Текст книги "Самая лучшая сказка на свете"
Автор книги: Любомир Фельдек
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Фельдек Любомир
Самая лучшая сказка на свете
Любомир Фельдек
Самая лучшая сказка на свете
Где было – там было. Стоял один дом, вокруг дома был сад, а вокруг сада забор.
Дом был мой, сад тоже мой, а значит, и забор мой. Хотя к чему мне вас обманывать?
Никакого дома вообще не было.
Сад был ничей. Но забор вокруг сада всё равно мой.
Скажете, так не бывает? Ладно. И дом, и сад, и забор – всё было моё.
И был этот забор волшебный. Ну, если не волшебный, так хоть интересный. Ведь всякого, кто проходил мимо, очень интересовало, что за этим забором скрывается.
Первое, что бросалось в глаза, была надпись: "ТАЙНЫЙ ВХОД" и от неё шла стрелка. Надпись со стрелкой повторялась каждые десять метров, и тот, кто подчинялся приказу стрелки, мог ходить без конца. Да и как было отыскать тайный вход, когда забор круглый!
Между надписями и стрелками хватало места и для других забавных вещей.
В одном месте торчали острия четырёх гвоздей и между ними нестирающимся мелом было написано:
ПО ДРУГУЮ СТОРОНУ ЗАБОРА ПРИБИТ ПЛАКАТ С САМОЙ ЛУЧШЕЙ СКАЗКОЙ НА СВЕТЕ.
Вы думаете, эти острия могли поранить прохожих? Не беспокойтесь, я и об этом подумал. Гвозди были натёрты пенициллиновой мазью и, если бы кого поранили, сами бы и вылечили.
Чуть подальше была дыра, то есть была бы дыра, если бы... Думаете, если бы её не заколотили доской? Как бы не так! На неё нашили заплату. Заплату из красного бархата. По-вашему, слишком ярко? Синего под рукой не оказалось.
Ещё чуть дальше в заборе было круглое отверстие от выпавшего сучка. Из него струился прекрасный зелёный свет и доносилась музыка. Открою вам одну важную тайну: когда свет гас, музыка тоже стихала. Ей-ей, не вру. И наоборот когда стихала музыка, свет тоже гас.
А ещё чуть дальше в заборе были книжные полки. Но напрасно вы попытались бы взять с них "Алису в стране чудес" или хотя бы первый том энциклопедии на букву А, где написано, кто такая эта Алиса, попавшая в страну чудес. Книги здесь были напиханы так тесно, что ни одной нельзя было вытащить. То же порой случается с книжными полками крупных учёных, но им это вовсе не мешает, потому что они давно перестали читать – вся наука сидит у них в мизинце, которым они в задумчивости чешут за ухом.
Несколько крохотных дырочек интересны тем, что сквозь них пробивались стебли, а на этих стеблях красовались никому не ведомые тропические цветы. Как пробились эти цветы через крохотные дырочки? Загадка довольно простая. Это искусственные цветы на проволочках, я сам просунул их в дырочки снаружи. А вазы для этих цветов я расставил вдоль забора изнутри. Однако заботой о свежей воде я себя не обременял – ведь цветы искусственные! Но стоило налить в вазы вина и – о чудо! – искусственные цветы принимались плясать!
На видном месте в заборе было окошко кассы – щель шириною в пять сантиметров. Над ней висела табличка: "ПЛАТА ЗА НЕВХОД ПО ЖЕЛАНИЮ". Каждый, кому не удалось войти в мой сад тайным входом, обойди он забор хоть сто раз, мог бросить плату за невход и удалиться. Но так как плата была ПО ЖЕЛАНИЮ, редко кто желал платить. Чаще в щель бросали записочки, содержание которых я стесняюсь передать. Вскоре записочек накопилось столько, что под ними скрылись и дом, и сад, а забор под их тяжестью провалился, и теперь каждый кому не лень, проходя мимо, мог увидеть его с другой стороны и прочесть самую лучшую сказку на свете... Вы хотите знать, что это за сказка? Вот она.
Где было – там было. Стоял один дом, вокруг дома был сад, а вокруг сада забор.
Дом был мой, сад тоже мой, а значит, и забор мой. Хотя к чему мне вас обманывать? Никакого дома вообще не было.
Сад был ничей. Но забор вокруг сада всё равно мой.
Скажете, так не бывает? Ладно. И дом, и сад, и забор – всё было моё.
Эту сказку вы уже слышали?
Разве я виноват? Коли забор круглый, сказка на нём тоже написана по кругу.
