Текст книги "Война Доминантов. Раунд 1 (ЛП)"
Автор книги: Люциан Бэйн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Она дернулась
– Ты все еще поглаживаешь, Люциан.
Еще один раз дернулась, и я зашипел.
– Блять, прости, – самая большая ложь. – Но если ты продолжишь извиваться и дальше...
Позволяя словам постепенно затихнуть, я поднял руку и обрушил решительный шлепок.
Она взвизгнула, и я ласково погладил ее кожу.
– Поглаживаешь!
– Именно так я шлепаю.
– Не нужно поглаживать, просто шлепай!
Боже, она была в ярости. Я опустил на ее ягодицы еще один шлепок, и моя рука рефлекторно погладила кожу успокаивающим движением.
– Люциан! Здесь я чертов Дом. Я тебе сказала, хватит гладить мою задницу!
Я стиснул зубы терзаемый неспособностью сделать то, что так хотел.
– Да, Сэр.
– Тара! Я же сказала тебе, назвать меня Тарой! Боже мой, из тебя хреновый саб! Из-за тебя мы потеряем баллы. Пожалуйста, делай именно так, как я тебе сказала!
Я начал шлепать ее. Мне необходимо было сделать это быстро, или я просто слечу с катушек. Она визжала и брыкалась, но не покидала своего места. На пороге собственной смерти, я сделал последний десятый удар.
– Ты закончил?
– Блять, да.
Поднявшись с колен, она ударила меня по плечу.
– Тебе не обязательно было делать это больно. И почему ты ведешь себя так, будто тебе пришлось выполнить чертову кучу работы? Это моя задница пылает огнем, а не твоя.
Боже.
– Требуется после манипуляционный уход.
– Что!? После порки? Что за придурки составили эти правила? Я в полном порядке. И я уверена, что у них вряд ли найдется такой огромный пластырь для моей задницы.
Я вслепую схватил ее за руку и притянул к себе на колени.
– Ты что творишь?
Ее голос подрагивал, она была готова потерять терпение.
– Когда тебя шлепают, потом ты нуждаешься в уходе. И точка.
– Это чересчур дерзкие слова для саба.
– Пожалуйста, Тара. Просто... позволь мне. Это поможет.
– Так глупо, – она поерзала еще немного. – Что теперь? Что мне сейчас делать?
Я встал на колени у дивана.
– Ложись сюда. На живот.
Я представил ее, сверлящую меня взглядом и взвешивающую сказанное, в сомнении стоит мне доверять или нет. Судя по тому, как она отказывалась выполнять просьбы, у нее были какие-то серьезные проблемы. Она вздохнула и недовольно пробормотала что-то о «больших детях», играющих в БДСМ, но все-таки легла.
Я опустил одну руку ей на спину и удерживал ее, пока второй нащупал ее попку.
– Так ты погладишь, чтобы это прошло? Ты что шутишь?
Я опустил рот к ее горячей коже и нежно поцеловал.
– О, Боже мой! Ты там что, целуешь мою задницу? Окей, это полное безумие.
Но я уже не слышал ее. Все, что я слышал, это как кровь шумела в ушах, когда я прошелся языком по ее горячей коже, затем нежно подул на нее. Мне жаль, что я даже не понял, когда она, наконец, замолчала. Внезапно в комнате воцарилась полная тишина, когда я осыпал поцелуями каждый миллиметр ее кожи. Я поцеловал изгиб ее попки, но она сжала крепко мышцы, когда я скользнул языком чуть ниже. Я прижался щекой к ее ягодице и скользнул по всей ее поверхности, наслаждаясь тем, как она ощущается. Я погладил ее кожу пальцами, прислушиваясь внимательно к реакции. Боже, если бы только она позволила мне подарить ей наслаждение.
Глава 6
Милостивый Боже, я должна остановить его. Но, честно говоря, это ощущалось слишком хорошо. И безопасно. И опять хорошо. Несмотря на то, что мне нравится это, его необходимость делать это намного больше моей. И именно поэтому я просто не могла отказать ему. Положа руку на сердце, он был невообразимо милым. Даже несмотря на то, что он просто хотел затащить меня в кровать, он все равно оставался невероятно милым. И его крышесносящая умилительность. И его тело. Всегда обнаженное! Всегда возбужденное. Это совершенно мне не помогало.
