась входная дверь, он остался один на капитанском мостике. В его команду входили угрюмая негритянка и покалеченный бывший моряк. В трюме лежал драгоценный груз – прекрасная Элен О'Маллок. Задачей капитана, целью его жизни было – оградить эту девушку от бандитов. А что касается курса корабля, то он зависел от рифов, которые встретятся на пути.

Уэлдон принялся было за ужин, но тут внезапно понял, что его легко можно увидеть через окно библиотеки. Он встал из-за стола, подошел к окну. Стена под окнами с виду казалась крутой и неприступной, но она была увита виноградом, пустившим корни и побеги в каменную кладку. К тому же была неровной, и по ней мог бы подняться любой мужчина, цепляясь за лозы, используя выступы и щели стены в качестве опоры.

Уэлдон постоял немного у окна. Солнце почти село, быстро сгущались сумерки, и только горизонт был окрашен в мягкие розовые тона. На небе высыпали звезды. Их свет был еще бледен и слаб. Лишь Венеру окружал яркий золотистый ореол. От виноградных лоз доносился сладкий аромат. Размечтавшись, молодой человек мысленно улетел на юг, к ярким, манящим огням Сан-Тринидада. Даже на таком расстоянии он мог себе представить, как отражаются его огни на поверхности реки. Он не мог не думать и о Франческе Лагарди. Где, в каких краях летает эта умная, быстрая и прекрасная птица? Сердце Уэлдона слегка заныло. К обеим девушкам, одна из которых смертельно больна, а вторая – преступница, он питал одинаковые чувства. И им обеим, как выяснилось, нужна его помощь. Но, похоже, одна из них потеряна для него навсегда.

Поразмыслив таким образом, парень решил, что, в принципе, ему не так уж и хочется помогать Франческе и спасать ее от самой себя!

Он неторопливо вернулся к столу, готовый продолжить трапезу, как вдруг звякнул колокольчик. Встревожившись, телохранитель поспешил к двери в комнату Элен О'Маллок.

Что ж, очень возможно, что именно сейчас кто-то попытается вломиться к ней, рассудил он. Момент выбран удачно, новичок охранник еще не вполне освоился!

Он повернул ключ в замке, но дверь не открывалась. Колокольчик больше не звонил. В отчаянии налег на дверь плечом. Металлический засов на двери со стороны спальни Элен со скрипом выскочил из гнезда, и Уэлдон ввалился в комнату с револьвером в руке.

Он увидел мерцание ночника, бледное личико Элен О'Маллок на подушке, и больше ничего!

– В чем дело? – спросил резко. – Что случилось? Что вас напугало?

Он уже стоял возле девушки, но не смотрел на нее, прикрыв сверху одной рукой, как бы инстинктивно оберегая от удара. В другой руке держал револьвер и быстрым взглядом обшаривал углы комнаты, складки портьеры, глубокие ниши у окон.

– Что я наделала! Что я наделала! – бормотала Элен. – Ничего не случилось, вот только, только…

Уэлдон выпрямился и повернулся к ней.

– Простите меня! – сказал мягко. – Вы просто хотели, чтобы я что-то сделал для вас? Это вполне естественно, но сначала я подумал… подумал…

Она смело и уверенно закончила его мысль:

– Вы подумали, что здесь кто-то есть. Ну конечно, вы так и подумали! И ворвались сюда, как лев! Наверняка перепугали бы бандита, если бы он сюда вломился. И, думаю, вы бы не стали задавать ему вопросы?

Новичок телохранитель с облегчением перевел дух.

– Обычно я так себя не веду, – объяснил серьезно. – Но пока ведь не привык к таким вещам. Испугался, что какие-то люди хотят причинить вам вред. Но сейчас должен извиниться перед вами – вел себя как дурак. Однако почему эта дверь оказалась не только заперта, но и закрыта на засов?

– Наверное, тетушка Мэгги заперла по старой привычке…

– А сейчас вам ничего не нужно?

– Нет.

