Текст книги "Душеполезные поучения преподобного Макария Оптинского"
Автор книги: Макарий Преподобный
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Духовные брани необходимы; чрез них мы искуснее бываем и в побеждении нашем познаем свою немощь и уже всякое самонадеяние от себя отвергаем; но сему нельзя научиться в короткое время, но многим трудом и подвигом; ибо все скороспелое непрочно. Имей сие в виду и не малодушествуй в приключениях, но повергай мысль свою долу, имея себя под всею тварию: смиряяй себе вознесется, а возносяйся смирится (Лк. 18, 14).
…Подвизайтесь против страстей. Брань не отдышна, ужасна и свирепа с ними и с невидимыми врагами. Смирение же их побеждает.
Борьба же не на один день, а обучение в ней требует многого времени, труда и помощи Божией.
Вы пишете, что примирились с мыслию, что до конца жизни придется вести войну с своими собственными страстями. Да, это необходимо, и святые отцы, пока достигли безстрастия и совершенного мира, все имели сию борьбу; чрез это мы познаем свою немощь и худое устроение и невольно должны смиряться.
Прочтите у св. Петра Дамаскина во 2 книге, в 5 Слове, о терпении, что «в умной брани не можно обрести места не имуща брани; аще и все творение пройдет кто, но куда не отыдет, брань обретает: в пустыни – звери и беси и прочие злые скорби и страшилища; в безмолвии – беси и искушения; посреди человеки – беси и человеки искушающие, и несть места нестужательна когда-либо».
…Невозможно быть совершенно нам спокойным, не победивши еще страстей и коих залоги лежат внутрь нас; дотоле безмолвны они, доколе враг не возмутит своею борьбою и случаями; и потому надобно иметь бодрое око и внимание, да не окрадени будем и мняще стояти, да не падем (1 Кор. 10, 12), и, находясь в пристанище тишины, не увлечься бы волнами страстей. Впрочем, вы довольно знаете, что невозможно быть не боримыми страстьми. Но в борьбе бывает победа и побеждение, и в чувственной брани – по мере физических сил и искусства, а в нашей духовной брани – по мере внимания, бодрствования и смирения, а паче Божией помощи, которую всегда должны призывать, не надеющиеся на себя. Помните, что смирение и кроме дел может спасти; держитесь его и любви, покрывающей грехи.
Не надейся на сей твой покой, будет еще и брань к познанию твоих немощей и увидению страстей; впрочем, не убойся сего. Бог посылает по мере сил наших, как можем понести, чтобы и обучались в брани и в смирение приходили; а истинный покой рождается от истинного смирения, до которого ты еще далека.
Предайся воле Божией и смотри за страстями своими; их много в нас с тобою, а мы их не видим, но по времени случаи их нам будут открывать; да потребятся в век века от сердец наших, помощию Божиею и нашим тщанием и содействием носящих наше бремя..
Когда же кто и борьбы не имеет никакой от врагов, то это опасно, ибо как он познает кроющиеся в нем страсти? Как придет в познание своей немощи? И как смирится? Он только будет питать внутреннего фарисея мнимыми своими исправлениями и дойдет до бедственного устроения прелести.
Вы желаете сохранить заботу о спасении души своей, что, видно, и на деле исполняете; говорите, что в вас происходит непрерывная борьба, и с каждым днем являются новые недостатки; да это и необходимо в подвиге христианина: мы стоим на брани против духов злобы, они борют нас нашими же страстьми. Мы иногда побеждаемся и побеждаем, падаем и восстаем, и по мере смирения нашего получаем помощь Божию. Это сильное оружие на врагов необходимо для нас. Но как же мы смиримся, когда чрез наши недостатки не познаем нашей немощи? Они-то нас и смиряют. Прочтите… у св. Григория Синаита: «Аще не будет человек побежден… не может смириться».
