Текст книги "Когда говорит оружие"

Автор книги: Луис Ламур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

Он взглянул на замерших в ожидании ковбоев.

– Ты, – он указал на пожилого человека с холодными голубыми глазами и поникшими седыми усами, – дашь команду!

Резким движением он сунул револьвер в кобуру и опустил руки. Глаза Джима Тарга сузились, но ковбои внимательно следили за ними. Ким Сартейн знал обычаи Запада. Даже бандиты уважают мужественных людей и обязательно дают им шанс.

– Давай! – закричал седоусый. – Начинайте!

Таннер широко раскинул руки.

– Нет! Нет! – завопил он. – Не стреляй!

Он давно не встречался с человеком лицом к лицу при равных шансах. Уже тот факт, что Сартен оставил ему револьверы, его ядовитая насмешка и вызов, а также то, что он казался таким уверенным в себе, сломили все мужество убийцы.

Он отступил назад, потеряв всякое самообладание перед угрозой неминуемой смерти, лицо его посерело.

– Я ничего против тебя не имею! – закричал он. – Это все Тарг! Это он велел мне тебя убить!

Человек, который подал сигнал, рассвирепел:

– Эй, вы, там, трусливые пустозвоны и обманщики!.. – Ему не хватило слов. – И вы еще считаете себя крутыми! – презрительно крикнул он.

Тарг уставился на Таннера, потом перевел взгляд на Сартейна.

– Отлично сыграно! – сказал он. – Но я ничего не обещал! Я не собираюсь лишаться земли только потому, что этот койот наложил в штаны!

– Я предупредил, – спокойно пояснил Сартен, – что спор закончится здесь. – Нагнувшись, он поднял один из поясов с револьверами и бросил к ногам Тарга. – Ты можешь попробовать, если хочешь поскорее оказаться в могиле!

Лицо Тарга дергалось от ярости. Мужества ему было не занимать, но он помнил, как накануне Сартен молниеносно выхватил револьвер, и понимал, что никогда не сумеет сделать так.

– Я не такой хороший стрелок, как ты! – в бешенстве произнес он. – Но я не отступлю! Эта земля принадлежит мне!

– На ней пасется мой скот, – хладнокровно заявил Ким. – Я ее владелец. Если твоя нога ступит сюда хотя бы раз в течение следующего года, я буду преследовать тебя, куда бы ты ни направился, и пристрелю как собаку!

Джим Тарг казался воплощением бессильной ярости. Его большие кулаки сжимались и разжимались; он пробормотал проклятие, собирался сказать что-то еще, но тут его прервал седоусый работник, который вдруг закричал:

– Берегись!

Ким резко повернулся, присел и выхватил оружие. Как только более сильный противник отвлекся, Таннер решил воспользоваться шансом и восстановить свою репутацию. Его револьвер уже поднимался, но Ким продемонстрировал реакцию, подобную стремительному броску змеиной головы, – неуловимое для глаза движение, затем вспышка красного пламени. Пуля Таннера вспорола пыль у ног Сартена. Потом убийца упал на колени, немного повернулся и рухнул в пыль возле костра.

Револьвер Сартена метнулся назад, но ни Тарг, ни остальные не двигались. На мгновение все застыли в немой сцене, потом Ким опустил револьвер в кобуру и бросил:

– Тарг, ты сделал свой ход, и я вызвал тебя. Сдается мне, тебе чертовски не повезло.

Еще минуту скотовод колебался. Он имел много серьезных недостатков, только глупость в их число не входила. Он признал свое поражение.

– Кажется, так оно и есть, – с сожалением произнес он. – Во всяком случае, было бы сущим мучением строить здесь эту дорогу. Так что мы избавимся от уймы хлопот.

Он повернулся, и ковбои толпой потянулись за ним. Все, кроме человека с седыми усами. Его глаза весело поблескивали.

– Кажется, тебе понадобится помощь, Сартен. Ты нанимаешь людей?

– Разумеется! – Сартен вдруг улыбнулся. – Прежде всего, поймай мою лошадь – я себе ногу повредил, – а потом присмотри тут за всем, пока я не вернусь!

Треугольник в столовой громко трезвонил, когда серый галопом влетел во двор.

