Текст книги "S-T-I-K-S. Нескучный_Ад (СИ)"

Автор книги: Людмила Захарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

S-T-I-K-S. Нескучный_Ад

Глава 1

Вернулся слух? Интересно сколько я уже так в невесомости?

– Черти, осторожнее, помалу, помалу, может еще живчика ей?

– Наседка, я тебе сейчас как врежу!

– Ага, сразу два яйца снесу. Коновал, бинтуй осторожнее.

Послышалось ржание, вернее смех. Чуть истеричный.

– Кремень, да дай Славе насладится спеком, что так кудахчешь над ней, она любимица Стикса и без твоих причитаний.

– Знали бы вы как ей больно, тоже бы зубы крошили. Но любит он её, и верно заметил, любит. Такие раны, миллиметры до смерти, я до сих пор в шоке, живая!

– Эх, а я думал поседею, когда первый до неё дополз.

– Брешешь, штаны менял. Без обид не один ты, как виртуозно смахнули того гада, что в Славку выстрелил.

– Славно, его мозги на мне и остались, с маски пришлось убирать. Это хорошо, что не из того бесовского оружия стрелял, тогда бы не спасли. Но без маски теперь не в один бой не пойду, в упор стрелял, гаденыш.

– Да маска оказалась покрепче бронника.

– Броня тоже хороша, но не против того оружия.

– Уже определили, что это за пистолеты? – Встревает кто-то третий.

– Я склоняюсь что плазменные, с лазерным сталкивался, нет не так прошивает бронь, тем более у Славы она не простая, тоже с внешки.

– Техна, скоро до стаба?

– Лечу на всех парах, рекорд ставим, гляньте лучше по карте перезагрузок не будет?

Наверное, ответили отрицательно, вздох облегчения по рядам прошел.

А я резко отключилась.

Чуть раньше.

Первый мой вздох обошёлся уж очень тяжело, голова взорвалась жгучей болью, следом прострелило в области груди, вместе с ней что-то горячее потекло по подбородку. Я ничего не слышала и не видела.

Испуг?

Честно признаюсь, не было.

Зато усталость просто опустилась на плечи, придавив гранитной плитой, мешая дышать, но я сделала второй вздох, и прокляла весь белый свет. Как же больно!

Где я? Нет, кто я? Не помню. И реально струхнула. Осознала, что я не помню главного – себя!

По телу прокатилась дрожь, боль вдруг активизировалась повсюду, хотелось завопить, но рот наполнился железом, сладким и густым.

Вокруг черно, так захотелось впасть в спячку, потому что осознала, раньше боль только обозначила свое присутствие, зато теперь она взялась за меня всерьез, показав свое наплевательское отношение к слабому, искалеченному тельцу, а вот разум сопротивлялся и не скажу, что было приятно. К запахам примкнул еще один, – крови.

– Ага все же чего-то я ощущаю. – Медленно сочилась мысль в мозгу и резко оборвалась. Укола я не почувствовала на фоне всепоглощающей боли, а вот последствия мне понравились. На этот раз мысль плавно, как товарный состав, тянулась и тянулась, и тянулась, – жива…а кто я и где, подумаю позже. Заснуть, в полном смысле, до отключения мозга так и было – не суждено, он взрывался образами, яркими красками и снова чернотой, по кругу, по кругу, каруселью. Одно радует – боль не ушла совсем, покусывала конечно, но отступала, её гнали лица друзей и еще... лицо подростка, такое родное, улыбчивое, смеющиеся глаза, открытая улыба и мое сердце дрогнуло, раз другой, помчалось вскачь, а потом заработало так, что грохотом в ушах отозвалось. И я улыбалась. Думаю, так, а как на самом деле? Но это ли главное? Главное улыбается душа.

Наконец пришел сон или не сон, а забытье, не ведаю. Стало спокойно, ушла тяжесть, тело расслабилось.

Еще одна попытка прийти в себя, получается не ахти. В горло капля за каплей льется живительная влага. Пытаюсь открыть глаза – не свезло.

