Текст книги "Демон из зазеркалья (СИ)"

Автор книги: Любовь Ларина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Она начала раздеваться, собираясь доказывать мне, как я не прав. Любимая моя!

Он целовал меня, как безумный, разжигая во мне не костер, а настоящее пожарище. Наши языки сплетались в любовном танце, а руки срывали остатки одежды, будто мы не виделись месяцами, а не полтора дня. Он, оторвавшись от губ, проложил влажные дорожки по шее и слегка прикусил ключицу, прежде чем пировать на моей груди. Я дернулась от неожиданности, когда почувствовала на бедрах горячий хвост, он аккуратно поглаживал, позволяя привыкнуть к нему, пока губы демона терзали вершинки груди, а руки гладили нежную кожу живота. Я выгибалась под его ртом, стремясь быть еще ближе, а он, находил самые чувствительные местечки на моем теле и ласкал, заставляя забыть, где я и кто я, растворяясь в ощущениях.

Кожа, как теплый шелк, под моими губами, она выгибалась им на встречу, а я целовал, целовал ее, как безумный, ведь я, уже смирился с тем, что не увижу, не прижмусь к ней. Она давала мне чувство надежды и полного, безграничного счастья. Неожиданно, моя девочка сильно толкнула меня в грудь, я отодвинулся, не понимая, в чем дело, а она уже заставляла переворачиваться на спину.

Уложив демона на лопатки, Катя, усевшись сверху, прошлась поцелуями по лицу, широкий лоб, нос, мягкие губы, волевой подбородок, шея, кадык дернулся, под ее губами, яремная впадинка, лизнулась юрким язычком. Мужчина, слегка приподнявшись, руками и хвостом оглаживая желанное тело. Она похулиганила, прикусив ключицу, так же, как он, некоторое время назад, поласкала языком твердые соски, и влажными поцелуями спустилась на живот, демон замер, его мышцы напряглись, а глаза полыхали, отсвечивая серебристым цветом, расчерченные красным зрачком. Она опустилась еще ниже, уже не скрывая, своих намерений, посмотрела ему в глаза и спустив, с него штаны, легонько потерлась щекой, о член, вырвавшийся из ткани и теперь гордо стоящим, перед ее глазами, он сглотнул и облизал пересохшие губы. Она все так же, не отрывая взгляда, приблизила губы к красной головке и ласково лизнула, посылая острую молнию удовольствия по его телу, демон зашипел сквозь зубы и бедра дернулись навстречу ее губам, а руки сжали ворох ткани, лежащий под ними. Он не мог отвести глаз от нее, а она продолжила пытку, смотрела на него и язычком, пробегала по уздечке, прижималась губами и скользила по всему стволу, целовала бархатную головку, снимая губами, выступающие, прозрачные капли смазки. Наигравшись, она погрузила головку члена в горячий рот, вырвав у демона неконтролируемый стон, он казалось, сам удивился, но не смог сдержать следующего, когда обхватив губами, она медленно взяла его в рот, стараясь вобрать весь ствол, как можно глубже, упираясь в узкое горлышко. Сладкие губы скользили по гладкой коже члена, то сжимая, то полностью расслабляясь, язычок играл то с уздечкой, поглаживая ее, то юрко бегал по всей головке, облизывая, она посасывала член, обхватив одной рукой ствол члена, а другой, ласкала мешочек с яичками, перебирая их, легонько сжимая и посылая волны блаженства по всему его телу. Он вцепился руками в тряпки, чтобы не поддастся искушению, схватить ее за волосы и насаживать сладкий ротик на свой пенис, пока не ощутит, желанную разрядку. Она, кстати, была совсем рядом от ее бесстыдных и таких желанных ласк, но он не хотел кончать один. Ее стоны и крики, в момент, когда она бьется под ним от оргазма, были самой сладкой музыкой, для него. Обхватив ее за талию, хвостом, он слегка потянул девушку от себя, она оторвалась от члена и непонимающе посмотрела на него, затуманенным взглядом, пунцовые влажные губы манили и с хриплым рыком, демон приподнял ее за бедра, насадив на свой член, одновременно впиваясь в губы, страстным поцелуем. Она застонала, ощутив, как он растягивает ее, влажная, жаркая, она была готова, возбудившись от своих же действий, как же приятно было посасывать его член, чувствуя, какое наслаждение приносит ему. Он двигался в ней, резко, яростно тараня узкую пещерку, без нежности, без ласки, врываясь, как завоеватель, доказывая ей, что он хозяин ее удовольствий. Руки крепко обхватили девичьи бедра, задавая темп, она распласталась у него на груди, принимая жесткие удары, с губ слетали стоны, казалось, что пик наслаждения вот-вот настанет, поднимая ее все выше и выше, чтобы в один момент сбросить ее, в океан удовольствия. Она почувствовала, как горячий кончик хвоста, без сомнения, прошелся по месту их соединения, собирая влажные соки и начал, легонько протискиваться в запретное место, девушка дернулась, то ли от неожиданности, то ли от новых ощущений. Мужчина замедлился, давая возможность остановить его, но она, лишь приподнялась и уперевшись руками в его грудь, начала двигаться сама, полностью отдаваясь в его власть, подчиняясь его желанию. Он начал подмахивать бедрами, подстраиваясь под ее темп и продолжая атаку на задний проход. Вот кончик хвоста протиснулся, гладкие мышцы сжали его, посылая волну удовольствия по его телу, он, переждав немного, пробрался дальше и вот, он уже на целый палец внутри. Подавшись назад, хвостик почти вышел и снова зашел, чувствовалось, как за тонкой стенкой, мощно ходит его член, придавая его ощущениям, особую пикантность. От быстрых движений внутри и острого ощущения, проникшего, в запретное местечко, хвоста, медленно трахающего ее, девушка не выдержав долго, вскрикнула, оргазм, накрыл ослепительной волной наслаждения, смывая все посторонние чувства и мысли.