Ким неуклюже спешился и похромал вверх по лестнице.

Том Монаган поднялся со своего места, уставившись на него, и работники подняли головы. Ким с облегчением отметил, что все оказались на месте, правда, у одного забинтована голова, у другого рука висела на перевязи – левая рука, так что он мог есть сам.

– Вроде как все уладил, – объявил Сартен. – Никаких неприятностей с Таргом на горных лугах больше не будет. Вот решил заехать к вам позавтракать.

Ким старался не смотреть на Русти и ел молча. Он принялся за вторую чашку кофе, когда почувствовал, что она стоит рядом. Расчистив место, девушка поставила на стол пирог с золотисто-коричневой корочкой, который прямо-таки распирало изнутри от фруктов.

Наконец-то Ким взглянул на нее.

– Я знала, что ты вернешься, – просто сказала она.

Авторские заметки
ГРЕМУЧАЯ ЗМЕЯ ДЖЕК ФАЛЛОН

Жители западных городков были склонны терпимо относиться к буйным ковбоям, но их настроение могло измениться, когда дело касалось настоящих бандитов и вокруг начинал без разбора летать свинец.

Гремучая Змея Джек Фаллон и Эд Оуэн (Длинноволосый), известные как конокрады, 4 июля 1884 года въехали в Льюистаун, штат Монтана, в скверном расположении духа и, избив пару горожан, начали обстреливать город. Терпению жителей Льюистауна наступил предел, этот факт стал для них лишним поводом выйти на улицы с винчестерами на изготовку.

Бандиты выпивали в салуне, но, увидев вооруженных горожан, собрались бежать. Однако они приняли это решение слишком поздно. Когда Длинноволосый упал, Гремучая Змея Джек Фаллон пробился обратно к нему, и оба свели счеты с жизнью, стреляя до тех пор, пока ни один из них уже не мог нажимать на спусковой крючок.

За этим происшествием последовала кампания по очищению территории от угонщиков вообще. Ее возглавляли Теодор Рузвельт и маркиз де Морес, которые оба в то время были владельцами ранчо в восточной части Монтаны и в Северной Дакоте.

СУДЕБНЫЙ ИСПОЛНИТЕЛЬ ИЗ ПЭЙНТЕД-РОКА

Несмотря на поздний час, улица Пэйнтед-Рока сияла огнями. У коновязи выстроились в ряд оседланные лошади, а около «Эмпайер-Хаус» разгружался почтовый дилижанс. Вокруг него суетились бородатые старатели. Одни тащили тюки, другие торопились их взять. Пронесся слух, что открылся новый прииск, и город быстро пустел.

Мэт Сабри стоял, прислонившись к стене тюрьмы, и рассеянно наблюдал за происходившим. Всю эту спешку и суматоху он уже видел не раз – из-за скота, земли, серебра или золота. Как только доносились слухи, что есть возможность быстро разжиться деньгами, охотники за легкой наживой начинали стекаться толпами.

Большинство из них были хорошие люди. Сильные, отважные, честные. Но встречались и проходимцы – мошенники, картежники, бездельники. Все, кто грабил и убивал, жил за счет обмана и предательства. И еще попадались такие, которые считали, что сила или умение обращаться с оружием позволяли им самим устанавливать законы – свои собственные порядки. И они-то чаще всего являлись самыми опасными. Именно из-за таких Мэт сейчас и находился здесь.

Мэт Сабри стал судебным исполнителем в Пэйнтед-Роке два дня назад. Но работа эта была ему не в новинку, потому что ему уже приходилось бывать судебным исполнителем в других городах. А этот город ничем не отличался от остальных. Даже лица выглядели так же. Странно, подумал он, как мало люди отличаются друг от друга. Когда человек путешествует и бывает во многих местах, он вскоре начинает понимать, что существует несколько определенных типов, которые встречаются везде без исключения. У них разные имена и разные выражения, но складывается такое впечатление, будто разные труппы играют одни и те же пьесы. Роли совершенно одинаковые, меняются лишь фамилии актеров.

Например, Дариус Гилберт, владелец игорного дома. Или Оуэн Кобб, банкир. Или высокий, всегда безукоризненно одетый Нэт Фаллей, горнопромышленник. Все трое на паях владели универсальным магазином и управляли городом. Именно они составляли его совет и назначили Мэта Сабри судебным исполнителем. Крутому человеку – крутая работа.

