Текст книги "Темный ангел"

Автор книги: Лиза Джейн Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Она стояла на углу Хазел и Эплбатер, обхватив коробку руками и притоптывая, чтобы немного согреться.

«Я слишком много прошу...»

Конечно, много, особенно если учесть, как она недавно избегала Эми. Смешно: у нее столько новых друзей, но в трудную минуту она интуитивно обратилась к Эми.

В Эми было что-то надежное, настоящее, доброе. И Джиллиан знала: Эми приедет.

«Джео» вылетел из-за угла с визгом тормозов и остановился, пройдя пол-улицы юзом. Типичная манера вождения Эми-без-очков. Девочка выпрыгнула из машины и встревоженно бросилась навстречу Джиллиан. Ее широко открытые голубые глаза блестели от слез.

Они обнялись и расплакались. Обе.

– Мне так жаль. Я вела себя отвратительно на прошлой неделе...

– А я раньше вела себя отвратительно...

– Мне стыдно. Ты в полном праве сердиться на меня.

– Я слышала про аварию, я волновалась... Джиллиан отступила на шаг.

– Нельзя медлить ни минуты. У меня нет времени. Я понимаю, как это звучит в устах того, кто прошлой ночью врезался в телефонную будку... но мне нужна твоя машина. Для одного дела – я должна увидеть Дэвида.

Эми кивнула, утирая слезы:

– Можешь не говорить больше ничего.

– Я могла бы забросить тебя домой...

– Это в другую сторону. Мне не повредит немного пройтись. Я люблю гулять.

Джиллиан чуть не рассмеялась. Вид Эми, наматывающей на голову шарф и постукивающей каблучками по обледенелой дороге, решительно собиравшейся идти пешком, согрел ее сердце.

Она порывисто обняла подругу.

– Спасибо. Я никогда этого не забуду. И я никогда больше не буду вести себя так ужасно, по крайней мере...

Она осеклась, чуть было не сказав: «по крайней мере, если останусь жива», и вскочила в машину. Она совсем не была уверена, что выживет.

Итак, сначала надо добраться до Дэвида.

Она должна была увидеть его собственными глазами. Убедиться, что с ним все в порядке... и что он – это он.

Она повернула ключ зажигания и поехала в Хьютон.

Глава 14

В приемном покое она узнала номер палаты Дэвида и, не спрашивая, пускают ли к нему посетителей, пошла по коридору.

Она мысленно твердила одно слово: «Пожалуйста!» Пожалуйста! Лишь бы с Дэвидом все было в порядке, тогда у нее есть шанс все исправить.

Перед дверью она остановилась и замерла.

Воображение рисовало ей всевозможные картины. Дэвид в коме, подключенный к трубочкам и проводкам, изменившим его до неузнаваемости. И гораздо страшнее: Дэвид жив, здоров и улыбается, глядя на нее... синими глазами.

Она догадалась, в чем состоял план Ангела. По крайней мере, она думала, что догадалась. Вопрос в том – удался ли ему этот план?

Затаив дыхание, она заглянула в палату.

Дэвид сидел на постели. Никаких проводков... Только к локтю тянулась трубочка капельницы. В палате была еще одна кровать. Пустая.

Он повернулся в сторону двери и увидел ее.

Джиллиан медленно пошла к нему. Ее лицо застыло и не выражало никаких чувств, глаза были прикованы к его лицу.

Темные волосы. Худощавое лицо с еще сохранившимся летним загаром. Скулы – умереть, да и только... глаза – утонуть...

Вот только улыбка, полунасмешливая-полудружеская, куда-то пропала. Он смотрел на нее таким же непроницаемым взглядом, как и она. Раскрытая книга незаметно соскользнула с его колен.

Джиллиан приблизилась к краю больничной кровати. Они продолжали неотрывно смотреть друг другу в глаза.

Что мне сказат?! Спросить: Дэвид, это действительно ты? Я не могу. Слишком глупо. И что, собственно, он скажет мне в ответ? Нет, Стрекоза, это – не он, это – я?

Молчание становилось неловким. Наконец очень тихо парень на кровати спросил:

– Ты как?

– Нормально, – ответила она и, запинаясь, повторила вопрос: – А... ты как?

– Да ничего... мне повезло... Сегодня ты выглядишь иначе...

– А ты выглядишь... равнодушным. В его глазах промелькнуло смущение. Потом – обида.

– Я... ну, ты вошла сюда с таким безразличным видом, таким холодным... – Он было опустил голову, но снова впился в нее глазами. – Джиллиан, что я сделал?.. За что ты влепила меня в ту будку?

– Я же не нарочно! – Она бросилась к нему, взяла его за руку.

Он пожал плечами:

– Ладно...

– Дэвид, я не нарочно. Я делала все, что могла, чтобы не врезаться. Я никогда не причиню тебе вреда. Разве ты не знаешь?

Его лицо просветлело. А глаза у него карие и взгляд спокойный.

– Да, я знаю, – сказал он просто. – Я верю тебе.

Странно, он действительно ей верил. Пусть все факты говорят против нее – он все равно ей верил.

Они держались за руки, не в силах отвести друг от друга влюбленных глаз. Им казалось, что они приближаются друг к другу, хотя никто из них и не сдвинулся с места.

И тут – свершилось!.. то, что должно было случиться по крайней мере уже дважды. Ее захлестнуло сильное сладостное чувство, она едва могла вынести это. Неожиданное счастье... потрясение от чувства, что ты кому-то принадлежишь...

Глаза Джиллиан сами собою закрылись, и Дэвид поцеловал ее. Она ощутила тепло его губ. И все вокруг стало светлым и замечательным... словно завеса, разделявшая двух людей, вдруг растаяла.

Джиллиан вдруг поразила мысль, что именно об этом и говорил ей Ангел. Интуиция подсказала ей, хотя она никогда не знала таких слов раньше, что у них с Дэвидом одна, общая душа. Она нашла свою половинку. Свою единственную любовь на этой земле. Человека, которому она предназначена. Человека, с которым ее никто не сможет разлучить. И им был не Ангел. Им был Дэвид.

И еще одно она знала с непоколебимой уверенностью: это был Дэвид, настоящий Дэвид. Он держал ее в своих объятиях, целовал ее. Ее – обыкновенную Джиллиан, одетую в старый серый свитер и без всякой косметики. Раньше она была уверена, что все дело во внешнем виде. Абсурд! Ну какое это имеет значение?

Дэвид был жив, и это единственное, что имело значение. Джиллиан не смогла бы вынести ответственности за его гибель. И если им удастся остаться в живых после всего, что им предстояло сделать, они станут счастливее, чем можно себе представить.

Устав от поцелуев, они держали друг друга в объятиях. И это тоже было замечательно.

Джиллиан вдруг отстранилась:

– Дэвид...

– Джиллиан, знаешь... я, кажется, люблю тебя, – сказал он удивленно.

– Знаю.

Джиллиан понимала, что ведет себя недостаточно романтично, но ей было некогда. Наступило время решительных действий.

– Дэвид, я должна кое-что тебе рассказать. Наверное, ты не сможешь мне поверить. Но ты все-таки попытайся.

– Джиллиан, я же сказал: я люблю тебя. Я действительно люблю тебя. Мы... – Он замолчал на полуслове, словно впервые увидев ее лицо. Казалось, он заметил в ней нечто такое, что заставило его засомневаться. И потом он повторил совсем другим тоном: – Я люблю тебя, поэтому я поверю тебе.

– Прежде всего, я вовсе не такая, как ты обо мне думаешь. Я не смелая, не благородная, не остроумная и... ничего подобного. Все было подстроено. Вот, ты только послушай.

И она начала рассказывать.

Все с самого начала, с того дня, когда она услышала плач в лесу, и пошла искать ребенка, и умерла, и нашла Ангела.

Она рассказала ему о том, как Ангел ночью появился в ее комнате и как он изменил всю ее жизнь. О шепоте, который с тех пор руководил ее действиями. И о самых плохих вещах. О ее колдовском наследстве. О порче, которую она навела на Таню и Ким. О Царстве Ночи. Обо всем, вплоть до дорожной аварии тем вечером.

Закончив, она села на край кровати и вопросительно посмотрела на него:

–Ну?

– Ну... мне, вероятно, полагается думать, что ты спятила. Но я так не думаю. Может, это я спятил. Дело в том, что однажды я тоже умер...

– Да, ты начал рассказывать... Помнишь, когда подобрал меня в лесу?.. А что с тобой случилось?

– Когда мне было семь лет, у меня начался приступ аппендицита. И я умер на операционном столе. Потом я попал в похожее на твою поляну место. И странная вещь: я тоже чувствовал, что на меня надвигается огромная крылатая тень, – ты говорила, что видела ее, покидая поляну. Только меня она настигла. И оказалась вовсе не темной и не страшной. Она была белой – прекрасной и сияющей – и с великолепными крыльями за спиной.

– А потом?

– Меня отправили обратно. И не было никакого выбора. Я ощутил себя окутанным любовью, но мне надо было обязательно возвращаться. Итак, в-жик! – назад вниз по туннелю... и – хлоп! – обратно в тело... Я никогда этого не забуду. Я не могу объяснить почему, но я точно знаю, все это было в реальности. И тебе я верю.

– Тогда, может быть, ты знаешь, что мне делать. Я ведь понятия не имею, кто на самом деле Ангел... он может оказаться каким-нибудь демоном. Все равно мне надо его остановить... Или прогнать как-нибудь.

Дэвид выразительно посмотрел на нее:

– Ты не сможешь! Ты не знаешь как!

– Но, возможно, Мелусин знает. Либо она, либо тот парень из клуба – Эш. Он выглядел нормально. У него только одна неприятная черта – он, видимо, вампир.

Дэвид напрягся.

– Ну уж нет, я выбираю колдунью...

– Я тоже.

– Но я хочу, чтобы ты подождала меня. Меня отпустят сегодня вечером.

– Я не могу. Из-за Тани и Ким. Мелусин, наверное, скажет, как их вылечить. Что бы там ни было, я спрошу ее. Мне нельзя терять ни минуты.

Дэвид нервно провел по волосам свободной рукой.

– Хорошо. Дай мне пять минут, и мы поедем туда вместе прямо сейчас.

– Нет!

Он разглядывал капельницу, явно прикидывая, как бы отключиться от нее.

– Да! Подожди-ка...

Джиллиан была уже у двери, она бросила ему воздушный поцелуй на прощание и убежала, прежде чем он успел перевести взгляд.

Он ничем ей не поможет. Нельзя победить Ангела обычным путем. А Дэвид окажется лишь заложником в руках Ангела, предметом угроз и средством для достижения порочных целей.

Джиллиан вышла из больницы и направилась к стоянке машин. Нашла «джео». Все замечательно. Теперь только бы Мелусин была в магазине...

На самом деле ты же не хочешь этого делать.

Джиллиан резко захлопнула дверь. Села прямо, глядя в никуда. Пристегнула ремень безопасности и завела машину.

Послушай, детка. У тебя никогда не будет такого друга, как я.

Джиллиан выехала с парковки.

Перестань, дай мне передышку. Можем же мы, по крайней мере, обсудить это? Есть вещи, которых ты не понимаешь.

Она старалась не слушать его. Она не осмеливалась отвечать ему. Прошлый раз он как-то загипнотизировал ее, заставил расслабиться и передать ему управление. Это не должно повториться.

Но она не могла заставить его замолчать. Она не могла отделаться от него.

Кроме того, тебе нельзя любить его. Есть правила, запрещающие это. Я вполне серьезен. Отныне ты принадлежишь Царству Ночи. Тебе не позволено любить человека. Если они узнают, они убьют вас обоих.

А ты что собирался с нами сделать?

Черт, она ему ответила! Никаких разговоров!

Тебе я не причинил бы вреда. Мне нужен был только он. Я занял бы его тело, как только оно освободилось бы...

«Не слушай», – приказала себе Джиллиан. Должен же быть какой-то способ заблокировать его, заставить уйти из ее сознания... Она начала петь.

«Украсим дома к Рождеству... ла-ла-ла...»

Однажды, когда она напевала рождественский гимн, он не мог слушать ее мысли. Казалось, пение сработало и теперь. Она громко распевала рождественские гимны. Радостные гимны «Храни тебя Бог..» и «Возрадуйтесь миру..» помогали лучше всего. А еще «Двенадцать дней Рождества» – на них она продержалась последние несколько миль до Вудбриджа.

«Пожалуйста, Мелусин, будь там...»

«Пять золотых колец...» – распевала она во весь голос, подбегая к дому 5/10 с коробкой из-под туфель под мышкой. «Все подумают, что я сошла с ума, – ну и пусть!»

« Четыре поющих птички, три курочки...»

Она подлетела к двери в заднюю комнату.

«Две горлицы...»

Мелусин удивленно взглянула на нее из-за прилавка.

«И один...»

Она прервала песню и стремглав бросилась к Мелусин.

– Умоляю, ты должна помочь мне! Во мне поселился Ангел, который убивает людей!

– В тебе... что?

– Это... нечто потустороннее. Я не могу заставить его замолчать...

Джиллиан вдруг обнаружила, что Ангел перестал говорить.

– Ага! Он испугался, когда я вошла сюда. Но мне все равно нужна твоя помощь. Пожалуйста.

Ее глаза наполнились слезами.

Мелусин облокотилась на прилавок и опустила подбородок на руки. Она не скрывала своего удивления и... готовности помочь.

– Почему бы тебе не рассказать мне все по порядку?

Джиллиан уже во второй раз в тот день рассказывала свою историю. Всю. Она надеялась, что подробности объяснят Мелусин ее спешку и неопытность.

– Понимаешь, я даже не настоящая колдунья, – вздохнула она в заключение.

– Ну, колдунья-то ты колдунья. Да еще какая! – отозвалась Мелусин. У нее на щеках заиграл румянец и в темных глазах появилась мистическая таинственность. – Он сказал тебе правду. Все знают о потерянных детях Харман. Летопись говорит, что малышка Элспет погибла в Англии. Но, очевидно, она не погибла. И ты – ее прямой потомок.

– Значит, я могу произносить заклинания? Мелусин рассмеялась.

– Каждый может произносить заклинания, из тех, кому положено, по-моему... некоторые думают иначе...

– А ты поможешь мне снять заклинания?– – Джиллиан открыла коробку из-под туфель. Ей было стыдно показывать куклы, хотя она и купила их здесь. – Я бы не стала этого делать, если бы только знала, – слабо пробормотала она, когда Мелусин взглянула на кукол.

Но та жестом приказала ей замолчать.

– Я знаю.

Джиллиан смотрела на нее с напряжением и ждала приговора.

– Хорошо, похоже, ты уже начала снимать порчу. Но я думаю... может, приложить целительный бальзам... или освященный чертополох...

Она засуетилась, почти летая по лавке на своем инвалидном кресле. Она чем-то обвязала кукол. Попросила Джиллиан сосредоточиться вместе с ней и произнести заклинание, которого Джиллиан не знала.

В завершение ритуала она завернула восковых кукол в материал, похожий на белый шелк, и положила их обратно в коробку.

– И это все? Все уже сделано?

– Ну, я думаю, пока лучше подержать кукол при себе на тот случай, если потребуется дополнительное лечение. Потом мы сможем снять с них имена и выбросить.

– А Таня и Ким поправятся? – Джиллиан ужасно хотелось, чтобы Мелусин еще раз подтвердила это. Ее терзали сомнения, и она не смогла удержаться от быстрого взгляда в сторону отсутствующей ноги колдуньи.

Мелусин перехватила ее взгляд и ответила со всей прямолинейностью:

– Если Тане уже ампутировали палец, заклинание его не спасет. Мы не можем вырастить новые конечности. – Она притронулась к своей ноге: – Это случилось во время катания на лодке. Несчастный случай. Но твоим девочкам в любом случае станет легче.

Джиллиан облегченно вздохнула, чего не позволяла себе уже несколько часов. Она закрыла глаза.

– Спасибо. Спасибо тебе, Мелусин. Ты не представляешь, как замечательно чувствовать, что никого больше не уродуешь. – Немного помолчав, она открыла глаза. – Но самая трудная часть еще впереди.

– Ангел?

–Да.

– Ты права: это будет нелегко, – она посмотрела Джиллиан прямо в глаза, – и опасно.

– Я уже поняла это. – Джиллиан нервно прошлась по комнате. – Он может проникать в мой мозг и заставлять меня совершать поступки...

– Не только в твой. В мозг любого человека.

– И я уверена, он умеет передвигать предметы. Может отправить машину в занос. Он все видит. – Она подошла поближе к прилавку. – Мелусин, кто он? И почему он все это делает? И почему со мной?

– Ну, последний вопрос самый легкий. Потому что ты умерла. – Мелусин быстро подкатилась к книжной полке в конце прилавка и бережно достала оттуда ветхий фолиант. – Он перехватил тебя на Переходе с Земли на Другую Сторону и завел в Потерянный Мир, на существование в котором был осужден, – сказала она, катясь обратно. – Он притворился одним из проводников на Другую Сторону. А та огромная крылатая тень, появившаяся в последний момент, и была настоящим ангелом. Однако твой «Ангел» успел вытащить тебя из Перехода за мгновение до того, как Встречающий настиг тебя.

– Значит, он не настоящий ангел?

– Нет.

Джиллиан поежилась.

– Он дьявол?

– Я так не думаю, – успокоила ее Мелусин. Она открыла книгу и углубилась в нее, медленно перелистывая страницы. – Судя по тому, как ты притащила его сюда, он – дух. Приводить духов на Землю можно двумя путями: их можно вызвать или... «сходить» за ними. Ты сделала это наиболее трудным путем.

– Подожди минутку. Так ты говоришь, я сама привела его?

– Ну, не осознанно. Уверена, ты и не подозревала. Похоже, он просто прицепился к тебе и скатился вместе с тобой вниз по туннелю – мы зовем это Узкой Тропой. Духи, населяющие Потерянный Мир, могут наблюдать за нами, иногда говорить с нами, но они не могут самостоятельно воздействовать на нас. Открыв ему путь на Землю, ты дала ему возможность свободно взаимодействовать с людьми.

– Только этого не хватало! Получается, что с самого начала это моя вина? – Джиллиан растерянно озиралась вокруг. – Мелусин, кто они такие, эти духи? Умершие люди?

– Несчастные умершие люди. – Мелусин еще полистала страницы и процитировала: – Околоземные духи – это поврежденные души. – Она захлопнула книгу. – Смотри, все так просто. Когда дух действительно несчастлив – совершил преступление или умер, не закончив важного дела, – он не может перейти на Другую Сторону и оказывается зажатым в пространстве... в книге это место называется «астральные планеты рядом с Землей». Мы же зовем его Потерянным миром.

– Зажатым?..

– Духи не в состоянии пройти через Переход. Они чересчур злы или отчаялись и в своей гордыне не принимают помощи. И если им удается добраться сюда, они могут совершать страшные, из ряда вон выходящие преступления.

– Но как от них избавиться? Мелусин вздохнула:

– Это самое трудное. Их можно отправить обратно в Потерянный Мир... если у тебя есть их кровь и волосы, а также набор особых веществ, которые я не смогу достать. И разумеется, если ты знаешь специальное заклинание, которого я не знаю.

– Понятно.

– Но и в этом случае он просто снова будет зажат в Потерянном Мире. Душа его не будет спасена. Однако, Джиллиан, я кое-что должна тебе сказать. – Лицо Мелусин стало очень серьезным, и она перешла на официальный тон: – Не тебе просить у меня совета.

– Что ты имеешь в виду?

– Джиллиан... Я думаю, что ты действительно не понимаешь, кто ты на самом деле. Дух объяснил тебе, насколько могущественны Харман?

– Он сказал, что сестра моей прабабушки Элспет стала важной особой среди колдунов.

– Самой главной. Она – королева, она правит всеми нами. И все Харман для нас – своего рода королевская семья.

Джиллиан слабо улыбнулась:

– – Итак, я принцесса?

– Ты говорила, что Элспет – мать матери твоей матери. Ты ее прямой потомок по женской линии. Потрясающе! Девочек Харман почти не осталось. Было только две во всем мире, и вот теперь еще ты. Разве ты не понимаешь? Стоит тебе только сообщить об этом Царству Ночи – и все они сбегутся к тебе на помощь. Уж они-то позаботятся об Ангеле.

Джиллиан спросила без особого энтузиазма:

– А сколько времени на это уйдет?

– Пока они соберутся и все такое... проверят твою принадлежность к семье, все подготовят... я не знаю. Возможно, несколько недель.

– Слишком долго. Этот путь слишком длинный. Невозможно даже себе представить, что натворит Ангел за эти несколько недель.

– Тогда сама попытайся его одолеть.

– Но как?

– Тебе придется узнать, кем он был при жизни и какое дело оставил незавершенным. Надо завершить его дело и только потом убедить его уйти. Он должен захотеть покинуть Потерянный Мир и уйти на Другую Сторону. – Мелусин искоса поглядела на Джиллиан. – Я говорила, это трудно.

– Не думаю, что он будет мне помогать. Ему все это не понравится.

– Нет. Скорее, он постарается убрать тебя. Джиллиан кивнула.

– Неважно. Я уже приняла решение.

Глава 15

Проницательные глаза Мелусин смотрели на нее изучающе.

– Ты сильная. Я думаю, ты справишься, дочь Элвайзы.

– Я не сильная. Я боюсь.

– Я думаю, это вполне совместимо, – возразила Мелусин, криво улыбнувшись. – Джиллиан, если ты сумеешь пройти через это, пожалуйста, возвращайся. Я хочу поговорить с тобой кое о чем. О Царстве Ночи и о том, что зовется Рассветным Кругом.

Тон, которым это было сказано, насторожил Джиллиан.

– Это важно?

– Это могло бы быть важно для тебя – колдуньи, рожденной от человека и окруженной людьми.

– Хорошо, я вернусь, если... – Джиллиан еще раз окинула взглядом магазинчик. Может, есть какой-нибудь талисман или еще что-то, что она могла бы взять...

Но она знала, что обманывала себя. Если бы было что-нибудь полезное, Мелусин уже дала бы ей это.

Ей оставалось только уйти.

– Удачи, – сказала Мелусин на прощание, и Джиллиан направилась к двери.

Нельзя сказать, чтобы она знала, куда идет. Уже прикоснувшись к ручке скрипучей входной двери, она услышала, что Мелусин окликнула ее:

– Постой! Я забыла одну вещь. Кем бы ни был твой Ангел, он родом отсюда. Околоземные духи обычно шатаются рядом с местом, где они умерли. Хотя, вероятно, тебе это не особенно поможет.

Джиллиан застыла на месте и зажмурилась.

– Нет-нет, это очень полезная информация. Замечательно! У меня появилась одна идея.

Она решительно повернулась, прошла через двери, не видя их, и вышла на площадь, не слыша рождественской музыки, которую наигрывал на свирели уличный музыкант.

Наконец-то она знала, куда ей идти.

Джиллиан поехала обратно на юг, в сторону Сомерсета, затем повернула на извилистую дорогу, ведущую на восток, в горы. За плавным поворотом она увидела раскинувшееся по обе стороны кладбище.

Это было старое, но все еще действующее кладбище. Обычное городское кладбище, разделенное на множество участков. Дедушка Тревор был совсем недавно похоронен здесь на новом участке кладбища. Однако на поросшем лесом холме находились и очень древние захоронения.

Что ж, если у нее и был шанс найти Ангела, то именно здесь.

Единственная дорожка на территорию старого кладбища вела к плохонькой деревянной лестнице, которая едва держалась на расшатанных рельсовых болтах. Цепляясь за перила, Джиллиан осторожно поднялась по ней. Наверху она остановилась и огляделась.

Высокая смоковница и дубы. Будто костлявые пальцы, они протянули свои черные ветви во все стороны. Солнце медленно садилось за горизонт, и в закатных лучах деревья отбрасывали длинные фиолетовые тени.

Джиллиан собралась с духом и крикнула громко, как только могла:

– Эй! Появись! Ты знаешь, чего я хочу!

Молчание.

«До чего глупо я выгляжу со стороны», – подумала Джиллиан и быстро отбросила от себя эту мысль. Зажав замерзшие руки под мышками, она снова закричала в безмолвную тишину:

– Эй! Ты меня слышишь? Я знаю, ты рядом! Эй, ты здесь?

Она толкнула ногой покрытый снегом могильный камень.

Конечно, ей нечего было делать здесь одной. Получить необходимую информацию о том, кем был Ангел при жизни, какое преступление он совершил или какое дело оставил незавершенным, можно было только от него самого.

Никто больше ей в этом не поможет.

– Это ты? – Джиллиан очистила от снега гранитную плиту и прочла: «Томас Эвинг, 1775. Пролил кровь и умер за Свободу». – Ты Томас Эвинг?

В порыве поднимающегося ветра обледеневшие ветви дерева над ее головой ударились друг о друга с хрустальным звоном.

– Нет, он слишком смел для тебя. А ты... обыкновенный трус.

Она стала расчищать надписи на других памятниках.

– Эй, может быть, ты Вильям Кэйс? «Погиб в расцвете молодости, свалившись с дилижанса» – это более похоже на тебя. Ты был Вильямом Кэйсом?

У тебя совсем пропала охота петь?

Джиллиан вздрогнула... от холодного ветра.

А то я подобрал для тебя подходящий репертуарчик.

И знакомый голос запел хрипло и мрачно:

«Призрак оперы здесь, в твоей голове...»

Да будет тебе, Ангел! Ты мог бы спеть и получше. Почему ты не позволяешь мне увидеть тебя? Боишься встретиться со мной лицом к лицу?

На снегу появился мерцающий свет – – прекрасное бледно-золотое свечение, переливающееся и мерцающее, как шелк. Свет усиливался. В глубине его появилась фигура. И через мгновение Ангел предстал перед нею. Его ступни едва касались снега.

Он выглядел самим совершенством. Прекрасный юноша в золотистом сиянии. Но теперь красота его пугала. Джиллиан знала, что за ней скрывается.

– Привет, – сказала она шепотом. – Полагаю, ты догадываешься, о чем я пришла поговорить с тобой.

– Нет, и меня это не волнует. Однако как неразумно прийти сюда одной! Кто-нибудь знает, где ты?

Джиллиан шагнула к нему и заглянула в его синие, как небо, глаза.

– Я знаю, кто ты, – начала она, стараясь удержать его взгляд и ставя акцент на каждом слове. – Ты не ангел и не демон. Ты просто человек. Такой же, как я.

– Нет. Это не так.

– Ты испытываешь те же чувства, что и любой другой человек. Ты не мог быть там счастлив. Никто не смог бы. Ты не хочешь быть похороненным в Нигде. Если бы я была мертва, я бы возненавидела это место.

Последние слова она произнесла с такой силой, что и сама удивилась. Ангел отвернулся.

Джиллиан почувствовала свое преимущество. Она наступала.

– Да, возненавидела бы! Вертеться, как на привязи, вокруг одного и того же места, глядя на то, как другие живут и чувствуют. Быть ничем, заниматься ничем, не считая мелких пакостей, насылаемых на людей. Разве это жизнь?.. – Она осеклась, поняв свою ошибку.

Он болезненно усмехнулся:

– Жизни у меня нет.

– Ладно, не придирайся. Разве это существование? Ты знаешь, что я имела в виду. Это же гадко, мерзко, это отвратительно!

Лицо Ангела передернулось, как от боли. Он вихрем унесся от нее. И впервые с момента их встречи Джиллиан заметила, что он в смятении. Он метался, как животное в клетке, и его волосы развевались, будто на ветру...

Джиллиан торопилась закрепить отвоеванное преимущество.

– Это ничем не лучше, чем гнить там. – Она пнула сухую траву у могилы.

Он стремительно вернулся обратно, и глаза его сверкнули неестественно ярко.

– Джиллиан, ты что, не понимаешь? Я и есть там!

Вся ее кожа покрылась мурашками, и она на мгновение лишилась дара речи. Невероятным усилием воли она заставила себя успокоиться и спросила ровным голосом:

– В этой могиле?

– Нет, но я покажу тебе где. Хочешь?

Королевским жестом он пригласил ее спуститься с лестницы, пропуская вперед. Джиллиан заколебалась... и пошла, чувствуя его присутствие за спиной.

Сердце у нее дико колотилось. Они словно соревновались, кто кого быстрее уничтожит.

Но она должна была это сделать, должна заставить его говорить, добраться до его гнева, боли и отчаяния и все узнать.

Они соревновались, чья воля сильнее, кто крикнет громче, в ком меньше жалости, кто дольше продержится...

Приз – душа Ангела.

Она чуть не слетела с лестницы. Слишком темно, чтобы разобрать, куда ступаешь. «Кроме того, – отметила она про себя, – становится все холоднее». Что-то похожее на ледяной ветер пронеслось мимо нее – и сияние осветило тропинку впереди. Ангел шел по ней, не оставляя следов на снегу. Джиллиан, спотыкаясь, спешила за ним.

Они направлялись в сторону нового участка кладбища. И мимо него – на самый новый.

– Здесь, – сказал Ангел и повернулся к ней лицом. Его глаза блестели, словно от слез. Он стоял, облокотившись на могильный памятник, и освещал его сиянием собственного тела.

Джиллиан охватил озноб.

Это было именно то, что ей нужно, именно то, о чем она его просила... Но все же при виде его могилы у нее волосы встали дыбом.

Он похоронен здесь. Здесь, под этим могильным холмом, покоится тот, кому она так доверяла… и кого так любила... Под звук его голоса она засыпала вечером и просыпалась по утрам...

И этот человек, оказывается, лежит в гробу! Если только уже не рассыпался в прах. Нет ни золотых волос, ни прекрасного лица, ни мягкой улыбки... Осталось лишь прочесть его имя, выгравированное на камне.

– Я здесь, Джиллиан, – пропел он с завыванием из-за гранитной плиты, изображая из себя вампира. – Подойди и поздоровайся со мной.

Он рассмеялся... с ненавистью. Дико, безрассудно, горько. Сейчас он способен на все.

Но, вопреки логике, сковывавший Джиллиан ранее болезненный ужас вдруг рассеялся.

И слезы хлынули у нее из глаз в три ручья, леденея на щеках. Она рассеянно вытирала их, медленно опускаясь на колени перед могилой. Казалось, она забыла о том, что Ангел стоит рядом.

Джиллиан молитвенно сложила руки, склонила голову и застыла в немой мольбе Богу, божеству, кем бы он там ни был.

Потом она сняла перчатку и голой рукой аккуратно расчистила надпись.

На гранитной плите с округлым верхом было написано: «С любовью нашему сыну Гари Фаджеону».

– Гари Фаджеон, – прошептала она нежно и взглянула на фигуру за камнем. – Ты – Гари?

В ответ он попытался рассмеяться, но смех получился натянутым и фальшивым.

– Приятно познакомиться. Я жил в Стэрбеке, мы почти соседи.

Джиллиан опустила глаза. Дата рождения – восемнадцать лет назад. А дата смерти – прошлый год.

– Ты умер в прошлом году. Тебе всего семнадцать?!

– Маленькая дорожная авария, – объяснил он. – Я был мертвецки пьян.

И опять дико расхохотался.

Джиллиан вспомнила о своей задаче.

– Господи, неужели? Значит, ты на славу повеселился при жизни?

– Что есть жизнь? – Он зло оскалился. – «Гори, сгорай, короткая свеча...» или что-то в этом роде.

Джиллиан не позволила ему себя отвлечь.

– Что ты натворил? Самоубийство? Это и есть твое преступление? А что за незавершенное дело?

– А тебе необходимо все у меня выпытать, да?

Ладно, отступим, – он пока не поддается. Может, стоит испробовать некоторые женские приемы?

– Я думала, ты доверяешь мне, Ангел. Я думала, мы предназначены друг другу и у нас одна душа...

– Думала? Но теперь ты знаешь, что нет... потому что ты нашла свою настоящую любовь – – этого ублюдка. – Гари внезапно улыбнулся своей великолепной улыбкой. – Ну и пусть! Пускай у нас и не общая душа, но, знаешь, мы связаны. Мы родственники. Дальние, однако родство прослеживается.

Джиллиан уронила руки. Догадка поразила ее, она впилась в него взглядом. Нет, она была не совсем уверена.

Впрочем, она и раньше чувствовала...

– Тебя никогда не удивляло, почему у нас одинаковый цвет глаз? – Он смотрел на нее сверху вниз. И в обступившей их тьме глаза его сияли, как синее пламя. – Я имею в виду, они не совсем обычные. Такие глаза были у твоей прабабушки Элспет, а также у ее брата-близнеца Эммета.

Близнецы!

«Ну конечно! Потерянные дети Харман, сказала Мелусин. Элспет и Эммет».

– И ты...

Он ухмыльнулся.

– Неужели дошло? Да, я правнук Эммета.

Теперь Джиллиан многое поняла. Ее мысли неслись галопом.

– Так ты тоже колдун. Поэтому ты знаешь и заклинания, и магические ритуалы, и еще много чего. Но как ты узнал о своем происхождении?

– Пришли какие-то идиоты из Рассветного Круга, – сказал Гари. – Они искали потерянных колдунов и смогли вычислить потомков Эммета, Мне рассказали достаточно для того, чтобы я понял, какой силой обладаю. А потом я велел им убираться.