Текст книги "Всё равно сбегу (СИ)"

Автор книги: Лизавета Тельцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

***

В среду Артуру неожиданно позвонили родители и пригласили нас в гости, мотивируя тем, что должны убедиться в моём хорошем состоянии. На жалкие попытки отказаться, бедный сын получил нагоняй и недовольство родственников, поэтому после работы мы сразу поехали в гости.

Нас встретили ароматным ужином, а после сообщили, что хотят поговорить о чем-то важном. Но перед началом матушка Ара отправила нас мыться и сказала, что сегодня мы из этого дома ноги не выкинем, разговор долгий. Мы с медовоглазым переглянулись, но ничего говорить не стали, спорить было бесполезно. Помывшись и переодевшись, сразу прошли в гостиную, где нам вручили по чашке травяного чая. После сложного рабочего дня это было восхитительным подарком из всех, что можно было сделать.

Мы скукожились в один большой кокон, отпили по глотку и принялись внимать. Напротив нас немного напряжённо сидели родители Артура и все никак не решались начать.

– В общем, разговор касается вашего совместного прошлого. – тихо начал Марат Владимирович.

– У нас было совместное прошлое? – удивился Ар.

Я тоже, была в легком шоке. Конечно, присутствовала некая связь, что казалось, мы знакомы уже очень давно, однако я все списывала на влюбленность…

– Да, вы знакомы не так недавно, как вам кажется, – подхватила разговор Самира Давидовна, а после короткой паузы продолжила, – Во времена девяностых, как всем известно, каста Худоян была более известной и авторитетной, чем сейчас. И наши семьи дружили друг с другом. Дружили настолько, что хотели породниться. Но ни в нашей, ни в семье Худоян не рождалось разнополых детей хоть немного схожих по возрасту. Ближе к двухтысячным их авторитет жестко пошатнулся, но наша задумка совместить касты никуда не делась, мы искренне хотели этим не только помочь материально, но и скрепить два старинных род. В этот момент рождаешься ты, Эл. Дочь русской девушки и грузинского мужчины.

После этих слов матушка Артура тепло улыбнулась, будто говорила про своего ребёнка. Было приятно. Но вместе с этим нарастало напряжение, чувствовалось, что эту часть моей жизни мамань мне не рассказывала.

– Это была отличная возможность скрепить наши касты. И мы прилетели в Россию.

– Погодите! – вклинилась я, – То есть вы хотели сразу с рождения выдать меня замуж?

В голове такая картинка никак не укладывалась. Да, тут есть некоторые внеморальные принципы женитьбы, но то, чтобы девушка была замужней уже с рождения, это я еще не слышала.

– Формально, ты бы просто была недосягаема для других мужчин, вырастая для своего. – пояснил Марат Владимирович.

– Замечательно. – устало выдохнула я.

– Так вот, прилетели мы на смотрины и изначально на роль твоего будущего мужа презентовали Ави, – на этом моменте кольцо рук вокруг меня сжалось сильнее, и кто-то недовольно фыркнул в мою макушку, – Но как оказалось, твоя мать была не в курсе происходящего и… скажем, слегка удивилась конвою под окнами.

Да-а, эту историю я любила переслушивать по пятнадцать раз, до чего смешная была. Мама говорила, что под окнами роддома стоял «жених» лет восьми и с интересом ковырялся в носу, не понимая, что вообще происходит.

– Естественно, Мария взбунтовалась и наотрез отказалась впутывать тебя во все наши интриги. Как мать, я её полностью понимаю и поддерживаю. Отдать свою единственную дочь с рождения в другую семью – это как оторвать кусок сердца. Но Гурам был настроен решительно и увел Машу побеседовать, а тебя, такую крошку, пока не видит мать, дал нам подержать, – Самира Давидовна придвинулась к мужу ища поддержки и тот её незамедлительно обнял, – Тут начинается самое интересное. Ты была очень забавной и на удивление тихой. Мы хотели дать подержать тебя Авилю, но тот разфырчался, а ты сильно заплакала. Мы начали тебя успокаивать, но все было бестолку, боялись уже, что твоя мама услышит и устроит нам огромную взбучку, но спас нас Артурчик. Он так решительно подошёл и буквально отнял тебя, обнял, начал баюкать и ты успокоилась.