По-вашему, это вовсе не самая лучшая сказка на свете, вы знаете ещё лучше?
Ах, разбойники! Вы читаете книги с конца! Вы уже знаете, что самая лучшая сказка впереди и называется она ЗЛАТУШИК.
ГЛАВА ПЕРВАЯ,
ИЗ КОТОРОЕ ТЫ УЗНАЕШЬ
ЧТО КТО-ТО КРИЧИТ НАМ:"ЗЛАТУ-У-УШИК!"
Как-то раз мы, я и моя приятельница Ольга, отправились к реке.
От дома, где со своими родителями жила Ольга, к реке надо было идти так: перейти через мост, за мостом внимательно осмотреться, чтобы не угодить в яму, потом спуститься по деревянной лесенке вниз, где стоят старые бочки из-под смолы, за этими-то бочками и была река.
Вышли мы из дома, где со своими родителями жила Ольга, и, держась за руки, направились к реке.
– Осторожней! – кричала нам вдогонку Ольгина мама. – Не угодите за мостом в яму!
– Хорошо! – закричали мы в ответ. – Постараемся не угодить!
Идём мы с Ольгой, переходим через мост, и тут вдруг откуда ни возьмись, нежданно-негаданно где-то рядышком слышится:
– Злату-у-ушик!
Я оглянулся по сторонам: кто бы это мог быть?
Ольга тоже оглянулась: кто бы это мог быть?
Но, кроме нас двоих, вокруг не было ни души.
И я решил, что это мне только почудилось.
Ольга тоже решила, что это ей только почудилось.
– Что ты оглядываешься? – спросил я Ольгу.
– А ты что оглядываешься? – спросила она меня.
– Просто так, – сказал я.
– И я просто так, – сказала Ольга.
Идём мы дальше.
Миновали мост, за мостом внимательно осмотрелись, чтобы не угодить в яму, за ямой была деревянная лесенка, и мы начали по ней спускаться.
Но не прошли и половины ступенек, как вдруг откуда ни возьмись, нежданно-негаданно где-то рядышком послышалось:
– Злату-у-ушик!
Посмотрел я на ступеньки, которые вели вниз, посмотрел на ступеньки, которые вели вверх, и Ольга посмотрела на ступеньки, которые вели вниз, и на ступеньки, которые вели вверх, но опять, кроме нас двоих, вокруг не было ни души. И снова я решил, что это мне только почудилось. И Ольга снова решила, что это ей только почудилось.
– Что nы оглядываешься, кто-нибудь нас звал? – спросил я Ольгу.
– А ты что оглядываешься, кто-нибудь нас звал? – спросила Ольга.
– Я оглядываюсь просто так, – сказал я.
– И я просто так, – сказала Ольга.
Идём дальше.
Спустились по лесенке, и вот мы уже под мостом, среди старых бочек из-под смолы, а там уж совсем-совсем близко река. Но тут вдруг откуда ни возьмись, нежданно-негаданно где-то рядышком послышалось:
– Злату-у-ушик!
И было это в тот самый миг, когда я не видел Ольгу, а Ольга не видела меня, потому что мы обходили большую бочку – Ольга справа, а я слева.
Тогда я приложил ухо к бочке, потому что хотел узнать, не из неё ли доносится голос, и спросил тихонечко, чтобы не слышала Ольга:
– Тут кто-нибудь кричал; "Злату-у-ушик"? А Ольга приложила ухо к бочке с другой стороны, потому что тоже хотела узнать, не из неё ли доносился голос, но услышала только, как я тихонечко спрашиваю: "Тут кто-нибудь кричал Злату-у-ушик?", и сказала:
– Кто-то кричал, а кто – непонятно.
– Как по-твоему, кого он звал? – спросил я со своей стороны бочки.
– Не знаю, может быть, нас, – ответила Ольга со своей стороны.
– Но ведь ни тебя, ни меня не зовут Златушик! – снова сказал я.
– А может, он не знает, как нас зовут, – ответила Ольга.
– Но что ему от нас надо? – спросил я.
– Может, ему и верно что-нибудь от нас надо или он думает, будто нам что-нибудь надо от него, – ответила Ольга.
– Пойдём поищем его, – предложил я.
– Пойдём, – согласилась Ольга.
Мы вышли из-за большущей бочки, Ольга справа, а я слева, снова взялись за руки, забыли, что шли к реке, которая была совсем-совсем близко, и принялись искать того, кто кричал нам: "Злату-у-ушик!".