Уэлдон повернулся, чтобы уйти, но тут услышал слабый голосок:

– Я еще не объяснила вам, почему позвонила. В другой раз буду вести себя сдержаннее. Но тут поддалась панике. Вдруг подумала – это было какое-то дикое, глупое и внезапное чувство страха, – подумала, что вас нет, что вы ушли, покинули этот дом, а я опять осталась только с тетушкой Мэгги и старым Доггетом.

Вернувшись к остывшему ужину, Уэлдон никак не мог успокоиться. Он хмурился, сердце все еще сжималось от пережитого волнения. Но морщинка на его лбу возникла не по этой причине. Элен почувствовала, что он покинул ее. Это случилось как раз в тот момент, когда мыслями он унесся в Сан-Тринидад к Франческе Лагарди!

Что ж, на свете существуют и такие вещи, как передача мыслей на расстоянии, убеждал он себя. Только это было очень странное доказательство подобного явления. Уэлдон испытывал какое-то печальное удовлетворение оттого, что между ним и этой девушкой так быстро возникла обоюдная, глубокая и нежная симпатия.

Появилась запыхавшаяся тетушка Мэгги. Она вошла в библиотеку как раз тогда, когда Уэлдон закончил передвигать стол, поставив его в такое место, где через окно нельзя было бы увидеть сидевшего за ним человека.

– Боже мой, что здесь случилось? Что? Кто-то кричал? – тарахтела негритянка в страшном волнении.

Задыхаясь от спешки, одной рукой она придерживала юбку, и Уэлдон уловил в ней блеск тесака, достаточно увесистого, чтобы свалить с ног бычка.

Ему доставило удовольствие, что он застал старушку врасплох, поскольку ему уже надоело видеть ее угрюмую физиономию. Тем не менее, подняв указательный палец, погрозил:

– Это ты заперла дверь мисс О'Маллок, которая открывается в мою комнату, на засов?

– Какая это дверь запирается на засов? – свирепо огрызнулась кухарка. – Ничего я не запирала! Как можно? Как я могла уйти из той комнаты, заперев ее на засов? Как бы я прошла через эту дверь и задвинула засов? Что вы такое говорите?

– Дверь была заперта на засов. Мне пришлось ее взломать, – пояснил молодой человек.

– Если бы эта дверь была заперта на засов, вы бы не справились с ней, – уверенно возразила она. – Я знаю, каковы эти засовы, белому человеку с ними не совладать.

Он спокойно смотрел на кухарку, не испытывая особого гнева. В конце концов, в данном случае она была права. Эту дверь нельзя было закрыть на засов изнутри, если только сама Элен О'Маллок не встала с постели и не задвинула его. Она этого, естественно, не могла сделать. Но кто же тогда задвинул засов?

Ответ был прост. Никто вообще не трогал засова. Просто он легко двигался, так как им постоянно пользовались. Поэтому, когда негритянка вышла из комнаты, хлопнув дверью, этого оказалось достаточно, чтобы засов лег на свое место.

– Дверь пришлось взломать, – сухо повторил Уэлдон, стремясь избавиться от тетушки Мэгги.

Но от нее было не так-то легко отделаться.

– Чем это вы ее взломали? – сердито осведомилась она.

– Плечом.

– Плечо-ом! – недоверчиво протянула она, окидывая парня пренебрежительным взглядом. Но по-видимому, то, что увидела, заставило ее изменить свое мнение. – Да уж, не позавидуешь тому, кого вы придавите своим плечиком! – хихикнула она, передвигаясь вразвалку по комнате.

Ее широкая, озорная ухмылка согрела сердце Уэлдона. Шутка была ей под стать, а улыбка шла ей гораздо больше, чем обычный угрюмый вид.

– Я собираюсь вернуться на кухню и поблагодарить Господа, что у нас в доме наконец-то появился настоящий мужчина, – сообщила тетушка Мэгги. – А как этот стол очутился здесь?

– Я поставил.

Женщина посмотрела на окна, в ее взгляде отразилось понимание.

– Что ж, мистер Уэлдон, – торжественно заключила она, – я горжусь тем, что готовлю для вас, сэр!

