Текст книги "Война Доминантов. Раунд 1 (ЛП)"

Автор книги: Люциан Бейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Люциан Бэйн
Война Доминантов. Раунд 1

Глава 1

Газета полетела в мусорную корзину с легким шелестом. Я обычно игнорирую отзывы к книгам, но один из заголовков привлек мое внимание, он гласил: «Истинный Дом». Рецензент поставил книге пять звезд и написал блистательный комментарий о превосходной работе автора. Я предположил, что, может, кто-то описал отличный образ от обычного представления Доминант/саба лайфстайл отношений. К сожалению, это была лишь попытка выдавать желаемое за действительное. Еще один бредовый набор букв, в котором совершенно были перепутаны понятия слов «дебил» и «доминант».

Отношения лайфстайл стали до смешного переполнены псевдо Домами, которые пользовались огромным количеством людей, ничего в этом не понимающих, но которые иногда открыто умоляли о применении к ним насилия. А с массовой эпидемией пятидесяти оттенков извращений это дерьмо получило еще большую известность, и люди валили туда толпой, едва понимая, во что ввязываются. И результатом этого ажиотажа стало огромное количество неописуемой жестокости.

Корзина для бумаг была практически пустой, но я объединил весь мусор, чтобы избавиться от него в пункте приема макулатуры. Непреодолимое желание очистить что-то или же сделать что-то правильное в мире, было сильнее, чем я мог вынести. Смелый заголовок на обратной стороне газеты, что я выбросил в ведро, привлек мое внимание. "Война Доминантов". Я достал газету из корзины для бумаг и прочел.

Вы с легкостью можете доминировать над другими? Вы виртуозно добиваетесь поставленных целей, используя контроль и дисциплину? Смотрят ли на вас, как на человека, который способен уверенно руководить другими людьми?

Если это так, то докажите это и выиграйте миллион долларов!

Пройдите кастинг, чтобы принять участие в телевизионном реалити-шоу, и докажите всему миру, что у вас есть все необходимое, чтобы Доминировать!

Лучший Дом выиграет и станет новым лицом и представителем аналоговых отношений лайфстайл в филиале компании «Гладиатор», которая является владельцем линии товаров для взрослых и секс-игрушек.

Я стоял, как вкопанный, в состоянии полнейшего что-блять-происходит-не может-этого-быть шока. Статья продолжалась перечислением условий и положений, и оговорками от отказа за ответственность, которые я просмотрел вскользь. Матерь Божья. Они, должно быть, шутят.

Миллион? Идея о такой огромной сумме замелькала в моей голове. Кто не воспользуется таким шансом? Я уставился на объявление, прикусив нижнюю губу. Неистовая потребность одержать победу проникла в мои кости и, внезапно, отдалась неистовой пульсацией, словно мощнейшее воздействие акустической системы, в моем члене. Вызовы любого вида всегда притягивали меня, подпитывали меня загадочным стремлением доказать что-то самому себе. Настоящая проверка на поиск самого умного решения к поставленной задаче.

Это определенно был достойный и дерзкий вызов. Стать Лучшим Домом? Стать представителем компании «Гладиатор»? На кону стояло все.

Я записал номер для того, чтобы разнюхать чуть больше интересующих меня деталей, пребывая в полной готовности узнать, что именно потребуется от меня для участия в проекте «Война Доминантов». Хотя на протяжении нескольких лет у меня не было лайфстайл отношений, это не должно было стать препятствием. По большей части это как ездить на велосипеде. И я не притворялся Доминантом, это была моя истинная натура. Если они не шутят, то все будет в полном порядке. Но пока я не был уверен во всем этом на сто процентов, и все эти мысли создавали в моей голове бурю, которую с трудом удавалось сдерживать.

***

Размышления обо всех вероятных возможностях, которые могла подразумевать под собой «Война Доминантов», полностью поглощали мой разум, пока я совершал пробежку вокруг озера, что располагалось в паре кварталов от моего дома. В моем сознании вспыхивали образы тел, покрытых испариной в приглушенном свете, и великое множество сцен, которые происходили со мной за эти годы.

