Текст книги "Личный врач Кощеюшки (СИ)"

Автор книги: Любовь Хилинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

17

– Выпейте, барышня! – пристал ко мне сразу, как закрылась за Кощеем дверь, скелет. – Сразу же и полегчает.

– Не буду, – мрачно буркнула я и на всякий случай отодвинулась.

– Ну не противьтесь, – засюсюкал Андрюшенька, – поверьте мне, тут ничего плохого нет.

– Тебе-то откуда знать, ты же мертвый! – подозрительно отступила я еще дальше к окну.

– Не обижайте меня! – патетически возопил скелет. – Его бессмертие сказал, что оживил меня исключительно по вашей просьбе, а значит, я теперь вечный ваш должник! И буду следовать за вами, куда прикажете.

Представив, как вхожу в родную больничку со скелетом под ручку, я хмыкнула.

– И в огонь и в воду? – уточнила я на всякий случай.

– И туда тоже! – важно поднял один палец мой теперь личный слуга, а потом опять засюсюкал: – Ну выпейте зелье, барышня, не артачьтесь!

– Тьфу на тебя!

Разозлившись, я забрала стакан и махом опрокинула в себя, ожидая, что сейчас меня опалит изнутри, но ничего такого не почувствовала. Наоборот, будто нега прокатилась по пищеводу и моментально успокоила волнующийся желудок. С удивлением приподняв брови, я посмотрела на скелета.

– Это что за целебный отвар?

– Это по разработке самой Бабы Яги сварено вручную нашим господином, – важно сообщил Андрюшенька. – Все утро готовил, на вас, да на Змея этого, Горыныча, чтоб его черти взяли!

Я покосилась на патетически взмахнувшего рукой скелета и хмыкнула. Эдак я привыкну к своей галлюцинации и потом скучать буду. По голубоглазику тоже, конечно, но и по Андрюшеньке наверняка.

Предмет моих размышлений уже суетился вокруг кровати, застилая покрывалом и поправляя подушки. Его выбеленные косточки выгодно смотрелись на синем фоне, придавая шарм.

– Как твоя любовь к Настасье? – поинтересовалась как бы между прочим, натягивая уже несвежие и поднадоевшие штаны.

– Стала прахом, – важно сообщил в ответ скелет. – Хозяин дело знает. Экспериментирует в своей лабала… лабола… лабритории, вот!

Гордый от произношения сложного слова, Андрей повернулся ко мне, ожидая одобрения. Я не заставила себя ждать и показала ему большой палец вверх.

– Завтрак будет через полчаса, я пока оставлю вас.

Скелет удалился, а я отправилась в ванную. И только тут до меня дошло, что я ж вчера снимала трусы для стирки, а сейчас они были на мне! Это что получается, мало того, что этот гад гадский снял с меня лифчик, так он еще и трусы того… Блин! Хлопнув себя по лбу ладонью, я закусила губу. Нет, так дальше продолжаться не может! Не могу я все время быть в одной и той же одежде, это мало того, что негигиенично, так еще и само по себе плохо – постирать ее нет возможности, да и вообще, нужна смена. Так, решено! Раз я тут спасительница мира, значит, мне просто обязаны предоставить полную экипировку. Не сарафан какой-нибудь с кокошником, а нормальную одежду.

В это время за окном раздался душераздирающий тройной вопль. Что там, животину мучают, что ли?

Пригладив влажными руками волосы, я вышла из ванной и направилась к окну. Кстати, Кощей вчера принес меня в выбранную мной комнату, что удивительно, ведь я не говорила ему, что самостоятельно решила сменить место дислокации.

Выглянув на улицу, я прыснула со смеху – посреди сада, куда выходили окна моей новой комнаты, лежал Змей, мать его за ногу, Горыныч в своем зверином обличье и стонал. Натурально так, с придыханием.

– Ой, помираю я, моченьки моей нету, – вопила средняя голова, а правая и левая делали вид, что уже сдохли. – Ой, как же плохо-то.

Кощей стоял неподалеку, скрестив руки на груди и скептически глядя на друга.

– Ты мне яблоню сломал, – сообщил он. – Селекционную, между прочим. Яблоки на ней молодильные. Были бы.

– Ой, заноза в заднице эта твоя яблоня, – ноющим тоном отозвался Горыныч.

