Текст книги "Истинная легкого поведения (СИ)"
Автор книги: Любовь Белых
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)
Глава 7
Борцовку переодевать не стала, лишь надела под нее шорты, да так и пошла вниз. Дом спал, вместе со своими обитателями, лишь скрип половиц под моими ногами и легки цокот коготков Милы, нарушали повисшую тишину. Добравшись до кухни, я щелкнула выключателем, да так и замерла. У окна стоял растрепанный и потерянный Сергей с дымящейся чашкой кофе. Я не ожидала, что мы так скоро вновь встретимся и готова была попятиться назад, обратно в свою комнату. Но хитрая Волчица умостила свой зад за моими ногами, не позволяя мне пройти. Он молчал и я молчала, и это так глупо. Шумно вдохнув, я решительно направилась к холодильнику, распахнув его настежь.
Так-с… Не хитрые остатки еды летели на стол, как и колбаса с яйцами. Затылок буквально свербел от тяжелого взгляда. Не выдержав, я обернувшись "любезно" спросила:
– Есть с нами будешь?
Он шарахнулся от моего вопроса, словно я его о чем-то страшном спросила.
– В три часа ночи? – а вот и привычная ухмылка, быстро же он взял себя в руки.
– Я у тебя время что ли спросила? – фыркнув, я опустила тесак на ни в чем неповинную палку колбасы, и отдала Миле кусок, та тут же его проглотила пару секунд почавкав.
– Сегодня умер мой брат… – и этот шепот заставил меня замереть, настолько поникшим и горьким он был.
– Влас твой брат? – удивилась я, не зная что сказать.
– Да. Младший. – усевшись за стол, он сложил пальцы в замок, поставив рядом чашку. – Что ты хочешь знать? Спрашивай, я расскажу…
Вот так вот просто… Но это же нечестно. Он только что сказал, что его брат умер! У меня весь дух из тела вышибло, не говоря уже о мыслях. Отвернувшись к плите я поставила сковороду на огонь, не решаясь встретиться с Альфой взглядом.
– Расскажи о своей семье… О Власе… – шепотом попросила я.
– Я вырос здесь. Родился 32 года назад 12 июня, в помете с еще пятью волчатами. Мои родители истинная пара. Отец был Альфой, мать Альфа-самкой, до сегодняшнего дня у было два брата, остальные погибли. Кирилл мой второй брат. Отец погиб более десяти лет назад, времена были неспокойные. Обессиленный, после схватки с чужаками, угодил в болота. Я подчинил остатки стаи и сам занял его место. Пара оборотней покинула стаю, не желая моего правления. Моя мать… – он смолк, а я напряглась, вслушиваясь в чужую и совсем нерадостную биографию. – Когда сердце отца остановилось она это почувствовала… Она должна была умереть, но я не смог потерять в тот день еще и мать, и заставил ее жить…
– Заставил? – просто мурашки по коже от услышанного.
– Истинные пары – это единая сила, вместе живут, вместе умирают. Подчинив Волков и став Альфой, я заставил обернуться мать в человеческое обличие. Она не могла ослушаться приказа Альфы и… И я жалею об этом по сей день… Она сошла с ума, билась и кричала в истерике, а после просто угасла физически, а вместе с тем угас и разум. Сейчас моя мать овощ… – он замолчал, а пыталась переварить услышанное.
– Ты знал?
– Что именно?
– Что она станет… такой?
– Нет, конечно. От куда? Я был слишком молод, чтобы интересоваться особенностями союза истинных. Никто до меня не пытался удержать кого-то от ухода за своей парой… А я уже никому и не советую. Я нарушил естественный ход вещей и расплачиваясь за это до сих пор. Сейчас я понимаю насколько эгоистичным и отвратительным был мой поступок. Тогда же мне казалось абсурдным уходить на болота здоровой волчице вслед за мужем… Разумеется, знай я, что таков будет исход, я бы отпустил ее, как бы мне тяжело не было.