Воспоминания о женской попке, которую я ласкал успокаивающими мягкими прикосновениями, чтобы снять жалящее ощущение порки, направили импульс прямо к моему члену. Возбуждение от полного доверия сабмиссива, когда она вверяла себя в мои руки для ее удовольствия, что я мог ей даровать, заставляло мое сердце биться быстрее. Но также это оставляло ощущение пустоты, с которым я отправлялся в кровать каждую ночь, несмотря на то, сколько секса у меня было. Это похоже на то, как если бы я принимал пищу, но она провалилась через дыру в желудке, не принося мне удовлетворения и насыщения. Что создавало во мне ненасытного монстра.

Обжигающий душ смыл пот, но не воспоминания. Сцены, разыгрывающиеся в моем воображении, заставили мой член пульсировать от желания, хотя я прекрасно понимал, что потворствование им никогда не было ответом на гребаную потребность, которой я не мог дать название. И это больше было невозможно игнорировать. Оно взяло надо мной вверх. Подчинило меня своей загадочной воле, увело меня прочь от лайфстайл отношений, которых я придерживался как Доминант, и привело меня к душевным поискам, кем на самом деле я являлся, и что я из себя представлял. Внутри меня бушевала битва желаний. Которая восставала против моего внутреннего Доминанта и этой... пожирающей силы. Мне необходимо было сделать перерыв между этими двумя битвами или же, блять, прекратить все это. Я хотел мое тело и мой разум обратно.

Все еще пребывая в полувозбужденном состоянии и полностью обнаженный, я направился в спальню и уселся на кровать, опустив голову. Капли воды падали на мои босые ноги, пока меня мучили вернувшиеся образы. И не просто образы. Я мог практически ощущать теплую припухшую плоть только отшлепанной задницы, молившей меня прикоснуться, чтобы унять жжение от порки. Просто подрочи, и покончи с этим.

Я прикрыл глаза, ненавидя то, насколько это было невыносимым для меня. Но это так и было. Я просто не мог убедить свой глупый мозг доминанта, что это не было борьбой, в которой я одержал поражение или же в которой я просто зализываю свои раны.

Я сидел здесь, терзаемый потребностью уничтожить свою доминантную натуру, свои размышления. Я улегся, пребывая в состоянии полного самобичевания, и согнул ноги в коленях. Желая немного абстрагироваться от реальности, я прикрыл свои глаза. Образы тел вспыхивали в моем сознании, и я жестко обхватил свой член одной рукой и сжал яйца другой.

Я копался в своей памяти в поисках нужной фантазии, продолжая неспешно поглаживать свою плоть. Связанные женщины, склонившиеся в разнообразных позах. Я зажмурил глаза сильнее, сосредотачиваясь на их стонах, наблюдая за их искаженными от наслаждения лицами. Мои член дернулся, и я развел колени чуть шире, слушая протяжные стоны, которые вначале были негромкими. Я обожал их.

Еще один стон прозвучал в моей фантазии, более глубокий, более сладостный. Женщина практически стиснула мои яйца.

Желание покинуло меня, как спущенная шина. Я сел с рычанием и провел рукой по волосам. Слишком много воспоминаний. Слишком много женщин.

Раздался телефонный звонок, и я направился в гостиную, где располагался другой диван и взял трубку.

– Да?

Минута молчания, а потом:

– Здравствуй, сын. Скажи мне, почему ты продолжаешь отвечать на звонки таким неуважительным тоном?

Я прикрыл глаза. Ну и какого хрена я не додумался посмотреть на определитель номера, перед тем как ответить? Я спешно заметался по комнате в поисках халата, чувствуя себя так, будто он мог увидеть меня и поднять на смех мое тело. Которое было недостаточно мускулистым. Как у маленького пловца, сказал бы он.

– Здравствуй, папа. И я тебя рад слышать.

Я сохранил свой голос таким же гладким, как шелк, отказываясь говорить с ним безэмоциональным тоном, который я использовал всякий раз, когда беседовал с ним.

– Ты что позвонил только за тем, чтобы засвидетельствовать отсутствие моего телефонного этикета?

