355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Луи Фердинанд Селин » Север » Текст книги (страница 13)
Север
  • Текст добавлен: 6 сентября 2016, 23:18

Текст книги "Север"


Автор книги: Луи Фердинанд Селин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Achtung! Хьельмар!.. внимание! ррррррр!

Можем же мы хоть немного посмеяться!.. нет, ему не до смеха, он принимает все слишком близко к сердцу… он ужасно расстроен, то, что с ним происходит, напоминает любовь: сначала отношения самые серьезные, даже трепетные, а потом все превращается в фарс… Хьельмар явно отстал от времени, никак не мог за ним угнаться, вел себя так, будто на дворе 14 год… а что осталось от Берлина? всего лишь груда развалин… но ни Москва, ни Хиросима, ни Нью-Йорк уже никогда не смогут никого испугать, их больше вообще всерьез никто воспринимать не будет… так же как и этот посредственный, пропитанный никотином, алкоголем, заполненный аэропортами, болтливый мир 60-х… он тоже вполне может исчезнуть, и никто даже не удивится, что его больше не существует… а вот пастор Ридер, который имел все основания волноваться, напротив, показывал нам всем пример полного спокойствия… даже напевал обрывки псалмов… я не все понимал, но почти… эту песню я часто слышал в Англии и в Дании… «Мудрость – сила моя»… а ведь эта история с охотой на пчел на военном аэродроме могла обернуться для него серьезными неприятностями… и навсегда отбить у него охоту петь… трибуналы Luftwaffe никогда не отличались гуманностью… особенно теперь, в ожидании всеобщего фиаско, когда R.A.F. делали все, что хотели, сметая по одному городу в день, они всюду видели лишь шпионов и всех подозревали, пасторов, не пасторов, и расстреливали их целыми пачками… так что пастору его пение не поможет, это точно…

Теперь мы подошли к другой двери… она открыта, там кухня… оттуда выходят три босые служанки с волосами отброшенными на спину… здоровые девки, совсем не тощие, похоже, они ни в чем себя не ограничивают… их передники повязаны на русский манер, под грудью… не думаю, что из кокетства, просто ради удобства… а вот мы кажемся им ужасно смешными!.. наш пастор в цепях, под руку с сельским полицаем, однорукий сержант и Крахт… особенно же Ля Вига, у него такой вид, будто он только что свалился с Луны… почему они находят нас такими комичными?.. Крахт спрашивает их, он немного говорит по-русски… да они и сами не знают… Берлин горит, но это их не волнует… «крепости» снуют туда-сюда, но они на них даже не смотрят… а вот на Хьельмара с пастором на цепи и на нас посмотреть стоит… ну ладно, пусть тащат котел! сержант не собирается стесняться, он поставлен здесь на довольствие, так что пусть пошевеливаются!.. вот и котел… и какая похлебка! гораздо более сытная и густая, чем у bibelforscher’ов… сержант приказывает им дать нам целых три черпака, и они зачерпывают самую гущу со дна… он также распоряжается принести три стула… а не табуретки!.. нас пятеро и мы хотим жрать… на мой взгляд, на улице довольно прохладно, так что суп очень кстати, да и кофе с булкой… я думаю о Лили… ей бы тоже неплохо чего-нибудь принести… но возможно, Мария-Тереза или эта подозрительная Кретцерша уже принесли ей все, что нужно… хотя, кто знает! женщинам верить нельзя, убежден, от них можно ожидать всяческих подвохов… не говоря уж об этой селедке-наследнице с ее роялем… или той, с мундирами… я смотрю на часы на церкви… кофе, булка и похлебка благотворно подействовали на пастора… даже выражение лица у него изменилось, да и настроение тоже… от псалмов он перешел к lieder! поет, и у него явно прорезался голос! да это просто орган какой-то!.. истинно народный артист, теперь слышно только его одного, он полностью заглушает тех, что в хлеву… русские кухарки, которым его псалмы казались скучными, в полном восторге от этих lieder… они все выбежали из кухни, их тут трое, даже шестеро!.. они аплодируют и требуют, чтобы он спел еще!

o Vater! o Vater!

А он, и вправду, поет хорошо, с таким тембром, как у него, только романсы и петь… теплый, страстный, глубокий… а страстный-то от предвкушения чего?.. «о Отец! о Отец!»… Ольховый Король!.. какой порыв! да, от таких можно ждать чего угодно!.. Берлин, V2{89}89
  Имеются в виду первые модели межконтинентальных ракет.


