Текст книги "Приключения в стране бизонов"

Автор книги: Луи Анри Буссенар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Луи Буссенар
Приключения в стране бизонов

ГЛАВА 1

Убийство краснокожего. – Охотники за бизонами рискуют сами превратиться в живую мишень. – Кто такие ковбои? – Лошади без всадников. – Страшное зрелище.

Знойную тишину, окутавшую прерию, внезапно расколол револьверный выстрел. И тотчас же с пробитой головой рухнул на землю индеец.

– На коней, джентльмены, на коней! – крикнул стрелявший.

Двое его спутников кинулись к лошадям, привязанным к тонкому стволу мимозы.

– Садитесь, садитесь быстрее, я отвяжу сам, – крикнул он снова и, перерезав одним взмахом складного ножа привязные ремни, тотчас же вскочил в седло.

Испуганные животные взяли с места в карьерnote 1Note1
  Карьер – здесь: самый быстрый галоп лошади.


[Закрыть]. Индейцы взвыли от ярости и досады. И сразу же над головами всадников засвистели пули.

Беглецы схватились за винчестеры, но проводник требовательно остановил их:

– Вперед, джентльмены, вперед! Если не хотите, чтоб с вас сняли скальпы, не теряйте ни минуты.

– Конечно, не хотим, – словоохотливо заметил Фрике. – Париков мы не захватили, парикмахеров здесь не сыскать, а щеголять с лысой головой – это неприятно.

– Ох уж эти французы! Им бы только шутить, – недовольно проворчал проводник, гнусавя слова.

– Я не шучу… Отнюдь. Сейчас не до шуток. Подумайте только, приехали поохотиться на бизонов, а в результате убит человек, и мы сами в любую минуту можем превратиться в живую мишень. Вот вам и свободная страна, вот вам и Американские Штаты! Не правда ли, господин Андре, такое и в голову не могло прийти!

– Я нахожу, что мистер Билл проявил излишнюю поспешность.

– С вашего позволения, полковник Билл, – поправил его проводник.

– Пусть будет так… полковник Билл. По-видимому, вы не ставите человеческую жизнь ни в грош.

– Во-первых, это был не человек, а краснокожая тварь.

– Для вас – может быть. Ведь, вы кажется, в прошлом – офицер американской полиции. Ну, а мы, французы, – путешественники, люди сугубо штатские, не служили даже в Национальной гвардии. Мы смотрим на вещи иначе.

– Во-вторых, это известный во всей округе конокрад, способный на самые жестокие поступки. Два месяца назад он скальпировал целую семью ирландцев-эмигрантов – отца, мать и восьмерых детей.

– Неужели?!

– А вы не видели, какими алчными глазами он смотрел на наших лошадей, наше оружие, не слышали, что он говорил своим подручным?! Нам повезло, что я вовремя раскусил этого негодяя.

– Ну, а теперь у нас на хвосте целое полчище краснокожих…

– Совсем как в романах Майн Ридаnote 2Note2
  Рид Томас Майн (1818 – 1883) – английский писатель, автор авантюрно-приключенческих романов «Оцеола, вождь семиолов», «Всадник без головы», «Смертельный выстрел» и мн. др.


[Закрыть], Купераnote 3Note3
  Купер Джеймс Фенимор (1789 – 1851) – американский писатель, автор цикла романов о героических и трагических событиях колонизации Северной Америки («Пионеры». «Последний из могикан» и мн. др.), приключенческих «морских романов».


[Закрыть] или Гюстава Эмараnote 4Note4
  Эмар Гюстав, настоящее имя – Оливье Глу (1818 – 1883) – французский писатель, автор авантюрно-приключенческих романов «Следопыт», «Пираты прерий» и др.


[Закрыть].

– Только сейчас все выглядит не столь романтично… Мне показалось, на этих индейцах какое-то старое тряпье и изрядно выгоревшие шляпы. Какая уж тут романтика…

– А как уныла эта песчаная степь…

– Но при всем при том, – вступил опять в разговор проводник, – их винчестеры не хуже наших. Скажите спасибо, они не умеют метко стрелять. Ну, а что касается степи, то, по мне, лучше унылая степь, чем прерии с высокой густой травой и красивыми цветами, где невозможно укрыться от палящих лучей солнца.

– Наверно, вы правы, полковник. Однако, кажется, нас уже никто не преследует. Не устроить ли привал?