Мужчина почувствовал, как его малышка напряглась, вскрикнув, она распласталась на нем, сжимая и вбирая его, одновременно в двух местах ее стройного тела, демон взревел и стал с силой, насаживать ее на себя еще быстрее, несколько движений и он присоединился к ней, достигнув вершины, вжимаясь меж стройных ножек и изливаясь в нее огненным потоком спермы.

Они лежали, пытаясь отдышаться и отойти, от новых граней в их отношениях. Что начиналось лишь, как поддержка ему, как доказательство их чувств и эмоций, переросло во что-то новое, что-то более глубокое. Оба понимали это, но не знали, как вести себя, после столь страстного, но необычного соития. Хвост аккуратно вышел из ануса, девушка поежилась и бросила смущенный взгляд на его лицо, моментально покраснев и отвернувшись. А он боялся, в первый раз в его долгой жизни, боялся, что зашел слишком далеко в своих сексуальных играх. Она приподнялась, выпуская, полу-опавший член из своих недр и начала судорожно собирать одежду, пытаясь натянуть на себя, хоть что-то. «Прости, я не должен был, так делать. Прости», – он сел, склонив голову, ожидая приговора от нее, ожидая ее бегства. Она остановилась, сердце екнуло от тона его голоса и понимания, что он жалеет о том, что было, но она бежала не от него, а от своего смущения. Ей было жутко стыдно, что в его присутствие, она становилась похотливой самкой, принимая и желая принимать все, что только он мог предложить, вспомнить те же игры в ванной. Но здесь, он не мог чувствовать ее эмоций, не мог успокоить ее, а значит, придется объясняться самой. «Фархан, – позвала демона, вынуждая его посмотреть прямо на нее, – мне стыдно, понимаешь? – он внимательно смотрел, пытаясь понять, чего она стыдиться, ведь это он, зашел так далеко с нежным, девичьим телом. – Я стыжусь, не того, что было, а того, что мне очень понравилось. Что первая мысль, которая посетила меня, после нашего, э-э-э, секса, была о повторении всего этого», – последние слова она уже шептала, закрыв лицо руками. Да, переоценила она свою выдержку, в излитие своих чувств и мыслей. Он рассмеялся, гортанным смехом, в котором слышалось облегчение и радость, и прижался к ней, обвивая всеми конечностями. «Куколка моя, я в восторге от всего, что ты делаешь, но особое удовольствие, мне доставляет видеть, что тебе нравятся мои ласки. Все ласки, – уточнил, пройдясь хвостом по упругой попке, вызывая этим действием, еще больше красок на ее лицо. – Кажется, ты так и не веришь, не понимаешь до конца, кто такая рулада для демона. Катя, ты вся моя жизнь, навсегда. Более, никаких женщин, никого, кроме тебя не будет. Я очень люблю тебя! Твое тело, разум, душу! Все, что ты делаешь, что говоришь, как отвечаешь мне, как наслаждаешься» – он говорил, а слова проникали в самое сердце. Если честно, там, глубоко, в душе, она всегда ждала подвоха, того, что мужчина обманет, эдакий червячок сомнения, который незаметно, но грыз, подтачивая ее веру в него, в его чувства. Но после его признания, вдруг стало легко, она сбросила весь груз, осталось лишь решимость, вытащить своего мужчину из этой вечной камеры и заслуженно находится рядом с ним всю жизнь.

Глава 15

Остаток дня, мы проговорили. Ни о чем, и в то же время, обо всем на свете. Открывшись полностью, я отдавала ему всю в свою любовь, получая взамен такое же количество, если не больше. Казалось, что я физически ощущаю ее, как нечто огромное, теплое, ласкающее и оберегающее меня. Он с сожалением оторвался от меня, был вечер, я не понимала, как, но он ориентировался во времени в этом месте. Быстренько собравшись, я напоследок крепко поцеловала и вышла, оказавшись в своей комнате. Родители были дома, когда я, переодевшись, зашла на кухню, меня завалили вопросами об учебе, попутно удивляясь тому, как я проскользнула мимо них. Ответив на все, выдумывая на ходу или вспоминая прежние года, я наконец, удалилась, к себе в комнату. Пора было приступать к осуществлению всех планов, придуманных мной.

Дни за днями полетели, разделенные, моими поисками и пребыванием в камере любимого. Я тащила к нему все, что могло улучшить его комфорт и то, что эта гадость пропускала. Да, да, эта тюрьма, была словно живая, весьма остро реагируя на оскорбления, в ее адрес, или на ущерб. Стоило лишь обозвать или ударить стену, как тело скручивало от боли, я испытала это на себе где-то на второй или третий день, не лестно отозвавшись о комнате, демон тогда так испугался, что запретил приходить вообще, еле уговорила успокоиться, пообещав, что оскорблять эту груду магического мусора, по крайне мере вслух, не буду. Матрас, простыни и одеяла, теплую одежду и запас непортящихся продуктов, который пополнялся мною каждый день, и зря, Фархан, объяснял мне, что здесь лишь еда из эмоций, могла накормить его. Чем черт, не шутит, вдруг поможет и земная пища. Я даже зашла в охотничий магазин и приобрела там, походные принадлежности, в точности обогреватель на газу и несколько больших баллонов, походный котелок и несколько фляг для воды. Когда я это все переносила, у меня было ощущение, что темница, надо мной просто угорает, вот клянусь, прямо таки слышала, такой старческий, противный и издевательский смех. Мне кажется, Фархану было все равно, на то, что я приносила, он не заморачивался над своим обиталищем, а вот меня, предпочитал не выпускать из объятий, встречая возле входа и не спуская с рук. Я и сама, липла к нему, как только выходила из ледяного перехода, я не говорила, но с каждым разом, мне все труднее и труднее, было переходить к нему, холодно было так, что казалось, сердце остано́виться.

Мы занимались нежной любовью, жестким сексом, проводили страстные эксперименты, я приобретала новый опыт, он открывал мне такие горизонты, о которых я, живущая в век информационных технологий и полного доступа к любой (ну почти) информации, даже не подозревала. Но главное, все, что он делал, было направлено, на то, чтобы доставить мне море удовольствия. Мы много разговаривали, делились сокровенным, притираясь и вживаясь в друг друга, если бы не место, я бы сказала, что мы съехались жить вместе, как супружеская пара.

Про институт, я даже не вспоминала, все мое время делили Фархан и все местные маги, колдуны, ведьмы и ведуньи, в общем, несколько десятков шарлатанов, которые проживали в городе или близ него. Я объехала, наверное, всех, кого смогла найти, выкинув кучу денег и не получив, даже мало мальского результата! Попадала на хороших психологов и даже, на одного гипнотизера, вот с ним ощутила по полной, защиту, поставленную Фарханом. Кожу на животе, где мужчина рисовал мне знаки, начало покалывать, как только доморщенный маг, начал говорить, убеждая меня, в своей помощи и желая побольше денег. А когда я, в удивлении от его наглости, хмыкнула, он вдруг заверещал, как резанный, что его убивают, сжимая голову и бегая по комнате, погруженной в сумрак, со всякими атрибутами, в виде магического шара и веников сушеных трав. Я ушла, даже не заплатив, и даже скинула, в интернет кафе, на электронную почту полиции, анонимное письмо, с описанием места и действующих лиц. Надеюсь, его прижучат!

Так прошел сентябрь и половина октября, я так вымоталась и физически и морально, что ощущала себя постоянно разбитой, появились головная боль и тошнота. Фархан заметил мое состояние, он не знал, что делать и умолял сходить в больницу, я пообещала, все же, я должна быть здорова, чтобы помочь ему. Оставалось всего два замка́, шесть лиц из восьми, уже сомкнули веки.

Зря, я думала, что семья, не обращает на меня внимание, рассказав правду о докторше, и уже, практически похоронили. Как раз накануне того, как я пообещала демону, что утром пойду в больницу, поздно вечером, ко мне зашли родители. По их лицам, поняла, что разговор будет очень серьезным и не прогадала. Отец, молча посадил меня на диван, усевшись напротив меня на стул, а мама села рядом, взяв за руку. «Дочь, что происходит?» – жестко начал разговор папа, и даже не дав мне ответить, продолжил, – «Прежде, чем ты начнешь врать, я хочу, что бы ты знала, мы в курсе, что ты ни дня не была в институте! Ты обходишь всех экстрасенсов в городе, спуская кучу денег на них. Ты разбита, плохо выглядишь, вся нервная и самое главное, ты не выходишь из комнаты, но как-то пропадаешь из дома, минуя нас. Мы хотим знать, что происходит?! И хотели сказать тебе, что в любом, слышишь, в любом случае, поможем тебе и поддержим, если тебе это необходимо». Я была, мягко говоря, в шоке, мне казалось, что родители, рассказав мне о проблеме, самоустранились от меня, а они, мало того, что пристально следили за мной, но и не вмешивались, видимо терпеливо ожидая, что я сама приду к ним, когда буду готова. Как же так получилось, что я, за своей обидой, не рассмотрела их заботы и любви, их молчаливой поддержки. Слезы сами полились из глаз, мама тут же обняла, а я, всхлипывая и рыдая, выплескивала в родных объятиях, все, что накопилось: и глупую обиду на родных, и страх потерять любимого мужчину, усталость и стресс. Меня никто не торопил, крепко обнимая, даже не пытаясь успокоить, они вместе ждали, когда, я буду готова рассказать, чтобы поддержать. Мои родные и самые любимые, лучшие родители.

Когда поток слез схлынул, папа принес мне стакан воды, я икая, выпила до дна и не секунды не сомневаясь, начала рассказывать все, с самого начала.

Они слушали молча, не перебивая, не задавая вопросов, просто принимая, все, что я говорила. «Сейчас, он внутри зеркала, замки́, почти все закрылись, а я, не знаю, что делать, не вижу выхода. Я понимаю, что вам, кажется это бредом, но прошу поверить не просто так, я могу доказать», – закончила я рассказ, вставая. Прошла к окну и задернула шторы, мама попыталась меня остановить, но я не слушая, метнулась к переключателю и полностью вырубила свет. Хоть за окном была и не ночь, но плотные шторы гасили светлые сумерки, погружая комнату в темноту, лишь слегка угадывались наши силуэты. Я отошла в центр комнаты, в то время как мама, наоборот, подошла вплотную к включателю. Мы постояли в тишине, я, выждав несколько минут, начала говорить: «Вы видите теперь? Я спокойно, могу находиться в темноте, теперь. Фобия полностью искоренена, и сделал это, мой демон», – мама щелкнула выключателем, мы все начали щуриться, привыкая к свету. Папа внимательно вглядывался в мое лицо и наконец, широко улыбнулся: «Светик, – он повернулся к маме. – Поездка в Германию отменяется!» – мама рассмеялась, кидаясь обнимать меня и целовать. Оказывается, в Германии, жил отличный специалист, к которому, все это время, родители пытались пробиться, а не говорили, потому что не хотели обнадеживать, раньше времени. Какая же я – дура, и какие же, они у меня суперские!