Разве не это было целью? Раскрепоститься? Может, сейчас как раз отличное время для того, чтобы выпить. Что он там делает сзади? Я немного приподняла бедра, когда его прикосновение опустилось ниже. Я подскочила от ощущения ласкового скольжения его пальца между моими ягодицами. Да, именно там. Он проскользнул ниже, затем поднялся вверх, заставляя меня вновь приподниматься, не желая, чтобы он прерывал свои ласки. Его губы вновь прикоснулись ко мне, его дыхание вырывалось обжигающими вздохами. Его палец продолжил свои искусные поддразнивания в нижней части моей задницы, где начинаются другие части тела. Я жаждала его прикосновения там. Он снова двинулся пальцем в противоположном направлении. Из меня вырвался стон, когда я попыталась предоставить ему лучший доступ.
– Откройся для меня, Тара, – его обжигающие слова пронеслись по моей коже, в то время как он продолжил целовать и ласкать языком мою кожу. Я должна сделать это. Совсем немного. – Вот так, – прошептал он.
Его прикосновения возобновились, и я задохнулась от давления у моих складочек. Милостивый Боже. Это было хорошо. Он толкнулся пальцем внутрь, и я вскрикнула, приподнимая задницу выше. Его палец скользнул глубже, и я ахнула.
– Люциан.
– О, черт.
Слово, наполненное мучением, сорвалось с его губ перед тем, как он жестко присосался к коже на моей заднице, толкаясь пальцем внутрь и наружу, медленно и глубоко. Его другая рука скользнула вверх по моей спине, затем шее и зарылась в волосах. Я не могла сдержать непрерывных стонов. Он двигал пальцем вперед-назад, и звуки, что исходили от влажной плоти, делали происходящее еще более сексуальным.
Я толкнулась бедрами, нуждаясь в большем, и он прикусил кожу на моей заднице, со стоном сжимая мои волосы.
В моей голове будто щелкнул переключатель, и в мгновение ока, активизировались пять лет тренировок по джиу-джису, и внезапно я оказалась на полу вместе с ним, заламывая его руку в болевом захвате.
– Не смей, блять, дергать меня за волосы, никогда не смей, блять, дергать меня за волосы!
– Тара!
Я моментально поняла, что произошло со мной, и отпустила его.
– Прости. Вот дерьмо! – я погладила его руку, чувствуя себя ужасно. – У меня есть некоторые проблемы, когда меня тянут за волосы. И рефлексы... связанные с этим.
Он стянул повязку с глаз, и я прикрыла рот ладонью от выражения беспокойства, что царило в его восхитительных голубых глазах. Это что-то новенькое. Я никогда раньше не видела такого взгляда у мужчин, не тогда, когда они смотрели на меня. Я спровоцировала у него какую-то эмоциональную реакцию, да? «Прекрати это. Прекрати это немедленно».
Я рассмеялась, пытаясь казаться непринужденной.
– Ненормальная дамочка, прости. Этого больше не повторится. Ну, если конечно ты не будешь меня больше тянуть за волосы. Я... Я не переношу, когда меня тянут за волосы.
– Вижу.
Его голос был негромким и удивленным. Возможно, обеспокоенным.
Я прикрылась, горячий стыд опалил мои щеки.
– Так, хорошо. Что дальше?
Он уставился на меня, вопросительное выражение все еще стояло в глубине его глаз. Боже, он был просто великолепен. Я всегда питала слабость к голубоглазым мужчинам. А его, кажется, были полны... эмоций, которые имели власть надо мной. Я указала на свою одежду.
– Мне нужно… одеться.
Если бы он не затеял это «после порки», то этого недоразумения не произошло бы. Этот мужчина нуждался в том, чтобы ему преподали урок сдержанности. В моей голове вспыхнул мысль.
– Отвернись, чтобы я смогла одеться.
Я щелкнула пальцем для того, чтобы он поторапливался.
Он опустил взгляд к нижней части моего тела, и я потянула футболку вниз, прикрываясь. Едва заметная сексуальная улыбка растянулась на его губах, когда он потянулся к моей одежде. Он бросил мне мои джинсы, затем покрутил на пальце мои трусики.