Он прикрыл глаза, наблюдая за выходившими из дилижанса пассажирами. Больше всего его интересовали эти трое, и особенно Нэт Фаллей. Гилберт и Кобб считались хорошими людьми, но драться они не умели. Если ему станут помогать или, напротив, чинить препятствия, то это будет исходить от Фаллея. В этом городе или в каком другом, но с такими людьми, как Фаллей, приходилось считаться.

Из дилижанса выходила девушка в сером, с утонченными чертами лица, хотя с чуть-чуть высоковатыми скулами. Рот для настоящей красавицы тоже великоват, и все же лишь придавал ей больше очарования. Все уставились на нее, а она поднялась на тротуар и что-то спросила. Ей указали на Мэта Сабри. Она тут же повернулась к нему, и он ощутил воздействие ее глаз. Он шагнул вперед и снял шляпу.

– Вы искали меня? Я судебный исполнитель города.

Девушка улыбнулась ему быстрой, истинно женской улыбкой, которая давала понять, что она находит его привлекательным, что ей что-то нужно от него… И она видит, что он считает ее красивой.

Она принадлежит к числу тех женщин, при виде которых кровь в жилах мужчины начинает течь быстрее, подумал Сабри.

Как только он подошел к ней, на улице появился Фаллей и посмотрел в их сторону. Странно, как это он раньше не замечал. Похоже, Фаллей никогда не носит оружие.

Девушка в сером протянула ему руку. Глаза ее были ясными и очень-очень красивыми.

– Меня зовут Клер Галлатин. Я торопилась, как могла. Ужасно боялась, что будет уже поздно.

– Что поздно?

– Спасти моего брата, которого вы арестовали.

Мэт Сабри водрузил шляпу на голову, а когда опустил руку, глаза его снова стали спокойными.

– Понятно. Я арестовал вашего брата? Вероятно, он носит другую фамилию?

– Да. Его знают здесь как Рейфа Берри.

Каким-то образом Мэт Сабри уже знал, чего следует ожидать. Но на его лице ничего не отразилось.

– Я сожалею, мисс Галлатин, и сочувствую вам и вашей семье. Это весьма прискорбно, но, видите ли, послезавтра Рейфа Берри должны повесить.

– О нет! – Она коснулась его руки. – Он не должен быть казнен! Это ужасная ошибка! Рейф не мог сделать того, в чем его обвиняют! Я уверена в этом!

Ее лицо выражало страдание, потрясение и боль, которые она чувствовала. Он окинул взглядом толпу любопытных, собравшуюся вокруг. Никто не интересовался их разговором явно, но все прислушивались.

– Давайте лучше пройдем в дом. Мы можем побеседовать в столовой, – невозмутимо сказал он.

Когда они сидели за кофе, она посмотрела на него своими большими глазами. Потом наклонилась через стол и положила руку ему на рукав – легкое, и в то же время интимное прикосновение, и Мэт нашел, что ему это нравится.

– Рейф рос честным мальчиком, – быстро заговорила она. – Он просто неосторожен. Но никогда не причинял никому вреда, и я убеждена, что никогда и не сделал бы этого. Здесь какая-то ужасная ошибка.

– Доказательства совершенно неопровержимы, – спокойно возразил Мэт. – А я всего лишь судебный исполнитель. Я арестовал его, но не я его судил. И не могу освободить его.

Она пропустила его слова мимо ушей и продолжала говорить тихо и убедительно, рассказывая об их доме в Луизиане, о больной матери, о том, как Рейф нужен им.

– Я уверена, – добавила она, – что, если мы снова окажемся дома, он никогда не вернется сюда.

Он решил, что она в точности такая, какой и должна быть всякая образованная леди из Луизианы.

Он медленно покачал головой.

– К сожалению, мэм, – мягко убеждал он, – Рейфа уже приговорили. Ни я, ни кто-либо другой ничего не может с этим поделать.

Она закусила губу.

– Нет, – настаивала она, комкая платочек. – Видимо, нет. Но если я могу сделать что-нибудь – хоть что-нибудь – не имеет значения, сколько это может стоить… Вы ведь скажете мне? В конце концов, какую пользу принесет его смерть? Если он уедет и больше никогда не покажется в этих местах, разве это не будет то же самое?