[Закрыть]
, и все остальное! достаточно посмотреть, как они приплясывают! Vater! o Vater!

– Нет, лучше уж с bibel’ями!

Надо все хорошенько обдумать… все не так просто! я знаю, чего хочет их feldwebel, ему тоже нужны сигареты… еще бы!.. им всем известно и про шкаф, и про то, что ключ у меня! они знают все!.. и не только о сигаретах… им известно количество всех гусей и индюшек, даже яиц, сколько снесла каждая курица… какие уж тут сигареты!.. они вполне могли бы составить мне подробный отчет!.. пока я об этом размышлял, мы дошли до входа… теперь нужно подняться и извиниться… а потом заглянем в Дансинг… и еще в Kolonialwaren[46]46
  Колониальные товары (нем.).


[Закрыть]
… за баночкой синтетического меда… на пастора и хозяек особо рассчитывать не приходилось… да и в бистро соваться не рекомендуется! они там все так озлоблены… готовы замочить нас при первой же возможности!.. а когда же наконец им такая возможность представится? когда здесь появятся первые русские?.. во время отступления на Цорнхоф?.. а может, прямо с облаков? поступавшие из Вермахта коммюнике становились все туманнее, однако это касалось только формы, тон же их был гораздо более победоносным, чем когда-либо, в них неизменно говорилось об отступлении «на заранее заготовленные позиции»…

Мы же были настолько затравлены и загнаны в угол, что можно было не сомневаться: с минуты на минуту здесь появятся наши палачи… с неба или со стороны равнины, оснащенные всем необходимым: корзинами, гильотинами, волынками и тысячей тамбуринов, – чтобы мы могли сплясать ригодон, когда они вышибут нам мозги и наши головы станут совершенно пустыми, как у неваляшек!.. именно об этом нас недвусмысленно предупреждали и все эти кружева пены наверху, эти огромные знамения, простиравшиеся от горизонта до горизонта… кроме того, вокруг все дрожало… вода в прудах и болотах, все деревья до самого последнего листика, стены замка, дверь кухни… и мы сами, сидевшие на этих крепких стульях… уверен, там все уже продвинулось гораздо дальше за Берлин… Ле Виган в этом тоже не сомневался… по его мнению, был уже охвачен весь север… английская армия наступала с севера… с запада – Эйзенхауэр… и им всем во что бы то ни стало теперь нужен был Цорнхоф, не так ли?.. хорошенькое же местечко выбрал для нас Харрас… и люди здесь тоже просто на редкость гостеприимные… Rittmeister, его калека-сын, эсэсовец Крахт, Кретцерша со своими мундирами… и еще эта слащавая селедка в своей башне… неразговорчивые bibelforscher’ы… и само собой, все это только для того, чтобы постоянно шпионить за нами, а затем подстроить нам какую-нибудь пакость…

Ну а пока, сидя на стуле у кухонной двери, я смотрел на однорукого сержанта… он же пялился на меня…

– Aus Paris? aus Paris?

Откуда мы?

– Ja! ja!

– Schone frauen da!.. у вас красивые женщины!

Где бы вы ни очутились… под градом конфетти или под бомбами, в подвалах или в стратосфере, в тюрьме или в посольстве, на экваторе или в Тродьеме – можете не сомневаться, вы всегда возбудите живой интерес… и все, о чем вас спросят – это знаменитая вагина Парижанки! а ваш собеседник-мужчина уже так и видит себя между ее ляжек, в эпилептическом припадке счастья, сгорающим от любви и испепеляющим своей страстью вожделенную «барижанку»… собственно об этом и говорил со мной однорукий сержант… он не мог скрыть своей грусти…

– Niemehr wieder!.. niemehr! больше никогда!..

Больше нет Парижа!.. вот что было для него самой главной катастрофой!.. а его рука – это мелочи! он уже постепенно привык!.. но вот то, что «больше нет Парижа»… niemehr! niemehr!.. немцы, когда они опьяняются своей грустью… просто тут же готовы упасть и разрыдаться…

– Послушайте, да вернетесь вы в этот Париж!.. от Берлина до Парижа не больше часа!.. не мне вам говорить!.. а как далеко вперед уйдет человечество после войны!.. нужны будут только деньги на самолет! и всего один час!.. даже паспорт не понадобится!

Он меня внимательно слушает!

– Вы думаете?.. вы действительно так думаете?

