Текст книги "Малика или куда приводят мечты (СИ)"

Автор книги: Лора Вайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Марина проследовала к своему месту и села на колени. Когда семья расселась, Мади произнес:

– Во имя Аллаха Милостивого и Милосердного.

Что повторили и остальные. Все взяли по лепешке и принялись за еду. Марина тоже хотела взять, но наткнулась на гневный взгляд Мади, отчего у девушки не то, что пропал аппетит, хотя его и не было, но даже сердце ушло в пятки. Тогда к ней на помощь пришла Зинат:

– Правой рукой, бери все правой рукой, – сказала она, а Тамам покивала головой.

Они ловко управлялись с кушаньями, лишь у Мар ничего не получалось, то край рукава попадет в тарелку, то плов слетит с лепешки. Все же в этот момент следили только за ней. И более не выдержав позора, она положила остатки хлеба в тарелку, закончив с ужином. А они все продолжали смотреть, будто на цирковую обезьяну, как казалось самой Марине, в результате чего ей захотелось в очередной раз расплакаться, уже и глаза покраснели. И, не желая продолжения сего зрелища, Мар решила уйти. Только стоило ей подняться, как Мади хлопнул ладонью по столу:

– Сядь! – чуть ли не крикнул он.

Марина так и опустилась, округлив глаза.

– Дождешься, когда все поедят, тогда сможешь уйти, – зашептала Зинат.

Дочери Мади после этого уже не улыбались, а Амир и вовсе сник, наблюдая за тем, как его возлюбленная мучается.

После ужина девушки принялись за уборку, Зинат хотела проводить Марину в комнату, но Амир помешал.

– Пойдем в сад, – обратился он к Мар.

– Я лучше к себе пойду, – дрожащим голосом ответила она.

– Марина, прошу.

На что девушка с блеском в глазах кивнула и оба направились во внутренний двор. А там уже показался месяц, хоть еще и было светло.

– Извини отца, он все еще…

– Не надо никаких извинений. Я одно хочу тебе сказать, Амир.

Он даже прикрыл глаза, приготовившись к русскому красноречию, однако Мар не стала кричать или обвинять, она заговорила спокойно, ровно:

– Я никогда не полюблю тебя. Я никогда не стану тебе женой. Делай со мной все, что только хочешь, но вместе нам не бывать.

– Мар… – однако Амир не успел договорить, как она отвернулась и убежала в дом.

Теперь уже Амир схватил со стола поднос и запустил его куда подальше, после чего выругался и рухнул на тахту, закрыв лицо руками.

Глава 11

Прошла еще неделя жизни в доме грозного хозяина. Малика, как ее все называли, и к чему она уже успела привыкнуть, более или менее освоилась.

Она вместе со всеми ела, после чего также помогала с уборкой, вместе с женщинами смотрела телевизор и в целом отдыхала в общей комнате, где можно было и на тренажере позаниматься, и в шахматы сыграть, и еще много чего. Сестры Амира с большим интересом расспрашивали ее о жизни в России, но какой же неописуемый восторг у них вызывали рассказы о зиме, новогодних праздниках, особенно маленькая Джаля любила истории о Дедушке Морозе, который катается на санях, запряженных оленями, с большим мешком подарков за спиной.

Все в этом доме, кроме Мади Джалала, отнеслись к невесте брата с радушием, да и Тамам Мар нравилась с каждым днем все больше, поскольку девушка быстро все впитывала, старалась не нарушать правил семьи и никогда не повышала голоса, ни на кого. Правда, до сих пор женщины слышали, как «ласково» Мар встречает Амира, но к счастью для них, ни Амир, ни Зинат никогда не переводили того, что выкрикивала пленница своему похитителю.

Но Марина вела себя послушно не потому, что свыклась со своей судьбой, она наконец-то начала думать. Шок и страх отошли на второй план, теперь в ее голове мелькали мысли о том, как же все-таки выбраться отсюда. И раз Амир говорил о возможности переезда в Швейцарию после свадьбы, то это был бы ее спасительный билет. Тем более, она случайно поинтересовалась у госпожи Зинат, когда Амир собирается в Берн и была неприятно удивлена, узнав, что он улетает уже через неделю. А значит, необходимо в срочном порядке прекращать с ним войну, иначе плакала Швейцария, плакали планы на побег, и Мар рисковала застрять здесь еще на неопределенное количество времени, ведь Амир ни за что не отпустит ее по доброте душевной.

И вот, после ужина Амир пожелал проводить свою непокорную пассию в комнату. Они поднялись на второй этаж, остановились у двери, он уже был готов к тому, что Мар с особым пристрастием захлопнет дверь перед его носом, однако та наоборот, позволила ему войти:

– Я хочу поговорить с тобой, – произнесла Мар, стягивая с себя платок и расправляя волосы, которые наконец-то получили свободу и мягкими волнами упали на спину хозяйки.

– Слушаю тебя.

– Садись,  – указала она на диван, сама же устроилась в кресле. – Я все обдумала. Благо, в такой тишине и таком одиночестве только и можно, что думать дни напролет.

– И каково твое решение?

– Я согласна выйти за тебя. Но у меня есть условия.

– Какие? – с настороженностью в голосе спросил Амир.

– Первое и самое главное, ты заберешь меня в Швейцарию, второе – ты не будешь ни к чему меня принуждать, мы будем жить так, как я жила у себя дома. Никаких хиджабов, всех этих пододеяльников. Я не мусульманка.

– Почему ты изменила решение? Совсем недавно говорила, что никогда и ни за что.

– Врать не буду, у меня нет другого выхода. Правильно? Ты же не дал мне права выбора. И если уж мне суждено стать твоей женой, так и быть, но не здесь. Я лучше из окна выпрыгну, чем буду жить в доме твоего отца. Он ненавидит меня.

– Ты считаешь меня идиотом? – Амир усмехнулся. – Ты как-то говорила о гарантиях, а где же тогда гарантия того, что ты не сбежишь от меня, раз не любишь, а просто ищешь повод уехать отсюда.

Тут Мар встала, подошла к нему и посмотрела так, что у Амира все содрогнулось внутри от желания поцеловать ее:

– Я сдержу слово. И обещаю быть хорошей женой, постараюсь полюбить тебя. По-моему, это честно. Сейчас в моем сердце живет обида, злость, которая терзает и убивает те хорошие воспоминания, оставшиеся от наших встреч,  – при этом она касалось его плеч, груди и даже изобразила слезы. – В любом случае, у тебя также нет выбора. Либо ты поверишь мне, либо можешь оставить здесь, но тогда не удивляйся, что однажды обнаружишь мертвое тело у себя под окнами. Мне терять нечего.

– Хорошо, я согласен. На следующей неделе будет свадьба.

Конечно же, Амир не поверил ей, он прекрасно понимал желание Мар вырваться из дома его семьи. Единственное, во что он уверовал на сто процентов, так это в обещание наложить на себя руки. Марина была на грани, она терпела, но терпение не бесконечно. Мади Джалал постоянно делал ей замечания, смотрел как на нечто мерзкое и чуждое, а остальные слушались его во всем и лишь наедине позволяли себе доброту. Ей не разрешалось выходить за пределы дома, даже по саду Марина могла гулять только после шести вечера, в другое время там отдыхал Мади  с семьей.

Но все сомнения и страхи Амир решил оставить на потом, ему было важнее сделать все так, как того хочет возлюбленная, чтобы она передумала и осталась с ним. Сегодня же он пришел к матери и объявил о скорой свадьбе. Тамам порадовалась за сына, поскольку желала ему счастья, но она неглупая женщина и прекрасно понимала, что этот брак может стать как раз таки очень несчастливым.

Семья новоиспеченного жениха принялась за приготовления, и поскольку традиция была нарушена, то решили не проводить пышного торжества. Мади не хотел позориться, мало того, что невеста не мусульманка, так еще и была похищена, и теперь живет у них в доме, что претило всем правилам и законам.

Тамам тем временем пригласила портних, они сняли мерки с невесты, оговорили модель платья, от изысканности и дороговизны которого у Мар возникло некоторое чувство обескураженности. После чего были разосланы приглашения всем близким родственникам, а именно сыновьям с их семьями, двоюродным сестрам, братьям, тетям, дядям и многим другим.

Как-то вечером Марина вышла в зал, намереваясь отправиться погулять, но, не успев дойти до двери, столкнулась с хозяином дома. И тот решил не сдерживаться. К счастью, девушка не понимала его слов, а Мади  в свою очередь не гнушался всевозможными оскорблениями, обвиняя Марину во всех смертных грехах. Тут же на шум сбежались женщины, Тамам принялась уговаривать мужа, а Зинат поспешила увести недоумевающую невестку подальше.

Однако Мади Джалал не сдавался. Размахивая руками, он шел в свой кабинет, продолжая кричать:

– Как он мог? Сын грязной собаки! Опозорил меня перед всей родней! Бегает здесь эта неверная как таракан под ногами, я уже забыл, когда спокойно сидел за своим столом! Везде она. Ее же видно, беспородная девица.

– Мади, – успокаивала его жена. – Это его выбор. Пусть попробует, если не сложится, то они расстанутся.

– Да она его до тюрьмы доведет! Не забывай, как она здесь появилась!

– Малика неплохая девушка.

– Все! – рассердился он еще сильнее. – Пусть скорее женятся и уезжают. Не хочу больше видеть эту Малику в своем доме.

Марина же весь вечер просидела сама не своя. Ее уже трясло от постоянных выпадов отца Амира, да и три недели жизни в этом семействе окончательно уверили в том, что от Амира надо будет бежать как можно скорее. Но надо было потерпеть, еще совсем чуть-чуть.

Несколько дней, пока шла активная подготовка к свадьбе, Амир не виделся со своей будущей женой, а Мар не выходила к остальным, Зинат приносила ей еду и все необходимое, частенько к ней заглядывала Тамам, женщине хотелось удостовериться в искренности невестки, в том, что она не вынашивает коварных планов и не доведет сына до тюрьмы.

– Ты любишь Амира? – чуть ли не со слезами на глазах спросила Тамам, придя к Мар очередным утром.

– Я попробую его полюбить, – Марина не стала врать, все же мать Амира была хорошей женщиной и ни разу не проявила к ней грубости или неуважения.

– Пойми меня, он мой сын, – не успокаивалась та. – И он всегда вел себя как добропорядочный мусульманин, я даже и подумать не могла, что Амир способен на такое. Просто он любит тебя, сильно любит. Помню, когда первый раз позвонил и рассказал о тебе, у него голос дрожал.

– Что вас беспокоит?

– Если не захочешь жить с ним, решишь уйти, то, пожалуйста, только не сажай его в тюрьму, – тут Тамам не выдержала и горько заплакала. – Помешался он.

Марина настолько удивилась этим словам и так растрогалась, что подошла к женщине, а точнее, будущей свекрови и крепко обняла ее:

– Не переживайте. Я мстить не буду. Амир поступил жестоко, но я верю, что он … – и Мар замолчала, не зная, что сказать, как оправдать его. – Я даю слово, – продолжила девушка, – что не буду заявлять о похищении.

– Спасибо.

– Обещаю, – Марина впервые ощутила какую-то боль внутри, но не за себя, а за эту женщину.

В этот же вечер в блокноте Мар появились следующие строки:

«Я повзрослела. Я действительно повзрослела. Во мне больше нет той девочки, которая была в Москве, больше не хочется думать о том, о чем думала раньше. Не хочется игр в чувства и в любовь. Теперь передо мной стоит одна единственная цель – …»

Но она не дописала, поскольку слово то было – освобождение.

И вот, до свадьбы оставалось каких-то три дня. Амир снял шикарный банкетный зал в одном не менее шикарном отеле города, договорился обо всех нюансах, оставалось дело за малым – жениться. Вскоре к ним в гости пожаловали браться с семьями, дом сразу наполнился детскими голосами, все поздравляли Амира, желали ему счастья, но он весьма сдержанно принимал поздравления, ведь братья нашли жен по любви, а он украл русскую девушку, которая однажды пообещала его ненавидеть.

Затем в гости пожаловали друзья и прочая родня, мужчины решили устроить жениху мальчишник, а женщины – девичник.

Амир с шумной компанией оправился в ресторан, женщины в свою очередь устроили празднество в доме Мади, куда пригласили танцовщиц, украсили комнату, приготовили множество блюд. Марине, конечно, тяжело дался этот вечер, организованный якобы в ее честь, она не понимала ни одного слова, лишь ловила на себе взгляды, преисполненные любопытства и зачастую неодобрения, но это скорее от женщин старшего поколения. Молодежь веселилась от души, они танцевали, пели, сестры Амира расписывали руки и ступни невесты хной. Все искрилось, играла восточная музыка, слышался звон монеток на поясах танцовщиц. Но Марина ощущала здесь себя ненужным гостем, хотя и старалась улыбаться.

Глава 12

«Ты такая красивая», – говорили все, глядя на невесту в роскошном белом платье. Легкое изящное кружево, которое змейкой ползло от груди к спине, такие же кружевные длинные рукава, пышная юбка, украшенная ненавязчивыми выбитыми цветами с добавлением золотой нити, и, конечно же, белый хиджаб, поверх укрытый легкой вуалью-фатой.

Макияжа было немного, лишь подведенные глаза с традиционными стрелками, чуть-чуть пудры и помада телесного цвета.

Вокруг девушки творилась суета сует, а она сидела на кровати и чувствовала себя не невестой, а рабыней, которую скоро отправят на торги. Волнение не давало расслабиться, в голове опять зазвенело, легкая паника распространялась по телу. Не так Марина представляла свою свадьбу, она мечтала о платье с открытыми плечами, о красивом жемчужном украшении на изящной шее, о дизайнерской шляпке вместо фаты. Но это все не главное, важнее было для нее видеть рядом родных и друзей, которые поддерживали бы, обнимали, целовали. Настена организовала бы выкуп, где замучила жениха всевозможными глупыми заданиями. А мама, она бы плакала от счастья. Мар уже представляла себе, как идет по красной ковровой дорожке во Дворце Бракосочетания, как заходит в зал, слушает речь регистратора, затем вальс Мендельсона, обменивается с женихом заветными «Да», после чего протягивает хрупкую руку, чтобы он надел кольцо, а вокруг все аплодируют. И какая же свадьба без венчания? Для Марины это было важно, она всегда хотела венчаться.

Но от фантазий отвлекла Зинат:

– Пора. Машина уже приехала.

По арабской традиции их ждала церемония  катбиктеб, ну а далее гуляния и банкет.

У дверей Марину дожидался Амир. Честно говоря, она даже оторопела. Темно-серый костюм, белая рубашка и небесного цвета галстук, ему всегда очень шли костюмы. Девушке снова вспомнился вечер в клубе, в тот день сердце юной красавицы забилось как сумасшедшее, сейчас же наоборот, внутри все сжалось. И хоть Амир был невероятно красив: высокий, зеленоглазый араб с почти идеальными чертами лица, Мар все равно чувствовала лишь холод и неприязнь.

Но не только Мар удивилась, Амир в свою очередь был сражен ее красотой. И видит Бог, он любил ее всем сердцем и всей душой. В какой-то момент ему показалось, что все это происходит не с ним, что он просто зевака со стороны, а перед глазами не девушка, не человек, перед ним сам Ангел во плоти, а точнее – Малаика.

– Здравствуй, – тихо произнес он.

Марина же не ответила, а только слегка наклонила голову вперед и сразу направилась к машине.

Сегодня впервые Малика оказалась за пределами дома Мади, как выяснилось, жило семейство в пригороде, так что по обе стороны от дороги тянулись линии роскошных домов, охраняемых высокими заборами, улицы совершенно не изобиловали растительностью, но всюду была идеальная чистота. Солнце стояло еще высоко, отчего асфальт буквально плавился, иногда можно было встретить какого-нибудь араба в галабее, неспешно идущего вперед, будто жара и не мешала ему. Благо в машине работал кондиционер, обдувая пассажиров прохладой.

Спустя час впереди показались очертания города, вскоре  перед глазами Мар как по волшебству повырастали небоскребы причудливых форм, огромные белоснежные мечети с сияющими полумесяцами на  вершине куполов, гигантские фонтаны на площадях, всюду расползались зеленые газоны, росли пальмы.

И вот, машина подъехала к зданию суда, где пара должна была заключить союз. Двое вышли на улицу, в лицо Мар сразу же подул горячий воздух, яркое солнце ударило по глазам, но зной пошел на пользу, мятущаяся душа невесты немного успокоилась, все-таки жара расслабляет, замедляет ход мыслей, заставляет остановиться. Она медленно осмотрелась вокруг себя, затем подняла глаза к небу и тихо помолилась, всего парой фраз, совсем не слышно, однако слова, обращенные к Богу, проходят сквозь сердце, придают сил и вселяют веру в лучшее. После этого Марина глубоко вдохнула, приподняла подол и пошла по ступенькам вверх, туда, где ее судьба окончательно изменится.

Когда они шли по длинному коридору, Марина вдруг вспомнила о документах, все-таки она иностранка, но и тут у Амира было все схвачено, что в очередной раз заставило ее передернуться.

Двери открылись в зал, и Мар словно пропала, она ничего и никого не слышала, лишь делала то, что ей велели: поставила подпись, что-то ответила судье. Все произошло как в тумане. И вот, расписался Амир, теперь они официально муж и жена по законам шариата. Родственники принялись поздравлять молодых, только новоиспеченную жену мало интересовали их возгласы.

 У выхода из здания суда ей стало плохо, правда, упасть в обморок не позволила гордость, поэтому несчастная крепко вцепилась в поручень у лестницы и зажмурилась что было сил, сейчас же к ней подошел Амир, но Мар невидимо для всех оттолкнула его:

– Не подходи ко мне.

– Марина, пожалуйста… здесь же моя родня.

– Не переживай, краснеть не заставлю. Что будет дальше?

– Мы можем поехать погулять по городу. Тебе пойдет на пользу.

– А дальше?

– Банкет.

– Дальше? – тут уже ее взгляд наполнился блеском.

Амир понял, что именно она хочет услышать от него.

– Не бойся, все будет хорошо. Вот увидишь, – он все же обнял ее. – Я ничего против твоей воли не сделаю, даю слово.

– Я не хочу гулять, поехали сразу в ресторан или куда там у вас положено.

– Хорошо.

И они отправились в шикарный отель, где их встретили многочисленные родственники и друзья. Пара прошла в банкетный зал, а там все буквально переливалось всевозможными красками, столы ломились от угощений, в вазах благоухали цветы. На небольшой сцене заседали музыканты. В очередной раз Марина была шокирована таким размахом. И это еще не самое пышное празднество, поскольку отец Амира не пожелал приглашать всех, кого хотел бы.

Когда гости и новобрачные расселись, полилась чудесная музыка, но спустя полчаса к Мар подошла Тамам и Зинат:

– Пойдем, – прошептали они, – пора платье сменить.

– Зачем? – удивилась Мар.

– Так положено. Пойдем, не переживай, только красивее станешь.

Ее увели в номер, где переодели в не менее роскошное зеленое платье, украшенное жемчугом.

И пиршество продолжилось, вскоре показалась танцовщица, которая под зажигательную мелодию исполнила танец страсти, знаменовав перерождение юной девы в женщину. Удивительно, но Мар не увидела ни одного недовольного лица, все радовались и веселились, даже Мади Джалал позволил себе несколько раз улыбнуться, а сестры Амира и вовсе сияли от счастья, стреляя глазками и переглядываясь с молодыми людьми.

 Ближе к ночи гости начали расходиться, остались лишь родственники, что означало одно – пора молодым уединиться. Амир снял в этом же отеле номер, где двое и должны были провести первую брачную ночь.

Молодожены покидали зал под аплодисменты и радостные возгласы. И вот, они уже идут в направлении номера. Остановившись у дверей, Амир осторожно заговорил:

– Позволишь на руках внести тебя?

– Неси, – сдалась Марина. – Ноги отваливаются от этих туфель.

И не успела она договорить, как уже оказалась на руках.