То, как изменилось его дыхание, послало небольшое ощущение победы по моему телу. Его целью было напомнить мне о моем подростком возрасте. Когда во мне установилась доминантная натура, я подсознательно провоцировал его, чертовски выводя из себя. По большей степени для того, чтобы его безжалостное пристальное внимание сконцентрировалось на моих родных.

Он сердито проворчал:

– Вообще-то, я звоню тебе по поводу твоей матери. Вернее, по поводу ее дня рождения. В следующем месяце грядет ее шестидесятилетие, и твои сестры организовывают для нее праздник, – он замолчал, чтобы сказанное им отложилось в моем сознании. – Естественно, ты примешь участие, но без твоего обычного высокомерия и непочтительного отношения. Я не позволю чему бы то ни было расстроить или обеспокоить твою мать. Ханна скоро позвонит тебе, чтобы посвятить в детали. Мне подыскать тебе пару на вечер? Или ты сам в состоянии найти кого-нибудь подходящего на роль твоей спутницы?

В последний раз, когда я был дома, со мной была моя бывшая саба. Старик был обижен до глубины души ее пренебрежением по отношению к нему, в то время как ее уважение ко мне было очевидным.

– Уверен, я смогу справиться с этим сам.

Я замолчал в ожидании того, что он мог еще добавить.

С минуту он хранил молчание.

– И, Люциан? Не разочаровывай ее сильнее, чем уже есть. Я полагаю, что ты все еще притворяешься журналистом?

Я стиснул челюсти сильнее, чтобы не позволить сорваться с губ саркастическому ответу. Потому как то, что я работал фрилансером, не считалось. Вообще все независимое не принималось им в расчет, независимо от того, какие деньги приносило это занятие. Возможно, он думал, что я подторговывал своим телом, чтобы оплатить аренду квартиры, и, если честно, это более чем устраивало меня, и было даже забавным. Я вспомнил о кастинге для компании, что производила игрушки для взрослых, и внезапно задумался, что одержать победу на этом реалити-шоу и видеть свое лицо, которое бы мелькало на различных фаллоимитаторах в интернет-магазинах, было бы достаточно мило.

Когда я не купился на его уловку, он продолжил дальше, как ни в чем не бывало, как если бы мы болтали о погоде:

– Кстати, кто такой Джуд Флерк? Он звонил на мою частную линию несколько раз, в попытке дозвониться до тебя. Он сказал, что это дело жизни и смерти для Младшей сестренки и Мамы, кем бы они там ни были. Говорил что-то о новом владельце бизнеса Хэнке Делакур. Скажи ему, чтобы он больше не звонил на этот номер.

Холодная дрожь ужаса прокатилась вниз по моему позвоночнику. Боже милостивый. У нескольких моих саб было пристрастие к наркотикам, и, как любой хороший неосведомленный дом, я обеспечил их всем, чем нужно. Когда я, наконец, осознал, что потакаю им… к тому времени, я уже растранжирил все то небольшое наследство, что мне досталось от моей тетушки Алексис. Многие из сабмиссивов стали наркоманками, и, как любой наркоман, они были готовы сделать все что угодно ради дозы. Даже расплатиться моей чековой книжкой без моего ведома. Платил либо я, либо сабы, но я не мог позволить этому случиться снова. То, что Хэнк, будучи дилером, оказался хоть наполовину достойным человеком и решил предупредить меня, в моем понимании было на грани фантастики. Блять, и это была определенно плохая новость.

Заверив своего отца, что я разберусь с этим, мы, прохладно попрощавшись, отключились. Слава Богу.

Я направился прямиком в спальню и оделся, попутно рассматривая возможности и шансы, которые может предоставить реалити-шоу. Блять. Продолжать платить, чтобы раздражать дальше моего отца, больше не входило в мои планы. Оплачивать гребаные долги за наркотики ради наркотиков, которые я никогда не использовал, привело бы к моему окончательному разорению. Мне придется приложить немалые усилия, чтобы выиграть этот чертов конкурс.

Глава 2

– Мэм, мэм! Очередь двигается!