– Это не совсем эгоизм… – прошептала я, в одно мгновение забравшись на его колени. – Ты просто не хотел потерять еще и мать, остаться одному… Это нормально… Я бы поступила так же. И большинство поступило бы так же. Когда мы любим мы все немного эгоисты. А кто это отрицает, тот еще больший эгоист… – крепко прижавшись к нему, я вдохнула приятный мужской аромат, толи шампуня, толи геля для душа. В груди щемило от его слов и его боль затопила с головой, ощущаясь моей собственной. – Но неужели ничего нельзя сделать? Медицина, бабки-знахарки, не знаю, не ровен час я и в ведьм поверю… Возможно…
– Я перепробовал все, Вика. Ее мозг мертв, а тело каким-то немыслимым образом продолжает существовать – это не лечится. Она ближе к тому свету, чем к этому.
– Ты из-за этого похитил Виктора? – осторожно спросила я.
– Что? Нет же! Никого я не похищал. Он просто увидел то, что не должен был.
– Ну, а его дочь?
– А, что его дочь? Посмотрела мультики, поела сладкой ваты, покаталась на аттракционах…
– Ну, а педофил? – не выдержала я, повысила голос.
– А педофила мы с Власом убили еще в начале его карьеры. – ослепительная улыбка сверкнула в уголке губ. – Нечего было тела в лесу прятать, так и выследили.
Мороз по коже. Кошмар какой-то.
– Да и Док не слишком горит желанием уходить. Для него тут раздолье.
– Он просто благородный. Скажи ему правду и он покажет свое искренне отношение к этому. – поморщилась я. – Е-мое, яйца!!! – подорвавшись тут же бросилась к плите, на которой чуть не сгорела яичница с колбаской.
– Док мне дорог. – внезапно оказавшись позади меня, Сергей забрал у меня из рук лопаточку и принялся хозяйничать сам. Достал сыр, потер его на крупной терке, измельчил зелень, не прекращая разговор. – Но это не плавный переход от темы к теме. Его жена хорошая мать, пока рядом нет другого смазливого и заинтересованного парня. Ты думаешь, как я увел девочку? Ее отвлекал Кирилл. Ему даже стараться не пришлось, как она напрочь забыла о ребенке и переключилась на флирт с незнакомцем. Виктор – человек увлеченный своим занятием, карьерой, лабораторией… Я не могу судить о том, какого женщине при живом муже месяцами его не видеть и воздерживаться. Но это уже лирика. Реальность такова, что Елизавета, жена Дока, пять лет, как замужем, и три года как мама Дениса. У нее новая жизнь. Виктору нет в ней места.
Я обескуражено наблюдала, как мужчина плавит сыр, завершая моё блюдо, и хмурилась. Вообще ничего из того, что я только что услышала мне не нравилось. Кроме недосказанного:
– Но его дочь, она имеет право знать отца. Знать хотя бы, что он просто жив.
– И как ты себе это представляешь? Привет доча, я десять лет был не знаю где?
– Да какая разница! Можно же что-то придумать! Сколько людей пропадают постоянно, а сколько потом находятся при странных обстоятельствах, потеряв память, похищенные инопланетянами? Ничего же, люди как-то в это верят и живут дальше. – ха, мне только дай волю, я Виктору такую историю придумаю, все райотделы заслушиваться будут, а местами промакивать глазки платочком. – Он ничего никому не расскажет! Сергей, послушай, даже если расскажет, кто ему поверит? Его десять лет не было, а он жив, здоров, упитан и свеж.
– Вика…. – рваный выдох разбавило рычание Милы. Я залилась краской, ведь совсем о ней забыла, пока мы переговаривались с Сергеем. Пришлось сунуть ей еще четверть палки колбасы. И как Волчиц беременных прокормить? Это же не желудок, а бездонный колодец. Она уже и вчерашние котлеты со стола сперла.
– Сергей! Давай накормим будущую мать, и продолжим разговор за едой. – перебила я. Он был согласен. В кои-то веке мы не начали спорить.
– Расскажи мне о Заке, пожалуйста. Виктора оставим на потом. – попросила я, разрезая пищу.
– Зак мой племянник. Он сын Власа. Тот его не особо жаловал при жизни, тем не менее в нем моя кровь тоже. Он родился от человеческой женщины… – немного подумав, он положил и себе в тарелку яичницу, вооружившись вилкой. – Он был, скорее, как Мила.