Покопошившись лапой в районе хвоста, он выдернул приличный ствол дерева с прореженной вершиной и показал хозяину дома.

– Воткнулась аккурат промежду булочек, – пожаловался он. – Я ж тут случайно упал, между прочим.

– Угу. – Кощей был неумолим. – С тебя, собственно, саженец. Не знаю, как ты у Волка Серого будешь его добывать, я с трудом выпросил, и то по большой дружбе, а то он не хотел отдавать. Эксклюзивные, видишь ли, права у него. И вообще, давай уже в человеческое обличье переходи, нечего тут бока наминать.

Горыныч дохнул паром из ноздрей ожившей Правой головы, а Левая, развернувшись, так и висела безвольно, даже язык высунув для убедительности.

– Не могу, – отозвалась Средняя голова. – Видишь, что делается?! И как у меня только лапки не отказали после такого! Такое фуфло мне этот Кот Ученый подсунул, страшно сказать. И ведь хвастал, что не простой это самогон, а самая настоящая чача, с винограда сделанная, что растет в Райском саду. А по факту что? Горилка и все. И башка болиииииит. – Передними лапками Горыныч сжал среднюю голову и помотал ей. Левая при этом смешно подпрыгнула и приоткрыла один глаз, проинспектировать, не угрожает ли ей что-нибудь.

Кощей занервничал, притопывая носком идеально чистого ботинка.

– И что ты хочешь? – хмуро поинтересовался он.

– Как что, как что??? – Левая голова подскочила и вопрошающе уставилась на Бессмертного. – Естественно, сопровождать Дульсинею в походе!

Я молча сползла вниз, надеясь, что меня не увидели. Если этот змей отправится со мной, я ж сопьюсь!

18

– А я против! – пробубнила Правая голова показала Левой язык. – Мало ли что, а я не женат, да и вообще, устал! Сколько мы в отпуске не были?

– А я тоже не горю желанием, – отозвалась Средняя. – И вообще, у меня зад болит!

Кощей хмыкнул.

– Зад у тебя болит, потому что кто-то много пьет! – бросил он сквозь зубы. – Я эту яблоню десять лет выращивал, через года два яблоки бы были молодильные, а ты ее своей жо… задом своим своротил!

– Куда тебе яблоки-то молодильные? – хором сказали головы. – Ты ж бессмертный! – опять хором и ворчливо.

Я сидела, притаившись и хихикая. Никак не могла представить толстую попу Горыныча с торчащей из нее яблоней. Ой, не могу, смешно как!

Видимо, на улице услышали, как я хрюкнула, не удержавшись, и заревели в три горла:

– Дульсинея, душа моя, выходи! Здесь требуется помощь одному пострадавшему в неравной борьбе змею! Горынычу, между прочим! Реликтовое животное, представитель сказочной фауны!

– Я не жопный врач! – пискнула я, поднимаясь.

– Но врач же? – с сомнением оглядел меня Горыныч.

– И не ветеринар даже, – отозвалась я, взглянув в смеющиеся синие глаза Кощея.

– А я обратно человеком… человеками стану! – обиженно протянул Горыныч. – Все для тебя привычное, только три!

– Три – не три, а чище не станет! – пробурчала я под нос. – Давай превращайся, а я спущусь пока вниз.

Пока шла до большой… ну, не прихожей же, а какому-то залу, не знаю, как они в таких огромных домищах называются, Змей уже опять стал близнецами, возлежавшими на диванах, а один, видимо, тот самый, кому требовалась помощь, расположился на большом придиванном столике кверху пострадавшей частью. Из правой ягодицы торчал внушительный обломок дерева. Блин! Вот же свезло, так свезло, а! И что я делать буду без рентгена, без анестезиолога, да и вообще, без всего? Как они себе это представляют?

– Может, его в больничку, – с сомнением потрогала я обломок.

Качается! Вот я попала!

– Тут делай, – мрачно отозвался Кощей. – Я б вообще ему эту яблоню поглубже засунул, а то летают тут всякие! Если надо чего, ты скажи.

Блииииин! Где ЛОР и где зад??? Совсем не одно и то же! Нет, конечно, я анатомию изучала в полном объеме и база у меня есть, но то учеба, а то реальный человек с яблоней в жо… в ягодице! А вдруг она ему влезла ему туда, куда не положено? Он же помрет тут, как потом Горыныч с двумя головами будет?