– Да ведь именно для этого и существуют войны!.. для стимулирования прогресса! расстояний больше не будет! паспортов – тоже!

Я совершенно в этом убежден… он должен мне верить…

– Na!.. na!.. na!..

Он еще немного сомневается и тихо покачивает головой… но постепенно его лицо разглаживается… еще чуть-чуть, и он со мной согласится… он уже снова представляет себя на площади Сен-Мишель…

А вот Крахта своими разговорами о Париже мы раздражаем, он-то сам никогда не был во Франции… ему тоже хочется со мной поговорить… я встаю и делаю по двору несколько шагов, как бы намереваясь сходить за Лили… он тоже встает… и догоняет меня…

– Доктор!.. сегодня вечером, как мы договорились? в мою кобуру?

– Ja! ja!.. sicher!.. конечно!

Он не особенно с нами церемонится, и я не совсем понимаю, почему… но учитывая наше положение!.. пусть! черт с ним!..

Я возвращаюсь за Ле Виганом… ну и зрелище!.. Хьельмар вволю отведал похлебки, в одиночку прикончил три черпака… больше он уже не может, его незаметно одолел сон, каска с пикой сползла… барабан валяется на камнях, но он ничего не замечает… его руки опустились, повисли… скорчился на стуле, настоящий клоун… мы с Ля Вигой рассматриваем его, ну он и скукожился… если бы пастор не придерживал его за цепь, он бы точно свалился на камни… вслед за своим барабаном… и пускай бы свалился! удобнее было бы спать… а мы с Ля Вигой!.. думаем об одном и том же… ключ от наручников!.. он у него на шее, на бечевке… мы тихонько его снимаем… наручники!.. и раз! готово!.. пастор свободен! о, но он и не думает уходить!.. он тоже задремал, прислонившись спиной к стене… ну вот, этот каска с пикой вовсю храпит, а нам-то что делать с этими наручниками, цепью и ключом! нельзя же оставлять все эти предметы рядом с кухонной дверью! пусть Крахт все это заберет или пусть спустится Изис… а пока я все засовываю себе в карман… представляю, как они испугаются, когда проснутся…

А теперь идем к калеке, хватит уже откладывать наш визит… довольно тянуть! мы поднимаемся!.. осматриваемся!.. маленькая деревянная лесенка вся иссохла, жутко грязная, на ней полно кучек дерьма… а вот лестница в замке имеет совершенно другой вид!.. правда на втором этаже картина уже несколько другая… я бы даже сказал, совсем другая… балдахины, медные подносы, графины из богемского стекла, пуфики и флорентийские статуэтки… сувениры, привезенные из путешествий… о, за все это не дали бы много на аукционе или даже на Блошином рынке!.. но все же это довольно милые вещицы… бошское рококо… примерно как в Берлине у Преториуса, в его лавке старьевщика… правда на фоне местного климата, пейзажей и вообще всего, что творилось вокруг, любые изыски – не то что эти жалкие побрякушки – вряд ли были способны кого-нибудь по-настоящему развеселить… вот что было совсем неплохо, так это стеклянная крыша во всю ширину дома, через которую открывалась прекрасная панорама северной стороны… великолепный вид, почти как у селедки из ее башни, не только на большие пруды, но и дальше, за поля… я напряженно вглядываюсь вдаль и пытаюсь найти хоть какие-нибудь ориентиры… взгляду не за что зацепиться, только вершины деревьев, и те очень… очень далеко… я не замечаю ни калеки, ни его жены, хотя они были там, прямо посреди гостиной, за игральным столом, раскладывали карты… мы стучали, но они не ответили, их слишком увлекли карты… конечно, мне стоило сто раз подумать, прежде чем вот так врываться к ним и заставать их врасплох, да еще в тот момент, когда они, насколько я понял, размышляли о будущем… о, не только фон Лейдены… или там немцы!.. этим интересовались и в Москве… и в Лондоне… и на Монмартре… чем все это закончится? на колени! сосредоточимся!.. играем по-крупному!.. крестное знамение!.. мадам де Тебес{90}90
  Мадам де Тебес – знаменитая ясновидящая конца XIX века.


[Закрыть]
или святой Евстафий!.. так что же в будущем: Потоп или розы?..

Эти двое, Изис и ее калека, были явно недовольны нашим приходом… особенно, кажется, они были смущены тем, что их застали за картишками…

– Что вам надо?

Сухо спрашивает меня он… рядом с ним – великан Николя…

– Мы пришли извиниться за вчерашнее…

– Извиниться за что?

