Текст книги "Чуть-Чуть не так (СИ)"
Автор книги: Любовь Кирсанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)
Глава 14
– 1 -
– Чьи это ножки? – мягкий шепот с легкими поцелуями по лодыжкам.
– Мои, – улыбаясь и потягиваясь, Тамиша млела от удовольствия.
Темный уже обцеловал её всю, а ей все было мало. Ей даже Темного вокруг себя было мало. Как он не понимает, он должен быть везде, у неё не должно быть свободного места без него. Вот пусть, что угодно делает! Обязан быть везде!
Тамиша тихонько рассмеялась, вспомнив как она объявила об этом ему в первый раз.
….. Когда все разошлись после этого скандала из-за желтой, Темный устало развалился на диване, вытянув свои длинные ноги, а руки заложив за голову. Он не был зол, нет, он просто устал. Устал так, что душа заболела и стало трудно дышать, а женщина, которую он любит до последнего вздоха, сидит и тоскливо вздыхает, сочувствуя Желтой. И вот, что сделать, чтобы на него посмотрели даже не с любовью, а хотя бы с нежностью? Молить?! И Темный готов вымаливать этот взгляд, готов держать её в своих объятьях и не выпускать. Господи, дай ему терпения в завоевании этой женщины. Да почему ж так больно!
Тамиша сидела напротив дивана, на котором лежал Кристоф. Вот злыдень, а! Все нервы истрепал своим бешенным характером. От его рева и тьмы, которая без тормозов, она уже скоро неврастеничкой станет. Нет чтобы подойти, обнять, поцеловать в конце-то концов, лежит губы дует. Твердокаменный какой-то. Некромант! Что с таких обездоленных возьмешь? Как же хочется тепла! И она не выдержала:
– Темный, а если я тебя сейчас обниму, ты меня обнимешь?
Некромант устало повернул к ней голову и ответил так, как будто ему очень трудно было говорить:
– Так боишься моих ласк? Настолько противен? А вот скажи, что во мне тебя так отталкивает?
Тамиша недоуменно взглянула на Некроманта. Это он, о чем?! Что опять начинается?! Только, только поняли, что нужны друг другу, что чувства не только взаимны, но и с каждым часом все сильнее и сильнее. И вот опять! У него опять сомнения по поводу и без повода! Ну, нет! Терять его она не собирается! А уж тем более делить его с кем-то! Но тут противный, гаденький внутренний голос, начал подбрасывать вопросы, на которые если начать отвечать, можно «несварение» сердца заработать.
Да! Она была не права, когда защищала Желтую!
Кстати, надо не забыть признаться об этом Темному…
Да! Она не должна была выливать на него еду, да еще и обвинять во всех грехах, начиная с сотворения мира!
То же бы надо, за это извиниться…
Да! Она…
– Что молчишь? Даже ответить затрудняешься? – усмехнулся Темный.
– Понимаешь Темный, мне тебя мало! – с воодушевлением произнесла Тамиша.
– Как это, мало?! – тихо с придыханием, в раз осевшим голосом спросил Некромант. – Ты, что, серьезно думаешь, что я тебе позволю завести любовника? Нет, дорогая моя, тебе придется смирится жить со мной, и только со мной! Да… и к твоему сведению, развод ты не получишь!
– Какой развод, Темный?! Мы с тобой еще не муж и жена. Что еще за любовника ты мне приплел? Ты, что все время меня запутываешь!
– Так тебя очень трудно понять, любимая! То ты Хотящая и тебе всего мало, то ты желаешь, чтобы я был рядом с тобой, то ты меня видеть не хочешь. Ты даже умудрилась во всем происходящем, обвинить только меня! – уже сипел Некромант.