Проводник приподнялся на стременах и внимательно огляделся по сторонам.

– Уж лучше бы эти поганые индейцы гнались за нами, – сказал он. – Не сомневаюсь, они готовят какую-нибудь западню. Давайте сбавим шаг и направимся вон к тем зарослям кустарника.

Проводник достал щепотку табака и стал с наслаждением его жевать.

Это был худощавый, высокий человек с мужественным и суровым лицом, со злыми, колючими глазами, густыми бровями и порыжевшей на солнце длинной бородой. Одет он был весьма убого, так что с виду легко мог сойти за «джентльмена с большой дороги». Широкополая серая войлочная шляпа, основательно потрепанная, красная шерстяная рубашка индейские кожаные штаны желтого цвета, громадные сапожищи с мексиканскими шпорами размером с блюдце и, конечно, револьвер Кольтаnote 5Note5
  Кольт Сэмюэл – (1814 – 1862) – американский конструктор и промышленник. В 1835 г. усовершенствовал револьвер, основал фирму стрелкового оружия.


[Закрыть], нож и винчестер, – словом, имел не слишком симпатичную наружность.

Мистер Билл, выдававший себя за полковника, был всего-навсего обыкновенным ковбоем. Впрочем, ремесло сие не так просто, как может показаться со стороны.

Американские ковбои совсем не похожи на библейских пастухов. Это смелые, бесшабашные люди, часто непредсказуемые в своих действиях. Ковбоями, как правило, становятся всякого рода неудачники. Их нанимают пасти стада в глухих, отдаленных районах Дальнего Запада. Они ведут суровую, безалаберную жизнь, в которой тяжелый труд и подстерегающие на каждом шагу опасности чередуются с буйными вакханалиямиnote 6Note6
  Вакханалия – здесь: дикий разгул, оргия.


[Закрыть]. Вербуя ковбоев, хозяева никогда не интересуются их прошлым, не спрашивают, кто они и откуда, от них требуются только смелость, выносливость и неприхотливость.

Стадо примерно в тысячу двести голов обычно стерегут пятеро пастухов, которых хозяева снабжают лошадьми (по шесть на брата), оружием и весьма скудной провизией, укладываемой в телегу. Круглые сутки они проводят в седле, объезжая вверенное им стадо, и все это за каких-то сорок долларов в месяц. А получив жалованье, почти всегда его тут же и спускают. Газеты пестрят описаниями ковбойских похождений. Недели не проходит, чтобы эти отчаянные молодцы чего-нибудь не натворили. Однажды, например, они явились в небольшой пограничный городишко, разграбили его дотла, жителей согнали на площадь и заставили плясать. При этом недостаточно проворным простреливали из револьверов икры.

Подобные «шалости», конечно, тоже не сходили буянам с рук. Доведенные до крайности, жители другого городка изловили нескольких ковбоев-мародеров и повесили на первом же попавшемся дереве. Это возымело немедленное действие. Больше здесь одичавшие пастухи не появлялись.

Вот одним из таких молодчиков и явился самозваный полковник Билл.

Что же касается его спутников, то читатель, конечно, уже догадался, – это были герои наших предыдущих романов, Фрике и Андре Бреванн.

Добравшись до зарослей кустарника, трое всадников остановились и внимательно огляделись по сторонам.

Они находились уже достаточно далеко от места, где был убит индеец. Среди первозданной тишины, казалось, ничто не предвещало опасности. Вокруг – ни души! Только на некотором отдалении на опушке небольшой рощицы мирно паслись десятка два лошадей. Вокруг расстилалась прерияnote 7Note7
  Прерия – равнинные степные пространства Северной Америки, к западу от реки Миссури.


[Закрыть], сверкавшая изумительными цветами.

Полковник, уподобившись монументу, величественно восседал на коне и жевал табак, время от времени сплевывая коричневую слюну. Парижанин, разглядывая пасущихся лошадей, обратил внимание на некую странность.

– Смотрите, господин Андре, животные двигаются не произвольно, а в строго определенном порядке, выстраиваясь полукругом, словно кто-то их направляет.

– А ведь ты прав!

– Я понял, в чем дело. На каждой лошади по всаднику. Взгляните вон на ту белую кобылу в полукилометре от нас. На ее крупе отчетливо видна нога седока в желтых кожаных штанах, пристроившегося под брюхом. В аргентинских пампасах индейцы часто прибегают к такому акробатическому трюку.