– Мы задержались у мадмуазель Марии-Терезы…

– Мы вас и не ждали!.. уходите!.. проваливайте отсюда!..

Его жене Изис, видимо, кажется, что он немного резок…

– Доктор, не обращайте внимания! он не спал… не смог уснуть… он действительно очень страдал… я вам сейчас все объясню…

– О, мадам, я все прекрасно понимаю!

Но он с ней не согласен! этот калека!

– Нет, Изис!.. nein!.. nein!.. los! los! raus!.. пусть они все убираются!

Она его не слушает…

– Вы случайно не видели мою дочь Силли?.. она понесла молоко вашему коту… и завтрак для вас, вашей жены и друга…

– Почему ты продолжаешь разговаривать с ними, шлюха?.. скажи? ты что, не видишь, что это саботажники?.. оба!.. все трое!.. ты слышишь меня, блядища?.. а ну-ка, выброси их за дверь!.. Николя! Николя!.. выгони их!.. нет!.. лучше унеси меня!

Николя подходит… калека обхватывает его за шею двумя руками… Николя осторожно его поднимает… уносит в глубь помещения, за большую драпировку… его обрубки болтаются… должно быть, там их спальня…

Мы нисколько не удивлены… он не желает нас видеть, ну и что?.. другие тоже!.. на Монмартре, в Безоне, в Сартрувиле, в Лондоне, в Тегусикальпа мы способны вызывать только одни чувства! мы покрыты позором! и являемся козлами отпущения! и, черт возьми, за это время ничего не изменилось!.. а если завтра снова чистка?.. все уже привыкли! зачем искать других, когда есть мы! даже если они все вдрызг переругаются, и до такой степени, что начнут выпускать друг другу кишки, выясняя, кто прав, кто виноват, а заодно и железный занавес разнесут от злобы, все равно, к какой бы расе, религии, секте они ни принадлежали, какого бы цвета ни была их кожа, они останутся едины во мнении, что виноваты только мы, и никто другой! во всех преступлениях!

Нервные системы членов любых Академий, салонов, палат, редакций журналов требуют определенной стабильности…

А уж от постоянного созерцания этого северного горизонта у калеки с женой вполне могла съехать крыша, тут и на картах гадать не нужно… эти такие черные, цвета битума, тучи, какие у нас бывают только на юге… хотя эти, пожалуй, потяжелее… за драпировкой стонет калека… и довольно громко… его беспокоят боли?.. если он не успокоится, надо будет поинтересоваться… не могу ли я чем-нибудь ему помочь?.. но нет!.. он умолкает… а мы сегодня уже весь день на ногах… можно немного и посидеть…

Я вспоминаю Харраса, поручившего мне разработку своей гениальной идеи «слияния Науки с Медициной»… «вековая история сотрудничества французских и немецких врачей»… сволочь! ловко же он свалил!.. думаю, больше мы его не увидим! если его на самом деле интересуют тиф и сифилис, лучше было ему остаться здесь и наслаждаться созерцанием всевозможных бедствий!.. и никакие досье не нужны!.. там, наверху, в облаках, всеми цветами радуги уже были написаны, причем вполне четко, все, какие только есть, научные формулы, состав гремучей смеси, фосфора, серы… что происходит на западе… на севере… какие там армии? или орды?.. они еще далеко… конечно… но все же четыре дня назад дым стал гораздо гуще… должно быть, там горят леса…

Как бы там ни было, но ясно, что всех этих фрицев: фон Лейденов, ландрата, да и Кретцеров, – никто по головке не погладит за то, что они поселили нас здесь и кормили, очень плохо, конечно, но все же… им придется за это отвечать… о, они это знали… и ждали этого… наверное, они не прочь были бы нас куда-нибудь сплавить… но как? и куда? я собирался поговорить об этом с Изис, она казалась мне наиболее восприимчивой… она тоже не была к нам особо расположена, но хотя бы не глупа… а вот ее муж был настроен крайне враждебно, с ним говорить вообще невозможно, настоящий ревнивый придурок…у него приступы? но приступы чего?.. может, ломка?.. очень может быть…

– Мадам, мы вам мешаем… но поверьте!..