Я смущённо опустила глаза. С годами ничего не поменялось, он до сих пор успокаивает меня одним своим присутствием.

– Тогда, я впервые за двенадцать лет увидела своего сына взрослым. Вы так заинтересовано смотрели друг на друга, а потом ты, сынок, поднял голову, посмотрел папе в глаза и тихо, но непреклонно сказал: «Её мужем буду только я!».

Тут я хихикнула и лукаво посмотрела на мужчину. А он, вы не поверите, так серьезно смотрел в мои глаза и тихо повторил:

– Твоим мужем буду только я!

Сердце предательски сжалось и затанцевало польку по всему организму. Я до жути смутилась и скукожилась еще больше на коленях этого невыносимого красавчика.

– Тогда мы не восприняли твои слова всерьез, так как понимали, что девочку мать не отдаст, – внезапно заговорил папа Артура. – Так и вышло, Мария устроила скандал, всем потыкала законами в нос, что право на судьбу ребенка лежит на её стороне, так как малышка родилась в Российской Федерации, чей гражданкой является сама мать.

– Да, – погрустнела женщина, её плечи поникли и отведя глаза в сторону она продолжила, – Девочку Ар отдал спокойно, будучи уверенным в том, что она уже его. Но как только мы приехали в гостиницу и стали собирать вещи ты как с цепи сорвался. Мы пытались тебе объяснить, что девочка чужая, что мы не можем её забрать. Но ты не слушал, ломал все, что попадалось под руку и все время вырывался из номера, чтобы вернуться к роддому и забрать Эл. Нам приходилось даже привязывать тебя на ночь, чтобы ты не убежал. Из-за этого мы задержались в России где-то на неделю и все это время ты не успокаивался. Не ел, не пил, спал от силы часа четыре и начинал снова: «Верните ёё! Она моя! Верните!». Я сходила с ума и не понимала, что происходит, пыталась с тобой разговаривать, но ты не слушал. И в какой-то из разговоров я, глупая дура, сказала: «Даже если её вернут, то у тебя нет своего дома и денег, чтобы её содержать».

Женщина повернулась к Ару и со слезами на глазах, совсем тихо договорила:

– В тот момент я поняла как своими же руками разрушила твое детство. Ты с невероятной злобой посмотрел на меня и сказал: «Вот увидишь, я сам всего добьюсь».

Я же говорила, что не люблю когда мамань плачет? И не важно, что эта мамань не моя. Я ощутимо ущипнула Артура в бок и грозно зыркнула.

– Ай! – он удивленно уставился на меня.

– Ты как с матерью разговариваешь?!

– Я?

– Ну не я же!

– Да когда это было… – пробубнил мой мужчина.

– Ну-к извинись!

– Что? – не, ну до чего тупой индивид мне достался. Пришлось даже кулачком у носа помахать.

– Ма-ам, прости-и-и…

– Ща ударю! – зашипела точь как змея.

– Да за что? – состроил глазки темновлосый.

– Ты как извиняешься детина высоченная? Не учили что ли?

– Так, женщина, послу..

– Хах, успокойтесь, – вступилась Самира Давидовна, уже смахивая подсохшие слезы, – На чем я остановилась? Ах, точно, так вот… С того момента ты действительно начал взрослеть не по дням, а по минутам. Делал все сам и никогда не пользовался нашей помощью. Было ужасно обидно, но мы понимали, что уже ничего не изменить.

– Знаешь, что я понял? – серьезно посмотрел на меня Ар.

– М?

– Тебе еще и недели не было, а ты мене уже все нервы вымотала! Это что за беспредел? – и меня бессовестным образом начали щекотать!

А я до ужаса боюсь щекотки! И как бы не извивалась ужом, сильные и ловкие руки Артура не давали скатиться или уклониться. Я смеялась и рыдала одновременно, а он всё продолжал это безобразие приговаривая при этом: «Ну я отомщу!», «Получай!», «Так тебе!». Родители тоже начали весело хихикать и хоть немного попили чаю.

Обстановка разрядилась, а несносный тип остановился над глумлением младенцев. Хорошо, что на мне уже не было косметики, иначе бы все размазалось к чертям. По щеками текли мокрые дорожки, то ли от обиды, то ли от смеха – не понятно.

– Я тебя убью! – промычала в рукав халата, пока тот нахальным образом вытирал мою мокрую моську.

– Обязательно, душа моя! – прошептал Ар, нежно поцеловав в макушку.

Видно, что мама медовоглазого немного расслабилась и принялась рассказывать уже без былого напряжения.

– Мы смогли улететь обратно в Грузию, но твоя привязанность никуда не делась. Ты все время норовил сбежать, поэтому пришлось приставить к тебе присмотр.

– Артак и Спартак? – понял Ар.

– Да, мальчики были не глупыми и наши указания, отвлекать тебя, выполняли прекрасно. Мы же в это время искали сильного психолога. Ну и… – она виновато глянула на мужа, – Бабку какую-нибудь, на всякий случай. Всех нашли не сразу, сначала была бабка, которая поведала мне интересные вещи.

– В которые я, между прочим, не верю! – весело подмигнул Марат Владимирович.

– А я верю! – нахохлилась его супруга, – Она сказала, что вы предназначены друг другу судьбой, но встреча должна была произойти намного позже, а наши интриги все испортили. Еще говорила, что счастливы вы можете быть только друг с другом, и дети родятся исключительно в вашем союзе, ибо вы предначертаны не только судьбой, но и вселенной. Как бы вы ни ругались, как бы не ненавидели друг друга или разъезжались по разным странам – вселенная все равно будет сводить вас вместе до тех пор, пока до вас не дойдет, что жизнь порознь вам не светит. Вот!

Я с сомнением подняла глаза на «мужа вселенной», типа, я что, только с тобой и никак иначе? Даже бровь одну приподняла.

– Ты мне тут глазки не строй. Видишь, люди умные вещи говорят? А главное – правильные! – серьезно заключил он.

Ну я же послушная девочка, состроила моську а-ля «Д-да дорогой, ты прав!» и слушала дальше.

– Следом был психолог. Он, конечно, не говорил про вселенскую связь, но тоже был на той стороне, которая уверяла в ранней встрече. Он долго работал с тобой и разговаривал, но все каплей в море. После того, как тебя поймали власти за попыткой проникновения в пассажирский самолет, наше терпение лопнуло… – Самира Давидовна снова погрустнела, – Марат через этого психолога связался с сильным медиумом, который согласился поставить некий блок на твою память. Из-за того, что ты сильно сопротивлялся и был силен ментально, блок скрыл те воспоминания о маленькой Эл, но появились кошмары.

– Это те самые? – уточнила я.

– Да.

Мой мужчина немного напрягся, но я прислонилась к нему еще больше в знак поддержки и мысленно говоря: «Я рядом».

– Да, были жуткие кошмары, – внезапно присоединился к разговору Марат Владимирович. – Ты просыпался с криками и в холодном поту. А когда рассказывал, что тебе снилось, сам не понимал почему так реагируешь.

Этот отрывок жизни мужчины я знала.

– Ну, если логически предположить и мы связаны, к примеру, то его плохие сны должны были как-то мне отзеркалить, нет? – спросила я.

Этот вопрос действительно был важен, так как у меня со сном все замечательно, я даже сутки могу проспать и не заметить этого.

– На это тоже есть ответ. Я снова… обратилась к бабке. Как матери мне было больно наблюдать за мучениями сына и я хотела хоть как-то их облегчить. Ведунья сказала, что избавить Ара от кошмаров не сможет, что это его плата за то, что как мужчина он оставил свою судьбу одну. Но сказала, что попробует ограничить ему сон, чтобы на кошмары не оставалось времени, только на восстановление какого-то тонкого слоя. Но для того, чтобы у кого-то что-то забрать, это что-то нужно кому-то отдать. Бабка заморачиваться не стала и отдала твое время сна Эл, а в конце сказала: «Коли вместе спать будут, вернет ему суженая и сон здоровый и время украденное». Поэтому ты, Лейла, должна много спать, у тебя этого времени в жизни отведено больше. А ты, Артур, после обряда спал по три-четыре часа в день, жутко уставал, но хоть без кошмаров.

– В общем к чему мы вам это все рассказываем, – последнее слово решил взять Марат Владимирович. – Мы далеко не слепые люди и видим, что вы действительно влюблены друг в друга до кончиков волос. Вселенная это или нет, но вряд ли вы в своей жизни найдете кого-то лучше друг друга. Поэтому обдумайте то, что сегодня услышали и сделайте правильные выводы.

– Да, – закивала Самира Давидовна. – И Эл, даже если откинуть все, что я сегодня сказала, это не поменяет нашего с Маратом к тебе отношения. Ты очень хорошая девушка и буквально единственная, с кем Артурчик не только оживает, но и живет, а не как робот, весь в работе. Ты приводишь в наш дом улыбку и хаос, которых так не хватает! Ты уже часть нашей семьи!

Я растрогалась. Мне было очень приятно слышать такие слова от совершенно чужих, но по-своему родных мне людей.

Хоть отец Ара ничего не сказал, но его глаза говорили больше, говорили, что он согласен с каждым словом жены и готов хоть завтра делать свадьбу. Родители поднялись в намерении оставить нас обдумывать услышанное, но я задержала их, чтобы крепко-крепко обнять и сказать тихое:

– Спасибо!

Простое слово, но от всего сердца, несущее больше, чем обычную благодарность.

Глава 8. Раз – и ты в белом платье, два – в моих объятьях, три – гори ночь до зари.

На следующий день, после такого откровенного разговора с семьёй Вачинадзе, я не решилась ехать в контору. Хотелось побыть одной.

Артур мое решение поддержал, но попытался приставить няньку. Пять минут препирательств и мужчина сдался. Хотя думаю, что мой разбитый вид убедил его куда больше слов.

Заверив, что нос из дома не высуну без охраны, отправила темноволосого работать. Как только машина скрылась за воротами, я прогулялась до кухни, сделала свой любимый чай с мятой и лимоном, отрезала кусочек торта, стащила плед с дивана и вышла на террасу.

Вторя моему настроению, на небе сгущались тучки, а прохладный ветер набирал обороты, проникая под слой одежды. Пришлось вылезти из своего кокона и опустить мягкие окна, оставляя открытым лишь вход с улицы. Как раз в этот момент раздались первые капли, упавшие на крышу.

Вернувшись на мягкую скамью и укрывшись пледом, я самозабвенно наблюдала утренний дождик, бьющий по листьям кустарников. Отпила горячего чаю, согреваясь и прикрыла глаза.

Хорошо-о-о-о.

Вокруг ни души, только я, дождь и мысли. В суматохе последних месяцев я совсем забыла, что это такое – наслаждаться одиночеством. Момент, когда ты можешь побыть сам с собой, когда можно принять решение без давления со стороны, когда ты можешь быть честным и открытым. Для меня, человека, который привык быть один это как глоток воздуха.

Я допила напиток, не притронувшись к сладкому, поставила чашку на пол, взяла телефон и пустила вызов.

– Да, доченька, – отвечает мой самый родной человечек.

– Мам, привет, – тихо произношу, слыша на заднем фоне голоса и пиликанье телефонов, – Ты на работе?

– Да, сейчас смену сдам и перезвоню.

У нас была половина десятого, значит в России половина девятого, как раз пересменок. Мамань работала диспетчером в пожарной части, куда мне удалось пристроить её по знакомству, так как высшего образования и даже технического у родительницы не было. Первое время ей было тяжело, но ко всему, как говориться, привыкаешь. Мамань устраивает и график, и коллеги, и, конечно, зарплата.

Моя любимая женщина всегда была трудолюбива и бралась за любую работу, где платили достойно. Сборщик мебели? Хорошо. Кондуктор маршрутки? Без проблем. Водитель троллейбуса? Ещё спрашиваете!

Она опробовала много профессий для своего возраста. Но… Не от хорошей жизни. Постоянные долги и растущий ребенок забирали много денег и времени. Поэтому её так мало было в моей жизни… Поэтому она воспитывала меня по-особенному…

Я снова ушла в свои мысли и очнулась только от звонка, который раздался спустя час.

– Да, родная. Как ты там? – мама была бодра и я уже подумывала отложить разговор, чтобы не портить её настроение.

– Я хорошо. А у тебя как смена прошла?

– Ой, просто отлично. Вызовов хоть и много было, но день весело прошёл, всю смену смеялись!

– Ясно… – слабо улыбнулась трубке.

– А ты чего в середине недели звонишь? Что-то случилось?

– Ма… Мне нужно с тобой поговорить, – ещё тише ответила.

– О чем?

– Помнишь, ты рассказывала, что под окнами роддома стоял парень, чтобы посвататься?

– Помню, – прозвучало напряжённо.

– Я встретила этих людей…

Мамань замолчала.

– Они оказались не такими плохими, как ты мне преподносила.

– Они все гнилые люди, Лейла. Им важна только выгода, – неожиданно строго сказала ма.

И тут меня как водой окатили. Я думала, что вся моя ненависть построена только на своих же умозаключениях и выводах. Оказывается… Это было долголетним внушением моей матери. Только сейчас я понимала, что каждый её рассказ заканчивался одним, грузины – жестокие нелюди. Она была лояльна только к одному человеку – Вячеславу. Боюсь, говори она и про него плохие вещи, я бы не согласилась на защиту его семьи.

– Мам, послушай меня…

– Нет, Лейла. Я знаю больше, чем ты, дорогая. Я знаю какой это жестокий и прогнивший народ.

– Но столько лет прошло. Многое изменилось, не все такие, – попыталась переубедить родительницу.

– Ничего не меняется Лейла, – недовольно произнесла она, – Все прикрываются масками. А как только ты начнёшь доверять – воткнут нож в спину. И хорошо что ещё не в буквальном смысле.

– Но мам…

– Даже слушать не хочу, – перебила она меня, – Тебе качественно промывают мозги. Все, что было дикостью, становится нормальным. Так ведь?

Я задумалась над её словами. Не сказала бы, что я как-то особенно поменяла отношение к патриархату, царившему здесь или к жесткости. Возможно, стала немного лояльнее.

– Что-ж, видимо я права, – по своему поняли мое молчание, – Дочь, я все это проходила. И к чему меня это все привело? У меня нет образования, потому что муж запретил. Нет нормальной работы, потому что по их нормам женщина должна сидеть дома.

– Нормальная у тебя работа, – обижено пробубнила.

– А что было до этого? Думаешь, должность сборщика мебели была моей мечтой?

– Не знаю…

– Эл, не стоит надевать розовые очки. Я не знаю, что с тобой там происходит, потому что ты не делишься, но прошу, не соглашайся на эту жизнь.

Мама, как всегда, зрила в корень. Ей не требовались мои слова, она всю ситуацию видела через интонацию и настроение.

– Ты когда приедешь? Три недели почти закончились, – надавила на больное родительница.

– Я… Мне нужно время.

– Какое время Лейла? Мы тут каждый день сходим с ума, думаем, как ты там! Ты даже не говоришь где ты и с кем!

– Я у Славы.

– Да хватит врать! – накинулась она на меня, – Я разговаривала с ним. Слава хоть и не сдал тебя, но я все равно поняла, что ты не у него.

– Мам… – почти шёпот.

– Я очень сильно тревожусь за тебя, родная. И меня раздражает, что тебя меняют. Нагло и напористо! Тебе нужно скорее вернуться домой.

– Приеду, как только смогу, – отвечаю ровно, едва сдерживая слезы обиды.

– Ясно. Делай, что хочешь!

Звонок оборвался. Мама психанула. Такое, на моей памяти, было только один раз в глубоком детстве, когда я не отвечала на звонки и гуляла в соседнем районе без спроса. Люлей мне всыпали прилюдно. С тех пор старалась не перечить родительнице.

С одной стороны я понимала её тревогу и вытекающую агрессию, но… Мне, итак, нелегко, зачем делать хуже. Я звонила, ища поддержки, стоя на очередной развилке жизни, но наткнулась на претензии и недовольство. Обидно.

Отстраняясь от ситуации выключила эмоции и безучастно смотрела на дождик, старясь стереть из памяти прошедший разговор.

***

Артур заканчивает слушать запись и с тоской смотрит на изображение, которое транслирует камера с террасы. Сердце обливается кровью, когда он видит Эл такой раздавленной. Хочется бросить все и приехать обнять этот маленький кареглазый комочек. А ещё очень хочется защитить её от всего и всех.

Разговор с родителями помог наконец найти ответы на старые вопросы. Теперь можно объяснить невероятную тягу к Лейле, кошмары, появляющиеся в её отсутствие…

Артур хотел бы присоединиться к отцу и опровергнуть версию о "вселенной". Но и он, и старший Вачинадзе понимают, что обычной физиологией сложно что-то доказать.

Продолжая работать, мужчина периодически открывал окно с трансляцией. На протяжении двух часов его душа так и сидела на трассе в одном положении, возможно, даже не моргая.

– О чем ты думаешь, любимая? – шепотом спросил Ар.

Он опасался, что девушка придет к неутешительным для него выводам. Такого допустить было нельзя. Её мать права, Артур мягко меняет представление Эл об этом мире. Но разве стоит винить влюбленного мужчину в попытке сохранить рядом с собой любимую женщину? Ведь если она сбежит, вернуть будет невозможно. Артур сам обещал не искать девушку в случае её ухода…

К черту! Надо быстрее присвоить её себе окончательно и бесповоротно! Эл любит Артура, родители и даже дядя не против её. Да даже если были против – в чем проблема?

– Ив, сегодня есть что-то важное?

– Нет. Только встреча с представителем китайского журнала.

– Перенеси, – распоряжается мужчина, выключая компьютер.

– Артур, его уже два раза переносили… – аккуратно намекает блондинка.

Темноволосый шумно выдыхает. Два раза это много. Третий будет откровенным неуважением.

– Во сколько он?

– В шесть вечера.

Конец дня, слишком поздно.

– Звони, говори, если в течении часа не подъедет, интервью не дам.

Журналюга оказался шустрым. Приехал через двадцать минут и за пол часа взял интервью. Проводив гостя, не теряя минут Ар отправился домой.

По пути купил огромный букет съедобных цветов из шоколада. Помня, что обычные цветы кареглазку не впечатляют, пришлось фантазировать.

Во дворе Лейлы не было, значит отдыхает в доме. Припарковав машину, темноволосый спешно оказался на пороге. Гостиная пустовала. Тихим шагом он направился в комнату и застал свое счастье на кровати, смотрящее канал про животных.

– Ты рано, – безэмоционально произнесла девушка.

Такой тон он точно не ожидал. Нахмурившись, спросил:

– Что с настроением?

– Не делай вид, что не подслушивал, – ровно произнесла Эл.

– Подслушивал, – не стал отрицать Артур, – Но неужели ты поверила всему сказанному?

– Я запуталась, – ответила она так тихо, что Ар еле расслышал отблеск чувств.

– Это тебе.

Ласково улыбнувшись кареглазке, Артур оставил на кровати съедобный букет и удалился в гардеробную. Там он переоделся, а на первом этаже принял душ.

Поднимаясь по лестнице мужчина уже представлял, как будет возвращаться чувствительность девушки.

Эл активно шуршала букетом и с аппетитом уминала сладости.

– Понравилось?

– Офень! – её глаза светились радостью.

– Даш попробовать?

Девушка протянула ему кусочек сладкого цветочка, но не обратив внимания на руку, он потянулся к её губам. Поцелуй с привкусом шоколада ощущался совершенно по-новому. В голове мужчины сразу появилась шальная мысль про сливки.

– М-м-м, – замычала она протестующе, – Ну я же испачкалась!

Девушка возмущённо показала руку с растекшимся шоколадом. Резво поднявшись, она положила букет на тумбочку и скрылась в ванной. Артур был уже на пределе. Прошлые пять дней он успокаивал себя мыслями о вынужденной недоступности тела Лейлы. Но сейчас все стены рушились одним словом – можно.

Кареглазка не стала закрываться, поэтому мужчина без проблем вошёл в помещение.

– Тоже испачкался? – спрашивает она.

Но его разум уже ничего не слышит, инстинкты преобладают и буквально кричат. Надо брать! Она моя!

Темноволосый аккуратно подходит к Эл и резко прижимается к спине, трясь об попу девушки возбуждённым органом.

– Ты чего? – видит удивлённые глаза в отражении.

– Соскучился, – шепчет Артур.

Поцелуй в плечо оказывается жадным укусом. Девушка шипит и пытается вырваться, но это только раззадоривает Ара. Он крепче сжимает Лейлу одной рукой, а второй тянется к неизменно влажному месту кареглазки. Та задерживает дыхание, пытаясь устоять, но почти сразу из неё вырывается стон.

Восхитительно! Мужчина готов выпустить наслаждение только от одних стонов Эл.

В нетерпении темноволосый снимает с женского тела футболку, рвёт кружевные трусики, не обращая внимания на испуганный вскрик, нагибает девушку вперёд, поднимая её ножку на мраморную столешницу и остервенело входит в сочащееся лоно.

– А-ах! – слышит на грани сознания.

По обыкновению мужчина немного задерживается, притупляя подходящий экстаз, чтобы продлить удовольствие. Он понаблюдал в зеркало, как лицо Эл приобрело расслабленный вид и начал двигаться. Несмотря на то, что Лейла уже не девственница, она все ещё оставалась тугой, что доставляло мужчине неимоверный кайф.

Через некоторое время Артур стал двигаться жёстче по тихим просьбам кареглазки. Он обожал, когда она теряла самообладание и молила о большем. Мужчина взял Эл за горло и поднял к себе, грубо хватаясь за грудь. Внизу стало теснее.

После долгого воздержания Артур решил не издеваться над собой, задвигавшись намного быстрее. Он пил блаженные крики девушки и наслаждался отражением в зеркале.

Они закончили одновременно. Лейла билась судорогами в сильных руках мужчины, которые намеренно не отпускали девушку.

А Артур тихо рычал, спуская свое семя прямо в неё… Полный крышеснос!

***

Честное слово, если бы я знала, что интим это так кайфово, то давно бы попробовала.

Артур наконец отпустил меня и я приняла нормальную стоячую позу. Вдруг по ногам что-то потекло. Испугано смотрю вниз и наблюдаю не свои выделения!

Секунда на осознание.

– ТЫ ЧТО СДЕЛАЛ?! – кричу, поняв, что это семя Артура.

– Успокойся.

– Успокойся?! Ты что сделал, мать твою?!

Идиот! Додумался же! В страхе дергаюсь в сторону раковины, но мужчина перехватывает мои руки, разворачивает к себе и подхватывая, сажает на холодную столешницу.

– Отпусти немедленно! Надо смыть! Надо…

– Не надо, – совершенно спокойно отвечает Ар.

– Ты совсем с ума сошел?! – смотрю на него огромными глазами.

Но приглядевшись понимаю, что говорить с ним бесполезно. Его лицо отражает абсолютную осознанность.

Мужчина подходит ближе, располагаясь между моих ног и блокируя руки захватом.

– Ты это специально? – спрашиваю ошарашенно.

– Да.

– Зачем…

– Хочу, чтобы ты осталась со мной навсегда. Хочу, чтобы у нас была своя семья, – хрипло говорит Ар.

– А обо мне ты подумал? – шиплю кошкой.

По темнеющему взгляду понимаю, что нет. На эмоциях вырываю руку, отваливаю звонкую пощечину и ногой отталкиваю Артура. Открываю кран и невидящим взглядом пытаюсь вымыть всю жидкость. Но этого мало. Пришлось залезть в душ. Через минуту в душевой становится теснее.

– Отойди от меня! – рычу, чувствуя мужские руки на спине.

– Даже не надейся, – шепчет засранец.

Под прохладными струями воды мужчина начинает шариться руками по всему телу, обжигая кожу, пока не доходит до самого главного.

– Ч-что ты делаешь? – вмиг теряю самообладание.

– Помогаю тебе намыться, – кусает мочку уха.

Но вместо того, чтобы действительно вымыть шалость Артура, там снова становится влажно по его же вине.

– Прекрати, – но вместо требования вырывается томный стон.

– Только если согласишься стать моей женой.

– Что-о-о? – возвращаюсь в реальность.

– Тш-ш-ш, не отвлекайся, – настойчивее давит Ар и я начинаю гореть желанием.

Чёрт! Я словно собака во время течки! Возьми себя в руки Лейла!

Но как взять себя в руки, когда ты уже в руках умелого искусителя?

– Так что? Выйдешь за меня?

– Не-е-ет…

– Хм, ладно…

Меня разворачивают к себе и губы мужчины отвлекают разум, пока сильные руки приподнимают и насаживают на обострённый орган.

– Попробуем по-другому, – шепчет, кусая мои щёки.

Принимая правила игры я обхватываю темноволосого двумя ногами и спиной опираюсь на плитку, облегчая свой вес. Ар начинает двигаться и я снова пропадаю. Что за беспредел между нами происходит?

– Всё ещё не согласна? – рычит зверь, подкидывая меня бедрами?

– Не… Н-нет, – задыхаюсь от стонов.

Но вместо продолжения Артур отстраняется, спуская меня на ноги. Я расстроено смотрю в его глаза, но замечаю многообещающую улыбку. Мужчина опускается на колени, ставит одну мою ногу себе на плечо и прислоняется губами к тому месту, где недавно был другой орган…

Ноги подкосились сразу, но Артур не дал упасть, прижимая мои бёдра к стене. После жёсткого обращения нежные ласки отзывались диким возбуждением. Мне хватило пары минут, чтобы снова оказаться на пике взрыва. Но не доводя дело до конца, Ар поднимает взгляд и снова спрашивает, вводя два пальца и мучительно медленно ими двигая:

– Ты согласна стать моей женой?

– Да! – то ли крик, то ли стон, – Только не останавливайся!

Удовлетворенно улыбнувшись мужчина набирает скорость и возвращается к мокрому месту, заставляя моё тело биться в конвульсиях. В итоге на ногах я не удержалась и всё же сползла на пол, с силой сводя колени. Отдышавшись, я открыла глаза, наблюдая довольное лицо Артура.

– Это было вымогательство.

– М-м, – произнёс он, – Накажешь меня?

– Да иди ты! – с улыбкой отталкиваю темноволосого и вновь включаю воду.

– Эл, если честно, выбора у тебя не было, – усмехнулся Ар.

– Это почему же?

– Я сохранил простынь после нашей первой ночи. При желании, я бы сделал все анализы и предоставил ЗАГСу. Штамп идёт автоматом, – он послал воздушный поцелуй моему возмущению, – Но согласись, так было намного приятнее.

Ночи ему дарила, нежней, чем розовый шелк, Я же его любила, а он меня не нашел!

Следующие три дня Артур был в игноре. Я сильно обиделась не только на подлянку, сдланную им в конце полового акта, но и на вынужденное «да», и на слова о простыне. В общем жёсткий игнор по всем фронтам!

Даже хотела спать лечь отдельно, но тут уже пришлось меряться силами. Я, увы, была слабее этого бессовестного мужчины.

Зато какие мы сразу нежные и невинные стали. Как прощения просили, ишь ты! Но я была непреклонна! Выдержала обстрел вкусняшками, бомбежку поцелуями и даже спланированное нападение щекоткой!

В итоге довела мужчинку до кондиции и тот пошёл на мировую.

– Проси что хочешь!

Хм, а что я хочу? Отменить помолвку? Нет, я люблю этого негодяя, хоть и молчу из вредности.

– Хочу слетать в Россию, чтобы повидаться с родными.

Ответом мне стало долгое молчание.

– Ты не хочешь меня отпускать? – сразу догадалась.

– Это будет сложно, – кивнул Артур, – Давай поступим так. Я решаю все дела здесь, беру отпуск и мы с тобой летим. Но это будет не раньше чем через месяц. Согласна?

– Ну хоть так, – улыбнулась укладываясь в кровать, – Тогда меняю просьбу!

– Эй, не жульничай!

– Так прощение ты хочешь получить сейчас, а мне что, месяц ждать? – надула губы.

– Справедливо. Что тогда?

– Ты даешь мне работу в своей компании! А лучше, пристраиваешь меня в какую-нибудь юр контору!

– Неугомонная, – мужчина пробубнил под нос, но я услышала, – Ладно, будешь сотрудником Омара. Как раз поможешь ему найти одного из потеряшек.

– Уи-и, – счастливая я кинулась на него с объятиями.

– А теперь, хочу получить прощение!

И с зловещим хохотом зверь накинулся на свою жертву. Благо та сама соскучилась и была готова к ночным приключениям! В этот раз всё обошлось без хулиганства.