И, ковыляя, негритянка устремилась в темный коридор, по-прежнему сжимая в руке тесак. Ее сердце не знало страха!

Молодой человек улыбнулся ей вслед.

Покончив с ужином, он обратил внимание на библиотеку. Здесь были собраны не те книги, к которым он привык, – приключенческим романам, детективам, беллетристике. Преобладали мемуары, книги исторического характера. Встречались подшивки старых журналов, тома писем, биографии знаменитых людей. Среди последних Уэлдон нашел увесистый том с изложением истории рода О'Маллоков.

Он с жадностью схватился за него и так погрузился в чтение, что едва заметил, как вновь появилась тетушка Мэгги, забрала поднос с посудой, хриплым голосом пожелала ему «доброй ночи». Полночи Уэлдон провел за чтением. Его окружала тишина, полная смутных шорохов, которые всегда живут в старых домах.

В эту ночь он многое открыл для себя. Оказывается, старинный род О'Маллоков восходил еще к тем временам, когда Генрих II 55
  Генрих II (1133-1189) – английский король (1154– 1189 гг. ), первый из династии Плантагенетов, правившей в Англии в 1154-1399 гг.


[Закрыть] посылал свои войска из Англии в Ирландию, находящейся под властью норманнов. Следовательно, О'Маллоки принимали участие во всех войнах Ирландии за независимость. Во времена Елизаветы один из них даже удостоился чести быть казненным в самом Лондоне.

После этого история рода О'Маллоков становится более подробной, а следы их пребывания на земле подтверждаются документально. Многие представители рода оставили письма и воспоминания, по которым их семейные дела можно было узнать в подробностях. И каких подробностях!

О'Маллоки занимались всем. Побывали везде! Но главным образом сражались!

Один командовал войсками в Перудже, где власть принадлежала свирепому Баглиони, и сражался против родного брата, который воевал за Флоренцию, возглавлял кавалерию. Другой примкнул к коннетаблю 66
  Коннетабль – во Франции с начала XIII до XVII века главнокомандующий армии. Здесь упоминаются события средневековья, когда Италия стала объектом борьбы между Францией, Испанией и Австрией, распавшись на ряд враждующих между собой городов-государств.


[Закрыть] с отрядом швейцарских наемников. Третий маршировал под руководством Густава в то время, как его кузен был сторонником Валленштейна 77
  Речь идет о событиях Тридцатилетней войны (1618-1648 гг. ). Шведский король Густав II Адольф (1594-1632) и Валленштейн Альбрехт (1583-1634), полководец германской императорской армии, оба принимали в ней участие.


[Закрыть]. Четвертый руководил отрядом храбрых англичан в битве при Фонтенуа, а пятый атаковал тех же солдат силами Ирландской бригады и обратил их в бегство.

Казалось, так будет всегда. Род был не очень разветвленным, но тем не менее достаточно большим, чтобы укреплять родовое гнездо О'Маллоков в Ирландии, чтобы из него выходили все новые и новые бойцы, готовые сражаться по обе стороны, следуя непостижимой ирландской логике. В семье всегда находился какой-нибудь протестант О'Маллок, который выводил из себя его братьев-католиков. И всегда отыскивался какой-нибудь О'Маллок в Испании, чтобы скрестить свою шпагу с каким-нибудь О'Маллоком во Франции.

Они избороздили все моря и занимались всем, чем угодно.

Короче говоря, история О'Маллоков оказалась такой богатой и такой противоречивой, что чудачества старого генерала, этого головореза, уже не удивляли Уэлдона. Правда, в этой книге ничего о нем не говорилось. Она была написана в те годы, когда генерал был жив, но о его подвигах там не упоминалось. И в этом не было необходимости. Все О'Маллоки были выкованы из одной и той же стали. Ни один из них не сражался за свои личные интересы. Все были богаты идеями, но испытывали недостаток в средствах. Они бывали непримиримыми врагами, преданными друзьями и авантюристами до мозга костей.