Ты, как неискусобранная, встретивши новую и неожиданную брань, зело возмутилась, по неразумию твоему или по духовной гордости. Ты полагала уже по сей части себя безстрастною и обольщалась сею мыслию, не понимая, что это душевредно; и потому попущено от Бога испытать тебе и сию брань; первое, да искусом научишься бороться со страстьми; второе, да имеешь всегда смиренное мудрование и познаваешь свою немощь… Что ж бы было из тебя, ежели бы ты не прошла искусом сей брани? Дерево, камень или другая какая нечувственная вещь? И не быв сама искушена, как бы могла других извинить в сей немощи? Когда будешь смиряться, то победою увенчаешься; а ежели в побеждении мысленном смущаешься, а не прибегаешь к смирению и покаянию, то явная гордость…
В бранях противляйся со смирением, как писано и показано нам от отец; и аще случится пасти, паки восставай; и знай, что за гордость твою искушаешься оными. Бежи к самоукорению и смирению, а не из келлии. Дондеже не сотрется монах разными искушениями и скорбьми, не может познать своей немощи и смириться.
Откуда бы научились терпению и смирению, ежели бы никто ничего не делал нам противного? и как бы мы познали свое устроение, в каком обретаемся? От сего познаваем и свою немощь и научаемся искусству; воин не тогда считается искусным, когда только знает военную дисциплину, но когда бывал многократно в сражениях, и познает опытом трудности и неудобства брани, и многие имел на себе раны; кольми паче наша духовная брань, так как: несть к плоти и крови, но к началом, и ко властем, и к миродержителем тьмы века сего, к духовом злобы поднебесным (Еф. 6, 12), то и надобно проходить оную опытом, испрашивая помощь Божию и имея себя землю и пепел перед всеми, – смирение, которое есть сильное оружие на невидимых врагов.
Мы имеем сильную брань с духовными и злыми и невидимыми врагами; они воздвигают на нас страсти и низлагают нас оными; а когда оным сопротивляемся со смирением и призыванием в помощь Господа, – то удобно низлагаем их.
…Главная причина такой сильной на тебя брани есть скудость твоего смирения, а при оскудении оного явно занимает место гордость; а где падение, хотя мысленное, там предварила гордость; а ты, как видно, не стараешься противиться ей и не низлагаешь ее, так она тебя низлагает. Чтобы избавиться от нее, имей себя последнейшею и худшею всех, яко побеждаему от страстей; то увидишь сама плод сего делания; а ты, напротив, считаешь себя лучшею других, а их укоряешь и осуждаешь; кто ж дал тебе эту власть? За то и враг сильно на тебя восстает и сонными <блудными> мечтами смущает тебя. Смирись, и получишь помощь Божию.
Не чувствовать брани невозможно, но надобно иметь различие в согласии помыслов и преклонении воли. Победу приписывай помощи Божией; а побеждению причина бывает гордость, которой часто и не заметишь за собою.
…Попускается борьба и сражение за возношение, как сама знаешь.
Всякому из нас предлежит брань с невидимыми врагами, запинающими нас нашими страстьми. А паче они имеют силу поборать гордых и самолюбивых, а от смиренных сами побораются.
Случающаяся с тобою брань… может быть, и многие имеет вины, и от высокоумия и мнения о своих исправлениях, которые ты привыкла видеть в себе еще дома, и тут от того не отстаешь.
Не иметь брани невозможно, но побеждать или побеждаться, от нас зависит. При сильных порывах надобно иметь воздержание как от пищи, так и от зрения, слышания и глаголания, и иметь умеренный сон, а притом сердце сокрушенно и смиренно. Без сего же последнего первые мало помогают. Когда побеждаешься, то знай, что наказываешься за возношение и за осуждение других. Смирись, и спасет тебя Господь!
Старайся во всех случаях иметь смирение, то не подвижешися во век; а когда увидишь какую-либо брань, преодолевающую тебя, то знай, что ее предварила гордость, и скорей прибегай к сердечному самоукорению и слову: прости.
Ты должен знать, как отцы нас научают, что сильная борьба страстей попущается за возношение наше и за мнение о себе и о своем разуме, также и за уничижение других; врачевство оным есть – смирение, всегдашнее самоукорение; все это доставляет нам мир и успокоение, ибо Господь на смиренных призирает и дает им благодать.
