Текст книги "Священный мусор (сборник)"

Автор книги: Людмила Улицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Бессонница

Из всех видов бессонницы – мучительной, болезненной, сводящей с ума – я рассматриваю только одну, которую назвала бы, за неимением более точного слова, бессонницей творческой. В юности я даже написала об этом стихотворение, от которого в памяти сохранилась лишь одна строфа:

 
Я полюбила даль бессонниц,
Их просветленный горизонт,
Где за туманом скрыты смыслы,
Но всё недостижимей сон.
 

Бессонница включает в себя и мелкие монотонные засыпания-просыпания на фоне одной навязчивой мысли «уснуть, уснуть, уснуть…». Это состояние более всего напоминает детскую болезнь, когда начинается жар и теряется ощущение реальности, размывается граница между сном и явью: осуществляется прорыв из прочного повседневного мира в зыбкое пространство запредельного.

Бессонница – самый естественный проход в мир идей Платона, в Зазеркалье Алисы, к треножнику оракула, в чистилище, в ад, в творческую лабораторию Господа Бога наконец. Прорыв в данном случае спонтанный. Чтобы попасть туда осознанно и целенаправленно, миллионы людей во все времена использовали алкоголь, наркотики, неизвестные обычным людям практики. Подобное состояние прорыва иногда дает страстная любовь и творческий экстаз.

В двадцатые годы прошлого века поэт Осип Мандельштам в радиопередаче, посвященной молодому Гёте, сказал о «коннице бессонниц», подхлестывающей его творчество. Бессонницы связаны с творческими способностями человека, подпитывают их. Но бессонница – еще и пытка, и это знали современные палачи. Человеческий мозг нуждается в сне, так же как в воде и в кислороде.

Тот род бессонницы, о котором я говорю, – результат мягкой одержимости. Приходит она обычно, когда ты полностью поглощен работой, и она захватывает тебя настолько, что вся повседневная жизнь становится совершенно автоматической и делается бледным фоном действия, которое происходит только в твоем сознании.

Спишь ты в это время или бодрствуешь – совершенно не имеет значения. Скрытая жизнь в тебе вибрирует, и, окончательно просыпаясь среди ночи, ты осознаешь, что этот поток непрерывен. Тишина спящего дома, спящих детей и вещей так обаятельно прозрачна, что тихо, очень тихо ты встаешь, завариваешь чай и, с чашкой чая и карандашом, в состоянии, близком к невесомости, почти сомнамбулически, записываешь быстро, сокращая слова и теряя буквы, нечто безумно важное. А потом даже не можешь разобрать, что за счастливые обрывки приходили в голову, какие такие важные мысли, от которых не осталось ни следа, какие очищенные и промытые слова упорхнули, чтобы никогда уже не вернуться. До следующей бессонницы.

Впрочем, известно немало случаев, когда великие открытия приходили к ученым во сне. Поэт Маяковский рассказывал, что трое суток искал нужный образ, и нужное слово ему приснилось. Среди ночи он записал на папиросной коробке: «единственная нога», и поутру долго не мог понять, что значат эти странные слова. В результате родилось известное стихотворение:

 
Имя твое я боюсь забыть, как поэт боится
забыть
какое-то в муках ночей рожденное слово,
величием равное богу.
Тело твое я буду беречь и любить,
как солдат, обрубленный войной, ненужный,
ничей,
бережет свою единственную ногу
 

Благословенна бессонница. Особенно для тех избранников, которым не надо вскакивать по будильнику, спускаться в преисподнюю метро с портфелем в руке, с завтраком в кармане, тащить невыспавшегося ребенка в школу, а потом еще восемь часов служить, работать, дежурить.

Смотрите сны внимательно!