– Как Мила, это значит такой… особенный? – ни меня одну интересовала эта тема, Волчица заинтересованно прислушивалась к словам Альфы, хоть и не смотрела в его сторону.
– Да, Вика… И, да, Мила. Это пройдет после первого оборота. Просто нужно перетерпеть. – констатировал он, лукаво прищурившись.
– Это же замечательно, Господи… Нет. Не в том смысле… Короче, замечательно, что это пройдет, это весьма затруднило бы им жизнь в социуме… Даже среди оборотней. А Зак выглядит…
– Не утруждайся, я тебя понял. Думаю, как и Мила. – Волчица лишь фыркнула в его сторону и показательно откусила половину сосиски клацнув клыками. – Мне, кажется, она мне угрожает…
Я не выдержала и рассмеялась, едва не теряя еду со рта. Неужели все на самом деле не так страшно? Я же черте чего себе напридумывала, нарисовала в воображении ужасающие картинки… Не знаю, новость о детях, вселяла надежду, отодвигая опасения и пережитый страх чуть дальше, позволяя порадоваться и искренне посмеяться.
– Тебе не кажется… – выдохнула я хохоча, и кинула в него полотенцем, сорвав со спинки стула.
Внезапно Мила завозилась, от чего чуть не опрокинула рядом стоящий стул, а после… улыбнулась. Выглядело это жутко и пугающе, но то, как качалась ее голова и обнаженные клыки – походило на смех, хоть и отдаленно.
– Он сзади, да? – серьезно спросил Сергей, бледнея.
– Кто? – не поняла я, ведь никого на кухне кроме нас не было.
– Я, наверное! – донеслось из-за дверного проема. В следующую секунду Сергею в голову прилетела какая-то книга в коричневом переплете. Тот успел отклониться и поймать ее в каких-то миллиметрах от цели. – Ну, что гаденыш… – пробасил разъяренный Баха. Мамочка моя, дорогая! Это же как его перекосило. Глаза кровью налитые, того и гляди вывалятся, вздутые вены по всему мускулистому телу, которое он стыдливо прикрывал… эмм… моим пальто. – Убивать тебя сейчас буду. – метнувшись отвесил Сергею оплеуху такую, что стекла зазвенели. – Так, а это… – ткнул пальцем в книгу, – На стол положи, не для тебя это.
– Баха! – взревел Сергей. – Хватит! Я сполна уже заплатил за все!
– Я тебе сейчас покажу заплатил, я тебе покажу сейчас хватит… – пока Сергей отбежал на другой конец стола, Баха стыдливо прикрывал срамные места и изучающие осматривался. Цель была найдена – в Сергея полетела хлебница.
– Да хватит вам! – опомнилась я, увидев как Сергей сжимает кулаки и играет желваками. Бросилась к голому оборотню. – Послушайте, Сергей сегодня потерял брата, он не хотел рисковать вашей женой, честное слово. – затараторила я, – Он вообще нас сразу отправил подальше от опасности! – о том, что он нас отправил в еще большую опасность, я решила благоразумно промолчать.
– Девушка! – гаркнул он, что у меня в ушах зазвенело. – Вы не могли бы заткнуться, до вас еще дойдет черед! – интересно, а я что сделала?
– Ладно! – подняла вверх руки, признавая поражение. – Я тогда принесу вам хотя бы штаны, чтобы не отсвечивали тут… тем самым… А вы, хоть поубивайте тут друг друга, раз мозгов нет, я бессильна. Своими же не могу поделиться… – последнее уже бормотала выходя из кухни.
Разложенная стопками одежда лежала на втором этаже в кладовой, туда я и направилась. Больше времени у меня занял поиск подходящего размера для этого громилы, чем проделанный путь туда и обратно. Вернувшись я застала скучающую Милу, чахнувшую над сковородой с остатками яичницы, как Кощей над златом.
– Никак? – заботливо спросила я. Еще бы что-то в нее влезло, столько всего слопать. Она кивнула тяжело вздохнув. – А эти Альфа-самцы где? – она мотнула головой в сторону окна и вновь уставилась в сковороду печальным взглядом.
Выглянув в окно, я побледнела: два Волка, не уступающих размерами и силой друг другу, норовили вцепиться в глотку и завалить противника.
– Они поубивают друг друга?! – воскликнула я. Мила язвительно фыркнула, равнодушно смотря в окно.
Все закончилось быстро. Никто никого не победил, они попросту извалялись по земле и выпустили пар. Ну, судя по тому, что вошли уже, чуть ли не в обнимку. Я с них шизею…
Окинув голого Сергея надменным взглядом поймала озорно-подмигивающий. Я просто в шоке от его перепадов настроения… Может у него настройки какие заводские слетели?
– Штаны надень… – приземлила его я.
– Обязательно, после того, как ты потрешь мне спинку… – мурча, он рывком прижал меня к себе, ткнулся носом в шею, шумно дыша. – Моя пара же не откажет мне в этой прихоти?
– Знаешь ли…
– Пара? – Баха вновь прикрылся МОИМ пальто… Я закатила глаза. Господи, в этом доме только моё пальто на вешалке у дверей что ли?
– Да, Вика моя истинная пара. – счастливо выдохнул довольный волчара.
– Ну это я по ее метке понял, а твоя где? – хохотнул басом громила, вжимая в себя Волчицу
– В процессе.
– Не признала?
– В процессе. Вика еще ни разу не обращалась… – нехотя произнес Сергей, сдвинув свою руку на мою задницу. Я тут же заерзала, выравнивая положение. Хам какой-то.
– Я так и понял, не кипятись… Знаешь, – он помолчал, хмуря густые брови, тронутые сединой, а потом закатил глаза, – Давайте завтра с утра поговорим с глазу на глаз. У меня, кажется, есть ответы на твои молитвы… – глядя в глаза Сергею серьезно произнес он. Сергей непонимающе кивнул, соглашаясь и потащил меня из кухни.
– Тебе, что не интересно? – спросила я, оглядываясь на оставшуюся пару. Такая нежность и гармония, что поплевать охота, чтоб не сглазить.
– Интересно. Но если Баха решил, что завтра утром, то значит – завтра утром. Ты меня бараном называешь, но скажу по секрету: присмотрись к Бахе, и ты поменяешь своё мнение.
– Вот уж не думаю. – тихо хохотнула я. – И вообще, куда ты меня тащишь? – запротестовала я.
– Как куда? Я разве не сказал? Спинку мне потрешь… – дебильная и мечтательная улыбка растянулась на его лице, вызывая мой зубной скрежет.
– С какого такого…
– Вика!!! – наигранно опешил он, – Как можно так выражаться!
– Да я серьезно! Не буду я тебе ничего тереть!
– У тебя нет выбора. – пожав плечами, меня наглым образом втолкнули в его комнату и, злорадно усмехаясь, закрыли на ключ двери.
– Подумаешь! Я и тут поспать могу! – фыркнула я. Незаметно для себя я поняла, что больше его не боюсь, не чувствую в нем угрозы. Когда это произошло? Он же пугал меня до чертиков!
– Вика-аа… – протянул этот самодовольный тип, – Ты моя истинная пара, тебе нужно привыкать ко мне. Решено! Ты переезжаешь ко мне.
– Тебе Баха мозг повредил? Если ты меня грызнул за шею, это еще ничего не значит. Я не глухая, я слышала, что говорил Баха – у тебя такая же отметина от меня должна быть. – победно парировала я.
– И будет…
– А вот и нет!
– Будет-будет. Ты захочешь… Очень сильно захочешь…
– Чего ты ко мне крадешься? – прищурилась я, наблюдая, как он медленными-медленными шагами приближается ко мне. – Ничего я не захочу. И жить с тобой не буду. Мне обои не нравятся!
– Переклеем!
– И потолок!
– Переделаем!
– И мебель!
– Поменяем!
– И ты!
– Врешь…
В одно мгновение он прыгнул на меня, повалив на диван и впился требовательным поцелуем в мои губы. Сколько бы я ни упиралась в его грудь кулаками, сдвинуть мамонта проще, чем этого мужчину. И только мне стоило сбавить протест и ответить на его поцелуй, приоткрыв рот, как Сергей победно воскликнул:
– Все! Теперь ты тоже грязная, и идешь со мной в душ!
Что?! Осмотрев свою одежду и ноги, я пришла к неутешительным выводам – этот… он меня испачкал своим грязным туловищем, собака. Избегая смотреть на него ниже плеч, прищурилась:
– В детсад смотри не проспи, бестолочь!
В душе мы все таки не были. Мы были в ванне. Вдвоем. Нет, меня не уговорил Сергей. Меня уговорили его руки, губы, объятия, шепот… Медленно намыливая тела мы пожирали взглядом друг друга, пока притяжение между нами не стало невыносимым. Скользящие нежные движения, наполненная ванная, близость прижатых тел не позволяли долго сдерживаться обоим. Поцелуй за поцелуем, объятия за объятиями, открывали все новые и новые ощущения. Осмелев, я провела рукой по мыльному животу, скользя по твердым мышцам пресса и тяжело вздохнула. Сергей сам перехватил мою ладонь и осторожно положил на свое достоинство, позволяя оценить степень его возбуждения. Я заерзала, несмело проведя рукой вдоль ствола к головке и ахнула, когда рука Сергея потянулась к моему животу. Как двое робких и неумелых влюбленных мы с осторожностью и трепетом изучали друг друга, узнавая по-новому… Обхватив член крепче я увереннее провела вверх-вниз, застонав от проникнувшего в меня пальца. Так горячо, возбуждающе, откровенно, невыносимо… Сергей отозвался стоном на мой, не отрывая глаз от моего лица. Я же все норовила их закрыть от накрывающего с головой удовольствия и смущения.
Он первым потянулся ко мне ближе, заставляя откинуться на край ванны. Первым сжал мою грудь, перебирая пальцами соски и шумно дыша. Первым поцеловал, глубоко, неистово, страстно… Я крепче прижимала его к себе замирая от особо приятных ощущений и млела от удовольствия, застывшего на его лице.
Потом он вошел в меня, на этот раз бережно и осторожно, давая мне время привыкнуть к новым ощущениям, растягивая и наполняя. Его глаза вновь переливались зелено-карим цветом и неотрывно следили за каждой моей эмоцией, угадывая, когда нужно остановиться, перейти на ласки, а когда и усилить напор…
Вода давно расплескалась на пол от наших движений, мы лишь еще добавили, когда я несмело отстранила его и забралась сверху. Пробуя задавать сама темп я поднималась и опускалась на горячую плоть, двигая бедрами. Надолго нас не хватило. Сергей обхватил мои бедра и до упора вошел в меня, помогая мне двигаться в более быстром темпе. Я стонала и кричала от наслаждения, срываясь на хрип, вместе с ним. Потянув меня осторожно за волосы, заставляя откинуть назад голову, его язык завладел моей грудью, дразня и лаская.
А после ей завладели его руки. Я с какой-то нелепой радостью осознала, что он мне больше не помогает, и я сама управляю всем процессом. Это еще больше расплавило мозг. Я скользнула языком в его рот, случайно стукнувшись с ним зубами и поймала такую эйфорию вседозволенности, контроля, желания, что тут же впервые в жизни кончила. Мне было хорошо. Безумно хорошо. Но оргазм приукрашивают… Делов то секунды. Процесс мне понравился больше…
Сергей продолжал удерживать меня, покрывая шею и лицо поцелуями, давал выдохнуть.
– Если не хочешь мы можем…
– Не можем… – я сама задвигала бедрами, на этот раз взад-вперед, от чего у Сергея сбило дыхание и он вцепился руками в края ванны, чем доставил мне несказанно удовольствие и добавил азарта.
Обессиленные мы легли спать мокрые и голые на том самом диване, прижимаясь друг к другу. Никто из нас так ничего толком и не сказал, не спросил. А на его плече и в кольце его рук было настолько комфортно и уютно, что я очень быстро уснула, буквально провалившись в сон.
В удивительно удобных объятиях я проснулась, ощущая легкое возбуждение. Не моё.
– Привет. Не хотел тебя будить… – простынку бережно поправили на моем плече, укутывая по шею и поприветствовали нежным поцелуем.