…Во всяком деле, слове и помышлении имей в виду смирение, то не окрадена будешь вражиими подсадами; ибо оные враги ведут с нами непрестанную брань и без смирения могут низлагать нас.
Вижу ваше жительство и нимало не удивляюсь о С м смущении: она находится в борьбе страстей и еще не имеет понятия и сил, как должно им противустоять. Однако, слава Богу, что они есть, со временем будет искусна – падая и восстая, и познавая, какая тягость и вред дружества со страстьми. Велико бы дело было, когда бы тотчас отсекать и без труда; но это не нашей меры, ибо мы еще носим печати гордости и тщеславия, то и надобно их стереть попущением падений и сознанием своих немощей.
…Попущается вам падать, чтобы познали свою немощь и во всяком случае смирялись, приписывая исправления не своей силе, но Божией помощи. Это есть духовная борьба, без коей невозможно научиться, как побеждать; хотя же и раны на оной приемлем, но не должны давать плещи <обращаться в бегство>, но восставать и паки ратоборствовать.
Ты должна познать, что брань сия попущена тебе в наказание за возношение и гордость, чтобы ты смирилась и искала помощи Божией, не надеясь на свои силы. Когда смиришь себя и будешь укорять за то, что дерзала мечтать о себе так высоко, и сочтешь себя худшею и последнейшею из всех, тогда получишь и помощь Божию, и ослабу в брани твоей…
Стойте и вы мужественно на сей жесточайшей брани, и хотя увидите себя пораженною, но не отступайте от Бога, не смущайтесь, не предавайте себя этим в радость врагу, но будьте мужественны и смиренно просите у Бога прощения и помощи.
Кто начинает проходить духовную жизнь, то обыкновенно и брань духовная сильнее восстает на них; и ежели мы не можем вдруг сделаться победителями, то не должно о сем унывать и скорбеть, но, видя свои немощи, смиряться и приносить Господу покаяние.
В поползновении же твоем кайся и оставь оное; вспомни, колика ты избежала бед, зол и греховных соблазнов, а паче в нынешнее время. Хотя ты и чувствуешь плотскую брань, но за сие не отчаивайся; все сие должно тебя смирять и обучать браням духовным. Ты думаешь, в том святость, что не иметь брани; но этого невозможно, ты была бы неискусна в оной; не познав своей немощи, и не могла бы и другим делать снисхождения. Когда же превышают силы твои брани, то знай, что имеешь гордость; смирись, и Господь облегчит тебя…
Жалуешься на теперешнюю свою нестерпимую брань; причиною оной зазрение твое ближних в их недостатках или пороках. Когда же видя себя побежденну какою-нибудь отрастаю, то о сем только и печешься, как бы избавиться от оной, и не смеешь судить других, находящихся также на поприще борьбы с многоразличными страстьми, которые в сей борьбе иногда падают, а иногда побеждают; венцы же уготовляются в будущем веке. Чем кто смиреннее, тем крепче на брани воинствует, а смиряют нас иногда наши же грехи. Для того-то и попускаются нам падения, к познанию нашей немощи и смирению. Св. Петр Дамаскин пишет: «Когда кто видит свои грехи, яко песок морский, то это есть начало просвещения души и знак здравия ея». О сем и нам должно пещись, чтобы видеть свои грехи и сокрушаться о сем сердцем, а не других зазирать; тогда и страсти наши укротятся.
Из сей борьбы заключай, что мы с тобою не выше страстей, а все еще требуем снисхождения, так, как и другие от нас того же требуют. В сем-то состоит и обучение, чтобы познавать свою немощь; не в том состоит благочестие, чтобы, не имев борьбы и не чувствуя страстей, мнеть себя стоящими на пути спасения, но в том, когда мы истинно смиримся; тогда и добродетели, творимые нами, будут ограждаемы и хранимы силою смирения. Не отчаивайся, видя себя несовершенну в добродетелях, а напротив, умножающиеся немощи, но умственно снисходи в глубину смирения… Аще же случится и побежденной быть, не пребывай в оном, но старайся врачевать рану покаянием и смирением и удаляй мысль твою от зазрения других в их немощах.