В голове взрыв сверхновой звезды. Темнота не подвела, приняла разум в объятья.

Попытки не оставляла, но бой проигрывала один за другим, и предпочла спасительный сон-забытье.

Тело уже не качается, а тошнота осталась. Застонала. Боль вернулась, уже не такая резкая – ноющая, как зубная. И кости чешутся. Именно кости я не оговорилась. Говорить это сказано сильно, промычала, не хуже Проказника быка. В вену ткнулась игла и захорошело.

Наконец я смогла приоткрыть глаза, как же жрать то хочется, сколько уже так валяюсь, оглядеться не судьба, обзор как в танке. В смысле только прямо в прорези. Узковатый обзор. Такое чувство, что вокруг глаз горы вылезли, а сверху для полного счастья все лесом заросло. Дебри непролазные, а корни в глазах хотят прорасти. Дышу, значит живу.

– Ммм.

На меня надвинулось размытое лицо.

– Слава, уже и глазки открыла, умничка, а давай теперь ротик?

– Ммм.

– Бульончик вольем заполируем горошком. Живчик по вене идет.

– Садюги, так хочется от души, по-русски… но бульончик, так бульончик.

Дальнейшее описывать стоит ли? Болела, а в этом ни красоты, ни радости нет. Только и через месяц я не встала, сбоил мой подселенец, регенерация замедлилась, не помогал ни живец, ни горох, я стала уставать, даже не двигаясь. Мычала, речь тоже не восстановилась. Горец посоветовал больше горохом не пичкать, а то в кваза превращусь. Хран смотрел на меня обеспокоенно. Он же и предложил, вернее донес требование Саши до остальных: «Слава с Сашей уходят, но обещают вернуться».

Проводов не было, махания платочками тоже, только Тарза вылизала все лицо, стирая мои слезы. Меня не прикрепляли к Саше, кто в конце пути меня снимет? Поеду в передних лапках Скреббера. Единственное одежду, соответствующую подобрали, полную амуницию, маску, рюкзак с живчиком и споранами. Ночь – бросила последний взгляд на своды пещеры – и «полетели». Через час, а может и раньше, я отключилась.

В себя приходила не часто, живчик через трубочку глотала, есть совсем не хотелось, слабость накатывала волнами, перед глазами вовсю плясали даже не мушки, а шмели. Саша обходила кластеры готовые к перезагрузке по дуге, мне только этого и не хватало, для полного счастья.

Скорость Саши, есть скорость Саши, к черноте пришлось сворачивать раньше, чем на малую родину попали, оказывается здесь вполне вольготно чувствуют себя и внешники и муры. Кажется, мы поспешили с выводами, и главная база была не мной разгромленная, а тут. Мысли ползли медленно, медленно, с огромным запозданием, обрывались где-то на средине, а новая рождалась еще дольше.

Мимо меня пролетели события почему именно тут свернули. Потом Саша объяснила: «Часто в небе стали кружить наблюдатели».

И вот она чернота!

Я резко открыла глаза, за что свет покарал меня выстрелом боли в вески, но тело вдруг запело, как струна гитарная, завибрировало, зачесалось, до зубовного скрежета. И я ощутила себя живой. В меня как жизнью плеснули. Хорошо не ошпарили. Саша удивлена не меньше меня, как в той сказке про мертвую воду, мертвые кластеры начали заживлять мое тело. Пришлось меня до гола раздеть, на месте ранений расцвели гнойные розы. Прорвались они на третий день, пришлось живчик не только пить, но им же обтирать себя. Ноги еще кренделя выделывают, зато руки действуют любо дорого глянуть. И речь возвращается, я пока не надрываюсь, но пару предложений в день рождаю, половину букв съедаю, но дорога стала на порядок веселее. Островки зеленые попадаются, там и отлеживаюсь, и сплю, а не проваливаюсь в небытие.