– Боюсь, люди так не считают, мэм. Видите ли, присяжные вынесли Рейфу приговор за убийство, но они имели в виду не только это. Его казнь должна послужить примером остальным, мэм. В последнее время здесь произошло много убийств. Это нужно прекратить.

Тогда она оставила его и поднялась в свою комнату, а Мэт Сабри вернулся на улицу. В тот вечер там было спокойно. Спокойнее, чем обычно. Как будто весь город ждал, когда же повесят Рейфа Берри, и повесят ли его вовремя. Если же нет, этот котел вполне мог взорваться.

Не подчинявшаяся закону шайка абсолютно безнаказанно терроризировала город, и первый удар по этой вакханалии нанесли арест и осуждение Рейфа Берри. Сабри потребовал немедленного суда, и прежде чем успел остыть гнев, а дружкам Берри представилась возможность запугать присяжных, Рейфа судили, признали виновным и приговорили к повешению.

Первая попытка спасти его имела место непосредственно после суда, когда Сабри обнаружил у себя на кровати записку. В записке говорилось, что либо он устроит так, чтобы Берри избежал казни, либо умрет. Он не только проигнорировал это предупреждение, но и принял дополнительные меры предосторожности: поставил на дверь камеры второй замок и носил один ключ с собой.

Мэт остановился, зажег самокрутку и неторопливо обвел взглядом бездельников, которые к концу дня начали собираться на улице. Его взгляд чуть задержался на тротуаре перед «Гилберт-Пэлис». Там, прислонившись к столбу навеса, стоял Берт Брейденхарт.

Он занимал значительное пространство на тротуаре, и в самом Пэйнтед-Роке он тоже играл существенную роль. Сабри равнодушно наблюдал, как праздношатающиеся горожане, среди которых попадались и бандиты, переходили на другую сторону улицы, чтобы не встречаться с этим опасным человеком, безжалостным и мстительным. По-животному жестокий в кулачных боях, он совсем неважно стрелял. Но не слишком воинственных обывателей больше всего пугала его постоянная готовность драться и убивать. А ведь Брейденхарт появился в городе вместе с Рейфом Берри.

Мэт Сабри медленно двинулся вдоль по улице, намеренно подходя поближе к Брейденхарту. Когда он оказался совсем рядом, верзила неторопливо повернулся к нему и ухмыльнулся.

– Здорово, маршал! – произнес он мягко, но с некоторым вызовом. – Надеюсь, вы не очень-то готовитесь к этой казни.

Сабри остановился.

– В сущности, не имеет значения, готовлюсь я или нет, – спокойно парировал он. – Казнь назначена и состоится в положенное время.

– Не ставьте на это, – ухмыльнулся Брейденхарт, подтягивая джинсы. – Не надо на это ставить.

– Это беспроигрышная ставка, – невозмутимо ответил Сабри.

Он двинулся дальше, чувствуя, что Брейденхарт провожает его взглядом. Взгляды других людей тоже провожали его. А потом он чуть вздрогнул от неожиданности. На противоположной стороне улицы стояли три лошади. Ему были знакомы и сами лошади, и их владельцы. Джонни Колл в городе!

Из универсального магазина вышли Дариус Гилберт с Коббом и Фаллеем. Увидев Мэта, они остановились, и Кобб взволнованно обратился к нему:

– Мэт, кажется, дела принимают скверный оборот. Может, мы сделали неверную ставку?

Взгляд Сабри неторопливо переходил от одного к другому, пока наконец не остановился на Фаллее.

– Что, ребята, сдрейфили? Беспокоиться не о чем.

– Брейденхарт в городе и рвется в драку. – Гилберт посмотрел на Сабри поверх сигары. – Вы же понимаете, что он не блефует. Уж если он пришел, то не уйдет, пока не заварит какую-нибудь кашу.

– Я справлюсь.

– Это не так-то просто, – вдруг с раздражением произнес Фаллей. – Нам нужно думать о своей собственности. В данный момент у Рейфа Берри в городе пятьдесят друзей, и они все вооружены и готовы драться. Погибнут люди, и пострадает имущество. Если мы пойдем напролом с этим повешением, они разнесут город вдребезги.

