Текст книги "Волшебный берег. Повести"

Автор книги: Любовь Воронкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Как Дёмушка Снежка угощал

На другой день Таня помогала бабушке собирать огурцы в огороде. Все огурцы собрали – одни плети с шершавыми листьями остались на грядках. Бабушка вымыла огурцы и засолила их в большой кадушке.

– Вот и управились с огурцами, – сказала она.

Но на другой день пришла с колхозных огородов грузовая машина. А в машине – полон кузов огурцов.

Сима-огородница сказала:

– Это колхозникам на трудодни будем раздавать, – и велела высыпать их около колхозной кладовой.

– Вот тебе раз! – сказала бабушка. – А я-то думала, что с огурцами управилась… И куда это столько огурцов нынче уродилось!

Пока сгружали огурцы, около машины собрались ребятишки. И не успели ещё борта закрыть, а они уж сидели в кузове, как белые грибы в корзинке.

– А куда это вы поедете, интересно знать? – спросил шофёр.

– Куда ты поедешь, туда и мы! – прокричали ребятишки.

– А может, я в Москву поеду?

– И мы – в Москву!

– Ну, в таком случае сидите хорошенько.

Машина фыркнула, зашумела и пошла. Ребятишки ухватились кто за борт, кто за кабину, а кто прямо на дно кузова сел. Таня и Алёнка прижались к самой кабине и держались друг за друга.

Машина мчалась по укатанной белой дороге, лёгкая, сухая пыль вырывалась из-под задних колёс. Ветер дул навстречу и ерошил волосы. А столбы с проводами так и отсчитывались один за другим вдоль дороги.

– Тань, гляди-ка: Снежок бежит! – вдруг сказала Алёнка.

Снежок и в самом деле бежал за машиной, то и дело чихая от пыли. Но как он ни старался, а машину догнать не мог. Он отставал всё больше и больше и наконец где-то под горкой совсем отстал.

– Ну куда бежит? – сказала Таня. – Наверно, все лапы себе отбил!

Машина слегка затормозила и свернула к огородам. Тут, на огороде, недалеко от дороги, лежали насыпанные горкой огурцы. И тут же, одна на другой, громоздились большие корзины, полные помидоров. Машина подошла к этим корзинам и остановилась.

– Приехали! – крикнул шофёр.

– Вот так Москва! – засмеялась Алёнка. – Грядки да речка, а больше нет ничего.

А Таня молча слезла с машины. Она всё поглядывала на дорогу – не бежит ли Снежок? Этот пёс такой глупый, что и заблудиться может!

В это время две девушки – Клаша Галкина и Маша Фонарёва – принесли ещё одну корзину с помидорами.

– Вот я вам какую ораву привёз! – сказал шофёр. – Они у вас тут сейчас всё поедят!

Но Клаша и Маша только рассмеялись в ответ:

– Пускай едят, на всех хватит – и ещё останется. Возить – не перевозить!

– Куда пойдём, – спросила Алёнка у Тани, – на помидоры или на горох? Или маку поищем?

– Что ты, мак уже собрали давно! – сказала Таня.

– Тогда, может, за подсолнухами сбегаем?

– А я – за помидорами, – решил Дёмушка.

Они пошли вдоль грядок. Помидоры висели на низеньких ветках и почти лежали на земле. Таня шла и выбирала себе помидор:

– Этот не хочу: у него бочок зелёный. Этот не хочу: он ещё маленький. А вот этот возьму: он большой и красный!

– Ешьте, ешьте, ребятишки! – сказала огородница Сима. – Помидоры скоро кончатся, последние снимаем.

– А ребята побежали морковь дёргать! – крикнул Дёмушка. – Я тоже побегу!

– Помидор-то съешь сначала! – сказала Алёнка. – Как уж он всюду торопится, боится опоздать!

Таня и Алёнка съели по хорошему помидору и тоже пошли за морковкой.

Морковь лежала красными кучками среди чёрных разрытых грядок. А рядом стояли ещё не тронутые грядки, пышные и пушистые от морковной зелени. Это поздний сорт, эту морковь дёргать ещё рано. Но Таня всё-таки выдернула одну – вот как захрустела свежая морковка на зубах, будто кусок сахару!

Сходили и за горохом. Но горох не понравился: он стал уже сухой и жёсткий. Потом пробрались через густые свекольные грядки и черед грядки с брюквой – прямо к маковой делянке. Мак уже давно созрел, и давно его собрали. Лишь две или три сухие коричневые головки погромыхивали на ветру. Девочки сломили их и вытрясли из них мак прямо в рот.

Потом их приманили грядки с репой. Как пропустить, как не попробовать! Репка чистая, жёлтая, как мёд. А как откусишь – сладкий сок из неё так и брызнет!

Таня держала репку за зелёный вихор и стряхивала с неё землю. Вдруг она услышала какой-то шум в густой свекольной ботве и оглянулась.

– Алёнка, гляди, – крикнула она, – Снежок прибежал!

Снежок смотрел на них, высунув язык, и мотал хвостом от радости. А Таня и сама очень обрадовалась.

– Прибежал, не заблудился! И как же ты нас в таком большом огороде нашёл?

– Он, наверно, голодный, – сказала Алёнка.

– Да, как же, голодный! – сказал Дёмушка, который тоже пришёл за репкой. – Помидор ему давал – не ест, огурец давал – не ест, брюквину давал – не ест. Вот так голодный!

А Таня засмеялась и сказала:

– Вот ведь какой ты у нас, Снежок, избалованный!

Лесные подарки

Помой с огородов девочки пошли не по дороге, а прямо через лесок. Снежок тоже побежал за ними. А Дёмушка остался с ребятишками – ему ещё не хотелось уходить с огородов.

В лесу было тихо и нарядно. Ёлки густо зеленели. В берёзках светились светло-золотые искорки. А осинки стояли румяные, алые и тихонько дрожали своими круглыми листьями.

Тане вспомнилось, как дедушка сказал: «Вот уж осень деревья красит».

Она шла потихоньку и оглядывалась по сторонам – вот бы подсмотреть, как это осень ходит по лесу да красит деревья!

– Ух ты, опят сколько! – крикнула Алёнка. – Танюшка, беги сюда!

Таня подбежала к Алёнке. А там стоял высокий пенёк, весь усаженный жёлтыми грибами опёнками. Они росли кучками – и побольше, и поменьше, и совсем маленькие, как горошины.

– Целую корзину набрать можно! – сказала Таня.

– А у нас никакой корзинки нету, – сказала Алёнка. – Эх, жалко!

– Корзинки нету, зато фартук есть! – ответила Таня.

Она сняла свой голубой фартук и расстелила его на земле.

Девочки собрали грибы в фартук, завязали его узелком и пошли дальше.

На полянке им встретился широкий ореховый куст. Среди его шершавых листьев висели орешки в зелёных обёрточках – по одному, по двойке, по тройке.

Таня и Алёнка положили узелок с грибами на траву, а сами стали рвать орехи.

– А орехи куда будем класть? – спросила Алёнка.

– Орехи – тоже в фартук, – ответила Таня.

Много орехов нарвали, а ещё больше осталось на кусте. Но куст очень высокий, верхних веток никак не достанешь.

Девочки пошли домой. На опушке они увидели рябину. А на рябине, словно пригоршни красных бус, висели тугие красные ягоды.

– Алёнка, нарвём?

– Нарвём, конечно.

– А класть куда?

– Да тоже в фартук положим. Дома разберёмся.

И рябины нарвали. Да ещё по пути Таня не утерпела – наломала красных осиновых веток. Уж очень они были красивы!

Так и шли с лесными подарками: с грибами, с орехами, с рябиной. А когда вышли на поле, то над ними в хрустальном воздухе тихо плыли и светились радужные осенние паутинки.

Таня и Алёнка пришли домой, сели на крылечко и стали делать из рябины ожерелья. Они взяли у бабушки клубок суровых ниток и толстую иголку, нанизали на нитки ягоды и надели себе на шею.

– Я пойду бабушке покажусь, – сказала Таня.

Ей хотелось, чтобы бабушка посмотрела, какая она нарядная.

Но в это время пришёл Дёмушка.

– Дайте рябинки! – попросил он.

– Опоздал, – ответила Алёнка, – мы всю рябину на бусы нанизали.

– Ну, тогда я бусинку оторву! – сказал Дёмушка.

И оторвал от Алёнкиного ожерелья несколько рябиновых бусинок.

– Ты что делаешь! – закричала на него Алёнка.

А Таня вскочила:

– Уходи отсюда!

Дёмушка попятился со ступеньки, да оступился и чуть не упал. А чтобы не упасть, схватился за Таню и нечаянно оборвал её красное ожерелье.

– Всё испортил! – чуть не заплакала Таня. – Все бусины раздавил!

Тут на крыльцо вышла бабушка.

– Вы что кричите? – сказала она. – Что не поделили?

– Бабушка, посмотри, он мне бусы оборвал! – пожаловалась Таня.

– Вон и мне сколько бусин смял! – поддержала Таню Алёнка.

– Эх, девчатки, – сказала бабушка, – что ж вы из-за пустого дела столько шуму поднимаете! Дёмушка ещё маленький, что с него взять? А вы уже большие, вы скоро в школу пойдёте. Неужели всё по Дёмушке будете равняться?

Таня и Алёнка взглянули друг на друга. Да, правда, через несколько деньков – в школу! И обе они как-то притихли, призадумались и забыли про свои красные ожерелья.

Подружки идут в школу

Эти несколько деньков пролетели очень быстро, пролетели, как жёлтые листочки с берёзы, унесённые ветром. Наступило первое сентября.

В этот день Таня проснулась очень рано. Ясное сентябрьское солнце косо заглядывало в окно, и у бабушки в кухне ещё топилась печка.

Таня вскочила с постели и, шлёпая босыми ногами, побежала на кухню.

– Ты что вскочила такую рань? – сказала бабушка. – У меня ещё и завтрак не готов!

– Так и надо, чтобы рань! – ответила Таня. – Ты, бабушка, наверно, всё забыла!

– А что ж такое я забыла?

– Бабушка, да ведь я сегодня в школу иду!

– Ну и что ж ты кричишь? – удивилась бабушка. – В школе тоже уроки не до свету начинаются.

Тут она вытащила из печки большую, шипящую на сковороде лепёшку и сказала:

– Вот я тебе и лепёшку испекла, с собой возьмёшь в школу. Видишь – ничего я не забыла!

Таня побежала на крыльцо умываться. Щёки и уши сразу загорелись от холодной воды. Таня крепко вытерлась суровым полотенцем, но посмотрела на свои руки и опять побежала на крыльцо. Руки у неё были обветренные, коричневые от загара. Таня тёрла их и намыливала, тёрла и намыливала…

– Да уж будет тебе! – сказала бабушка.

– Да как же, бабушка, будет? – чуть не плача, ответила Таня. – А дежурная посмотрит, что руки чёрные, и скажет: «Уходи из класса». Вон Нюра Туманова говорит, что там дежурные всегда руки смотрят!

К завтраку пришла мать с молотьбы.

– Я сейчас сама дочку в школу соберу, – сказала она. – Ну-ка, иди сюда!

Она дала Тане выглаженное коричневое платье, застегнула на ней чёрный фартук, сунула ей в карман носовой платок и сама расчесала Тане волосы. Расчесала и задумалась:

– А что же нам с твоими волосами делать? Так идти в школу не годится, на голове у тебя словно овин горит – завитушки торчат во все стороны. Или подстричь их надо, или косичку заплести.

– Косичку заплести! – сказала Таня.

Мать достала из комода синюю ленту и заплела Тане косичку. Косичка вышла маленькая и закручивалась кверху. Но Таня радовалась и гордилась и всё трогала её рукой. Таня ещё никогда в жизни не ходила с косичкой!

Мать оглядела Таню, всё ли на ней хорошо, и сказала:

– Учись, дочка, прилежно, слушай, что учительница будет говорить, набирайся ума-разума!

Таня пила чай и дула в блюдце, потому что она торопилась, а чай был горячий и никак не остывал. В это время в окно заглянула Алёнка. Таня поставила блюдце с чаем на стол:

– Идём?

Алёнка кивнула головой.

– Да куда ж ты? – сказала Тане бабушка. – Ты хоть чай-то допей!

Но Таня уже схватила свою сумку, которую ей приготовили в школу, и выскочила на крыльцо. А в сумке была тёплая лепёшка, бутылка с молоком и холщовые кармашки для азбуки.

Подружки вышли на улицу.

– Ух, как провода на солнце блестят! – сказала Таня. – Может, они серебряные?

– Наверно, серебряные, – согласилась Алёнка.

Таня опасливо посмотрела кругом:

– Снежка не видать? Как бы за нами не увязался!

А Снежок словно только и ждал, чтобы про него вспомнили. Он выбежал из калитки и начал прыгать вокруг Тани.

– Ты не смей с нами ходить! – прикрикнула на него Таня. – Иди домой!

Но Снежок глядел на неё и вилял хвостом, словно хотел сказать: «Ну, а почему мне нельзя с тобой идти? Я пойду!»

Тогда Таня подняла хворостинку и замахнулась на Снежка:

– Кому говорят – домой иди! Вот я тебя!

Снежок обиделся, опустил хвост и отстал. Он стоял и глядел, как Таня и Алёнка всё дальше и дальше уходили по дороге.

В конце улицы уже собрались все колхозные ребятишки-школьники. Кто идёт в четвёртый класс, кто в третий, кто во второй, а кто и вовсе только в первый раз учиться идёт. Все собрались и вместе пошли в школу. И Таня с Алёнкой тоже пошли.

Светлое поле лежало по сторонам дороги. В поле было уже пусто, хлеб убран, и жёлтая стерня слабо блестела на солнце. А за полем стоял нарядный сентябрьский лес.

С дальних полей возили овёс. Большие косматые возы, покачиваясь, шли по дороге.

– Эй, школьники, садитесь, подвезём! – кричали им с возов.

– Подвезёте в ригу, – отвечали ребята, – а нам надо в школу. Не по пути!

В риге шумела молотилка, рокотали веялки, слышались голоса… Весёлый шум работ далеко разносился над опустевшими полями.

– Слышите? – сказал Юра председателев. – Вот как у нас теперь – все молотилки и веялки на электричестве работают! ГЭС пустили! – И тут же крикнул: – Ребята, сторонись! Машина сзади!

Ребятишки сбежали с дороги. Машина шла, поднимая невысокую пыль. Она была доверху нагружена тяжёлыми мешками – колхоз отправлял хлеб на ссыпной пункт.

С машины тоже покричали:

– Может, подвезти?

– Далеко едете! – отвечали ребята. – Увезёте в район, а наша школа близко.

Дорога спустилась в овражек, заросший ольшаником. А когда поднялась на горку, кусты расступились, и стало видно школу. Вот она стоит на зелёной луговине – новая, с голубыми наличниками – и блестит на солнце своими большими окнами.

Алёнка оглянулась и подтолкнула Таню:

– Тань, посмотри-ка!

Таня оглянулась тоже. По дороге шагали ещё двое: Дёмушка и его товарищ Ваня Берёзкин. А сзади, закрутив лохматый хвост, бежал Снежок.

– Так и есть, – сказала Таня, – все тут!

– Думают, что их тоже примут! – усмехнулась Алёнка.

Со всех сторон, изо всех деревень собрались в школу ученики. Учителя встретили их и развели по классам.

Таня и Алёнка, держась друг за друга, вошли в первый класс и сели за парту.

Но едва все ученики уселись, как открылась дверь, и вошли ещё двое – Дёмушка и Ваня Берёзкин. Они вошли, сняли шапки и остановились у дверей.

Учительница посмотрела на них:

– А вы зачем пришли?

– А мы тоже учиться, – сказал Дёмушка.

– Сколько же тебе лет?

– Семь. Почти уж восьмой.

– А мне уж почти девятый, – осмелев, сказал Ваня Берёзкин.

Учительница улыбнулась:

– Восьмой вам будет через год, а девятый – через два года. На будущую осень приходите, а сейчас ступайте домой!

Дёмушка и Ваня переглянулись, надели шапки и пошли домой.

– Вот как! – засмеялась Таня. – Уже выучились!

– Сядьте прямо, дети, – сказала учительница, – положите руки на парту… – И вдруг посмотрела на дверь: – Кто это царапается за дверью?

Учительница открыла дверь, и в класс вбежал Снежок. Он увидел Таню и сразу завилял хвостом. Все ребятишки засмеялись, учительница тоже засмеялась и сказала:

– Вот так ученик явился! Ну нет, нам таких учеников не надо! Уходи, уходи из класса!

Она прикрикнула на Снежка и прогнала его. Ребята посмеялись, но скоро успокоились и стали слушать, что говорит учительница.

КОМАНДИР ЗВЕЗДОЧКИ
Сегодня праздник

Таня проснулась и сразу вспомнила, что сегодня праздник.

Утро было серенькое, холодное, моросил дождик. Чёрная ветка берёзы с одним только жёлтым листиком качалась за окном…

И всё-таки сегодня был праздник. На календаре красовалась красная цифра «7» и красными буквами было написано «Ноябрь».

В избе пахло тёплыми лепёшками и шумел самовар.

Таня вскочила с постели, сразу оделась.

– Чуть праздник не проспала, – сказала мать, – смотри, на часах-то сколько!

– Погода такая, что только спать, – сказала бабушка.

– Что ты, бабушка! – возразила Таня. – Как же спать? Скоро в школу идти! Нам сегодня октябрятские звёздочки будут давать!

– Да, уж по такому-то дождю…

– Ничего, – сказала мать, – не сахарная, не размокнет!

Таня ничего не сказала на это. Она подошла к часам-ходикам, которые висели на стене, и стала смотреть, который час. А чтобы получше разобраться, она влезла на стул. Большая стрелка стоит на цифре шесть – значит, половина какого-то часа. А маленькая – на пути от цифры девять к цифре десять…

– Половина десятого! – закричала Таня. – Половина десятого! А как будет одиннадцать – нам в школу идти!

Мать надела голубую кофточку, поставила самовар на стол, собрала чашки. Ей сегодня в риге не работать, лён не мять, потому что праздник.

Бабушка достала из печи лепёшки с творогом. Большие лепёшки, с тарелку. Корочки на них зарумянились, а творог пожелтел, будто помазанный мёдом.

– И чего это дед не идёт так долго! – сказала бабушка. – Самовар заглохнет, лепёшки простынут.

Не успела она сказать, а дед уж тут как тут, на пороге.

– Ну и погодка для праздника, – проворчал он и стал раздеваться.

Дед снял стёганку, стряхнул дождик с шапки.

– Дедушка, – сказала Таня, – ведь сегодня праздник. Мама на работу не пошла, а ты всё равно пошёл!

– Эх ты, умная головушка! – ответил дед. – Лён в риге и до завтра подождёт, ничего ему не сделается. А коров разве можно не евши оставить? Мы с тобой будем праздновать, а они с голоду заревут.

– Нет, – поспешно сказала Таня, – пускай они тоже поедят!

– И лошади также, – продолжал дед, – они реветь не будут, промолчат. Но ведь и молча не сладко голодным стоять, им завтра работать!

– Нет, нет, дедушка, их тоже надо покормить! – закричала Таня.

– Ну вот, то-то, – сказал дед.

Он вымыл руки и сел к столу. Таня уселась с ним рядом. И, пока мать наливала всем чай с молоком, а бабушка подавала лепёшки, Таня смотрела в окно.

Серый дождик моросил и моросил. Качались мокрые берёзовые ветки. Куры попрятались под дровяной навес и не вылезали оттуда. Даже весёлый, озорной Снежок приуныл. Он сидел на крыльце и смотрел в окно жалобными глазами.

– Бабушка, давай Снежка в избу пустим, – попросила Таня. – Ему там скучно!

– Как не пустить! – ответила бабушка. – Сейчас тут по чистому полу мокрыми лапами налапает. Собачье дело на улице сидеть, дом сторожить. А в избе – это дело кошачье, ловить мышей. Каждому своё.

– Да ему Михей сразу глаза выцарапает! – сказала мать. – Разве он собаку в избу пустит?

А серый кот Михей уже влез к Тане на стул и толкал её лбом под локоть – чего ж она ему лепёшки не даёт?

Вдруг где-то далеко, на краю деревни, заиграла гармонь. Зазвенела, рассыпалась золотыми бубенчиками весёлая музыка, заглушила шум дождя.

Дедушка улыбнулся, вспомнил, как был молодой, как ходил по деревне с гармонью…

Бабушка вздохнула: когда-то и она была молодая, любила поплясать под гармонь…

У матери заблестели глаза. Так бы и выбежала она сейчас на улицу, пошла бы рядом с гармонистом и запела бы во весь голос песню!

А Таня схватила платок, выскочила на крыльцо – где играют?

Играли возле клуба, под густой сосной. Над крыльцом клуба висел хоть и намокший, но всё равно яркий красный флаг.

И Тане стало очень весело. Хоть и льётся дождь, хоть и качаются ветки и скучает Снежок на крыльце, а всё-таки сегодня праздник! Самый большой праздник на всей большой советской земле!

Звёздочка

Да, праздник сегодня был очень большой – годовщина Октябрьской революции! Ребята-школьники не побоялись дождя, они сходили в лес и принесли оттуда еловых веток, зелёного брусничника и красных осиновых листьев. А потом вместе с учительницей украсили всю школу.

Таня пришла в школу нарядная. Мать надела ей новый белый фартук, в косички вплела белые ленты. Только галоши у неё очень загрязнились дорогой, и даже на башмаки грязь попала. Это бестолковый Снежок ей удружил. Увязался провожать до школы и всю дорогу шлёпал по лужам, брызгался грязью. Но галоши Таня сняла, а башмаки вытерла тряпкой.

– Вот какая аккуратная, – сказала уборщица тётя Нюша, – настоящий октябрёнок, только звёздочки нету!

– А сегодня и звёздочка будет! – весело ответила Таня.

Алёнка сегодня тоже и оделась и причесалась очень старательно. Волосы у неё были очень густые и всегда торчали в разные стороны. Ну, уж сегодня-то она им воли не дала – заплела туго-претуго две косы. Только у неё не было одинаковых лент, и она в одну косу вплела белую ленту, а в другую – красную. А мать в это время возилась с пирогами у печки и не видела, как собралась Алёнка.

Ребятишки увидели, что у неё в косах разные ленты, и начали смеяться:

– А ты ещё на макушке синий бантик завяжи!

Алёнка рассердилась, нахмурилась и уже хотела было заплакать, но тут подошла к ним пионерка из пятого класса, Ариша Родионова.

Ариша была живая, расторопная девочка и очень любила маленьких ребятишек.

– Что случилось у ребят, что ребята говорят? – весело спросила она.

А когда увидела Алёнкины банты, то и сама засмеялась.

– Эх, ты, – сказала она, – если у тебя только одна белая лента, так и косу заплети одну!

Ариша быстро расплела Алёнкины косы, из двух кос сделала одну и завязала белым бантом. Бант получился очень красивый, и над Алёнкой больше никто не смеялся.

Да и все ребятишки были сегодня нарядные. Только один Гришка Чайников пришёл, как всегда, неумытый, непричёсанный, с оторванной пуговицей у ворота. Строгий санитар Митя Колечкин подошёл к нему и сердито сказал:

– А ты почему не умылся?

– Тебя не спросился! – ответил Гришка.

– А пуговицу не мог пришить?

– Забыл тебя спросить!

Митя не знал, что ему делать. Может, взять да и прогнать Гришку домой?

А Чайников показал Мите язык и отбежал подальше.

– Завтра получишь! – крикнул Митя и показал кулак.

– Это кто же получит? – поспешно спросила Ариша. – Разве октябрята дерутся? Эх, вы! А ещё звёздочки пришли получать!

– Это он Грише грозился! – закричали кругом ребята. – Гриша неумытый пришёл!

Ариша подошла к Чайникову, поглядела на него и всплеснула руками.

– Ой, Гришенька! Что ж ты такой непраздничный в школу на праздник пришёл? Что же мать тебе чистой рубашки не дала?

– А её дома нету, – сказал Гриша насупясь.

– А где же она?

– Пошла к Мироновым. У них свадьба.

– Ну, а отец-то?

– Отец ночью со стройки пришёл, спит ещё.

– Что с тобой разговаривать! – сказала Ариша и закинула за плечи свои толстые косы. – Пойдём-ка, я тебя умою. Пора и самому о себе заботиться.

Она взяла Гришу за руку и увела в умывальную.

Скоро собрались все ребята – и старшие и младшие.

Учительницы тоже пришли. В широком коридоре стало шумно, тесно. Вернулся из умывальной и Гриша Чайников, умытый, с приглаженными волосами. А пуговицы Ариша не нашла, застегнула ему ворот булавкой.

Вдруг заиграл-запел пионерский горн. Горнист Саша Грачёв высоко поднял маленькую блестящую трубу, он горнил звонко и весело и изо всех сил надувал свои красные щёки.

Пионеры быстро построились в линейку. А октябрят поставили напротив пионерской линейки, у стены, под самым портретом Ленина.

Алёнка схватила Таню за руку, словно испугалась чего-то. У Тани и у самой слегка замерло сердце, только не от страха, а от волнения.

Начинается!

Снова заиграл горн, залился звонким голосом. На середину вышел председатель совета дружины Серёжа Зеленин.

И – странное дело! Разве не знали ребятишки Серёжу Зеленина? Сколько раз ходили с ним рыбу ловить, и сено вместе сгребали, и в снежки зимой играли. И даже дразнили: «Сергунок-Моргунок», потому что когда Серёжа из-за чего-нибудь рассердится, то начинает часто-часто моргать глазами.

А вот сейчас, когда он стоит перед ними в белой наглаженной рубашке с красным галстуком на груди, такой весь подтянутый, строгий, ребятишки даже немного оробели.

– Начинаем праздник октябрят, наших младших товарищей! – громко сказал Серёжа и посмотрел на первоклассников. – Сегодня у нас торжественный день – октябрята получат свою красную звёздочку!

Таня поспешно расправила фартук на груди – приготовила место для звёздочки. Щёки у неё разрумянились от волнения.

– Только прежде чем приколоть вам, ребята, звёздочки, – продолжал Серёжа, – мы хотим услышать: знаете ли вы свои октябрятские правила?

Ну, ещё бы не знать! Октябрятские правила, написанные крупными буквами на белых листах, уже давно висят у них в классе. А кроме того, последнюю неделю ребята-пионеры каждый день занимались с младшими ребятишками, объясняли им эти правила, готовили будущих октябрят к торжественному дню.

Но хотя и знали ребятишки свои октябрятские правила, однако все молчали, переминались с ноги на ногу, поглядывали друг на друга.

Тут к ним подошла Настя Кузнецова. Насте совет дружины поручил руководить всей группой октябрят, всем первым классом.

Она подошла к ребятишкам, сама вся розовая от волнения, с новеньким красным галстуком на шее, с пионерским значком на груди.

– Ну, что же вы? Начинайте! Ведь вы же знаете…

– Знаем! – крикнул бойкий Митя Колечкин.

– Знаем, – негромко повторила Таня. И начала: – Октябрята – будущие…

– Пионеры! – дружно подхватили ребята.

Тане стало весело. Она хорошо знала правила.

– Октябрята – прилежные ребята, хорошо учатся, любят школу, уважают старших!

Хор получался нестройный: кто забегал вперёд, кто отставал. Но все старались выкрикивать слова как можно громче:

 
– Только тех, кто любит труд,
Октябрятами зовут!
Октябрята —
Честные, правдивые ребята!
 

Таня так старалась, что при каждом слове кивала головой. Алёнка тоже развеселилась и отпустила Танину руку, за которую всё время крепко держалась.

 
– Октябрята – дружные ребята,
Читают и рисуют, играют и поют,
Весело живут!
 

И только Гришка Чайников не запомнил слов, а гудел себе что-то под нос, как шмель.

Когда ребята кончили, все пионеры, все школьники, все учителя захлопали в ладоши. Снова заиграл горн, барабанщики ударили в барабаны.

Из линейки вышли пионеры – вожатые звёздочек – и стали рядом с Настей. Среди них, конечно, была и Ариша Родионова.

– Пионеры, прикрепите октябрятам звёздочки! – сказала Настя.

Вожатые подошли к ребятишкам и прикололи каждому на грудь красную пятиконечную октябрятскую звёздочку.

А горн всё трубил, и барабаны били. И октябрята стояли притихшие, со звёздочками на груди.

Когда замолчал горн и барабаны утихли, Серёжа Зеленин сказал:

– Поздравляю вас, октябрята! Не забывайте своих правил, выполняйте их. Берегите свои октябрятские звёздочки, носите их с честью! Ведите себя так, чтобы мы потом могли сказать: эти октябрята достойны стать пионерами!

И все пионеры подхватили:

– Поздравляем вас, ребята-октябрята! Поздравляем! Поздравляем!

Тут же пионеры стали раздавать октябрятам подарки: мешочки с гостинцами. Мешочки были разноцветные – и синие, и красные, и зелёные. Тане достался красный мешочек с белыми цветочками. Она заглянула в мешочек – там тихонько светилась серебряная обёртка маленькой шоколадки, торчали острые уголки конфет. А на самом дне виднелся яркий оранжевый мандарин! Таня поскорее закрыла мешочек. Вот придёт домой, тогда и достанет свои гостинцы и всех угостит: и мать, и бабушку, и дедушку.

Но Алёнка не утерпела, развернула шоколадку.

– Я только шоколадку, – сказала она Тане, – а конфеток и Дёмке дам.

А Гриша Чайников как принялся, так тут же и съел свои гостинцы. Кому же он понесёт, если дома всё равно никого нету?

Но вот что случилось, когда октябрята стали разбиваться на звёздочки. Все спрашивали друг у друга:

– Ты с кем?

– А ты с кем?

Таня и Алёнка опять схватились за руки. Митя Колечкин подошёл к ним:

– Я с вами, ладно?

– Нет, не с нами, – ответила Алёнка, – ты споришь всегда.

– А ты не споришь?

– Вот ещё Федю Валькова возьмите, – сказала Ариша.

Федя – толстый, ленивый и всегда молчит. Его, ещё когда он был совсем маленьким, прозвали Колобком.

– Настоящий Колобок на сметане мешён, – сказала Алёнка, – куда его.

– Ладно, – сказала Таня Арише и взяла Федю за руку, – ну и что ж такого, что Колобок!

Понемножку все ребята разделились на звёздочки. Только Гришу Чайникова никто не взял в свою звёздочку.

– На что он нам! – сказал Сеня Солонцов. – Он в клубе стекло разбил.

– А нам на что? – сказала Груша Горелова. – Он дерётся!

– Ну, а как же быть Грише Чайникову, ребята? – сказала тогда Настя Кузнецова, и карие глаза её стали очень грустными. – Неужели ему одному оставаться?

А белобрысый Гришка стоял, опустив вихрастую голову, и разглядывал пряжку на своём ремне. Красные уши его торчали, рубаха на спине вздулась пузырём, руки были в чернилах – кому нужен такой октябрёнок?

Тане стало очень жалко Гришку Чайникова.

– Мы его возьмём! – сказала она.

Алёнка дёрнула её за рукав.

Митя сердито насупился:

– Вот ещё! С нас и Колобка-Кабанка довольно.

Но Настя обрадовалась.

– Вот и правильно, – сказала она, – у звёздочки – пять лучей, в звёздочке – пять человек. Вот Гриша и будет у вас пятым. И вожатая у вас будет хорошая – Аришу Родионову вам дадим.

Таня и Алёнка радостно закричали:

– Аришу к нам! Аришу к нам!

И тут же уцепились за Аришин фартук. Ариша засмеялась:

– Смотрите оборки мне не оторвите!

А потом собрала в кружок всю свою звёздочку:

– Ну, октябрята, дружные ребята, теперь со всякими ссорами и драками у нас покончено. И Гриша Чайников теперь драться не будет. И рогатку свою закинет. Правда, Гриша, ведь закинешь?

– Закину, – пробурчал Гриша.

Он выпустил ремень из рук, поднял голову и сверкнул на ребят озорными глазами:

– Ага! Вот и я в звёздочке!