Прервав объятия, я глубоко вздохнула и подошла к зеркалу, было видно, как родители напряглись, и я их понимала. На минуту, представить, что твой ребенок, рассказывает такой бред, я бы, наверное, уже дурку вызывала, стремясь помочь кровиночке. Как можно в такое поверить?!

Я, не отрываясь, смотрела на них, мысленно умоляя темницу не закрываться и показать, что я могу входить внутрь, что-то подсказывало мне, что если я, не войду туда, при родителях, с зеркалом, как и с Фарханом, мне придется попрощаться. Рука дрожала, когда я поднесла к стеклу, и легонько, постучала костяшками пальцев.

Рука провалилась моментально, по локоть, я даже удивилась, в последнее время, приходилось стучать дольше. Мама побледнела, широко распахнув глаза, а отец подлетел ко мне, в один миг, оттаскивая от зеркала и смотря на него, как на врага номер один, чуть ли не с лютой ненавистью.

Я вырвала у него свою руку и посмотрев, в упор, сказала: «Даже не думай об этом! Я никогда тебе не прощу!». Мне не нужно было быть провидцем, чтобы понимать, о чем, сейчас думал отец, глядя на зеркало. Если я, сказала правду, в чем они могли убедится, значит за стеклом, мужчина, демон, который претендует на его дочь, он угроза, которую нужно устранить! Папа, внимательно вгляделся в мое лицо, и обреченно вздохнул, смиряясь, я обняла его, тихо шепнув: «Спасибо!».

После, мы долго разговаривали на кухне, опять же строя предположения, думая, к кому обратится, все же у родителей, был более обширный круг знакомых. Так, ничего и не решив, мы разошлись спать, правда, родители попросили, сегодня не уходить в зеркало, аргументируя своими страхами, скрепя сердцем согласилась, в душе жалея об этом.

А через некоторое время, ко мне в комнату, пришла мама, я думала, что проверить, выполняю ли я, свое обещание, но когда она заговорила, у меня в душе, все перевернулось. «Доченька, скажи мне, ты со своим мужчиной предохранялась?» – она внимательно смотрела на меня, считывая весь ответ по моему ошарашенному лицу, и понимающе улыбнулась, – «Давно тебя тошнит?» – я мысленно подсчитала, и ответила севшим голосом, – «Недели две. Сначала совсем не заметно было, небольшой дискомфорт, а дальше, по нарастающей, так, что я на еду смотреть не могу». «Завтра же, сходим в больницу и во всем убедимся, хорошо?» – она прижала меня к себе, а я лишь кивнула, – «Я и так обещала Фархану, с утра сходить в больницу, он уже сам больной от моего вида», – отходя от шока, проговорила маме. «Тем более», – она улыбнулась, пожелав спокойной ночи и погладив по щеке, вышла, а я уже сама не стремилась в темницу. Медленно, но верно, во мне зрела полная уверенность в том, что я ношу под сердцем, нашего с демоном, малыша.

Глава 16

Утром, растерянная и растрепанная, после бессонной ночи, с усилившейся тошнотой, я попросила маму, не ездить со мной, покараулить зеркало, и если, возникнет хоть одно изменение, немедленно звонить мне. Я должна была, сказать Фархану, что он, станет отцом, я хотела сделать это, полностью убедившись в своем положение. Отец, отчего-то поддержал меня, он самолично повез меня в больницу. Я не знала, куда себя деть от смущения, пока мы ехали, в лучший гинекологический центр. Папа явно, был в курсе, моего возможного положения и соответственно, чем я занималась, будучи в зазеркалье. Если бы я только знала, что произойдет, я отсидела бы всю очередь в районной поликлинике, даже не пикнув, но подозреваю, что и это бы не помогло.

