Текст книги "Декабристы-участники войн 1805-1814 гг."

Автор книги: Лия Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

14 апреля 1814 г. за боевые заслуги и решающую роль в переговорах о капитуляции Парижа М. Ф. Орлов был произведен в генерал-майоры^{252}.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Закончилась многолетняя упорная кровавая борьба между Францией и Россией. Наполеоновская империя потерпела поражение.

«Война со славою была кончена. Полки наши возвращались из-за границы. Народ бежал им навстречу… Офицеры, ушедшие в поход почти отроками, возвращались, возмужав на бранном воздухе, обвешанные крестами. Солдаты весело разговаривали между собою, вмешивая поминутно в свою речь немецкие и французские слова.

…Время незабвенное! Время славы и восторга! Как сильно билось русское сердце при слове отечество! Как сладки были слезы свидания!»^{253}

Молодые русские офицеры – горячие патриоты, «сыны Бородина и Кульмские герои», будущие декабристы, помимо боевого опыта, прошли большую социальную и политическую школу.

Победоносная война русского народа в 1812 г. оказала огромное влияние не только на декабристов, принимавших в ней непосредственное участие, но и на тех, кому по молодости лет не пришлось воевать. Декабристы рассказывали о своем понимании прошедших событий в литературных трудах, в объяснениях следственной комиссии, в мемуарах и записках, написанных много лет спустя в Сибири. Ни время, ни возраст не изменили их взглядов. «Мы были дети 12-го года», – кратко и глубоко определил отношение декабристов к Отечественной войне декабрист Матвей Муравьев-Апостол^{254}. «Для того чтобы понять наше время, понять наши стремления, – писал он же по поводу романа Л. Н. Толстого «Война и мир», – необходимо вникнуть в истинное положение тогдашней России; чтобы представить в истинном свете общественное движение того времени, нужно в точности изобразить все страшные бедствия, которые тяготели тогда над русским народом; наше движение нельзя понять, нельзя объяснить вне связи с этими бедствиями, которые его вызвали»^{255}. И он же утверждал, что «именно 1812 год, а вовсе не заграничные походы создали последующее общественное движение, которое было в своей сущности не заимствованным, не европейским, а чисто русским»^{256}.

Глубокие размышления над судьбой своей Родины привели декабристов к единственно правильному выводу о народном характере войны 1812 г. Они поняли, что народ, охваченный всеобщим патриотическим порывом, сознательно вставший на защиту свободы и независимости именно России, а не батюшки-царя, народ-победитель не получил за свой героизм никакого вознаграждения. «Народная война 1812 года вызвала такую уверенность в народной силе и патриотической восторженности, о коих до того времени никакого понятия, никакого предчувствия не имели», – писал декабрист А. Е. Розен^{257}.

«Война 1812 г. пробудила народ русский к жизни и составляет важный период в его политическом существовании. Все распоряжения и усилия правительства были бы недостаточны, чтобы изгнать вторгнувшихся в Россию галлов и с ними двунадесять языцы, если бы народ по-прежнему остался в оцепенении. Не по распоряжению начальства жители при приближении французов удалялись в леса и болота, оставляя свои жилища на сожжения. Не по распоряжению начальства выступило все народонаселение Москвы вместе с армией из древней столицы… В рядах даже между солдатами не было уже бессмысленных орудий; каждый чувствовал, что он призван содействовать в великом деле», – вспоминал декабрист И. Д. Якушкин^{258}.

Декабрист С. Г. Волконский в своих записках передавал свой разговор с Александром I. Царь спросил: «Каков дух армии?» Я ему ответил: «Государь! От главнокомандующего до всякого солдата, все готовы положить свою жизнь к защите отечества…» – «А дух народный?» На это я ему отвечал: «Государь! Вы должны гордиться им; каждый крестьянин – герой, преданный отечеству и Вам». – «А дворянство?» – «Государь! – сказал я ему. – Стыжусь, что принадлежу к нему, – было много слов, а на деле ничего»^{259}.

На вопрос Следственной комиссии декабрист М. А. Фонвизин отвечал: «Великие события Отечествеи-ной войны, оставя глубокие впечатления, произвели во мне какое-то беспокойное желание деятельности»^{260}.

«Нападение Наполеона на Россию в 1812 году возбудило в русских любовь к Отечеству в самой высокой степени; счастливое окончание сей войны заставило всех русских гордиться своим именем, а во всех имевших счастие участвовать в высоких подвигах поселило удостоверение, что каждый из них был полезен своему Отечеству», – свидетельствовал С. П. Трубецкой^{261}.

«Во время войны 1812 года произошло одно обстоятельство, которое всячески старались замять. Вот оно. При виде неприятеля крестьяне, по собственному почину, взялись за оружие. Везде, в чисто русских губерниях, крестьяне вели партизанскую войну и мужественно бились. Когда неприятеля изгнали из России, те из них, которые были крепостными, вполне естественно думали, что такое геройское сопротивление, преодоление стольких опасностей, навстречу которым они храбро шли, стольких лишений, самоотверженно перенесенных ради общего освобождения, давали им право на свободу. Убежденные в этом крепостные некоторых местностей не хотели более признавать власть своих господ… они старались сбросить ярмо собственного рабства после того, как с таким успехом способствовали освобождению страны от угрожавшего ей чужеземного ига…» – писал декабрист Н. И. Тургенев^{262}.

В войну 1812 г. русские солдаты «храбро и отлично дрались… когда Отечество было почти порабощено неприятелем. Скажите, чего достойны сии воины, спасшие столицу и Отечество от врага-грабителя, который попирал святыню… Они, не кто другой спасители России… А такое ли возмездие получили за свою храбрость? Нет, увеличилось после того еще более угнетение», – писал декабрист Я. М. Андреевич^{263}.

«Обширная Россия восстала, как один человек… Воодушевление народное в России было велико, потому что это была война народная», – писал декабрист Н. А. Бестужев^{264}.

Война 1812 г. «пробудила и высоко подняла сознание народного достоинства, а вместе с тем с другой стороны допущенное по необходимости и неизбежное свободное обсуждение обстоятельств, которые привели и сопровождали эту войну, раскрыло целый ряд ошибочных действий правительства, от гибельных последствий которых, по тогдашним суждениям и убеждениям, Россия избавилась только самостоятельным действием и доблестью народа, независимо от правительства и даже как бы вопреки ему», – вспоминал декабрист Д. И. Завалишин^{265}.

Во время следствия над декабристами А. А. Бестужев писал Николаю I: «Наполеон вторгся в Россию, и тогда-то народ русский впервые ощутил свою силу: тогда-то пробудилось во всех сердцах чувство независимости, сперва политической, а впоследствии и народной. Вот начало свободомыслия в России»^{266}.

Война 1812 г. объединила народ для защиты своего достояния, которое одни меры правительства не в состоянии уже были охранять. Вторгшегося в Отечество врага разбил народ, и передовые мыслящие люди должны были обратить внимание на состояние «внутреннего устройства». Рабство народа, беззаконие, всеобщее лихоимство, разоренная страна – все это «вопияло за Отечество». «И мыслящие восстали на умственный подвиг, как прежде толпы восставали на рукопашный бой», – писал М. С. Лунин, объясняя на следствии причины своего вступления в тайное общество^{267}.

Двенадцатый год стал поворотным моментом политической жизни будущих революционеров.

На идейную подготовку декабризма несомненное влияние оказало участие будущих первых русских революционеров в войне за независимость Германии 1813 г. и походах во Францию в 1814 г. Заграничные впечатления не породили новую идеологию. Социальные и политические порядки западных стран были известны в России и до 1813–1814 гг. Но то, что было известно в теории, декабристы увидели воочию. Они познакомились с общественной жизнью стран, через которые проходили с боями. Стали очевидцами освободительного движения в Германии и политической борьбы во Франции после свержения Наполеона. Они убедились, что народы, свободные от крепостного строя, живут несравненно лучше, чем в крепостной России. Будущие декабристы совершенно ясно осознали, что все это было результатом Французской буржуазной революции, и, хотя европейская реакция во главе с русским царем вела войну 1814 г. с Наполеоном во имя восстановления феодально-абсолютистского строя во Франции, никакие попытки реставрировать старый режим не смогли уничтожить завоеваний революции.

«Возвращение Бурбонского дома на французский престол и соображения мои впоследствии о сем произшествии могу я назвать эпохою в моих политических мнениях, понятиях и образе мыслей: ибо начал рассуждать, что большая часть коренных постановлений, введенных Революцией), были при реставрации монархии сохранены и за благие вещи признаны, между тем как все восставали против Революции, и я сам всегда против нее восставал. От сего суждения породилась мысль, что Революция, видно, не так дурна, как говорят, и что может быть весьма полезна, в каковой мысли я укрепился тем другим еще суждением, что те государства, в коих не было Революции, продолжали быть лишенными подобных преимуществ и учреждений. Тогда начали сии причины присовокупляться к ныне уже приведенным; и начали во мне рождаться, почти совокупно, как конституционные, так и революционные мысли», – писал Пестель в своих показаниях Следственной комиссии^{268}.

«Кампании 12-го года и последующих 13 и 14 гг. подняли наш народный дух, сблизили нас с Европой, с установлениями ее, порядками управления и народными гарантиями; противоположность нашего государственного быта, ничтожество наших народных прав, скажу гнет нашего государственного управления – резко выказались уму и сердцу многих», – отмечал С. Г. Волконский^{269}.

«Теперь возвратятся в Россию много таких русских, которые видели, что без рабства может существовать гражданский порядок и могут процветать царства», – записал в своем дневнике декабрист Н. И. Тургенев^{270}.

«Пребывание во время похода за границей вероятно в первый раз обратило внимание мое на состав общественный в России и заставило видеть в нем недостатки, – показывал на следствии декабрист И. Д. Якушкин. – По возвращении из-за границы крепостное состояние людей представилось мне как единственная преграда сближению всех сословий и вместе с сим – общественному образованию в России»^{271}.

«Трехлетняя война, освободившая Европу от ига Наполеонова, последствие оной, введение представительного правления в некоторых государствах; сочинения политические, беспрестанно являющиеся в сию эпоху и читаемые с жадностью молодежью; дух времени, наконец, обративший умы к наблюдению законов внутреннего устройства государства, – вот источник революционных мнений в России. Молодые люди, занимавшиеся сими предметами, вскоре восчувствовали желание видеть в отечестве своем представительное устройство, сообщали друг другу мнение, соединялись единством желаний, и вот зародыш Тайного общества политического», – писал во время следствия над декабристами С. И. Муравьев-Апостол, отвечая на вопрос о формировании его революционного мировоззрения^{272}.

На вопрос Следственной комиссии, откуда он заимствовал первые революционные мысли, С. Г. Волконский отмечал: «Полагаю… что с 1813 года первоначально заимствовался вольнодумческими и либеральными мыслями, находясь с войсками по разным местам Германии и по сношении моем с разными частными лицами тех мест, где находился. Более же всего получил наклонность к таковому образу мыслей во время моего пребывания в конце 1814 и в начале 1815 в Париже и Лондоне, как господствующее тогда мнение. Как в чужих краях, так и по возвращении в Россию вкоренился сей образ мыслей книгами, к тому клонящимися»^{273}.

Трубецкой писал в своих показаниях: «Свободный образ мыслей заимствовал я по окончании войны с французами, из последовавших по утверждении мира в Европе происшествий, как-то: преобразования французской империи в конституционную монархию, обещания других европейских государей дать своим народам конституции и установление оных в некоторых государствах»^{274}.

Много лет спустя, вспоминая события минувших лет, декабрист М. А. Фонвизин писал: «В походах по Германии и Франции наши молодые люди ознакомились с европейской цивилизациею, которая произвела на них тем сильнейшее впечатление, что они могли сравнивать все виданное ими за границею с тем, что им на всяком шагу представлялось на Родине: рабство огромного большинства русских, жестокое обращение начальников с подчиненными, всякого рода злоупотребления власти, повсюду царствующий произвол – все это возмущало и приводило в негодование образованных русских и их патриотическое чувство. Многие из них в походах познакомились с германскими офицерами, членами прусского тайного союза, который, так благотворно содействовал освобождению и возвышению Пруссии, французскими либералами. В открытых беседах с ними наши молодые люди нечувствительно усвоили их свободный образ мыслей и стремление к конституционным учреждениям, стыдясь за Россию, так глубоко униженную самовластием»^{275}.

* * *

Будущие декабристы – «дети двенадцатого года», истинные и верные сыны Отечества, вернулись в Россию из заграничных походов, полные самого горячего стремления активно действовать на благо своей Родины и своего народа. Боевые содружества, сложившиеся в годы войны, крепли уже в мирное время, способствовали образованию тесных товарищеских коллективов, объединенных общностью политических настроений. Боевые друзья, спаянные фронтовой дружбой, продолжали встречаться, обсуждать вопросы, которые у многих зародились еще до войны, а во время войны укрепились. Они намеревались перестроить Россию, спасти свое Отечество от мерзостей крепостничества, неограниченного произвола военных начальников и гражданских чиновников, отсутствия просвещения, взяточничества и несправедливости в судах, казнокрадства, хаоса в гражданских учреждениях и палочного режима в армии.

Для этого они создали тайное общество. Во имя спасения России они вышли с оружием в руках на Сенатскую площадь и погибли. «Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа, – писал В. И. Ленин. – Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию.

Ее подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями «Народной воли». Шире стал круг борцов, ближе их связь с народом. «Молодые штурманы будущей бури» – звал их Герцен. Но это не была еще сама буря.

Буря, это – движение самих масс. Пролетариат, единственный до конца революционный класс, поднялся во главе их и впервые поднял к открытой революционной борьбе миллионы крестьян»^{276}.

ПРИЛОЖЕНИЕ

СПИСОК ОСНОВНЫХ УЧАСТНИКОВ

ТАЙНЫХ ОБЩЕСТВ В РОССИИ,

СРАЖАВШИХСЯ В ВОЙНАХ 1805–1814 гг.^[2]

Акиифиев (Акиифов) Федор Владимирович (1789–1848) – член Союза Благоденствия. В военную службу вступил в лейб-гвардии гусарский полк юнкером 31 марта 1806 г.; корнет – с 4 мая 1807 г. Участник войны 1807 г., 1812–1814 гг. Во время Бородинского сражения – штаб-ротмистр, командовал эскадроном лейб-гусар в гусарском полку. За отличие в сражении под Красным награжден орденом Георгия 4-й степени, золотой саблей с надписью «За храбрость», 6 октября 1812 г. произведен в ротмистры. Принимал участие в Кульмском бою, в Лейпцигской битве и битве за Париж. Осужден не был.

Астафьев Александр Филиппович (1781–1850) – член Союза Благоденствия. В военную службу вступил в Тульский мушкетерский полк. В кампанию 1806 г. воевал под Пултуском, в 1807 г, – под Прейсиш-Эйляу, где был контужен. Участвовал во Фридляндском сражении. В Отечественную войну 1812 г. служил в Вильманстрандском полку, сражался под Смоленском и при Бородине. За отличие в сражении был произведен в полковники. В составе партизанского отряда генерала Дорохова 29 сентября 1812 г. участвовал в штурме г. Вереи. Награжден орденом Владимира 4-й степени. В войну 1813 г. сражался при Баудене и Лейпциге. В 1814 г. во Франции участвовал в штурме Монмартрских высот Парижа. Осужден не был.

Бакунин Василий Михайлович (1795–1863) – член Союза Благоденствия. В военную службу вступил в 1812 г. юнкером в лейб-гвардии артиллерийскую бригаду, произведен прапорщиком во 2-ю резервную артиллерийскую бригаду, переведен подпоручиком в Нарвский пехотный полк, затем в лейб-гвардии гренадерский полк. За отличие под Лейпцигом произведен в поручики. Участвовал в битве за Париж. Осужден не был.

Батеньков Гавриил Степанович (1793–1863) – член Союза Благоденствия. В службу вступил 21 мая 1812 г. в 13-ю артиллерийскую бригаду в корпусе генерал-лейтенанта Сакена. Участвовал в освобождении Варшавы и Кракова. За сражение у крепостей Виттенберг и Магдебург 17 декабря 1813 г. произведен в чин подпоручика. В 1814 г. сражался во Франции в корпусе генерал-лейтенанта Сакена в составе Силезской армии. Выл в сражениях при Вакулере (7 января 1814 г.), при Шато-Бриене и Ла-Ротьере (1 и 20 января 1814 г.). За отличие был награжден орденом Владимира 4-й степени с бантом. Раненный в сражении при Монмирале (десять штыковых ран), Батеньков попал в плен, где находился до 10 февраля 1814 г.

Осужден в каторжные работы сроком на 20 лет. После приговора отправлен в Свартгольмскую крепость, откуда по особому высочайшему повелению в июне 1827 г. переведен в Петербург и заключен в Александровский равелин, где находился в одиночной камере до 1846 г. Затем отправлен в Томск с учреждением за ним строжайшего наблюдения. В 1856 г. вернулся из Сибири.

Башмаков Флегонт Миронович (ок. 1775–1859). Вступил в службу в 1794 г. сержантом во 2-й фузилерный полк, откуда в 1794 г, переведен в артиллерию, в рядах которой участвовал во многих войнах. В походе 1799 г. Суворова в Италию особенно отличился в делах при Лоди, Нови, Требии и Мантуе; Принимал участие в Турецкой, Шведской, Отечественной войнах и в войнах 1813–1814 гг. В 1823 г. был разжалован в рядовые Черниговского полка. Был близок с С. И. Муравьевым-Апостолом (жил у него в доме), знал о готовящемся восстании и его целях. По военному суду сослан на поселение в Западную Сибирь. Умер в Тобольске.

Бегичев Степан Никитич (1785–1859) – член Союза Благоденствия. В службу вступил 13 января 1813 г. корнетом, назначен адъютантом к генералу А. С. Кологривову. С 21 мая 1813 г. переведен в кавалергардский полк с оставлением прежней должности; с 1814 г. – поручик. Осужден не был.

Берстель Александр Карлович (1788–1830) – член Общества Соединенных славян. В службу вступил в 11-й артиллерийский полк 13-й артиллерийской бригады 23 августа 1806 г. подпоручиком. Участник турецкой войны (1808–1812 гг.). Награжден орденом Анны 4-й степени. Во время Отечественной войны 1812 г. находился в армии под начальством адмирала Чичагова. В 1813 г. участвовал в осаде крепости Торно на Висле. В апреле 1813 г. произведен в штабс-капитаны. Осужден в крепостные работы на 2 года; срок сокращен до 1 года. В августе 1827 г. определен рядовым в 45-й егерский полк, а затем в 41-й егерский полк. Убит на Кавказе.

Бибиков Илья Гаврилович (1794–1867) – член Союза Благоденствия. В военную службу вступил И октября 1810 г., юнкером в. лейб-гвардии артиллерийскую бригаду. 19 сентября 1812 г. произведен в прапорщики. В войне 1813 г. сражался при Люцене и Бауцене. Награжден орденом Анны 4-й степени. Участник Дрезденского сражения. За отличие произведен в подпоручики. Сражался под Лейпцигом. В 1814 г. участвовал в битве за Париж. Награжден орденом Владимира 4-й степени. Осужден не был.

Бистром Федор Антонович (17..—1825) – член Союза Благоденствия и Южного общества. Из корпуса инженеров путей сообщения переведен в лейб-гвардии егерский полк 21 мая 1813 г. штабс-капитаном. Участвовал в битве при Кульме, в Лейпцигском сражении и в битве за Париж. Умер до начала восстания.

Бригген Александр Федорович (1792–1859) – член Союза Благоденствия. В службу вступил 14 декабря 1808 г. в лейб-гвардии Измайловский полк подпрапорщиком. 28 декабря 1809 г. произведен в портупей-прапорщики, 28 октября 1811 г. – в прапорщики. G 16 апреля 1812 г. – поручик; участвовал в Бородинском сражении, был контужен. Награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость». Сражался при Кульме, где был ранен. Награжден орденом Владимира 4-й степени с бантом и прусского Железного креста. Произведен в поручики 7 октября 1813 г. Арестован в начале января 1826 г. Приговорен в каторжные работы на 2 года.

Булатов Александр Михайлович (1793–1826) – член Северного общества. Начал военную службу в лейб-гвардии гренадерском полку. Участвовал в Бородинском сражении. Отличился при Люцене, был награжден орденом Владимира 4-й степени с бантом. В сражении за Париж был отмечен Ермоловым, награжден орденом Анны 2-й степени и золотой шпагой с надписью «За храбрость». Покончил с собой в Петропавловской крепости.

Бурцов Иван Григорьевич (1794–1829) – член Союза Благоденствия. В военную службу вступил 30 июня 1812 г. прапорщиком по армии. С 6 февраля 1813 г. – прапорщик по квартирмейстерской части в «Польской армии» генерала Беннигсена в корпусе генерал-лейтенанта Толстого. Сражался при Дрездене и Доне. В 1814 г. (28 января —15 апреля) был при осаде Гамбурга. Награжден орденом Владимира 4-й степени. С 1 февраля 1826 г. по июнь 1826 г. находился сначала в Петропавловской, а затем в Бобруйской крепости. По отбытии наказания в 1827 г. отправлен на Кавказ. Смертельно ранен в сражении при Байбурте.

Воейков Николай Константинович – член Союза Благоденствия. В службу вступил корнетом в лейб-гвардии конный полк 2 февраля 1810 г. Участник Бородинского сражения, битвы под Кульмом, Фер-Шампенуазом и Парижем. Осужден не был.

Волконский Сергей Григорьевич, князь (1788–1865) – член Союза Благоденствия и Южного общества. В действительную службу вступил поручиком в кавалергардский полк 28 декабря 1805 г. Участвовал в войнах с Наполеоном в 1806–1807 гг. Сражался под Пултуском, при Прейсиш-Эйлау и под Фридляндом. Был награжден орденами Владимира 4-й степени, золотой шпагой с надписью «За храбрость», золотым знаком отличия в честь Прейсиш-Эйлауского сражения. В 1808 г. – штаб-ротмистр в том же полку. С 1810 по 1812 гг. участвовал в русско-турецкой войне. В 1810 г. сражался против турок при Силистрии, под Шумлой, под Рущуком. 6 сентября 1810 г. пожалован во флигель-адъютанты. Находился при главнокомандующем Дунайской армией М. И. Кутузове. Участвовал в сражении при Малой Слободзее при разгроме турок 1 и 2 октября 1811 г. С 18 октября 1811 г. ротмистр. Принял самое активное участие в Отечественной войне 1812 г. Сражался под Витебском, Дмитровом и Смоленском. Участвовал в завершающем сражении у Березины (6 сентября 1812 г.). Произведен в полковники, награжден орденом Владимира 3-й степени. В 1813 г. участвовал в боях под Калишем и Люценом, далее в сражении при Грос-Берене и при Денневице, награжден орденом Георгия 4-й степени; произведен в генерал-майоры. Участвовал в Лейпцигском сражении. Награжден орденом Анны 1-й степени. В 1814 г. во Франции участвовал в штурме г. Суассона и в сражении при Лаоне. Награжден несколькими иностранными орденами. Осужден по первому разряду и приговорен в каторжные работы сроком на 15 лет.

Враницкий Василий Иванович (1783–1832) – член Южного общества. Прапорщик австрийской службы, принят в российскую службу тем же чином в Севский пехотный полк. Участвовал в сражении при Прейсиш-Эйлау и при Гейльсберге. В 1808 и 1809 гг. принимал участие в войне со Швецией. В 1808 г. произведен в подпоручики. За отвагу в сражении при Карстуле награжден орденом Анны 4-й степени. В 1809 г. за отличие в бою под Торнео произведен в поручики. В Отечественную войну 1812 г. состоял при армии генерала Витгенштейна. Сражался при Клястицах, у Полоцка, у Борисова. 7 и 8 октября участвовал в штурме Полоцка. Награжден орденом Владимира 4-й степени, Анны 2-й степени, аолотой шпагой с надписью «За храбрость», произведен в штабс-капитаны. Переведен в свиту по квартирмейстерской части. В 1813 г. участвовал в осаде крепостей Магдебург и Витенберг и в сражении при Люцене. В 1814 г. во Франции сражался при Бар-сюр-Об и Труа; 20 февраля 1814 г. произведен в капитаны. В марте 1814 г. сражался при Арси-сюр-Об, Фер-Шампенуа и Париже. Осужден в ссылку на поселение на 20 лет.

Гагарин Федор Федорович, князь (1786–1863) – член Военного общества. В военную службу был записан еще ребенком; в возрасте 18-ти лет был прапорщиком в лейб-гвардии Семеновском полку. В 1806 г. переведен корнетом в кавалергардский полк. Назначен адъютантом к командующему русской армией в Пруссии генералу Беннигсену. Участвовал в битвах при Прейсиш-Эйлау, Гейльсберге и Фридлянде. В 1808 г. участвовал в войне с Персией, участвовал в штурме Эривани. Произведен в поручики, назначен адъютантом к генерал-фельдмаршалу Гудовичу. В 1811 г, был волонтером в Турецкой войне, отличился при взятии Ловчи. В 1812 г. назначен адъютантом к генералу Багратиону. Сражался при Бородине. Произведен в штаб-ротмистры. В 1813 г. произведен в майоры, переведен в Павлоградский гусарский полк. В 1814 г. сражался во Франции. Осужден не был.

Глинка Владимир Андреевич (1790–1862) – член Союза Благоденствия. В службу вступил в 1806 г. в лейб-гвардии артиллерийский батальон в чине поручика. Участвовал в кампании 1806–1807 гг. Сражался под Гутштадтом, Гейльсбергом и Фридляндом. Награжден орденом Анны 3-й степени. В войне со Швецией 1808–1809 гг. находился в составе войск, защищавших берега Финского залива. В 1810 г. переведен в 10-ю артиллерийскую бригаду штабс-капитаном. Участвовал в войне с Турцией, был при взятии Никополя. 13 января 1811 г. произведен в капитаны. С 1 мая 1812 г. – командир 28-й конноартиллерийской роты. Участвовал в Отечественной войне и заграничных походах 1813–1814 гг. 14 апреля 1813 г. произведен в подполковники. Осужден не был.

Глинка Федор Николаевич (1786–1880) – член Союза Благоденствия. В военную службу вступил 30 июня 1803 г. в Апшеронский полк в чине прапорщика. В 1805–1806 гг. участвовал в войне против Франции, состоял адъютантом при генерале Милорадовиче. Участвовал в битве при Аустерлице. 18 сентября 1806 г. уволен в отставку. В Отечественную войну 1812 г. участвовал в Бородинской битве. Снова вступил в военную службу в Апшеронский Пехотный полк и состоял адъютантом при генерале Милорадовиче, участвуя во всех главных сражениях до взятия русскими войсками Парижа. За военные заслуги награжден в 1812 г. орденом Владимира 4-й степени и золотой шпагой с надписью «За храбрость». В 1813 г. в чине поручика награжден орденом Анны 2-й степени. Выслан на жительство в Петрозаводск.

Годеин Николай Петрович (1790–1856) – член Союза Благоденствия. В военную службу вступил в лейб-гвардии гренадерский полк в 1808 г. Участвовал в Отечественной войне 1812 г. и в заграничных походах 1813–1814 гг. Осужден не был.

Граббе Павел Христианович (1789–1875) – член Союза Благоденствия. В военную службу вступил 4 сентября 1805 г. в чине подпоручика во 2-й артиллерийский полк. В 1805 г. участвовал в войне против Франции. В 1806–1807 гг. в составе Владимирского пехотного полка сражался под Голомином. Награжден орденом Анны 3-й степени. При Прейсиш-Эйлау отличился, награжден золотым крестом в память этого сражения; сражался при р. Пассарге и Гейльсберге. В конце 1811 г. – поручик конной артиллерии, был послан в Мюнхен, занятый французами, в качестве военного агента. Участник Отечественной войны 1812 г., адъютант сначала генерала Барклая-де-Толли, а затем генерала Ермолова. Участник битвы под Смоленском. Активный участник Бородинского сражения. Награжден орденом Анны 2-й степени с алмазным украшением. За сражение 22 сентября 1812 г. при селении Чернышине награжден орденом Владимира 4-й степени. Осужден не был.

Грохольский Дмитрий (1784—….). В военную службу вступил в 1812 г. в Полтавский пехотный полк в чине прапорщика. Участник Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов 1813–1814 гг. В июле 1821 г. по суду был разжалован из штабс-капитанов в рядовые с лишением дворянства за грубость и дерзость против своего батальонного командира; переведен в Черниговский цолк. Участник восстания Черниговского полка. По приговору военного суда в Белой Церкви подвергнут в 1826 г. наказанию шпицрутенами. Дальнейшая судьба неизвестна.

Гурко Владимир Иосифович (1795–1852) – член Союза Благоденствия. В военную службу вступил в лейб-гвардии Семеновский полк 3 февраля 1810 г. унтер-офицером. В 1811 г. произведен в прапорщики. Участник Отечественной войны 1812 г. Сражался при Бородине. В 1813 г. участвовал в сражении при Люцене, Бауцене, Кульме. Произведен в подпоручики и поручики. В 1814 г. участвовал в битве за Париж. Осужден не был.

Давыдов Василий Львович (1792–1855) – член Союза Благоденствия и Южного общества. В военную службу вступил в 1807 г. в лейб-гвардии гусарский полк. В 1808 г. произведен в корнеты, в 1811 г, – в поручики. Участник Отечественной войны 1812 г.; адъютант П. И. Багратиона, участник Бородинской битвы, за отличие в этом сражении награжден орденом Владимира 4-й степени с бантом. За отличие в сражении при Малоярославце награжден золотой саблей с надписью «За храбрость». В 1813 г. сражался при Люцене, Баудене. Награжден орденом Анны 2-й степени. Участник битвы при Кульме и Лейпциге. Произведен в штаб-ротмистры. В 1814 г. сражался во Франции под Сезаном, Монмиралем и Парижем. Награжден иностранными орденами. Осужден по первому разряду в каторжные работы на 20 лет.

Давыдов Дмитрий Александрович (1786–1851) – член Союза Благоденствия. В военную службу вступил в начале Отечественной войны 1812 г. волонтером; находился при генерале Остермане-Толстом. 31 октября 1812 г., зачислен штаб-ротмистром в Изюмский гусарский полк. За отличие в деле под Люнебургом (1813 г.) произведен в ротмистры. Находился в партизанском отряде генерала Чернышева, за участие во взятии Касселя был переведен в лейб-гвардии гусарский полк. В марте 1814 г. назначен дежурным штаб-офицером легкого корпуса генерала Чернышева, при котором находился до взятия Парижа. Осужден не был.

Дмитриев-Мамонов Матвей Александрович, граф (1790–1863) член Ордена русских рыцарей и Союза Спасения. В начале Отечественной войны 1812 г. добровольно вступил в военную службу, принял участие в битвах под Бородином, Тарутином и Малоярославцем. За необычайную храбрость был награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость». В 1812 г. на свои средства сформировал казачий полк; получил звание генерал-майора. В 1820 г. заболел тяжелым психическим расстройством.