Послание, представленное в журнал «Семейник», издаваемый в единственном экземпляре другом Мишей Гореликом

Давно уже замечено, что человек приблизительно треть своей жизни спит. И таким образом просыпает очень много интересного. Приводятся даже примеры великих людей, которым для сна хватало всего нескольких часов, и их величие связывалось именно с этой способностью. Двусторонняя такая идейка: мол, мало спишь, имеешь дополнительное время, чтобы «обогатить свой ум всеми знаниями, которые выработало человечество» (сами знаете, кто сказал). С другой стороны, можно и наоборот: если ты уж родился великим человеком, можешь себе позволить спать, как свинья, треть своей жизни…

Что же касается меня лично, то я, не будучи вдумчивым и проницательным ученым и даже, наоборот, порвавши окончательно и бесповоротно со всем ученым миром, его рядовыми, лейтенантами и полковниками в виде докторов наук, два из которых даже приходились мне некоторое время мужьями, совершенно убеждена, что та треть жизни, которую мы проводим с закрытыми глазами, в молчании (в крайнем случае в храпении), в тишине, не делая абсолютно ничего хорошего, не говоря уже о плохом, – это самая лучшая, самая прекрасная, полезная и благородная часть нашей жизни. Но что особенно важно: во-первых, во сне мы делаемся лучше, потому что заведомо не совершаем дурных поступков. Во-вторых, во сне мы немножечко умнеем, потому что – я знаю это совершенно точно – некие духовные существа не покладая рук над нами, спящими, трудятся. Но главное, самое главное: во сне мы видим сны! (Уильям Шекспир где-то замечательно об этом говорил, но, не обладая хорошей памятью, упускаю случай блеснуть цитатой.)

Сны бывают самых разных родов и видов, жанров и темпов. Есть приключенческие, развлекательные, есть специальные старушечьи, им на утешенье: девочку увидишь – удивляться, попа – к покойнику и т. д. Это мы презираем. Есть молодежно-сексуальные, иногда тоже бывает очень интересно поучаствовать. Есть пророческие, вещие. Да, забыла, есть еще ужасно скучные, навязчивые, с выяснением отношений, такие сны, которые и снами назвать нельзя, потому что они ничем не отличаются от обыденной жизни: как ругаешься на кухне с соседкой на предмет плохо вымытой плиты наяву, так и во сне с ней доругиваешься. Это, в сущности, самая адская порода снов: как в жизни.

Сны разнообразны, увлекательны и поучительны, но это вовсе не исчерпывает сновидческого мира. Потому что, помимо снов, есть еще один род переживаний, близких к сновидениям, но ими не являющихся. Это особенное состояние, которое не есть бодрствование, но и не есть сон, поскольку из этого состояния не просыпаешься, а просто оказываешься уже проснувшимся. Я испытывала подобное состояние много раз, и опыт, который я при этом получила, был совершенно особенным, поскольку обычные сны так или иначе питаются теми впечатлениями, которые мы набираем во время бодрствования, а там, в этом третьем состоянии, опыт принципиально отличен от всего, что мы наблюдаем в действительности. Такого рода события всегда бывают очень значительны, хотя и не всегда вполне понятны. Иногда, впрочем, такое событие хранится в памяти много лет, чтобы быть понятым много лет спустя.

В этом поверхностном и легковесном сообщении мне не хотелось бы рассказывать о чем-то страшном и значительном, но все-таки хотя бы о немногом, чтобы намекнуть, о чем идет речь. Итак, однажды мне привиделось некоторое существо. Оно явно не принадлежало к человеческой природе, но вне всякого сомнения было разумным. Более того, у меня даже возникло ощущение, что по своей природе оно меня умней, во всяком случае, принадлежит стихии, которая мне малопонятна. При всём том оно по отношению ко мне несло какие-то служебные функции. Это оно было для меня, а не я для него. К тому же оно было явно ко мне расположено и готово мне служить. Если говорить о том, как оно выглядело, оно было похоже на маленькую длинную собачку, вроде светленькой таксы, но передвигалось не с помощью четырех лапок, а каким-то другим способом, попластичней. Мы с ним немного пообщались, а потом настало мне время убираться в собственное пространство. И вот на границе возвращения к себе – а надо сказать, что эти границы сами по себе очень интересны, – мне было объявлено, кто оно такое. Это было число Ж4836, число очень знакомое. Слегка запнувшись, я сообразила, что это номер бельевой метки – черным по белому он был напечатан на узкой полоске полотна, пришитой на всём моем белье, которое я сдавала в прачечную. Вот такая шутка. Но с тех пор я совершенно точно знаю, что все числа представляют собой сущности, хотя и совершенно иной природы, чем мы с вами.