Обойдя стол, я прикусила губу. Эх, будь что будет! Авось, не помрет!

Наклонилась и внимательно осмотрела торчащее древко. Хм. Потыкала вокруг пальцем с важным видом. Парень застонал.

– Терпи, Валигор, когда тебя еще девки за жопу пощупают! – хохотнул его братец.

Зыркнув на мигом присмиревшего близнеца, я подошла к Кощею поближе.

– Пусть они уйдут! –прошептала тихонько, подтянувшись на цыпочках. – Мешают сильно.

Сообразительный синеглазка подошел к развалившимся братьям и рывком поднял обоих.

– На улицу, дорогие гости! – придав для ускорения толчок каждому, он обернулся ко мне и выгнул бровь: – Что-то еще?

– Слышала я, у вас вода живая и мертвая имеется? – ну а что делать?

– Имеется, – подтвердил Бессмертный. – Ты ее как использовать хочешь? Я предлагаю выдернуть яблоню, помазать зеленкой и забыть.

– А вдруг… – начала я, но Кощей одним шагом подошел к страдальцу и ловким движением руки дернул за торчащую из жо… ягодицы палку.

Чпоньк! С чавкающим звуком та оказалась снаружи, а я была готова вскрикнуть, но зажала рот рукой, расширившимися глазами глядя на хлынувшую кровь.

– Быстрей, давай что-нибудь! – схватила первую подвернувшуюся подушечку с дивана и прижала ее к ране. –Тащи бинты, перекись, еще что-нибудь!

Кощей ухмыльнулся и неспешным шагом направился к выходу, а я перевела взгляд на то место, которое было зажато подушкой. Чуть приподняв ее, увидела, как кровь опять полилась и задумалась – чисто теоретически следовало сделать ревизию раны и посмотреть, что там, глубоко или нет, куда идет канал, но чисто практически у меня не было ни перчаток, ни обезболивающего. Вспомнить Пирогова, что ли?

Решительно отбросив подушку, я сунула указательный палец в рану. Валигор застонал сквозь стиснутые зубы и дернулся, а я выдохнула – палец уперся в мышцу и дальше не пошел, значит, рана заканчивается слепо, а не идет в полость куда-нибудь! Оставалось остановить кровь и сделать повязку. В идеале, конечно, наложить швы, но где тут шовный возьмешь? Будем делать то, что по силам!

Вернувшийся Кощей подал мне молча салфетки, бинт, перекись, а потом удивил меня, положив самый настоящий шовный материал, иглодержатель и ножницы. На мой удивленный взгляд ответил иронично вздернутой бровью.

– Потом поговорим, – сухо сказал он, доставая стерильные салфетки из пачки и подавая мне. – Действуй.

Я молча взяла салфетки, налила в рану перекись, подождала, убрала ее и посмотрела вглубь – кровотечение почти прекратилось. Слава не знаю кому, богу здешнему или еще кому! Повезло!

Открыв шовный материал, зажала иглу инструментом и приготовилась шить. Пинцета не хватало, но на безрыбье и рак – рыба, как говорится. Что имеем – то имеем.

Наложить швы – пара минут, я справилась мигом и даже сделала дренаж из перчаток, которые увидела уже после того, как закончила. Ну Кощей, ну предусмотрительный! А я какая молодец!

Довольная собой, отошла от стола и посмотрела на лежавшего с зажатыми зубами Валигора. На лбу парня выступила испарина, глаза были плотно зажмурены, а весь вид выражал страдание.

– Все, я закончила, – похлопала его по плечу и заметила, как он с облегчением выдохнул.

19

После операции я с размаху селя на диван и резко выдохнула. Блин, ну и вляпалась ты, Дульсинея Петровна, по самые помидоры! Зато будет что вспомнить, как домой вернусь. Не каждый день приходится палки из задницы Змея Горыныча доставать. Да не абы какие палки, а молодильные. Интересно, у него теперь эта часть тела стареть перестанет?

С подозрением оглядев все еще лежащего кверху попой Валигора, я ничего не обнаружила – все было как и прежде, разве что с повязкой.

– Позови братьев, пожалуйста, – тихо сказал он, заметив мой взгляд. – Сам я что-то не могу встать.

– Конечно! – я подскочила к двери и зычно крикнула: -Змеи, брат ваш…

– Помер? – ахнул один из близнецов, а второй шикнул на него.