…Супостат наш и враг диавол непрестанно, яко лев рыкающий и ищущий кого поглотити (1 Пет. 5, 8), сопротивляется благому нашему произволению, употребляет против нас свою брань и привлекает к страстям. Когда же не успеет сего, то вводит во мнение о своих добродетелях и, просто сказать, десными и шуими ратует воина Христова. Несносное для него оружие – смирение, о котором всемерно должны иметь мы попечение, как при исправлениях, так и при немощах душевных.
У сопротивника нашего два средства, которыми он доводит людей до прогневания Бога: первое, ввергнуть в пороки; а второе, когда не успеет сего сделать, то в гордость, то есть во мнение о себе, что мы исполняем волю Божию, и с сим подходит весьма тонко, – не вдруг ослепляет гордостию, «но убеждает вменять, что они делают добродетель, и повергает в сердце их семя радостного мнения; от него же заченшися, воспитывается внутренний фарисей, который, день ото дня умножающеся и возрастающе, предает таковых совершенной гордыне и прелести, за которую попускается от Бога преданным быть во власть сатанинскую». Сие рассуждение одного богодухновенного мужа и великого старца молдавского (см. житие Паисия Величковского).
Пишешь, что в одной брани… получила умиротворение, а другая… лютее восстала, и ты говоришь, что не имеешь оружия, чем противустать оной, не можешь ни поститься, ни смириться, ни молиться; ну так что ж делать? – а без брани также опасно, пока мы не смиримся: отними брани, впадаем в гордость, которая паче всех грехов может погубить человека. Прочти у св. Иоанна Лествичника в Степени о рассуждении, что иногда все пороки от нас отходят, оставляется один – гордость, который и один может погубить душу; и потому, видя в себе брань, надобно подвизаться и невольно смиряться; при побеждении – каяться, а не смущаться.
То еще бы было хуже, когда бы видела свои добродетели и мнела, что благоугождаешь Богу: это явная была бы погибель. Ты, может быть, прежде и была на сем пути; но когда видишь свои грехи и каешься о них, – милостив Господь, когда усмотрит тебя смирившуюся от тягости оных, призрит на тебя и отженет от тебя все вражии козни и освободит тебя от страстей; а доколе не смиришься, не думай быть свободна от браней: в брани же случается победа и побеждение, а Бог зрит на наше произволение и намерение, и по оным получаем или помощь, или оставление.
Дерзость твоя, в написании кровью о служении Богу и братии, совсем излишня; довольно иметь благое произволение и пролитие духовной крови, при искушениях и борениях со страстьми на опыте; ибо воиново мужество и храбрость, также и усердие к царю показуется во время явственного сражения с неприятелями. Посему разумей и о духовном борении, только тут надобно иметь оружие смирения, которое все силы и сети вражии сокрушает, – а не дерзость!
Пишешь, что страшно тревожишься с тех пор, как осталась одна после шумного общества родных. Это известно по отеческим учениям: когда чувства разрешены, тогда внутренняя брань утихает; а когда утишатся чувства, тогда воздвигается внутренняя брань. Это и с тобою последовало; но ты сего не ужасайся, а будь мужественна в духовной брани и не упадай духом, не отпадай надежды на милосердие Божие; в борьбе познавай свою немощь и смиряйся, смирение успокоивает и прогоняет козни и стрелы вражии.
…Если не будет брани, то еще хуже; значит, тот имеет содружество с врагами, то они и не борют его.
Когда вы сделаете шаг удаления от мира, то уже предстоит вам сражение, которое вы должны выдержать с миром и с собою: мир представит вам множество резонов, по коим должно не убегать и не оставлять его; ежели будете вы к ним глухи и невнимательны, насмешки, критики и презрения должны переносить, помня слова Спасителя нашего: аще мир вас ненавидит, ведите, яко Мене прежде вас возненавиде. Аще от мира бысте были, мир убо свое любил бы: якоже избрах вы от мира, сего ради ненавидит вас мир (Ин. 15, 18, 19). С другой стороны, прелести мира, удовольствия и приятности могут вас останавливать от течения к Богу; но они мгновенно только очаровывают чувства. Еще может встретиться сомнение и боязнь о жестокости пути сего: вы должны выдержать эту начальную брань, не покоряясь ей, а предполагая любовь Божию и святые Его заповеди, которые вы не надеетесь сохранить, находясь в пламени светских удовольствий, влекущих за собою необходимость преступления заповедей.