– Привет… – выдохнула я, млея от его касаний. – Это странно, но я чувствую возбуждение… И, кажется, оно не моё… – ответом мне был задумчивый взгляд. – Ты ответишь мне, или мне стоит самой проверить? – угрожающе я потянулась к его краю простыни, намереваясь ее стащить.
В кухню мы спустились только через час. Сергей был невозможно заботлив и нежен. Постоянно старался меня касаться, обнимать, целовать, и не важно, мешало ли мне это сейчас. Так я чуть не обожглась кофе, когда меня резко притянул к себе наглый оборотень, так чуть не порезалась, когда нарезала овощи, а он удумал закопаться в мои волосы сзади. В конечном итоге я не выдержала:
– У тебя дел нет никаких? – безусловно, мне все это нравилось и было приятным, но все таки это слишком резкие перемены. – Давай ты через пол часика подойдешь, хорошо?
Нахмурившись, и пробормотав, что-то о женщинах, которым только одно и надо, он все таки убежал наверх, будить Баху, если он еще не встал. Я спокойно выдохнула. Меня до сих пор пугали его слова о моей метке, от которой, кстати, и правда не осталось и следа. Метки помогают парам быстрее друг друга почувствовать и скрепить союз истинных. Я никогда не привыкну к этой фантастике… Что это значит полностью, не знал даже Сергей, объяснял, что ему вот просто захотелось, вот он просто почувствовал, что должен ее поставить, не в силах противиться. Мы надеялись на Баху, уж он с Милой, явно, прошел через это и многое может объяснить и пролить свет на ситуацию в целом.
И как я до этого всего докатилась?
Телефон ожил, объявилась Светка, и я с удовольствием проболтала с ней все это время ни о чем. Завтрак был абсолютно готов, а Сергея и никого другого все не было. Я заскучала и наткнулась взглядом на бывший метательный снаряд Бахи, который сиротливо лежал на краю стола. Подумав немного, раскрыла книгу на первой странице и тут же обнаружила, что это никакая не книга, а блокнот, или даже дневник. Меня разъедали противоречивые чувства – читать чужие рукописи не хорошо, будь то заметки, стихи, дневник. Без разрешения не совсем…
Но тут взгляд выхватил знакомое имя, и я, умостившись с чашкой кофе за столом, погрузилась в чтение.
– Вика! – голос Сергея, привел в чувство, как ушат холодной воды. Я перевела на него непонимающий взгляд и обнаружила его за столом, рядом с Бахой и Стивеном. Когда только войти успели? – Ты хорошо себя чувствуешь, побледнела вся?
Язык мгновенно прилип к небу, а глаз, готова поклясться, задергался. Нет, я не хорошо себя чувствую.
– Начала уже читать? Я для тебя его вез, что-нибудь вспомнила? – Баха пытливо всматривался вмоё лицо, выдавая свою заинтересованность, пока ничего не понимающий Стивен переводил взгляд с одного на другого.
– Что она должна была вспомнить? Что ты там привез? – хмуро спросил Альфа, и попытался выдернуть у меня из рук дневник. Потерпев неудачу он удивленно уставился на меня, ожидая обьяснение, а я все еще сидела, словно в рот воды набрала.
– Дневник Лени Белова, ты не помнишь его, наверное… – не сводя с меня глаз, ответил Сергею этот громила. – Он когда-то первым забил тревогу, что мы вымираем помаленьку…
– Это не тот, кому Марк вызов бросил и победил, подмяв его стаю?
– Тот.
– Очень смутно, что-то припоминаю. Если он и гостил у нас, то, явно, это было еще во времена моего отца. Тупая история, тупой Альфа, херов Зальцман… – равнодушно пожав плечами он опустил руки на мои плечи, замирая сзади моего стула.
– Ты бы помолчал что ли… – шепотом попросил Баха, и тут же в моей руке треснула чашка. Остывший кофе пролился на стол, стекая на пол темными струйками.
Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Сбросив с абсолютно целой ладони осколки, я дрожащим голосом произнесла страшное:
– Он мой отчим. Он мой отец!!! Я Белова Виктория Леонидовна!
Баха с Сергеем замерли, а Стивен от чего-то выглядел растерянным и шокированным. Повисло гнетущие молчание…