– Да что вы! что вы… бросьте, доктор, я вас прекрасно понимаю!.. вы очень, очень несчастны… я могу вас понять… я тоже очень несчастна…может быть даже…

Она не решается сказать: больше, чем вы!.. впервые я внимательно смотрю на эту женщину… по правде говоря, я уже много лет вообще не смотрю на женщин… конечно, из-за возраста, и по другим причинам… когда горит лес, то даже самые злобные и агрессивные животные перестают думать о драках или о том, чтобы сожрать друг друга…а уж если говорить о нас, то наш лес начал гореть еще в 39-м… конечно, встречаются и исключения, люди, от которых все это просто отскакивает, которые ловят кайф от пыток и готовы в качестве украшения носить на шее ожерелье из вырванных языков… это примерно то же, что есть дерьмо или орошать себя в писсуарах… но я-то не из таких… как бы там ни было, а тогда я все-таки взглянул на эту даму!.. ей было за сорок… довольно красивое и своеобразное лицо… с очень четкими, правильными чертами… можно сказать, что Природа над ней потрудилась… создала совершенный портрет… вот над так называемыми «хорошенькими мордашками» Природа не особенно старалась… ах, уж эти чаровницы, звезды наших журналов, кретинки, которые так кичатся своей внешностью… «манекены», которых нам постоянно пихают в нос, с кашей из грима и накладных ресниц на лицах… что-то среднее между барышней из местной забегаловки и пастушкой… о прочем я вообще не говорю… тела, напоминающие скелеты, хотя на животе жирок и все признаки целлюлита… а лифчик, волосы… мир завоеван продавщицами и покупательницами!.. вот так!.. обители принцев, посольства, все в их власти… а уж стоит вам выйти на улицу, как вы увидите осаждающие их толпы поклонников… умоляющих их снизойти… да это просто неземная красота, черт побери!.. черты как будто вырублены топором, атрофированные ноги, хилые руки, отвисшие ягодицы и сиськи – вот вам и рецепт!

Ну а Изис? о, ля-ля! внимание! она так нуждалась в сочувствии и понимании… именно этого она ждала… выразительные черные миндалевидные глаза… женщины ведь смотрятся в зеркала с самого детства, так подумайте, какого совершенства может достичь их способность очаровывать к сорока годам… то-то и оно!.. ей же очень хотелось меня очаровать… что касается моих «зеркал души»… то когда нужно, я тоже могу быть весьма обходительным… и ее глаза того стоили… знаете, обычно у дам бывают такие бархатные, похотливые глазки… а ее глаза говорили вам, что она готова на все!.. о, прямо и открыто!.. я впервые видел такое… а теперь о ее теле! вы, наверное, скажете, что я повторяюсь, но тела уже больше никого не интересуют: загляните хотя бы в эти толстые иллюстрированные модные журналы, честное слово!.. да, я повторяюсь!.. это настоящий музей ужасов!.. настоящий, посмотрите сами! а отнюдь не «воображаемый»{91}91
  Очевидно, Селин намекает на трехтомную книгу Андре Мальро «Воображаемый музей мировой скульптуры», вышедшую в свет в период с 1952 по 1955 год.


[Закрыть]
!.. что за колени, зады, щиколотки, вены, соски!.. мышечная атрофия, килограммы жира, складки и отвисшие груди всех самых блистательных идолов экрана! звездные спутницы миллиардеров, тайные советницы пап!.. кажется, уже не нужно никакого оружия, никаких атомных бомб, чтобы весь наш прекрасный род перестал существовать!.. на женщин смотреть теперь стало просто невозможно… вот вам точка зрения ветеринара, который холодно и беспристрастно оценивает кобыл, борзых, кокеров, фазанов… сельскохозяйственные конкурсы прекратили бы свое существование, если бы в них принимали участие «жэншшины»!

Но ведь у «жэншшин» есть не только тела!.. хам! они ведь еще и «спутницы»! разве вы забыли про их лепет, кокетство и туалеты? да на здоровье! тот, кому присущи суицидальные наклонности, может слушать их очаровательный лепет по три часа в день, это ему очень пригодится для того, чтобы повеситься!.. повыше! и побыстрее!.. о, и конечно же, с их стороны не будет никаких дурных намерений! в противном случае, достигнув преклонного возраста, вам придется возненавидеть свой прибор, заставивший вас потерять столько лет на кривляния, приплясывания и стояние на задних лапках, то на одной, то на другой… за что вам иногда милостиво дарили одну улыбку…

Но что касается Изис, то принимая во внимание наше тогдашнее положение, мне вовсе не стоило воротить от нее нос… демонстрируя скепсис или разочарование… напротив, живой интерес!.. мне нужно было раздеть ее взглядом… это было просто необходимо!.. она была в неглиже, в большом халате с воланами… из сатина, муслина… розового с зеленым… я был обязан разглядеть под ним восхитительное тело, такое привлекательное, желанное, которое меня просто потрясло… и вот я заикаюсь, краснею, уже ничего не соображаю… деться-то некуда!..