– Я так и знал.
Я приподняла брови, пытаясь дотянуться до белья. Он поднес трусики к своему лицу и сосредоточил взгляд на мне.
– Не смей.
Он приблизил их к носу и прикрыл глаза.
– Люциан, отдай мне эти чертовы трусы! Это приказ!
Его лицо исказилось болью, прежде чем он, наконец, бросил их в меня.
– Какой хороший маленький раб. Думаешь, знаешь, что тебе нужно?
– Да, – это был вскрик отчаяния. – Знаю.
– Ты нуждаешься в дисциплине, вот что тебе на самом деле нужно, – я поднялась и направилась к столику рядом с диваном. Я взяла список и села, просматривая его.
– О, футфетиш. Это я могу.
– Тебе нравятся ноги?
– Нет. Тебе нравятся. Мои ноги, – я просмотрела листок. – О, ты определенно познакомишь меня чуть позже с понятием форнифилия , – смотря на то, как дернулась его бровь, я улыбнулась. – Ты будешь моей кроватью.
– Отлично, а когда я буду Домом, то заставлю тебя стать влажной на «ней»
Я уставилась на него, вслед за его пылающими щеками запылали и мои. Боже, лучше бы он этого не делал.
– И, между прочим, все, что ты выбираешь из этого списка, сужает мой выбор в будущем. Спасибо тебе за это.
Кусая губу, я склонила голову.
– Не нужно напускать на меня своего Дома, милая.
Я сердито посмотрела на него.
– Да пошел ты...
Качая головой, он плотно закрыл глаза.
– Да. Пожалуйста.
– Да что ты? Хочешь быть оттраханым? – мои руки затряслись от злости, когда я посмотрела на листок. – Ты хочешь быть оттраханым страпоном? А, мистер Бэйн? Я, вероятно, смогу с этим справиться.
Его челюсть неспешно чуть выпятилась влево, во взгляде отчетливо читалось действие по подсчету балов.
– А сколько дают за это баллов?
«Блять».
Он поднял взгляд.
– Ну?
– Я не собираюсь этого делать.
– Тебе рано или поздно придется заканчивать быть ребенком, сладкая, если ты хочешь выиграть этот конкурс. Надеюсь, ты понимаешь это. Садист тут, скорее всего, наберет тысячу баллов. А теперь, тебе нужна победа в этом соревновании или нет?
Я уставилась на бумажку на моих коленях.
– Это оценивается в сто баллов, – я плотно зажмурилась. – Пожалуйста, я не смогу. Только не это. Что-нибудь другое, – мои слова были больше похожи на детский лепет.
– Как насчет... – я уставилась на возможные варианты. – Номер... двенадцать.
– У меня нет с собой моей брошюры, милая.
– Ну... иди и возьми ее. Я не собираюсь произносить это вслух.
– Господи. Просто сделай это.
– Ага, конечно. Я не стану кричать об этом.
Люциан вернулся со своим списком и присел на диван. Он посмотрел на меня с удивлением после того, как прочитал.
– Что, серьезно?
Я хлопнула себя по колену.
– Серьезно?
– Хорошо. Сейчас? Прости, глупый вопрос. Где?
– Где угодно, мне без разницы.
Я махнула рукой.
– Прямо здесь.
Хриплый звук его голоса послал искры сквозь мое тело. Я действительно не возражала сделать это ему. Эти вещи не были такими ужасными, как и те, что он делал со мной. И тем более я полностью контролировала происходящее.
– Тогда готовься.
Я взяла повязку. Я была не готова смотреть.
– Ты уже использовала повязку.
– В этом случае я просто не получу за нее баллы, – он поднялся на ноги, и я завязала крепко повязку. – Скажи мне, когда будешь готов.
– Я готов.
Боже, он говорил так, будто и правда был в полной готовности. Его голос звучал напряженно в ожидании. Я на ощупь добралась до дивана, пока не почувствовала его руку. Он проводил меня до места между его ног, и я оперлась о его колени. Просто взять его в рот. Словно... словно... затянуться огромной сигаретой.
Но я не курю.