Авторы книги не обошли стороной и темные стороны характеров О'Маллоков. Стоило ли удивляться тому, что у генерала было так много врагов, если он походил на всех остальных представителей своего клана? Люди умные и энергичные, О'Маллоки в то же время отличались хитростью и коварством. Многих и многих из них можно было бы упрекнуть и в жестокости.

Однако генерал был мертв, и все, что оставалось от его генетического наследия – острого ума и душевных порывов, яростного темперамента и авантюризма, – сосредоточилось в этой бедной девушке. Сама она ни в чем не была виновата, но ей грозила опасность.

Огонь рода О'Маллоков теперь едва тлел и скоро грозил совсем погаснуть. И О'Маллоки исчезнут с лица земли.

Глава 15
ПУСТО!

Когда Уэлдон отложил наконец книгу, было уже далеко за полночь. В комнате было холодно, воздух застоялся, поэтому он открыл ставни и впустил в помещение немного свежей ночной прохлады. Несмотря на усталость, спать ему не хотелось. У него был удивительный дар копить силы для трудных дорог, так же как верблюд растит горб, чтобы выдержать долгие переходы в пустыне. Неплохо, конечно, размышлял Уэлдон, находиться в пределах досягаемости звона колокольчика, но, судя по тому, что говорил доктор, можно быть более чем уверенным, что сегодня ночью девушка его не позовет. А хорошему капитану самое время обойти свой корабль.

В соответствии с принятым решением, он запер дверь в библиотеку, а также дверь своей комнаты, захватив ключи с собой. Затем надел мягкие мокасины, в которых даже человек его комплекции мог передвигаться бесшумно, запасся небольшим, но мощным фонарем, с которым прекрасно умел обращаться.

Холл, куда Уэлдон спустился, производил не очень-то приятное впечатление. Из-за сквозняков висевшие здесь шторы шевелились и изворачивались каким-то жутким, сверхъестественным образом. Утром придется предложить доктору убрать эти занавески. Дом должен походить на корабль, готовый к сражению, а для этого палубы следует очистить от лишнего хлама!

В холле были две лестницы: одна посредине, с широкими ступенями и площадками, другая – с узкими ступенями, по которой ходили слуги.

Руководствуясь целью ознакомиться со всеми закоулками дома, Уэлдон спустился на первый этаж по лестнице с узкими ступенями и принялся обследовать все помещения. Многие двери оказались запертыми. А если дверь была не заперта, Уэлдон поворачивал ручку и осторожно открывал ее, проверяя, не скрипят ли петли, затем включал фонарь и узким, как игла, лучом обшаривал комнату.

В принципе, от своих действий он не ждал ничего особенного. Просто ему хотелось потренироваться и освежить в памяти приобретенные за годы скитаний, стычек и погонь навыки выслеживания врага, умения бесшумно и незаметно подкрадываться к нему. Он готовился к выполнению своей задачи так, как готовится боксер к бою на звание чемпиона. Если сумеет должным образом подготовиться, пусть тогда враги этой девушки поостерегутся!

Выйдя из кладовки и прикрыв за собой дверь, Уэлдон покончил с осмотром на первом этаже. Оставался подвал, а какой он – черт его знает! Изрядно покосившаяся дверь в него находилась в конце коридора.

Поработав с величайшей осторожностью, в конце концов он открыл ее совершенно беззвучно и увидел влажные ступеньки, круто уходящие вниз. Было очевидно, что подвал находился гораздо ниже уровня воды, поскольку его стены тоже были сплошь мокрыми, как и ступеньки. Луч фонаря высветил даже небольшие лужицы в углублениях между камнями.

Про себя Уэлдон не без ехидства отметил, что для такого осмотра войлочные домашние тапочки подошли бы лучше, чем мокасины, которые определенно здесь будут скользить.

Тем не менее решил продолжить осмотр. Держась поближе к стене, он стал аккуратно, медленно и осторожно спускаться, будто опасаясь сорваться в пропасть.

Однако чувствовал он себя очень счастливым. Ощущение опасности окрыляло его несколько флегматичную натуру, точно так же как жгучий красный соус в Сан-Тринидаде возбуждал аппетит.