Третий день пришлось на таком островке с утра до ночи провести, гноя вытекало слишком много, толчками, болело тело адски, лежала либо на боку, пока руку не начинало колоть раскаленными иглами, либо Саша пристраивала меня к полусухому дереву, так как язвы и на руках, и на ногах начали вспухать, везде где раны получены из оружия мумий. Благо в голову не из этих адовых пистолетов прилетело, шрам сошел на нет, а рубец там был приличный. Воды бы отмыться, но потерпим до моего первого дома, дня два всего и осталось, там у нас и банька есть, за разрушенным домиком. Конечно от времени она чуть покосилась, но стоит крепче дома. Бревна завидные. Такое чувство, что дом и баня разным хозяевам принадлежали. Завернула Саша меня в плащ и помчались дальше. К утру ни ног, ни рук я не чувствовала, плащ успел прилипнуть к гнойникам, тут поможет только вода. Пошевелиться я уже даже не могла, стреляла боль такая, что я начинала орать. Саша морщилась, но только прибавляла скорости. Уже ночью, той ли не поняла? Меня погрузили в ванну с вонючей водой, но какое это было блаженство, словами не передать. Мы дома!

Отмокать пришлось часа два, раньше бы зуб на зуб не попал, а сейчас от воды пар идет, как от печки в сауне. Плащ можно выбрасывать, хорошо отлип, воды правда с собой изрядно забрал. Эту ванну мы на улице оставили на земле стаба, видно набиралась осадками, а видишь, сгодилась.

Наконец солнце вспыхнуло, и я попыталась подняться.

Саша змеёй зашипела: «Куда?»

В воде плавали серые противные сгустки, на стенках ванны слизь покрыла всю поверхность, но сочилась только рана на левом колене. Остальные уже очистились. Жаль в рюкзак на этот раз не взяли тазики хирургические, хотя антисептик не помог в свое время. Мы поступили по-другому, держась за дерево дрожащими руками, которое близко росло к черноте, ногу я туда и поставила, гной буквально выталкивало из тела. А чернота съедала его на лету, теперь можно поверить, что мертвые кластеры питаются болью, страхом человека, вернее не только людей, а любого живого организма. Ногу вдруг скрутило до барабанного боя в висках, я заорала и отдернула конечность. Буквально навалилась на ствол. Гноя больше не было, даже потеков на ноге. Дрожь не прекращалась, меня трясло и трясло, как очутилась распластанная на земле, тоже не скажу. Меня как тысяча молний прошивали насквозь. Рот уже беззвучно открывала в крике, горло сорвала. Темнота обрушилась, как спасение.

Открыла глаза и поняла, я лежу в нашем подвале, тепло, боль отодвинулась, где-то на периферии еще кусала, но слабо. Позвала мысленно Сашу. Сама просто не распутаюсь из кокона, попытка провалилась.

И она пришла, – моя сестренка, подружка, сиделка, размотала, остатки живчика в руку сунула и протянула банку тушенки.

Я ела, захлебываясь слюной, голод царапал меня из нутра, как пантера точит об дерево когти. В меня влезло пять банок тушёнки, пряников кирпичных по твердости кило и литр лимонада. Сидела я сама, руки двигались, попыталась подняться. Голова кружиться, но я простояла минуту не меньше. Счастье ли это? Только потерявший возможность двигаться и отбредший её снова меня поймет. Это не просто счастье, эйфория, это кайф.

– Саша расхохоталась мысленно. – Вот такой ты мне Слава нравишься. Перезагрузки в твоем кластере давно не было, так что хлеба и фруктов не жди, а вот тушенки у нас и с тех пор много и еще принесу. Чай сама поставишь?

– Поставлю, но буду кофе, черный, горький, без сахара.

Благо упершись о стол до плиты два черепашьих шага, чиркаш до сих пор работает, газ под чайником весело раскинул огненные крылья. Жаль сюда не донесешь чайник на кристаллах, зато генератор справляется, надо будет холодильник проветрить, помыть и загрузить продуктами. В памяти пролистала сведения, где-то через десять дней перезагрузка, надеюсь к тому времени смогу если не бегать, то ходить уж точно. Только я поторопилась, три дня так и ползала до плиты и обратно. Саше это надоело и подхватив меня, потянула на черноту. И опять я орала, меня опять трясло, но я шла, как русалочка, только что получившая ноги вместо хвоста. До вечера спала как убитая, потом жрала, как не в себя. И снова спала, но уже спокойно, без сновидений.

Следующие пять дней продолжалось мое «лечение». Я плакала, я умоляла Стикс избавить меня от мучений, падала, стучала по черной земле, поливала кровью антрацитовую пустыню из разбитых костяшек, доползала до зеленой травы и вырубалась. В ночь кишка просто отчаянно рычала на жратву и приходил спокойный сон.

На пятый день я начала урчать не хуже иного, и Саша испугалась. Зря,! у меня открылся еще один дар, правда восприимчивость к черноте – снизилась, ходить могу, но через боль. Не адскую, но малоприятную.

Идти по черноте пришлось, правда не в ту сторону, куда планировалось. Саша начала сдавать. На неё повлияло нарушение режима, я ругала себя за эгоизм последними словами, ведь последние метры мне пришлось тащить её волоком.

Было ли больно?

Ничуть.

Вру от боли я абстрагировалась, зато страх за скреббера зашкаливал. И снова я ревела, перла, катила, и кляла судьбу. За свою несдержанность, желание хомяка иметь больше, за еще большее желание жить спокойно и богато в стабе, свою амбициозность и самолюбование. Но я это сделала, выгрызла, Саша в спячке, я опять сожрала белую жемчужину, воспользовалась ключом Ноля, вооружилась по полной, нагрузилась как ишак и пошла обратно в Отрадный. Я отдохнула, не без этого, потом с утра до вечера возвращала физическую форму. Оглянуться не успела, а два месяца корова языком слизнула.

Пора возвращаться, только я буду осмотрительней впредь, очень на это надеюсь.

Посидела на дорожку выйдя за ворота перехода.

Глава 2

Жизнь продолжается.

Только все мои планы накрылись через два десятка шагов. Удар по голове смягчил шлем, но воздух из легких выбил следующий удар. Я свалилась. Пока сознание не убежало, заметила целую группу в защите внешников, но без противогазов. Может это стронги? Я все же на внешника смахиваю сильно, хотя нолдовское вооружение и амуниция узнаваема. Хорошо, что ключ я повесила обратно, его у меня не найдут. Очнулась я в кенгурятнике, считай в исподнем, штаны и майка, лежу на скамье. Ободрали меня как липку. Напротив, сиденья с семью бойцами, молчаливые, серьезные лица, на меня никто не смотрит. Хочется пить. Но не буду опускаться до просьб. Села. Облизала губы. В углу моей клетки огороженный угол, на шее ошейник, прикреплен к тросу, уходящему именно в закрытое пространство. Почему не проверить?

Ого, живчик, сортир и раковина. Живу. А там посмотрим, надолго ли? Хотела ошейник подцепить отращённым ногтем, но он наоборот сильнее сдавил горло. Поняла – пока не судьба освободиться. Вышла, снова улеглась на лавку. Еще посплю, рядом скоба, держаться удобно. Ночью стоянка. В ушах как вата засунута, кто-то даром отсекает все звуки от моего временного жилья. Со зрением все нормально, около скамейки тарелка с кашей, вместо ложки хлеб. Тарелка одноразовая, картон, такой себе вред не нанести.

Хорошо нет зрителей, я чертовски голодна. Вода, два глотка живчика. Отрешилась. Что взрывать мозг предположениями, придет время, скажут. Я же к себе прислушалась, мои дары приглушены – действия ошейника. Потом наступил сон. Утром я поняла, либо в еду, либо в воду добавляют… или даром усыпляют.

Опять проспала, когда тарелку с едой в клетке оставили, появился и мусорный пакет, с первым жильцом – вчерашней тарелкой. Режим игнора продолжается. На завтрак чай, хлеб с маслом и сыром, кусок вареной говядины. Старалась перебороть себя, как заснула не заметила, обед поэтому был позже. Пришлось есть холодную тушенку хлебом. Едем. Молчим.

Неделя. Я так думаю. Если меня не усыпляли на сутки. В чем я не уверена совершенно. Потом стояли где-то в стабе три дня, воды было больше, дали новые вещи, вплоть до трусов. Своё простирнула. Это не впервые, уже три комплекта имею. Молчаливые истуканы машину покинули, это либо безлюдный стаб, либо их база, к моей тюрьме у жителей нет вопросов.

Потом я опять спала. Сутки точно, белье успело высохнуть, а моя клетка вдруг оказалась не в машине, а в помещении. Точнее – подвал, клетка моя не единственная, но каждая отгорожена, соседи есть, судя по всхлипам, матам и стонам. Я же вела себя пока спокойно. Но если еще пройдет время, перестану ли я быть спокойной? Кто-то сделал попытку крикнуть и тут же забулькал, видно ошейник горло пережал. На верху заприметила камеры. Специально не заостряла внимание, взглядом скользила, насчитала восемь, зрение позволяло и на другой стороне их расположение увидеть. То, что тут не только женщины собраны наводит на мысль, не рабский ли рынок? И это не самое страшное, может быть лаборатория, в том числе и по сбору биологического материала.

Прошло четыре десятка дней. Нас опять усыпили. К тому времени я немного научилась перебарывать это состояние, нет биологически я спала, но если про себя начинать урчать, то слышала, что происходит вокруг, сознание раздвоилось. А слышно было много чего интересного, когда мы спали, работники вовсю сплетничали. Это точно не стронги, похоже на институтских. Я уже приравняла их к врагам. Ну не верю я, что шишки не знают, что творят их подчиненные. Уборщики вовсю отдраивали помещения, менялась вода, тут же на месте готовился живец.

Одного недобросовестного, пытавшегося зажилить спораны выгнали с волчьим билетом за ворота. Завтра на нас потратят горох. Не на всех, четыре клетки поменяли местами, баба, то есть я, одна среди «счастливчиков». Потом приходил знахарь, водил над моим телом руками, щекотно.

Видно желал узнать мои дары, фиг вам на рыло – батенька, любой видит один дар. Если это только не великий знахарь. Не уверена, что его сюда приведут. С кем-то переговорил по рации, подтвердил, что у меня дар один. С меня сняли ошейник, радоваться рано, на ногу что-то закрепили, уверена сменили кольцо с шеи на ногу.

Вот и просыпаться пора.

Пропал «поводок», зато печатный текст на мелованной бумаге в изголовье привлек внимание.

Инструкция поведения.

Особенно интересно, в свете того, что камера у нас теперь одна на четверых. Пропали внутренние перегородки.

Первый по списку, Нолд (по карте имя Ревун), дар клокстоппер, физическое состояние отличное. Боевая подготовка.

Второй, Нолд (не крещенный!), дар, физсостояние и подготовка аналогичная.

Не боятся новичка чмурить гады.

Третий Человек, по карте имя Рваный, дар отвод глаз и тд. и тп.

Четвертая я, Человек по карте – Слава, дар сила (вот им будет море сюрпризов!) и тд. и без тп. А что, время я убивала на медитацию и физкультуру, так что да физическую форму подтянула. Про боевую подготовку не слова, не будем их пока радовать.

А силу они видели изначально, хекали, наверное, мой рюкзак поднимая.

Поведение в инструкции подчеркнуто, создать команду, с завтрашнего дня нас будут выводить на полигон, тренировки пять дней, побег будут пресекать, вплоть до отрывания ноги. Далее получим задание.