– Не торопись, милая, но, если ты не возражаешь, – прошептал он, – пожалуйста, начинай поскорее.
Натянутость в его голосе свидетельствовало о том, что он буквально изнывал от желания. И тот факт, что ему было это необходимо, не вызвало во мне тяги отказать ему. Странно. Я неспешно скользнула руками по его ногам, действуя осторожно. Интимность этого момента заставила меня изнывать от жажды увидеть все, чтобы я сразу могла перейти к «делу».
– У меня на тебя охрененный стояк.
Слова, сказанные практически задыхающимся голосом, послали пронзительный жар между моих ног. Я сосредоточилась на ощущениях. Его ноги были теплыми и мускулистыми. Я хотела по-настоящему почувствовать их, но...
Он взял мои руки в свои ладони и положил их на член, и я издала идиотский вскрик.
– Хорошо. Хорошо.
– Да, – от желания, которым было наполнено это слово, когда он удерживал мои руки на члене и то, как подался бедрами вверх... у меня почти закружилась голова. Он продолжал двигаться своим мощным стволом между моими ладонями. – Пожалуйста, возьми его в рот.
О, Боже. Я опускала голову вниз, пока не ощутила его губами, готовая забыть обо всем на свете. Я приоткрыла рот и обхватила головку члена.
– Иисусе, блять, Христосе, – он неспешно толкнулся, издавая пронзительное шипение. Эти звуки. Жар разлился по моему телу, когда я сжала двумя ладонями его длину и начала работать губами вокруг объемной головки. – Так восхитительно.
Приободренная, и да, чертовки охваченная похотью, я приняла еще больше его длины, его вкус растаял у меня во рту, в то время как я стала сосать его жестче и быстрее, и глубже.
– О Боже, Тара!
Опустошение в его голосе шокировало меня. Заставило думать, что у меня есть сила доставить ему удовольствие... Мне нравилось это. Мне нравилось слышать насколько ему хорошо. Я остановилась и облизала его член от основания до головки, на что его руки еще сильнее сжали мои волосы.
Я задохнулась от ужаса, что он потянет меня за пряди, и надо мной вновь возобладает рефлекс.
– Соси, Тара... блять, не останавливайся, возьми его глубже. Прими всего меня.
Я отчаянно стонала с его членом во рту, делать это, желая ему дать все, что он хотел. Все. Я прошлась вверх ладонями по рельефным кубикам его пресса. Боже, он был таким красивым, его тело было таким красивым. Неожиданно для себя я испытала нестерпимый голод обладать им.
– Блять! Я кончаю, малышка! – он схватил меня за голову и крепко держал, подаваясь бедрами вверх. Я издала всхлип, удерживая его член во рту, мои ногти вонзились в его бока, но я продолжала. – Можно мне кончить тебе в рот?
В ответ я могла лишь судорожно кивнуть. Люциан издал нечеловеческий рык, и я почувствовала, как горячая жидкость выстрелила мне в заднюю стенку горла. Я прекрасно осознавала, что это самая глупая вещь, какую я только могла сделать: разрешить кончить ему в мой рот. Сперму мужчины, в кровати которого побывало огромное количество женщин. И все же... на этот раз она была моей. В этот единственный раз. И мне пришлось проглотить ее, неотделимую частичку его. Очень интимную его часть.
Глава 7
Она была восхитительна. Чертовски восхитительна. Сосала мой член, словно делала это тысячи раз, затем вернулась обратно к делам, будто занималась этим дни напролет. Только я знаю, что это не так. Чтобы заработать лишние баллы, она заставила меня поклоняться ее ногам и делать еще какую-то фигню из ее дурацкого списка. Но что меня взбесило больше всего так это то, как она игнорировала меня. И почему именно это разозлило меня?
Я кое-что понял, когда лежал обнаженный и связанный, в полностью открытом положении на столе для игр в игровой комнате. Ее доминантный характер противостоял моему. Отгораживал ее от меня. Зато теперь я точно знал, как, блять, исправить это.
– Ну и сколько еще ты будешь изучать его?
Я смотрел на нее, как она грызла ноготь на большом пальце, вышагивая обнаженной передо мной, отчаянно что-то выискивая в листе в ее руках. Она высматривала что-то важное в своем «возможно» списке действий, в котором исчерпала все пустяковые задания. Теперь в ее распоряжении осталось только удовольствие или же боль.