Еще одна встреча с числовым существом произошла несколько позже, это было чрезвычайно расположенное ко мне число 137. Признаться, я долго ломала голову, что бы такое оно могло означать. Впоследствии выяснилось, что в нашей стране имеется 137 кукольных театров (а в тот период я почти исключительно занималась сочинением пьес для кукольных театров). Этот же номер я обнаружила сегодня: на двери вашей квартиры стоит цифра 137. Мне даже пришло в голову, не обратиться ли к каббалистам для выяснения сущностей, стоящих за этими числами. Но утруждать их не стала. Интересней самой догадаться.

Дорогие друзья! Желаю вам большого успеха в сновидениях. Поверьте, если вы будете достаточно внимательны к этой стороне жизни, вас ожидает много увлекательного, интересного и полезного!

P.S.За вышеприведенное эссе я была удостоена почетной премии семьи Горелик «Ай да гость!».

Три высказывания по поводу лжи

Апология

Маленький старичок с длинным носом сидит у камина и рассказывает о своих приключениях… Так начинается знаменитая книга приключений барона Иеронимуса Карла Фридриха фон Мюнхгаузена, записанная практически с его слов господином Распэ. С напоминания об этом легендарном, но реально существовавшем человеке, ставшем литературным героем, начнем наш небольшой разговор о лжи…

Если стараться быть честными, говоря о лжи, то мы вынуждены будем признать, что находимся в плену ложных представлений о мире, откуда бы мы их ни почерпнули: из Библии, из «Капитала» Маркса, из учений Платона, Аристотеля, Дарвина или самого Альберта Эйнштейна. То, что мы считали истиной вчера, сегодня обращается в свою противоположность. Правда и ложь оказались пластичны и взаимопроницаемы. Эта тесно переплетенная своими корнями пара – ложный антоним, поскольку противоположностью лжи не является правда, тем более ее высшая форма – истина. Антиподом лживости скорее является честность, которая не исключает ни заблуждений, ни ошибок.

Хорошо, когда можно честно следовать евангельскому рецепту: «…да будет слово ваше „да-да“, „нет-нет“; что сверх того, то от лукавого». А если между «да» и «нет» множество ступеней и полутонов? Именно в этой неопределенной области простирается самое для человека интересное: самопознание, осознание мира, движение мысли, научное и художественное творчество.

Ложного в мире гораздо больше, чем истинного. К тому же относительно критериев истины (правды) дебаты идут не первое тысячелетие. Исследовать ложь гораздо проще, чем исследовать правду. Ложь разнообразней, богаче нюансами, в ней присутствует привлекательное игровое начало. Нет в мире, пожалуй, ни одного значительного литературного произведения, которое выжило бы, если извлечь из него ложь, умышленную или неосознанную. Величайшие книги мира – «Божественная комедия» Данте Алигьери, «Король Лир», «Гамлет», «Отелло» Шекспира, «Фауст» Гёте – обязаны своим существованием исключительно лжи, ложным или сомнительным идеям, заведомо лживым героям. Но какое богатство открывается перед читателями! Какое величие открывается в этой обреченной на неудачу борьбе правды с ложью, добра со злом, жизни со смертью! Интересно, рассматривали ли когда-нибудь ложь как стимул к познанию? Пытались ли заглянуть в глаза лжи, отбросив морализаторство и ханжество?

Занятие, вероятно, опасное: не зря же Одиссей приказал привязать себя кожаными веревками к мачте, чтобы услышать обольстительное пение сирен и не погибнуть.

Античная мифология не порицает лжи. Хитроумный Одиссей, обманщик и лжец, – один из ее несомненных героев, а известная операция «Троянский конь», авторство которой приписывается Одиссею, и поныне считается шедевром военного искусства. Древние греки свои морально-этические положения возводили из иного строительного материала, чем последующие поколения.

История современной иудео-христианской цивилизации, антропологии в самом широком смысле слова, ведет свое начало от лжи, имевшей место в райском саду. Ложь или ее отрицание – краеугольный камень грядущего здания.

Прочитав внимательно самый читаемый текст из Книги Бытия (Быт, 3), где впервые речь идет о лжи, мы обнаруживаем, что все четверо участников описанного события вели себя далеко не безукоризненно: Бог слегка отклонился от истины, сообщив юной паре, что плодов от злополучного дерева есть нельзя, «чтобы вам не умереть». Правда, это сообщение со слов Евы, а не прямая речь Творца. Тем не менее напрашивается предположение, что Творец не полностью предупредил их о последствиях, более того, пригрозил смертью, которая предполагала, как мы узнаем из последующего текста, всего лишь изгнание из Рая. То есть Творец покривил душой.