– У вас отличное зрение, капитан! – воскликнул американец.

– Кого это вы величаете капитаном? Уж не меня ли? Какой же я капитан, позвольте вас спросить? – возразил молодой человек и добавил по-французски, обращаясь к Бреванну: – Он весьма забавен, этот странный тип. Служит у нас всего лишь проводником, но тем не менее осмеливается называть меня капитаном, притом что себя именует полковником! Выходит, я у него вроде бы в подчинении. Ну и ну, вот вам и хваленая американская демократия!

– Но, капитан… – Проводник словно не расслышал замечание юноши.

– Пожалуйста, называйте меня просто мистер Фрике, – перебил его француз. – Так будет лучше!

– Слушаюсь, сэр, – продолжал тот, удивленный реакцией парижанина, который со временем мог бы получить, по крайней мере, чин майора. – Вам, очевидно, знакомы их уловки. Я с вами совершенно согласен… Мистер Андре, вы отличный стрелок. Не сможете ли подстрелить ту подозрительную лошадь, замеченную мистером Фрике?

– Извольте. Попробую доставить вам удовольствие.

И Бреванн, не слезая с коня, выстрелил. Лошадь взвилась на дыбы и рухнула на землю. Прятавшийся у нее под брюхом всадник отпрыгнул в сторону.

– Блестяще! – восхитился молодой человек.

– Браво, майор, – одобрительно кивнул ковбой.

– Опять за свое, – пробурчал Фрике. – Теперь вы произвели в майоры моего друга! Послушайте, мистер Билл, раз все так просто, соблаговолите присвоить Андре звание генерала – ведь как-никак возглавляет экспедицию он. Скажите, у вас достаточно для этого власти?

Последующие стремительно развивавшиеся события избавили полковника от ответа на каверзный вопрос юноши.

Индейцы, поняв, что их хитрость разгадана, бешено заулюлюкали и, уже не таясь, вскачь вылетели из засады.

Трое искателей приключений без промедления помчались в прерию, отчетливо сознавая опасность сражения с превосходящими силами краснокожих – шестеро на одного при равном вооружении каждого.

Парижанин часто размышлял о том, зачем американцы позволяют туземцам запасаться оружием, навлекая себе на голову большие затруднения с дикарями. Ответа он не находил.

Лошади у наших героев были превосходные, поэтому они вполне смогли уйти от погони, и проскакав часа четыре кряду, благополучно достигнуть своего лагеря, где оставались фураnote 8Note8
  Фура – длинная телега для клади.


[Закрыть] с провизией, запасные лошади, а также еще семеро нанятых ими вместе с полковником ковбоев.

Американец хорошо знал дорогу и уверенно вел своих спутников.

Индейцы предпринимали отчаянные попытки настигнуть храбрецов, но те были спокойны: их ждут семеро отважных молодцов, и вдесятером они без труда одолеют преследователей.

Вот наконец и стоянка. Криками «ура» они возвестили о своем возвращении.

Но что это? Их встретила тишина: нигде не было видно ни лошадей, ни людей. А между тем туземцы уже буквально наступали на пятки.

Въехав в лагерь, они увидели у потухшего костра только фуру. Сердце всадников кольнуло дурное предчувствие. Чуть поодаль в примятой траве их взору открылось страшное зрелище.

ГЛАВА 2

Гибель соратников. – Истребление или ассимиляция. – Индейцы смыкают кольцо. – Андре принимает командование, и его производят в генералы. – Сквозь огонь.

Дюжина волков с окровавленными мордами нехотя оставила свой пир и удалилась прочь при виде подъезжающих всадников. Над трупами кружили алчные, но трусливые коршуны.

В нескольких шагах от фуры у потухшего костра лежало шесть изуродованных трупов. Судя по всему, несчастные были застигнуты врасплох, когда ужинали. На них напали сзади. Все шестеро были оскальпированыnote 9Note9
  Скальп – кожа с волосами, снятая с головы побежденного врага (военный трофей).


[Закрыть], остальное довершили волки.

Полковник передвинул во рту табачную жвачку, кашлянул и сплюнул.