Через сорок минут, я вышла от врача, уже с полной уверенностью, в своей беременности, полтора месяца было моему нежданному счастью. В папке лежали результаты узи-обследования, с маленьким, черно-белым, снимком, а в ушах, до сих пор, стоял быстрый стук, маленького сердечка. Подозреваю, что выглядела я, не адекватно, с глупой улыбкой на губах и растерянностью во взгляде. На первом этаже, около туалета, меня, вдруг подхватили под локти, с двух сторон, два молодых человека в белых халатах. Ошарашенная таким нападением, я даже не оказала сопротивления, а буквально через секунду, почувствовала укол в плечо, вскрикнув, я потеряла сознание.

Первая мысль, пришедшая мне в голову, когда я очнулась на жесткой поверхности, была о ребенке, не повредит ли ему этот укол, а что если, это убьет моего малыша, я судорожно задышала, от охватившей паники, пытаясь успокоиться. Начала оглядываться, пытаясь понять, где нахожусь. Я лежала на кушетке, в пустой комнате, стены были полностью белыми, высоко, в углах, прикреплены камеры, по светящимся красным точкам, я поняла, что меня снимают. Вся противоположная стена была зеркальной, визуально удлиняя комнату и отражая кушетку, на которой я приподнялась, оглядывая помещение. Я не долго, находилась одна, свет мигнул, зеркало растаяло, явив собой, прозрачное стекло, за которым, находилась мой психиатр, ее долбанутый сынок и какие-то люди, в военный форме. Женщина стояла, одетая в белый, накрахмаленный халат, как будто вела прием, что-то объясняя, она показывала рукой, то на меня, то на какой-то график, прикрепленный к доске, стоящей рядом, с большой плазмой. Мне стало жутко, постепенно, я осознавала, что попала в неприятный переплет. Премовзмогая, головокружение и тошноту, я вплотную подошла к стеклу. Максим стоял и неприятно улыбался, рассматривая меня, лицо было опухшим, некоторые синяки, до сих пор не сошли, хорошо же его отделал Сашка, один глаз, был налит кровью, сосуды не восстановились. Я внимательно присмотрелась к нему, Боже, как я могла видеть в нём, что-то симпатичное, и дело, даже не в том, что желтое лицо, было в сине-красных разводах, он же был похож на крысеныша, на маленького, гадкого крысеныша. Я поморщилась, оглядывая его новым взглядом, парню это явно не понравилось, он что-то сказал своей мамочке, та окинув меня взглядом, чему-то кивнула и подошла к маленькому столу.

Неожиданно, включился микрофон и Анастасия Игоревна, обратилась ко мне: «Катенька», – нет, она точно больная! – «Я должна извиниться перед тобой и конечно же, поздравить», – болезнь эта, явно не лечиться, точно говорю! – «Твое имя, как и моё, войдет в историю!» – эта психопатка, умудрялась говорить, торжественным тоном, будто медаль мне вручает, а не собирается, сделать со мной какую-то гадость! – «С помощью твоего недуга», – ага, это про фобию, которую, она сама, раздула до невероятных размеров! – «Я создала формулу, которая вводит любого человека панический ужас», – вот что, что, а это, мне хорошо знакомо. «Это технология, очень пригодится нашим военным», – ну да, видимо они просто первые узнали, а может больше дали, – «но к сожалению, ты не сможешь пережить данный эксперимент», – она так сочувственно покачала головой, чем окончательно, меня убедила, в своем полном и безоговорочном, безумие. Мне стало страшно, очень страшно! Я оглядывалась, уже понимая безвыходность ситуации, я не смогу выбраться отсюда, вся комната изолирована. Что они будут делать, а что будет с моим ребенком? Я смотрела на их лица, не встречая в ответ, ни одной живой эмоции, уже понимая, что умолять и просить бесполезно. Я всего лишь эксперимент, всего лишь подопытный кролик в их лаборатории. Пока мысли метались в панике, стараясь найти выход, психопатка включила большую плазму, не выключая микрофон, комнату разрезал дикий крик, я подошла ещё ближе, почти сжимаясь в стекло. С экрана, на меня смотрела я сама, собственной персоной, мое лицо, было искажено ужасом, глаза быстро бегали, стремясь обнаружить опасность. В черно-белом видео, снятым в темноте, под монотонный, женский голос, меня доводили до панического страха, я видела, как я кидалась, из стороны в сторону, то останавливаясь, то неожиданно пригибаясь и все время, крича – дико, безумно, медленно сходя с ума. Иногда, к женскому голосу, присоединялся, легко узнаваемый, голос Максима, сам он, смотрел на меня из-за стекла, с улыбкой садиста, глаза блестели от удовольствия, щеки раскраснелись, он явно наслаждался, произведенным эффектом.

