Текст книги "Принципиальный ублюдок"

Автор книги: Лола Новая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Как же сильно он ненавидит папу…

Только мне на ум не приходило, за что? Отец мирно вел бизнес и никогда не подвергал семью опасности. Что произошло? Неужели деньги не поделили? И о каких грехах говорил Амир? Столько вопросов, и ни одного ответа. Я еле подняла веки и снова их опустила. Сама не поняла, как меня накрыл сон. Тревожный. Страшный. С мучителем в главной роли.

Глава 3. Амир

Жизнь коротка, и порой даже слишком. Я сидел в кабинете, смотря на кровь, которую еще не успели оттереть от ковра, и вертел стакан с коньяком в руке. Мне не удавалось успокоиться. Сознание разрывало на две части: одной хотелось мести, а вторая просила остановиться. В нескольких метрах от меня находилась дочь Полякова. Именно та девушка, которая показалась мне ангелом, оказалась дочерью врага. Убийцы, не пощадившего ни мою сестру, ни мать.

Осушил стакан и с грохотом поставил его на стол, запуская пальцы в волосы. Я не хотел его убивать. Слишком простое наказание. Решил поиздеваться над его дочерью. Аня… Чертова блондинка с невинными глазами так натурально роняла слезы, что на некоторое время я даже почувствовал себя ничтожеством, но вовремя опомнился. Поляковская кровь все равно возьмет верх, и какой бы невинной она не казалась, станет, как отец, а то и еще хуже. Хотя, куда там…

Пошел третий день, как Лили нет со мной. Моей малышки, которая могла успокоить одним движением руки, погладив по голове и сказав, что все будет хорошо. Сука! Схватил стакан и кинул его в дверь. Осколки тут же разлетелись по комнате, но от этого не стало легче. Я не мог успокоить ненависть, которая бурлила внутри и разрывала на части, как только я видел Аню. Мог ли я подумать, что девушка, чей образ въелся в память, окажется мразью. Еле сдерживался, чтобы не пустить ей пулю в лоб, хотя очень хотелось. Пристрелить и наслаждаться местью. Только я этого не сделаю. Буду намеренно ее мучить, унижать и втаптывать в грязь, пока Поляков на коленях не приползет ко мне и не будет молить отпустить его любимую доченьку.

– Амир, – подал голос Валерка, который до этого мирно сидел в кресле в углу комнаты и курил, – может, тебе стоит уехать из города на некоторое время. Успокоишься. Приведешь мысли в порядок. – Бычара медленно втягивал дым в легкие, а я скривился от его предложения и резко поднялся, направляясь к окну.

– У меня здесь дела, если ты не заметил. – Процедил сквозь зубы, смотря, как новая прислуга наводит порядок во дворе.

Сглотнул противную слюну, вспомнив, что здесь было после перестрелки.

– Заметил, поэтому и предлагаю. Девочка ни в чем не виновата. Беды натворил ее отец, – друг затушил окурок в пепельнице и закинул ногу на ногу, – я, честно сказать, не ожидал от тебя такой жестокости. Это не в твоем стиле.

– Откуда тебе знать, какой я? – Холодно ответил и посмотрел на него, но Валерка лишь пожал плечами и тяжело вздохнул.

– Наверное, оттуда, – он указал куда-то за плечи, тыкая пальцами в спинку кресла, – мы не один год вместе ходим на дело и решаем проблемы семьи. Ты не стал бы держать бедную девочку у себя, измываться и причинять боль, даже если бы она сама лично пустила тебе пулю в голову. Амир, которого я знаю, не такой.

Я ухмыльнулся. Амир, которого все знали, умер почти три дня назад вместе с матерью и сестрой. Сейчас я и сам не знал, кто поселился внутри меня. Демон? Дьявол? Нет. Там выжженное поле. Пустошь, где обитают лишь злобные твари, готовые на все. Руки чесались кинуться в бой, но только с кем? С ней? Нет. С Аней я поступлю иначе, не так, как все думают. Убью морально. Растопчу и заставлю сердце кровоточить, как мое. С одним лишь исключением. Мое не кровоточить, а работает на автомате, словно его вырвали, заменив механическим устройством, чтобы жил и помнил о них. Не-е-ет! Я не отпущу ее. Не дам вражеской крови спокойно гулять и наслаждаться жизнью.

– Чтож, тогда пришло время удивляться, Бычара. – Я криво улыбнулся и сжал кулаки, отворачиваясь к окну. – Девка здесь останется, пока я не решу ее отпустить. На этом разговор окончен. Увидимся завтра.

Валерка с тяжелым вздохом поднялся, поправил рубаху и не показал вида, что его задели мои слова. Он привык быть правым, но не в этот раз. Теперь у меня своя правда. Горькая. Убивающая. Смертельная. Та, правда, от которой кровь стынет в жилах. Ждал, пока друг уйдет и оставит меня одного. Сейчас можно быть собой и громить все вокруг. Подошел к столу, взял бутылку с коньяком и замахнулся, чтобы кинуть ее вслед Валерке, но сжал челюсти и опустил руки. Все мышцы были напряжены до боли. Она напоминала о том, что я должен сделать. Сел за стол и глотал коньяк прямо с горла.

Никогда не любил алкоголь из-за того, что он притуплял сознание и нормальный ход мыслей, но сейчас только так мог существовать дальше. Я не тряпка. Не могу ронять слезы и ничего не делать. Мне нужно отомстить, чтобы успокоиться. Хоть немного. Совсем чуть-чуть. В противном случае я сойду с ума. Отца так и не нашли, но судя по крови, которую нашли в кабинете, и ее количеству в живых его нет. Брату повезло больше всех. Тагир находился в реанимации на грани жизни и смерти. Надеялся, что хоть он выберется из ямы.

А если выберется, то, что я ему скажу? Прости, брат, я не смог защитить вас. Не смог отомстить врагу. Нет! Хоть и особой любви между нами не было еще с детства, я не в силах оставить его одного. Тагир был старше на год и отличался природной жестокостью. Ему бесполезно было что-то говорить. Он слушал лишь отца и выполнял то, что он скажет. Без внесения коррективов и высказывания своего мнения. Исполнительный сынок. Я всегда его так называл. Даже в детстве Тагир не пылал любовью ко мне, постоянно издеваясь и избивая. Драки он оправдывал тем, что хотел научить меня защищаться, но по правде брат показывал, что он лидер, а я никто. Пустое место.

По этой причине я и убирал за ними все дерьмо, а Тагир гордо выполнял более ответственные дела и смотрел на меня свысока. Беспринципный говнюк. Теперь у меня остался только он, и я уже позаботился о его безопасности в больнице. Поставил охрану и молил бога, что бы он пришел в себя. Как бы мы не воевали, сейчас пришло другое время. Объединимся и поставим на колени Поляка и его шестерок.

Глотнул еще и откинулся на спинку кресла, глядя в потолок. Немного спокойствия, Амир. Холодный разум опаснее разгоряченного. Я и не мог подумать, что Поляков решится на такое. В доме не осталось записей, и все камеры были разбиты. Однако Бычаре удалось нарыть видео, где к дому подъезжают машины. Одна из них принадлежит Поляку. Людей не удалось распознать, но большего и не нужно было. Только этот гад умудрялся открыто воевать с отцом. Бывший мент, нынче успешный бизнесмен. Он мог брать взятки и не стыдился этого. Мои люди рыли на него усиленно. Я должен был знать все. Даже мельчайшие детали важны. Он потеряет не только дочь, но честь, бизнес и уважение к самому себе.

Сидел за столом и глотал коньяк, пока не показалось дно бутылки. Алкоголь помог расслабиться и притупить боль, но, к сожалению, не мог избавить от чувств совсем. Я провел рукой по лицу и расстегнул верхние пуговицы на рубашке. Пришло время отправить Полякову первое послание. Уверенно поднялся и направился к его доченьке, которая, наверняка, наматывала сопли на кулак. Вошел в комнату прислуги, куда ее должны были отвести. Только девки там не было. Открыл дверь в ванную и увидел, что блондинка сидит на полу, опустив голову на колени. Подошел к ней и наклонился.

– Вставай, пора отправить папе первое послание. – Процедил громко ей на ухо и выпрямился, засовывая руки в карманы брюк.

Девушка медленно подняла голову и, потупив глаза, поднялась.

– Какое послание? – Тихо спросила она, а я криво улыбнулся, окидывая ее оценивающим взглядом.

– Хочу повеселить твоего отца. Ты ведь поможешь? – Продолжал рассматривать ее.

Веки припухли от слез. Тушь потекла. Платье и внешний вид в целом оставляли желать лучшего. Самое то для съемки видео и расшатывания нервов Полякова.

– Разве у меня есть выбор. – Спокойно сказала, словно смирилась.

– Верно. Его у тебя нет. Пошла! – Толкнул девчонку в комнату и достал телефон, набирая номер ее отца. – Раздевайся.

Тут-то Аня подняла голову и посмотрела на меня с такой мольбой, что я возненавидел ее еще больше. Сжал челюсти и поднял брови. Злость рвалась наружу, но я старался держать себя в руках и не прикасаться к пистолету за ремнем. Девушка подняла край платья и потянула его вверх. В этот момент Поляков ответил, и я развернул телефон, показывая ему Аню.

– Дочка! – Заорал он в трубку, а я усмехнулся.

– Готов насладиться интересным зрелищем? – Спросил, а блондинка закрыла глаза и кинула платье в сторону.

По ее щекам скатились крупные слезы, и она прикрывала грудь руками, но я уже успел увидеть красивое белое кружевное белье. Все, как я и думал. Шикарное тело, но жаль, что принадлежит оно дочке Поляка.

– Амир, не играй с огнем! Не смей ее трогать! – Гневно кричал Александр Петрович, поливая мою душу бальзамом.

– Могу сделать все, не трогая руками. – Пожал плечами и кивнул Ане на нижнее белье. – Снимай остатки.

Девка беззвучно заливалась слезами, а я с омерзением смотрел на ее действия. Лифчик полетел на пол. Когда дело дошло до трусиков, я опустил телефон, закрыв камеру и подходя ближе к Ане, которая просто давилась своими слезами.

– Поляков, угадай, что я сейчас сделаю с твоей дочкой? – Спросил и ногой слегка толкнул ее так, что она встала на колени, продолжая тщетно прикрывать себя руками.

– Амир, ублюдок, я заставлю тебя кровью харкать! – Распинался бывший ментяра.

– Твоя дочь уже на коленях, Поляков, и мне сейчас не до разговоров. – Прервал видео связь и смотрел на блондинку, которая тряслась и плакала.

Злость немного стихла, но лишь на пару мгновений, а после накрыла еще большей волной. Сжал ее волосы, заставляя смотреть мне в глаза.

– Не надо, – прошептала она, содрогаясь от рыданий, – Амир, пожалуйста, не надо…

Голубые глаза, наполненные слезами, раздражали меня. В них было столько боли и отчаяния, что я с омерзением откинул девку от себя и направился к шкафу. Сука! Такая же фальшивая мразь, как и папочка. Актерское мастерство на высшем уровне. Открыл дверцу и снял с вешалки платье.

– Прикройся. Смотреть мерзко. – Кинул ей тряпку и наблюдал, как она прижала ее к себе. – Если тебя, кто и отымеет, то не я. Заплачу бомжу. Вот он будет рад. – Усмехнулся этой мысли. – Привыкла к лощеным мужчинам, так отвыкай. Теперь у тебя будут в очереди стоять только отбросы общества.

– Амир, – Аня посмотрела мне в глаза, прикрывая себя серым платьем, – за что ты так со мной поступаешь?

– Этот вопрос задашь отцу, когда увидишь. – Процедил сквозь зубы и сжал телефон в руках, проглатывая противную горечь, которая скопилась не только во рту, но и текла в моих венах вместе с лютой ненавистью к этой чертовой семье.

Не ждал больше вопросов и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Хотел убить ее. Прямо сейчас. Достал пистолет и повернулся лицом к дверному полотну. Злость перекрывала здравый смысл, и я уперся лбом в деревянную поверхность, сжимая челюсти и ударяя кулаком по двери. Сука! Как же я вас ненавижу! Хотелось орать во весь голос, но я весь напрягался и бил этой долбаной деревяшке. Перед глазами стояло лицо сестры с красной точкой во лбу, ее бледные щеки и кровь.

– Сука! Сука! Сука-а-а! – Заорал, ударяя по двери кулаками, после чего повернулся к ней спиной и опустился на пол, закрывая лицо руками и не отпуская пистолет.

Меня еще долго не отпускало. Рычал от злобы и безвыходности. Я ничего не мог изменить. Не мог воскресить своих близких. Не в состоянии возместить ущерб людям, которые погибли, когда защищали мою семью. Никакие деньги не вернут радость в дом и не уберегут от боли. Вытер увлажнившиеся глаза, поднялся и побрел к выходу. Не было желания находиться в этом доме. На крыльце посмотрел на охранников, которые были вооружены до зубов.

– За девкой смотрите. Если кто-то попробует спасти, то пристрелите ее. – Отдал приказ и убрал пистолет за ремень.

– Хорошо, Амир Арсеньевич. – Ответил самый старший.

Я шумно выдохнул и направился к машине, возле которой крутился молодой паренек. Взял его на работу, ведь пацан потерял отца.

– Вань, поехали в больницу. – Кинул ему и сел на пассажирское, потирая виски.

Голова трещала, но я не обращал на это внимание.

– Как мать? – Спросил его, зная, что женщина убивается по мужу.

– Боится, что последую за отцом. – С кривой улыбкой произнес Иван и выехал со двора. – Ничего, Амир Арсеньевич, она привыкнет. Кто-то должен зарабатывать на жизнь.

Скрипнул зубами и не стал продолжать разговор. До больницы мы добрались быстро, и, несмотря на то что время посещения пациентов давно закончилось, я вошел в палату к брату. Тагир еще не пришел в себя, но я надеялся, что скоро это время наступит. Взял стул и сел рядом с его постелью, смотря на бледное лицо и капельницу. Трубки уже убрали. Значит, может дышать сам. Не знаю, сколько сидел, глядя на него без отрыва. Только он не спешил открывать глаза. Уже под утро, когда я сходил за кофе и снова разместился перед ним на стуле, криво улыбнулся.

– Тагир, живучий ты говнюк. Пора вставать, брат. Пора. Хватит валяться. Живи. – Глаза вновь закрыла пелена слез, но я погасил этот порыв, отхлебнув горячего напитка и расслабившись.

Так и не смог уснуть сегодня. Стоило только прикрыть веки, как возникал образ матери и сестры. Я не мог от этого избавиться, поэтому смотрел на брата и молился, чтобы он очнулся.

– Малой, я же тебя раскатаю, когда поднимусь. – Просипел еле слышно Тагир, а я подскочил, проливая на себя кофе.

Глава 4. Аня

Меня трясло от страха, но больше убивало то, что он меня унизил. Такой оплеванной я не чувствовала себя никогда. На меня, словно ушат помоев вылили. Сидела и прижимала серую ткань к груди, ощущая, что кожа на лице уже пропиталась солью. Жгло неимоверно. Не знаю, сколько так просидела, пока Амир колотил в дверь и кричал, пугая меня. Только через несколько минут пришла та же женщина и, не глядя в мою сторону, оставила на кровати полотенце, постельное белье и расческу. Прежде чем уйти, она забрала мое платье. Разговаривать с кем-либо не было сил.

Папа все исправит. Он горы свернет, чтобы освободить меня, особенно после такого. Женщина ушла, а я медленно поднялась и взяла полотенце. Хотела смыть с себя этот позор и побрела в ванную, скинув босоножки с ног. Гадкое чувство в области грудной клетки не давало покоя, будто там поселилась мерзкая змея, которая постоянно ворочалась и доставляла дискомфорт. На полке в шкафчике нашла упаковку с дешевым мылом и залезла в ванную. Долго сидела и терла себя лавандовым брусочком. Слез больше не было. Только горький осадок, как муть от кофе 3 в 1.

Я, Анна Полякова, дочь полицейского никогда не могла подумать, что окажусь на таком дне. Когда мне исполнилось десять, папа ушел из органов и ударился в бизнес. Конечно, я не представляла, чем он занимается. Денег в доме стало порядком больше, да и квартиру мы со временем сменили. Отец пропадал на работе в головном офисе, и я иногда навещала его после школы, а потом и после поступления в ВУЗ. Я не замечала ничего страшного и криминального. У него были встречи, а затем и фуршеты, куда мы ходили с мамой.

Она видела изменения в нем, возможно, из-за другой женщины. Все-таки мир полон предательства, но я не думала, что отец на такое способен. Не так давно я застала маму в слезах. Поздно вечером, когда я уже дремала, она заперлась на кухне, плакала и сетовала на то, что папа изменяет. Естественно, откровения лились из нее под действием алкоголя, поэтому я не придала этому значения. Отец слишком часто задерживался на работе, и теперь я понимаю по какой причине. Если все его конкуренты такие, как Амир, то все вполне объяснимо. Хорошо, что матери не оказалось дома. Папочка постарался и отправил ее в санаторий, чтобы нервы подлечила, а меня уберечь от беды не удалось.

Сама пришла вы лапы к врагу. Боже! Я вылезла из ванны, постирала свое белье, повесила на батарею, завернулась в полотенце и вышла из комнаты. Пока я не видела злобных глаз Амира, то не чувствовала опасности и страха, но стоило ему приблизиться, и все внутренности мигом ныряли вниз. В голове крутился лишь один вопрос: что сделал мой отец?

Насколько я знаю, он занимается торговлей. Фирма поставляет европейскую мебель. Несколько больших точек. Склады. Неужели папа вляпался во что-то другое? Не верилось. Села на постель и подтянула коленки к носу. Страшнее всего сидеть в неведении. Что он со мной сделает? Правда, отдаст бомжу, чтобы тот со мной позабавился? От одной только мысли меня затрясло. Несколько слезинок скатились по щекам, но я даже не стала смахивать их, лишь покачивалась вперед и назад, чтобы успокоить нервы.

А я ведь вернулась, чтобы встретиться с ним…

И встретилась…

Как же это все глупо. Никогда не вела себя так, не смотрела на парней с обожанием и не искала встреч, а тут, словно по голове пыльным мешком ударили. Дала номер и ждала звонка, как ненормальная, а он не позвонил. Все оказалось не так просто, как могло быть. Упала на спину и уставилась в потолок, а ведь у меня есть жених. Ну как жених. Его видимость. Сын партнера отца по бизнесу. Николай Пестряков. Папа познакомил меня с ним на одном из светских мероприятий. Вроде симпатичный мужчина тридцати лет, с аристократическими чертами лица и отменной наглостью, что, наверное, меня и оттолкнуло от него.

Отец намекнул, что не прочь видеть такого зятя, поэтому я даже сходила с ним на пару пафосных свиданий в ресторан и театр. Хороший собеседник, знаток искусства, но не было в нем того притяжения, которое исходило от Амира. Господи!

Я повернулась на бок и подумала о папе. Он был прав. Лучше бы с Пестряковым ходила на свидания, а так мужчина остался в статусе «неудачный ухажер». Закрыла глаза, но уснуть не могла. Вражеский дом, в котором обстановка была накалена до предела и пропитана ненавистью. Ко мне.

Я ворочалась долго и даже в какой-то момент отключилась. Когда начало светать, и в маленькое окошечко заглянули лучи солнца, я оделась и кусала губы. Ко мне так никто и не пришел. Ничего хорошего ждать не стоит, поэтому я, расчесав волосы, отворила дверь. Не заперли, дали одежду прислуги, значит, и обязанности примерно такими и будут. Сердце билось, как в лихорадке, когда я сделала несколько шагов вперед по пустому коридору. Надеяться на то, что я смогу сбежать, как минимум, глупо.

Принялась рассматривать обстановку и наткнулась на большой портрет на стене возле двери рядом с кабинетом, где я вчера была. Ладошки стали влажными от волнения. На холсте были изображены пятеро людей. Скорее всего, семья, ведь там был Амир. Необычная девушка. Таких называют восточными красавицами. Еще один парень жутко похож на Амира, но взгляд и его поза выдавали хищника. От подобных нужно бежать сразу, как только увидишь. Женщина и мужчина – родители. Отец седой, славянской внешности, а мать точно не русская.

– Что. Ты. Здесь. Делаешь? – Услышала за спиной голос, больше напоминающий скрежет, и вздрогнула, закрывая на миг глаза.

Я проглотила ком в горле и повернулась к нему. Парень выглядел помятым. Под глазами синяки, небольшая щетина, одежда вчерашняя и взгляд такой же колючий. Совместила руки и боялась пошевелиться. Он сделал шаг вперед, сокращая расстояние между нами и вынуждая опустить глаза. Амир подавлял своей энергетикой. Создавалось такое ощущение, что он весь пропитан злобой и готов вот-вот броситься на меня, сравнивая с землей.

– Я не слышу ответа, Аня. Почему посмела выйти из комнаты? – Он сделал еще пару шагов и оказался так близко, что я перестала дышать. – Хочешь сидеть под замком?

Я отрицательно покачала головой. В животе все клубком скрутилось от страха, а после призывно заурчало, потому что я не ела вторые сутки. Зажмурилась от стыда и обняла себя руками. Не видела его глаз и не хотела, ведь в них таилась тьма. Черная и пугающая. Несколько мгновений гнетущего молчания, после чего из уст Амира вырвались ругательства, от которых у меня мурашки побежали по коже.

– Пойдем. – Приказал и слегка толкнул в плечо, и я, открыв глаза, пошла вперед.

Он ничего не говорил и шел передо мной, а я не отрывала взгляда от пистолета, который находился у него за ремнем. Ладони вспотели, и я облизнула губы. У меня есть прекрасная возможность выйти за ворота. Вот только смелость не была моим коньком. Во рту стало сухо, но я сделала несколько быстрых шагов и вырвала пистолет, зажав трясущимися руками. Парень замер, после чего рассмеялся и медленно повернулся ко мне.

– Не подходи ко мне. – Пролепетала совсем тихо, но он услышал.

Гордо выпрямил спину, поместил руки в карманы брюк и нагло ухмылялся.

– Никогда не поворачивайся спиной к врагу, даже если он выглядит, как ангел. – Мое сердце танцевало какой-то странный танец, а Амир приближался, пока дуло пистолета не уперлось ему в грудь прямо в область сердца. – Стреляй, Аня. Чего же ты ждешь? М? – Говорил так спокойно, словно был готов попрощаться с жизнью.

– Я выстрелю. Отойди. – Прошипела ему в лицо, поднимая голову.

Без каблуков мне пришлось смотреть на него снизу вверх. Руки тряслись, будто меня током било, но я все-таки поместила палец на курок и сглотнула вязкую слюну.

– Ты когда-нибудь убивала человека, Аня? – Я часто задышала от его слов и заморгала, прогоняя слезы. – Причиняла смертельный вред? Как жить после этого будешь?

Опустила глаза на пистолет, а потом снова посмотрела на Амира. Я должна себя защитить от него, но, когда представила, что на моих руках останется кровь, меня затрясло так сильно, что зубы застучали друг о друга.

– Или ты пошла в отца? – Продолжил Амир, наклонившись и шепча слова мне на ухо. – Сможешь забрать мою жизнь и забыть об этом?

Покачала головой. Нет. Я не смогу. Парень же поднял руки и улыбнулся по-зверски. Перед глазами все поплыло от напряжения, и я опустила пистолет, подавая его Амиру. Все. Я потерял последний шанс на побег. Он с тяжелым вздохом забрал оружие и вернул его на место.

– В следующий раз, когда появится желание кого-то убить, не забывай про предохранитель. – Процедил сквозь зубы с таким презрением, что я не выдержала и громко всхлипнула. – Я тебе говорил, чтобы не ныла!

Амир схватил меня за горло и припер к стенке, заставляя смотреть в его глаза. Он сжимал челюсти и пальцы так, что я открыла рот, хватая кислород.

– Я не хотела убивать, – прохрипела, глядя в синюю бездну, где полыхало адское пламя, – я хотела уйти. Вот и… – Снова втянула в себя воздух. – Вот и все.

Парень разглядывал мое лицо и слегка расслабил пальцы. Его взгляд остановился на моих губах, которые я облизнула, а потом вновь вернулся к глазам. Мне становилось дурно от того, что он находился так близко.

– И почему я тебе не верю, Аня? – Наконец, произнес Амир, а я еле сдерживалась от того, чтобы не завыть от бессилия. – Фальшивая. Насквозь. Пропитана поляковской гнилью.

Он так говорил это слова, словно выплевывал. Я на мгновение прикрыла глаза, после чего глянула на него с таким же презрением.

– Чем же ты лучше меня, Амир? – Прозвучало не так грозно и уверенно, как хотелось, но он фыркнул и отстранился. – Хочешь убить, убивай, но не нужно строить из себя того, кем не являешься.

Амир наклонил голову и изучал меня, как будто я амеба под микроскопом. Поежилась и обняла себя руками, ведь дрожь была фонтаном изнутри, словно я вышла на мороз совершенно голой.

– Ты меня не знаешь, Аня. Не кидайся словами на ветер. – Снова плюнул в меня репликой.

И почему каждое его слово доставляет мне такую боль? Хочется кричать от несправедливости! Я не такая. Я совершенно другая, но доказывать что-то не имело смысла, поэтому я пожала плечами и произнесла:

– Раз я такая плохая, то убей.

Он как-то зловеще рассмеялся и отошел от меня, смотря куда-то вперед, а я же наконец-то вдохнула глубоко.

– Еще не время, Аня. Наступит день, и я обязательно это сделаю. – Отстраненно сказал он и провел рукой по лицу.

– Не сделаешь. – Уперто ответила ему, подавляя страх, пропитывающий каждую клетку.

Амир повернулся и прищурился, сжимая кулаки. Вот он. Ходячий комок нервов стоит передо мной.

– Почему ты так решила?

– Потому что если бы ты хотел моей смерти, то уже давно пристрелил. – Парень сделал шаг ко мне и шумно втягивал воздух, словно успокаивался. – Потому что, выгоднее живая дочь мента, чем мертвая.

Амир снова припер меня к стене, но уже не прикасался и не душил. Только смотрел так, что мне казалось, еще мгновение и от меня останется куча пепла на шикарном паркете.

– Потому что тебе нужно на ком-то вымещать свою злость и тешить презренное эго. – Тихо говорила я, а подбородок предательски подрагивал, выдавая слезливое состояние. – Проще делать больно тем, кто слабее тебя и не может дать отпор. – Не знаю, почему решила высказаться, но если не сейчас на эмоциях, то потом будет поздно.

– С огнем играешь, девочка. – Процедил Амир сквозь зубы. – Не провоцируй. Хочешь, чтобы я устранил твоего отца прямо сейчас? Я ведь сделаю звонок, и Поляков отправится к праотцам, а виновата будешь ты. Тебе потом с этим жить.

Я закрыла глаза, сглатывая горечь. Жалкий манипулятор. Покачала головой и заглянула ему в глаза.

– Меня от тебя тошнит, Амир. Если в клубе ты мне показался нормальным парнем, с которым я хотела встретиться вновь и даже не улетела, хотя папа так настаивал, то сейчас я вижу, – сделала глубокий вдох и собрала остатки смелости в кулак, – что ты просто ублюдок. – Выплюнула последнее слово, вложив все негативные эмоции. – Ублюдок, который моего мизинца не стоит, и…