– О Боже! Что сотворили с моими товарищами!.. Хотя они тоже хороши: позволить перерезать себя, как ягнят. Но почему только шесть трупов?.. А! Седьмой стоял на часах. Вон его останки, в пятнадцати шагах отсюда! По рыжему клочку волос на подбородке узнаю полковника Джима. Хороший был человек, очень любил виски. Не удивлюсь, если окажется, что в наше отсутствие он дорвался до спиртного, забыв, что напиваться, когда охраняешь лагерь, по меньшей мере неосторожно. Ну, что скажете, джентльмены? Я был прав, укокошив того негодяя?

– Вы думаете, это он участвовал в нападении на лагерь?

– Говорят, индейцы никогда не нападают без объявления войны.

– Так было раньше, – пояснил проводник. – Теперь они не придерживаются этого правила. Правда, и мы тоже.

– Значит, на Дальнем Западе почти все время идет война?

– Да, джентльмены. И она не утихнет до тех пор, пока все краснокожие не будут истреблены или ассимилированы.

– Кто же так подло убил наших товарищей?

– Полагаю, мародеры, повстречавшиеся нам неподалеку от Уэтсбурга. Они причисляют себя к племени Просверленных Носов. Живут на границе так называемых резервных земель вблизи факторий, основанных пионерамиnote 10Note10
  Пионеры – здесь: те, кто первыми пришли и поселились в новой неисследованной стране.


[Закрыть], и никому не подчиняются.

– На них нельзя найти управы?

Американец громко расхохотался, что было весьма неуместно в подобной ситуации.

– Такое могло прийти в голову только французам. – заметил он не без иронии. – Чего захотели – управы! Здесь вся управа – винтовка. Если ты смел и силен (он похлопал рукой по винчестеру) – твоя правда, а если нет – уноси поживей ноги.

– Нам было бы обидно уйти отсюда, не поохотившись, – перебил его Фрике. – Ведь фура с провизией уцелела.

– И это мне кажется странным, – обронил Андре.

– Ничего странного, – самоуверенно заявил ковбой. – Они взяли лошадей, сбрую, оружие, патроны. А тяжелые и громоздкие, окованные железом дубовые ящики им ни к чему. Вскрыть – нельзя, да и топором не разрубишь.

– Фуру можно при необходимости превратить в настоящую крепость, – заметил молодой человек.

– В этой крепости из нас изготовили бы копченые окорока. Боже мой, мистер Фрике, вы не имеете ни малейшего представления о войне в прерии. Сейчас единственная наша надежда – на быстрые ноги коней. Эти негодяи, вот увидите, не преминут поджечь траву… А трава прекрасная! Отменный корм для бизонов. И отличные пастбища для скота. Впрочем, об этом подумаем позже. А сейчас… Наши лошади, кажется, немного передохнули. Подадимся в сторону земель индейского племени Плоскоголовых.

– Это далеко?

– Тридцать пять миль.

– То есть шестнадцать французских, или шестьдесят тысяч восемьсот метров.

– А наши лошади выдержат?

– Это я вам скажу завтра, если останусь в живых. – И, даже не бросив прощального взгляда на трупы товарищей, проводник пришпорил коня. Французы последовали за ним. Они мчались галопомnote 11Note11
  Галоп – скачкообразное ассимметричное движение лошади.


[Закрыть] по буйной траве прерии уже более часа, когда парижанин спросил:

– Так, по вашему мнению, полковник, нас преследует погоня?

– Безусловно, капитан… то бишь мистер Фрике. И даже опасаюсь, что число преследователей увеличилось вдвое. Я им так насолил, что они захотят во что бы то ни стало заполучить мой скальп. Но мы еще посмотрим… Черт возьми! – вдруг воскликнул он, резко осадив коня.

– Что случилось?

– Господа, вы чувствуете запах гари?

– Нет, – дружно отозвались французы, втягивая носом воздух.

– То-то и видно, что вы не привычны к жизни под открытым небом. Когда проведешь, как я, десять лет в прерии, нюх делается как у зверя.

– И что же вам говорит ваше изощренное обоняние? – с некоторой насмешкой поинтересовался юноша. – Можно узнать?

– Разумеется. Я не берусь утверждать наверняка, но думаю, что где-то недалеко отсюда горит трава, а это чревато опасностью сперва задохнуться в дыму, а потом сгореть заживо…

– Если только…

– Если только мы не угодим в лапы краснокожих бродяг.