Наконец, видимо закончив, вводную часть, женщина переключилась на меня, стоящую за стеклом. Наверное, с такой же улыбкой, маньяки убивали своих жертв, предвкушающая и жестокая, она приклеилась к ее губам, гармонируя, с горевшими безумием, глазами. Я попятилась от стекла, неосознанным жестом, прикрывая живот.

«Ну что ж, господа, мы начинаем», – я приготовилась к худшему, напрягаясь всем телом, пытаясь предугадать, что же, она мне приготовила в этот раз, когда за стеклом, вдруг, открылась дверь. В комнату, вошел мужчина, русоволосый, с приятной внешностью, он, держал в руках, мою папку, ту, что с результатами обследования. Из короткого разговора, я поняла, что докторше, сообщили о моей беременности, на что, она, коротко взглянув, на меня, произнесла небрежно: «Это ничего не меняет. Продолжим господа». В этот момент, я люто ненавидела ее, каждая частичка моего тела, была наполнена ненавистью, к этой пародии, на человека. Если бы, у меня была хоть малейшая возможность, я не раздумывая, вгрызлась, бы в ее горло, тварь, какая же она тварь! Я услышала короткий смешок от Максима и свет погас. Я осталась одна, в пустой комнате, в кромешной темноте и полной тишине. Правда тишина, длилась совсем недолго.

Женский голос, который раньше, слышался приятным, который успокаивал и помогал, сейчас звучал так, будто чем-то скребут по стеклу, отвратительно, до зубового скрежета. Звуки, были настолько неприятными,, что моментально заболела голова. Я морщилась и пятилась, назад, к кушетке, к единственной мебели, которая могла, или быть защитой, или моим оружием.

Я не видел свою малышку со вчерашнего вечера, лишь ощутив, попытку, ее перехода, но она не зашла в темницу. Я сходил с ума, где она, что с ней? Неужели все замки́ закрылись, но я бы, точно знал, как десятки раз, до этого. Мысли вернулись, к моей куколке, в последнее время, она выглядела уставшей, я видел, как ей было тяжело, но она не сдавалась. Такая хрупкая, нежная, маленькая, она перетаскивала мне вещи, или рассказывала, об очередном шуте, который представлялся в ее мире, великим магом. Моя храбрая малышка, моя любимая девочка. Это я – мужчина, это я – должен защищать! Я взревел на всю комнату, глаза застилала красная пелена ярости, долбанул по стене кулаком, выбивая каменную крошку, а хвостом высекая искры, из камней, покрывающих пол, наказание последовало незамедлительно, мышцы вывернуло судорогой, прогибая меня в спине, заставляя стиснуть зубы от боли. Совершенно неожиданно, даже для себя, я прохрипел: «Что тебе нужно?!» – боль тут же отпустила. Как то, Катя мне сказала, что чувствует эту темницу живой, я же всегда считал, что она просто, магический предмет, с заданным проклятием. Но что, если, моя малышка была права?! Я, не давая, себе даже секунды, на раздумья, прошел на середину темного зала. Нас учили, как обращаться с Древними, одними, из самых жутких существ, нашего мира, их способности, не были, не то, что изучены, мы о них даже не представляли. Они могли принять любой вид, не то, что демона, даже любого неодушевленного предмета. При угрозе, когда ты встречаешь их на своем пути, нужно открыться и поделиться любым видом энергии, эмоцией, что наполняет тебя, тем самым, спасая себе жизнь. Самым желанным, видом энергии, которой они питались, была любовь, именно поэтому, рулады, так ценились. Древние, это практически боги, а попасть под защиту богов, дорогого стоило. Стоя, посреди моей тюрьмы, я открывал свою душу, отдавая любовь, что пылала во мне, благодаря малышке, оказавшейся моим бесценным сокровищем. Я улыбнулся, уже понимая задумку князя, какая же изощренная пытка, наказание, достойное самого темнейшего! Отдать нас Древним, поманить ложным выходом на свободу, при этом, спрятать единственный верный ключ, на глазах. Мне понадобилась, больше ста лет, чтобы понять, да и понял я, только благодаря любимой.

Любовь не заканчивается, злоба, ярость, ненависть, все иссякнет, но не любовь, к своей женщине. Я огляделся, один из самых больших проемов погас, я быстро подошел к нему заглянул внутрь.

В темной комнате, около какой-то кровати, стояла моя девочка и стояла она, как воин, готовая нападать и обороняться. Убью! Любого! Губы, не произвольно раздвигались, обнажая клыки! Будучи уже совершенно уверенным, я легко поклонился и попрощался, со своей тюрьмой, понимая, что свободен, что больше не вернусь, уже чувствуя, вибрацию разрушений. Легко проскочил проем, даже не ощутив, обычного холода, лишь теплый поток, такой знакомой магии.

Я уперлась в кушетку и обошла ее, ощупывая, на предмет, чего-нибудь оторвать. Не получалось, ну что ж, придется ждать. Кожа на животе, нестерпимо зудела, вот сука, это что ж, она там внушает мне? Прислушалась, слова и фразы, совершенно не связаны между собой, а голос психопатки, в это время, стал сдавать. Я уже угадывала, в визгливых нотках, полное непонимание происходящего, недовольство и разочарование, как же, жертва не боится, я громко рассмеялась, вот так то, тварь! Свет включился, я сощурилась пытаясь разглядеть фигуру, стоявшую рядом. Меня обняли родные руки, прижав в груди, я подняла голову, не веря глазам, он, почти не изменился, всё те же черные волосы, стриженные неровными прядями, тот же нос с легкой горбинкой, те же губы, что меня целовали. Лишь кожа, стала смуглой, вместо красноты, да глаза перестали переливаться ртутью. На меня смотрели обычные, человеческие, но очень красивые, с черными крапинками на серой радужке, глаза, наполненные любовью и нежностью. Он пришел, он свободен, а значит, все будет хорошо. В мозг, впился визгливый голос докторши, заставляя меня еще больше морщиться, вот ведь су...совсем не хорошая женщина, такой момент мне портит. Я может, огромное счастье чувствую, мне расслабиться можно, меня, мой мужчина обнимает, а она. Мы повернули голову, она что-то доказывала, показывая в нашу сторону военным, все были в шоке, но как угрозу, пока, не воспринимали. Фархан, еще крепче, прижал меня к себе и жестко улыбнулся и отдал приказ: «Тихо! Стоять!». Вот честно, если бы я, сейчас говорила, поперхнулась своими же словами, как и эта, редкостная тварь и застыла, как каменное изваяние. «Открыть!» – последовал новый приказ, я только диву далась, когда стекло, еще будучи, и зеркалом, оказалось к тому же, и дверью. Наши технологии, меня начали очень удивлять. А дальше, мы вошли в комнатку, наполненную людьми, которые собрались, посмотреть на мою смерть. Во мне проснулась кровожадность, я чуть не рванула из его объятий, восстанавливать справедливость, чем насторожила демона, или уже не демона? Мой мужчина вопросительно посмотрел на меня, а я в ответ, коротко ввела его в курс дела, в полной тишине, жалуясь, как оказалась здесь и что, со мной хотели сделать. Демон, а сейчас, я видела весьма демонические черты, в хищном взгляде и жестокой улыбке, внимательно оглядел людей, стоявших в комнате. «Любимая». – Позвал он меня, – «ты сейчас выйдешь, вон с тем человеком», – Фархан кивком, указал на молодого военного, занесшего папку. – «И подождешь меня снаружи, поняла?» – он легонько встряхнул меня за плечи, я закивала. Минут через десять, по моим внутренним часам, Фархан вышел в коридор, плотно прикрыв за собой дверь и обнял меня. По-моему, я все еще была под наркотиком, потому, что только в этот момент, до меня дошло все произошедшее и я, позорно разревелась, на груди у мужчины.