Неожиданно за нашей клеткой начала двигаться стена, отсекая от остального помещения, я поглядела на соседей напротив, последнего за отделенным туалетным отсеком не видно, если раньше клетки стояли вагонами и туалетная комната в конце находилась, то теперь все четыре блока в середине оказались, мне даже кажется, что туалетная комната стала заметно больше, еще обзавелась стенами и дверью, а раньше обтянута была черным брезентом. В это же время решетки стали уползать в пол, прибавляя нашей камере метра по полтора с каждой стороны, не только эти изменения произошли, у стены откидной стол обнаружился, длиннее чем требовалось четверым арестантам. Камера наблюдения в отсеке осталась одна, потом раскинув мозгами поняла вторую я не вижу, потому что она над моей головой.

На осмотр изменений мне хватило доли секунды.

Соседи.

Первый растирал ладонями лицо, так что физиономию не видела, тело накаченное, ноги длинные, одна странность, лысый, череп расписан татуировкой, узор геометрический. Бос, как и я. Второй впился в меня взглядом, после прочтения инструкции. Это точно Нолд, новичок или нет? Радует взгляд не затравленный. Боевой парень. Как и все Нолды внешность для взгляда приятная. Удивлен?

Милый, у меня на Нолдов выработан иммунитет.

Улыбнулась краешком губ.

Он мне подмигнул, а от знака, который я ему показала, впал в ступор.

Да, Ноль в свое время снабдил меня этими тайными знаниями, даже смотря через камеры, Нолд не боец, никогда не разгадает мимолетные движения брови и губ.

А этот – воин, теперь я уверена на все сто.

Второй человек, тот что с тату на лысом черепе, как я сразу по бороде не догадалась? Смотрел на меня исподлобья. В его взгляде не было ничего хорошего для меня. Вроде не презрение, так неприязнь. Понять можно, баба без боевых даров в отряде – балласт. Потом разочарую.

К Нолду присоединился второй, вот этот точно ветеран. Когда смотришь на них вместе приходит на ум сравнение, бульдог, даже бультерьер и щенок. Ревун напоминал гранит, на целую голову выше новичка, он вроде не перекаченный любитель тягать железо, но мышца жгутовая. Сразу понятно владеет или мечом, или боевым топором. У моего Зверя такой же рельеф.

Пожали друг другу руку. Вроде бы понятный жест, но представляю сколько можно при этом информации передать. Вот и Ревун с интересом скользнул по мне взглядом. Повторила, добавив движение носом. Для не посвящённых подавила желание чихнуть, для знающих смысл свой, пальцами показала ноль. Поймут.

Я права, понял, идут знакомится. Не удивлюсь, что в нашей команде будет за старшего именно Ревун. Есть все предпосылки.

Мне тоже пожали руку, с посылом: «Прикроем». Это может означать целое море нюансов, но главное прикроют спину в любом случае.

Уже мы втроем шли к Рваному. Ясно, почему его так окрестили, левая мочка уха разрезана. Этот девайс он получил в той жизни, потому и не зажило.

На мужиков он смотрел с интересом, но насторожено. По мне скользил. Да он смущается! Черт, не хватало только мужского либидо в коллективе. Не удивительно, организм своего требует, он, как и я тут не одну неделю.

Знакомство, впрочем, прошло нормально. Сделали по глотку живчика за это самое знакомство. Тут и еда подоспела, прилетела с потолка, лифт почти беззвучно доставил, прогресс – пластиковые ложки и суп, на второе гречка с гуляшом, надеюсь не человечиной кормят? Из овощей по паре свежих помидоров, огурцов и компот! Царский обед.

За обедом новичка окрестили – обезбашенный он, берсерк, заниженный болевой порог, стал Баш сокращенно. Разговаривали мы шепотом, если камеры звук передают, то секретами мы не делились, о попадании сюда друг другу поведали, институтские или еще кто, знают сами и как, и зачем нас сюда приволокли. В случай не верю, больно охота спланированная.

Пришло время проверить комнату раздумий, я готова джигу станцевать, полноценная ванна, новая одежда, и главное вода горячая. Час я для жизни потеряна. Килограмм грязи с себя счистила, голову наконец удалось промыть основательно. Не поскупились они и на маленькие женские мелочи, зеркало, крема для рук, пемзу для пяток. Хмыкнула. Видно нужны мы им позарез.