– Ах да!.. Знаю! Столб пыток… Читал об этом в книгах.

– Не смейтесь, молодой человек. Я видел собственными глазами, как белых людей подвешивали над костром и жарили на медленном огне, а женщины выдергивали суставы пальцев и вырезали на спинах несчастных узкие ремешки из кожи. Сами же воины в это время лихо распевали свои дурацкие песни.

– Если они при этом еще и фальшивили, то мучения становились поистине нестерпимыми.

Американец покосился на Фрике, но ничего не сказал.

– Из ваших слов я заключаю, – все тем же невозмутимым тоном продолжал парижанин, – что здешние индейцы весьма изобретательны в подобных операциях, но о правилах хорошего тона не имеют ни малейшего представления. Почему бы не обучить их хорошим манерам? Может быть, даже ввести всеобщее специальное образование, и притом бесплатное?

– Ладно, ладно! Посмотрим, как вы будете веселиться, когда попадете к ним в лапы.

– Вас, я вижу, раздражают мои шутки? Мы, французы, не перестаем шутить даже в минуту смертельной опасности, а вы все время только ворчите! Каждому народу присущ свой характер. Не правда ли, господин Андре?

Бреванн улыбнулся, привстал на стременах, послюнявил палец и поднял его кверху, как это делают моряки, желая узнать направление ветра.

– Полковник, по-моему, прав, трава несомненно горит. Хотя огня и не видно, и, как мне кажется, где-то впереди. Как вы считаете, сэр?

– Совершенно верно, майор. Впереди – пожар, сзади – краснокожие. Хорошенькое положеньице!

– Что же нам делать?

– Надо во что бы то ни стало достигнуть вон той голубоватой полосы в четырех километрах отсюда. Я полагаю, это воды Пелуз-Ривер, на противоположном берегу которой начинается лес.

Тем временем послышался шум, похожий на шелест прилива. И они увидели, как на пути к реке стали один за другим подниматься многочисленные столбики беловатого дыма, образуя сплошную длинную полосу. Еще минута, и пламя, распространяясь все более и более вглубь и вширь, отрежет им дорогу к реке.

– Ну-с, молодой человек, что вы теперь скажете?

– Скажу, что индейцы подожгли траву, чтобы преградить нам путь к Пелуз-Ривер, а сами скачут по нашему следу.

– Только теперь их уже не двадцать, а не менее двухсот, и они пытаются обойти нас с трех сторон. Попробуем проскочить справа.

Смельчаки ринулись в выбранном направлении и минут через десять достигли вершины холма, откуда увидели коло полусотни голых туземцев, дико заоравших при их появлении.

– Так и есть, – проворчал американец. – И с этой стороны путь отрезан.

Остановившись, он быстро схватил винтовку, прицелился и выстрелил. Вражеский конь взвился на дыбы и упал, придавив собой индейца.

– Черт знает что!

– Вы недовольны? – удивился юноша. – А по-моему, превосходный выстрел.

– Надо было пристрелить всадника, а не лошадь… Браво, майор!.. Отлично!.. Великолепно, капитан!

Поздравления полковника адресовались метким французам. Пуля Андре сразила туземца наповал, Фрике же, видимо, тяжело ранил свою жертву, судя по тому, как краснокожий тяжело опустился на круп лошади.

Индейцы, как правило, весьма посредственные стрелки, насторожились, стараясь спрятаться за лошадей.

– Да, здесь нам не прорваться, – подытожил Бреванн, вставляя новый патрон.

– Попробуем пробиться левее! – Американец круто повернул свою лошадь.

Проскакав метров триста, всадники снова оказались лицом к лицу с краснокожими, значительно превосходившими их в численности. Преследователи не сомневались в легкой победе, поэтому спокойно обходили противников со всех сторон, тесня к огню. Положение становилось критическим.

Ковбой, сохраняя внешнее спокойствие, жевал табак и с восхищением поглядывал на неустрашимых компаньонов.

Молодой человек насвистывал свою любимую арию господина Дюмолле, а Андре смотрел в бинокль на огненную полосу, откуда все чаще и слышнее раздавался треск.

Краснокожие постепенно сжимали кольцо.

– Ну как, полковник? – спросил Андре.

– Гм!

– И все-таки, как вы оцениваете ситуацию?

– Я лично за три наших скальпа не дал бы и одного доллара.

– Надо отсюда уходить.

– Я тоже так думаю. Драться грудь в грудь бесполезно! Они перебьют наших лошадей, а нас схватят и привяжут к столбу.

– А не рискнуть ли прорваться сквозь огонь?

– Попробуем!..

– Мистер Билл, я на время принимаю командование на себя.

– И каждый будет пробиваться как сможет.

– Только прошу следовать моему плану. Право же, он совсем не плох. Фрике, сойди с коня и быстренько отвяжи от седел все три одеяла. Вы, полковник, следите за правой стороной, я буду контролировать левую… Фрике, мех для воды полон?

– В нем восемь литров, господин Андре.

– Расстели одеяла на траве и хорошенько смочи их водой. А вы, Билл, стреляйте-ка вон в того наглеца на пегом коне, что гарцует у нас под носом… Браво! А я вот в этого.

Последовали еще два выстрела, и двое аборигенов упали на землю. Остальные продолжали приближаться сомкнутым строем. Они не стреляли, так как были уверены, что смогут захватить своих врагов живьем.

– Как дела?

– Готово, господин Андре.

– Хорошо. Теперь разрежь одеяла пополам… Полковник, стреляйте в тех, кто высовывается вперед… Да, вы отменный стрелок! Ну, Фрике?

– Одеяла разрезаны.

– Одной половиной обмотай лошадям головы и грудь.

– Мистер Андре, пламя приближается!

– Я вижу. Готово?

– Готово.

– На коней, мой мальчик. Отдай одну половину одеяла полковнику, другую мне, а третью оставь себе. Закрой голову и грудь.

– Браво, генерал! – одобрительно воскликнул американец. – Я понял ваш замысел.

Полоса огня была теперь уже в ста метрах. Сзади, на расстоянии не более трехсот метров, толпой приближались краснокожие.

Трое всадников, обмотав головы мокрыми одеялами, повернули в сторону бушующего пламени.

– Вперед! – скомандовал Бреванн, пришпорив коня и низко пригнувшись к седлу.

– Вперед! – откликнулись его товарищи и смело помчались в огонь.

Видя, что добыча ускользает, индейцы громко завопили, беснуясь от ярости.

ГЛАВА 3

Эффект, произведенный двумя французами, путешествующими ради собственного удовольствия. – Индейцы-Каменные Сердца. – Первый маршрут. – Пульмановские вагоны.

После увлекательных приключений в бирманской столице Мандалае Андре и Фрике возвратились на «Голубой Антилопе» в Рангун и там составили план новой охотничьей экспедиции. На сей раз они решили отправиться на Дальний Запад Северной Америки поохотиться на бизонов.

Первой остановкой на их пути был Сингапур, где предстояло загрузиться углем. Затем – короткая стоянка в Сайгоне. Здесь, к их всеобщему удовольствию, они смогли отправить с почтовым пароходом письма в Европу. Далее – Гонконг, для пополнения запасов угля и провианта. И наконец, Иокогама, куда они прибыли на седьмой день, преодолев три тысячи километров. Все же путешествие от Рангуна до Иокогамы заняло двадцать один день, за которые было пройдено восемь тысяч километров.

В Иокогаме Бреванн распорядился запастись всем необходимым для еще более длительного перехода через Тихий океан. Расстояние от Иокогамы до Сан-Франциско составляет десять тысяч семьсот километров. При средней скорости судна в десять узлов, чтобы преодолеть его, потребуется не менее двадцати четырех дней непрерывного движения без остановок.

Убедившись в надежности судна, преданности матросов и капитана Плогоннека, утром 15 мая 1880 года Андре отдал приказ сняться с якоря и взять курс на Сан-Франциско.

8 июня, благополучно завершив плавание, «Голубая Антилопа» с национальным флагом на мачте вошла в эту гавань через Золотые ворота.

После визита к французскому консулу наши путешественники осмотрели достопримечательности города и решили немедля отправиться в прерию.

Здесь, в Америке, они производили на окружающих странное впечатление. У предприимчивых янки, готовых отправиться хоть на край света, даже пойти на некоторый риск – лишь бы в конечном счете добиться успеха, а главное – хорошо заработать, не укладывалось в голове, как можно бессмысленно тратить время на путешествия и охоту, вместо того чтобы заняться скотоводством, торговлей или каким-нибудь другим прибыльным делом. Поэтому никто не мог подсказать путешественникам-французам, где больше всего водится дичи.

И Бреванн решил положиться на судьбу. Гуляя как-то по Монтгомери-стрит, они зашли в отель. В холле, ни слова не говоря, какой-то джентльмен с козлиной бородкой подал им красочный плакат с надписью:

СЛЕДОПЫТУ!

ПИОНЕРУ!

РАБОЧЕМУ!

ТУРИСТУ!

ГОРНОПРОМЫШЛЕННИКУ!

ОХОТНИКУ!

РЕШИТЕЛЬНО ВСЕМ!!!

СЛЕДУЕТ ЗНАТЬ, ЧТО КАЖДЫЙ, КТО ЖЕЛАЕТ ДОБИТЬСЯ УСПЕХА В СКОТОВОДСТВЕ И СОБИРАТЬ БОГАТЫЙ УРОЖАЙ, КТО ЖАЖДЕТ ЗДОРОВОГО КЛИМАТА, КРАСИВОЙ ПРИРОДЫ, ОБИЛИЯ ДИКИХ ЗВЕРЕЙ, МЕДВЕДЕЙ И БИЗОНОВ, ДОЛЖЕН ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ УСЛУГАМИ СЕВЕРО-ЗАПАДНОЙ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ, ЕДИНСТВЕННОЙ ПРОЛЕГАЮЩЕЙ ПО САМЫМ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫМ ЗЕМЛЯМ АМЕРИКИ.

Где смертность составляет . . . 1 на 88 Тогда как в восточных странах она . . . 1 на 62 А в Европе . . . 1 на 42 СЕВЕРО-ЗАПАДНАЯ ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА ЖДЕТ ВАС!!!

– Это как раз то, что нужно! – рассмеялся Андре, указывая на завлекательное косноязычное объявление. – Значит, бизоны еще существуют, если реклама не врет.

– Что она собой представляет, эта Северо-Западная железная дорога?

– Вот погляди на чертеж. Она берет начало у озера Верхнего и доходит до реки Колумбии на Тихоокеанском побережье, пересекая пустыни и прерии, где еще водятся последние бизоны и прочая дичь. Здесь, между прочим, находится округ, в котором проживает индейское племя Каменные Сердца, с ним предстоит предварительно договориться.

– Каменные Сердца! Какое странное название!

– Это часть огромного племени Плоскоголовых или Змей. Они когда-то дружелюбно встретили канадских французов-трапперовnote 12Note12
  Трапперы – охотники на пушного зверя в Северной Америке, пользующиеся западнями.


[Закрыть]. Те были поражены их презрением к смерти, поэтому и нарекли туземцев Каменными Сердцами. Это название за ними до сих пор и сохранилось. В настоящее время эти индейцы достаточно цивилизованны, благодаря католическим миссионерамnote 13Note13
  Миссионеры – лица, занимающиеся распространением религии среди населения с иным вероисповеданием.


[Закрыть], сумевшим в тысяча восемьсот сорок первом году обратить их в христианство. Каменные Сердца сохраняют дружеские отношения с белыми, в их язык вошло немало французских слов.

– А в тех местах много дичи?

– Вероятно, много, потому что племя живет исключительно охотой.

– Вы думаете, они нас хорошо примут?

– Надеюсь. Ведь мы и французы и охотники.

– Тогда решено.

– Что решено?

– Мы отправляемся к Каменным Сердцам.

– С удовольствием, дорогой Фрике.

Путешественники вышли из отеля и поспешили к себе в гостиницу. На следующий день они выехали из Сан-Франциско экспрессом, идущим с юга на север вдоль побережья Тихого океана через города Сакраменто, Ред-Блафф, Юджин, Сейлем, Портленд и Олимпию.

Судно осталось в Сан-Франциско, так как после десятимесячного плавания нуждалось в основательном ремонте.

Спустя два часа друзья прибыли в Портленд, где решили задержаться на несколько дней, чтобы завершить приготовления и навести некоторые справки.

Прежде всего Андре узнал, что привлекательное сообщение администрации Северо-Западной дороги относительно охоты на бизонов соответствует действительности, и чрезвычайно обрадовался. Но потом оказалось, что дорога пока доходит только до Валлулы, небольшого местечка в трехстах километрах от Портленда. От Валлулы до местности, где обитали Каменные Сердца, им предстояло проехать на лошадях двести двадцать километров. Но это не смущало храбрецов. Спешить им было некуда, когда доберутся, тогда и доберутся, лишь бы удалось поохотиться. К тому же, по словам местных жителей, в Валлуле легко обзавестись повозкой и лошадьми для верховой езды.

