Текст книги "Замужем с утра (Обвенчанные утром)"
Автор книги: Лиза Клейпас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 13
Закрыв дверь, Лео в два прыжка подскочил к Кэтрин и нагнул ее голову над лоханью.
– Прекратите! – взвизгнула девушка, молотя кулачками по его груди.
Схватив кувшин, Лео окатил водой влажный от краски локон.
– Да что на вас нашло? – яростно прошипела Кэтрин. – Что вы делаете?
– Смываю эту мерзость с ваших волос. – Лео выплеснул ей на голову остатки воды.
Кэтрин вскрикнула и, пытаясь вырваться, обрызгала водой Лео. По полу растеклись лужи, ковер намок. Кэтрин продолжала бешено отбиваться, пока не растянулась на мокром ковре. Ее очки слетели с носа, и комната мгновенно расплылась в светлом тумане. Но лицо Лео Кэтрин видела отчетливо, оно нависало над ней, ярко-голубые глаза сверкали гневом. Лео легко взял над ней верх, стиснув ее запястья и придавив туловище к полу, словно Кэтрин была какой-нибудь легкой тряпицей, висящей на бельевой веревке. Высокий и мускулистый, он тяжело навалился на нее, устроившись меж ее бедер.
Кэтрин беспомощно изогнулась. Ей хотелось, чтобы Лео ее отпустил, но ничуть не меньше она желала, чтобы он лежал на ней, тесно прильнув бедрами к ее бедрам. На глазах ее выступили слезы.
– Пожалуйста, – придушенно прошептала она. – Пожалуйста, отпустите мои руки.
Услышав нотку страха в голосе Кэтрин, Лео переменился в лице и тотчас выпустил ее запястья. Девушка съежилась, прижавшись мокрой головой к его плечу.
– Нет, – пробормотал он, – не бойтесь меня. Я никогда...
Кэтрин почувствовала, как губы Лео коснулись ее щеки, краешка подбородка, приникли к горлу, где бешено билась тонкая жилка. Тепло волнами разливалось по ее телу, бедра пылали огнем. Ее руки безвольно лежали на полу, а колени сами собой приподнялись и стиснули талию Лео.
– Какая вам разница? – выдохнула Кэтрин, уткнувшись лицом в его мокрую рубашку. – Какое вам дело до цвета моих волос? – Грудь Лео под рубашкой была твердой как камень, и Кэтрин вдруг захотелось снять с него одежду, потереться щеками и ртом о темные волоски у него на груди.
– Но ведь это будете не вы, – с жаром заговорил Лео, понизив голос. – Это неправильно. Почему вы прячетесь?
Кэтрин, готовая расплакаться, покачала головой:
– Я не могу объяснить. Слишком много всего... Не могу. Если бы вы узнали, мне пришлось бы уехать. А я хочу остаться с вами. Хотя бы ненадолго. – Из горла ее вырвалось рыдание. – Не с вами, я хотела сказать, с вашей семьей.
– Вы можете остаться. Расскажите мне все, чтобы я защитил вас.
Кэтрин с трудом сглотнула подступивший к горлу ком и почувствовала, как горячая влага обожгла висок: из уголка глаза скатилась слеза. Девушка подняла руку, чтобы вытереть лицо, но Лео прижался губами к мокрой соленой дорожке. Дрожащей ладонью Кэтрин обхватила его голову. Она не собиралась поощрять Лео, но он понял ее жест как приглашение, и его губы жадно впились в ее рот. Кэтрин застонала, охваченная страстным, нетерпеливым желанием.
Не прерывая поцелуя, Лео обнял ее рукой за шею. Его переполнял восторг, и Кэтрин угадала это по его хриплому дыханию, по жарким касаниям его губ и языка. Лео приподнялся, его теплая рука скользнула по влажной ткани, прикрывавшей грудь Кэтрин. Мокрая сорочка почти не скрывала ее наготы, прозрачный муслин туго обтянул соски. Губы Лео сжали нежный розовый бутон, темневший сквозь ткань. Опьяненный желанием, Лео развязал тесьму на сорочке и распахнул ее, обнажив высокие груди, маленькие и округлые.
– Кэт... – восхищенно выдохнул он, и по телу Кэтрин пробежала дрожь, – я умираю от желания, ты такая прелестная, такая сладкая... Боже... – Он приник губами к ее соску и нежно обвел его языком. Его рука легла на лоно Кэтрин, лаская и дразня, пока ее плоть, влажная и теплая, не раскрылась, словно лепестки цветка. Кэтрин почувствовала, как по спине разливается жар. Ее бедра качнулись вверх. Легкие, ласковые пальцы Лео посылали по ее телу волны наслаждения, обещая вознести ее к вершинам блаженства.
Его ласки стали смелее, палец скользнул в жаркую глубину ее плоти. Кэтрин удивленно замерла и попыталась отпрянуть, но она лежала на полу, ей некуда было отступать. Ее рука испуганно сжала руку Лео.
Его губы ласково приникли к ее шее.
– Милое, невинное дитя, не бойся, дай мне коснуться тебя, позволь... – Рука его напряглась, палец погрузился глубже в ее нежную влагу. Кэтрин затаила дыхание, тело ее беспомощно затрепетало.
Лео опустил густые ресницы. Его глаза полыхали голубым огнем, щеки порозовели.
– Я хочу быть в тебе, – хрипло прошептал он, лаская Кэтрин. – Здесь... глубоко...
Из горла Кэтрин вырвался бессвязный возглас, колени ее приподнялись, пальцы на ногах сжались. Ее переполняло странное, необъяснимое чувство, которое она не смогла бы выразить словами. Притянув к себе голову Лео, она жадно прильнула губами к его губам, ей хотелось почувствовать жар его рта, жалящие уколы его языка...
Решительный стук в дверь заставил Лео очнуться от сладкого дурмана. Пробормотав проклятие, он отвел руку от бедер Кэтрин и заслонил девушку собой. Она испуганно вскрикнула, сердце ее бешено заколотилось.
– Кто там? – резко выкрикнул Лео.
– Роан.
– Если вы откроете дверь, я убью вас. – В голосе Лео звучала холодная решимость. Это была угроза человека, доведенного до крайности. Даже Кэм Роан по другую сторону двери замер в нерешительности.
Наконец после долгого молчания он произнес:
– Мне нужно поговорить с вами.
– Сейчас?
– Именно сейчас, – последовал неумолимый ответ.
Закрыв глаза, Лео с шумом втянул в себя воздух и медленно проговорил:
– Внизу, в библиотеке.
– Через пять минут? – настойчиво уточнил Кэм.
Лео бросил недоверчивый взгляд на закрытую дверь и яростно проревел:
– Ступайте, Роан.
Когда шаги Кэма затихли, Лео повернулся к Кэтрин. Ее сотрясала дрожь, искаженное судорогой лицо напоминало застывшую маску. Нежно шепча слова утешения, Лео прижал девушку к себе.
– Успокойся, милая, дай мне тебя обнять, – бормотал он, ласково поглаживая ее по спине и по бедрам. Постепенно дрожь ее унялась. Кэтрин замерла, доверчиво прижавшись щекой к щеке Лео.
Он встал и, легко подхватив Кэтрин на руки, отнес к кровати. Он положил полунагую девушку на постель, и пока она натягивала на себя покрывало, оглядел комнату в поисках очков. Он нашел их в углу и вручил Кэтрин.
«Очки совершенно пришли в негодность», – с грустью заметила Кэтрин, выпрямляя погнувшуюся оправу и протирая стекла уголком покрывала.
– Что вы скажете мистеру Роану? – нерешительно спросила она, надевая очки.
– Пока не знаю. Но в последующие два дня, пока этот проклятый бал не останется позади, я постараюсь держаться от вас подальше, поскольку наши отношения становятся слишком опасными для нас обоих. Однако после нам с вами предстоит долгий разговор. Откровенный, без лжи и уверток.
– Зачем? – прошелестела Кэтрин пересохшими губами.
– Нам нужно кое-что решить.
Что решить? Уж не надумал ли Лео уволить ее? Или сделать ей непристойное предложение?
– Возможно, мне следует покинуть Гэмпшир, – с усилием произнесла она.
Глаза Лео грозно блеснули. Сжав ладонями голову Кэтрин, он наклонился и шепнул ей на ухо слова, прозвучавшие как обещание или угроза:
– Где бы вы ни скрылись, я разыщу вас. – Он шагнул было к двери, но задержался и добавил: – Рисуя вас, я не сумел воздать должное вашей красоте.
Умывшись и надев чистое платье, Лео отправился в библиотеку. Там его ждал Кэм, и, судя по несчастному виду Роана, предстоящий разговор явно вызывал у него чувство неловкости. Однако, как всегда, его окружала неизменная аура спокойной уверенности и сдержанности, что мгновенно остудило гнев Рамзи. Пожалуй, во всем мире не было человека, которому Лео доверял бы больше.
Когда они только познакомились, Лео и не помышлял, что Кэм войдет в его семью. Это казалось немыслимым. Лео никогда не выбрал бы Амелии в мужья такого мужчину, как Роан. Кэм был цыганом, а в глазах английского общества родство с цыганами никому не делает чести. Но добрый нрав этого человека, его терпение, насмешливость и спокойное достоинство покорили Лео.
Кэм стал ему братом. В самые черные дни, когда Лео, потеряв веру и надежду, отчаянно искал примирения с самим собой, Кэм был ему надежной опорой. И в последние несколько лет Лео начал понемногу вновь обретать то, что, казалось, безнадежно утратил.
Стоя у окна, Кэм смерил шурина испытующим взглядом. Лео молча подошел к буфету, плеснул бренди в бокал и обхватил его ладонью, согревая. Он с удивлением заметил, что пальцы его дрожат.
– Я был в конюшне, когда меня позвали, – заговорил Кэм. – Вернувшись в дом, я увидел, что ваши сестры встревожены, а горничные в истерике, потому что вы решили запереться в спальне с мисс Маркс. Недостойно злоупотреблять своим положением и властью над женщиной, которая у вас служит. Вы сами это отлично знаете.
– Прежде чем рассуждать о высоких моральных устоях, давайте-ка вспомним, что вы сами соблазнили Амелию еще до свадьбы, – раздраженно возразил Лео. – Или совращать невинную девицу допустимо, если она на вас не работает?
В ореховых глазах Кэма мелькнула досада.
– До того как мы с Амелией стали близки, я уже знал, что хочу жениться на ней. Вы можете сказать о себе то же?
– Я не спал с Маркс. Пока. – Лео сердито нахмурился. – Но если так и дальше будет продолжаться, к концу недели я затащу ее в постель. Кажется, я ничего не могу с собой поделать. – Он устало закатил глаза к потолку. – Боже, пожалуйста, покарай меня. – Ответа от Всевышнего не последовало, и Лео отхлебнул глоток бренди. Напиток мягким огнем прокатился по горлу.
– Вы думаете, что близость с ней была бы ошибкой, – заметил Кэм.
– Да, именно так я и думаю. – Лео отпил еще глоток.
– Иногда приходится ошибаться, чтобы избежать еще большей ошибки. – Кэм скупо улыбнулся, глядя на угрюмое лицо Лео. – Вы думали, что сможете вечно сторониться ошибок, phral?
– Таков был мой замысел. И до недавнего времени мне неплохо удавалось следовать ему.
– Вы мужчина в расцвете сил. Вполне естественно, что вы стремитесь обрести женщину. И кроме того, как пэр Англии вы должны передать титул наследнику. Насколько я понимаю, ваша первейшая обязанность – обзавестись потомством.
– Боже милостивый, мы опять вернулись к нашим баранам? – Сердито сверкнув глазами, Лео осушил остаток бренди и отставил бокал. – Вот уж чего мне вовсе не хочется, так это плодить потомство.
Кэм насмешливо приподнял бровь:
– А чем вам не угодили дети?
– От них не отвяжешься, они вечно мешают. Хнычут, когда настаивают на своем. Я сыт по горло такого рода связями. Для этого у меня есть друзья.
Усевшись на стул, Кэм вытянул длинные ноги и окинул Лео обманчиво рассеянным взглядом.
– Вам придется что-то решить насчет мисс Маркс. Так больше продолжаться не может. Даже для Хатауэев это... – Он осекся, подбирая нужное слово.
– Непристойно, – произнес за него Лео, принимаясь взволнованно расхаживать по комнате. Остановившись у холодного темного камина, он облокотился о каминную полку и опустил голову. – Роан, – осторожно начал он, – вы видели, во что я превратился после смерти Лауры.
– Да. – Кэм немного помолчал. – Цыгане сказали бы, что вы предавались горю слишком глубоко. Потому душа вашей возлюбленной оказалась меж двух миров, земного и небесного.
– Или же, что мной овладело безумие.
– Любовь – одна из форм безумия, разве нет? – невозмутимо заметил Кэм.
У Лео вырвался смешок.
– Для меня уж точно.
После недолгого молчания Кэм тихо спросил:
– Лаура все еще с вами, phral?
– Нет. – Лео качнул головой, не отрывая взгляда от пустого камина. – Я смирился с тем, что ее не стало, и больше не вижу ее в своих снах. Но я помню, каково это – пытаться жить, когда внутри ты уже мертв. Теперь мне пришлось бы еще тяжелее. Я не смогу пройти через это снова.
– Кажется, вы верите, что у вас есть выбор. Но это не так. Любовь сама выбирает нас. Тени движутся, как велит им солнце.
– Обожаю цыганские изречения, – восхитился Лео. – У вас в запасе их великое множество.
Поднявшись со стула, Кэм подошел к буфету и налил себе бренди.
– Надеюсь, вы не задумали сделать мисс Маркс своей любовницей, – будничным тоном произнес он. – Ратледж выпотрошит вас и четвертует, хоть вы и приходитесь ему шурином.
– Нет, я бы в любом случае не сделал этого. Взяв Маркс в любовницы, я только нажил бы лишние сложности.
– Если вы не можете ни оставить ее в покое, ни сделать своей любовницей, ни жениться на ней, единственный выход – отослать ее.
– Это самое разумное решение, – хмуро согласился Лео. – Но мне оно нравится меньше всего.
– Мисс Маркс дала понять, чего она хочет?
Лео покачал головой.
– Она боится заглянуть в себя. Потому что, да поможет ей Бог, возможно... она хочет меня.
Глава 14
В последующие два дня дом Хатауэев гудел как растревоженный улей. Доставили горы провизии и цветов, мебель временно вынесли, двери сняли с петель, ковры свернули, а полы натерли до блеска.
Помимо гостей из Гэмпшира и окрестных графств, ожидались и представители самых знатных лондонских семейств. К досаде Лео, приглашение на бал охотно приняли множество аристократов с дочерьми на выданье. Долг хозяина дома предписывал лорду Рамзи танцевать с дамами, стараясь не обделить вниманием ни одну из них.
– Вы сыграли со мной дурную шутку. Это худшая из ваших затей, – пожаловался Лео Амелии.
– Вовсе нет, – отмахнулась Амелия, – уверена, мне случалось устраивать каверзы и похуже.
Лео задумался, перебирая в уме длинный перечень прошлых обид.
– Ладно, ты права. Но если честно... я терплю этот фарс только, чтобы ублажить тебя.
– Да, я знаю. Надеюсь, ты и дальше будешь потакать моим капризам – найдешь себе невесту и обзаведешься наследником, прежде чем Ванесса Дарвин и ее мамаша приберут к рукам наш дом.
Глаза Лео подозрительно прищурились.
– Можно подумать, поместье значит для тебя больше, чем мое будущее счастье.
– Ничего подобного. Твое будущее счастье почти так же важно для меня, как этот дом.
– Спасибо, – сухо бросил Лео.
– Но представь себе, я верю, что ты будешь куда счастливее, когда влюбишься и женишься.
– Если я кого-нибудь и полюблю, то уж точно не стану разрушать это чувство женитьбой.
К вечеру начали прибывать гости. Дамы, затянутые в шелка и тафту, с брошами из драгоценных камней, сверкающими под глубокими круглыми вырезами платьев, и в белых перчатках, скрывающих запястья. На многих женских ручках красовались искрящиеся браслеты – последнее веяние моды.
В противоположность дамам, джентльмены были одеты со строгой простотой, в черные сюртуки и безупречно отглаженные брюки в тон; наряд дополнял черный или белый галстук. На смену тесным, облегающим костюмам, популярным в недавнем прошлом, пришла одежда более свободного покроя, не сковывающая движений.
По щедро украшенным цветами залам разливалась музыка. Столы, затянутые золотистым атласом, буквально ломились от яств. Здесь были пирамиды фруктов, блюда с сырами, печеные овощи, «сладкое мясо» – телячьи потроха, пудинги, нарезанный ломтиками ростбиф, копченая рыба и жареная дичь. Лакеи сновали по комнатам, разнося сигары и крепкие напитки джентльменам в библиотеке, а также вино и шампанское гостям за карточными столами.
В гостиной царило настоящее столпотворение. Кучки гостей теснились у стен, а в середине танцевали пары. Лео пришлось признать, что среди собравшихся необычайно много привлекательных молодых женщин, приятных, милых, со свеженькими личиками. Все они походили одна на другую, как монеты одного чекана. Но Лео продолжал танцевать, поочередно выбирая дам, уделяя особое внимание девушкам, оставшимся без кавалеров. Он даже пригласил пару вдовушек на тур вальса.
И все это время он искал глазами Кэтрин Маркс.
На ней было платье цвета лаванды, то же, что она надевала в день свадьбы Поппи. Волосы она уложила в гладкий тугой пучок на затылке. Держась незаметно в отдалении, Кэтрин наблюдала за Беатрикс.
Лео видел и прежде бессчетное множество раз, как Кэтрин стоит среди почтенных матрон и пожилых компаньонок, тогда как девушки лишь немногим младше ее танцуют, флиртуют и смеются. Казалось нелепым, что такая женщина, как Кэтрин, остается незамеченной. Она не уступала любой другой гостье в этом зале.
Должно быть, Кэтрин почувствовала на себе взгляд Лео. Обернувшись, она посмотрела на него и замерла, не опуская глаз.
Какая-то пожилая дама спросила ее о чем-то, и Кэтрин повернулась к чертовой ведьме.
В это время к Лео подошла Амелия и тронула его за рукав.
– Милорд, – взволнованно заговорила она, – у нас кое-что случилось. Положение весьма неприятное.
Бросив встревоженный взгляд на сестру, Лео увидел на лице ее фальшивую улыбку, предназначенную для любопытных кумушек.
– А я уже почти отчаялся дождаться чего-нибудь интересного нынче вечером, – отозвался он. – Так что приключилось?
– Здесь мисс Дарвин и графиня Рамзи.
Лицо Лео побледнело.
– Здесь? Сейчас?
– Кэм, Уин и Меррипен разговаривают с ними в холле.
– Кто их пригласил, черт побери?
– Никто. Они воспользовались знакомством с Алстерами, и те привели их с собой. Мы же не можем их выгнать.
– Почему бы и нет? Им тут нечего делать.
– Хоть они и выставили себя в неприглядном виде, явившись без приглашения, если мы их выдворим, будет еще хуже. Прогонять гостей ужасно неучтиво. Мягко выражаясь, это отдает дурным тоном.
– Слишком уж часто мои желания входят в противоречие с правилами хорошего тона, – задумчиво произнес Лео.
– О, мне хорошо знакомо это чувство.
Брат с сестрой обменялись мрачными усмешками.
– Как ты думаешь, чего они хотят? – спросила Амелия.
– Сейчас мы это выясним, – хмуро бросил Лео и, предложив сестре руку, вывел ее из гостиной в холл.
Провожаемые любопытными взглядами, они присоединились к остальным Хатауэям, беседовавшим с двумя женщинами в роскошных бальных платьях.
Старшая издам, вероятно, графиня Рамзи, обладала ничем не примечательной наружностью. Чуть полноватая, не красавица, но и не дурнушка, она не привлекала к себе внимания. Зато молодая женщина, мисс Ванесса Дарвин, была ослепительно красива: высокая, с точеной фигурой и полной грудью, соблазнительно выставленной напоказ в вырезе сине-зеленого платья с отделкой из павлиньих перьев. Ее черные как смоль волосы были уложены в изящную прическу – сверкающую массу локонов, искусно сколотых шпильками. Взгляд Лео задержался на ее маленьком пухлом рте цвета спелой сливы и томных карих глазах с густыми ресницами.
Ванесса Дарвин буквально излучала уверенность в собственной неотразимости. Лео никогда не считал это недостатком в женщине, но при виде мисс Дарвин он почувствовал легкое замешательство. Возможно, из-за выражения ее глаз. Девица смотрела на него так, будто ожидала, что он вот-вот упадет к ее ногам и начнет пыхтеть, как мопс, страдающий одышкой.
Лео подошел к дамам, держа под руку Амелию. Последовал обычный в подобных случаях обмен приветствиями, Лео учтиво поклонился:
– Добро пожаловать в Рамзи-Хаус, миледи. Мисс Дарвин, какой приятный сюрприз.
Графиня радостно просияла.
– Надеюсь, наше неожиданное появление не доставило вам неудобства, милорд. Узнав от лорда и леди Алстер, что вы даете бал, впервые после того как был восстановлен Рамзи-Хаус, мы посчитали, что вы наверняка не станете возражать против визита вашей ближайшей родни.
– Родни? – недоуменно переспросила Амелия. Родство между Хатауэями и Дарвинами было столь отдаленным, что едва ли стоило о нем упоминать.
Графиня Рамзи продолжала улыбаться.
– Мы ведь родственники, не так ли? Когда мой бедный супруг, да упокоит Господь его душу, перешел в лучший мир, мы нашли утешение в известии о том, что управление поместьем перейдет в ваши опытные руки. Хотя... – она стрельнула глазами в сторону Кэма с Меррипеном, – мы не ожидали, что вы обзаведетесь столь красочным окружением.
Уловив оскорбительный намек на то, что в жилах Кэма и Меррипена течет цыганская кровь, Амелия гневно нахмурилась:
– Послушайте, что...
– Как приятно, что можно наконец встретиться и побеседовать без вмешательства стряпчих, – перебил ее Лео, желая предотвратить скандал.
– Полностью согласна с вами, милорд, – отозвалась графиня Рамзи. – Законники ужасно запутали наше дело с наследством, верно? Но мы всего лишь слабые женщины, и многое из того, о чем они толкуют, выше нашего понимания. Правда, Ванесса?
– Да, мама, – последовал сдержанный ответ.
Пухлые щеки графини Рамзи расплылись в улыбке. Взгляд ее скользнул по лицам новоявленных «родственников».
– Нет ничего важнее кровных уз, родственной привязанности к близким.
– Это значит, что вы решили не отнимать у нас дом? – пошла напролом Амелия.
Кэм предупреждающе сжал локоть жены. Повернувшись к Амелии, графиня Рамзи ошеломленно округлила глаза:
– Боже мой, я не в состоянии обсуждать юридические тонкости. Мой скудный умишко не способен постичь все эти премудрости.
– Как бы там ни было, – добавила Ванесса Дарвин елейным голоском, – мы лишимся прав на поместье, если лорд Рамзи женится и обзаведется наследником в течение года. – Она с беззастенчивой откровенностью оглядела Лео от макушки до пяток. – А ему, похоже, ничто не мешает это сделать, виконт щедро одарен природой.
Лео насмешливо изогнул бровь, заметив, что слова «щедро одарен» мисс Дарвин произнесла с легким нажимом.
Кэм вмешался прежде, чем Амелия успела отпустить язвительное замечание:
– Миледи, вам, наверное, понадобится где-то остановиться, пока вы гостите в Гэмпшире?
– Благодарим за заботу, но мы воспользовались гостеприимством лорда и леди Алстер, – ответила Ванесса.
– Нам хотелось бы немного освежиться, – живо встрепенулась графиня. – Думаю, бокал шампанского помог бы мне прийти в себя.
– Конечно, пожалуйста, – любезно предложил Лео. – Позвольте мне проводить вас к столу с закусками.
– Чудесная мысль, – восхитилась графиня Рамзи и, выступив вперед, оперлась на руку Лео. Ванесса встала по другую сторону от него. Изобразив чарующую улыбку, Лео повел дам к столу.
– Какие ужасные люди, – хмуро пробормотала Амелия. – Наверное, они явились, чтобы осмотреть дом. Теперь эти ведьмы не отстанут от Лео, ему придется провести с ними весь вечер, вместо того чтобы беседовать и танцевать с подходящими молодыми женщинами.
– Мисс Дарвин – подходящая молодая женщина, – с удрученным видом заметила Уин.
– Господи, Уин, ты считаешь, они приехали, чтобы мисс Дарвин могла познакомиться с Лео? Думаешь, она хочет завлечь его в свои сети?
– Если бы они поженились, выиграли бы обе стороны. – Уин пожала плечами. – Мисс Дарвин стала бы леди Рамзи и заполучила бы все владения, а не только копигольд. А мы все продолжали бы жить здесь, независимо от того, станет ли Лео отцом.
– Ты только представь, что значит иметь такую невестку, как мисс Дарвин. Это сущий кошмар.
– Не стоить судить о ней по первому впечатлению, – неуверенно возразила Уин. – Возможно, при более близком знакомстве она окажется очень милой.
– Вряд ли, – буркнула Амелия. – Женщины с подобной внешностью не бывают милыми. – Заметив, что Кэм с Меррипеном о чем-то переговариваются по-цыгански, она обратилась к мужу: – О чем вы говорите?
– Ее платье украшено павлиньими перьями, – с отвращением произнес Кэм – таким же тоном он мог бы сказать: «По ее платью ползали ядовитые пауки».
– Это очень красиво. – Амелия насмешливо взглянула на мужа. – Ты не любишь павлиньи перья?
– Цыгане верят, что даже одно перо – знак дьявола, – мрачно пояснил Меррипен.
– А на ней их было множество, – добавил Кэм.
Они посмотрели вслед Лео, сопровождавшему Ванессу Дарвин, так, словно тот шел прямиком к яме, полной смертоносных гадюк.
Лео проводил мисс Дарвин в гостиную, оставив графиню Рамзи возле столов с закусками вместе с лордом и леди Алстер. После нескольких минут разговора с Ванессой он убедился, что эта молодая особа умна и безмерно кокетлива. Лео уже встречались женщины, подобные ей, и многие из них побывали в его постели. Он не испытывал интереса к мисс Дарвин. Однако беседа с Ванессой и ее матерью могла принести пользу семье Хатауэй: Лео надеялся разузнать побольше о планах графини.
Ванесса оживленно щебетала, рассказывая о смертельной скуке, которую ей пришлось терпеть целый год, пока длился траур по покойному отцу. Она призналась, что с нетерпением ждет начала лондонского сезона.
– Но каким очаровательным стало поместье Рамзи! – воскликнула она. – Помню, я как-то раз была здесь, когда титул перешел к отцу. Я увидела лишь гору мусора и бесплодный сад. Теперь здесь настоящий рай.
– Это заслуга мистера Роана и Меррипена, – отозвался Лео. – Они вложили немало труда, чтобы совершить это чудесное превращение.
Ванесса недоуменно подняла брови:
– Да? Кто бы мог подумать? Их народ не отличается особым трудолюбием.
– В действительности цыгане очень трудолюбивы. Лишь кочевой образ жизни сдерживает их страсть к земле.
– Но ваши зятья, кажется, не из породы кочевников.
– У каждого их них есть своя веская причина оставаться в Гэмпшире.
Ванесса пожала плечами.
– С виду они похожи на джентльменов, а большего, думаю, и не требуется.
Ее презрительный тон задел Лео.
– На самом деле оба они благородного происхождения и лишь наполовину цыгане. Меррипену предстоит унаследовать графство в Ирландии.
– Я что-то об этом слышала. Ох уж эта ирландская аристократия... – Она брезгливо скривила губы.
– Вы считаете ирландцев ниже себя? – с ленцой спросил Лео.
– А вы нет?
– Да, мне всегда казалось верхом глупости, когда люди отказываются быть англичанами.
Ванесса решила оставить колкость Лео без ответа. Окинув взглядом гостиную, она с восторгом произнесла:
– Здесь прелестно! О, я с радостью перееду сюда.
– Как вы упомянули ранее, – заметил Лео, – такой возможности может и не представиться. У меня есть еще год в запасе, чтобы жениться и обзавестись потомством.
– У вас репутация закоренелого холостяка, что заставляет усомниться в первом. – Темные глаза Ванессы игриво сверкнули. – Что же до последнего, то с этим, уверена, вы великолепно справитесь.
– Ну, я бы не стал этого утверждать, – любезно возразил Лео.
– В этом нет нужды, милорд. О ваших талантах идет молва. Вы станете это отрицать?
Едва ли благовоспитанной девице пристало задавать подобный вопрос при первом знакомстве с мужчиной. Лео заключил, что Ванесса рассчитывала восхитить его своей дерзостью. Однако бесчисленные фривольные разговоры в столичных салонах уже успели набить ему оскомину, и Лео больше не находил подобные замечания интригующими.
В Лондоне искренность встречалась куда реже бесстыдства и потому способна была поразить куда сильнее.
– Я бы не сказал, что достиг совершенства в альковных делах. Меня можно назвать всего лишь искушенным. Но женщины обычно не замечают разницы.
Ванесса захихикала:
– А что позволяет достичь совершенства в альковных делах, милорд?
Лео посмотрел на мисс Дарвин без улыбки:
– Любовь, конечно. Без нее близость всего лишь дело техники.
Девушка, казалось, пришла в замешательство, но тотчас вновь нацепила на себя маску кокетства:
– О, любовь преходяща. Быть может, я и молода, но отнюдь не наивна.
– Это я уже понял, – кивнул Лео. – Не хотите ли потанцевать, мисс Дарвин.
– Это зависит...
– От чего?
– Достигли ли вы в этом совершенства, или вас можно назвать всего лишь искушенным.
– Тушé. – Лео невольно улыбнулся.