Сделав шаг вперед, сокращая дистанцию, я оценивающе посмотрела на людей, которые стояли тут на протяжении практически двух часов. Вот и думай после этого, что то, что я являюсь ранней пташкой, может мне как-то помочь с кастингом. Я вновь уткнулась в свой киндл*(прим. серия электронных книг, выпускаемая компанией Amazon.com.), с жадностью поглощая каждую букву пособия по БДСМ отношениям в режиме лайфстайл. Треть уже была прочтена, и, чтобы пройти успешно тест, который они могли мне предоставить, этого должно быть достаточно.

Я незаметно бросила взгляд на женщину и мужчину, которые стояли позади меня, облаченные в одежду из лакированной кожи с прорехами. Они выглядели достаточно странно, чтобы вам захотелось уставиться на них и понять, что же с ними не так. Большинство людей были одеты в вещи, которые смотрелись словно костюмы на Хэллоуин. Изысканные корсеты и шпильки на вызывающе высоком каблуке, кожаные штаны, шипованные ошейники и цепи. Казалось, наряды добавляли индивидуальности.

От кого-то, кто стоял поблизости со мной, послышался смех. Сильный глубокий звук заставил меня обернуться, чтобы найти источник.

– Очередь двигается, сладкая.

Хриплый мужской голос раздался за моей спиной, и я уронила свой киндл.

Я рванула за ним, молясь, чтобы тот не разбился, и мой рюкзак, соскользнув с плеча, упал на землю, из него выпала жестяная банка, из которой высыпались мои монетки на удачу. Боже.

– Обходите, обходите, – подгоняла я людей, которые стояли за мной. – Просто... продолжайте двигаться.

Незаметно осматриваясь вокруг, не позволяя взгляду подниматься выше уровня коленей, я подняла небольшую жестяную банку, которую хранила еще с третьего класса, и начала собирать рассыпанную мелочь. Я чувствовала себя, как попрошайка, подбирающая гроши, которые мне накидали. Бабушка настояла взять их на очередное собеседование в другом городе, где должны были платить такое количество денег, что она могла бы покинуть дом престарелых, при условии, если я заполучу эту работу. Было ужасно жестоко давать ей такую надежду, но, черт возьми, я не могла ничего поделать, она в ней так отчаянно нуждалась. Мы обе нуждались в надежде.

Боже, здесь было очень много коленей и ног. Даже несмотря на конкурс. Я была готова оставить всю остальную мелочь валяться на полу, но с моим «патологическим везением» кто-то бы обязательно сказал: «Эй, ты, пропустила несколько штук», и тогда мне пришлось бы разговаривать с ним. Этого не произойдет.

Посмотрев вперед на очередь, я прикинула, сколько мне осталось до прохождения кастинга. Минут пятнадцать, может быть. Страх скрутил мой желудок.

– Нужна помощь?

Рядом со мной на корточки присел мужчина, смотря на меня своими пронзительными голубыми глазами.

– Эээ. Спасибо.

Я продолжила дальше собирать мелочь, понимая, что оговорилась. Я должна была сказать: "Нет. Спасибо". А теперь он помогал собирать мои деньги на обед.

Это было так неловко, что я не знала, что сказать. Я торопилась так, как только могла, пытаясь игнорировать охватившее меня чувство унижения, и прежде чем поняла, незнакомец протянул свою руку, чтобы отдать собранные деньги. Внезапно, я ужаснулась от мысли прикоснуться к нему.

– Возьмите их. За вашу помощь.

Он продолжал держать вытянутую руку, пребывая в состоянии замешательства, потому что, кто отдает свои рассыпавшиеся монеты, после того как вам помогли их собрать? Скорее всего, девушки, приехавшие из Миссури, которые одержимы социальной паранойей в отношении мужчин. Привлекательных мужчин с голубыми глазами. Черными волосами. Как бы то ни было, что он вообще здесь делал? Он не был похож на толпу остальных ожидающих. Я поспешила вернуться в очередь, оставляя его разбираться одного с пригоршней ненужной мелочи.

– Эй, куда это вы без очереди?

Я взглянула на сказавшую это женщину.

– Я стояла в очереди.

– Я вас не видел, – раздался глубокий баритон в паре шагов от меня.

Я начала искать глазами пару, которая стояла рядом со мной, и внезапно осознала, что найти двух странный людей в этом океане странности мне хотелось меньше всего. Поэтому я просто прошла в конец длинной очереди. Это даст мне немного больше времени на изучение пособия. Отлично.

Я замерла, когда мускулистый парень, который помогал мне собирать мелочь подошел прямо ко мне. «Глаза в киндл». «Делай вид, что читаешь».

– Не возражаете, если я присоединюсь к Вам? Я просто не спешу.

Что-то в его голосе привлекло мое внимание.

– Вы здесь не для того, чтобы пройти отбор?

– О, я здесь именно из-за него... – он пожал плечами, склонил голову с милой улыбкой на губах и поднял на меня глаза; его взгляд заставил мое сердце ухнуть в желудок. – Пришел выиграть миллион долларов. А ты?

Упоминание о деньгах вывело меня из оцепенения.

– Я тоже.

Он рассмеялся и перевел на меня свой пристальный взгляд.

– Ты же понимаешь, что мы не можем выиграть оба?

Я неспешно кивнула, затем сделала это уже более решительно.

– У тебя есть план?

На меня моментально снизошло осознание. Он был именно тем человеком, в котором я отчаянно нуждалась, кто мог бы помочь мне со всеми этими вопросами, которые я не отваживалась произнести вслух.

– Я планирую выиграть?

Он усмехнулся все такой же милой улыбкой, и его брови приподнялись над лучистыми голубыми глазами.

– Как ты намереваешься это сделать?

– А ты как?

Он откинул голову назад и рассмеялся тем же смехом, который я слышала ранее. В этот самый момент я задалась вопросом, кто заставил его так смеяться до этого, и по моему телу пронеслось мимолетное неуловимое чувство, похожее на ревность. Положив руку мне на плечо, он прошептал мне на ухо:

– Дорогая... что ты здесь делаешь?

Миллион сигналов вспыхнуло в моем сознании и теле, взрываясь там, словно яркие фейерверки, расходясь в различных направлениях. «Опасность. Друг. Опасность. Друг», – громко раздавался голос со всех сторон. Низкий хрипловатый тон был самым опасным, именно послал электрические импульсы, которые пронзили все мои нервные окончания, практически умоляя почувствовать его прикосновения. Но доброта, забота, а, возможно, даже и некоторое сочувствие с его стороны давали мне понять, что он являлся другом. Другом, в котором я отчаянно нуждалась.

Вернув себе решимость, я убрала его руку, что лежала на моих плечах.

– Я уже сказала тебе. Я пришла одержать победу.

Он убрал руки в карманы черных слаксов, прикусив уголок своей пухлой нижней губы.

Я посмотрела на его одежду.

– Ты одет не как все остальные.

– Как и ты.

Я фыркнула в ответ на скрытый смысл в его словах.

– Я не одеваюсь, чтобы произвести впечатление.

– Серьезно? А для чего же ты тогда одеваешься?

Я окинула его взглядом, озадаченная искренним тоном.

– Для себя, – я посмотрела на него, сознательно позволяя моему взгляду задержаться на некоторых деталях. – А для кого одеваешься ты?

– Так же для себя.

Он улыбался, как будто знал какой-то секрет обо мне, который был мне неведом.

Я притормозила свои размышления о том, что он мог быть другом.

– Обычно сабы одеваются для своих Домов.

Ах. Он хотел копнуть поглубже.

– Это очень мило.

Я позволю ему разузнать чуть больше и посмотрю, сколько мне удастся выведать, прежде чем он начнет задавать вопросы.

– Так ты говоришь, что пришла сюда без своего Дома.

Уголки его пухлых губ приподнялись в легком намеке на улыбку.

– Нет, – поправила я его нежным голосом. – Я говорю, что я сама себе Доминант.

Затем он разразился этим замечательным смехом снова, тем, который достигает неведомых глубин и нежно прикасается внутри. Только в этот раз это сопровождалось ощущением обжигающего чувства стыда, которое чувствуешь, когда кто-то смеется над тобой прямо в лицо, над тем насколько глупой ты кажешься.

