Текст книги "Музей Дракулы (СИ)"
Автор книги: Лора Вайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Полька нехотя открыла глаза и попыталась сконцентрироваться хоть на чем-нибудь, потом все же уловила взглядом муху, которая билась в окно.
Очаровательная заспанная особа поднялась, присев на краю кровати. Она протерла глаза и принялась искать тапки, после чего отправилась в ванную. А через пару часов Агнешка уже вышла из дома и поспешила на автобусную остановку.
Подъехав к кладбищу, полька почувствовала очередной прострел в сердце, но потом будто что-то дернулось внутри и неприятные ощущения сошли на нет. Она шла медленно, созерцая красоту подстриженных кустов, коими была украшена дорога вдоль могил. Хоть кладбище и является местом скорби и печали, но здесь всегда царит покой. Люди, умирая, оставляют все свои проблемы в мире живых, с собой ничего не заберешь, так что на кладбище никогда нет суеты, даже мысли успокаиваются.
Агнешка нашла Агату, гранитный памятник поблескивал в лучах солнца...
– Здравствуй, милая. Как ты? Надеюсь, хорошо, – полька села на скамеечку. – А вот у меня не очень все. Я хотела многое тебе рассказать, но потом поняла, что уже все-все рассказала, ведь каждый день мои слова и мысли обращены к тебе. Каждый день я делюсь с тобой своими переживаниями.
Потом она подумала немного и тихо прошептала:
– А, знаешь. Мне кажется, я не задержусь здесь. Мы скоро увидимся. Чует сердце, которое как раз таки нормально работать не хочет.
Прошло где-то три часа, прежде чем Агнешка вспомнила о нотариусе. Ей не хотелось оттягивать сей неприятный визит, поэтому сразу после кладбища отправилась в бюро. Лучше все дела сделать быстро.
Пойманное авто доставило ее по указанному на визитке адресу, только вот на доме под номером пятнадцать красовалась вывеска туристического агентства. С минуту полька стояла со строгим изломом в брови:
– Что еще за чертовщина? Где бюро?
И все же она решила зайти внутрь. Мало ли, нотариальная контора съехала. Агнешку встретила миловидная девушка:
– Чем могу помочь? – защебетала она.
– А здесь точно турагентство? Не нотариальное бюро?
После чего полька протянула визитку девушке.
– Странно. Мы здесь работаем уже десять лет. Может быть, просто ошибка в адресе?
– Может быть, – с тяжелым вздохом ответила Агнешка. – Ладно. Тогда приношу свои извинения, пойду искать дальше.
Но только она хотела развернуться, как глаза остановились на буклетах, что лежали на стойке. На первой странице красовался Замок Дракулы. Полька тут же вспомнила слова Макса, он говорил ей, что доверяет только одной фирме в Бухаресте.
– Вот же крыса крылатая, – прошипела полька. – Я чуть дуба не дала, спешила к, мать его, нотариусу, а это он. Мурло клыкастое.
Все это время менеджер удивленно смотрела на странную посетительницу, которая сама с собой рассуждала об, очевидно, вампире, глядя на объект старинной архитектуры.
– Ну, ладно, – продолжала она. – Я тебе покажу дальнего родственника.
И Агнешка устремилась к дверям. Теперь ее путь лежал в Брашов.
А тем временем ни о чем не подозревающий Макс преспокойно почивал на подушке, заблаговременно обратившись в бархатную черную летучую мышь.
Глава 17
Призраки прошлого...
Когда мы сами не справляемся с болью, когда заходим в тупик, то зачастую нам является тот, кто уже давно все знает, тот, кто готов протянуть нам призрачную руку помощи и указать путь.
И снова девушка в пути... Снова едет на встречу чему-то...
Пока она сидела в машине, сердце не переставало подавать беспокойные сигналы, ее прошибал холодный пот, воздуха в груди не хватало. Но Агнешка не обращала внимания, хотя стоило бы. Она инстинктивно касалась рукой повязки, потому как жжение не проходило, однако мысли были сосредоточены на скорой встрече с вампиром.
Когда такси въехало на стоянку, полька вышла из авто и еще несколько минут просто стояла, пытаясь справиться с одышкой. Лицо в который раз побледнело, в теле ощущалась легкая дрожь. И только она собралась сделать шаг, как раздался звонок сотового. На экране высветилось фото Веслава. Агнешка нехотя ответила:
– Да.
– Ты где?! – на грани крика, вещал как бы жених.
– Далеко, – абсолютно отрешенно прозвучал ее голос.
– Что значит – далеко? Мы все с ног сбились, ищем тебя, а ты.
– Не старайся. Веслав, я давно хотела тебе сказать, – после чего она замолчала, в груди давило, пришлось сделать глубокий вдох. – В общем, я никогда, слышишь? Никогда тебя не любила. А вскоре после отъезда встретила другого. Тогда-то я и познала любовь, поняла, как она выглядит, как пахнет, какова она на ощущения. Я уверена, ты еще найдешь достойную девушку, которая не будет от тебя бегать и прятаться.
Какое-то время в трубке была тишина, затем он ответил:
– Я тебя понял. Ладно. Не хочешь быть со мной – не надо, но есть еще кое-что. Есть ты и твоя семья. Они переживают. Тем более, ты сбежала из больницы. Вдруг станет плохо?
– Я очень признательна тебе за беспокойство. Правда, ты можешь быть невероятно заботливым. По поводу семьи – передай им, что со мной все в порядке, отправилась к подруге. А за здоровье пусть не волнуются, чувствую себя заново рожденной.
– Хорошо, передам. Только знай, гордость и упрямство не доведут до добра.
– Хм... Зловеще прозвучало. Но ничего. Я такая, какая есть, другой мне уже не быть, как и тебе. Бывай, Веслав.
– Прощай.
Удивительно, но сейчас Агнешка будто попрощалась с ним навсегда, как и со своей семьей. Внутри засела горькая безысходность, уже даже не хотелось идти в замок, чтобы дать пощечину Максу. В итоге, полька развернулась и побрела на кладбище.
До колен дотрагивались стебли васильков и полыни, в воздухе завис пряный аромат трав. Так как еще было светло, древний погост выглядел весьма безобидно: всюду зелень, щебетанье птиц, старинные склепы походили на памятники архитектуры, а не на «обитель Зла».
Она подошла к могиле Дарии:
– Witamy hrabina (Здравствуйте, графиня), – заговорила полька. – Надеюсь, граф приходит к Вам.
Девушка присела на мраморную скамью. Агнешке казалось странным и смешным то, что последнее время ей гораздо спокойнее и комфортнее находиться на кладбище среди мертвых, чем в миру среди живых. Она будто художник утративший вдохновение, который отныне рисует только серыми красками и смотрит на мир через эти картины.
Мгновения тишины нарушил ветер, он подул внезапно, но очень аккуратно. Шелковое кашне на шее затрепетало, подхваченное потоками воздуха. Молодые деревца зашуршали листвой, травы зашумели, то была симфония природы, музыка собственного сочинения матушки Земли. Полька даже закрыла глаза, тогда боль отступила, она вдохнула полной грудью и почувствовала облегчение. Вдруг кто-то коснулся плеча, Агнешка немедленно очнулась. Напротив сидела молодая женщина, ее тело слегка мерцало, а глаза словно материнские, смотрели невероятно ласково и нежно. Вскоре призрак улыбнулся: – Здравствуй, Агнешка.
– Кто вы? – растерянно спросила полька.
Однако женщина не ответила, она лишь посмотрела на статую Архангела, что стояла в изголовье могилы графини.
– Дария? – окончательно растерявшись, продолжила Агнешка.
– Да. Она самая.
– Но как? Как вы здесь?
– Кто знает? В мире множество чудес, которые не имеют объяснений.
– Вы приходили к графу? Он же...
– Нет. Я не имею права видеть Влада, как и своего сына, – затем Дария встала, протянула руку польке. – Пойдем, нам надо поговорить.
Агнешка безмолвно поднялась со скамьи, и они устремились прочь от могилы. Дария была прекрасна: благородные черты лица, но в то же время необычайно добрый взгляд, величественная осанка. Черные волосы, заплетенные в косу, доходили до поясницы. На длинной шее красовалась цепочка с кулоном в форме лепестка сирени, стройное тело облачала белая рубаха с широким поясом, черные брюки и высокие сапоги – будто наездница только-только закончила тренировку и спустилась с ретивого.
Двое медленно ступали по тропе, вьющейся мимо старинных захоронений:
– Как ты себя чувствуешь? – спросила графиня.
– Нормально. Даже хорошо.
– Не лукавь. Твое сердце болит.
– Какое это имеет значение. Мне двадцать четыре, а я уже с какой-то ерундой у сердца, которая поддерживает мою жизнь.
– Да, это неприятно, – Дария говорила спокойно, она уже все знала.
– Почему вы пришли только сейчас? Неужели сказать, что близится тот час, когда мне придется увидеть свет в конце тоннеля? – усмехнулась Агнешка и с блеском в глазах посмотрела на Дарию.
– Нет, дурашка, – также улыбнулась графиня. – Я пришла поговорить о тебе и Максимилиане.
– А что о нас говорить? Ваш сын засранец, уж простите за грубость.
– Знаю-знаю, – рассмеялась та. – Но его можно понять. Любое дитя, лишенное материнской ласки, ищет ее в ком-то другом, а не найдя – черствеет. Так и с Максом. Он очень ранимый вампир. Что удивительно, среди нас таких практически не рождается.
– Как же? А Влад? Он благородный вампир.
– Благородный – да, но не ранимый. Он действует по совести и закону, однако жестокость всегда была у него в крови. А Макс другой.
– Значит он в вас. Сыновья же всегда идут в матерей.
– Возможно. Только я под стать графу. Они говорят обо мне как о той, которая имела большое сердце преисполненное добродетелью. И в чем-то правы. Ты же знаешь, что я из чистокровных?
– Да.
– А чистокровные вампиры не признают людей, точнее люди – это лишь еда для нас. Безумцы смотрят на вас так же, как вы смотрите на стадо свиней или овец. Я же видела в людях большее. Вы всегда вызывали во мне сочувствие и жалость, потому что очень уязвимы, как морально, так и физически. Человек не может противостоять природе, но самое главное, вы никак не можете победить страх.
– Так как же победить страх, когда на тебя бросается нечто, куда боле сильное и по сути, смертоносное?
– Да-да... Но люди все же могли бы изменить свое отношение к вампирам, как и вампиры к вам. Хотя, об этом рассуждать – только сотрясать воздух. Я начала говорить к тому, что Макс больше похож на людей, хоть он и чистокровный уже в четвертом поколении. В нем все те же качества, что и в вас.
– Я рада, что Макс другой, – как-то обреченно и недовольно произнесла полька.
– Агнешка? – Дария вдруг остановилась, посмотрела ей в глаза. – Ты же любишь его. Я это знаю. И вернулась сюда не для того, чтобы гонять его чесночным веником по замку, а потому что соскучилась.
– Графиня? – не менее проникновенно взглянула на нее полька. – Чего вы хотите? Вы вернулись с того света, чтобы что?
– Чтобы сказать – не теряй времени, которого у тебя осталось очень мало. Ты можешь принять решение, которое спасет вас обоих.
– Стать вампиром? Попросить у Макса любви? Пасть перед семейством Дракулы как тот самый жалкий человечишка?
– Я была такой же – гордой, только моя гордость была направлена на спасение своих чувств к Владу, ведь мой отец не признавал и презирал Дракулу.
– Ваш сын прогнал меня. Да, я люблю его и в глубине души хотела бы стать частью вашей семьи, только не сейчас.
– Как раз сейчас самое время. Потом будет поздно.
– Зато мы сможем беседовать с вами бесконечно долго, – с печальной усмешкой произнесла Агнешка и обратила взор к небесам.
– Глупая девчонка, – Дария коснулась волос польки. – Не беги от любви. Не беги от жизни. Я бы все отдала за то, чтобы обнять своего мужа и сына, но уже не могу.
Агнешка лишь молча, кивнула, и в глазах блеснули слезы.
– Мне пора, – прошептала графиня. – Ничего не говори моей семье. Не хочу ощущать их слезы.
И образ Дарии растаял, а когда полька посмотрела вперед, то резко остановилась. Она оказалась на стоянке перед замком.
Агнешка очередной раз ощутила прострелы в сердце. Упрямая полька уже все решила для себя. Подняв руку, стряхнула с плеча жухлые листья, что прицепились к пальто, пока они бродили по погосту, и направилась к двери.
Раздался звон дверного молотка, а через пару минут дверь отворилась. И все могло бы сейчас казаться особенно мрачным и таинственным, если бы не голос из полумрака:
– Вы к кому? – на свет вышел пожилой мужчина в переднике и колпаке.
– К Дракуле, – неуверенно ответила полька.
– А-а-а, ну проходите, проходите...
– А вы?
– Янко. Повар, – этот повар выглядел как-то совсем уныло, то ли потрепанный вид после ночи в обнимку с бутылкой местного самогона, то ли Дракулы успели хорошо отужинать вчера. – Ожидайте на диване. Я сообщу о вашем приходе.
– Благодарю.
И тот удалился, а Агнешка решила пройтись по зале, она забрела в библиотеку и принялась рассматривать книги. На полках виднелась паутина, тусклый свет пробивался сквозь грязные стекла, озаряя пыль на бюро и стеллажах, видимо давно здесь не было туристов, раз замок снова начал зарастать грязью. Полька смотрела на все это запустение, слушала, как жужжит муха, попавшаяся в паучьи сети, отчего в душе становилось еще тоскливее и холоднее. Но от тоски ее отвлек кто-то, кто стоял позади уже минут пять. Агнешка обернулась и улыбка сама собой преобразила бледное личико:
– Граф, – протяжно произнесла она. – Как я рада вас видеть.
Влад же подошел к ней и по-отечески обнял.
– Наша любимица вернулась. Ты уж извини, что пришлось такими окольными путями тебя зазывать.
– Так это вы автор той безумной идеи с дальним родственником? – она говорила тихо, в ней не осталось обид или злости.
– Каюсь, я. Надо же было что-то делать, пока вы оба дров не наломали.
– Что вы, по дровам спец Макс.
– И все же. Мало ли, ты бы замуж выскочила. Пришлось бы твоего женишка иссушить, а это уже убийство.
– Ну и шуточки у вас.
– Ладно. Ты мне лучше расскажи, как дела? Как жила все это время? Хотя... – граф слегка отодвинул воротник пальто в сторону, взгляд пал на пластырь. – Что это? – удивленно спросил он.
– Кардиостимулятор.
– Вот оно как. То-то я думаю, что это за шум, а он от тебя оказывается. И для чего нужен этот кардио...?
– Чтобы ваш обожаемый экскурсовод не дал дуба раньше времени.
Лицо Влада тут же изменилось, в брови появился привычный излом, улыбка сошла на нет. Он приложил руку к сердцу Агнешки, и они стояли некоторое время в полной тишине. Дракула внимательно слушал, глаза древнего вампира с каждым ударом все больше тускнели. Полька тогда взяла его руку и прошептала:
– Не старайтесь. Все и так давно ясно.
– Как же хорошо, что ты пришла сейчас. Мы можем помочь тебе.
– Нет-нет. помощи не нужно, – она изобразила печальную ухмылку. – Человек живет ровно столько, сколько ему отмерено свыше. Большего не нужно.
– Что еще за рассуждения? Ты словно пресвятые отцы в далекие годы моей молодости. Только они списывали все на Божью волю.
– Вампиром я не буду. Это решено. Вечность на мне плохо скажется. Я всегда жила эмоциями, мне нравилось понимать то, что завтрашний день не будет таким, как вчерашний. Несмотря ни на что, я согласна была состариться и умереть. Так положено человеку.
– Но если бы ты была с Максом, то так и так пришлось бы выбирать.
– На тот момент я выбрала бы Макса, но не теперь. Сбила оскомину. Кстати, о Максе. Где он сейчас? Снова прохлаждается в компании теплокровных?
– Да, – закусив губу, ответил граф.
– Вот, о чем я и говорю. Поздно уже играть в любовь. Макс всегда будет искать утешения в объятиях ветчины, а мне не хочется тратить последние силы на пустые желания.
– Что ж, тогда будь просто желанным гостем. Макс закрыл замок, туристов нет уже около полугода. С твоим уходом наш дом снова опустел. Призраки бродят по окрестностям, Макс пропадает в ночных барах, а я по-прежнему беседую с Гектором. Сын думает, что я схожу с ума, разговаривая с молью, однако это нет так. Я наоборот пытаюсь не спятить, поэтому и рассказываю мелкому паразиту обо все, что происходит вокруг.
– А я последнее время жила фильмами и шоколадками. Единственная радость.
– Женщины... – закатил глаза под лоб Дракула.
Они еще долго вели задушевные беседы, а когда стемнело, Влад проводил Агнешку в некогда ее комнату, сам же отправился на охоту, заведомо приказав Янко приготовить что-нибудь очень вкусное для любимицы. Повар послушно поплелся на кухню, зажег свет, затопил печь и принялся колдовать над тушкой утки. Старик усердно ощипывал птицу, пух летел во все стороны.
Агнешка вышла из комнаты, когда по коридорам поползли ароматы тушеной дичи с овощами. Она настолько изголодалась по домашней еде, что буквально порхала в направлении столовой.
Янко оказался не только прекрасным поваром, но и забавным собеседником. Как говорится, внешность обманчива. Старик веселил юную гостью своими рассказами и что самое интересное, за всю жизнь не взял ни капли в рот, тогда как соседские мужики каждый вечер засиживались в кабаках, после чего в состоянии краба добирались до дома.
Вечер удался на славу, полька наконец-то смогла расслабиться, даже сердце успокоилось. Отныне любое волнение или стресс могли закончиться для нее весьма плачевно.
Глава 18
Агнешка сидела у старого магнитофона и слушала кассету, на которую была записана чудесная мелодия игры на волынке. Сразу вспомнилась Шотландия, куда она летала во время каникул. Её покой нарушил Стеву, который, не обращая ни на кого внимания, влетел в залу и хотел уже подняться наверх, как резко остановился:
– Полька? – произнес он так, будто сам говорил с призраком. – Ты ли это?
– Я, – улыбаясь, ответила Агнешка. – Не поверишь, я так соскучилась по тебе.
Она встала из кресла, медленно подошла к привидению, чтобы обнять, но Стеву опередил, он схватил ее и закружил в объятиях:
– Неужели? Ты! Снова здесь! – голос Стеву звоном отдался в стенах замка.
– Вот, решила навестить старинных друзей. Как ты? Как Кристина?
В глазах польки было столько блеска и детской радости, что призрак забыл обо всем на свете, купаясь в лучезарном взоре красавицы.
– Все хорошо.
– А Макс? – потупив взгляд, заговорила она. – Где он?
Тут Стеву насупился:
– Шляется по подворотням, девок кусает. Все как обычно.
– Ясно, – засмеялась Агнешка и крепко прижала к себе призрака. – Ну и пусть себе кусает, я так соскучилась, так бы и задушила.
– Это можно. Ты еще сил оставь на Кристину, она вот-вот подплывет.
За окнами тем временем царила глубокая ночь. Небольшие тучки зловеще проплывали мимо лунного диска, где-то завывали волки, будто ликаны вышли поохотиться на носферату. Любой человек, заблудившийся в здешних лесах, испытал бы жуткий страх и без седых волос домой не вернулся, а в замке наоборот, возродилось веселье. Ничто и никто не мог сейчас испортить праздника в честь возвращения ангела. Ведь Агнешка была для ночных жителей Трансильвании именно небесным созданием. Ее глаза искрились счастьем, а милая улыбка ласкала душу каждого.
Знали бы вы, как визжала и прыгала Кристина, когда обнаружила Агнешку в темном углу, куда та спряталась, чтобы напугать привидение. Даже Дракула старший не удержался и присоединился к молодежи после полуночи. Граф заседал в любимом кресле с книгой в руке, но не читал, а с хитрым прищуром наблюдал за баловством.
Лишь Макса не хватало сейчас.
Он явился тогда, когда все разбрелись по своим комнатам. Стеву и Кристина наконец-то уединились в башне, ведь до этого оба бродили по окрестностям замка, погруженные в мысли и отчаяние. Призрак смотрел на нее и рыдал в душе, понимая, что скоро им придется расстаться навечно. Иного выхода нет. Те странные события, которые происходили с ним последнее время, постепенно уничтожали его. Могильная земля холодными лапами смерти затягивала приведение в свои недра.
А сегодня они вместе. Призраки материализовались, чтобы всецело ощутить друг друга, им было хорошо. Стеву касался кожи своей девушки, целовал ее стройное тело, тогда как Кристина прижималась щекой к его шее, издавая легкие стоны. А через какое-то время произошла ярко-оранжевая вспышка, двое растаяли, теперь над кроватью зависло мерцающее облако, которое становилось, то ярче, то бледнее.
Граф также уединился в своих апартаментах, он сидел у окна со стаканом виски в руке и размышлял над чем-то очень печальным. Хотя не сложно догадаться над чем.
Агнешка тоже не спала, все лежала в кровати и смотрела в потолок. Конечно же, она ждала его.
В замке повисла гробовая тишина, Макс вошел в залу, бросил куртку на диван и направился в свою спальню. Несмотря на то, что виконт обладал особенным чутьем, он все равно не почувствовал Агнешку, видимо состояние полнейшей апатии, и отвлеченности от окружающего мира притупили его острый нюх, как и слух. Оказавшись в комнате, вампир снял с себя всю одежду, принял душ и разлегся на широкой кровати, обложился подушками. Он прикрыл глаза, но засыпать не торопился, сейчас ему было комфортно как никогда, ведь за окном ночь.
Агнешка тем временем решила больше не ждать. Она встала, укрылась тоненьким халатиком и вышла в коридор. Ее вовсе не пугали темные стены замка, не пугала лунная дорожка, что так ровно легла на полу. Полька ступала медленно. Когда поравнялась с дверью Макса, то хотела постучать, но рука остановилась в сантиметре от двери, после чего опустилась на ручку. Раздался глухой щелчок и та отворилась. В комнате было темно как никогда, однако глаза девушки уже успели привыкнуть к темноте, поэтому она уверенно переступила порог. Через минуту полька стояла напротив кровати Макса, где тот лежал с закрытыми глазами. Агнешка очередной раз ощутила боль в сердце, отчего разозлилась на себя до слез. Но ее отвлек вампир, который приподнял веки и абсолютно расслабленным голосом произнес:
– Снова ты... Не хочу тебя видеть, растворись, исчезни...не мучь больше... сколько можно являться ко мне.
На что она ответила дрожащим голосом:
– Я не видение, Макс. Это я.
В ту же секунду виконт подлетел с кровати, очутившись перед той, которую посчитал видением.
– Агнешка? – прерывисто произнес вампир. – Ты? Это правда, ты?
На что она кивнула, затем усмехнулась и посмотрела на него как раньше:
– А ты все спишь голышом.
– Полька, – говорил Макс, касаясь лица Агнешки. – Прости.
– Не извиняйся, не порть момент. Лучше поцелуй.
И он склонился к ней, ощутил ее губы на своих. Обоим показалось, что поцелуй длился вечность. Вот такая странная была картина: обнаженный вампир обнимает хрупкое создание в свете луны.
Затем Макс аккуратно снял с Агнешки халат, под которым осталась коротенькая полупрозрачная комбинация. Они продолжали целоваться, медленно подбираясь к кровати. Спустя пару минут полька уже лежала на простыне, тогда как вампир был над ней. Страсть нарастала, его прохладные руки скользили по юному телу, а губы дотрагивались до самых чувственных мест. Когда же пальцы виконта коснулись внутренней части бедра Агнешки, произошел сильный эмоциональный выброс, отдавшийся резкой болью в сердце. В момент в глазах девушки потемнело, в груди будто что-то сковало легкие. Она схватила Макса за руку, а через секунду потеряла сознание.
– Агнешка? Агнешка? – тряс ее за плечи вампир.
Только сейчас он заметил пластырь у нее над сердцем, тогда же коснулся рукой до груди и в глазах возник ужас. Вампир в мгновение оделся, схватил ее на руки и направился к отцу, больше он не знал, куда идти.
Влад уже ждал, они уложили Агнешку на кровать графа:
– Что ты наделал, кретин? – свирепел Дракула старший.
– Я ничего не делал, – растерянно ответил Макс.
– У нее больное сердце, которое в любую секунду может остановиться! На что тебе глаза даны и слух! Ее же за километр слышно.
– Я обращу ее!
– Никого ты обращать не будешь! – оттолкнул его граф. – Она не хочет быть вампиром.
– А ее никто и не спрашивает, – попытался прорваться к Агнешке Макс, но тут же отлетел в сторону.
– Стоять! – зарычал Влад. – Сделаешь еще хоть шаг, голову оторву!
– Она же умрет.
– Будем надеяться, что нет. Ей вшили какой-то стимулятор, он должен помочь.
Макс находился в состоянии аффекта, ему так и хотелось подбежать к той, которую любил до безумия. Он хотел подарить ей шанс, но Влад стоял насмерть, не позволяя сыну сделать и шага. Дракула уважал желание польки остаться человеком, несмотря на исход. Графу оставалось стоять и смотреть на бледное тело девушки, сейчас они оба слышали прерывистый стук слабого сердца, тот болью отдавался в головах вампиров, особенно больно было Максу. Он только что обрел смысл и любовь, как вдруг все летело в тартарары. Ему казалось, что это все дурной сон, чья-то злая шутка. Только чья это шутка? Наверно самого Господа Бога, который наказывал таким образом своих проклятых сыновей, заставляя наблюдать за медленной смертью дорогого сердцу создания.
Агнешка смиренно лежала, ее грудь еле-еле вздымалась, веки слегка подрагивали, будто она спала и видела сны. К тому времени в окнах забрезжил рассвет, а сын с отцом стояли около нее, как когда-то стояли у могилы матери и также слезы катились из глаз Макса.
Часы тикали, сердце слабло. Как оказалось, болезнь Агнешки миновала точку невозврата, стимулятор отныне силы не имел. Она угасала. И было ли это справедливо? Или же такова плата за любовь к вампиру? Может быть, только в фильмах возможна долгая и счастливая жизнь человека с носферату? А может, это просто неудачное стечение обстоятельств?
И ответов на эти вопросы никто не знал.
Но, момент настал. И Влад, и Макс ощутили его, тогда Дракула старший отошел в сторону, чтобы Макс смог проститься.
Виконт подошел к Агнешке, она выглядела настоящим ангелом, бледность была вовсе не как у той, которая умирает, а какая-то божественная, неземная. Через секунду раздался эхом последний удар сердца, и все стихло.
Макс, стиснув зубы, опустился на колени перед кроватью, а граф просто ушел. Каково видеть страдания сына, который остался в очередной раз один? Сначала мать, а теперь девушка.
Кто-то скажет, что страдания здесь неуместны, ведь Макс не стремился ее искать, заливая алкоголем и кровью свое одиночество в барах, однако много ли им известно об истинных чувствах? Искренняя любовь живет даже на расстоянии, семена любви разгоняются ветром стремления по всей душе, укореняясь в ней и давая ростки. Но вот же вселенская глупость, зачастую мы неправильно ухаживаем за всходами, вместо прощения и доверия, удобряем сомнениями и гордыней, да вот только любовь невероятно живучее растение, оно продолжает расти, несмотря на скверный уход.
Вампир любил ее, а она – его. Но им не дали шанса...
Глава 19
Много ли нам известно о вампирах? Кто они, откуда и зачем? И кто же такой граф Дракула, кто те самые чистокровные? А ответы на самом деле лежат на поверхности. Как говорят, все мы ходим под Богом. А что если мы отступаем от веры, что если попираем божьи законы? Вот тогда и происходит то, что являет нам детей ночи.
Чистокровные вампиры, одними из которых и были родители Дарии, это проклятые Богом люди. Их не кусали летучие мыши, они не влюблялись в вампиров и не отдавались им под покровом ночи, они не пили эликсиров бессмертия – они были прокляты Отцом и низвергнуты в Ад. Только Ад тот никогда не был под землей, он всегда оставался на поверхности, ибо проклятые познают кару и будут обречены на муки вечности, и питаться они смогут лишь кровью, а солнце отныне станет для них огненным мечом, обжигающим холодную плоть.
С тех пор, как появились чистокровные, прошли тысячи лет. Видимо небожители поняли, что наказывать людей столь жутким образом несет куда больше бед тем, кто все еще верил и чтил законы Господа. Вампиры начали не просто убивать, они начали обращать в себе подобных, пополняя свою смертоносную армию. Они оскверняли чистые души, заманивали невинных в свой порочный мир, чем мстили Отцу.
Граф Дракула не был одним из проклятых, его обратили в вампира, когда тот оказал услугу древнему чистокровному. Влад думал, что обрел силу, могущество и власть, однако помимо привилегий, он получил бессмертие, которое постепенно изъедало его изнутри. И в тот момент, когда Дракула пал духом, когда готов был явиться солнцу, ему встретилась Дария – рожденная проклятая, но в то же время благородная и честолюбивая, непохожая на остальных. Она стала проводником, лучиком холодного света, сопровождающим графа во мраке.
Однако родители Дарии не приняли выбора дочери, чистокровные вампиры желали скорейшего расставания двоих, поэтому и отдали во владение Дракуле Трансильванию, ведь там люди знали о существовании проклятых, а главное, знали, как бороться с ними. И все получилось, жизнь влюбленных была разбита. Родители восприняли смерть дочери холодно, потому как посчитали ее предательницей и отреклись от нее, но чтобы не пасть в глазах себе подобных, обвинили во всем Влада, уверив Совет Касты, что это он допустил ошибку и не смог уберечь Дарию. В итоге, Дракула был лишен возможности ходить среди чистокровных, а его сына признали полукровкой и также вычеркнули из жизни.
Но Влад никогда не считал себя одним из тех двуличных и чопорных упырей, поэтому остался в Трансильвании навсегда, закрыв ее границы для представителей вампирских властей. Граф как мог оберегал сына, не позволяя блюстителям приблизиться к нему, а еще, берег память о жене, продолжая страдать день за днем, год за годом, столетие за столетием.
И сейчас ему снова приходилось страдать, наблюдая за тем, как единственный сын мучается; слышать стоны Макса, умоляющего Господа вернуть ему возлюбленную. Только Отец слеп и глух к таким как они.
Виконт все еще сидел около Агнешки, к тому времени к нему присоединились Стеву и Кристина. Они не могли поверить глазам, Кристина рыдала в голос, а Стеву стоял, закрыв рот рукой. Все случилось неожиданно, даже Влад надеялся до последнего, что девушка выживет.
Солнечные лучи раннего солнца, пробивающиеся сквозь стекла, отбрасывали узор на лицо польки, отчего она стала похожа на скульптуру. Еще через час произошло то, что случается с каждым покинувшим мир живых, душа Агнешки вышла из тела. Сейчас ее могли видеть лишь призраки. Кристина в одну секунду обрела свой настоящий облик и подошла к подруге:
– Агнешка? Мне так жаль, – шептала она, словно боялась, что их услышат.
Но полька ничего не ответила, она улыбнулась и посмотрела любящим взглядом на Макса, который стоял на коленях, опустив голову на окоченевшую руку возлюбленной.
– Мы поможем ему, – ответил Стеву, – обещаю.
Тогда Агнешка кивнула в знак благодарности, и полупрозрачное тело начало таять, исчезая навсегда.
Весь день Дракула младший провел рядом со своей покойной девушкой. Он сидел около нее, гладил по волосам и смотрел в пустоту. Со стороны все это выглядело довольно-таки типично, однако то, что происходило в душе вампира не передать словами, Макс готов был уничтожить весь мир, готов был служить самому Дьяволу, быть его рабом, лишь бы вернуть ее с того Света. К вечеру в покои наведался граф, чтобы просить сына о погребении. Да вот только Макс ни в какую не хотел отдавать прекрасное тело Агнешки на радость сырой земле.