Ты пишешь о своем стремлении к безмолвной жизни… безмолвие в свое время полезно, а безвременное вредно; прежде научиться должно жить с людьми и сотворить брань со страстьми своими…
В недавнем времени, кажется, довольно мы с тобою говорили о всем… и о бранях духовных, кои нужно побеждать самоукорением и смирением; теперь учись этому на опыте…
Болезную о тебе сердцем, что ты при борьбе со страстьми не имеешь против них крепкого оружия, самоукорения и смирения; а напротив, при малом исправлении или претерпении, является самохваление и гордость. Я тебе напоминал многие места из учения святых отец, как проходить борьбу со страстьми и не смущаться в самом том побеждении, но смирять себя, познавая свою немощь; а ты, вместо того, смотришь свои исправления и за то паки повергаешься в ров падений. Не лучше ли стараться видеть свои падения, как настоящие, так и прошедшие, нежели увлекаться фарисейскою гордостию…
…Мы все находимся в борьбе с сильными невидимыми врагами, которые ни на малое время не оставляют нас бороть, и если мы не имеем против них оружия – смирения, то они удобь низлагают нас.
Чем больше видишь себя изнемогающа стужением страстей, тем больше смиряйся и прибегай к Могущему спасти тебя от потопления и бури. Борьбу невозможно отвратить, но победа является в нас силою Божиею, когда мы смиренно к Нему прибегаем.
…У нас жестокая война и непримиримая с духами злобы, и потечем оружие стяжать крепко противу их – смирение.
Знаю, что велика брань вражия на ищущих спасение; но если есть у нас оружие – смирение, то он не постоит: а без оного победа на его стороне. Блюдите, бдите! да не постигнет вас прелесть вражия…
Духовная война мудрена, враг хитр и силен: а кто вооружится на него смирением, против того и минуты постоять не может. Но смирение стяжать, много труда и внимания нужно, ибо враг противится сему и наводит все противное оному.
Никтоже бо, – глаголет Лествичник, – в чертог Небесный, венец нося, внидет, аще не первое, второе и третие сотворит отречение. Первое отречение мира и яже в мире; второе отречение воли и рассуждения; третие отречение тщеславия, последующего послушанию. От сих первое есть удобнейшее, но боголюбцам; второе до смерти ищет подвига и труда кровава, третие непрестанным себя укорением побеждается, всем же сим присутствует невидимая Божия помощь, и без нея же и не едино от сих исправите мошно», – из письма старца Паисия… Вот лучший компас нашего устроения…
…Без брани также быть опасно, пока мы не смиримся; отыми брани – впадаешь в гордость, которая паче всех грехов может погубить человека. Прочти у св. Иоанна Лествичника в Степени о рассуждении, что иногда все пороки от нас отходят, оставляя один – гордость, который и один может погубить душу.
Ты говоришь, что страсти превозмогают на тебя и не дают произрасти доброму прозябению. Что делать, брате, – мы не безстрастны; должны это помнить и быть готовы на брань с ними. Да они-то нас и смиряют. Кажется, Иоанн Лествичник пишет: «когда борют нас страсти, то знак есть, что мы благоугождаем на сем месте». Без борения же страстей очень немудрено стяжать совершенную гордыню.
Не хотеть убедиться, что необходима для нас борьба со страстьми, а еще считать сие угнетением человечества – явная гордость и богоборство: дерзаем износить суд на Самого Бога. Когда не борют нас страсти, тогда удобно приходим в гордость, не видя никак за собою пороков; и стремление вскорости победить страсти есть безумие, от гордости происходящее… Требование награды по долгу, за свои заслуги и за борьбу со страстьми, а не по милосердию Божию ожидание, гнуснее фарисейской гордости.
