Текст книги "Ода Бабе Яге"
Автор книги: Людмила Богданова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Богданова Людмила
Ода Бабе Яге
Людмила Богданова
Ода Бабе Яге
Любого, кому захочется это прочитать, сразу предупреждаю, что пишу с позиции женщины.
И дилетанта: поскольку в основу очерка кладу не выверенные научные данные касательно фольклорного (?) образа, а то, что слышала, читала, надумала. Вот и все с преамбулой. А сказка впереди.
– Страшная?
– Других не зна-аем...
Еще с детства меня удручала несправедливость, по какой бабу Ягу, Кащея там... приходилось считать отрицательными персонажами. Уже тогда возникала мысль статьи "Баба Яга как зеркало русской революции". Статья, долженствующая особу эту обелить и всем воздать по серьгам. Подозреваю, что досталось несчастной с позиций патриархата и христианства, которое патриархат этот оправдывает. Ставит во главу угла. На Еву и сестер оной, должно быть, по недостатку толерантности (или, скорее, мозгов) вешают всех собак доблестные мужчины в рясах и без да еще и требуют, чтобы там блюла семейный очаг... короче, как говорил один знакомый, должна быть любовницей, ломовой лошадью и боевым соратником в едином лице. Ладно, не будем пока углубляться ни в психологию, ни в теологию, вернемся к фольклору. Точнее, к детским сказочкам.
– Ох уж эти сказзоцки...
Так вот, даже в детских адаптированных вариантах, выхолощенных и урезанных, весьма четко прослеживается дуализм образа. С одной стороны Баба Яга – громобойная старая стерва с явными проблемами психики и тягогй к людоедству, с другой – нечто вроде Мудрых женщин Эсткарпа Андреи Нортон (разумеется, со своей славянской закваской, куда более древней, чем во всех фэнтезийных сагах).
Отрицательная сторона образа интересна тем, что страдают от нее именно мужчины, причем мужчины, находящиеся в детском возрасте (классический Ивашка из "Гусей-лебедей", Пилипка-сынок, Гензель – впрочем, Гриммовская ведьма бабе Яге всего лишь отдаленная родственница). Если девочки и попадают под карающую длань (т.е. зуб), то разве что по недоразумению (как дочка людоедки, съедаемая заместо Пилипки) или в наказание за нерадивость и грубое отношение к детям этой дамы; впрочем, существует еще мотив подмена – когда злая баба выдает себя за героиню, и до какого-то момента братья героини на это покупаются. Бывает еще, баба Яга гоняется за девчонкой – но там уже прослеживается мотив похищения некоей драгоценной для хозяйки вещи, так что с точки зрения закона... (Хм, почему я не адвокат?).
Итак, четко прослеживается отрицательное ( не с точки зрения гастрономии!) отношение бабы Яги к невинным мальчикам. Похищение, откармливание и – попытка употребить, за что и платится. Где-то ( не помню, где) читала, что мотив этот является отражением обряда инициации во времена матриархатные. Полагаю, насчет последнего утверждения со мной спорить не будут, иначе откуда бы взяться старухе (мудрой женщине?) в этом самом обряде, причем, проводимом над мальчиком. Где, в противном случае, великие охотники, шаманы(волхвы) и вожди племени? Кстати, на момент прохождения инициации указывает и наличие избушки (могилы?) – долгого дома, который должны были миновать мальчики в процессе. В некоторых племенах мальчиков, опоив каким-то зельем, на самом деле зарывали на пару дней в могилу, вот так. (Да, вполне возможно, вся эта информация почерпнута из Фрезера, откуда еще?) Учитывая, что славянская мифология указывает на бабу Ягу, как на хранительницу ворот царства мертвых ( смерть мальчика – рождение мужчины), все вышесказанное очень и очень вероятно.