Сатана, со своей стороны, хотя и объявлен отцом лжи, сказал нечто более похожее на правду: «Не умрете. Будете как Боги, знающие Добро и Зло». Но и это утверждение тоже лишь подобие правды. И по сей день человечество не научилось безошибочному различению между этими фундаментальными предметами.

Далее начинается обычное безобразие, связанное с ложью: Бог убеждается в нарушении запрета, Адам сваливает вину на Еву, Ева – на Змея. Последствия этого события общеизвестны. Мы продолжаем жить в мире, своей пуповиной связанном с изначальной ложью первых действующих лиц. Да и сам мир – если не порождение, то следствие лжи. Чтобы смягчить это резкое высказывание, вместо слова «ложь» употребим другое – «ошибка».

Вся эта сложная история, названная «грехопадением», повествует о нарушении запрета (прообраз закона) и о последующем наказании. Именно здесь и закладывается великая тема свободы, в частности, свободы нарушения запрета. Сегодня мы не будем ввязываться в эту волнующую более всего тему. Оставим ее до следующего раза.

Остановимся на лжи. Ложь начинает свое существование именно с человека. Способность лгать – чисто человеческое свойство, и здесь проходит еще один водораздел между человеком и животным.

Нравится нам теория эволюции Дарвина или вызывает отвращение, значения не имеет: в борьбе за существование в природе выживает сильнейший. Это закон эволюции биологической. В человеческом обществе – хитрейший. Иногда – подлейший.

Природа не знает нравственных критериев: комара съедает лягушка, лягушку – змея, змею – птица, птицу – человек. Приврала я совсем чуть-чуть. Но, в общем и целом, так. Если хотите большей точности, человек в наше время гораздо чаще питается курами, которых кормят рыбной мукой. Так или иначе, все эти длинные пищевые цепочки состоят из многих пар поедающих и поедаемых, и жизнь нашей планеты идиллию не напоминает. Но если мы говорим о животном мире, где смысл и цель существования – производство потомства, то люди, оставаясь в биологическом смысле, безусловно, животными, крайне редко заявляют, что смысл их существования – оставить потомство. Мы, человеки, вот уж которое тысячелетие ищем смысл и цель жизни в духовной сфере и нисколько не стесняемся об этом заявлять. Напротив, стоит заявить, что ты живешь «во имя детей», – рискуешь прослыть узколобым мещанином. Другое дело, когда человек объявляет, что живет во имя прекрасного будущего. На этом месте обнаруживается целое кладбище разнообразных утопий – некоторые довольно безвредные, поскольку не политы кровью, а ради других, опасных, совершены в истории гекатомбы. И не из ста быков, а из миллионов человек. Ложь идеологий тотальна, безлична, уловима лишь усилиями разума.

Идеалисты в некотором смысле опаснее для человеческой популяции, чем узколобые мещане, пошлые буржуа, разных сортов эгоисты, гедонисты и прочие реалисты, для которых чистая прибыль важнее чистого духа. Лгут, однако, и те, и другие. А вот животные – не лгут. Убивая во имя пропитания, во имя продолжения рода, они не скрывают своих намерений, разве что кошка зажмуривается, чтобы ввести в заблуждение воробья. Это не ложь, а инстинкт охотника.

Басни про коварную лису, глупого волка и падкую на лесть ворону придумали люди. Они же в свободное от борьбы за существование время породили целый океан мифологий, перетекающий с континента на континент, с многообразными богами, бродячими героями и универсальными проблемами – жизни и смерти, добра и зла, правды и лжи. И все эти бинарные, как их называют, оппозиции родились вовсе не в полях, где растут одомашненные злаковые, редька и огурцы, а в полях сознания, культуры, воображения.

А что воображение? Фантазия, дым, ложь! Но также смазочный материал, без которого не работает машина технического прогресса и творческого процесса. А теперь процитирую одного политического деятеля, утопического практика и практического преступника, упоминать имя которого после перестройки в России почти неприлично: «Напрасно думают, что фантазия нужна только поэту. Это глупый предрассудок. Даже в математике она нужна, даже открытие дифференциального и интегрального исчисления невозможно было бы без фантазии. Фантазия есть качество величайшей ценности». Автор цитаты – Владимир Ленин. Лжец и обманщик, напрочь лишенный артистизма.