Чтобы потом не плутать, Бреванн заранее начертил маршрут, от которого, впрочем, можно было и отступить, если в том возникнет необходимость. Он пролегал через форт Веллавеллу, городки Уэтсбург, Туканнор и ферму Пелуз на правом берегу Снейка. Ферма была последним цивилизованным пунктом на их пути, после этого охотников ожидала ночевка под открытым небом. Но это их не смущало.

Известие о намерении приезжих отправиться в опасную экспедицию вызвало живой интерес у служащих гостиницы. Среди них был клеркnote 14Note14
  Клерк – служащий, ведущий делопроизводство.


[Закрыть], родом из Канады, питавший к «французам из старой Франции» особую симпатию. Вместе с другим служащим, чистокровным американцем, он помогал составлять маршрут. Когда же Андре упомянул Туканнор, канадец вдруг перебил его, обратившись к своему товарищу:

– Вы слышите, Дик, джентльмен намерен отправиться в Туканнор.

– Слышу. – Дик, раскачиваясь в кресле-качалке, метко выпустил на колонну слюну с табаком.

– Разве Просверленные Носы не в этом городке сняли скальпы с мужчин и увели в плен детей и женщин?

– Нет, – прохрипел Дик, – это приключилось в Эльк-Сити, в Айдахо.

– Ну, а не там ли река вышла из берегов и смыла весь город?

– Нет, этот кошмар сотворился в Льюистоне, что неподалеку.

– Но я точно помню, что в Туканноре что-то случилось.

– Да, случилось. Ковбои совершили набег на город и сожгли три четверти домов за то, что жители отказались поднести им бренди.

– Вот видите!

– Это произошло месяц тому назад. С тех пор деревянные дома заново отстроили, а нескольких налетчиков повесили. Даже телеграф теперь восстановлен.

– Все-таки, господа, будьте осторожны. Ведь это вам не Канада, где правительство хорошо обращается с аборигенами, а те, в свою очередь, дружелюбно настроены к белым. Мне будет жаль, если с вами приключится что-нибудь неприятное. Ведь мы братья по крови.

– Спасибо, дорогой земляк. – Андре тепло пожал клерку руку. – Постараемся быть предельно осторожными.

Только через день друзья смогли наконец тронуться в путь, вручив свою судьбу железной дороге, проложенной вдоль левого берега Колумбии.

Дорога находилась в прескверном состоянии, достаточно сказать, что шпалы были почти не укреплены.

Вагоны, впрочем, оказались вполне приличными. Эти мало кому известные в Европе пульмановские вагоны, названные так по имени их изобретателя, представляют собой просторные салоны с раздвижными креслами, превращающимися в случае надобности в удобные постели с матрасами, безукоризненно чистыми наволочками, простынями и одеялами. Такие составы курсируют по всем дорогам Америки.

В салоне предусмотрено место для курения и туалет со свежей водой, мылом и полотенцами. Вагоны соединены между собой тамбурами, так что можно свободно ходить из конца в конец. В каждом составе имеется вагон-ресторан, а на небольших перегонах – вагон-буфет.

Поезд с нашими друзьями вышел из Портленда и благополучно прибыл в город Даллас, где кончается речное судоходство по Колумбии.

Все притоки этой обширной реки с бассейном в восемьсот тысяч квадратных километров, в полтора раза превышающим территорию Франции, сливаясь, образуют единое русло шириной в тысячу двести метров. Однако, выйдя за пределы города, река оказывается зажатой базальтовыми береговыми хребтами. Здесь ширина ее сужается до ста метров, зато глубина местами достигает тысячи.

Через эти единственные «ворота» Колумбия выходит к Тихому океану. Без них ее бассейн превратился бы во внутреннее озеро, как это и было когда-то.

Таких «ворот», пробитых в Каскадных горах, имеется всего двое: эти и еще одни – на севере, через которые к океану выходит река Фрейзер.

Бреванн едва успел все это объяснить своему спутнику, как поезд, раскачиваясь из стороны в сторону и подпрыгивая на шатких рельсах, повернул на восток и покатил по бескрайней прерии.