 В номере было все необходимое: фрукты, соки, одежда, причем несколько вариантов, но Мар настолько устала, что тут же отправилась в душ. С каким же вожделением она снимала с себя все эти наряды, а уж когда очутилась под теплой водой, то и вовсе застонала от удовольствия.

А Амир сидел на кровати и даже не знал, что ему делать дальше. Самое главное, так это то, что наутро должны прийти несколько женщин – тетки по линии отца, чтобы удостовериться в невинности невесты, он бы и рад обойтись без этих формальностей, но родня настояла, тем более зная, что девушка не мусульманка.

Марина тем временем закончила с купаниями и оделась в тоненький халатик. Смотря на себя в зеркало, юная особа наблюдала уже не себя, а кого-то другого: повзрослевшую, с глубоким печальным взглядом и немного одичавшую. Дома Марина была маминой дочкой, которая любила розовый цвет и безбашенных мальчиков, и всего-то за каких-то пять месяцев она превратилась в нечто чуждое для себя самой. Затем Мар перевела взгляд на дверь, за которой ее дожидался муж, именно – муж. Но только у нее язык не поворачивался назвать его любимым мужем, хоть и ненависти к нему не испытывала, как обещала. И что будет, когда она выйдет к нему? Сдержит ли Амир обещание не трогать ее или чувство собственности возобладает над разумом, как уже однажды случилось.

Только в ванне ночевать не будешь, так что выйти пришлось. Марина открыла дверь, выпустив за собой весь накопившейся пар, который дымкой рассеялся по комнате, мерцая в полумраке. К слову сказать, кроме халата на ней ничего больше и не было. Амир же поднялся, подошел совсем близко к любимой, коснулся лица, чем заставил Мар съежиться.

– Ты обещал, – пролепетала она.

– Знаю. Но думаю, один поцелуй в первую брачную ночь я заслужил.

– Наверно. Хотя я бы с радостью вытолкала тебя за дверь, – усмехнулась Мар.

– О, нет, нет… на коврике спать не буду, не заставишь.

– Уверен?

И он поцеловал ее. Мурашки тогда побежали по коже Марины, ноги подкосились, поскольку впервые мужчина стоял настолько рядом и впервые имел право на все. Амир целовал свою жену очень страстно, чему та особо  не сопротивлялась, все-таки желание взыграло в крови и разнесло сигналы по всему телу. Далее его руки коснулись ее живота, тут же и слабый узелок на поясе развязался, обнажив идеальную фигуру. Но Мар все же очнулась от забвения:

– Прошу, Амир, – зашептала она ему на ухо. – Не надо. Я не готова.

– Ты уверена?

– Да. Мне нужно время.

– Хорошо, – и он аккуратно запахнул халатик, после чего отошел в сторону. – Только у нас осталась одна нерешенная проблема.

– Какая?

– Завтра прибудут мои тетушки смотреть простынку.

– Оу…

– Да-да. Хотя, я знаю, что делать.

– Что же?

Амир взял нож со стола и порезал себе палец у основания ладони, Мар все поняла, поэтому быстро стащила с кровати покрывало с одеялом. Через минуту по простыне появилось несколько кровавых пятнышек.

– Вот и все, – заключил Амир. – С тебя должок.

Мар же хмыкнула и прыгнула в постель, а новоиспеченный муж отправился в ванную, только купался он под холодной водой, дабы усмирить желания.

Этой ночью они практически не спали, Марина тихо-тихо плакала, а Амир смотрел в потолок, слушая всхлипывания любимой жены, отчего его сердце плакало вместе с ней.

Глава 13

С утра, как и говорил Амир, к новобрачным пожаловали три женщины, они посмотрели на простынь, поздравили еще раз молодых и удалились.

Далее им принесли завтрак. Пара устроилась на балконе, они пили кофе, Мар наконец-то смогла поесть нормальной еды, а точнее, обычную овсяную кашу.

– Сегодня вечером у нас самолет, – заговорил Амир. – Но перед этим надо будет попрощаться с семьей.

– Ты так печешься о своих, похвально, – Мар медленно размазывала масло по хлебу.

– Это же семья.

– Конечно, у меня, знаешь ли, тоже есть семья. Эх, бедные мама и папа, они уже наверно похоронили свою дочь, – с иронией протянула Марина.

– Я понимаю, к чему ты. Они обо всем узнают, но позже.

– Когда?

– Не торопи события, Марина. Между нами еще много неразрешенных вопросов. Знаешь, мне вчера на секунду показалось, что ты любишь меня, но только на секунду. В твоих глазах по-прежнему столько ярости.

Вдруг Мар бросила хлеб на стол и ушла в номер, где закрылась в ванной. Его слова почему-то задели за живое, почему-то расстроили. Но Амир не заставил себя долго ждать:

– Прости, – послышалось за дверью.

– Уходи. Дай мне немного времени, и мы поедем к твоей семье.

– Выйди, пожалуйста.

Через минуту послышался щелчок замка, дверь отворилась.

– Просто постарайся понять меня, – продолжил он. – Мне нелегко.

– А мне легко?

– Может хотя бы в Берне все будет по-другому, – Амир сказал это скорее себе. – Я не хочу сдаваться, все-таки твои слова там, в Москве что-то да значили. Ты же боялась, что я уеду, что забуду тебя.

– Да, боялась. И когда, как мне казалось, мы расстались, ни на секунду не переставала думать о тебе.

– Так в чем же  тогда дело? Почему нам не постараться? Не попытаться?

– Потому что это все сказка, восточная сказка. Как прекрасный арабский принц похищает возлюбленную и увозит ее в свой дворец, а она счастливая танцует для него и кормит виноградом всю оставшуюся жизнь. А теперь посмотри, что на деле. Меня выкрали самым вероломным способом, лишили возможности быть рядом с близкими, учиться, свободно жить, выбирать, привезли туда, где меня не ждали и не хотели видеть, вынудили выйти замуж, заставили пройти через то, что мне чуждо. Я была не готова к таким переменам. Ты очаровал меня своей загадочностью, вскружил голову, я же поддалась, потому что была глупой девочкой, ищущей во всем романтику, опасность.

– Я знаю. Мой поступок не имеет оправдания. До тебя я жил как все «дом-работа-дом». Уже собирался вернуться сюда, жениться, завести семью. Как раз намеревался после поездки в Москву, и тут вдруг встречаю тебя. И все. Внутри все перевернулось, – он подняла глаза вверх. – Я задействовал такие связи, за которые можно угодить в тюрьму на долгие годы, у нас так вообще на пожизненный срок. Рискнул свободой, честью семьи, потому что заболел тобой. Скажешь, наваждение? Возможно, но я не хочу никого больше видеть рядом с собой.

– Что же нам делать? – теперь уже Мар совсем растерялась.

– Дать друг другу шанс. Я сделаю все для тебя, ты сможешь продолжить обучение, потом работать, если захочешь. Твоя семья все узнает и могу только надеяться, что когда-то они меня простят.

– А если не выйдет?

– Тогда ты вернешься домой.

– Ты самый странный араб из всех, – произнесла Марина с легкой улыбкой.

– Наверно. Так что? Дружба? – он протянул ей руку.

– Ну да, это самое невероятное, что можно сделать после свадьбы – пожать друг другу руки, – и жена ответила мужу крепким рукопожатием.

К обеду супруги приехали в дом Мади Джалала, где их встретили очередными поздравлениями и объятиями. Мар сняла с себя абайю, которую ей заблаговременно принесли в номер родственницы Амира, и удалилась с женщинами пить чай, ну а Амир направился во двор вместе с отцом.

Сестры с вожделением расспрашивали Малику о первой брачной ночи, а Зинат нехотя переводила. Правда, Марине особо нечего было рассказывать, но она воспользовалась своей бурной фантазией и расписала все как нельзя лучше, девушки только и делали, что прикрывали рты руками да хихикали. Тамам же просто тихо улыбалась, надеясь в душе, что все у них сложится, что Амир обретет покой с хорошей женой.

А Мади наставлял сына, чтобы тот воспитывал жену, как подобает мужчине, но и чтобы радовал, как всегда это делал он сам. Ведь брак и семья – это одна из наиважнейших сунн в священном писании. Человек обретает себя, когда создает семью и, конечно же, попадает в милость к Всевышнему.

После чаепития Мар прошла в комнату, где провела три недели в тоске, но оказавшись снова здесь, не испытала прежних чувств, скорее наоборот, внутри поселилась печаль из-за того, что скорее всего она больше никогда не переступит порог своей «золотой клетки». Однако попечалиться можно и в пути, сейчас же девушка приступила к сборам. Хоть Марина и пришла сюда лишь в джинсах и блузке, а вот уходить придется с двумя увесистыми чемоданами всевозможных подарков, коими одарили новобрачных друзья и родственники Амира, то были разнообразные по цвету и материям наряды для невесты и драгоценности, в основном, золото.

Мар хотела все оставить семье Амира, но Зинат объяснила, что так не положено, что это будет расцениваться как неуважение к гостям и самим родителям мужа. Так что, пришлось сдаться, не сопротивляясь.

А вообще, все в жизни строится на традициях, у кого-то следовать им, предписано Богом, у кого-то совестью. Образ жизни арабов мог бы показаться чересчур архаичным, догматизированным, но что мы представляем собой без веры, без Бога? Каждый двигается своим путем, будь то отдельный человек или нация в целом, но в каждом живет вера, в каждом живут традиции. Арабы как никто чтят заветы отцов, что века сохраняют их целостность.

Перед отъездом Амир долго прощался с семьей, мать плакала и просила Аллаха даровать сыну счастье, благополучие и много детей, отец больше молчал, но по взгляду все было ясно. Тамам также со слезами на глазах разговаривала с невесткой, вкладывая в каждое слово любовь, возможно, она радела за Амира, но и к Мар чувствовала привязанность, все-таки девушка пришлась ей по сердцу. Ну а сестры просили не забывать и чаще приезжать в гости, а еще лучше, уже с племянницей или племянником.

Когда они сели в машину, у Марины почему-то тоже покатились слезы по щекам, но она их постаралась тщательно скрыть от мужа, все-таки для нее покинуть этот дом означало освобождение, только вот внутри уже засела тоска. И дом Мади Джалала навсегда останется в сердце со всеми хорошими и плохими воспоминаниями.

– Ты готова? – спросил Амир, коснувшись руки жены.

Она же посмотрела на него таким ласковым и нежным взглядом:

– Конечно, готова. Увези меня отсюда.

Несмотря на хорошее, все же Марина ни разу не пожелала остаться в семье Амира, это совершенно иной для нее мир, в котором могут быть счастливы только они.

И вот,  впереди показалось шикарное здание аэропорта.

За час была пройдена регистрация, Амир сдал багаж, оставалось ждать приглашения на посадку, а пока муж подошел к своей жене и тихо прошептал на ухо:

– Пойдем.

– Куда? – Мар тут же встревожилась.

– Не волнуйся, тебе понравится.

– Точно понравится? Или ты меня сейчас выведешь на улицу и запихнешь в багажник?

– Идем, идем…

Он потянул ее за руку, а отправились двое к торговым павильонам, где на витринах пестрели наикрасивейшие наряды от лучших европейских дизайнеров.

– И что мы здесь делаем? – поинтересовалась Марина, поправляя до ужаса неудобную абайю.

– Выбирай, ты же не так собралась лететь в Берн. Все, что только пожелаешь

– Все-все? Даже мини-юбку разрешишь? – усмехнулась та.

– Ну, давай только без фанатизма. Ты теперь все-таки дама замужняя.

– Ладно-ладно, не бойся, – и Мар «вплыла» в магазин, потирая руки.

– Посмотреть можно? – поспешил за ней Амир.

– На что? На юное обнаженное тело?

– На это еще успею, – засмеялся он. – На наряды твои.

И девушка на какое-то время выпала из пространства, она прохаживалась мимо стеллажей, перебирала кофточки и брючки, но потом ее взгляд пал на костюмы. Мар все думала про себя: «И почему я никогда не носила раньше такой одежды? Да что там, зато сейчас вполне можно попробовать, и Амиру было бы приятнее видеть жену в таком наряде». А ведь мысли-то не скроешь, Марина уже думала не только о себе…