Но если надеются охоту на скреббера устроить, то я их разочарую сразу или, да нет, свяжут контрактом, потом проблем не оберешься, сразу откажусь, меня любой Скреббер почует рядом, об этом не признаюсь конечно, придется выкручиваться. Расчесывая волосы массажкой анализировала полученные данные от ребят. Всех взяли, как и меня, внезапно, но как точно знали, что будем в том месте и в то время. Получается провидец у них имеется. Дар редкий, очень востребованный, этот дар встречается еще реже чем ксер. Поежилась, хуже некуда, когда кто-то знает, а я и не ведаю, что меня ждет в будущем. А если провидец сильный, то может увидеть и прошлое, тут от скрипа зубов не удержалась. Множатся проценты к институтским, ох множатся. Главное я понимаю, не всегда я могу быть сильнее этой организации. Предыдущий кадр не показатель. К ним рано или поздно все стабы притыкаются, самые лучшие специалисты тут собраны. Уверена в лабораториях разные подопытные «мышки» есть. И вот как раз ею я быть не хотела.

Потом отпустило, чего я себя накручиваю, хороши они конечно, но, если напрячься, я им такую кузькину мать могу организовать, как и внешникам ранее, как снять с ноги хомут я знаю, чай не шея, механизм дохнет от любой черноты, этот вряд ли станет исключением.

Но сначала выслушаем. За то время что я в «тюрьме», отдохнула, как на курорте, что в реалиях Стикса уже редкость. Не пытали, не били, не насиловали, кормили, поили, одевали, чего тоску нагнетать. Заплела потуже косу и покинула уединенный уголок.

Мужики тоже вышли довольные, один Рваный бухтел, что борода надоела. Только кто же бритву ему даст?

После сытного ужина, когда мы уже немного расслабились, снова заработал лифт. Обалдеть, мой рюкзак, сам плывет ко мне в руки! Следом моя амуниция и в последний заход оружие. А вот патроны не вернули. Страхуются. Вернули добро всем, так что часа два мы были крайне заняты. Перебрать, почистить, оружие в первую очередь. Я перебирала рюкзак. Ха, опись полная, что обратно отдали галочку поставили, бюрократы. Нет ножей, бритв, а что, я тоже одноразовые станки всегда с собой тащу, ложек, вилок, зато спораны, как и горох на месте. Кстати, одежда, полученная уже тут, тоже в списке, благодетели блин.

Оружие, что интересно, у всех, в нашей четверке, нолдовское, мое конечно пристрелянное в тире, но самое новое. Только уже так не выглядит, я сама чехлы делала, их на каждый ствол три, зеленый, серый и рыжий. А вдруг пустыня?

Кстати чехлов не было только у Рваного, не Нолд его учил с оружием обращаться, не Нолд.

Как только мы управились, снова лифт зашуршал, пришел боезапас… имитация, холостые. И распорядок дня на завтра. Подъем чуть свет, пора спать, лампы уже начали моргать.

Я по привычке про себя несколько раз проговорила распорядок.

Подъем в пять, завтрак шесть, сбор до 6:30, встреча с менталистом и сенсом, которая завуалирована под общение с куратором с 6:30 до 6:45, Полигон с 7:00 до 12:00, Обед 12:15 до 12:45, Полигон 13:00 до 19:30, Ужин 20:00, Свободное время, сон 22:30.

Мой патронташ с кольями пришел вместе с оружием, они, наверное, не догадываются об убойности этих зарядов. Хотя не все в наличие, только колья без наконечников они посчитали не серьезным оружием. С наконечниками побоялись что поцарапаюсь? Завтра по привычке не уйти в скрыт и скорость не развивать, упор на силу.

Встала за минуту до сигнала.

Туалет, в душе предвкушение. Застоялась, как скаковая лошадь в стойле.