ГЛАВА ВТОРАЯ,
ИЗ КОТОРОЙ ТЫ УЗНАЕШЬ,
КАК МЫ ИСКАЛИ ТОГО, КТО КРИЧАЛ НАМ:
"ЗЛАТУ-У-УШИК!", И КАК НАПУГАЛ НАС МАЛЯР ЛОЛО МАТЕРЛА
Первым делом, ещё стоя среди бочек, мы громко спросили:
– Эй! Тут кто-нибудь кричал: "Злату-у-ушик"?
Но никто не откликнулся.
Тогда мы ушли с того места, где были бочки, и стали подниматься по деревянной лесенке, дошли до самой её середины, остановились и ещё раз громко спросили:
– Эй! Тут кто-нибудь кричал: "Злату-у-ушик"? Но никто не откликнулся.
Мы поднялись по ступенькам на самый верх, перед мостом внимательно осмотрелись, чтобы не угодить в яму, пошли по мосту, на середине его остановились и в третий раз громко спросили:
– Эй! Тут кто-нибудь кричал: "Злату-у-ушик"?
Но никто не откликнулся. Только вдруг откуда ни возьмись, нежданно-негаданно появился старый воробей. Подлетел, затрепыхал крылышками и сел на подоконник дома, что стоял у самого моста. А из открытого окна кто-то крикнул:
– Ага! Это ты, дружище воробей! Добрый вечер!
– И правда уже вечер, – сказала Ольга. – Идём скорее домой, а то мама будет беспокоиться.
– Идём, – согласился я. И мы поспешили домой.
Перед домом, где со своими родителями жила Ольга, уже взад-вперёд ходила Ольгина мама и беспокоилась.
– Куда вы, дети, запропастились, разве не видите, что уже вечер? воскликнула она.
– Мы тут! – закричали мы. – Видим, что уже вечер, только мы не заметили, как он наступил, потому что кто-то всё время звал нас: "Злату-у-ушик!".
– Кто же вас звал? – спросила Ольгина мама.
– В том-то и дело, что мы не знаем, – ответил я.
– Он не захотел нам показаться, – сказала Ольга. – Как ты думаешь, мама, кто бы это мог быть?
– Не знаю, – ответила Ольгина мама. – И садись скорее к столу. Сколько можно ждать тебя с ужином?
Но в тот миг, когда Ольгина мама говорила, откуда ни возьмись, нежданно-негаданно где-то рядышком послышалось:
– Злату-у-ушик!
– Теперь, мама, ты слышала! – воскликнула Ольга.
– Он где-то тут, в лопухах у забора! – воскликнул я и приподнял один лопух, только, похоже, не тот.
– Ничего я не слышала, – сказала Ольгина мама. – Беги-ка и ты домой, наверняка твоя мама тоже беспокоится.
И я побежал домой.
И настала ночь. Мы заснули и про всё, про всё забыли. А утром проснулись и снова вспомнили.
Утром я сказал маме:
– До свиданья, мама, я иду к своей приятельнице Ольге.
– Хорошо, – сказала мама. – Только не шалите, а то как бы не случилось беды.
– Не бойся, мама, у нас серьёзное дело, – ответил я.
– Серьёзное дело? – удивилась мама. – Какое серьёзное дело?
– Кто-то всё время окликает нас, и мы хотим его найти, – сказал я.
– Будьте осторожны, чтобы он вас не обидел, – посоветовала мама.
– Не бойся, мама, он нас не обидит, – сказал я. – Он только кричит: "Злату-у-ушик!".
И снова я побежал к своей приятельнице Ольге. Возле дома, где со своими родителями жила Ольга, был садик, а в этом садике под кустом сирени стояла скамейка. Пошли мы в садик, сели на скамейку и стали думать, как же нам искать того, кто кричал вчера: "Злату-у-ушик!".
– Как по-твоему, позовёт он нас ещё? – спросила Ольга.
– Позовёт, – ответил я.
Так, этот вопрос решён. Мы стали думать дальше.
– Вчера мы три раза окликали его: "Эй! Тут кто-нибудь кричал: Злату-у-ушик?", а он всё равно не показался, – сказал я, и мне сделалось грустно.
– Верно. Но почему? – сказала Ольга, и ей тоже сделалось грустно.
Но как только нам сделалось грустно, мы снова захотели развеселиться. И чтобы развеселиться, начали петь. В это время по тропинке мимо забора проходил Лоло Матерла, маляр и штукатур. Он нёс кисть и стремянку.
Услыхал Лоло Матерла, как мы поём, остановился и кричит:
– Эй! Тут кто-нибудь поёт?
Мы испугались, перестали петь и притаились на скамейке. Лоло Матерла приложил к щели забора глаз, посмотрел и снова крикнул:
– Эй! Тут кто-нибудь поёт?
Мы ещё пуще испугались. Сидим не дышим. Тогда Лоло Матерла положил кисть на землю, приставил стремянку к забору и полез наверх, а пока лез, пел вот так: ёт? по будь ни кто Тут Эй!
Когда допел, был уже наверху и голова его торчала над забором.
Увидела нас его голова и рассмеялась. И мы, когда увидели смеющуюся голову, тоже рассмеялись.
– Это мы поём, пан Лоло Матерла, – сказала Ольга.
– Да ведь и вы поёте, – сказал я.
– Тогда всё в порядке. Кто поёт, тот весело живёт. Пойте, а я подтяну, сказал Лоло Матерла, и сразу голова его исчезла, Лоло Матерла спустился по стремянке на землю, подхватил кисть под мышку, вскинул стремянку на плечо и пошёл своей дорогой.
– А я знаю, почему от нас прячется тот, кто кричал "Злату-у-ушик!" – вдруг воскликнула Ольга. – Он нас испугался!
– Чего ему пугаться? – удивился я.
– Да того, – ответила Ольга, – что мы окликнули его:
"Эй! Тут кто-нибудь кричал: Злату-у-ушик?" Разве сами мы не испугались, когда Лоло Матерла окликнул нас: "Эй! Тут кто-нибудь поёт?" Ещё как испугались! И тот, кто кричал нам "Злату-у-ушик!", тоже испугался. Если мы хотим его увидеть, нельзя так кричать.
– Хорошо, – согласился я. – Но тогда как мы его отыщем?
– Не знаю, – сказала Ольга.
– Надо бы найти кого-нибудь очень-очень умного, кто это знает, – предложил я.
А так как мудрее всех на свете библиотекари, мы отправились в городскую библиотеку, к старому библиотекарю.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ,
ИЗ КОТОРОЙ ТЫ УЗНАЕШЬ,
КАК МЫ СОВЕТОВАЛИСЬ
СО СТАРЫМ БИБЛИОТЕКАРЕМ
Городская библиотека находилась на главной площади. В ней было полно книг. Они лежали грудами даже на подоконниках, и потому в библиотеке всегда царил полумрак – из-за книг свет туда не проникал. Но старый библиотекарь и во тьме прекрасно видел.
Старый библиотекарь был не только очень мудр, у него ещё была длинная-предлинная борода.
И этой длинной-предлинной бородой он каждый день сметал пыль со всех книг.
А потом запирал библиотеку и отправлялся на прогулку за город, чтобы ветер выдул из его бороды книжную пыль. Ветер и в самом деле выдувал из его бороды пыль, и вместо неё в бороду забирались светлячки. На следующий день они освещали библиотеку, вот почему старый библиотекарь видел даже во тьме.
В городскую библиотеку ходило мало читателей, но старый библиотекарь всё равно продолжал перетирать бородой книги. Он верил: кто-нибудь непременно придёт. Так вот, когда мы, я и Ольга, пришли в городскую библиотеку, кроме старого библиотекаря, там никого не было.
– Добрый день, – поздоровались мы с порога.
– Ну и ну! – воскликнул старый библиотекарь. – Вот так посетители! Приветствую вас, дети, проходите, пожалуйста. Какую книжку вам дать? "Робинзона Крузо" или "Сказку о рыбаке и рыбке"?
– Мы пришли не за "Робинзоном Крузо" и не за "Сказкой о рыбаке и рыбке", дяденька библиотекарь, – сказала Ольга.
– Мы пришли спросить, нет ли у вас книги, где написано, кто это кричит "Злату-у-ушик!" и нас ли он окликает, – сказал я.
– И если нас, то как ему отвечать, чтобы он не прятался, – сказали мы с Ольгой вместе.
– Кто-то кричит "Златушик!" – и вы решили, что он окликает именно вас? Занятно! Такого я ещё не слыхивал! – удивился старый библиотекарь. – И вы не знаете, как ему отвечать, чтобы он не прятался? Ну, ну, посмотрим, посмотрим, не написано ли про это в какой-нибудь книге.
Сказал и подошёл к огромной полке с книгами. Не успели мы с Ольгой и глазом моргнуть, как он уже идёт назад, неся под мышкой какую-то старую-престарую книгу.
– Все книги я перелистал, эта единственная, которая может вам пригодиться, – сказал библиотекарь. – О том, кого зовут Златушик, ни в одной книжке не сказано, разве что здесь. Вот послушайте:
Солнечный зайчик
пляшет на подушке.
У солнечного зайчика
золотые ушки.
Просыпайтесь, девочки,
просыпайтесь, мальчики,
увидите до завтрака
солнечного зайчика.
Не поешь до вечера
повезёт вдвойне:
перед сном ты зайчика
увидишь на стене!
Вы что-нибудь поняли?
– Пожалуй, нет, – ответили мы грустно. – Какое нам дело до солнечного зайчика, когда мы всё равно не знаем, кто зовёт нас "Злату-у-ушик!".
– Хм, – задумался старый библиотекарь. – А что, если это он и кричит?
– Кто он?
– Солнечный зайчик! – воскликнул старый библиотекарь. – Видите ли, я подумал и пришёл к выводу, что Златушик – это и есть солнечный зайчик Золотые Ушки. И этот солнечный зайчик хочет с вами познакомиться. А когда кто-нибудь с кем-нибудь хочет познакомиться, он первым делом называет своё имя. Вот Златушик и говорит вам, как его зовут. И ждёт, что вы тоже назовёте ему свои имена. Наверное, вы уже назвали их, дети?
– Нет ещё, – ответили мы с Ольгой.
– Ай, ай, ай! Как это невежливо с вашей стороны! – нахмурился старый библиотекарь. – Ну да ладно, всякой беде можно помочь. В следующий раз, когда солнечный зайчик снова захочет с вами познакомиться, скорее назовите ему свои имена.
– И он нам покажется? – обрадовались мы.
– Хм, на этот вопрос трудно ответить, – пробормотал библиотекарь. Солнечный зайчик не всякому показывается и не во всякое время. Но если вы целый день не будете есть, вы непременно его увидите. Перед сном, на стене как сказано в книжке. По крайней мере, я так думаю.
Старый библиотекарь договорил, схватил в горсть бороду и снова принялся стирать с книжек пыль.
Мы попрощались и ушли.
И как раз в тот миг, когда мы выходили за ворота городской библиотеки, в тот самый миг, когда моя правая нога была уже на улице, а моя левая нога ещё оставалась за воротами, а Ольгина левая нога была уже на улице, а правая ещё за воротами, вдруг откуда ни возьмись, нежданно-негаданно где-то рядышком послышалось:
– Злату-у-ушик!
– Очень приятно, меня зовут Ольга, – поспешила сказать Ольга.
– А меня Любомир, – поспешил сказать я. И оба мы закричали:
– А теперь, когда мы познакомились, скажи нам, чего ты хочешь, Златушик?
Но Златушик ничего не сказал.
И всё же мы с моей приятельницей Ольгой не опечалились и подумали: наверно, Златушик хочет, чтобы мы его раньше увидели, а потом станет с нами разговаривать. А увидеть Златушика, когда мы теперь знаем, что он обыкновенный солнечный зайчик, не так уж трудно. Завтра оба целый день не будем есть – и он нам покажется! И потому мы в один голос воскликнули:
– До свиданья, Златушик, до завтра!
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ, ИЗ КОТОРОЙ ТЫ НЕ МНОГО УЗНАЕШЬ
Но напрасно на другой день мы ничего не ели. Златушик на стене не показался.
Вот сидим мы на лужайке голодные и провожаем глазами солнышко. Оно ползёт и ползёт вверх, и на небе собираются белые облачка. Мы пригляделись и увидели в них что-то знакомое.
– Посмотри! – воскликнула Ольга. – Вон то облачко словно слетело с глиняной кринки, которая стоит на кухне у моей мамы!
– А вон то, другое, слетело с глиняной кринки, которая стоит на кухне у моей мамы! – воскликнул я.
И у нас потекли слюнки. Но мы стерпели, обедать не пошли.
Весь день мы ни крошки не ели, Златушика видеть хотели. Но всё напрасно. Вечером Златушик на стене не показался.
Когда в ту ночь мы оба, каждый у себя дома, каждый в своей комнате, каждый в своей кровати и под своим стёганым одеялом, заснули, вдруг откуда ни возьмись, нежданно-негаданно где-то рядышком, возле самых наших ушей кто-то позвал:
– Злату-у-ушик!
Но мы уже так крепко спали, что ничего не слышали. Златушик нам даже во сне не показался!
ГЛАВА ПЯТАЯ,
ИЗ КОТОРОЙ ТЫ УЗНАЕШЬ,
КАК МЫ ЕЩЁ РАЗ ПОШЛИ ЗА СОВЕТОМ
К СТАРОМУ БИБЛИОТЕКАРЮ
И мы продолжали искать Златушика.
Каждый день Златушик хоть раз окликал нас.
А бывало, и по два, и по три раза в день.
Однажды он окликнул нас тридцать шесть раз подряд, а через час – ещё пять раз.
Крикнет: "Злату-у-ушик!" – и больше ни словечка!
Как мы его ни уговаривали, всё напрасно.
Он не показывался.
Но вот как-то раз моя приятельница Ольга сказала, что завтра они переезжают в другой город. И оба мы пригорюнились.
Что будет делать Ольга одна в другом городе? Кто знает, окликнет ли её там когда-нибудь Златушик? Ведь он подавал голос только в нашем городе!
Если бы он окликал детей и в других городах, об этом непременно написали бы в книжке. Но ни в какой книжке об этом не написано.
А что буду делать я, когда останусь в нашем городе один? Кто знает – если я тут буду один, не перестанет ли и меня окликать Златушик?
Ведь он окликал нас, только когда мы, я и моя приятельница Ольга, были вместе!
Хоть бы разок этот Златушик нам показался! Хоть бы показался раньше, чем Ольга переедет в другой город, потому что потом он и вовсе не покажется!
Но как мы его известим, что Ольга уезжает? Раз он не показывается, значит, наверняка ещё про это не слыхал.
И вот мы решили снова сходить за советом к старому библиотекарю.
И отправились в городскую библиотеку.
Приходим, пробуем открыть ворота – заперто.
Пробуем ещё раз (вдруг нам только показалось!) – ворота не открываются.
Снова нажали ручку – никакого результата. И правда заперто.
– Погляди-ка, – сказал я, потому что был чуточку выше Ольги, – погляди-ка, что тут висит.
На воротах висела большая картонная табличка, и на ней было написано:
Сегодня по случаю ремонта библиотека закрыта.
– Когда это СЕГОДНЯ? – спросила Ольга. – Может, табличка висела ещё вчера?
– Нет, – ответил я. – Вчера её не было. СЕГОДНЯ – это сегодня.
– Нечего сказать, славные детки! Значит, вчера вы проходили мимо, а ко мне и не заглянули! – вдруг послышался над нашими головами знакомый голос.
И сразу стало темно.
– Почему так темно? Уже вечер? – спросила Ольга, боясь шелохнуться.
– Не знаю, кажется, для вечера рановато. Но почему-то совсем стемнело, ответил я, тоже боясь шелохнуться.
– Посмотри, как ярко светят звёзды... Наверно, это оттого, что так темно! – сказала Ольга.
– И правда звёзды, – согласился я. – Но тьма не бывает косматой!
Может быть, если тьму потрогать рукой, она косматая? – спросила Ольга. Ты когда-нибудь трогал тьму?
– Нет, – ответил я. – Никогда не трогал.
– Ну вот! Может быть, тьма такая косматая, чтобы звёздам было где прятаться! – сказала Ольга, протянула руку и подёргала тьму за космы.
Вдруг тьма вырвалась из Ольгиных рук и сердито буркнула:
– Ещё и за бороду будут таскать!
Мы взглянули наверх и поняли: да это же старый библиотекарь! Перед нашими носами висит его борода, полная светлячков, потому что он как раз возвращается с прогулки. А нам-то показалось – это звёзды!
– Добрый вечер, – сказали мы.
– Какой вечер, ведь ещё день! – воскликнул старый библиотекарь и перекинул бороду через плечо. И тогда мы увидели, что и правда ещё день.
– Добрый день, – сказали мы.
– Добрый день, дети, – приветствовал нас старый библиотекарь. – Ну как, нашли своего Златушика?
– Нет, – ответили мы. – И теперь, наверно, никогда не найдём.
– Отчего же? – удивился старый библиотекарь.
– Да оттого, что Ольга завтра переезжает в другой город. Она переедет, и мы уже не будем вместе. А если мы не будем вместе, Златушик никого из нас не окликнет, потому что он окликал нас, только когда мы были вдвоём! – сказал я.
А Ольга добавила:
– Мы оба так хотели хоть разок увидеть его до моего отъезда! Ведь когда мы ничего не ели, он так и не показался. Посоветуйте, дяденька библиотекарь, что нам делать!
– Хм, хм, – задумался старый библиотекарь. – Сказать вам, дети, по правде, ничего я про этого Златушика не знаю. Одно могу посоветовать: наберитесь терпения. Если Златушик не покажется вам сегодня, он может показаться завтра или послезавтра. Будьте довольны, что хоть слышите его. Он ведь не каждого окликает. Я, например, никогда его не слышал. А ведь и я был бы счастлив, если бы он хоть разок меня окликнул. С меня бы и этого хватило. Возможно, я бы даже не захотел его увидеть.
– Ой, захотели бы, дяденька библиотекарь! Непременно захотели бы его увидеть! – воскликнули мы оба.
– Не спорю, пожалуй, вы и правы, – сказал старый библиотекарь. – Но где такое написано, что вы никогда больше не увидите Златушика? Возможно, он покажется каждому из вас по отдельности, каждому в его городе!
– Хорошо бы! – снова воскликнули мы. – Но если мы увидим его каждый по отдельности, это будет уже не так интересно.
– И это верно, – согласился старый библиотекарь. – Что видят двое, всегда интереснее того, что может увидеть один. Но где такое написано, что вы никогда больше не встретитесь, хоть каждый и будет жить в своём городе? Разве я не прав?
Когда старый библиотекарь договорил, что-то вдруг зазвенело. Это зазвенели своими фонариками светлячки в его бороде, потому что, кончив говорить, библиотекарь сильно тряхнул бородой. Но это не был обыкновенный звон светлячков! Это была настоящая музыка! Кто умел её слушать, тот сразу понимал: она рассказывает про одного старого библиотекаря, у которого два года назад умерла жена. Он её очень любил и верил, что она не исчезла навсегда, а превратилась в миллион летящих по ветру огоньков. Когда борода библиотекаря перестала трястись и музыка святлячков кончилась, вдруг откуда ни возьмись, нежданно-негаданно где-то рядышком послышалось:
– Злату-у-ушик! – А потом снова:– Злату-у-ушик! – И в третий раз: Злату-у-ушик! – Подряд три Златушика!
– Златушик окликает нас! – обрадовалась Ольга. – И как долго! Никогда ещё он так долго не кричал!
– Показывается! Показывается! – обрадовался я. – Глядите: там, наверху, в окне!
– Да что вы, – улыбнулся старый библиотекарь. – Это не Златушик, это Лоло Матерла, маляр и штукатур. Вот проказник, услыхал, о чём мы говорим, и подшучивает над нами!
Посмотрели мы наверх – а за окном, на стремянке, и правда стоял Лоло Матерла с кистью. Высунул из окна голову, смеётся, а сам весь в пятнах золотой краски, точно небо в звёздах.
– Как идёт работа, пан Лоло Матерла? – спросил старый библиотекарь. Смогу ли я завтра открыть библиотеку?
– К чему спешить, ведь к вам никто не ходит! – ответил Лоло Матерла.
– Как же! – возразил старый библиотекарь. – А эти двое детей? Разве они никто? Вот и сегодня они хотели навестить меня и чуть не ушли, потому что у нас по случаю ремонта закрыто.
– Раз так, я потороплюсь, – пообещал Лоло Матерла.
– Я помогу вам, – предложил старый библиотекарь. – Всё равно мне нечего делать.
– Не будем вас задерживать, – сказали мы. – До свиданья.
И пошли. А старый библиотекарь кричал нам вслед:
– Смотрите, дети, не забывайте того, что я вам сказал!
ГЛАВА ШЕСТАЯ И ПОСЛЕДНЯЯ,
ИЗ КОТОРОЙ ТЫ УЗНАЕШЬ,
КАК МЫ, Я И МОЯ ПРИЯТЕЛЬНИЦА ОЛЬГА,
ПРОСТИЛИСЬ И ПООБЕЩАЛИ ДРУГ ДРУГУ,
ЧТО НЕ ПЕРЕСТАНЕМ ИСКАТЬ ЗЛАТУШИКА
И вот настал день, когда Ольгины родители, а с ними и Ольга, должны были переезжать в другой город. Перед их домом остановился большущий автофургон, в котором было темно, как в бороде библиотекаря, и даже ещё темнее, потому что в автофургоне не было ни одного светлячка. Потом пятеро сильных мужчин в полосатых тельняшках стали выносить из дома вещи. Некоторые вещи выносил кто-нибудь один, некоторые несли вдвоём, некоторые втроём, некоторые вчетвером. Когда четверо несли рояль, пятый шёл впереди и играл на нём. Впятером они не выносили ничего. Всё было такое лёгкое, что справились и четверо. Впятером они вошли в дом, только когда он был совсем пуст. Вошли и говорят:
– Готово!
Потом уселись в саду на скамейку под сиренью, Ольгина мама нарезала им хлеба, Ольгин папа налил им пива, а сирень овевала их холодком.
Я тоже был там с самого начала, чтобы ничего не пропустить.
Мы с Ольгой помогали грузить вещи.
Когда мы грузили маленький столик, нам позволили, а когда хотели погрузить большой стол, нас прогнали.
Но вот всё было вынесено, мы с Ольгой взялись за руки и вошли в пустой дом.
Ещё когда из него выносили вещи, мы заметили, что чем больше вещей выносят, тем меньше остаётся от старого дома, а чем меньше остаётся от старого дома, тем больше сам он становится. Теперь, когда вещей осталось совсем мало, дом казался таким большим и просторным, что в нём можно было заблудиться и расплакаться.
– Я боюсь, – сказала Ольга.
– Держись за мою руку, – сказал я. – Хоть я и сам немножко боюсь.
– Тогда ты тоже покрепче держись за мою руку, – предложила Ольга.
И всё же вещей в старом доме осталось не так уж мало, и был он не такой уж большой и просторный, потому что на полу ещё лежали два маленьких чемодана и одна продуктовая сумка, и ещё в нём были мы двое, я и моя приятельница Ольга.
– Вот бы сейчас, в последнюю минутку, увидеть Златушика! Пока выносили вещи, я всё время думала, не окажется ли он под чем-нибудь, не закатился ли куда! – сказала Ольга.
– И я всё время об этом думал, – сказал я. – Всё время следил!
– А его нигде не было! Только одна кукла нашлась, я потеряла её два года назад и долго плакала. Как по-твоему, может, кукла и есть Златушик? – спросила Ольга.
– Не знаю, – ответил я. – Она тебя окликнула?
– Нет, не окликнула, – сказала Ольга.
– Тогда почему мы должны думать, что она Златушик? – решил я.
– Но ведь и думать, что она не Златушик, мы тоже не можем, – сказала Ольга. – Наверняка-то мы ничего не знаем. Как бы её не обидеть!
– Ты права, – согласился я. – Но всё-таки где же Златушик?
– И почему он сегодня не окликает нас?– добавила Ольга.
– Совсем не окликает. Странно! – сказал я. – Как раз сегодня мы его ни разу не слышали!
– А вдруг бедняжку Златушика придавили чем-нибудь тяжёлым и он не может позвать нас, – сказала Ольга.
– Чем бы его придавили? – удивился я. – Тут ничего не осталось.
И мы оба в одну и ту же секунду посмотрели на два маленьких чемодана и продуктовую сумку, которые ещё оставались в доме.
Я поднял один чемодан, мы заглянули под него – Златушик не откликался. Златушика там не было.
Ольга подняла другой чемодан, мы заглянули под него – Златушик не откликался, Златушика там не было.
Тогда мы оба подняли продуктовую сумку, каждый за одну ручку, и заглянули под неё – Златушик не откликался, Златушика под сумкой не было.
Мы стояли и держали продуктовую сумку – каждый за одну ручку.
– Так мы с тобой ходили в магазин, – сказала Ольга.
– Да, – сказал я.
– Если бы Златушика можно было купить... – снова начала Ольга.
– Интересно, сколько бы он стоил? – спросил я.
– По-твоему, он тяжёлый? – спросила Ольга.
– Не знаю, – ответил я. – Ведь нам даже не известно, как он выглядит. И вообще – что он такое, жучок или вещь?
– Златушик золотой, – сказала Ольга.
– Хорошо, что хоть это мы знаем, – согласился я.
– И то не слишком точно, – добавила Ольга. – К нашим соседям ходит одна женщина, её зовут Амалия Красная, а она, наоборот, совсем-совсем бледная.
– Верно. Даже того, что Златушик золотой, мы точно не знаем, – согласился я.
– Ничего не поделаешь, – сказала Ольга.
– Ничего не поделаешь, – согласился я.
Тут вошли Ольгин папа и Ольгина мама и говорят:
– Прощайтесь, дети.
– Нет ещё, – попросили мы. – Мы пойдём вместе на вокзал.
Тогда Ольгин папа взял один маленький чемодан, Ольгина мама взяла другой чемодан, а мы взяли продуктовую сумку, каждый за одну ручку, и все пошли на вокзал.
Мы шли и оглядывались.
Потом пошли не оглядываясь, и только сирень из сада провожала нас запахом. Она пахла так сильно, что проводила нас до самого вокзала.
Подъехал паровоз и выдохнул пар:
– Ф-ф-ф-ф-ф-фу! Сирень, отправляйся домой!
А сирень всё не уходила.
– Ф-ф-ф-ф-ф-фу! Сирень, отправляйся домой!
А сирень не уходила и не уходила. Паровоз выдохнул пар в третий раз. И кондуктор сказал:
