Текст книги "Сын парижанина"

Автор книги: Луи Анри Буссенар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 9

Туземная полиция. – Бегство. – Мистер Пять и мистер Шесть. – Друг парижанина. – Вовремя. – Узнавание и объяснения. – Две депеши. – «Продолжай!»

Но нет! У негодяя уже не оставалось времени, чтобы исполнить ужасную угрозу. Белые дымки еще плыли по воздуху, когда с противоположной стороны появился чернокожий и с тигриной ловкостью прыгнул вперед. Потрясая винтовкой, он кричал:

– Бедные ребята, я успел!

Это Бо примчался, задыхаясь от бега. Лицо его и плечи были истерзаны шипами. Он прыгнул через еще трепетавшие тела, заслонил собой Тотора и крикнул:

– Подлец, ты его не убьешь!

Бо прицелился в хозяина и выстрелил, но руки у него так дрожали, что он промахнулся с четырех шагов. Прежде чем австралиец успел выстрелить снова, глава бушрейнджеров крикнул ему:

– Глупец, разве ты не знаешь, что Король Ночи неуязвим?

– Стреляй в голову, на нем панцирь, – хладнокровно и решительно посоветовал Тотор.

Густые заросли с цветами, благоухающими, как розы, раздвинулись, и около двадцати человек выбежало на поляну. Хозяин, узнав страшные для него мундиры черных полицейских, взвыл от ярости.

– Гром и молния, туземная полиция! Но они меня еще не поймали!

Бандит бросился к автомобилю и бешено крутанул несколько раз рукоятку. Машина затарахтела. Ден прыгнул на сиденье, включил зажигание и схватился за руль.

Машина взревела, вылетев, как пробка из бутылки, на свободное пространство, при этом опрокинув пару полицейских и прорвав стену зелени, как цирковая лошадь прорывает бумажное кольцо. Миг – и автомобиль исчез, унося бандита, кричавшего:

– Я отплачу вам!

Бравый Бо уже разрезал путы Тотора. Француз потянулся, хрустнул суставами. Крепко пожав руку чернокожего, он тихо, с увлажненными глазами, сказал ему:

– Спасибо! От всего сердца, спасибо! Займись Мериносом, а я поговорю с этими людьми… знаешь, я парижанин и полицию недолюбливаю.

Но что это? Сделав три шага, он остановился, с изумлением узнав двух черных гигантов, которые рассматривали его с полицейской бесцеремонностью.

– Ей-богу, мне не померещилось… Эй, Меринос, посмотри-ка на двух выходцев с того света! Пусть меня повесят, если это не мистер Пять и его неразлучный мистер Шесть!

– Да, это мы, – откликнулся мистер Шесть.

– Рад снова вас увидеть. Хотя наши прежние отношения можно назвать несколько… натянутыми, а расставание было, пожалуй, внезапным и грубоватым… Но вы только что спасли мне жизнь, и после такой услуги…

Крайне вежливо, в мягкой манере и с утонченной вежливостью, отличающей во всех странах представителей этой достойной корпорации [192]192
  Корпорация – объединение, общество, союз (обычно на основе профессиональных интересов).


[Закрыть], полицейский прервал его:

– Довольно! Вы негодяй… Если мы помешали повесить вас, то только нечаянно, против нашей воли! Ссоры бушрейнджеров между собой нас не касаются. Вы не были убиты залпом, и я сожалею об этом.

– Вы могли бы оставить нас в покое и посадить обоих на лошадей, оставшихся без хозяев.

– Именем его величества императора и короля арестую вас и вашего сообщника.

– Мистер Шесть, разрешите два слова. Почему вы так хотите нас арестовать?

– Потому что продолжаю видеть в вас, и сейчас еще больше, чем раньше, одного из опасных вожаков бушрейнджеров.

– Что за ерунда!

– Доказательство: вы были за рулем автомашины хозяина и только что разделяли компанию этого человека и его, как говорится, джентльменов с большой дороги, которых мы убили.

– Дурак набитый, – крикнул в отчаянии Меринос, – поверишь ли, если узнаешь, что я – Гарри Стоун, сын короля шерсти?

– Вы обманываете. И не пытайтесь снова навязывать мне наглую ложь, сдавайтесь!.. Именем его величества объявляю вас своими Пленниками… и вы помните: мертвыми или живыми!

– Мистер Шесть, – снова заговорил Тотор, – по той элегантности, с которой вы выражаете мысли, чувствуется, что вы прекрасно учились. Латынь вы случайно не освоили?

– Нет! И хватит слов! Сдавайтесь, или я прикажу стрелять.

– Очень жаль, что вы не знакомы с этим прекрасным языком, – продолжал Тотор, – а вот мой замечательный друг Бо был вскормлен на классике… доказательство тому – он даже принял ванну в фонтане Сен-Мишель. Он объяснит вам значение четырех латинских слов…

– Вы насмехаетесь надо мной! Взвод, оружие на изготовку!

– Эти четыре слова звучат так: «Non bis in idem!..» И они означают… скажи им, Бо!

– Не дважды за одно и то же, – усердно и даже буквально перевел австралиец.

– Будь начеку и возьми на мушку этого бездельника, – прервал по-французски Тотор, – а ты, Меринос, если сможешь, схвати другой карабин…

Оглушенный словоизвержением парижанина, мистер Шесть поднял свой мушкетон [193]193
  Мушкетон – ручное огнестрельное оружие.


[Закрыть]и скомандовал:

– Взво-о-д…

Но «пли!» он не успел сказать. Тотор прыгнул на полицейского, согнул, как тростинку, и навалился сверху. Мистер Пять бросился на помощь. Француз ухватил его за руку, оторвал от земли и бросил плашмя на мистера Шесть, после чего неисправимый насмешник сказал:

– Да вы же не держитесь на ногах! Вы гиганты, но картонные!

Двое черных полицейских, с которыми так дурно обошлись, вопили что есть сил, зовя на помощь. Взбешенный Тотор безжалостно схватил их за шиворот и поставил на ноги. Потом больно стукнул головами друг о друга, держа негров в руках как двух котов, которых трут носами, чтобы раздразнить.

Напрасно они пытались вырваться, закричать. Парижанин сжал сильнее пальцы, и полицейские могли уже только закатить глаза, высунуть языки и хрипеть, задыхаясь.

Тотор держал их перед собой, точно живой щит. Опасаясь продырявить товарищей, остальные стражи порядка не стреляли. Однако они, конечно, бросятся вперед, чтобы вырвать пленников из рук парижанина. И Тотор, который опасался этого, крикнул им повелительно:

– Стоять на месте! Если шевельнетесь, удушу их как цыплят! Ты, Меринос, держи на мушке всех этих бездельников… Бо, постарайся найти трех лошадей получше и приведи сюда, поскачем все вместе.

Но едва чернокожий сделал несколько шагов, как листва и цветы снова, в третий раз, колыхнулись, и показался всадник на великолепном золотисто-рыжем коне.

Это был высокорослый белый джентльмен лет пятидесяти, одетый как скваттер, с большой шляпой на голове и, видимо, без оружия. Серые глаза сверкали умом и отвагой. Под длинными усами цвета соли с перцем были раздвинуты в широкой улыбке толстые губы. Как будто не было на свете ничего забавней, чем вид двух полузадушенных полицейских!

За ним виднелись четыре белых всадника в темно-синих мундирах, с револьверами в руках. Заметив их, Тотор воскликнул:

– Наконец-то можно будет объясниться!

Неизвестный откровенно смеялся, видя, что коротышка держит в вытянутых руках гигантских черных паяцев, гримасы которых были невыразимо комичны.

Он сказал звонким, благозвучным голосом:

– God bless me! Во всем мире я знал только одного мальчишку, который был способен на такой трюк. Да, одного-единственного! Только Фрике, парижанин, мог совершить такое…

Услышав эти поразительные слова, Тотор побледнел. От неожиданности он выпустил мистера Пять и мистера Шесть, которые рухнули на траву, и, волнуясь, вскричал:

– Фрике? Вы сказали Фрике! Парижанин!.. Да это мой отец!

В свою очередь неизвестный тоже крайне разволновался. С ловкостью, неожиданной в его возрасте и при таком телосложении, он спрыгнул с коня и с распростертыми руками бросился к Тотору:

– Ты – сын Фрике! Моего Фрике! Здесь, в сердце Австралии! И в пекле боя, конечно! Никакой ошибки, как говаривал герой-парижанин! До чего ты на него похож! Я просто вижу его вновь молодым! О да, порода видна!

Голос незнакомца дрожал, глаза увлажнились. Он заключил Тотора в объятия, крепко прижал к широкой груди и начал снова:

– Малыш мой дорогой! Сейчас ты поймешь, почему я так взволнован и рад: твой отец, отдубасив меня, – а двадцать лет тому назад я вовсе не был увальнем, – спас мне жизнь и вернул свободу, а потом стал моим лучшим другом… Я – Сэм Смит! Теперь ты понял?

– Сэм Смит!.. Король бушрейнджеров! Ах, как любит вас отец, как много он о вашей дружбе рассказывал!

Избавившись от давящих пальцев парижанина, мистер Пять и мистер Шесть глотнули воздуха, ощупали себя, встали и повесив нос отошли на почтительное расстояние с унылым видом людей, совершивших чудовищную глупость. Их люди поставили оружие к ноге и ожидали, чем все кончится.

Бо в радостном оцепенении замер на месте, а Меринос не мог прийти в себя от изумления.

– Ах, так! Здесь королей бушрейнджеров хоть пруд пруди! Есть злой, который только что сбежал, хороший, который только появился… Я хочу понять… Тотор, представь же меня!

– Извини, ты прав!.. Дорогой мистер Смит, счастлив представить вам моего товарища по приключениям, ставшего братом по сердечной привязанности, Мериноса… или иначе – Гарри Стоуна, сына короля шерсти.

– Здесь! Вы здесь, мистер Гарри!.. А ваша семья в отчаянии, разыскивает вас, оплакивает… Уже не надеются на ваше возвращение в Сидней.

Меринос ответил, протягивая руку:

– Я двинулся с Тотором по самой длинной дороге.

– Мистер Гарри, – снова заговорил Сэм Смит после энергичного рукопожатия, – ваш отец доказал мне свои дружеские чувства… Я нахожусь здесь по его поручению, больше из личной симпатии, чем ради интереса, для того чтобы бороться с бушрейнджерами, охранять опасную зону, короче, чтобы пресечь зло. Для этого мне открыт неограниченный кредит в его кассе, а правительством даны полномочия… и, как видите, мы неплохо работаем.

– Доказательство – то, что вы нас спасли.

– О, вы и сами спаслись бы… Пять и Шесть получили урок. By Jove! Какая хватка, дорогой мой парижанин!.. Твой отец-костолом не сработал бы лучше! Мне и сейчас смешно, потому что в свое время я немало горшков перебил, и меня до сих пор радует, когда дубасят полицейских.

– Да, это всегда забавно, но все-таки они хорошо поработали сегодня, хотя собирались когда-то отрезать мне голову… Если б не они, мы бы пропали! У Тотора была петля на шее, еще несколько секунд, и он был бы жестоко казнен, но залп сразил бандитов.

– Кстати, – добавил Тотор, – между нами стоит давнее недоразумение, и мы с Мериносом были бы счастливы разом покончить с ним.

– Нет ничего проще! – ответил Сэм Смит. – Пять, подойдите. Шесть, тоже подойдите.

Совершенно сконфуженные, оба агента туземной полиции выступили вперед, тяжело дыша, вытянув шеи и не зная, как им держать себя.

– Посмотрите на этих джентльменов, вы дважды непростительно ошиблись в отношении их! Один – сын моего лучшего друга, и я люблю его как собственного сына, другой – наследник почтенного Сиднея Стоуну, нашего хозяина… Я требую, чтобы вы оказывали им должное уважение! Вы поняли меня, не так ли?

– Yes, sir! – сказал агент номер Шесть.

– Yes, sir! – послушным эхом отозвался агент номер Пять.

Тотор и Меринос протянули им руки и крепко пожали робко протянутые ладони полицейских… Все четверо заключили мир.

– Вот и славно! – весело подытожил мистер Смит. – Но теперь, когда все прекрасно в этом лучшем из миров – диких миров, конечно, – мне кажется, что неплохо было бы позавтракать… у нас в изобилии твердый и жидкий провиант. Вы, должно быть, устали, так давайте поедим, а заодно и побеседуем! Нам ведь так много нужно рассказать друг другу, не так ли, юные друзья?

– Согласны! – в один голос ответили Тотор и Меринос.

– Но прежде, – добавил американец, – позвольте мне, дорогой господин Смит, представить вам замечательного человека, которому мы обязаны всем… его добрая душа безгранично предана нам… одним словом, он был нашим провидением, поэтому мы любим его от всего сердца. Это австралиец, наш дорогой Бо, заслуги которого так велики, что нам никогда не удастся в полной мере отблагодарить его.

– Ваш друг станет и моим, – с достоинством ответил Сэм Смит, – вы все трое узнаете, чего стоит моя привязанность!

– Спасибо за него и за нас! – сказал Меринос. – Однако, прежде чем мы уйдем с поля боя и отыщем для завтрака местечко повеселей, позвольте еще один вопрос.

– С превеликим удовольствием.

– Почему Тотор назвал вас только что королем бушрейнджеров? Этот несколько странный титул, мне кажется, не имеет связи с вашими нынешними обязанностями?

– Ха-ха! Король бушрейнджеров! – засмеялся Смит. – Действительно, я им был… был даже очень злым субъектом, когда Фрике, знаменитый и гениальный парижанин, совершил мое обращение… Он сделал это мастерски! Я без сожалений отрекся и от престола, и от старых грехов. Стал работать на золотых рудниках, и, как бывает в романах для юношества, добродетель была вознаграждена. Святые мозоли честной работы принесли мне вскоре неплохое состояние, так что я смог удалиться от дел. Но я был еще молод, и бездействие стало меня тяготить. Позвольте сказать вам, что, еще когда я владел рудниками, приходилось бороться с бушрейнджерами, ибо мне совершенно не улыбалось платить им десятину. Естественно, прежние товарищи назначили премию за мою голову! Так же естественно было, что я возражал, и поэтому именно мне в конце концов пришлось заплатить за головы бушрейнджеров.

– Браво, мистер Смит, – развеселился Тотор, – браво! Хорошо сказано… Отец обожает такие словесные находки и воздаст должное этой.

– Дорогой, ты – вылитый отец. Может быть, и тебе по вкусу играть словами? Признайся, любишь каламбуры, а?

– У меня это просто болезнь, спросите Мериноса! Но извините, я вас прервал…

– А дальше было все просто. Я был богат и по-прежнему жаждал приключений, поэтому объявил войну бандитам. Ради этой цели нанял несколько крепких парней, страстно любящих потасовки, и мы основали что-то вроде отряда обороны от бушрейнджеров. Это была борьба гигантов, в которой мы не всегда побеждали, но серьезными затрещинами обменялись. Столькими и так хорошо, что я заработал неплохую репутацию. Мне предложили место начальника полиции всей Австралийской Конфедерации. Я согласился и в течение почти пятнадцати лет вырывал зло с корнем. Потом пробил час уйти окончательно на отдых. Два года болтался без дела, при том, что никогда двух ночей подряд не проводил в своей постели. А тут нынешний глава бушрейнджеров решил играть по-крупному. К слову сказать, это птица высокого полета, его зовут Дениел Мортон, уменьшительно – Ден. Он осмелился выступить против короля шерсти. Как я вам уже сказал, почтенный Сидни Стоун удостоил меня своей дружбы. Он попросил от его имени поднять перчатку, брошенную негодяем, скромно именующим себя Королем Ночи. Я с радостью согласился и снова пошел на войну со старыми врагами. Выступив с побережья, после долгого маневрирования мне удалось окружить Дена со всех сторон; силами моего прежнего отряда и черной полиции мы далеко забросили сеть. Представьте, мои лучшие агенты Пять и Шесть уже вышли на их след, когда на них напали, исколошматили и раздели с неслыханной наглостью и жестокостью. Отряд бушрейнджеров отнял у них мундиры, лошадей, оружие, припасы и пустил их нагишом…