– Что?

Я не стала скрывать своего раздражения, а он рассмеялся в ответ только сильнее, как будто я была непроходимой тупицей.

– Что? – он уставился на меня, весь такой мистер Озадачен-до-крайности. – Сама себе Доминант?

Я отвернулась, чтобы не видеть его приподнятых в удивлении бровей. Он думал, что я тупица. Я могла видеть, даже больше слышать это в его напыщенном голосе.

– Вижу, вы находите это очень забавным. Но Дом – это просто свойство личности, сэр. Я не прочла ни в одном пособии, что нельзя быть себе Домом.

Он уставился на меня широко открытыми глазами в полном недоумении.

– Вау. Я имею в виду, что ты права, конечно, это, несомненно, свойство личности, – я приготовилась к тому, что он намеревался высказать мне. – Но это касается тех, кто состоит в лайфстайл отношениях. Тот образ жизни, в котором ты явно ничего не смыслишь. И ты пришла на конкурс, чтобы стать частью этого образа жизни. Люди в БДСМ сообществе не считают Домами тех, кто просто может быть хозяином своей собственной жизни. В это понятие входит намного больше, чем просто быть напористым и властным.

– Это идеально описывает меня. Я просто идеальный Доминант. Люди прислушиваются ко мне, когда я им говорю, что делать. Я беру власть в свои руки. Я умею добиваться своей цели. Если есть проблема, я ее решаю, не ною и не причитаю. Я хозяйка своей собственной жизни и не терплю унижения. И слез.

Улыбка, которая красовалась на его лице, была на грани того, чтобы стать грубой.

– И слез.

Я закатила глаза.

– Если вам есть, что сказать, сэр, говорите. Терпеть не могу все эти шарады.

– Это своеобразный намек на то, что ты просишь меня стать твоим Домом?

Я ошеломлённо уставилась на него.

– Что?

И сейчас что-то в его поведении настойчиво взывало ко мне.

– Ну, ты назвала меня «сэр»...

– О Боже, – пробормотала я, делая вид, что возвращаюсь к чтению своей электронной книги. – Не в этом смысле, – я взглянула на него. – А кто твой Дом?

Он усмехнулся, смотря на меня с откровенным весельем, как будто получал от этого огромное удовольствие.

– Никто.

Усмешка не исчезала с его лица, пока он отвечал.

– Оу, так ты можешь быть сам себе Домом, а я, значит, не могу?

– Я Дом, который доминирует над сабами. У тебя есть сабы?

Я пожала плечами.

– Ты свободна?

– О, черт!

Он в прямом смысле слова захихикал так, словно не верил в счастливый случай, что подкинула ему судьба.

Если бы я только знала, что именно забавного он нашел в моих словах.

– Это значит "да"?

– Ты хочешь найти сабу, чтобы доминировать над ней?

Еще один серьезный вопрос. Мне пришлось вспомнить, что для него отношения лайфстайл были реальной вещью. Для всех этих людей. Я напомнила себе, что это было чем-то вроде терапии для всех них. И все что мне было нужно – лишь попрактиковаться в подыгрывании им.

– Я доминирую над сабами в настоящем мире. Хочу ли я или нужен ли мне кто-то, чтобы доминировал надо мной в сексуальном плане? Нет. А ты хочешь, чтобы доминировали над тобой?

Только от комбинации этих слов «доминировать» и «секс» защитные инстинкты со всего маха долбанули по мне, заставив подскочить уровень адреналина в крови.

– Не совсем.

– Значит «не совсем».

– Давай скажем, что нет. Просто нет. Нет. Я не хочу, чтобы надо мной доминировали в сексуальном плане. Я не хочу, чтобы надо мной доминировали в любом плане. Я хочу доминировать. Это то, что я делаю, это то, кем я являюсь. И я хочу выиграть этот конкурс. Поэтому я тут. Я не получаю от этого наслаждение, и это не наркотик для меня. Я не повернутая на домах домалкоголичка, я просто... – я стукнула по экрану своей книги пальцем, пытаясь подобрать правильное слово.