Руки лжеца и обманщика, с которого мы начинали разговор, не запятнаны преступлениями: барон Мюнхгаузен состоял на военной службе при русском императорском доме, даже был одно время начальником почетного караула. Потомственный военный, дворянин, аристократ, с одной стороны, враль, артист и шут – с другой, великолепный и незабываемый ротмистр Российской империи фон Мюнхгаузен закончил свою жизнь в конце XVIII века, на родине, в городе Воденвердер.

Его девиз – Mendace Veritas«Истина во лжи». И это утверждение не хуже и не лучше многих других. Три летящие по гербовому полю утки – прародительницы всех газетных уток, мелкой и бескорыстной лжи и сплетни.

Рассказы отставного ротмистра собирались слушать его друзья и соседи в беседке его сада, прозванной «Павильоном лжи», или в недалеком геттингенском кабачке.

И мы, счастливые, развешиваем уши, помним эти охотничьи и неохотничьи рассказы – об олене с черешневым деревом во лбу, о семи куропатках, пронзенных одним шомполом, о взбесившейся шубе…

Незадолго до смерти разоренный и больной барон Мюнхгаузен остался с единственной ухаживающей за ним служанкой.

– Как вы потеряли два пальца на ноге? – спросила его женщина.

– Их откусил на охоте белый медведь, – ответил барон. Это была его последняя шутка.

Шутки в сторону, господа! Начинаем наконец серьезный разговор. Представляю вам замечательного религиозного философа, которого мы читали еще в советской юности, исключительно тайно и по ночам. Николай Бердяев был выслан из России в ноябре 1922 года вместе с другими деятелями культуры в количестве 500 человек, его книги были запрещены. Он уплыл из России на знаменитом «философском пароходе». Это была одна из великих и необъяснимых ленинских идей: вместо уничтожения ученые, философы и писатели, не поддержавшие социалистическую революцию, были высланы из страны – часть русской культуры оказалась спасена. Несколько цитат из статьи Бердяева «Парадокс лжи», написанной в 1939 году:

«Мир захлебывается от лжи. На проблему лжи слишком мало внимания обращали философы…

Лгут не только люди лживые по природе, но и люди правдивые. Лгут не только сознательно, но и бессознательно…

Люди живут в страхе, и ложь есть орудие защиты…

Структура сознания деформируется вмешательством лжи, порожденной страхом…

Существует несколько типов лжи. Но наибольшее значение имеет ложь социальная, утверждаемая как долг. Это она заполняет жизнь государств и обществ, поддерживает цивилизацию, это ею гордятся как предохранением от распада и анархии…

Современным мифам свойственна сознательно организованная ложь. В них нет наивности…

…Ложь, признанная социально полезной, сейчас достигает в мифе столь небывалых размеров и настолько деформирует сознание, что ставится вопрос о радикальном изменении отношения к истине и лжи, об исчезновении самого критерия истины.

…Ложь внушается как священный долг, долг в отношении к избранной расе, в отношении к могуществу государства, в отношении к избранному классу. Это даже не сознается как ложь.

… Ложь может даже казаться единственной истиной…»

Должна признаться, что ненавижу ложь – и большую, государственную, и маленькую, обитающую в нашей частной жизни. Всякий раз, когда я отвечаю по телефону: «Простите, я не смогу прийти во вторник, потому что как раз в этот день занята: у подруги день рождения, уезжаю в командировку, иду на концерт или сижу с внуками», вместо того, чтобы честно сказать, что не хочу сидеть на вашем собрании, что меня не интересуют ваши проблемы и я не расположена тратить на них время… я испытываю глубокое раздражение на самое себя. Говорить правду всегда труднее, чем лгать.

Меня интересует природа лжи, в особенности лжи бескорыстной, которая существует, как бабочка или муравей, бессмысленно и бесцельно, разве что для того, чтобы украсить себя, лгуна, придать себе большее значение, удивить друзей или недругов своими достижениями и победами. И это совсем не просто – честно писать о лжи.