Текст книги "Ты все разрушил. Я не вернусь (СИ)"
Автор книги: Лия Ришар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Глава 8
В конце лета настал день, когда мы с Антоном стали родителями. Я была счастлива. И первое время часами смотрела на сына. Любовалась им, вдыхала его особенный запах. И не могла поверить, что теперь я мама.
Сына мы назвали Артемом. И теперь он, маленький и розовощёкий, с интересом смотрел на этот мир своими голубыми глазами. Первое время было тяжеловато, я не высыпалась и вставала к сыну ночью. Но все равно была счастлива.
Мы с Антоном наконец-то съехали. Аглая Петровна уговорила Андрея Васильевича снять нам квартиру. Зарплата Антона пока не позволяла нам жить отдельно без помощи родителей. Мне было не удобно, что они помогают нам. Зато Антон радовался. Стал намного спокойнее, реже грубил. Только вот на работе пропадал и возвращался поздним вечером.
Мы жили в однушке, недалеко от центра города. Я старалась сделать жильё уютным. Купила мягкое покрывало для кровати, развесила наши с Антоном фотографии и постелила небольшой коврик персикового цвета. Иногда ко мне в гости приходила Лера. Мы гуляли с сыновьями и болтали. Осень выдалась тёплой.
Я не заметила, как пролетело три года. Из пухлого карапуза Артём превратился в светловолосого мальчишку с озорной улыбкой. Я посвящала сыну почти все свободное время. С садом пока что не получалось, поэтому с работой пришлось повременить. Но я очень хотела зарабатывать сама. Денег хватало не всегда. Я зависела от Антона.
С Антоном мы виделись не так часто, как хотелось бы. Это угнетало. Мы были похожи на соседей, а не на любящих мужа и жену. И я старалась, как могла, наладить наши отношения. Готовила его любимые блюда, разговаривала с ним, расспрашивала у него о работе и встречала в новом белье – пришлось раскошелиться на чёрное кружевное. Но это мало помогало. Мы, конечно, не ссорились. Но и время вместе особо не проводили.
Я продолжала работу над нашими отношениями. Правда, тогда ещё не понимала, что работать над отношениями должны двое, а не кто-то один.
Сегодня я в очередной раз решила порадовать мужа – хотела устроить ему сюрприз в честь нашей годовщины. Он был не в курсе о моих планах, я сказала ему, что уеду вместе с Темой к родителям.
Я купила хорошего вина и продуктов, чтобы приготовить ужин. Моя надежда все наладить пока не угасала. Я была в хорошем настроении, представляла, как Антон удивится и наверняка обрадуется, оценит мои старания. А еще размышляла, что он подарит мне. Я долго выбирала ему подарок, копила. И в конце концов купила мужу хорошие часы. Запомнила, что он когда-то хотел их.
Открыв дверь, я затащила в квартиру сумки с продуктами, поставила бутылку вина на тумбочку в прихожей. Выдохнула и, услышав в тишине тяжёлые вздохи, замерла. Сегодня Антон должен быть на работе. Возможно, конечно, приехал на обед. Но… в груди зарождалось тревожное чувство. Давящее и сковывающее.
С каждым шагом сердце билось сильнее, звенело в ушах. Я прекрасно понимала, что происходит. Но отказывалась верить. Казалось, будто нахожусь в дурном сне. Ноги ватные, во рту пересохло.
Теперь, помимо вздохов, раздался протяжный стон. И меня затошнило. Руки затряслись. Но я шагала дальше. К нашей с Антоном спальне. Хотела убедиться до конца. Глупая? Да, глупая. Самая настоящая дура. Но в голове стоял плотный туман. Я не могла ни о чем думать. На автомате открыла дверь и перестала дышать.
Мой муж. Отец моего ребёнка. На нашей кровати. С какой-то девушкой. Нет, не с девушкой. С шалавой. Я вцепилась в дверную ручку побелевшими пальцами и пару секунд просто смотрела, как она скачет на нем, запрокинув голову вниз. А он, прикрыв глаза, придерживает ее за бёдра.
Они не заметили моего присутствия. А я развернулась, чтобы уйти. Мой мир рушился. Я тоже рушилась. Казалось, меня прямо сейчас разрывает на куски. Как давно он ее сюда водит? Как давно спит с ней в нашей кровати, белье для которой дарила моя мама на новоселье? Все эти вопросы путались в голове, смешивались в какую-то вязкую кашу, от которой тошнило.
Я дошла до двери, намереваясь сбежать отсюда, как можно дальше. Но в последний момент дверь всё-таки закрыла. В голове что-то щелкнуло. И я поняла, что просто так не уйду. Ни о чем больше не думая, я развернулась, направилась в ванну, подхватила ведро с грязной водой, которое забыла вылить утром после мытья полов и снова направилась к спальне.
Не заметили? Сейчас заметят. Растерянность и боль заглушила злость. Обжигающая и резкая. Я открыла дверь, молча подошла к кровати и окатила мужа с его любовницей холодной водой. Это заставило их остановиться.
Антон вздрогнул, открыв глаза и поднявшись на локтях. Девушка взвизгнула, спрыгнула с кровати, прикрыв причинные места покрывалом. И я узнала в ней Олю. Бывшую Антона. Спутанные, русые волосы, по которым стекала вода, раскрасневшееся лицо и круглые, испуганные глаза.
– Кать, ты чего творишь-то? – пролепетал Антон, подтягивая к себе грязное одеяло. – Кать…
– С годовщиной.
Я прожгла его гневным взглядом, борясь с желанием оттаскать Олю за волосы и, хлопнув дверью, ушла. Пулей вылетела в подъезд, чуть не сбив бабушку из соседней квартиры и помчалась на улицу. Теперь эмоции взяли надо мной верх. Слёзы лились водопадом, я рыдала, не обращая внимания на прохожих. И бежала. Куда? Сама не знаю.
Мне хотелось исчезнуть. Провалиться. Перестать существовать, чтобы больше ничего не чувствовать. Но это было невозможно. Поэтому я бежала со всех ног. Наверное, хотела скрыться от дикой боли, которая пронзала меня. Снова и снова. Она пульсировала во мне, скручивая внутренности. Я задыхалась.
Столько сил. Столько времени. Стараний. Я все ему отдала. Я все терпела. А он… он предпочёл другую. Теперь пелена спала, обнажив то, чего я не замечала раньше. Показав мне, какая я была наивная и глупая. Маленькая девочка в розовых очках. Которая искренне хотела семью.
Глава 9
Я не помню, как оказалась в каком – то незнакомом дворе. Рухнула на лавочку и, закрыв лицо ладонями, продолжила рыдать. Выпала из реальности. Потеряла счёт времени.
– Девушка, вы тут вместо фонтана что ли? – сквозь пелену донесся насмешливый голос. – Что случилось – то?
Я не реагировала. Не хотела ни с кем разговаривать.
– Воды вам вынести? Эй, ау?
Я не выдержала и, подняв голову, резко повернулась к говорившему.
– Да не надо мне ничего! Отстаньте!
И тут же потрясённо замерла, хлопнув мокрыми ресницами. Передо мной сидел Марк собственной персоной. Он тоже был удивлён. Его тёмная бровь взлетела вверх.
– Равнина?
Такой же, как и раньше. Почти не изменился. Темные, густые волосы в творчеством беспорядке, глубокий взгляд карих глаз, нахальная улыбочка. И дурная привычка звать меня не по имени.
– Ты чего тут плачешь – то?
– Ничего, – втянув носом воздух, я вытерла руками слёзы.
– Ничего? – недоверчиво хмыкнул. – Просто так решила заскочить и порыдать под моим окном, да?
– Ты тут живешь? – вяло спросила я.
– Живу, – кивнул Марк. Его лицо сделалось серьёзным, хмурым. – Кать, что случилось?
– Я не хочу об этом, – вздохнула я, поднимаясь с лавочки. – Была рада тебя увидеть.
Я была действительно рада Марку. Даже сейчас, спустя столько времени, я рядом с ним почувствовала спокойствие. Он одним только своим присутствием разряжал обстановку.
– Ну ок, – пожал плечами Марк. И, тоже поднявшись с лавки, насмешливо добавил: – Передавай привет ган… Антону.
И тут я снова разревелась. Не выдержала. Воспоминания нахлынули с новой силой. Грязные картинки сменялись в голове одна за другой. Только сил не хватало вытравить все это из себя.
Марк выругался, подошёл ко мне, напряжённо заглядывая в глаза.
– Он обидел? Ударил?
Я покачала головой, всхлипывая.
– Что сделал? – не отставал Марк, схватив меня за плечи. – На меня посмотри. Что сделал?
Я послушно подняла на него взгляд и дрожащим голосом призналась:
– Изменил.
– Мудак, – покачал головой Марк, сжав мои плечи так, что я поморщилась. – Пошли.
– Куда? – растерялась я.
– В порядок тебя приводить, – скрывая злость за ухмылкой, ответил он. – Себя видела? Тобой ворон можно отгонять.
Я разозлилась. Сердито посмотрела в карие глаза.
– Вот, лучше злись, – кивнул Марк. – Женские слёзы – это жесть. Я теряюсь.
– Умеешь ты успокаивать, – буркнула я.
– Умею, – невозмутимо подтвердил он, не разделяя моего сарказма. И повёл меня к подъезду. – Успокоительное, кстати, есть. Шевели колготками.
Я грустно улыбнулась и пошла вместе с ним. Совсем не ожидала снова встретить Марка. По крайней мере не так и не здесь. Голова раскалывалась от событий сегодняшнего дня. Не верилось, что все это происходит со мной.
Жил Марк на втором этаже. В квартире было просторно и свежо. Но пустовато.
– Не стой, проходи, – скинув белые кроссовки, велел Марк. – Ванная там, можешь умыться. – Он кивнул в сторону двери из светлого дерева.
– Все так ужасно, да? – невесело хмыкнула я, снимая босоножки и балансируя на одной ноге.
– Ага, – пожал плечами Марк.
– Твоя эта прямолинейность… – нахмурилась я. – Мог бы и соврать.
– Враньё для слабаков, – пожал плечами он, уходя в сторону кухни. – Давай – давай. Я пока налью.
– Что нальёшь? – не поняла я, сверля его спину, обтянутую чёрной майкой, удивленным взглядом.
Марк обернулся.
– Успокоительное, Равнина.
– Мы встретились только десять минут назад, а ты меня уже бесишь, – с усталым вздохом сообщила ему я.
Он довольно усмехнулся и пошёл дальше. Ничего не ответил. А я, покачав головой, направилась в ванную. Там достала телефон из заднего кармана шорт и написала маме, чтобы узнать, как там Артём. Звонить не стала – боялась, что она по голосу поймёт, что со мной не все в порядке. Оставшись наедине с собой, я снова переживала произошедшее.
Я совершенно не представляла, как мне дальше быть. Куда идти и что делать? Как растить сына одной? У меня нет даже работы. И в ту квартиру… в неё я не смогу вернуться. Никогда не смогу, зная, что там происходило в мое отсутствие.
Получив сообщение от мамы, что все в порядке, я выдохнула и подошла к раковине. Облокотилась ладонями о ее края и подняла взгляд на зеркало с едва заметными разводами от воды. Да, выглядела я, мягко говоря, не очень. Хотелось снова заплакать, но я держалась. Разглядывала лохматые волосы, что лежали на плечах, спускаясь к груди, бледное лицо с печальными, опухшими глазами, с тёмными дорожками от туши на щеках и с подрагивающими губами.
– Ты там жива? – глухо послышался голос Марка за дверью.
– Жива, – буркнула я, включая воду.
Намылив руки мылом, я принялась умываться, стараясь не обращать внимание, на то, как щиплет глаза. Спустя несколько минут из зеркала на меня уже смотрело не чучело, а человек. Конечно, я по – прежнему выглядела далеко не супер – глаза все такие же покрасневшие и опухшие. Но хотя бы лицо чистое.
Я вышла из ванной, прошла по широкому коридору в сторону кухни, отметив, что квартира у Марка двухкомнатная. Интересно, сам снял или всё – таки папа каким – то образом помог?
Кухня оказалась небольшой. Стол из тёмного дерева, пара стульев, темно – серый гарнитур и холодильник с парой ярко – желтых стикеров. На одном из них красовался малиновый отпечаток чьих – то губ. На подоконнике стояла стеклянная пепельница, из приоткрытой форточки просачивался лёгкий ветер, приподнимая шторы.
На столе я заметила здоровенную чашку с ароматным кофе. Марк достал плитку шоколада из навесного шкафчика и положил передо мной. Затем отвернулся, принявшись наливать себе в чашку кипяток из чайника.
– Спасибо, – сев за стол, я обхватила подрагивающими руками чашку и поднесла ее к губам.
– Пожалуйста, – не оборачиваясь, отозвался он.
Я глотнула кофе и поморщилась. Затем изумлённо посмотрела на Марка.
– Это что за кофе такое?
– С успокоительным, – невозмутимо ответил Марк, хохотнув.
– С каким ещё успокоительным? – нахмурилась я.
– Коньяк называется, – пояснил он, усаживаясь за стол. Глотнув из своей чашки кофе, он поднял насмешливый взгляд на меня. – Пей. Станет лучше.
Я вздохнула и сделала ещё один глоток. Пила на автомате, потихоньку успокаиваясь. Становилось жарко. Я чувствовала, как лицо раскраснелось.
– Как сын? – отстраненно поинтересовался Марк.
– Хорошо, – улыбнулась я. – Растёт.
– Как назвали?
– Артём. Тебе папа не рассказывал?
– Не общаюсь с ним, – равнодушно ответил Марк, откинувшись на спинку стула и задумчиво разглядывая коридор за моей спиной.
– Марк… – помявшись, сказала я. – Мне жаль, что так вышло. Извини.
Он удивлённо посмотрел на меня и усмехнулся.
– Это за что?
– Ну, если бы не ситуация с Антоном…
– Ситуация? – переспросил Марк, хмыкнув. – Какая? Когда он тебя беременную ударил, а ты его простила?
– Я хотела сохранить семью, – одарив его тяжёлым взглядом, сдержанно ответила я.
– Семью? – он удивлённо усмехнулся. – А она была?
– Она была, – твёрдо ответила я.
– Валить надо было ещё тогда, – резко допив кофе, сказал он мне. С какой – то горечью в голосе и почему – то со злостью. – А ты терпела всю эту хрень. Никакой семьи не было с самого начала. – Он резко замолчал и уже спокойнее спросил: – Скажи, ты совсем слепая была? Тебе мало было?
– Я была беременна! Я не знала, что мне делать! И сейчас не знаю! – сердито заявила я. – Ты думаешь, это все так просто? Думаешь, мне не больно? Он там, в нашей кровати! С ней! – Я поднялась со стула, прожигая Марка гневным взглядом. – Я ухожу. Спасибо за участие.
– Кать, стой, – я слышала, как он поднялся со стула и пошёл за мной. – Да стой!
Я не отвечала, шагая к двери. Наверное, мне всё – таки лучше одной пережить этот период жизни и хорошенько подумать, как быть дальше.
***
– Я перегнул. Виноват! – Марк схватил меня за руку и развернул к себе. – Хорош злиться. Обещаю, больше не стану говорить ничего на эту тему. Ок?
– Ты слишком резкий, Марк, – вырвав руку из его пальцев, сказала я. – И вообще не думаешь, что говоришь.
– Все наоборот, – невозмутимо пожал плечами он. – Я говорю, что думаю.
– От этого не легче, – вздохнула я, обдуваясь.
– Ну и куда пойдёшь? – спросил Марк, наблюдая за мной.
Об этом я не подумала. По сути мне было некуда идти. К маме точно нельзя – не хочу сейчас расспросов и переживаний. Лерка с мужем уехали к родителям на дачу. Обратно, в ту квартиру? Я скорее на вокзале переночую, чем там.
– Оставайся, – заметив мое замешательство, предложил Марк. – Комната свободная есть.
Я выпрямилась, задумчиво перебирая ремешок босоножки, которую держала в руках.
– Ну? – вскинул брови он. – Соображай быстрее.
– Знаешь что? – подняла я на него свой взгляд.
– Что? – на его лице расцвела мальчишеская улыбка.
– Я уже говорила, что ты меня раздражаешь?
– Говорила, – кивнул Марк. – Что – то изменилось?
– Ничего не изменилось, – швырнув босоножку на пол, заявила я, проходя мимо него. – Только усилилось.
– Ты бесишься, потому что не хочешь слышать правду, – донеслось мне в спину.
– Мне не нужна эта правда. Я и так знаю, что я тупая. – шагая обратно, в сторону кухни, пробурчала я. – И видимо, какая – то страшная. Или… не знаю. Я вообще ничего не знаю! Я просто не понимаю! – Я снова развернулась и, негодуя, продолжила: – Я что, плохо готовлю? Или плохо убираюсь? Я же старалась! Я хотела, чтобы у нас все было хорошо с ним!
Дурацкие слёзы снова хлынули из глаз. Я прикусила губу и всхлипнула, прикрыв глаза. Мне было больно. И до жути обидно.
– Равнин, ты самая лучшая, – подошёл ко мне Марк. – Это муж твой… дерьмо. Поверь. И готовишь ты хорошо, – остановившись сзади, он приобнял меня за плечи и насмешливо проговорил мне на ухо: – А твоя горелая яичница – вообще улёт. Отвечаю.
Я сквозь слёзы рассмеялась и, пихнув его локтем, снова села за стол. Тяжело вздохнула и допила кофе.
– Расскажи лучше, как ты? – спросила я у Марка.
Он остановился возле форточки, подхватил зубами сигарету из пачки и прикурил. Выпустив дым, невесело усмехнулся.
– У меня только ты и спрашивала всегда, как я. Остальным, походу, класть было.
– Марк, мне правда было не все равно, – заверила его я. – Ты мне не чужой.
– Я нормально, – стряхнув пепел в пепельницу, отстранённо ответил он. – Как видишь, жив и здоров.
Я глотнула остывший кофе.
– И как ты все это время жил? Как…
– Без папиных бабок? – перебил меня Марк, хмыкнув. – Нормально.
– Просто… я не понимаю, – заправив передние пряди волос за уши, начала я, – ты ушёл без всего, на мели. Чем ты занимался все это время?
– Тачки угонял, – бесстрастно ответил мне он и, заметив, как вытянулось мое лицо, громко рассмеялся. – Сколько лет знакомы, а ты все так же ведёшься.
– Ну так что? – пропустив его колкость мимо ушей, снова спросила я.
Марк выпустил полупрозрачный дым изо рта, затушил сигарету и резким движением приоткрыл форточку шире.
– У меня друзья хорошие, – пожал плечами он. – Помогли. Я был согласен на любую работу – нужны были бабки.
– Ты же не привык работать, – усмехнулась я, приподняв брови. – Это даже представить сложно. Я думала, ты вернёшься.
– После того, как он меня выставил, как щенка какого – то? – с нотками злости в голосе спросил Марк. – Я пахал все эти годы, жрал всякую дрянь и скитался то там, то здесь, лишь бы не возвращаться.
Я не выдержала его потемневшего, тяжёлого взгляда и опустила глаза. Тихо допила кофе. Я все ещё чувствовала себя виноватой в том, что произошло. Повелась на влияние Аглаи Петровны, плясала под ее дудку.
– Видимо, у тебя всё – таки получилось стать независимым, – тихо сказала я. – Ты молодец, Марк.
– Пока нет, – не согласился со мной он. – Глаза не прячь, я тебя ни в чем не виню.
Я вздохнула, посмотрела на него. Марк задержал на мне свой взгляд. В его глазах – темная бездна. И что в ней творится известно только ему. Порой она такая тягучая и манящая, что становится страшно.
– Ну так что? Сейчас как с работой? – подперев подбородок ладонью, снова спросила я, стараясь перевести тему.
– Нормально, – пожав плечами, ответил Марк. – Тачки чиню, друг пристроил в автосервис.
– Ты? – изумилась я, округлив глаза. – Возишься с машинами?
– Прикинь, – усмехнулся он. – Оказалось, мне это интересно.
– Нравится? – все ещё удивлялась я.
– Нравится, – кивнул Марк. – Но я там не навсегда. Сейчас нужны деньги.
– Это здорово, – по-доброму улыбнулась я.
Мы помолчали какое – то время. Марк, покусывая губу, смотрел вниз, на золотистый линолеум. А я пальцами перебирала край футболки.
– Что дальше делать будешь? – прервал тишину Марк, вопросительно взглянув на меня.
Я растерянно пожала плечами, уставившись в одну точку. Я не знала ответа на этот вопрос. Он слишком сложный. Сейчас вообще все, вдруг, стало очень сложно. Разрушилось, изменилось. Резко и безвозвратно.
– Не знаю, – выдохнула я.
– Простишь его? – карие глаза пронзали меня испытывающим взглядом.
Я отрицательно покачала головой.
– Не смогу.
– Тогда радуйся, – посоветовал мне он.
– И чему радоваться? – сдвинула брови на переносице я. – Что семья разрушилась? Что ребёнок будет расти без отца?
– Что дерьмо само отвалилось, – подмигнул Марк и, поднявшись, лениво потянулся. – У меня осталось ещё успокоительное. В чистом виде хлебнёшь?
– Нет, – покачала головой я. – Этим горю не поможешь.
Марк весело улыбнулся.
– Нельзя быть такой скучной. Я наливаю. А потом мы уходим.
Я изумилась, одарив его недоуменным взглядом.
– Уходим? Куда уходим?
– Забывать твоего бывшего, – Марк поймал ртом дольку шоколада и достал из шкафа тёмную бутылку. – Пойдёшь? Я знаю крутой клуб.
– Нет, я… тут останусь, а ты иди, – ответила я.
Марк подошёл ко мне, наклонился и приобнял меня за плечо.
– Ну же, баба Катя, – проникновенно шепнул он. – Панталоны в руки и вперёд.
Я оттолкнула его от себя и нахмурилась.
– Отстань!
– Хорош дома сидеть, – выпрямившись, сказал Марк. – Твой бывший время зря не терял, пока ты ему носки стирала.
– Хватит, – закатила глаза я. – И так тошно.
– Чтобы не было тошно, надо пойти и как следует наебе… – поймав мой строгий взгляд, Марк поправился: – повеселиться. Идёшь?
– Ты не отстанешь, да? – уточнила я, вздохнув.
– Ага, – довольным голосом подтвердил Марк.
– Уже жалею, что с тобой связалась, – скрестив руки на груди, сообщила ему я. Но предательская улыбка всё – таки заиграла на губах.
– Ещё спасибо скажешь, – хмыкнул Марк. – Но перед клубом мы заедем к тебе.
Глава 10
– Зачем? – опешила я. У меня внутри все сразу же задрожало, стоило только представить, как зайду в квартиру.
Марк посмотрел на меня, как на умственно отсталую.
– А вещи как забирать будешь? – поинтересовался он.
– Ну, не знаю, – растерянно отозвалась я, глядя на него снизу вверх. – Со временем заберу, но не сейчас. Я не могу там появляться, не могу…
– Я с тобой зайду, – заявил Марк. – Чего бояться? Заберёшь все и уедем.
Я помолчала, задумчиво рассматривая свои босые ноги с ногтями, покрытыми розовым лаком. Вернуться в эту квартиру – все равно, что провести ножом по свежей ране. Но возвращаться придётся. Рано или поздно. А мне нужны мои вещи. У меня даже зубной щетки нет.
– Кать, – Марк подвинул ко мне табуретку и уселся на неё. Я вопросительно посмотрела в его темно – карие глаза и заметила в них участие. Мне было важно, что он действительно хочет помочь. – Либо ты возвращаешься к нему и все прощаешь, либо забираешь шмотки и сваливаешь в закат.
– Я боюсь, – призналась я, тяжело вздохнув.
– Боишься? – изогнул брови Марк. – Его?
Я отрицательно покачала головой, подождав пару секунд, чтобы сдержать слёзы.
– Боюсь того, что будет дальше. Новой жизни. Я… не знаю, как мне жить.
– У тебя нет выбора, – пожал плечами Марк. И щёлкнул меня по носу. – От развода ещё никто не умирал.
– Как у тебя все просто! – возмутилась я.
– А у тебя – сложно, – парировал Марк. – Ты – трусиха.
– Я не трусиха, – нахмурилась я.
– Раз не трусиха, – прожигая меня своим взглядом, начал он, – забирай все свое и уходи.
– Куда? Куда мне уходить? – я снова терялась. Меня начинало трясти. – Мне даже идти некуда.
– Родители? – предложил Марк.
– Там нет места, – угрюмо ответила я. – Они живут теперь в однушке.
Марк какое – то время смотрел на меня. Задумчиво и внимательно. Брови слегка нахмурены, по лицу ходили желваки.
– Прямо сейчас мне нужен чёткий и точный ответ. Честный. Готова?
Я напряжённо кивнула, не сводя с него взволнованного взгляда.
– Ты уходишь навсегда или это показное выступление, чтобы он валялся у тебя в ногах и просил прощения?
Мозг коварно подсунул мне картинку обнаженных тел в постели. Сердце пронзила острая боль. Смогла бы я такое простить? Смогла бы целовать Антона? Спать с ним? Снова жить в этой квартире?
Нет. Не смогла бы. Ни сейчас, ни потом. Возврата нет. Наш брак рушился все это время, а я не замечала, что его уже не спасти. Наверное, мне нужно было застать Антона за изменой, чтобы окончательно разбить розовые очки и не продолжать тянуть все на себе. До меня только сейчас дошло, что я не любила, а пыталась сохранить семью. Потому что так правильно, потому что ребёнок.
Вместе с болью пришло странное облегчение. Больше не нужно будет стараться, пытаться, придумывать. Я свободна. И должна быть счастлива без него. И назло ему.
– Я ухожу навсегда, – абсолютно серьезно ответила я.
Марк поднялся с табуретки и первым направился в коридор.
– Поехали. Заберёшь вещи и останешься здесь.
– Что? – торопливо шагая за ним, удивлённо спросила я. – А как же ты?
– Поживу у друга, – не оборачиваясь, ответил он. – У тебя будет время решить с работой и съехать.
– Ты серьезно? – широко распахнув глаза, недоумевала я.
– А я по – твоему тут шутки шучу? – в его голосе послышался смех. – Заберёшь вещи, сына… кстати где он?
– У моих родителей, – все ещё теряясь от таких резких перемен, пролепетала я.
– Заберёшь и сюда, – заключил Марк.
– Но… – мне не верилось в происходящее. Будто сон. – Ты уверен?
– Уверен, – завязывая шнурки на кроссовках, ответил он.
Я кусала губы, размышляя и продумывая, как при таком раскладе все сложится. А сложится ли? А вдруг я не смогу найти быстро работу? Вдруг, у меня не хватит денег для того, чтобы потом снять жильё?
– Знаешь, в чем твоя проблема? – Марк закончил с кроссовками и поднялся с корточек. Я вопросительно посмотрела на него и он продолжил: – ты слишком много думаешь.
– Мне по – твоему не думать что ли? – скрестила руки на груди я. – У меня нет работы и маленький ребёнок. И развод впереди.
– Это жизнь, Равнина, – хлопнул меня по плечу Марк, усмехаясь. – Просто прими то, что есть. У тебя нет других вариантов.
Сжав губы, я понуро кивнула. Других вариантов действительно нет. И если бы не Марк, то все было бы совсем плохо. Идти некуда. Конечно, родители бы помогли – наверняка сняли бы нам с Темой жильё на первое время. Но я совершенно не хотела их тревожить. Была бы возможность, даже не рассказала бы о том, что собираюсь разводиться. Лишь бы не переживали. Но рассказать придётся. И это ещё одна головная боль.
– Ты примёрзла? – Марк щёлкнул пальцами перед моими глазами. – Обувайся.
Я сфокусировала взгляд на его лице, но обуваться не спешила.
– Почему ты мне помогаешь?
– Не чужие люди ведь, – развёл руками Марк. – У тебя беда. Почему не помочь?
Я подозрительно сощурилась. Он весело усмехнулся.
– Ладно – ладно! – сдался Марк и довольным голосом добавил: – представляешь лицо мамули и сводного братика, когда они узнают, что ты живешь у меня?
– Ты неисправим, – вздохнула я, обуваясь.
– Но прежде всего помощь, – заверил меня Марк. – От чистого сердца.
Я слегка улыбнулась, застёгивая ремешки босоножек. Марк всегда мне помогал. Защищал и поддерживал. Ужасно несправедливо, что все остальные считали его плохим. Да, он вспыльчивый и прямолинейный. Острый на язык. Но добрый и честный.
– Готова? – проследив, как я выпрямилась и откинула копну волос на спину, спросил Марк.
– Да, – кивнула я.
– Поехали, – скомандовал он и первым вышел в подъезд.
А я, беспомощно оглянувшись, пошла за ним. Все внутри переворачивалось и сжималось от того, что мне придётся снова оказаться в том месте, где я испытала всю боль предательства. Но рядом с Марком я чувствовала себя защищённой и волновалась не так сильно, как если бы поехала за вещами одна. Знала, что рядом с ним бояться нечего. Чувствовала исходящую от него уверенность.
***
Антон открыл дверь сразу после того, как я нажала на кнопку звонка. Глаза бегают, волосы взъерошены.
– