Текст книги "Ирис и Дэн (СИ)"

Автор книги: Лора Вайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Так ты еще и художница. Хотя, если бы я умел рисовать, то ты бы стала моей музой и была бы на всех моих картинах.

– Фу. Какое однообразие, – иногда приятно болтать ни о чем, тем более, если ты и так каждый день под гнетом своих серых и мрачных будней.

Так мы проговорили около двух часов, после чего мне стало немного холодно, и я захотела поплавать, чтобы согреться.  Спрыгнув с камня, обошла водопад и поплыла вдоль него. Эрик последовал за мной.

Как же здорово, когда к тебе проявляют столько интереса и ты кому-то очень симпатичен, тем более, когда этот кто-то тоже нравится. Я, видимо, была в этот момент как ребенок, который никогда не ел шоколада, но вдруг оказался на шоколадной фабрике. Вдруг появилась возможность попробовать что-то, о чем так много слышал, но никогда не видел. В этот момент я забыла о том, что хотела вызвать ревность у Дэна, мне просто было хорошо здесь и сейчас. Забыла настолько, что даже не замечала его, а он все это время ждал.

Я и Эрик плавали наперегонки, шутили, смеялись. Он периодически подплывал совсем близко и обнимал. Вроде бы все как у всех, но в то же время как никогда раньше и не со мной.

Мы вышли из воды, договорившись встретиться еще раз завтра вечером. У меня было прекрасное настроение, хотелось подбежать к Дэну и сказать ему: «Вот видишь, как это замечательно! Когда мужчина и женщина вот так общаются. Когда их ничто не сдерживает. Когда все просто. Я хочу, чтобы и ты был таким!» И снова поймала себя на мысли, что именно Дэн должен был быть на месте Эрика. Но как ему это объяснить, как заставить понять и прочувствовать? Увы, ответа не было.

Подойдя к моему андроиду, села рядом с ним около дерева и увидела, что его глаза уже не были такими яркими как несколько часов назад, тогда я спросила:

– С тобой что-то не так? Ты плохо выглядишь…

– Со мной все в порядке, я исправен и готов следовать дальше.

– Давай лучше посидим здесь и поговорим.

– А ты разве не наговорилась? – Дэн как никогда был тихий и, как будто, совсем расслабленный.

– С тобой, нет. Скажи, что для тебя Я?

– Ты не что, а кто. Что – это я. Давай с тобой договоримся об одной вещи. Мы больше не будем разговаривать как два человека. Ты должна быть свободна от меня, но пока это невозможно. Я лишь помеха в твоей жизни, и три года назад ты была совершенно права. И, я прошу прощения за то, что позволил себе вторгнуться в твой разум. Это неправильно.

– О чем это ты? Такие выводы из-за того, что я поплавала с парнем, которого почти не знаю?

– Я видел тебя с ним, и я вижу тебя с собой. С ним ты смеешься,  глаза блестят, со мной  же ты надеешься и только. Если ты захочешь, то я буду с тобой всегда и буду защищать, но вторгаться в твое сердце мне – андроиду со сбитой программой – нельзя.

– Что ж… Я с тобой не согласна. Да, ты андроид, но особенный, почти человек и …

– Не надо иллюзий, Ирис. Я не человек и никогда им не буду, ни на «почти», ни на сколько. Моя особенность – это моя боль, которую я испытываю каждый день. Мое молчание убивает тебя, я вижу, я все вижу.  Давай больше не будем об этом.

–  И ты не хочешь дать нам ни единого шанса? – мне тогда действительно стало больно, ведь от меня отказывался тот, кто для меня был всем.

– У нас не может быть шансов. Когда вернемся, то мне необходимо будет пойти в AS, – Android Systems, компания по производству андроидов, –  и запросить чистку системы. Меня перенастроят и перезапустят. Так будет лучше нам обоим.

– Я поняла. Ты решил сдаться, даже не попробовав. Тогда давай тоже договоримся об одной вещи. Пока мы здесь, то будем вместе как люди, переедем в другой отель, зарегистрируемся под другими именами. Пойдем туда как пара, все равно никто не поймет, что ты андроид.  Попробуем снять всю эту официальность с себя. А если ничего не получится, то все будет так, как ты хочешь.  И других вариантов я не рассматриваю!

– Но это глупо. Неужели ты этого не понимаешь? Нет, я не пойду на такое.

– Я приказываю тебе.

– А я отказываю тебе. Если ты хочешь, чтобы мы были как два человека, то разве между нами не должно быть равенства. Получается, ты принуждаешь меня делать то, чего я не хочу.

– Так значит,  ты этого просто не хочешь? – получается, от меня отказался даже Дэн –  Ладно! Делай, как считаешь правильным для себя. И кстати, я вовсе не считаю тебя неравным себе. Просто, очень хотелось… однако, неважно… уже неважно… Пойдем в номер.

И почему в моей жизни все так? Как только происходит взлет, то заканчивается он обязательно падением и долгим заживлением после него. Видимо такая судьба. Не дано мне быть кем хочу и быть с тем, с кем хочу. Но ничего, придется плыть по течению, пока что-нибудь не изменится в очередной раз. Конечно, головой я понимала, что любить машину нельзя, но сердце всегда диктовало другое. И кем же я стану, если буду слушать только разум? Не той ли самой машиной?

Дни шли, я встречалась с Эриком. Мы гуляли, о чем-то говорили, узнавали друг друга. Он оказался весьма необычным человеком, разносторонним и невероятно обаятельным, но что-то мешало мне  с ним сблизиться, и это «что-то» всегда ходило позади нас. Я не могла просто так выбросить Дэна из сердца.

Однажды, я попросила своего телохранителя:

– Можно хотя бы один день ты не пойдешь за нами? Ты же узнал всю информацию об Эрике? Он не шпион, не киллер и не маньяк-убийца. Так почему бы нам не побыть вдвоем? Когда ты рядом, ничего не получается, я не могу расслабиться, не могу понять своих чувств к нему.

– Выходить за пределы отеля одной нельзя.

– Тогда внутри отеля, например в моем номере? Как тебе?

– Хорошо.

– Большое тебе спасибо! Только не очень-то подслушивай нас за стенкой, – так и хотелось уколоть его хоть чем-то, вызвать на эмоции.

– Твоя язвительность здесь ни к чему. Я просто действую по инструкции.

Наконец-то я буду одна, без него. Может, это поможет сконцентрироваться на том, что действительно сейчас важно.

Созвонившись с Эриком, мы договорились о встрече  на восемь вечера у меня в номере. Он тоже был невероятно рад тому, что мы останемся вдвоем.

Солнце клонилось к закату, а я лежала на своей кровати и все пыталась представить сегодняшний вечер. Не хотелось ни есть, ни пить, ни подбирать одежду, ничего не хотелось. Волнение захватывало душу, ведь кто знает, чем мог закончиться этот вечер?

И вот, уже почти семь, надо было все-таки сходить в душ, выбрать платье и что-то съесть. Когда дела были сделаны, а до встречи оставалось пятнадцать минут, в дверь постучались. Открыв ее, увидела на пороге Дэна:

– Что-то хотел?

– Да. Хотел сказать, что буду на перезагрузке, поэтому можешь не переживать.

– Ты так доверяешь Эрику?

– Я доверяю тебе, тем более это для тебя важно.

– Что ж, спасибо. Все?

– Все. Приятного вечера, Ирис.

С этими словами Дэн ушел к себе в номер, а я все смотрела на его дверь, но тут меня вернули на землю. Пришел Эрик.

– Привет!

– Привет. Заходи, – меня почему-то это все смутило и я, наверно, покраснела.

Как только закрылась дверь, Эрик обнял меня. Мы стояли и ничего не говорили, только чувствовали друг друга. После чего, вышли на балкон:

– Как давно я хотел остаться с тобой наедине, – он стоял позади, обнимал и говорил очень тихо.

– Мне тоже этого хотелось. Ну вот, ты здесь и теперь все идеально.

– А знаешь, чего еще я очень хочу?

– Знаю.

Эрик подошел и поцеловал меня. Сложно описать тогда, что происходило в голове и в  сердце. Я и не знала, что такое бывает. Что обычный поцелуй может вызвать взрыв во всем теле. Не переставая целовать, он взял меня на руки и зашел в комнату. И когда мы были уже у кровати, во мне что-то надломилось.  Я отстранилась от него.

–Что-то не так?  – Эрик явно не ожидал такого поворота событий, он взволнованно смотрел на меня и ничего не мог понять.

– Видимо, да, – у меня, честно говоря, закружилась голова, и стало не хватать воздуха.

– Если я сделал что-то не так…

– Нет, ты все делал правильно, просто я, очевидно, еще не готова к такому. Прости.

– Тебе не надо извиняться. Все нормально. Значит еще не время, вот и все.

– Наверно ты думаешь, что я очередная стерва на твоем пути.

– Как я могу думать, что ты стерва? Ты превосходная девушка, красивая, умная и очень необычная. С тобой не бывает неинтересно. Возможно, это и правильно. Ни к чему форсировать события. Мы можем просто общаться, как всегда, но только в сто раз лучше. Ведь мы одни сейчас.

– Думаешь? Хотя, ты прав. Сегодня, действительно, очень необычный вечер, можно не стесняться слов.

Так мы проговорили около полутора часов. Сидели, обнимались и разговаривали… Но моя душа была неспокойна и в ней происходили свои прения. Где-то, в десять часов или около того Эрик вышел от меня и направился к себе, а я осталась одна и в полном замешательстве. Мне совершенно не хотелось сидеть сейчас в номере и абсолютно не хотелось кого-либо видеть. Решала поступить  в своем духе – сбежать. Вышла из номера, прокралась мимо двери Дэна и спустилась вниз по лестнице. Выбравшись на улицу, побрела к реке. Я шла спокойно, неторопливо, в свете фонарей мелькали тропические насекомые и их стрекот отвлекал от мыслей. Так, спустившись к реке, прямо в сарафане зашла в воду и доплыла до заветного места. Тогда мысли окончательно атаковали  голову. Сплошные вопросы влетали и вылетали из нее. Причем, когда все случилось с Эриком, а точнее, не случилось, я не нашла ни одной причины тому. Вот и сейчас, только вопросы, а больше ничего.

В это время, как выяснилось позже, Дэн понял, что меня нет, и побежал искать. Ему труда не составило это сделать.

Я лежала на камне с закрытыми глазами и, наверно, было похоже, что не дышала. Вдруг, где-то у берега послышался всплеск и через минуту меня начали трясти за плечи, а когда я открыла глаза, то увидела его, моего Дэна, и все ответы на все вопросы сами меня нашли. Он был напуган:

– Я знал, я предчувствовал, что нельзя тебя оставлять с ним одну! Что, что он сделал? Хотя, ладно, сам просканирую.

– Ничего. Он ничего со мной не сделал, и я ничего не сделала с ним… И вот теперь не знаю, хорошо ли это, или ужасно?

– Что случилось? – Дэн сразу же успокоился, но вид у него был весьма напряженный.

– А я скажу, что случилось. Ты случился в моей жизни. Ты ворвался в нее, когда я этого не хотела и хочешь уйти из нее, когда я хочу, чтобы ты остался. Вот такой парадокс! Как тебе? Удовлетворен ответом? – несмотря на всю экспрессию в словах, я была невероятно спокойна и расслаблена, лежала на моем камешке и водила кончиками пальцев по воде, после чего присела и стала пристально смотреть ему в глаза, – Уп-с! А глаза-то у тебя снова загорелись… Знаешь, ты мне жизнь сломал.

– Я не хотел…

– Хотел, хотел и продолжаешь хотеть. Теперь я не боюсь признаться, что люблю тебя. Все равно скоро от твоих воспоминаний ничего не останется – я сползла в воду и, обогнув водопад, поплыла вперед, на душе стало невероятно легко, разум просветлел и ничего больше не давило в груди.

Дэн поплыл за мной, потом взял за руку и подтащил к себе…

– Ты меня любишь? – он, то ли не мог понять, что это значит, то ли не мог поверить, то ли еще что-то.

– Да, люблю. Я это поняла уже давно, только боялась признаться себе. А Эрик полностью меня удостоверил в этом. Так что, ты действительно испортил  мне всю игру. Теперь ты мой должник. Вот так.

– И что мне делать? Я же не знаю…

– Ну, ты можешь забраться на вершину водопада и спрыгнуть оттуда, чтобы наверняка, в лепешку. Или ты можешь что-нибудь мне сказать.

После непродолжительного молчания, Дэн произнес то, что перевернуло мою жизнь раз и навсегда.

– Я тоже люблю тебя. Я пытался найти правильное слово, которое опишет все мои чувства к тебе, но больше всего подходило именно – любовь.  И теперь я с радостью бы выбрал вариант спрыгнуть, но тогда тебя некому будет охранять.

Но когда он говорил, в моей голове прокручивалась снова и снова только одна фраза: «Я тоже люблю». Вот он – момент истины. Момент, о котором я мечтала больше всего на свете.

Потом он замолчал, его глаза были уже не просто зеленые с янтарным оттенком, они стали цвета травы и солнца. Мы сблизились в воде, он обхватил меня за талию и последовал поцелуй. И все, что было до этого – пропало, забылось, перестало существовать. Только он и я. Ирис и Дэн. И они вместе! Это было выше всего человеческого, выше даже космического. Это длилось минут десять, но показалось, что прошла вечность и даже больше. Он смотрел на меня, а я терялась в его глазах…

Я даже не поняла, как мы потом оказались в номере, но мне было страшно отвлечься даже на секунду от него. Всю ночь мы лежали рядом, Дэн нежно обнимал меня, а я слушала стук его искусственного сердца, и была нигде и всюду одновременно, пока не заснула.

Проснувшись рано утром,  встала с кровати, сходила в душ и вышла на балкон. Дэн ушел, видимо, еще ночью. И вот сейчас было непонятно, произошло ли все по-настоящему или это был всего лишь сон. Но это неважно. Если все реально, то это мое счастье, а если сон, то тоже прекрасно, ведь такого замечательного сновидения у меня не было никогда.

Балкон как раз выходил на сторону, где шумел водопад, поэтому мечтать с таким прекрасным видом на срывающуюся с высоты груду воды, было еще лучше. Когда небо абсолютно чистое нежно-голубого цвета, когда клубы пара поднимаются так высоко над водой, что пытаются дотянуться до радуги, и  когда ты знаешь, что это место хранит твою самую главную тайну, то все проблемы и сомнения меркнут.

Всю свою жизнь я хотела добиться такого чувства, которое позволит мне не сомневаться в содеянном, которое  превратит мою душу в цветочный сад, где все растения яркие и пестрые, где цветы никогда не вянут, где воздух пропитан ароматом чего-то невероятно притягательного, но неизвестного. Так и случилось. И чтобы дойти до этого, нужно было встретиться с человеком, попытаться полюбить его, но в итоге понять, что сердце принадлежит другому. Понять, что я нуждаюсь не в людях с их чувственностью и эмоциональностью, а в существе совершенно иного рода и происхождения.

      Возможно, это лишь очередная фантазия, которую захотелось воплотить в реальность, потому что подобные отношения неестественны и не похожи ни на что в этом мире. Но пока я здесь, пока здесь он, то пусть все будет, как будет.

Мои мысли подобно спокойному течению реки, плыли и плыли куда-то, до тех пор, пока не раздался стук в дверь. Я решила, что это мой Дэн и, подбежав к двери, открыла ее, но на пороге стоял Эрик, вид у него был весьма потерянный и недоумевающий.

– Эрик? Привет. А что ты здесь делаешь?

– Пришел к тебе, хочу задать один вопрос.

– Да? Хорошо, спрашивай.

– Что вчера произошло?

– Но мы же с тобой обо всем поговорили и …

– О чем мы с тобой вчера говорили, я помню. Что было после нашей встречи. Я решил потом прогуляться и пошел к реке, а там, как ты думаешь, кого я увидел?

– Меня, – я закусила губу и почувствовала себя ужасно, он все видел.

– Не только тебя, но и твоего телохранителя. И это было бы ничего, если не одно «но»! Вы целовались.  Это что вообще? Может, объяснишь?

– Я и не знаю, что тебе сказать… Просто так вышло…

– Тебе было настолько неприятно со мной, что ты решила не упускать возможность и попробовать с ним?

– О чем ты? Между нами ничего не было. Ты же сам понимаешь, что это исключено.

– Я этого не знаю, он принес тебя в номер, вряд ли такие поцелуи и объятия заканчиваются словами: «Ну, пока! Я спать». Да и вообще, как это возможно? Он же андроид! Суррогат, не человек. Механизм, в конце концов.

– Вот именно потому, что он андроид, ничего и не было. Извини, но мне нечего тебе сказать. Он просто мой телохранитель. Может быть, я поддалась какому-то порыву. И, кстати, мне не было с тобой неприятно. Просто, я впервые осталась с мужчиной наедине и струсила.

– Но какая тогда связь между нашей встречей и тем, что произошло у тебя с ним?

– Страх и неопытность в любовных вопросах.

– Знаешь, я не верю тебе. Ты слишком связана со своим андроидом, вы везде и всюду вместе, и ваши взгляды тоже о многом говорят. Видимо, ты решила превратить его в свою секс-игрушку, – Эрик все больше сердился, а я ничего не могла с этим сделать, только принимать его обвинения.

– Да, что ты такое говоришь? Какую игрушку? Это все из-за того, что у нас ничего не вышло вчера?

– Нет, это из-за того, что ты сама не знаешь, чего хочешь! Ты мне понравилась настолько, что я готов был забыть про все на свете рядом с тобой. И мне плевать на то, что было у нас что-то или нет. А ты все испортила!

– Возможно, прости. Ты мне тоже нравишься, но, видимо, еще не настолько.

 Он же махнул рукой и собрался уходить.

– А вот ты мне нравишься именно настолько… Хотя, ладно. Все и так ясно. Прощай, Ирис. Будь счастлива, – Эрик отвернулся и направился к лестнице, а потом исчез.

Я не могла понять, что мне положено сейчас чувствовать. Было и неприятно, но в то же время и хорошо, ведь теперь не надо мучиться и терзать себя, не надо искать объяснений и не надо никому морочить голову. Постояв так в минутном шоке, я подошла к двери Дэна и зашла внутрь.

В комнате было темно, шторы задвинуты, а загрузочная капсула открыта и пуста, и только неоновый свет из нее частично рассеивал мрак. Я тихонько прошептала в темноту:

–Дэн? Ты здесь?

– Да. Здесь, – из темного угла донесся его голос.

– А что ты там делаешь? Ты, конечно, извини, но мне не очень приятно общаться вот так. Может, я включу свет?

– Лучше не надо. Я слышал ваш разговор, – он говорил как-то прерывисто и быстро.

– Неудивительно. Получилось весьма громко.

– Так ты действительно просто струсила и испугалась? Поэтому использовала меня, как успокоительное средство?

– Да, что же это такое? Почему на меня сегодня все нападают? – я не выдержала и включила свет. Дэн сидел в кресле, в углу. – Дэн? Что с тобой? Что это такое у тебя на лице? – я кинулась к нему и не поверила глазам, у него на лице были синие подтеки, они шли от глаз, затем по щекам и, видимо, крупными каплями падали на грудь. – Ты плачешь?

Я не смогла сдержаться, встала на колени перед ним и начала вытирать руками синие слезы моего андроида.

– Почему? Почему ты плачешь? – мое сердце просто заболело, физически. Ведь, это невозможно.

– Я не знаю. Я ничего не почувствовал. Ответь мне на вопрос.

– Конечно же, ты не успокоительное средство! Как, вообще, ты мог такое подумать? Все, что было вчера – это искренне и по-настоящему. Я же не могла сказать Эрику всю правду! Ты же должен понять. Скажи! Ты понимаешь?

– Понимаю.  Но ведь этот человек прав, между нами ничего не может быть. Я – суррогат, машина.

– Для меня ты не машина, но и не человек. Ты – инопланетянин, который не такой как мы, но имеет право на жизнь и счастье.

– Ты рассуждаешь, как ребенок. Ирис! Это просто порывы эмоций, твоих эмоций. Потакание ежеминутным слабостям, как угодно, но в реальности этому не дано быть.

– Значит, те слова, что любишь меня – это потакание моим слабостям?

– Лучше нам забыть все, что между нами было. Здесь тебе хорошо и ты можешь расслабиться, но что будет, когда мы вернемся домой, к твоему отцу? Начнется учебный год, начнется прежняя жизнь. Тебе нужна полноценная жизнь! Наши чувства – это просто фантазия, которая никогда не станет реальностью.

– Так! Мне надоело, что ты швыряешь меня, как дворняжку. То я нужна тебе как там, в лесу или здесь у водопада, то не нужна. Действительно, зачем тратить свою единственную жизнь на бездушное создание.

Я встала, вышла из номера, хлопнув дверью, и ушла к себе.

Господи, какой ужас тогда творился в  душе. После такого пришло четкое понимание происходящего. Мне, действительно, надоели все эти страдания. Надоело, что меня все время кидает из стороны в сторону. Я отказываюсь от одного в пользу другого, но предо мной все равно захлопывают дверь. В этот момент, какая бы это ни была ирония, тот сад, что я развела в своей душе, завял сразу и без остатка. Что ж, отличная школа мудрости. Наверно, мне нужно было благодарить судьбу за такие уроки.

После тех событий отдыхать оставалось всего неделю, и я решила использовать это время на всю катушку. Ходила в бар, на дискотеку, плавала у водопада и загорала. Все, что нужно среднестатистической девушке. Причем, мне это нравилось и, самое главное, отвлекало от всего плохого, что успело произойти.

Неделя прошла, и пора было отправляться домой. Как всегда, собравшись, мы поехали в аэропорт, сели в самолет, тогда я в первый раз заговорила с Дэном за последнее время:

– У меня к тебе вопрос. Чисто научного характера.

– Я слушаю.

– Та синяя жидкость, что вытекала из твоих глаз, это матрикс? – к слову, матрикс – специальное вещество, которое заменяло кровь в системе сосудов андроида, оно имело сине-голубой цвет и издавало небольшое свечение. Оно было необходимо, чтобы обновлять всю систему организма и не давать изнашиваться искусственным органам. Таким образом, матрикс подлежал полной замене каждый год, чтобы в организме адроида не накапливались токсины и прочие посторонние вещества.

 – Не совсем. Матрикс не имеет выхода через сосуды глаз. Это что-то среднее. Но у андроидов не может такого быть, видимо, это очередная особенность моего строения.

– Интересно. Когда вернемся, хочу изучить этот феномен.

И больше мы не проронили ни слова. Я смотрела в иллюминатор, а Дэн ушел на перезагрузку, как всегда.

Прошло несколько часов и вот она – Америка. Моя недавно забытая родина.

ГЛАВА 8.

Время для жизни

Начался очередной учебный год. Я много читала, много занималась и много думала. Мысли были разные: о жизни, об учебе, о том, что узнавала каждый день. Но только не о том, что происходило у водопада. То была запретная тема, и я пыталась закрыться от нее.

Все друзья и коллеги по учебе стали отличным средством от ненужных воспоминаний.  В первом семестре я прекрасно себя зарекомендовала, в результате миссис Майлз позволила мне участвовать в процессе создания андроидов. Она связалась со своими знакомыми из компании Android Systems (AS) и порекомендовала меня в качестве стажера в отделение проектирования и конструирования андр-ботов, как их называли сами разработчики.

Наступила зима, я проводила в AS много времени, помогала проектировать мимико-вращательные механизмы для военных андроидов и удостоилась чести познакомиться с самым лучшим программистом андр-ботов – Фрэнком Дилейни. Он был невероятным специалистом, хоть и достаточно молодым, всего двадцать четыре года, а без него уже не могли обойтись при каких-либо нарушениях, ошибках и сбоях в работе ботов. Фрэнк творил чудеса, как нейрохирург высочайшего уровня на мозгу своего пациента.

Нам часто приходилось общаться по рабочим вопросам, так мы подружились. Стали вместе ходить на обеды, подшучивать над коллегами и просто болтать по телефону во внерабочее и внеучебное время. С ним можно было поговорить о чем угодно и не думать, не сказала ли я чего-то лишнего. Мы вместе уходили с работы, доходили до стоянки и еще минут двадцать обязательно разбирали какой-нибудь интересный случай, произошедший у него в отделе. Потом начинали трястись от холода и рассаживались по машинам. Фрэнк ехал к себе, а меня Дэн вез в кафе под названием «Under the sky».

То было потрясающее место, с большими витринными окнами. Оно  находилось на возвышении. Я всегда занимала столик около окна в углу и часто любовалась пейзажем, а именно, нескончаемыми лесами и холмами, но зимой вид был особенно завораживающим. В кафе я ужинала и составляла отчеты по каждому пройденному дню практики в AS.

Дэн при этом всегда сидел за соседним столиком и смотрел в окно.

Сегодня все было как обычно, но немного по-другому. На этот раз в кафе я поехала не одна, а с Фрэнком. Снег падал крупными хлопьями, снежинки медленно опускались и очень аккуратно ложились на землю, ветер стих еще утром, поэтому на улице началась тихая, тихая сказка и длилась весь день.

Когда мы вышли с работы, то оказались в мифической стране, где была зима, но не было холодно, словно природа стихла в ожидании чего-то особенного. Будто все замерло, и только снег нарушал молчание. И почему я раньше не замечала всего этого, ведь вокруг столько  непознанного и прекрасного! Тогда я обратилась к Фрэнку:

– Что это? Посмотри вокруг, жизнь остановилась.

– Да, действительно. Давно такого не было.

– А может, мы просто не замечали? Ведь, согласись, сколько раз мы выходим на улицу и не можем остановиться, чтобы посмотреть вокруг, просто так…

– Возможно, но пусть это будет наша первая сказка, наше первое прозрение, – Фрэнк любил дурачиться над моими девчачьими рассуждениями и в этот момент запустил в меня снежком.

– Ах,  так! Тогда, получай!

Со стороны мы выглядели как дети, дети-переростки, которые вышли из серьезного заведения и у ворот начали играть в снежки. Но Фрэнк был именно ребенком-переростком, он каким-то чудом сохранил в себе нечто живое, наивное и веселое. И я благодарна ему за то, что он делился со мной этим внутренним детством.

Когда, вдоволь наигравшись и навалявшись в снегу, мы встали и начали отряхиваться, Фрэнк подошел ко мне и стал руками убирать снег с моих волос, тогда он сказал:

– У тебя ресницы в снегу… Только не вытирай глаза, так красивее.

– Но тогда они растают. Ты так на меня смотришь, как будто,– у меня не хватило смелости сказать, что он смотрит на меня влюбленным взглядом.

–  Как я смотрю?

Фрэнк, действительно, ждал моего вердикта.

– Не знаю, как-то очень нежно…

– А почему бы и нет. Ну да ладно, может, покажешь мне то самое заветное место, где ты засиживаешься до ночи каждый день?

– Хорошо, тебе понравится.  Поехали.

Мы разошлись по машинам и отправились в кафе. Я сидела на заднем сидении, потирая руки, все-таки нехолодная погода меня подморозила. Автомобиль тронулся с места и поехал вперед. Дэн, видимо, заметил мой озноб:

– Может быть, сделать теплее?

– Нет, все нормально, сейчас согреюсь.

– Но ты дрожишь. Вдруг, заболеешь?

– Послушай, я уже все сказала. Чего непонятного? Нет, спасибо.

– Ясно. Просто после таких валяний на снегу…

Мне эти его полуупреки совсем не понравились, опять он пытался вмешаться туда, откуда потом всегда сбегал.

– Каких, это, таких? Если тебе не дано поступать так же, то не надо упрекать других! И потом, мне как человеку свойственно проявлять эмоции и радость от окружающего, от погоды, от всего, что может мне казаться красивым и волнующим. Ты ведь если и упадешь в снег, то только от потери координации.  Так что, не суди о том, чего не знаешь и никогда не узнаешь…

– Зачем ты так? Ты же знаешь, что я могу ощущать и ценить красоту.

– Ну-ну, я прекрасно знаю, что ты еще тот эстет. Сегодня у тебя что-то красиво, а завтра: «Нет, я не могу так, это неправильно!» – я выпрямилась и изобразила металлический голос. –  Вот и все. Поэтому давай больше не будем об этом.

– Хорошо.

Мне стало неприятно от самой себя, после всего сказанного, но я не смогла иначе. Ведь, если не останавливать подобных ничтожных попыток, то снова придется вернуться к прежним ошибкам. А я хотела наконец-то начать жить. После такого диалога наступила полная тишина и длилась до самого кафе.

 Что может быть хуже чувств, которые отвергнуты тем, кто ворвался в сердце и уже никак не может уйти оттуда, и приходится каждый день бороться с этим, каждый день? Может быть, надо все-таки постараться, открыться другому, переступить через себя прежнюю и открыть себя новую, способную жить в мире со своим сердцем и разумом? Своей наивностью и пустыми надеждами я и так уже потеряла хорошего человека, а что же дальше, снова найти и снова упустить ради фантазии? Пора с этим заканчивать.

 Я вышла из машины и решила дождаться Фрэнка, затем мы зашли внутрь, Дэн следовал за нами.

– Ну, как тебе  здесь?

– Очень даже ничего. Так, значит, здесь ты прячешься от своего отца.

– Я никогда не пряталась от генерала, скорее он от меня. Просто мне не хочется возвращаться домой, а здесь самое лучшее латте во всей округе и картина вечной природы из окна.

– Что ж, тогда позволь, я сниму с тебя пальто. – Фрэнк любезно исполнил долг настоящего джентльмена.

– Спасибо. Мы сядем здесь, в углу, отсюда открывается прекрасный  вид на леса и холмы.

– Отлично. Я отлучусь ненадолго.

– Конечно.

Пока Фрэнк был занят, я открыла меню, выбрала все по стандарту и в этот момент ощутила на себе взгляд, а подняв голову, увидела, как Дэн сидит напротив за соседнем столиком и смотрит на меня. Он как будто извинялся и о чем-то просил одновременно. Но тут вернулся мой спутник, и я уже не обращала внимания на Дэна, а он в свою очередь отвернулся и все оставшееся время смотрел в окно.

– Слушай, Фрэнк? У меня к тебе есть один вопрос. По работе.

– Я думал, о работе мы говорим на работе, – он улыбался и все пытался кокетничать – Ладно. Задавай.

– Скажи, вот ты отлично разбираешься в системе искусственного мозга ботов. Можешь запрограммировать его на любое действие. А возможно сделать так, чтобы андроид мог выделять матрикс в качестве слез или еще какое-то иное вещество?

– Странный вопрос. Мы еще ни разу не создавали ботов для таких целей, где им нужно было бы плакать. Андроиды априори не способны выделять какие-либо продукты жизнедеятельности, за неимением желез. Им это просто не нужно. Нет такой задачи перед производителем.

– Ну, может быть произошла какая-то ошибка в изготовлении системы сообщения сосудов, и матрикс мог выйти наружу?

– А мы разве говорим о каком-то конкретном андроиде?

– Нет, конечно же, нет. Просто интересно, возможно ли подобное.

– Нет, это исключено. Матрикс вещество летучее, при выходе из тела бота оно испаряется, сразу же. Но это, что касается физических показателей, а вот система искусственного интеллекта андроида совершенно точно не подразумевает под собой наличие каких-либо эмоций, которые могли бы вызывать слезы.

– Ясно, раз ты так говоришь, значит, так оно и есть, – я теперь четко поняла для себя, что мой Дэн был особенным на все двести процентов, он мог чувствовать, сопереживать, возможно, любить и даже плакать.

– Да что мы все о них. Давай лучше о нас.

– А что о нас? – смущению не было предела, Фрэнк действительно флиртовал со мной и пытался перейти на следующий уровень.

– Ирис, я не мастер ораторского искусства и не умею говорить о высоком, но ты мне уже давно нравишься.

– Как давно?

– Наверно с самого первого дня знакомства. Ты необычная девушка. С тобой легко и просто. И, самое главное, мы похожи. По крайней мере, мне так кажется. Поэтому я хотел бы попробовать сделать следующий шаг.

– А вдруг ничего не получится и что тогда будет с нашей дружбой? Я не хочу терять тебя. У меня и так практически никого нет.