Самое время теперь обратить внимание на избушку на курьих ножках, где героиня очерка проживать изволят. Тем более, что место этого проживания напрямую связано с вышеописанным. По-моему, самый расхожий, можно сказать, типичный образ избушки – избушка. Компактное бревенчатое сооружение с дверью(как-то же заходят внутрь мимохожие(проезжие) богатыри, да и прочий люд – судя по сказкам, Яга живет чуть ли не на гостинце1), окном (вероятно) и дымоходом, на гладком столбе(двух – курьи, свиные ножки – а тут – четырех?). Такие строения были типичны для болотных, озерных жителей; как сибирские лабазы для защиты продуктов от грызунов и даже как места захоронения. Не отсюда ли слава бабы Яги как богини смерти, хранительницы ворот в царство мертвых (навь) и – по некоторым источникам, жены Велеса – скотьего бога, великого Змея? Кстати, у психологов Лес является символом бессознательного ( глубоко в котором запрятана звериная суть – Велес) и кроме, похоже, единственно верного пути втуда, позволяющего прикоснуться к своим глубинам и при этом сохранить здравый рассудок, баба Яга служит еще и повелительницей зверья, и дарительницей волшебного клубка-проводника ( прослеживается ясная аналогия с эллинским, точнее, критским Лабиринтом – бессознательное? ,– Зверем внутри и нитью Ариадны. Ох уж эти "еллины"! Только вот у нас – славян заместо красавицы мудрая, но суровая старуха, и Зверя убивать не надо, а скорее богатыри спешат внутрь Леса (себя?) за каким-то полезным в хозяйстве рожном. Ладно, раз уж я врылась в дебри психоанализа – это за дурацкой передачкой про сказки, которая их трактует как неисповедимые пути к духовному совершенству – ща вам! – то тут можно еще обнаружить, что герою для достижения своей цели необходимо заставить свое мужское Янь договориться с женским Инь, иначе Инь это в баб ежьей ипостаси его быстро и с удовольствием сожрет. Впрочем, так ему, не читавшему психоаналитиков, и надо. Хотя это лирика, лирика, Назад, к бабе Яге!)
Помнится, было что-то про избуху... Иногда к оной добавлялся тын, увенчанный человечьими черепами (глазницы коих светились ночью), причем один кол всегда оставался пустым – в целях заблудших богатырей устрашения. Иногда в тыне случались зловредные по характеру ворота (по секрету – потому что несмазанные), а иногда и ворот никаких не было. Право уж, не помню, каким образом заезжий люд преодолевал оные препятствия. Промыслом божьим, не иначе. Так вот: тын с черепами – это не только аналог языческого капища, но и вполне нормальное древних времен укрепление, а вражьи головы для устрашения желающих напасть вывешивались. Обычная практика. Хари разбойников и мятежников прибивались к воротам средневековых городов века чуть не до восемнадцатого. А вы – баба Яга... Меня больше интересует избушка. Не то, на чьих лапах она там стояла и топилась ли по-черному или наоборот, и не про объем полезной жилой площади, а осенила меня во вполне сознательном, университетском уже возрасте, мысль, какого, простите, лешего, все эти богатыри и девицы, пришедшие наниматься на службу или дороги пытать, просят избушку повернуться, вместо чтобы обойти. Последнее же вроде проще. А они стоят и гундосят, как нетрезвый гусляр:
– Избушка-избушка, стань по-старому,
как мать поставила:
к лесу задом, ко мне передом. (Перед – это что, двери?)
Ну, с теперешней вышки психоанализа понятно, что со стороны Леса может забрести только законченный псих, к сознательным поискам чего-то там ( сбежавшего жениха, к примеру) явно неспособный. С точки зрения обряда инициации тоже понятно: вошел в одну дверь – со стороны селения, вышел в другую: все, как в общественном транспорте. Но все равно интересно. Почему избушка вдруг по-старому не стоит? И о какой матери речь?
"Непонятненько."
(Да, тут в процессе работы пришла ко мне мысль о детородном канале – тесен и работает только в одну сторону. Если сравнивать инициацию с новым рождением – что, в общем-то, так и было. Долгий дом – тесный, узкий земляной лаз. И с обратной стороны в него никто не влезал. Но при чем тут избуховерчение?) Впрочем, была еще одна трактовка избушки – как космического корабля. Исходя из того, что телесами своими баба Яга заполняет избу впритык: руки-ноги по лавкам, груди в потолок, а нос зависает на стропиле. Короче, то ли гроб, то ли анабиозная камера: кому что нравится. И еще одна неясность – насчет костяной ноги. ("Отдай мою посадочную ногу!") Тут я просто развожу руками и перехожу ко второй ипостаси бабы Яги: гуманитарно-справедливой.
То есть, не всегда она этому образу соответствовала, но, блюдя определенные правила, можно было уйти из ее рук живым и с прибытком. Например, в точности и вовремя исполняя ее приказы ( как произошло с Василисой, которую хранило "матушкино благословение" в образе куклы-божка: накорми оную – она любое дело исполнит быстро и качественно. Так что у бабы Яги просто нервы не выдержали. Хотя, несмотря на попытку христианизировать сказку, она подается очень древней. Ну и еще одна богатырская голова не села на кол только потому, что он до определения в пастухи за коня спас трех живых существ, вот и они его спасали. А то бы не поздоровилось, Ух какие были у Яги кобылицы!) А если непосредственно, то условий не так уж и много: дойти на край света ( ага, спустись поди к своим корням, хоть к памяти раннего детства, если усы успели вырасти), поворотить к себе избушку и вежливо с бабкой поговорить. Вон она очередному претенденту на эзотерические знания жалуется: "Сто лет меня матушкой никто не звал". В общем, как понравишься: женщина, сплошные эмоции. И чистюль любит. Заведи ей про баньку... и есть попроси. Главное, собачки ее не бояться. Потому что та злого человека разорвет, как незваного гостя честно предупреждают, прежде чем раскрыть дверь. Короче, проделав все требуемое, можешь рассчитывать на помощь, информацию и полезные в исполняемом деле артефакты.
Иногда, надо заметить, задача странника усложняется. Предлагается ему посетить аж трех бабушек разного возраста и степени информированности, состоящих в родственных отношениях (иногда на их месте оказываются дедушки, но, по-моему, гораздо реже). И, как всегда, ответ лежит в самом конце. Впрочем, принцип троичности привычен для сказок (и не только). Кстати, в некоторых из них была сделана попытка ассимилировать бабу Ягу христианством. В оных ее образ совмещается с Параскевой-пятницей. Но и здесь схема угроза-знакомство-помощь соблюдается.
И последний аспект, который мне хочется затронуть: баба Яга и животные. И растения. С этими проще. Фигурируют в основном золотые яблоки; только в одной-двух сказках (если не ошибаюсь, молдавских) встречались груша и слива, из которых, как и из яблока, извлекались потребные героине волшебные предметы.
О зверях. Кобылиц я уже упоминала. Их обычно три или двенадцать. Породистых и способных либо превращаться, либо прятаться в весьма нетипичных для выпаса местах ( море, например). Рождается от этих кобылиц раз в год (12 лет) шелудивый жеребенок, после ночи на заповедных лугах превращающийся в крылатого коня ( умен, и догнать невозможно). Конечно, расстаться с таким чудом баба Яга желает не особенно. Дальше идут, соответственно, всякие гады: змеи, мокрицы и пр., которых баба Яга холит, любит и к чьему мнению прислушивается. Называет их своими детьми; если считать Ягу персонификацией Великой Матери, то почему бы нет. Далее в список входят коты, вороны, собачки с железными зубами, совы. Как написали в словаре славянских мифов, животные устрашающие и символизирующие мудрость. А, я забыла еще жаб(лягушек?). Вполне возможно, что в каких-то сказках баба Яга вообще повелевала всеми зверьми, птицами и гадами земными и собирала их, чтобы помочь герою (героине) отыскать нужное место. Но мне почему-то больше запомнился именно старик-повелитель.
Конечно, теперь это все осталось в детских сказках, но я помню, как замирала от сладкого ужаса, когда Марьюшка, распрощавшись с бабой Ягой, скакала сквозь чащу за своим Финистом на огромном коте, а во тьме вокруг вспыхивали среди деревьев чьи-то глаза и мерещились всякие чудища и нельзя было, нельзя было оглянуться! Кот летел на мягких лапах и ветки норовили хлестнуть в лицо. Сказка была бесконечной, как жизнь, и все – настоящим, лес Лес, и любовь – Любовь. И как шла по Лесу красавица-Василиса, купеческая дочь, сжимая в руке куколку-вместилище души матери, а мимо пролетали всадники Светлый День, Ночь и Ясное Солнышко и скрывались за тыном, увенчанным человечьими черепами, глазницы которых с закатом начинали светиться гнилушечным светом. Это – из глубины, это – настоящее. Это невозможно выдумать, только знать. Сказку нельзя презирать, над сказкой нельзя смеяться. Столько тысячелетий в ней, куда больше, чем наша куцая история от Рождества Христова. На этом кончается Сага о неведомом, или Ода Бабе Яге.
P.S. Мне тут сказали, что как это: детям – о родовом канале. Не буду отговариваться тем, что современные дети и так все знают. Но если мы продолжим лицемерно утверждать, что их нашли, скажем, в капусте, если они не узнают, каково рожающей женщине, то научатся ли они сопереживать? И вообще, я писала это для умных людей, без скидки на пол и возраст.
Гомель, ноябрь 2000.
1 Это торная дорога такая, для проезда "гостей", то бишь купцов, весьма оживленная.