Брань блудная
Аще не Господь созиждет дом целомудрия плоти нашея, всуе труждаемся. Сии слова св. Иоанна Лествичника. Ты жалуешься на брань, коей помогают окружающие тебя предметы, и просишь моего наставления. Что я тебе реку и что возглаголю? Токмо то: прибегай ко Господу, могущему сохранить тебя в пещи сего пламени неопалимым, как сохранил в вавилонской пещи трех отроков и Даниила в рове львином. Имей благое произволение к сохранению светильника чистоты от ветров духов лукавствия. Предлагай пред Господом свою немощь, как учат нас святые отцы: помилуй мя, Господи, яко немощен есмь (Пс. 6, 3). Отдаляй от себя, елико в твоей силе, предметы, возбуждающие в тебе брань. Призывай и Пречистую нашу Заступницу Матерь Божию, сильную и скорую помощницу в бедах сущим; такожде Фомаиду мученицу, Иоанна Многострадального, Моисея Угрина и прочих, на плоть воевавших и победивших оную и Господь поможет тебе. Помни, что ты по своей воле находишься в сем послушании, но послан за послушание, то сила послушания поддержит тебя и укрепит, как много читаем примеров в отечниках.
Вижу из этого, что вы совсем не знаете, какую человек должен выдерживать борьбу с врагом, воюющим на него собственною его плотню. Но победить природу мы не можем без особенной помощи Божией. Как бы мы ни старались противиться ее естественным влечениям, но все мы не можем быть победителями, как бы мы хотели, и видеть в себе (желаемую) чистоту помышлений и действий. Мы должны представлять Богу свое произволение и сопротивление противным мыслям и пожеланиям, но никак не надеяться своими силами победить сию нашу другиню – плоть. И в борении, когда видим себя побежденными, не надобно отнюдь отчаиваться, но познавать свою немощь и смирять мудрование, считая себя последним из всех, и каяться пред Богом. А если вы думаете так, просто, не иметь ни помыслов, ни волнений плоти и почитаете сие чистотою, то весьма ошибаетесь; если бы вам можно было сие получить без борьбы, то это привело бы вас в гордость, лютейшую из всех грехов… Касательно же того, что вы затрудняетесь сказать духовнику о некоторых предметах, скажу вам: мысленные приражения страстных плотских помыслов не изъясняйте подробно, а просто говорите: «побеждаюсь плотскими помыслами»; довольно и сего. Бог видит сердце ваше, скорбящее о сем. Если же стыд не допускает и сего сказать, то прибегните к смирению и помните, что здешний малый стыд пред одним человеком освобождает от будущего вечного стыда.
М. скажи: когда смирится, тогда и брань утихнет: поменьше спать, поменьше есть, остерегаться празднословия, осуждения и не любить украшаться хорошим платьем, хранить очи и уши. Сии все средства суть предохраняющие; еще не допускать помыслам входить в сердце, но когда начнут приходить, восставать и просить помощи от Бога.
Брат
Ты, брате, пишешь ко мне, прочитав в уставах студийском и у св. Пахомия, что тот погрешает, кто не возвестит о слабости брата тому, кто может его исправить; и представляешь на вид замечаемые тобою слабости N., возношение и гневливый характер. Это жалостное устроение требует многого подвига и труда к исправлению его, произволения и помощи Божией; но это не относится к предписываемому теми уставами, о коих ты пишешь, ибо оное и многими есть видимо, то и возвещение не нужно от других; те, до коих это касается, могут внушать ему к исправлению; оное же касается до тех, которые что-нибудь втайне делают, вредящее душе их, или проискивают тайно удалиться из обители, похищают обительское и подобное сим; о таких, кто знает и не возвестит могущему исправить их, – точно даст ответ; но и тут надо делать с рассмотрением: первое – обратить внимание на свое устроение и взывать Богу: даруй, Господи, зрети моя согрешения и не осуждати брата моего; а то случается, чего совсем и нет по прелести вражией, как читаем в отеческих писаниях.