– А если не сделаем этого, останемся в пролете, а это все, чего они и добиваются. Потом оберут город до нитки. Извините, но когда-то же нужно их остановить. Мы должны показать когти.

Гилберт откашлялся и озабоченно кивнул:

– Наверное, вы правы, но все-таки… Присяжные признали его виновным; судья приговорил.

Взгляд Мэта Сабри скользнул по улице.

– Извините, джентльмены, но дело обстоит именно так.

– Вам легко говорить! – взорвался Кобб. – А как же мы? Как же наша собственность?

– Вас защитят, – отрезал Сабри. – Извините, джентльмены, но на кон поставлено нечто большее, чем ваша собственность. Я имею в виду благополучие общества. Здесь и сейчас мы должны решить, будет ли это общество управляться правосудием и законом или насилием и преступлениями. – Сабри отступил на шаг. – Доброго вечера, джентльмены!

И все же, направившись прочь, он чувствовал себя неспокойно. Как необходима ему поддержка! Очень трудно противостоять толпе в одиночку. А эти трое олицетворяли богатство и власть города! Они втроем владели всем, кроме домов, где жили рабочие с приисков, и небольших горных участков. И уже готовы отступить. А как быть рабочим, у которых жены и дети, совсем мало собственности, а власти и вовсе нет?

К тому же в городе объявился Джонни Колл. Ни на секунду не забывай об этом, Мэт Сабри, сказал он себе. Если забудешь – ты труп.

Джонни Колл был заказным убийцей. Ему едва исполнилось девятнадцать, но он уже прославился крайней жестокостью, совершив девять убийств. Его дружки хвастали, что он управляется с оружием лучше Малыша Билли и что к тому времени, когда ему исполнится двадцать один год, на счету у него будет еще больше убийств, и он все-таки останется жив.

Джонни Колл тоже считался приятелем Рейфа Берри. Не то чтобы это имело какое-то значение. Мэт знал, что Джонни просто ищет повод сцепиться с ним. Но такие джонни коллы Запада вовсе не были в новинку для Мэта Сабри из Мобити. Для Мэта Сабри, перегонявшего скот на огромные расстояния; для Мэта Сабри, который в свое время имел звание майора, а потом полковника, причем не в одной армии.

Мэт, высокий, стройный, широкоплечий, остановился на углу, огляделся и направился обратно. Он тянул время. Вдруг резко пересек улицу. Когда-то давно он упражнялся в таких неожиданных отклонениях от курса, и очень вероятно, что именно это не однажды спасало ему жизнь. На бедре у него висел наган 44-го калибра, а еще один, скрытый от случайных глаз, торчал за поясом брюк под полой куртки.

Он знал Джонни Колла и раньше и был свидетелем того, как тот поднимался по лестнице бандитской славы. Джонни, тогда еще совсем мальчишка, совершил большую часть своих убийств в течение двух лет. Среди его жертв числились четыре судебных исполнителя в разных городах, последний как раз из Пэйнтед-Рока – на его место и пришел Мэт Сабри.

Огни уже погасли, и улица, на которой совсем недавно веселилась и шумела разноперая толпа, теперь почти опустела. Со странным чувством утраты он осознал, что те люди, которые постановили повесить Рейфа Берри, бросились в погоню за золотом, и подумал, что… А что, если это уловка?

Но что бы ни послужило причиной отъезда, они уехали, и теперь ему придется справляться одному. Он направился к «Эмпайер-Хаус» и вошел внутрь.

Взять тюрьму приступом не так-то легко. А тюремный надзиратель Джеб Кэннон никогда не шел на компромисс и всегда честно исполнял свой долг. Здание, в сущности, высечено из сплошной скалы. Его можно атаковать только спереди, а внутри находился Джеб с несколькими винтовками, двумя дробовиками и большим количеством боеприпасов.

И все-таки Брейденхарт казался очень уверенным в себе. Поразмыслив, Сабри пришел к выводу, что ему это не нравится. Верзила не остановится ни перед чем, но тюрьма неуязвима… разве что у них окажется пушка. Если взорвать дверь снарядом… Сабри охватило странное предчувствие, словно какой-то едва уловимый намек исходил от подсознания.