– Домалкоголичка? – его тон стал еще веселее от удивления. – Чёрт, ты такая забавная.

– Не обязательно верить в то, что делаешь. Я могу просто играть роль. Я прочла об этом все, – мы снова медленно двинулись вперед.

– Так значит, ты просто наткнулась на это объявление о конкурсе и подумала: "Эй, я прирожденный доминант, я смогу выиграть".

Я пожала плечами и кивнула, пытаясь понять, почему это для него казалось идиотским поступком.

– Да.

Я на самом деле не находила ничего вопиюще идиотского в своих действиях.

Он опустил голову и покачал ею.

– Ты хоть представляешь, что могут от тебя потребовать сделать в этом конкурсе, милая?

Мой желудок скрутило узлами опасного предостережения в его словах, которые в то же время были пронизаны нотками сочувствия. Я опять постаралась казаться беззаботной:

– Вообще-то нет. А ты?

Он изучал меня в течение пары мгновений, и выражение его лица стало серьезным.

– Если честно, я не совсем уверен. Но это может включать в себя вещи, которые ты не захочешь делать.

– Ты говоришь уверенно.

– Я очень уверен в себе.

Убрав книгу в сумку, я уставилась на него профессиональным взглядом, но сразу же осознала, что он не был одним из моих клиентов. Он встретил мой взгляд с твердостью, к которой я не привыкла.

– Я достаточно уверена в том, что ты не можешь быть полностью уверен. Да, ты можешь смотреть на меня и делать предположения, это я допускаю.

Он положил руку на мою спину и подтолкнул меня вперед, чтобы я сократила дистанцию в движущейся очереди.

– И... это не значит, что ты знаешь меня, – я отпрянула от обжигающего прикосновения его ладони. – Возможно, я немного неуклюжа и, возможно, не вписываюсь в картину, которую ты привык видеть, но не позволяй этому заставить тебя думать, что я не способна выполнить что-то, на что решилась, – я отвернулась всем корпусом от него и стала наблюдать за движением очереди. – Теперь продолжай говорить то, что хотел сказать.

Наконец, я случайно посмотрела на него периферическим зрением, и мое сердце застучало быстрее от того, как он смотрел на меня. Устрашающе. Вот как он смотрел.

– Если ты реагируешь на каждое прикосновение таким образом, милая, ты не сможешь пройти кастинг. И, честно говоря, я этому рад.

– Я уверена, что так и есть. Одним соперником меньше для тебя.

– Вряд ли. Еще один прекрасный ангел опалит свои крылья там, куда приезжают поиграть демоны.

О, Господи. Если бы он не придерживался в разговоре такого искреннего тона, то для меня было бы намного легче играть в его игру. Но он определенно не играл. Я фыркнула совершенно не так, как подобает леди.

– Я совсем не ангел.

– О, Господи, – прошептал он заинтересовано в ответ.

– Уже тот факт, что я собираюсь сделать это ради денег, говорит, что я далеко не ангел.

Упрямая черта моего характера настаивала на том, чтобы я доказала ему каким "не ангелом" я могу быть.

– Конечно, нет.

Я обратила на него разраженный взгляд.

– И зачем ты опять ко мне пристаешь? Почему тебя вообще должно волновать, кто идет на соревнование? Кем ты себя возомнил, сотрудником полиции нравов под прикрытием? – к этим словам я добавила свою самую милую улыбку. – Нравится тебе это или нет, я уже здесь. Если меня осмеют, это как-то заденет тебя?

– Милостивый Боже, – он осмотрелся по сторонам. – Твою мать где-то держат под прицелом пистолета? Или твоего ребенка? – он уставился на меня, самым что ни наесть сексуальным выражением недоумения. – Я просто не могу поверить, что ты собираешься сделать это. Нет, я не знаю тебя, просто я думаю о том, как это будет выглядеть для кого-то со стороны, для всех. Какая-то девственница из маленького городка приехала для того, чтобы стать главным Домом? – он повел плечами, выпрямившись. – Это... блять, это совершенно безумно, теперь я выражаюсь ясно?

