Текст книги "Домашний помощник"

Автор книги: Любомир Махачек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Махачек Любомир
Домашний помощник

Любомир Махачек

Домашний помощник

Сегодня нелегко всем, ибо каждый стремится достигнуть максимального результата. И я не исключение. Беру старт и упорно иду к финишу. Иногда я чувствую перенапряжение. Хочется все бросить. Но я стискиваю зубы и держусь. Я понимаю – таково веление времени. Давление всего "рационального" на наше сознание, научно-технический прогресс, полеты в космос, гонка вооружений... Вчера я смотрел в окно и услышал, как Квасничкова, эта сплетница из дома напротив, громогласно заявила: "Люди уже сами не знают, какую бы еще глупость им выдумать". Пока она отапливала квартиру углем, все было в порядке, теперь же приходится каждый день чистить солнечные коллекторы – ведь на них оседает смог. Я не против прогресса, наоборот, в конечном итоге я его порождение. Но пани Квасничкова права в одном: у нас нет времени ни остановиться, ни оглянуться. В этом, конечно, есть определенная перестраховка. Мы предпочитаем броские газетные заголовки: "Покушение на N...", "Летающая тарелка на крыше колбасного магазина", "Массовые убийства в Диснейленде" и т.п.

Я всегда много читал и повышал уровень своего образования. Без знаний сегодня пропадешь. Но главное, разумеется, мне хотелось помочь Здене.

– Ты ждешь меня? – спросила она, едва войдя в дом.

Голова моя была прикрыта газетами. Здена сняла их, и я напугал ее, тявкнув по-собачьи.

– Ты все читаешь! Так что же там случилось в Диснейленде? – Здена бросила сумку с покупками на стол с такой силой, что скатерть съехала на пол. Потом она, не раздеваясь, присела на стул.

– Какой-то сумасшедший совершил покушение на роботов, выбирал тех из них, что напоминали ему людей. В результате пострадало несколько посетителей.

– Зачем он это сделал?

– В девятнадцатом веке тоже уничтожали машины, – сказал я, впрочем понимая, что данный случай несколько иного рода.

Здена не ответила, она сняла пальто и вышла в коридор. Некоторое время она стояла перед зеркалом, видимо, проверяла, не похожа ли и она на робота. Вернувшись в комнату, Здена достала из сумки хлеб и сунула мне под нос. Запах был превосходный, и корочка аппетитно хрустела в Здениных пальцах. Я не выдержал и откусил кусочек.

– Он еще теплый, только что из автомата-пекарни.

Я подумал: теплый хлеб – это всегда хорошо. Здена стала меня уверять, что в воскресенье будет печь сама. Она вынула из сумки остальные продукты и сложила все в холодильник.

А хлеб и в самом деле был хорош, мне досталась еще корочка.

Вид Здены мне сегодня не понравился. Она казалась озабоченной, наверное, переутомилась. Сама призналась, что устала, и, если не выпьет крепкий кофе по-турецки, наверняка уснет. Жаль, что я не умею как следует варить кофе, не то бы непременно предложил ей. Здена относится к тому типу женщин, которые вечно куда-то спешат, а если вдруг останавливаются передохнуть на минуту, у них возникает такое чувство, будто что-то упущено. Я никак не могу к этому привыкнуть, но пытаюсь понять Здену. Она работает в бухгалтерии. Сами знаете, два раза в месяц выдача зарплаты, сверхурочные, нервы, сигареты, кофе, ночные бдения. А сколько у нее поручений! Она ведет общественную работу по меньшей мере в трех комиссиях, в Обществе охраны от гербицидов, в Союзе не умеющих плавать, а в клубе "Акция бронтозавр" даже выполняет функции секретаря. Когда я посоветовал ей завести второго ребенка, она на меня накричала: женщине, мол, всегда приходится тяжелее мужчины. И вообще стала агрессивной, тогда она просто испугала меня. Да и сейчас я побаиваюсь за нее.

– Тебя что-то тревожит, Здена?

– Эти мужчины предоставили все права нам! Иду к зубному врачу Женщина. Болею ангиной – лечит меня женщина. Мясник – женщина. Водитель трамвая опять же женщина!

– Ты не преувеличиваешь? – спросил я. – Тебе не достаточно меня?

Что-то ее сильно расстроило.

– И в школе сплошные женщины, – продолжала она. – Что ждет наших детей? Они такие нервные и истеричные.

– Успокойся, – сказал я ласково. Здена, откусив кусочек хлеба, сделала глоток кофе, вытерла рукавом слезы. Женщинам слезы к лицу, здесь они неподражаемы. – У тебя плохие новости?

– Пепик... Этого следовало ожидать.

– Что, обещают поставить "четверку" по поведению?

– Да нет, – отмахнулась Здена. Эту тактику я знал – она разжигала мое любопытство. Как бы невзначай Здена запустила мне руку в волосы. – Ты мой умник, кибернетик, пора тебе постричься.

Она расстроилась из-за Пепика и, чтоб отвлечься, заговорила о стрижке. Наверное, стрекотание машинки ее успокаивало. Здена обычно стригла меня, когда нервничала. Я, собственно, и не против, парикмахер тебя только изуродует, да и удовольствие это обходится дороговато. Один раз Здена даже завила меня, потом положила мою голову к себе на колени и принялась накручивать кудри на палец. Мы провели чудесный вечер.

– Он схватил двойку по истории, – сказала она.

Так вот в чем дело! Пепик учился в пятом классе. Гением он, конечно, не был, но в алгебре разбирался и морфологию более или менее знал. Только вот с историей у него не клеилось. Здена вначале думала, что у Пепика нелады с учительницей, но ошиблась. Однажды мы устроили Пепику перекрестный допрос. Учеба Пепика – мое дело, я ведь отвечаю за школу.

Сегодня мальчика вызвали по истории. Вчера мы с ним прошли культуру Юго-Восточной Азии, повторили материал о Евфрате, Тигре, Месопотамии, Финикии, Палестине, Крите. Я спрашивал Пепика в перерыве хоккейного матча, который передавали по телевизору. Ему не очень-то хотелось отвлекаться от хоккея, но за нами наблюдала Здена и всякий раз, когда он меня не слушался, закатывала сыну подзатыльник. Я никогда Пепика не бью, считаю, что детей бить нельзя. К тому же Пепик довольно прилично во всем разбирался, и я удивлялся, что он так долго сидит над картой Древнего Египта.

– Ты вместо того, чтобы помочь ему исправить оценку, умудрился испортить то, что уже сделал!

– Но мальчик не в состоянии переварить огромную информацию. У меня и то от всего этого болит голова. Пепик запомнил про глиняные дощечки, но забыл, что на них записывались сказания, эпос, поговорки.

– Учительница спрашивала вовсе не об эпосе. По всему видно, что вчерашнее задание вы выполнили кое-как, – сказала Здена сурово.

– Кроме пословиц и эпоса, он знал все, – настаивал я на своем. Еще час назад я переживал, что у Здены плохое настроение, а сейчас заметил, как она поглядывает на мои кудри.

– Вас интересует один хоккей, а то, что хетты создали в Малой Азии мощную империю, достигшую расцвета в середине второго тысячелетия до нашей эры, вас не касается. Поэтому-то и получил Пепик двойку с минусом. Что теперь о нас подумает пани Квасничкова!

– Да Пепик просто забыл, сколько раз тебе повторять!

– Состав национальной сборной по хоккею он знает наизусть.

– И в состоянии ли он вообще понять, что написано в учебнике?

– Ну, знаешь... – Здена все принимала на свой счет.

– Извини, я совсем не это имел в виду, – я попытался исправить положение и смиренно попросил Здену сварить мне кофе. Она никогда не забывала обо мне, готовя себе еду, а сегодня забыла. В этот день мне буквально не везло.

– Ну, что в школе? – набросился я на Пепика, вернувшегося домой.

Пепик сбросил портфель на ковер, и в нем все загромыхало.

Здена неподвижно сидела за столом, сложив руки на коленях. Наверное, она размышляла, стоит ли взять ремень. Пепик понял обстановку, вежливо поздоровался и сразу же переобулся. Обычно он носится по квартире в одних носках. На сей раз он надел тапочки, подошел к маме и поцеловал ее.

– Ярушка сказала, что я смогу исправить оценку.

– Что за Ярушка? Ах да, ваша классная руководительница. – Здена схватилась за голову. – Надо же, Ярушка! Так что ты там не смог ответить? Она мне столько всего наговорила.

– Я уж не помню, – невинно промолвил мальчик.

– Не помнишь, потому что не знал ничего, – с укоризной сказала Здена. А ведь ты утверждал, что Пепик – талантливый ребенок, – обратилась она уже ко мне.

– Мама, а кто такой Бедржих Грозный? Что такое легенды, эпос и пословицы?

– Видишь ли... Пословица – это народная мудрость. Что это, собственно, такое? – она смотрела на меня. Я упорно молчал. – А кто такой Бедржих Грозный?

Тишину, воцарившуюся в комнате, нарушил мальчик:

– Мама, а у Ярушки была сегодня отличная сумка – с наклейкой "Голубые Сиуксы". Это, знаешь, группа такая.

– "Голубые Сиуксы"! Горе мне с тобой, Пепичек. – Она посадила мальчика к себе на колени. – Бедржих Грозный – чешский ученый, который расшифровал язык хеттов. Неужели трудно запомнить? Пообещай мне, что будешь прилежно заниматься.

Пепик молча кивнул. В последнее время он запирался в туалете и читал журнал "Дикобраз". Все шуточки из журнала он помнил назубок, а то, что математики в Месопотамии изобрели систему отсчета времени и геометрического измерения угла, Пепик не знал.

Сегодня он не стал закрываться в туалете, а направился в свою комнату, держа в руке учебник истории. Здена прибралась у него, вытерла влажной тряпкой стол. Потом, я услышал, как хлопнула дверь, и Пепик тонким голоском начал читать вслух про персов.

Здена вернулась на кухню и стала варить ужин.

– Что-то ты рано сегодня, – осторожно заметил я.

– Мне просто надо успокоиться, – ответила она. – Хотела я вам сварить манную кашу, да, пожалуй, хватит с вас и картофельного пюре.

Этим она меня не могла разозлить.

Я знаю, каждая мать смотрит на своего ребенка сквозь розовые очки. Пепик, конечно, вызубрил бы в конце концов своих финикийцев, только его знаний едва хватило бы на неделю. Здена была права лишь в одном: вчера мы больше занимались хоккеем, игра нас заворожила.

– Ты меня извини, – оправдывалась она позднее, – но за все, что связано со школой, отвечаешь ты, у меня и так дел сверх головы.

Мне оставалось смиренно поддакивать. Я жалел Здену, хоть и не всегда соглашался с ней. Она была красивой женщиной, и мне доставляло удовольствие о ней думать. Я всегда старался как можно быстрее уладить недоразумения. Сейчас, кажется, наступило самое подходящее время для выяснения некоторых деталей.

– Можно мне высказать свою точку зрения?

– Только не пытайся опять искать смягчающие обстоятельства. Меня интересуют конкретные результаты.

– По степени трудности учебный материал можно оценивать с двух точек зрения: количественный показатель и качество. Целесообразно проанализировать объем информации, который должны переварить дети в пятом классе. Я имею в виду не только историю.

– Скажи это учительнице, – оборвала меня Здена.

– Ярушке? Она и так все знает. Качественный показатель охватывает те особенности учебного материала, которые характеризуют степень его трудности. Возьмем, к примеру, синтаксическую сложность текста или понятийную загроможденность.

Здена отодвинула кастрюлю с картошкой, вздохнула и налила себе стакан сока.

Буду говорить медленнее, чтоб она лучше меня воспринимала. Здена не доверяет ни одному мужчине, расплачиваться же приходится за всех мне. Я продолжаю:

– Существуют образцы степеней сложности учебного текста...

– Прекрати свою лекцию!

– Не бойся, до уравнений я не дойду. Короче, если проанализировать детально некоторые учебники для пятого класса, получится, что они не только трудны сложностью фразовых единиц, но и отличаются понятийной загроможденностью.

Здена посмотрела на меня отсутствующим взглядом. Пришлось повысить голос. Хотелось взять и встряхнуть ее хорошенько. К счастью, она поняла мои рассуждения.

– Ты хочешь сказать, что все эти учебники никуда не годятся. Лучше бы честно признался, что вы смотрели хоккей.

– Я не увиливаю от ответственности, хоккей мы действительно смотрели, но и в учебник тоже заглядывали.

– Ну выкладывай все начистоту, почему ты не смог ему объяснить? Ты не в состоянии быть наставником, теперь я уверена. Ты мне вообще не нужен, вдруг разрыдалась Здена.

– Что там объяснять! – рассердился я. – Все четко написано.

– Все? – удивилась она. – Ты с ума сошел!

Здена взяла меня за шею и повелительно сказала:

– Идем!

Мы вышли на улицу. Шел дождь. Здена взяла с собой зонтик, а я в спешке забыл шапку. Сначала я подумал, что мы направляемся в магазин учебных пособий, но она тащила меня дальше, мимо мясной лавки, магазинов канцелярских товаров, головных уборов. Затем мы свернули в какой-то узкий переулок. Было темно, только свет от оконных стекол резал глаза. А когда у меня болят глаза, начинается и головная боль. Так будет, видно, и в этот раз.

Без десяти шесть мы вошли в магазин хозяйственных товаров. Продавщица штопала за прилавком носок и встретила нас не очень любезно. Она сразу остановила взгляд на мне – опять рекламация!

– Вот, пожалуйста, он сошел с ума, – сказала Здена. – Не справился с заданием для пятого класса.

Мне было стыдно, я чувствовал себя мальчишкой. Вам хорошо, а мне каково: набросились две женщины на одного! К счастью, вошел еще один покупатель – мужчина с дырявым зонтиком.

Продавщица наклонилась ко мне и смахнула капельку дождя с моего носа. Ну, это уж слишком! Вдобавок мужчина пощупал мне лоб. У него были желтые пальцы, пропахшие табаком.

– Завтра кончается гарантия, но я пришла сегодня на всякий случай. Он запрограммирован на шестой класс, а не может одолеть и пятого, – наступала Здена.

Продавщица подключила меня к сети.

– Он не сошел с ума, – уверенно сказала она. – Случается, что в младших классах учебная программа гораздо сложнее, чем у старшеклассников.

– Простите, пани, вас не удовлетворяет работа его головы? Вы хотите его вернуть? – спросил мужчина с дырявым зонтиком.

Я заморгал глазами.

– Вот видишь, – я поглядел на Здену, – со мной все в порядке.

– Ну скажите, к чему мне такая голова, – снова стала жаловаться Здена. – Хотите всучить мне его обратно?

Она сердито схватила меня за чуб и засунула обратно в авоську.

С мужчиной-покупателем она вообще объясняться не собиралась.

Я выиграл. Не люблю менять хозяев! Что ни говори, со Зденой довольно любопытно беседовать, хотя путешествия в сетке, признаюсь, меня утомляют.