Добравшись до первого поворота лестницы и готовясь продолжить спуск, Уэлдон решил воспользоваться фонарем.

И едва включил его, как тонкий луч света выхватил из мрака лицо какого-то мужчины, поднимавшегося ему навстречу. Большим пальцем он мгновенно отодвинул шторку, сноп яркого света вырвался наружу, и при этом дуло револьвера в другой его руке глянуло прямо в лицо доктора Генри Уоттса.

– Боже милостивый! – в ужасе воскликнул доктор, отшатнувшись и прикрывшись ладонью. Очевидно, доктор решил, что ему пришел конец.

– Это я, – сказал Уэлдон.

Доктор, казалось, не понимал, что происходит. Он никак не мог прийти в себя. И только когда юноша, спустившись к нему, дотронулся до его плеча, вздрогнув, очнулся.

– Я думал… я думал… – начал было он, запинаясь, но, узнав телохранителя Элен, возликовал. – Уэлдон, Уэлдон! – радостно повторял Уоттс, ощупывая руку молодого человека, словно убеждая себя в реальности его присутствия здесь, в подвале. – Но вы ведь, кажется, должны быть наверху, рядом с бедняжкой Элен, и слушать, не зазвонит ли колокольчик? Разве не так?

– А что, если я спрошу вас, зачем вы здесь? – вернул ему вопрос парень, и его улыбка при этом отнюдь не была приятной. – Вы что-нибудь здесь забыли?

– У меня возникла мысль, – объяснил доктор в своей обычной серьезной манере, – что причина, по которой они обыскивали подвал, заключалась в том, что они надеялись…

Он замолчал и провел рукой по губам, затем по взлохмаченной бороде, словно удивляясь, что вообще заговорил об этом.

– Мне не нужны лишние секреты, – твердо заявил Уэлдон. – И я не хочу вынуждать вас говорить о них, доктор Уоттс.

Доктор заколебался было, но затем пожал плечами:

– Элен хотела рассказать вам все с самого начала. И была права. Не было никакого смысла привозить вас сюда, не сообщив вам всего, что нам известно. Пожалуйста, пойдемте со мной!

Юноша последовал за Генри Уоттсом. Они добрались до нижнего коридора, который проходил, по-видимому, непосредственно под главным холлом дома. Этот коридор был пробит в какой-то мягкой породе, но Уэлдон не мог бы сказать, в какой точно. Поверхность ее была очень темной, на ней виднелись следы от ударов киркой больше чем в фут длиной. Очевидно, люди пробивались в этот грунт так, словно он был лишь немного тверже, чем земля.

По обеим сторонам прохода находились двери. Одну из них доктор открыл, и Уэлдон увидел комнату неправильной формы. Луч от фонаря так и не смог проникнуть в самые дальние ее углы. И чем дальше они проходили, тем шире становилось это помещение, уставленное сверху донизу высокими полками. На них ничего не было, кроме покрытых пылью бутылок.

– Генерал делал вино. Виноделие было одной из его прихотей, – пояснил доктор. – Посмотрите, как тщательно он все это хранил.

Они вернулись в коридор, и доктор провел Уэлдона в самый его конец.

– А теперь вы увидите то, что Элен хотела показать вам с самого начала, в то время как я – прошу меня простить – считал, что нужно немного выждать, пока мы не узнаем вас получше.

– Понимаю, – откликнулся его спутник.

Доктор пошарил рукой, и каменная глыба шириной как минимум в фут сначала медленно наклонилась, а затем с грохотом упала и раскрылась как складная полка. Внутри нее оказалась небольшая ниша.

– Смотрите сами, – произнес доктор.

Опустившись на колени, Уэлдон направил луч света в отверстие. Затем встал, отряхнул пыль с колен.

– Генерал должен был оставить Элен крупное состояние, – сообщил Генри Уоттс. – Но, как я вам уже говорил, после его смерти мы ничего не обнаружили. Однако теперь, сэр, у нас есть доказательства, что генерал обратил свое состояние в наличные. А поскольку с годами перестал доверять банкам, здесь устроил тайник. И он не один. Я убежден, в этом доме, в различных тайниках генерал укрыл сотни тысяч долларов…

– А как это место было обнаружено? – полюбопытствовал Уэлдон.

– Самым странным образом. Спустя два месяца после смерти генерала. Он хотел, чтобы его могилу сделали в скале. Едва работа была закончена и тело поместили туда, как произошло землетрясение. Спустившись вниз, чтобы проверить, не поврежден ли фундамент, мы наткнулись на этот камень, который сдвинулся и открыл тайник. Он оказался пуст. Но, спустившись в подвал, чтобы взглянуть на тайник, Элен уверенно заявила, что после смерти генерала кто-то его открывал и выкрал содержимое. Похоже, так оно и было.

– И у вас не возникло никаких подозрений на этот счет?

– Подозрений? Были, конечно. Но вряд ли целесообразно их сейчас обсуждать.

– А по-моему, это очень важно, – сухо возразил юноша.

– Согласен, но расскажу вам об этом позже. – Доктор постоял немного с недоумевающим видом, теребя бороду, затем продолжил рассказ: – Мы решили, что из этого тайника исчезли все деньги, припрятанные генералом. Однако начавшиеся недавно попытки неизвестных людей проникнуть в дом не прекращаются. Почему? А потому, что наверняка где-то тут есть и другие тайники. За деньгами, которые в них лежат, и охотятся воры.

– И рассчитывают найти что-нибудь в комнате Элен?

– Видите ли, в чем дело, если ее не станет, этот дом на некоторое время закроют. И вряд ли быстро найдутся охотники купить ранчо в таком уединенном месте. Тогда сюда немедленно нагрянут бандиты. Эти негодяи прекрасно понимают, что тайники сразу не отыскать. Им необходимо время для поисков… – Доктор даже повысил голос от переполнявшего его презрения к этим мерзавцам. Но, помолчав и отдышавшись, снова заговорил: – Сегодня вечером мне пришла в голову неожиданная мысль. Генерал был склонен к симметрии. Поэтому не мог ли он устроить аналогичный тайник на противоположном конце коридора? Правда, мы уже простучали все стены, но мне вдруг припомнился один небольшой, шероховатый выступ…

Они задвинули глыбу на место и прошли в противоположный конец коридора. Там действительно виднелась небольшая выпуклость в стене, и старый доктор по ней постучал:

– Это то самое место. Но видимо, я ошибся. Постучите сами, убедитесь. По-моему, даже через увеличительное стекло здесь ничего нельзя увидеть…

Уэлдон постучал по выступу и внимательно его осмотрел. Вокруг первого тайника шла очень тонкая, но заметная полоса, говорившая о том, что его открывали много раз. Этот же тайник, если он вообще существовал, никогда не открывался с того самого дня, как генерал его закрыл, тщательно уничтожив все следы.

Выпрямившись, он повернулся к доктору:

– Вы человек здравомыслящий. И действительно полагаете, что где-то в этом доме спрятаны деньги?

– Нет, – серьезно ответил Уоттс, – этого я не могу утверждать. Есть только версии. Генерал мог растратить большую часть своих денег на цели, которые нам неведомы, но мог и положить их в тайники. Так что не исключено, что где-то в доме либо поблизости от него спрятана крупная сумма денег, возможно, даже вдвое больше той, что находилась в первом тайнике. Она либо где-то в стенах, либо в подвале дома, либо в одной из пещер на склоне горы.

– Тогда почему бы не перерыть весь дом от фундамента до крыши?

– Разве нам с вами по силам такая работа? – улыбнулся доктор. – А в таком случае как найти помощников, которым можно было бы довериться в этом деле? Кроме того, – подумав, добавил он, – чтобы проверить фундамент и стены, их придется бурить. На это потребуется как минимум сотня тысяч долларов. Однако денег можно и не найти, их просто может не оказаться.

Уэлдон ничего не ответил. Помолчав, предложил доктору подняться наверх. Генри Уоттс охотно согласился.