Я резко вскинула руку.

– Не мог бы ты просто оставить меня в покое? Если ты здесь не для того, чтобы помочь мне, тогда я предпочла бы, чтобы ты заткнулся, – я достала книгу из сумки. – Я буду читать, если ты не возражаешь.

– Нет, конечно, давай. Готовься к тесту, милая.

Его тон насмехался надо мной, как если бы он разговаривал с избалованным ребенком или умственно отсталым человеком.

– Почему бы тебе не сделать что-нибудь полезное и не помочь мне подготовиться? Раз ты так уверен в моем заведомом провале.

Его широкие плечи отразили его удивление простым пожатием.

– Я мог бы тебя поцеловать.

Мои гормоны бесновались до того момента, пока мое сознание не заполнилось идиотскими звуками. К счастью, они не вырвались из моего рта.

– Я говорю серьезно. Пожалуйста

– Пожалуйста... – его голос понизился до проникновенной мягкости, в которой я начала узнавать его фишку. – Как и я.

– Господи, да ты просто шедеврален. Ты занимался где-то, чтобы стать таким потрясающим? – я улыбнулась ему уголком рта и кивнула. – Ты и правда хорош.

– Я хорош, – сказал он так, словно констатировал факт.

– Оооо, могу поклясться, так и есть. Много практики, да?

– Ага. Это именно то, что делает Доминант.

– Нет, нет, нет, это то, что делаешь ты. Не помню, чтобы где-то писали о том, что нужно взять пятьдесят женщин и... – я сделала жест рукой в воздухе, – делать... всякие интимные вещи с ними.

– Используй известную тебе БДСМ терминологию, – проговорил он, будто я маленький ребенок. – Я шлепаю их. Заставляю испытывать оргазм снова и снова. Вылизываю их киску. Ласкаю их тело. Я прикусываю кожу, жестко трахаю их и...

– Я поняла! Иисусе! – я махнула в его сторону книгой. – Это все есть здесь, мне не нужно, чтобы ты повторял слово в слово.

– Нет, тебе это нужно. Заверяю тебя, тебе это нужно. Не сомневайся, там будет письменный тест и парочка физических демонстраций.

О, черт.

– Физических? Например?

Его усмешка граничила с садисткой.

– Оу, ну я не знаю. Что-то вроде демонстрации твоей доминантности.

– Они сказали ничего связанного с сексом.

Я ненавидела то, как слабо звучал мой голос.

– На первом прослушивании.

Я поджала губы по большей части для того, чтобы удержаться и не сжевать их полностью.

– О, – да, я определенно задалась вопросом, во что я могла быть вовлечена после кастинга. – Уверена, там не будет ничего, выходящего за рамки приличий. Я имею в виду, что это же будет транслировать по телевидению. Они не могут показывать что-то настолько экстремальное.

Он издал «черт возьми»-вздох недоверия.

– Это будет проходить в режиме реального времени, милая. По PPV.

– Как? Все в прямом эфире?

– О, милостивый Боже, – прошептал он ошеломленно. – Все будет проходить в прямом эфире именно потому, что это выходит за рамки дозволенного, милая.

Я уставилась на него, открыв рот, словно мухоловку. Не было смысла скрывать, что «вот дерьмо»-скоростной поезд впечатался в мое сознание.

Он кивнул, без сомнения, заметив это.

– Но ты не войдешь в эти двери, милая. Ты можешь развернуться прямо сейчас и уйти туда, откуда пришла. Только, естественно, после того, как оставишь мне свой номер телефона.

Страх, обида и чувство любопытства циркулировали кругами в моем желудке от всего, что он мне сейчас поведал.

– Я... – оглядевшись вокруг, я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Я увидела лицо моей бабушки, ее подрагивающую челюсть, ее глаза полные слез, ее брови, приподнятые в ужасе от уведенного, что будет являться мне в кошмарах. Санитаров, работающих там, с которыми я училась вместе в школе, и которые выросли в здоровяков угрожающего вида. Моя решимость укрепилась. – Я в деле. Я сделаю это.