Она прекратила метаться по комнате и посмотрела на меня.
– Ты теперь что, постоянно будешь пялиться на меня?
Я издал громкий смешок.
– Да. Да, блять, именно это и буду делать
– Мне казалось, тебе не по вкусу порно.
– Порно? Так вот как ты думаешь о себе? Олицетворяешь себя с девушками с разворотов «Плейбоя»?
Наши глаза встретились, но только для того, чтобы она могла испепелить меня своим взглядом, в котором все отчётливо читалось. Ее руки были заняты: одна прикрывала прелестную киску, а вторая, с листком, прикрывала грудь.
– Я знаю, что совершенно не такая, как они, тебе не нужно тыкать мне этим в лицо.
«Боже, какая глупая женщина».
– Ты совершенно неправильно меня поняла, милая.
– Разве?
– Естественно.
– Не пытайся лгать мне и говорить, что я красивая.
– Ни в коей мере, ты не просто красивая. Ты намного больше, чем это понятие. Ты словно сверхскоростная звезда врезалась в мой мир, а я не смог уклониться от столкновения. Я не могу отвести трепетного взгляда, гадая, какого черта этот ангел делает в моей темнице?
– Лесть. Как мило.
– Просто, ради всего святого, выбери уже хоть что-нибудь, мои запястья и щиколотки онемели, а за это, между прочим, не дают дополнительных баллов. Поэтому, если ты собираешься выбрать что-нибудь садистское, приложи все усилия.
Она вновь продолжила вышагивать, а я позволил своему алчному взгляду поглощать каждый миллиметр ее соблазнительного тела. Она явно собиралась получить то, в чем нуждалась в течение последних десяти лет.
– Просто, к сведению, когда придет моя очередь... я выберу для тебя пункт с принудительным оргазмом, милая.
Она перестала расхаживать и развернулась ко мне, ее спина напряглась. Но где же, где же затерялся вызов в ее взгляде?
Ощущение власти гудело в моем теле, и на губах растянулась довольная усмешка.
– Я собираюсь посадить тебя в клетку удовольствия. Пока ты не начнешь плакать. Пока ты не начнешь умолять меня. Пока твои искусно спрятанные секреты не вспыхнут пылающим пламенем и не заставят тебя раздвинуть восхитительные бедра. Я собираюсь безжалостно сокрушить твое сексуальное сопротивление моими губами и языком. И я собираюсь приникнуть прямо к твоему обжигающему рту, поглотить каждый звук, который будет вырываться из него из-за головокружительного оргазма, пока ты не скажешь – нет, пока ты не закричишь это: Люциан. Люциан Бэйн. Вот что я хочу, чтобы ты кричала, пока я буду вытягивать экстаз из твоей прелестной крошечной души.
Она прибывала в полнейшем состоянии шока. Мне было интересно, отошла ли она от моих слов, хотя и начала кивать головой.
– Так вот значит как. Ты ведешь грязную игру.
– Мы, вероятно, остались позади всех по баллам, все кончено. Неужели ты думаешь, что они не справились со всем списком заданий? Или хотя бы с теми заданиями, за которые выставляются высокие баллы, к которым мы даже не притрагивались. Все зависит не от того, что мы выберем из перечня заданий, а от того, как мы с ним справимся. И в связи с этим, наши задницы нехило отстали от остальных.
Но я знал, что у нас все было хорошо.
Она указала на меня пальцем, обнажая свою грудь.
– Мне это не нужно. Мы должны быть командой. Я не смогу сделать некоторые вещи из перечисленного.
Она выглядела по-настоящему расстроенной, как будто прекрасно знала, если мы проиграем, то это целиком и полностью будет ее вина. Но я устал играть в игры.
– Тебе следовало бы думать до того, как ты подписалась. И почему ты не можешь составить список того, от чего получаешь удовольствие, Тара. Это же просто гребаное удовольствие, ты не умрешь от этого.
– Это не просто, как ты говоришь, удовольствие... Это... Я не могу... – она развела руки в стороны, совершенно забыв о своей наготе. – Я просто не могу делать такие вещи с кем попало.
Мой член встал, и она вновь прикрыла себя, смотря на мою реакцию с выражением подозрения.
– Хорошо, а когда этот кто-то для тебя станет кем-то большим, Тара? У тебя есть формула для идеальных человеческих отношений?
Она уставилась на меня и затем, наконец, развернулась, показывая свою задницу.
– О Боже, детка, позволь мне поклоняться твоей заднице. Выбери «поклонение заднице», я умоляю тебя. Или же фейсситтинг (прим. сексуальная практика, при которой верхний партнёр сидит на лице нижнего, обычно инициируя орально-генитальный или орально-анальный контакт). Да я тебе даже заплачу за это.
Я дернулся в своих оковах, пребывая в возбужденном состоянии.
– За фейсситтинг дают много баллов. Нам нужны очки. И ведь это просто удовольствие, милая, а я связан. Ты до этого мастурбировала, так ведь? Ты можешь закрыть глаза и притвориться, будто делаешь именно это.
Она быстро зашагала и замахала руками.
– Хорошо. Хорошо. Хорошо. Я сделаю это. Но мне необходимо сначала принять душ.
– Бляяяяяяяяяяяяяяять, – я издал стон.
– Я не позволю тебе сделать этого, пока не освежусь. Фу.
– Ты не можешь двигать быстрее своей попкой?
– Ладно, ладно.
Я наблюдал за тем, как она вошла в ванную комнату, и закрыл глаза, острое чувство радости пронзило меня. Бесконечный гребаный час спустя душ выключился.
– Закрой глаза, пожалуйста.
Своим робким поведением она заставляла меня чувствовать себя на грани. Это было связанно исключительно с ней или же с ее поведением, что напоминало инь и янь? Почему мне это так нравилось?
– Да ты точно ненормальная.
Я почувствовал, как ее рука прижалась к моей талии.
– Я собираюсь забраться на тебя.
Я не мог произнести ни слова, пока ждал. И вдруг я подумал, а смог бы я кончить таким образом? Это будет первоочередным делом. Возможно, за это даже бы присудили один из бонусов за находчивость. Жаль, что они не выставляют баллы за самое комичное. Этого дерьма у нас было хоть отбавляй.
– О Боже, не смотри, – прошептала она.
– Да, Тара, – это было своеобразное напоминание ей, что вся власть была сосредоточена в ее руках. Кроме того, ее имя было напоминанием того, что оно также имело отношению к смене власти.
– Я. Готова.
Она чего-то ожидала от меня, может, что я открою рот? Высуну язык? Когда дело касалось ее, я терялся в догадках. Затем я вдохнул исходящий от нее аромат. Милостивый Боже. Я подался инстинктивно вверх и соприкоснулся с ее гладкой кожей.
– Господи, ты побрила ее.
Она взвизгнула и отпрянула от меня. Я опустил голову, как-то умудряясь держать глаза закрытыми.
– Я не собираюсь гоняться за тобой. Посади свои восхитительные прелести на мой рот, пока я, блять, не наорал на тебя.
– Хорошо, хорошо.
Ее напуганный шепот отдался пульсацией в моем члене.
– Тара, ты в безопасности, милая. Обещаю, что не сделаю ничего, что могло бы причинить тебе боль. Скажи мне, что ты веришь моим словам.
Она ответила мне тем, что прижала свою нежную сладкую киску прямо к моему рту. Она держала дистанцию, которая позволяла мне с легкостью наслаждаться ее складочками.
Я простонал в ее киску.
– Да, именно так.
Я приподнял голову, наслаждаясь ощущением ее плоти с разных сторон, затем облизал и втянул в рот, заключая между губами каждый из лепестков ее плоти. Я скользнул языком между складочек и подался вверх. Болезненное ощущение возбуждения в члене вырвало из меня мучительный стон. Я покружил кончиком языка в поддразнивающем порхающем движении вокруг ее клитора, и вскоре из нее начали вырываться мелодичные тревожные стоны. Мой голод перешел на следующую стадию, благодаря сладким звукам, что она издавала, и я толкнулся языком в ее лоно, и она сжала мышцы, стискивая мой язык.
Наконец я подвел ее к той границе удовольствия, где она смогла отпустить все страхи и принять свое желание.
– Люциан, да!
Я мог только издавать стоны в ее киску, желая, чтобы она взяла инициативу в свои руки.
– Почувствуй, как тебе хорошо.
Она издала сладостное хныканье и сжала в ладонях мои волосы. Милостивый Боже. Вот так. Я издавал стоны, наполненные искренней благодарностью, когда она начала двигаться на моих губах. Поначалу ее бедра неспешно покачивались, затем пальцы впились в мою кожу головы в унисон с чувственными толчками ее бедер. И, Боже, эти бесценные стоны и хныканья, слетавшие с ее губ, уничтожали меня с сокрушительной силой.
Ее стоны сейчас стали чаще и громче. Ее пальцы больше не царапали, они с силой тянули мои волосы, и, матерь божья, она вращала бедрами и подавалась на мой рот.
– О Боже! Люциан. Люциан.
Я прорычал и втянул ее клитор в рот, пока она кончала на моем языке, дрожь сотрясла ее соблазнительное тело, когда ее ноги сжали мою голову.
Я прислушивался, как Тару утягивало в пучину мощное удовольствие, этот ангельский звук затронул потаенные места во мне. Я не был религиозным человеком, но, блять, я чертовски уверен, что только, что слышал голос Бога.
* * *
Я не спеша принимал душ, позволяя горячей воде снять часть напряжения с моих мышц. Как защитный механизм, он был достаточно эффективен и совершенно безвреден по сравнению со многими остальными. И если когда-либо мне и приходилось испытывать необходимость разгрести дерьмо в своей голове, то сейчас было самое время сделать это.
Сразу после того, как Тара кончила в мой рот, раздался звонок, за которым последовал голос, которой проинформировал нас, что у нас есть час, чтобы приготовиться к ужину. Организаторы требовали, чтобы все соперники встречались каждый вечер за неофициальным ужином. Такие встречи нужны были для двух целей: они включают в себя объявление о текущих очках и возможность заработать бонусные баллы.
Сама идея встречи с остальными участниками за ужином заставляла меня чертовски нервничать. Я был бы более чем счастлив пройти весь конкурс не имея представления, кем являются наши соперники. Потому что эта конкретная часть информации нисколько бы не повлияла на участие в игре. Я просто-напросто хотел провести время с Тарой.
По другую сторону стеклянных дверей душевой кабины Тара возилась со своими волосами и макияжем, даже несмотря на то, что она и так восхитительно выглядела.
Наконец, я больше не мог тянуть время. Я выключил воду и вышел из душа, чтобы обсохнуть. Взгляд Тары проследил за моим отражением в зеркале. Стоя так близко к ней, что головка члена слегка касалась ее ягодиц, я ждал, как и подобает хорошему сабу.
Едва заметный кивок ее головы пригласил мой рот к ее шее и плечу. Я прошелся легкими покусываниями вдоль изящной колонны шеи и получил негромкие стоны удовольствия в ответ. Она слегка подалась назад, прижимая свои плечи к моей груди, вздыхая, когда мои руки обхватили ее. Боже, я едва мог поверить, что она позволила мне это.
Чертов звуковой сигнал нашел время, чтобы прозвонить еще раз.
– Все конкурсанты, пожалуйста, будьте готовы выйти из своих комнат через десть минут. Оказавшись в коридоре, идите налево, пока не дойдете до столовой. Повторяем... – голос робота вновь начал вещать, проговаривая инструкции еще раз.
– О, нам надо поторапливаться.
Тара стремглав бросилась в спальню.
Я не спеша одевался, поэтому мог насладиться тем, как она облачается в шелковое небесного цвета платье. Она надела сексуальные черные туфли на головокружительной шпильке, пока я застегивал рубашку. Пять минут спустя мы вышли в коридор и направились в указанном направлении, которое вело к столовой.
Прямо перед нами я узнал широкую спину Джейса Даффа, прошедшего через двойные французские двери, которые должны были привести нас к месту назначения. Миниатюрная девушка осторожно шла рядом с ним. Очевидно, он все-таки нашел партнера для участия в конкурсе, который полностью соответствовал его излюбленному образу жертвы. У парней вроде него не было недостатка в легкой добыче.