– Темный, ты меня не путай! Я всё пытаюсь тебе рассказать о своих чувствах, но с каждым разом делаю это хуже и хуже, да так, что сама запуталась. Услышь и пойми меня, пожалуйста! Мне без тебя холодно Темный! Мне очень плохо, когда не чувствую прикосновения твоих рук. Я постоянно одна! А мне очень хочется, чтобы ты был всегда рядом! Господи, как хочется твоих поцелуев, ласки, признаний! Мне мало тебя, когда ты сидишь на другом диване! Мне мало, когда я что-то делаю, а ты находишься на другом конце комнаты! Мне мало, когда мы спим в одной постели, а ты только рядом. Мне этого мало! Я хочу, чтобы ты был везде! И куда бы я не повернулась, везде был ты! И чтобы я, всегда ощущала тебя!
Ну вот, все сказала! Как в омут головой бросилась. А пускай! Пусть знает, что любовь еще и беречь надо. Она без искры в душе, погаснуть может. Нельзя её зажигать каждый раз по заказу хочу, не хочу. В один прекрасный момент можешь обнаружить, что зажигать больше нечего, потому что гореть нечему.
А некромант все молчал и смотрел неотрывно на Тамишу.
– Милая, я не прошу уточнить некоторые моменты, я тебя просто спрошу. Я не ослышался? И ты правда хочешь, чтобы я был везде? – все ещё не веря, но уже чувствуя всем сердцем, что все сказанное Тамишей правда, переспросил Темный.
– Темный!
– Да! – уже рядом с ней раздались эти слова, а большие руки Некроманта обнимали и крепко прижимали к себе Тамишу. А когда она захотела пошевелить ногами, она с удовольствием поняла, что сделать это не может, потому что ноги Темного оплели их. И вообще, она так счастлива! Мечта быть окутанной всем Темным с ног до головы, кажется сбывается!
– Я не хочу скрывать своих чувств! – счастливо пробормотала Тамиша
– Не скрывай! Они живительный бальзам для моего сердца!
– Я не могу без тебя. Темный!
– Умоляю тебя любимая, будь зависимой от меня всю нашу жизнь, и ты не пожалеешь об этом ни одной минуты. Ты права, я ведь тоже замерзаю, когда тебя нет рядом. Все отдам, ради того, чтобы мы всегда были вместе, – то бормотал, то шептал некромант не прекращая целовать Тамишу
Самые прекрасные моменты, это когда два сердца стучат в унисон, когда тела соприкасаются и каждая клеточка изнемогает от чувственной истомы, а запах исходящий от обоих, кружит голову. Сознание делается вязким, ненужным, потому что сейчас главное, это ощущение друг друга. И чем больше точек соприкосновений, тем ярче то неведомое, чему никто не может дать определения. Ярость страсти насыщает и заполняет тело, её уже невозможно сдерживать. И вот, он наступает тот кульмиционный миг тишины и немоты, который в считанные секунды разлетается на миллионы маленьких частиц, даря истинное наслаждение счастья.
Может это и есть, то вечное притяжение между двумя, мужчиной и женщиной?!
Как и почему они оказались в спальне у Темного, вспоминать было затруднительно. Да и зачем? Разгоряченные тела, на которых ещё блестели капельки пота, приятно холодила простыня.
– Темный, ты где? – беззвучно позвала Тамиша
– Рядом с тобой, моя ненасытная! – посмеиваясь ответил Темный, мгновенно положив на неё свою руку.
– Никогда бы не подумала, что так будет не хватать тебя во всем. Ты даже в моих мыслях присутствуешь, а мне, с завидной постоянностью…
– …тебя мало, и всегда не хватает – продолжил Темный уткнувшись в её макушку, одновременно нежно подтягивая к себе. – Только небольшое уточнение, мне намного, намного лучше, так как моя любовь нашла отклик в твоей душе. В любви самое страшное, когда твои чувства безответны, но не менее страшно, когда ты сам позволяешь себя любить, не отвечая взаимностью. И ещё, у меня внутри, все время присутствует боль. Пусть это всего лишь микроскопический кусочек, но он присутствует.
Закрыв глаза, Тамиша на ощупь трогала руками лицо Темного. Почему-то ей захотелось сохранить его образ на кончиках своих пальцев и запомнить каждую впадинку, пушистость ресниц, очертания скул, мужественность подбородка.
– Кристоф, что нужно сделать, чтобы убрать эту боль, – тихо спросила она, – Почему ты молчишь? – поторопила она, и вот уже её губы запоминают его лицо, даря легкие, но не менее страстные поцелуи.
– От этого очень трудно избавиться, почти невозможно – пробормотал Темный.
– Да, что же это такое?
– Ревность. Она просыпается мгновенно, когда кто-то больше секунды смотрит на тебя, – чуть смутившись, решил признаться он своей любимой.
– Ааах, это! – протянула она с чувством понимания. – Вот тут, я тебе ничем помочь не могу. Так как с полной ответственностью тебе заявляю, ревнуй меня не ревнуй, а вот я тебе точно не позволю смотреть на всех, и некоторых в частности. В моем понятии, «моё», это только моё. – закончила свою речь Тамиша, превращаясь из мягкой кошечки в кактус с отравленными шипами.
Глаза Темного увеличились в изумлении, но в них уже плескалась радость, и полная до краев, идеальная в своей завершенности, жадность собственника.
– Ты такая ласковая, когда объявляешь об охранной сигнализации своего имущества. Господи, как же это приятно и душу греет. Надеюсь, с годами я не потеряю свою ценность в твоих глазах. – взяв в свои руки её лицо, теперь он начал покрывать его поцелуями.
А потом уже увеличивая напор переместился ниже и… все… Мир ощущений вмиг опять окрасился многоцветием. Все внутри фонтанировало, превращаясь в небольшие тайфуны. Темный уже добрался до груди, Ооооо…, разве можно такое творить языком! Дышать становилось все труднее…
– Темный, я хочу тебя…
– Я знаю…, я тоже… – его признание потонуло в её стоне.
Его руки двигались то плавно, то быстро, и они были везде, где можно и где, наверное, нельзя, но так хочется….
Эти движения рождения и воспарения души настолько древние, что против них никто никогда не спорит, а уж тем более не оспаривает. Но чтобы их испытать так, как они звучат на самом деле, нужно долететь до пика наслаждения и удержаться там, находясь в миге от растворения в вечности, вернуться опять к истокам жизни и в полной степени ощутить ту мощь возрождения тела, которое может дать, только счастье слияния с любимым.
– Любимая…, я… замучил… тебя…, но как… трудно… остановиться. – тяжело дыша и произнося каждое слово чуть с задержкой, простонал Темный. Потому что при таком ритме, говорить было крайне затруднительно, и он пытался до последней секунды быть выдержанным. Получилось!
Мммм….
– Тамиш, а Тамиша, ты живая? – мягкое ощупывание тела, потом почему-то губы Темного потерлись об её, а его язык попытался проникнуть в рот.
Тамиша вяло попыталась выкинуть его со своего рта, но первая попытка провалилась. Полностью провальной получилась и вторая попытка, давая возможность поцелую выразить благодарность, за обретенные крылья любви.
– Живая, – со вздохом облегчения произнес Темный.
– Не дождешься… – почти сквозь зубы, сказала Тамиша
Тишина, последовавшая после этого заявления, была выразительно недоумевающая.
– Чего? – в конце концов решился осторожно спросить Темный
– Вот сейчас отдохну и опять… – мечтательно произнесла любимая
– Опять?! – проскрипел полностью обескураженный Кристоф. – Тамиша, да для тебя это будет перебор! А потом что с тобой делать? Ты же полностью будешь не транспортабельная! С такими темпами я могу тебя потерять во цвете лет, так и не дожив до совместной старости! Ну вот скажи, а мне то, что сейчас делать?! Бежать прятаться?!
Тамиша подняла глаза к потолку и вдруг услышала, как Темный всхлипнул.
Нет, правда!! Всхлипнул!!
Некромант, окруженный возмущенной тьмой, уже хохотал, хохотал до слез, с небольшим подвыванием, да так заразительно, что Тамиша недолго взирала на него округлившимися от удивления глазами, а потом просто присоединилась к нему.
Их смех разорвал тишину ночи.
Тьма хмуро посмотрела на всё это безобразие, покрутилась ещё немного возле своего любимца, подождала. А вдруг она понадобиться?! К её сожалению, не понадобилась, да ещё пришлось поприсутствовать при этом безудержном семейном веселье. И окончательно решив, что они немного ненормальные, плюнула на все это, развернулась и наконец исчезла, оставив влюбленную парочку наедине.
Наконец отсмеявшись и вытерев слезы, Темный с Тамишей смотрели друг на друга молча, но их взгляды продолжали ласкать и дарить нежность.
– Ну, что? В душ? – все еще улыбаясь уголками губ, произнес Темный.
– Я, первая!
– Не спорю, – пробормотал он и скатившись со своей половины кровати быстро подошел к Тамише и взял её на руки.
– Ты, что делаешь? Я пошутила, любимый! Я не смогу больше принять тебя!
– Извращенка! Кого беру в жены?! Я ей пытаюсь облегчить путь до душа и обратно, а она только о сексе думает? Если тебе так трудно без него, почему раньше не сказала?! Давно бы решили этот вопрос! Представь только, сколько бы нервов мы друг другу сберегли! – возмущался Темный, пока нес свою ненасытную.
– Я не извращенка, это ты гиперстеснительный и не решительный. – тут же ответила Тамиша, не оставаясь в долгу.
– Я?! – у Темного, даже голос как-то странно изменился.
– Ну, не я же! – подтвердила она. – Ты столько лет ждал приглашение к поцелую, что даже в мою постель за ним прыгал, не обращая внимания на обязательные прелюдии к этому действию. Комплексом несостоявшегося любовника, это называется
– Кого?! Какого к черту любовника?! Вот выйдешь из душа, будем дальше разбираться в наших «странных» отношениях.
Теперь, Тамише пришлось поднапрягаться от таких обещаний Темного. Оставалась надежда на то, что он устал, и устал конкретно, поэтому несильно будет настаивать на этих разборках. Хотя, кто его знает?! Это ж, некромант!
Когда Тамиша вышла из душа, Темного в спальне не оказалось. И где его носит?! Получается она выходит в одну дверь, а он тут же вылетает в другую?
Ревность потихоньку показывала свои зубки, пока ещё только кое-где гнилые, пока… Если так дело пойдет, она быстро бонусов наберет на ослепительно белоснежную улыбку. Упссс…, а пока не получается…
Дверь в спальную распахнулась и вошел Темный, с мокрыми волосами, в ночном халате, впереди себя толкая столик с едой.
– Тамишенька, что-то не так? – внимательно на неё посмотрев, сказал Темный.
– Да, нет. Все так
– Ну? Что случилось? Вот и оставь тебя одну! Давай, рассказывай свою проблему!
– Где ты был? – насупившись спросила она
– Вымылся в ванной. Она, кстати, на другом конце квартиры находится. Потом пошел на кухню, вынул все съедобные запасы, приготовил бутерброды, и бегом к своей Хотящей. Прихожу, и вижу её недовольную мордашку. Я, ничего не упустил в своем списке действий?!
– Темный, я говорила, что собственница? Предупреждала? – с каждым словом повышая интонацию, начала заводиться Тамиша.
Но… Скандалу разгореться так и не получилось. Темный уже привычно обнял свою самую красивую для него женщину на свете, и заглядывая ей в глаза произнес:
– Понятно…Вот теперь уже и не знаю, повезло мне, или очень повезло?! Ревность, та еще гадость, да и при том еще и заразная. Придется всё это выводить на культурный уровень, и регулировать интенсивность. Теперь понимаешь, как трудно мне было все эти годы? Я с ума сходил. Мои ночи были похожи на разгул ада, а твои выходки и возмущения своим положением, каждый раз усугубляли мою душевную боль.
– Темный, я тебе не завидую! Это так больно! Как ты это все выдержал?
– Потому, что ты была рядом. И поверь. Я никогда не смогу тебя отдать другому мужчине. Вот это, было и есть моё преимущество. Так что выбор у тебя только один. С ревностью будем бороться вместе.
Может, кого-то такое признание и покоробило бы, но только не Тамишу. Вот уж кто сиял ярче солнышка, так это она. Ей нравилось такая клятва в верности, ну и в любви тоже. Пусть это выглядит так непривычно. Но! Зато, прямым текстом идет четкое указание быть всегда рядом! Что, еще надо для счастья?! С некромантами, не посюсюкаешься!
– Ну всё, хватит о грустном! Подкрепляемся и спать! А то, скоро уже ночь на исходе, а мы с тобой еще толком не отдохнули– твердо сказал Темный.
Тамиша и не сопротивлялась, её потихоньку клонило в сон, тело не хотело слушаться, а голова вообще без каких-либо мыслей, решила отключиться
Темный потянулся за чашечкой кофе, откусил бутерброд с хорошим куском мяса, и неожиданно застыл в этой позе. Потому как, в такой же позе сидела и его любимая, но только… крепко спящая. Свой бутерброд, до рта она так и не донесла, всего немного, но не донесла. Рот, так и остался открытым. Видно мгновения не хватило, чтобы проглотить. Некромант свой бутерброд надкушенный, обратно на тарелку положил. Вдруг представил яркую картинку, что и он в такой же позе замрет. Кто тогда их разбудит?
Правильно! Разбудит их Лифи! Противненько улыбаясь, и ехидненько прищелкивать костяшками. Все утро, начисто испортит довольным видом.
Решено! Темный аккуратно забрал с рук Тамиши то, что не донеслось до рта и не было съедено. Потом взяв на руки любимую, кстати это уже входит в привычку, перенес на кровать, с нежностью укрыл одеялом. Сам же, недолго думая, лег рядом, крепко обнял, закинув на Тамишу свою ногу, и только тогда спокойно уснул. А, вот халат с себя так и не снял, сил на это уже не было никаких.
Все замерло в тишине и покое. Все устали. Все спали.
– 2 -
Правда такое утверждение вряд ли подходило к другой парочке, проснувшейся к этому времени. Хотя и ту полудрему, в которой они находились до этого, вряд можно было бы назвать сном.
– Хватит толкаться своими локтями! Что, за дурная привычка! Дай поспать ещё немного! – с негодующим шипением выговаривал Гредис Златанке. – Жалко своего хвоста? Положи его на место, сейчас же! На моё бедро! Мне же холодно! А теперь еще и больно! Что ж ты своим локтем-то, в мое лицо все время тычешь? Других свободных мест нет, что ли? Кровать, взять к примеру. Лежи там, сколько душенька пожелает и раскидывайся своими локтями направо и налево. И мне заодно будет хорошо! Пусть неудобно, жестко и холодно, но зато не утыканный тобою, злосчастье мое. Я сказал, положи хвост на место!
– Отстань. Куда руку убрал? Мне теперь на чем лежать? Головой на холодном полу? Совсем сдурел? Вернешь руку, укрою хвостом. Подумаешь, локтем его задела, я только повернулась на другой бок, а возмущений, как будто предала и убила. А насчет кровати сам иди туда, может этот кровопийца обиженный, тобою захлебнется. – так же недовольно бухтела Златанка.
Третье негодующее шипение раздалось уже со стороны кровати.
– Сами вы…обиженные. А будете обзываться, то конец ночи и начало утра в коридоре встретите. Мне для вас, это ничего не стоит сделать! И так всю ночь спать не давали! Как вы только друг друга терпите, если вас даже окружающие еле-еле выносить могут.
– Вот, Златанка! Не только я пал смертью храбрых от твоей душевности. Есть оказывается и другие, которым ты мозг «выносишь». Даже и не знаю, удивляются они твоей жестокости, завуалированную в милосердие, или просто терпят до поры до времени?! Ты меня не слышишь, что ли? Хвост отдай!
– Не хами! Мне самой с ним теплее…
– Ты давай, не очень там торгуйся! Руку ей под голову… Да, на! Вот тебе моя рука! Только и ты уж, будь добра, в хвису оборачивайся! Твои крылья тоже от холода спасают, да и сама такая пушистенькая, тепленькая… Ой, ой, ой…Чего дерешься! Правду же сказал!
Лучше бы не говорил.
Со стороны кровати опять раздалось злобное шипение:
– Что брат, что сестра, наглые. Все только для себя!
– Ты бы уже там помолчал, добродетель кровососущая. Это ещё не известно, «кто только себе и для себя». Если бы не твои дурные требования, все сейчас спали бы у себя в комнатах. Так нет же! Тебя обидели! Подумаешь, его волосы потрогали! – не остался в долгу Гредис, и тут же охнув в очередной раз, обратился уже к лежащей рядом хвисе.
– Что ты свою морду мне в подмышку суешь? Щекотно же! Крыло и хвост на место! Сколько раз повторять, мне без них холодно!
– Что-то ваше возмущение, на объяснение в любви смахивает! – тут же раздалось толи хмык, толи фырк, с той же кровати.
– И чего тебе не спиться? Нас с кровати согнал… – начал было говорить Гредис.
– Не согнал, а предотвратил посягательство на место, где я сплю. А особо не сговорчивым в этом деле, придал необходимое ускорение, чтобы попонятливее было!
– А я говорю, согнал! Так как это отнюдь не твое спальное место, и кстати не твоя комната! Ты нарушил правила проживания в академии!
– Да и ты здесь не должен ночью находиться!
– Это комната мой сестры, в которой она дала мне разрешение переночевать!
– Где?
– Что, где?
– Разрешение, где?
– Как где? Мне оно дано в устной форме!
– Докажи.
– Ты в своем уме? Я что сейчас должен бежать за своей сестрой, потом привести её сюда, где она и подтвердит свое согласие?!
– Да.
– Угу. А ты от такой щедрости не подавишься?
– Я же не спрашиваю, сколько можете вы в себя вместить! С вашей-то наглостью!
– Да, что тебе далась наша наглость? Ты находишься в комнате моей сестры, спишь на её кровати, терроризируешь всех сюда входящих и в добавок шипишь, что обидели именно тебя! Ты вообще нормальный?!
Агааа….
Матрац с кровати взлетел вверх и ударился об стену, потом каким-то замысловатым образом вернулся на место. Его странные движения повторили подушки и одеяло. Потом что-то крякнуло, шмякнуло, грохнуло и наконец в темноте проявился он, его вампирючесь, будущий правитель клана Темной стороны Закатной империи, а пока только его сиятельство, Виттор.
Красив! Что тут скажешь, красив!
А вот где были глазоньки у его сестренки? Она, что себе позволяет?! Отпрыска правящей династии пододвинуть к себе, чтобы его потрогать! Волосы захотелось ей пощупать! А мозги свои, пощупать она не догадалась?! Может, просто не узнала? Бывает у неё такое, глюканет секунд на пять, а потом опять в норме. Глюк этот у нее, с самого рождения. Когда ей вдруг что-то захочется, а на пути препятствия…, то эти препятствия сметаются на фиг, и все…. Что хотела получила, да и глюк тут же испаряется, будто его не было совсем. И все почти счастливы.
От переполняющих его чувств, Гредис ляпнул первое что пришло ему в голову:
– Хоть одну подушку отдай. Златанка, всю подмышку истоптала.
– Держи, – спокойно сказал Виттор и кинул её верлиду.
Гредис подложил подушку под голову хвисе, почесал у неё за ушком. И, о чудо! Златанка полностью расправила свое крыло, затем прикрыла им верлида, а свой хвост положила ему на ноги.
– Ну, и как это называется? Ты же хвастался, что у тебя вроде как невеста есть. – хмыкнул вампир. – Или, этой страсть и сердце, а той другой, что останется?!
– Да с чего ты решил, что Златанка, мне дорога, и любовь у нас взаимная?
– Ты забыл? Я же высший вампир, мы все это видим, иногда чувствуем, а иногда просто знаем. Кровь дает нам сигналы. Нас практически невозможно обмануть.
– Практически?
– Если, конечно, мы сами не захотим быть обманутыми.
– И что? Сейчас видно наши со Златанкой чувства?
– Да. Вам, друг без друга плохо будет. Только у совместимых так может кровь меняться и реагировать на избранную. Если расстанетесь, другую пару можно долго искать. Тут, кому как повезет. У кого жизнь на это уходит, а кто-то тут же встречает свою нареченную. Я же говорю, кому как повезет.
– Послушай… Как к тебе можно обращаться?
– Здесь в стенах академии, Виттор. А вот вне их, мы можем и не встретится, так что не стоит над этим заморачиваться.
– Послушай, я сейчас не о наших, так называемых, чувствах со Златанкой говорить буду, – на что вампир только высокомерно фыркнул.
– Повторяю, – упорно продолжал Гредис. – меня сейчас больше интересует моя сестра. Я понимаю, что она не просто не права, она нарушила законы не своей империи, и это, к сожалению, не освобождает её от наказания. И Вы, Виттор, в этой комнате находитесь не по прихоти, а по принуждению. Потому как обязаны взять то, что принадлежит Вам. Но, может мы договориться?!
– Вы с ума сошли! Это неприемлемо!
– Ну, почему сразу так категорично. Есть много разных способов урегулирования вопросов, один из них разговор с моим отцом.
Гредис замолчал в ожидании. Сейчас этот вампир, должен отреагировать. Он просто обязан это сделать. Верлид мысленно просил у отца прощения за то, что в такой короткий срок он умудрился создать столько ему проблем. Может повезет и отец сочтет это за небольшое развлечение. А если и матушка примет во всем этом участие…, то тут, как Глубинный ляжет. И предсказать, чем всё закончится, будет невозможно…
Может, ну его, это спасение сестрички! Все сразу вздохнут с облегчением, а Гредис ещё и отдохнет от неё! Пусть на короткое время, но отдохнет!
Нет, отец должен знать обо всем!
А, матушке обо всём, как всегда расскажут чуть попозже. Нельзя ей сейчас говорить, что Верис опять в неприятность вляпалась. Она ведь от потрясения может такое натворить, что потом эти же потрясения будут преследовать уже всю их семью. Достанется всем, и притом добротно так достанется, качественно!
– А, кто у нас отец?
Есть! Зацепил!
– Дракон Варлид. – очень спокойно ответил Гредис.
Немного недоуменный взгляд вампира был сладостным бальзамом для души верлида.
– Водяной дракон Верлидии. Один из самых древнейших драконов. И он твой отец?!
– Да! – с гордостью ответил Гредис.
Теперь, уже вампир смотрел на него с легкой досадой. Кто ж не знал, этого дракона? Он был не только одним из древнейших драконов, а его сокровища не сметны. Это был самый скандальный, самый несговорчивый, хитрый, изворотливый, а зачастую просто подлый водяной летающий ящер. О его отвратительном характере ходили легенды. Все также знали, что если вдруг, по каким-то причинам ты ему не понравился, то можно сразу забыть о своих мечтах и ставить табу перспективному росту. Этот гаденыш, всю твою жизнь испоганит. Но у него была одна единственная слабость, за которую он порвет любого. Он слушал и прислушивался, обожал и любил, сдувал пылинки только с одной женщины, со своей жены. О ней было известно очень мало, а именно, что она верлидка, и по своему характеру переплюнула мужа на много миль вперед. Даа….
Но тут размышления обоих, были прерваны болезненным воплем верлида.
– За что? – вскричал тот.
– Лапу отдавил, ваше воднейшество – пролаяла хвиса.
– Какую? – забеспокоился Гредис, быстро осматривая и ощупывая лапы хвисы, причем абсолютно забыв, что она только что прокусила своими зубами его руку.
– Что и следовало ожидать. Женщины! В любом обличии, остаются верны только себе! – покачивая головой, проговорил вампир. – И еще мои слова оспаривают! На себя со стороны бы посмотрели, а потом говорили, любят они друг друга или нет!