– Ну, рубашки и кальсоны у них остались! – сказал Тотор, хохоча до слез, пока Меринос также корчился от смеха при воспоминании о трагикомической проделке.

– Как, вы что-то знаете?

– Дело в том, что отряд – это мы двое… бедняги, лишенные всего, пытавшиеся добраться до цивилизованных мест.

– Да, – прибавил Меринос, – это забавная история, которую мы вам сейчас подробно расскажем.

Завтрак прервал беззаботную болтовню… Провизия была расставлена в конце лужайки, подальше от трупов людей и лошадей. Усевшись поудобней, они ели, пили, пировали, безудержно болтали, ибо все беды кончились. Поев, молодые люди не стали откладывать вопрос об отъезде.

– Прежде всего, где мы находимся? – спросили они.

Мистер Смит развернул карту, показал точку в центре огромного континента и сказал:

– Мы на восточном конце озера Арнадеус и всего в полутораста милях от железной дороги.

– Только сто пятьдесят миль, это будет триста километров, – негромко заметил Тотор.

– О, здесь это пустяки! – снова заговорил мистер Смит. – Первая станция – Шарлот-Уотер, головная станция огромного пути, пересекающего Австралию с юга на север от Аделаиды до залива Ван-Димен через озеро Эйр, от которого Шарлот-Уотер отстоит тоже на полтораста миль.

– Словом, еще нужно проехать триста километров, прежде чем я смогу дать телеграмму отцу и сесть в поезд? – спросил Тотор.

– Надеюсь отправить вас через пять дней, – сказал мистер Смит.

– Значит, вы нас проводите?

– О, конечно, и со всеми моими людьми… не отойду от вас ни на шаг. Эти края неспокойны, и я не хочу подвергать вас опасностям неожиданных встреч. Вот три лошади, принадлежавшие прежде бушрейнджерам; они ваши по праву завоевания. Поехали!

Через четверть часа отряд вышел в направлении Шарлот-Уотер. Пятью днями позже, как и говорил мистер Смит, они без происшествий прибыли туда. Едва сойдя с лошади, Тотор, которого сжигало нетерпение, воскликнул:

– Телеграф! Скорей на телеграф! Должно быть, отец и мама беспокоятся! Бедная мама!

И парижанин торопливо написал депешу, которая заставила телеграфиста раскрыть рот:

«Газета путешествий

146, улица Монмартр, Париж.

Дорогие родители, все порядке. Нахожусь Австралии. Путешествие не по круговому билету которым нелады. Придется пополнить финансы. Не беспокойтесь. Миллиардер предоставит ссуду. Перехвати где-нибудь. Приключения экстра-класса. Подружился Мериносом, сыном короля шерсти. Встретился Сэмом Смитом. Уезжаю Сидней. Напишу подробней. Письма адресуйте Сидни Стоуну. Шлите депешу до отхода поезда. Нежно целую ваш

Тотор».

– Итого пятьдесят четыре слова, – сказал парижанин, – по доллару за слово, во франках получается кругленькая сумма… Меринос, зайчик мой, разменяй-ка одну из твоих купюр…

– All right! – кратко ответил американец, который тоже написал длинную телеграмму отцу.

Через шесть часов Тотор получил ответ:

«Дорогой малыш, смертельно тревожились. Теперь счастливы. Целуем. Привет Смиту. И продолжай…»

Сияющий Тотор воскликнул:

– Отец меня понимает! Если уж вкусишь приключений, остановиться невозможно… Вот и приходится продолжать, что я и буду делать… упорно и долго! Спасибо, отец!

_Конец