– Не помер, а просит вас помочь, – я строго глянула на них.

Ну как дети малые!

Кощей, улепетнувший куда-то в то время, как я занималась лечением, вернулся и теперь стоял, привалившись к косяку плечом, а братья-Горынычи ворвались внутрь дома и кинулись к Валигору.

– О, да ты тут совсем огурец! – завопили они.

– А я тебе прозвище новое придумал! – заржал один из близнецов. – Валияблоня! Или сокращенно Валияб!

И снова мощный ржач двух глоток. Даже Бессмертный соизволил растянуть свои губы в улыбке. Валияб! Даже мне смешно!

– Горыныч, летел бы ты уже отсюда, – Кощей отлепился от двери и подошел к троице братьев, уже стоящих вместе и хлопающих друг друга по плечам. – У нас активная стадия подготовки к делу, а вы тут диверсию устроили!

– Да какая подготовка? – прогудел Валияб. – Сказано, что она справится, значит, пусть так и идет. Такая девка бравая, да еще со мной впридачу, победа наша будет, однозначно!

– Нет уж, мы как-нибудь сами. Без тебя там Калинов Мост рухнет.

– А мы отпуск возьмем!

– И вообще, имеем право!

– Должны ж мы отдыхать!

Парни говорили одновременно и с одинаковыми интонациями, такие смешные, честное слово! Я даже наслаждалась их видом и общением, немного завидуя, что у меня самой нет сестры. Близнеца.

– Вот у своего начальства и спрашивайте, а я тут ни при чем, – невозмутимо ответил синеглазый и распахнул входную дверь. – Нечего мне тут смуту наводить!

– Эх, вот Кощей и есть Кощей, – сокрушенно покачал головой то ли Валидуб, то ли Валидол.

Как их различают вообще?

Выпроводив нежданных гостей, Коша обернулся ко мне.

– Ну что, звезда моя, идем, введу тебя в курс дела, пока опять что-нибудь не случилось.

Эх, это у него не началось, вернее, не случилось, а у меня и не заканчивалось! Но пришлось согласно кивнуть и идти следом. Вот не могло меня в какую-нибудь сказку занести, где действие происходит на Бали, а рядом красавчик, влюбленный в меня наглухо? Но нет, даже если моргнуть пять раз, ничего не изменится – я тут, Кощей тоже тут, на заднем фоне Андрюшенька костями побрякивает, и даже Горыныча еще слышно. Как говорится, что такое «не везет» и как с этим бороться?

И самое главное, где вообще наряды царские богатые, девам положенные? Сколько можно в одном и том же шастать?

Кощей, будто мысли мои прочитав, искоса глянул и ухмыльнулся.

– У вас всегда только одно на уме, – пояснил он на мой вопросительный взгляд, – даже на лице читается прямым текстом. Только ты сюда не развлекаться пришла, а вполне по конкретному делу. Вот закончишь, потом и поговорим об оплате. Внакладе точно не останешься.

Я хмыкнула в ответ. Как же, ага! Ни в одной сказке Кощей добровольно с золотом не расстался.

– Ну что, садись удобнее, сейчас расскажу о твоей светлой миссии, – приглашающе махнул рукой в сторону кресла Бессмертный, когда мы зашли к нему в кабинет.

Наконец-то! Мне объяснят, куда бежать и кого спасать, а то ведь измучилась тут, в окошко глядючи! Все глазоньки до дыр истерла от скуки и нетерпения!

По моей ехидной ухмылке хозяин кабинета понял, что со светлой миссией он явно перегнул и, усевшись в соседнее с моим кресло, начал вещать. Я аж заслушалась, так складно рассказывал!

– Как ты уже знаешь, – начал Коша, – наш мир – параллельный вашему.

Когда б я успела это узнать?

– И существует он благодаря вашему, – ну, это не новость точно, – так как от вас происходит сливание энергии, за счет чего подпитывается не только сам переход, но и вообще все. Владеющий порталом – владеет миром.

Да уж, сложно тут у них!

– Портал был в руках у моего отца, – продолжил синеглазый, поморщившись, – но некоторое время он исчез.

– Отец или портал?

– Сначала отец, потом портал, – недовольный, что я перебила, пояснил Бессмертный. – Какое-то время мир может существовать без вливания силы, но потом мы все погибнем, конечно. Недавно выяснилось, что портал всплыл на юге, в руках могущественного то ли джинна, то ли полубога. О нем раньше никто не слышал, да и земли те были пустынны. А тут прямо и город там вырос, и население появилось, и правитель, владеющий нашим порталом, нарисовался.

– А я при чем? – что-то мне это не нравится! Ааааа! Ущипните меня кто-нибудь. Хочу проснуться!

– А про тебя Баба Яга вычитала в книге своей тайной, что только целительница из вашего мира сможет вернуть портал на место и восстановить равновесие. Без нашего, кстати, ваш мир тоже загнется – энергию-то некуда сливать будет.

– Слушай, а отец твой… Он… Ну, жив вообще? – как-то о таком спрашивать не хотелось. Но для дела надо. – Может, найдем его, а он уже порталом займется?

По тому взгляду, который бросил на меня хозяин кабинета, я поняла, что сморозила глупость. Ну а что, мне можно, я ж тут только второй день! И вообще, как говорится, вдруг бой, а я устамши? И голодная! И холодная! Почти голая! Не, не пойду спасать мир, пока все не переменится!

20

– Отец мой, – немного помедлив, хмуро ответил синеглазый, – тоже бессмертный. Более того, он вообще-то Бог.

– Ну и что? – я покрутила рукой в воздухе. – Мало ли что там с богами происходит. Может, он заскучал и внезапно помер от этого. Я читала, в сказках так бывает. Белоснежкина мать вон…

– Тьфу! – выругался Коша, закатив глаза. – Ты б еще Кота в Сапогах вспомнила!

– А что, он тоже того… сдох? – с любопытством уставилась я на Кощея. – У вас тут, смотрю, тенденция нехорошая наметилась. Мне бы домой бы. Пока еще кто-нибудь не пострадал. И наград мне не надо, проживу и без них.

Скучно посмотрев на свои ногти, я сделала вид, что меня крайне интересует их вид, а не вот это вот все. Но не прокатило.

– У нас с тобой не сделка, Дульче, – крайне деловым и крайне раздраженным тоном заявил Кощей. – Я тут, как видишь, лицо самое заинтересованное, мне и своих забот по уши хватает, чтоб с поиском ларца заморачиваться, поэтому придется тебе идти.

– Ээээ, а я что, вообще одна пойду? – оторопела я.

Ну нет, мы так не договаривались! Где тут выход?

– Может, ты хочешь в папенькино царство наведаться и там порядки навести? – ехидно осведомился синеглазый. – Могу тебе эту возможность предоставить, а я за ларчиком сгоняю пока.

Сдается мне, не все так просто!

– И что ж за царство такое у твоего батюшки?

– Да самое завалящее! – хохотнул Коша. – Навь!

Хм. Вот вертится что-то такое в голове, не могу вспомнить! Все-таки в славянской мифологии я не сильна. Кажется, Навь – мир мертвых, или я путаю? Судя по тому, что Кощей хмыкнул, я сказала это вслух.

– Верно, Дульче, почти так. Что ты вообще знаешь о нашем мире?

Откинувшись на спинку кресла и с интересом глядя на меня, синеглазый был великолепен. Скрещенные руки свободно лежали в районе живота, ноги вытянуты, левая бровь иронично выгнута, глаза чуть прищурены – ну хоть сейчас на обложку мужского журнала. И я – веснушчатая, с рыжеватыми волосами, носом-курносом и в несвежей одежде – прямая противоположность. Да еще вопросики эти каверзные! Что я знаю?! Да ничего!

Видимо, по моему ошалевшему взгляду он понял, что ловить с меня нечего, сокрушенно качнул головой и усмехнулся.

– Навь – проще говоря, мир мертвых, темный мир, иная сторона Яви.

– Типа ада? – брякнула я и по потемневшему взгляду Коши поняла, что не то сказанула.

– Нет! – рявкнул он. – Темный мир, изнанка Яви!

– Не понимаю, – пробормотала я, – чего беситься? Темный мир – значит, Ад!

Глаза Кощея еще больше потемнели, в них будто пронеслись всполохи молний.

– Явь, – громко добавил он, – тот мир, где мы сейчас, Правь – тот мир, где живут боги, а Славь – тот мир, куда уходят души предков. Навь – царство теней. И сейчас, когда отец исчез, а мать убита горем, я должен идти туда и как-то усмирить темных духов, что живут там. Их гнев нарастает, может вот-вот пробить тонкую грань между Явью и Навью, поэтому, Дульче, никак я не могу тебе компанию составить.

Отведя взгляд, я нахмурилась. Неожиданный пердимонокль! Выражение это я в одной книжке вычитала, но оно как нельзя кстати сюда подходило! Одна маленькая я против как минимум могущественного колдуна или джинна. И почему я??? Блин! Наверное, ответа на этот вопрос мне не найти, придется стиснуть зубы и оторвать хвост этому восточному ифриту! Ибо нечего воровать ларцы, да еще и на невинных маленьких Дульсиней покушаться!

– У меня есть приятель один, – подумав, медленно произнёс Кощей, – он большой любитель всяких авантюр. Думаю, он согласится тебе компанию составить, а там и я, если все в порядке в отцовом царстве, подскочу. Втроем как-нибудь одолеем похитителя. Нам главное – портал забрать, да к маме доставить. Она его так спрячет – ни один дух не найдет.

Шмыгнув носом, я покосилась на Кощея.

– А мама у тебя кто? – с подозрением отмела я мелькнувшую мысль.

– Хм… Морена!

Я пожала плечами, не оценив пафоса. Ну Морена и что?

– А почему со мной не может Змей пойти? Ну, хотя бы кто-то один из них? – спросила и сама себе ужаснулась – вот балбеска!

Кощей, видимо, считал также. Сделал опять «рука-лицо», а потом покосился на меня.

– И откуда ты такая к нам невежда попала только, а? – хмуро осведомился он. – Горыныч охраняет Калинов мост.

– Ну так сам же он и говорил, что отпуск ему положен, – возразила я с сомнениями в голосе. – Пусть бы и отдохнул, чего такого?

– Да уж, – Кощей побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. – Я думал, царевна Несмеяна тупень, но ты, похоже, ее превосходишь. А ведь русская девушка! Чему вас только учат в этих ваших школах?

– Ну уж явно не тому, почему работнику в ваших злодейских сказках отпуска не положены! – возмутилась я. – Сам ты тупень! Не все ж на фентези помешаны!

Кощей покачал головой и насупился. Вряд ли он привык, чтоб к нему так обращались всякие девицы типа меня. Наверное, следовало упасть к нему в ноги с воем, чтоб простил меня, горемычную, но не тут-то было! Не из тех я! Пусть или объясняет все сразу или я так не играю!

– Река Смородина, через которую мост Калинов ведет – граница между Явью и Навью, – успокоился Бессмертный. – Через мост этот можно перейти только либо по разрешению Чернобога, либо, если душа упокоилась и готова к переходу в мир мертвых.

– А я говорила! – завопила я. – Навь – мир мертвых!

Кощей выругался сквозь зубы, но я не расслышала, как именно.

– Хорошо, – процедил он. – Пусть будет так. Так вот, Змей постоянно должен быть на мосту, жизнь у него такая. И уйти он может, если только Чернобог ему разрешит. И то ненадолго. Ко мне он может прилететь, так как замок мой стоит на этом берегу Смородины, недалеко от моста, потому и дружим мы с младых лет. Как папенька его преставился, так Горыныч и привязан к этому месту. Женится, детей троих родит, тогда и может валить на все четыре стороны.

– Как же он женится, если постоянно на одном месте сидит? – недоверчиво вытаращилась я. – Неужто девицы к нему сами идут?

– Идут, а то как же, – хохотнул Коша. – Толпами прут, куры бестолковые. Как же, три брата-близнеца, все красавцы, женихи как на подбор. Он уже от них не знает, куда деваться. И лес высадил, и ров выкопал, и частокол установил с черепами говорящими, да бестолку, хоть одна в неделю, да приползает. А потом всякие отцы с мотыгами бегут за честь дочернюю вступаться. Да только что после драки кулаками махать – Змей на тех девках, что к нему в постель сами скачут, не женится, а той, кто его б заинтересовал, нет еще. Может, не родилась, может, знать не знает про него.

– Слушай, а как же они трое на одной могут жениться? – я даже вперед подалась. Содом и Гоморра натуральные!

– Женится один из них, остальные тоже, если повезет, – пояснил Кощей. – Слушай, заболтала ты меня, давай собираться и выезжаем. На лошадях ездить умеешь? А то в то место, куда нам надо, портал не открыть, заповедная зона там.