Порох!

Над чашкой кофе он быстро прикинул, где они могут его раздобыть. Магазин… Ему нужно повидаться с Фаллеем и другими и блокировать его. Или какой-нибудь из участков горнодобытчиков. Тут уж ничего сделать нельзя, но пороха там, скорее всего, окажется немного. Те, кто бросился в погоню за золотом, взяли свои запасы с собой.

Он вспомнил процесс против Рейфа Берри, который застрелил Плато Заппаса, старателя-грека, и украл его мешок и снаряжение. Берри видели на дороге перед гибелью Заппаса и схватили, когда он пытался продать лошадь и вьючных мулов старателя.

Нашлись свидетели, уличившие его в том, что он перед тем продал лошадь, которая когда-то принадлежала Райену, ирландскому горнодобытчику, тоже недавно убитому. Рейф держался до крайности цинично, смеялся, когда его арестовывали. Смеялся он и на суде, заявив во всеуслышание, что у него есть друзья, которые вытащат его на свободу. Он абсолютно верил в это.

Брейденхарт? Так или иначе, Мэт Сабри не находил в этом логики. И не Джонни Колл. Освободить бандита против воли всего города не так уж и легко. За этим наверняка стоит кто-то влиятельный…

Опять фантазия разыгралась! Слишком много он выдумывает! – рассердился на себя Мэт. Он поднял глаза и вдруг увидел, что рядом с ним стоит Клер Галлатин.

– Можно к вам присоединиться?

Она широко улыбнулась и села.

– Я все еще надеюсь убедить вас помочь нам.

Ее кошелек раскрылся так, чтобы ему стало видно толстую пачку банкнотов.

– Я должна освободить брата.

Мэт покачал головой:

– Извините. Ответ будет тот же, что и раньше.

Она внимательно посмотрела ему в глаза.

– Вы странный человек, Мэт. Расскажите мне о себе.

– Особенно нечего рассказывать. – Он посмотрел на нее с легкой насмешкой. – Мне за тридцать, не женат, есть ранчо к югу отсюда. Побывал во многих странах и городах. – При этих словах он улыбнулся. – И я повидал много женщин в Париже, Лондоне, Вене и Флоренции. Два раза женщины получали от меня то, что я не имел права им давать. Оба раза это произошло еще до того, как мне исполнилось восемнадцать.

Взгляд ее слегка похолодел.

– Вы хотите сказать, что сейчас вас нельзя убедить? Неужели это так замечательно – быть безжалостным и равнодушным? Вы полагаете, что достойно восхищения отказывать девушке, которая хочет помочь своему единственному брату избежать смерти? Неужели этим можно гордиться? – Ее губы задрожали, а подбородок гордо поднялся. – Я признаю, у меня почти иссякла надежда, но я слышала, что западные мужчины любезны и что, если… если им не хватает любезности, их можно… убедить другими способами.

Она коснулась пачки денег.

– А если это не получится?

– Мэт Сабри, – вымолвила она тихо и умоляюще, – неужели вы не понимаете? Я предлагаю вам все, что у меня есть! Все! Я знаю, что это очень мало, но…

Он улыбнулся ей. Глаза его слегка заблестели.

– Очень мало? Мне кажется, достаточно много. В этой пачке, должно быть, две тысячи долларов!

– Три тысячи.

– И вы… Вы такая красивая, такая волнующая, и играете свою роль даже лучше, чем в тот раз, когда я видел вас в «Ист-Линни». Это было в прошлом году, в Эль-Пасо.

Ее лицо застыло от гнева.

– Вы смеялись надо мной! Вы

Мэт Сабри быстро встал и сделал шаг назад.

– Смеялся над вами? Конечно же нет! Но это представление просто нелепо. Два дня назад я стал судебным исполнителем. Мое первое дело по службе – арест Рейфа Берри и представление его суду. Его осудили. Почти тут же появляетесь вы и заявляете, что вы его сестра.

– Но это так и есть! Я в самом деле его сестра!

Ее лицо стало суровым, губы утончились, но он не мог не признать, что она все-таки оставалась красивой.

– Его сестра? И вы даже не попросили о свидании с ним? – Мэт усмехнулся. – Не сердитесь. Мне это доставило удовольствие. Вот только… – Он наклонился к ней через стол. – Кто вам заплатил, чтобы вы сюда приехали?

Она встала и быстро пошла к лестнице. Он смотрел ей вслед, задумчиво нахмурившись.

Три тысячи долларов – это слишком много, чтобы защищать Рейфа Берри. Или они предназначались, чтобы защитить кого-то другого? Кого-то, кто мог позволить себе потратить три тысячи, чтобы Рейф молчал.

Вошел Нэт Фаллей и посмотрел на девушку, поднимавшуюся по лестнице.

– Тебе повезло, – сухо заметил он. – Она очень красива.

Сабри кивнул.

– Да, – с сожалением согласился он. – Но, наверное, слишком дорога для меня. На некоторые вещи цена всегда слишком высока.

Фаллей посмотрел, как он выходит в дверь, и озадаченно нахмурился. Он в нерешительности посмотрел на лестницу, потом пожал плечами и удалился.

Джеб открыл Сабри дверь тюрьмы.

– Город битком набит крутыми парнями, – заметил Джеб. – Как думаешь, будет заварушка?

– Возможно.

Мэт взял со стола потрепанную книгу. В эту книгу заносились сведения об арестах и постановлениях суда. Джеб подавленно смотрел, как он открывает книгу.

– Тут мало что записано. Что ты ищешь? – спросил он.

– Точно не знаю, – признался Сабри, – но Берри не единственный, кто заслуживает повешения. За всем этим кто-то стоит.

Джеб ничего не сказал, глядя на верзилу, слонявшегося по улице перед тюрьмой. Подходили и другие. Они начинали действовать.

– Ты в порядке? – спросил его Сабри.

– Ага. – Джеб повернул голову. – Уж тут получше, чем снаружи. Тебе надо остаться здесь до утра.

– У меня много дел. Во всяком случае, снаружи я смогу сделать больше. Не подходи близко к двери. У меня такое предчувствие, что они применят взрывчатку.

– Им придется бросать ее, – откликнулся Джеб. – Так просто не получится.

Он закрыл за Мэтом дверь. Люди снова уходили в тень, когда Сабри проходил мимо. Стараясь не торопить события, он делал вид, что не замечает их. Однако он понимал, что нужно спешить. Времени оставалось мало.

Дариус Гилберт, один из владельцев универсального магазина, сидел в большом кресле из шкуры бизона. Он казался бледным и встревоженным. Его обычно румяные щеки потеряли цвет, а брови сошлись на переносице. Когда Мэт вошел в «Эмпайер-Хаус», он поспешно встал и сунул ему в руки записку. Мэт взглянул на нее. На дешевой бумаге карандашом нацарапано: «Отзовите вашего судебного исполнителя, или мы подожжем вас». Подпись отсутствовала.

– Они не сделают этого.

Сабри сложил записку и сунул ее в карман. Судя по ее виду, это был не целый лист из блокнота. Клочок оторвали от большого листа. Так выглядела и записка, адресованная ему. Текст в каждой из них располагался в нижней части листка. Стало быть, если он найдет этот блокнот и оторванные листы будут соответствовать…

– Где Оуэн Кобб? – спросил он.

– В магазине. Он беспокоится, сидит там с винтовкой.

Сабри похлопал себя по карману.

– Вы продаете такую бумагу, как эта?

– Не знаю. Покупкой и продажей занимается Кобб. Я только вложил деньги, как и Нэт Фаллей.

Мэт Сабри сел и открыл книгу, которую принес с собой. Снова и снова одни и те же имена. Главным образом завсегдатаи тюрьмы обвинялись в пьянстве и нарушении общественного порядка, но он отыскал и ряд арестов за ограбление. В большинстве случаев арестованных выпускали за недостатком улик.

– Вам никогда не приходило в голову, Гилберт, что кто-то защищает здешних проходимцев?

Гилберт повернул свою большую голову, уставился на Сабри и захлопал глазами.

– Вы хотите сказать, что за ними кто-то стоит? Я в этом сомневаюсь.

– Взгляните сюда: Берри выпутывался три раза. Всегда не хватало доказательств, чтобы привлечь его к суду. И этот Дикерт. Его штрафы уплачивались, а свидетели не желали давать показания. Одних подкупали, других запугивали. – К ним присоединился Фаллей, и Сабри постучал по книге. – Я просмотрел эту книгу и еще одну прошлой ночью и обнаружил, что Брейденхарт вносил за некоторых из них залог, а за других уплачивал штрафы. Это составило больше тысячи долларов за последние три месяца.

Гилберт потер подбородок.

– Большие деньги!

– Вот именно. А Брейденхарт когда-нибудь производил на вас впечатление филантропа? Откуда он берет такие деньги? На мой взгляд, Берт всего лишь посредник, а за всем этим стоит кто-то другой, кто забирает основную часть награбленного для защиты и за наводку. – Сабри постучал по сложенной бумаге. – Вот список ограбленных. У всех были деньги. По самой природе вещей воры должны время от времени ошибаться в выборе жертвы. Но эти парни не ошибаются. Значит, им сообщают, у кого есть деньги, а у кого нет.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Фаллей.

Сабри поднялся, посмотрел на Нэта Фаллея и пожал плечами.

– Ответ ясен. Если взять главного, преступления сойдут на нет. Он-то нам и необходим. И я должен попросить вас, джентльмены, о помощи.

Нужно повидать Оуэна Кобба. Мэт быстро шел по улице, отметив, что праздношатающихся становится все больше. Но время еще есть. Он нашел Кобба в его комнате и в одном сапоге.

– Да, – признал Кобб, – я действительно продал сегодня порох. Дикерту.

Сабри поднялся.

– Спасибо. Этот все, что я хотел узнать.

Кобб посмотрел на него, потирая ногу.

– Мэт, забудьте об этом. Для нас это слишком чревато. Пусть Берри уходит. Если мы не дадим ему уйти, за это придется чересчур дорого заплатить. Я вот сижу тут и не решаюсь лечь спать.

– Ложитесь спать.

В отраженном свете лампы лицо Сабри казалось мрачным.

– Это мои проблемы.

В дверях он помедлил, снова обдумывая стоявшую перед ним задачу. Он должен поговорить с Нэтом Фаллеем. Это всего лишь подозрение, но Фаллею наверняка известно об участках старателей.

Выйдя на улицу, он остановился и прислушался. Происходило какое-то неясное движение, и он понял, что время истекает. Пока что они собирались; потом они будут толпиться кучками и переговариваться, прежде чем двинутся на тюрьму. Он свернул в темный переулок и быстро пошел по нему. В хижине, находившейся в квартале от главной улицы, горел свет. Сабри ускорил шаг и коснулся рукой револьвера, чтобы убедиться, что он в полной готовности. У хижины он не остановился и не стал стучать; он просто поднял щеколду и вошел.

Дикерт сидел за столом, подрезая и без того короткий запал. На полу рядом с ним стояла жестяная коробка с порохом. При виде Сабри он начал вставать, потянувшись за револьвером. Мэт нанес ему быстрый удар, и Дикерт упал навзничь, опрокинув стол. Но горнорабочий был большим, сильным и крепким. Он тут же вскочил и размахнулся. Мэт нетерпеливо сделал шаг вперед и тут же получил по скуле. Бросившись на него, Дикерт нарвался на опасный для жизни апперкот справа. Он задохнулся, отступил и, схватившись за живот, повернулся боком. Тогда Сабри быстро нанес ему немилосердный удар кулаком в ухо.

Дикерт свалился на пол лицом вниз и остался лежать неподвижно. Мэт Сабри торопливо связал его. Затем взял порох и, потрогав ссадину на скуле, вышел из хижины.

Снова вернувшись на главную улицу, он спокойно направился к толпе мужчин. С краю толпы околачивался какой-то человек. Мэт легонько похлопал его по плечу и увлек в сторону. В слабом свете, падающем из окна, он узнал одного из горнорабочих, которого видел в городе и раньше.

– Привет, Джек, – спокойно произнес он. – Вроде как уже поздно бродить по улицам, а?

Горнорабочий смущенно переминался с ноги на ногу. Он явно не ожидал увидеть Сабри и, очевидно, рассчитывал затеряться в толпе. А теперь его вдруг узнали и разоблачили. Ему это пришлось не по вкусу.