Мне пришлось постараться, чтобы выдать свое отвращение, не больше чем в виде простой ухмылки. Последнее, что мне нужно, так это привлечь внимание Даффа к Таре, или же потерять баллы, потому что я бы не смог держать свой гнев под контролем. Я прижал Тару ближе к себе и сопроводил ее к длинному столу в комнате, которая изобиловала золотым хрусталем, где остальные участники соревнования уже были в процессе поиска своих мест.
Когда все расселись, в столовую вошла группа официантов. Некоторые расставляли тарелки, другие наливали вино, и так же внезапно, как они появились, они исчезли. Десять человек, включая Тару и меня, сидели за большим овальным столом, изучающе смотря друг на друга.
– Ну, что ж я, пожалуй, начну, – крупный чернокожий мужчина с лысиной, что красовалась на его голове, и большой улыбкой на губах, поднялся на ноги. – Я Реджинальд. Вся остальная часть присутствующих может отправляться домой, – его огромный рот открылся, и оттуда полился раскатистый смех, словно фотографии в мультисъемке, когда он поднял свой бокал, затем опустился обратно на стул.
Следом поднялся Дафф.
– Уверен, вы все знаете, кто я. Этот конкурс просто формальность, источник денежных средств для компании. Победа у меня в кармане.
Остальные просто представились без напускной бравады и словесных перепалок. Когда подошла моя очередь, я назвал только имя. Я не собирался выказывать кучке недоделанных придурков уважение и поднимать за них бокал, и больше того, даже вставать. Тара последовала моему примеру, к счастью, не привлекая к себе внимания. Чем меньше причин будет у Даффа смотреть на нее, тем лучше.
Словно моя мысль спровоцировала его, Дафф, сузив глаза, пристально посмотрел на меня.
– Люциан Бэйн? – уродливая ухмылка расползлась по его лицу. – Я помню тебя, и я задолжал тебе. Двое моих сабочек ушли из-за тебя, и мне пришлось искать новую комнату для игр.
– Это не из-за меня. Это произошло потому, что ты – придурок, и это должно было произойти уже давно. Твои сабы оставили тебя, потому что устали подчищать за тобой дерьмо.
Высокий худощавый парень, который представился как Берт Мэтэрс, грубо расхохотался.
– Это же тот самый парень, который выставил тебя от Мисс Стейси? Он выглядит как ванильный щенок!
Только этого мне не хватало. Еще один садист, подзуживающий Даффа.
– Не будь такой напряженной, милая! – сидя с другой стороны от Тары, заговорила женщина средних лет, которая преставилась именем Кэтрин. – Большие плохие Домы не обидят твоего маленького бойфренда. А жаль, – ее смех напомнил мне звук глубокого равнодушия. – Но позволь мне дать тебе совет. Если хочешь поиграть, тебе придется одеваться соответствующе. Ты выглядишь так, словно перепутала встречу, на которую собиралась и попала в итоге сюда, вместо родительского собрания.
Тара напряглась рядом со мной. «Не покупайся на их провокации, малышка». Почему я не предупредил ее, что эти люди будут обязательно искать рычаги воздействия? Оглядев стол, я выбрал случайное оружие, которым можно было бы эффективно защитить ее, в случае необходимости.
– Ну, что ж, Кэтрин, я приму это за комплимент.
Голос Тары нес в себе достаточный посыл, чтобы заставить замолчать других.
Кэтрин усмехнулась, предвкушение сказанной мерзости заставило ее жестокие зеленые глаза наполниться блеском.
– Милочка, прошу прощения, но это был не комплимент.
Она вымучила еще одну порцию холодного смеха и оглядела стол, ища одобрения у остальных.
– Вы уверены? – голос Тары был словно нежнейший шелк. – Как главному члену родительского комитета, позвольте мне просветить вас. Моя способность к маскировке, чтобы выглядеть нормально, делает меня, и таких парней, как Люциан, лучшими Домами. Понимаете, мы можем наслаждаться нашими извращениями и без того, чтобы выглядеть как цирковые уроды. Мы доминируем над двумя сферами жизни, и никто не догадывается об этом.