Она ложится… почти… этого достаточно, чтобы я мог видеть ее ноги, даже начало бедер… и груди, в вырезе, без лифчика… я вот тут подумал, в такие моменты вся литература, галантерейная, Гонкуровская, возвышенная или низменная, обычно начинает зашкаливать… «великолепная шелковистая кожа, изгиб спины…» и я чувствую, что просто обязан подхватить этот припев… да только у меня уже не осталось для этого ни желания, ни способностей!.. раньше – это еще куда ни шло!..

А вообще-то, любая литература, будь то академическая, богемная или там салонная, всегда стремится сделать тело плоским и бескровным, чуть что – сразу обморок… писатели, как шакалы, предпочитают падаль… все настоящее и новое их отпугивает… это они называют целомудрием… чтобы почувствовать вдохновение, им достаточно выступающих вен, нескольких красных рубцов на коже, раздутой печени и отечных щиколоток… сгодятся любые мешки с костями или с жиром… но тогда нам было не до изящной словесности… нет!.. Ля Вига тоже всячески подчеркивал свою заинтересованность! я же видел ее довольно близко, и должен признаться, она неплохо сохранилась… бедра, груди, лицо… конечно, она родилась от состоятельных родителей, не от алкоголиков или больных… воспитывалась в лесах, в восточной Пруссии, хорошо питалась… а бедняков с молодости ужасно травмируют унижения и горести! мне-то это хорошо известно…

По правде сказать, в нашем положении, окажись на месте этой неплохо сохранившейся «привлекательной жэншшины» та селедка сверху, Кретцерша, пятнадцатилетняя девушка или столетняя карга, мы все равно должны были быть сильно польщены оказанной нам честью… и крайне возбуждены!.. ведь она принимала нас почти в неглиже среди вышивок, шелков, муслинов… не могли же мы выказать ей свое пренебрежение!.. о, господи, нет!.. уж лучше сразу цианистый калий!

Что она там еще бормочет?.. какие-то банальности… ах, Берлин горит!.. черт побери, мы и сами это видим!.. англичане настоящие чудовища… ну и что с того?..

О, да она смахивает слезу! сейчас заплачет… две слезинки!.. и носовой платочек…

– Вы знаете, мсье, раньше по вторникам я ездила в Берлин, а больше уж не поеду!

Опять слезы… мы не остаемся безучастными…

– Меня всегда возил ландрат… у него есть машина!.. а здесь у нас ничего нет… больше ничего!..

И снова слезы… она рассказывает мне про свою маникюршу, что осталась в Берлине… и ее парикмахер, и портниха, и массажист – все в Берлине!.. а кстати, где же ландрат?.. он же должен был прийти на завтрак… и не говорите!.. наверное, все попрятались в подвалах!.. она улыбается… и мы тоже… массажист, ландрат, портниха – все сидят в своих норах!.. хотя толком нам тут ничего не известно… мы просто видим, что там бомбят… и что все вокруг трясется…

И действительно, все кругом трясется, даже здесь… и вдруг тяжелая драпировка рушится!.. вместе с металлическим карнизом! трррах! все обваливается!.. почти мгновенно!.. калека – на спине Николя! этого гиганта! вне себя!.. вот так номер!.. он таращит на нас свои зенки!

– Schweine! свиньи!.. raus! raus!.. пошли вон!

Я вам перевожу… этот калека не говорит по французски… только по-немецки…

– Spione! Spione!.. lauter Spione!

Ага, мы уже не свиньи, мы шпионы!..

– Почему их до сих пор не выставили вон?.. Spione!

Spione! ах, так! Nikolas!

Гигант протягивает ему охотничье ружье… он целится в нас сверху, со своего насеста, можно сказать, в упор… метров с четырех, пяти… нужно что-то предпринимать, но тут Изис, только что лежавшая в томной позе и обольщавшая нас своими бедрами и рыданиями… вдруг вскакивает!.. настоящая тигрица! выхватывает у него винтовку! швыряет ее в другой угол комнаты! а потом и его вслед за ней!.. он летит головой вперед!.. и орет: шлюха!.. шлюха!.. два раза!.. затем валится на ковер… и вдруг замирает… пускает слюни, дрожит, хрипит… ах, ну да, все ясно, это мне знакомо… он кусает свой язык… бьется в конвульсиях, кричит… да это вовсе не простое нарушение болевой и температурной чувствительности… кое-что похлеще! этот сын фон Лейдена – эпилептик… он продолжает извиваться на ковре… безусловно!.. все признаки налицо… а Изис меня удивила, ну и хватка!.. как она его разоружила! он и глазом моргнуть не успел! воистину завидная реакция и точность!.. думаю, Харрас знал, что этот калека опасен…

– Видите, доктор!.. вы же сами видите!

Ну, еще бы мне не видеть!.. он будет изгибаться и пускать слюни еще примерно час.

– Это все из ревности!.. и еще из-за тревоги!.. вот уже два года он не спит… я прошу у вас прощения, доктор!.. и у вас, мсье Ле Виган!.. он уже не понимает, что делает! я бы хотела, чтобы Харрас устроил его в лечебницу в Берлине… в самом деле… в самом деле… я так больше не могу!.. особенно из-за малышки!.. он опасен и для нее!.. он ничего не соображает! и сам страдает!.. такие страдания выше человеческих сил! у него болит спина… сердце… а нервы… вы не представляете! приступы продолжаются целыми ночами!.. может быть, вы могли бы что-нибудь для него сделать, доктор?

– Посмотрим, мадам! посмотрим…

Пока же он бьется в конвульсиях, лежа на спине… у наших ног… его обрубки вздрагивают… руки как будто борются с ковром… шея так изогнута, что головы не видно в складках одежды, изо рта бьет пена, на подбородке – кровь…

– Вот видите, доктор!..такое с ним происходит по крайней мере два раза в неделю… припадки становятся все сильнее и сильнее…

– Конечно, лучше бы его отправить в другое место… на лечение… не оставлять здесь под этими бомбежками… например, в Швейцарию…

– Он ни за что не захочет уезжать! он слишком ревнив!

– Мы поговорим об этом с Харрасом…

– О, вряд ли он вернется!

– Сколько длятся эти припадки?

– Всегда по-разному! verschieden!.. десять минут!.. два часа!.. все врачи советуют ждать… чтобы он обязательно спал… три часа… четыре часа… но хорошо ли это?

– Превосходно!.. а чем вы его лечите?

– Посмотрите!

Она подводит меня к шкафу с лекарствами… все, что нужно! я вижу… все… порошки… ампулы… флаконы… люминал… обезболивающее… морфин… героин… есть, чем его угостить!.. я уточняю… а сколько лекарств она ему дает?.. сколько ампул?

– Все, что он хочет, и столько, сколько он хочет!.. так мне рекомендовал Харрас… в некоторые дни по два… три раза… но особенно по ночам… припадки обычно начинаются около одиннадцати часов…

Однако причиной его припадков являются не только воздушные тревоги… иногда ему просто пытаются возразить… вот на сей раз из-за ревности… она в этом уверена… он был болезненно ревнив… ревновал ее к Харрасу и к ландрату… ну к Харрасу, это еще понятно… но мы-то тут при чем? ревновать к нам? к нищим, опущенным… да у нас все силы отнимают эти вечно дрожащие стены, и еще 75-я статья из задницы торчит… так что, если эту даму еще одолевали какие-то чувства, то дай ей бог здоровья! честное слово, до этих страстных дам даже в самой идиотской ситуации порой не доходит, что вам от них просто ничего не надо… ни закусок, ни лакомств, ни десертов!.. они могут оставить все себе! только пусть отлипнут от вас, ради Бога!..

о ярость! слабоумные! позор!

К ногам прекрасных дам…

Ваш пыл и страсть! быстрее!..

В общем, нас с Ля Вигой можно было списать со счетов… мы были сама скромность… и думаю, уже навсегда!.. у этих красоток всегда только одно на уме, и это ужасно! вокруг горят города, людей режут, вешают, четвертуют, а они сходят с ума от похоти… при любых обстоятельствах у них на первом месте спаривание! вот у меня, к примеру, память хорошая (нисколько себе не льщу), и я прекрасно помню, как в октябре 14-го наш полк разбил временный лагерь на правом берегу Лисы[47]47
  Лиса – река во Франции и Бельгии.


[Закрыть]
, всю ночь до рассвета не прекращался огонь батарей с противоположного берега, а в это время нас осаждали целые толпы барышень, дам, мещанок, работниц… под покровом темноты они молча, без единого звука, задирали свою юбки и так переходили от кавалериста к кавалеристу, даже не видя их лиц… нет, обычно все выглядит вполне прилично, период от помолвки до свадьбы может длиться месяцев десять, а то и десять лет, парочки занимаются то одним, то другим, ходят по вернисажам, вечеринкам, порой все даже заканчивается автомобильной катастрофой, а так, застолья, дружеские пирушки, грандиозные попойки, похмелье, и наконец, оглашение в мэрии, однако при первом же удобном случае, в определенных обстоятельствах тысячи обезумевших от страсти дам способны спариваться с целыми полками, да еще под градом снарядов!.. все происходит за одну минуту!.. без затяжек!.. в природе исчезают определенные виды?.. много смертей?.. джиг! джиг! спариваемся, как мухи!

Я рассказываю вам далеко не все, что знаю, но я не чувствую особенной уверенности в завтрашнем дне, так что спешу воспользоваться этой возможностью, дабы потом мои враги не сделали это за меня, они же все переврут, ведь уже сейчас они только этим и занимаются… вы, наверное, скажете… да всем на это плевать!.. а вот мне – нет! я, кажется, рассказывал вам о калеке фон Лейдене… корчившемся на спине… в припадке… могу описать вам этот вонючий обрубок поподробнее!.. на нем нет ни воротничка, ни галстука… так лучше!.. он извивается, прикусил себе язык… но хотя бы нет риска, что он задохнется… это совершенно определенно эпилептический припадок, я бы даже сказал, классический… а где же его охотничье ружье?.. я его поднимаю… оно заряжено… два патрона… я кладу их в карман…

– Нам он тоже постоянно угрожает!.. мне и моей дочери!..

Могу себе представить!.. черт!.. а нам-то что?.. у нас как будто своих забот мало!.. я вспоминаю о Лили… она, наверное, беспокоится, что с нами случилось?.. я думаю о похлебке… но этот Tanzhalle слишком далеко!.. и бакалея тоже не близко!.. а уж в бистро я больше ни ногой… мимо хижин и то идти не очень хочется… местные матроны и вдовы все секут… эти дамы постоянно начеку!.. нет, я этого себе просто не представляю!.. уж лучше я еще раз залезу в тот котел внизу… без разрешения… если же обратиться к Изис фон Лейден, то опять возникнут сложности… она, наверняка, скажет, что опасается русских служанок, у которых приказ не трогать суп без разрешения калеки… а как насчет разрешения забрать наши карточки, они что, получили его у ландрата?.. или это сам черт их надоумил?.. к сожалению, ты понимаешь, что тебя обокрали, только когда это становится непреложным фактом!.. дергайся!.. не дергайся!.. все бесполезно!.. в общем, мне оставалось лишь обслужить себя самому и свалить… привет!.. таким образом, мы по-тихому, на цыпочках отваливаем от Изис… ее хрен все еще валяется на спине и продолжает вздрагивать, правда, пены изо рта уже меньше… он придет в себя примерно через час… но нас он уже не застанет… скорее всего, он даже не вспомнит о своем припадке… мы спускаемся по маленькой крутой лестнице и внизу натыкаемся на пастора и Хьельмара, которые по-прежнему храпят… и все в тех же позах… пастор – на своем стуле, спиной к стене, а Хьельмар – вытянувшись в сточной канаве, рядом со своим барабаном и горном… а ведь, кажется, уже настал момент бить в барабан и дудеть!.. небо бороздят R.A.F., перелетая из Берлина в Лондон и разметая на своем пути облака… черные… белые… пена и сажа, словно хлопья снега… а Хьельмар и пастор храпят… но где же кухонные девушки?.. иду туда!.. никого!.. вся хавка брошена!.. полные котлы дымятся и распространяют аппетитный запах… что ж, нужно быстрее пользоваться моментом!.. на всех столах полно котелков… я их наполняю!.. один! два… три… четыре!.. теперь остается лишь перейти через двор… замок в двух минутах… сперва надо пройти мимо большой лужи, а потом мимо хлева… еще одна дорожка… вот и наша буковая аллея… избы… кажется, «отказники» уже закончили строгать?.. ах, уж эти молчаливые узники совести… как хорошо, что они молчат!.. представляю, сколь возвышенные речи исторглись бы из их уст! достаточно было только взглянуть на их физиономии… какую злобу они источали… но, короче, мы проходим мимо хлева…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю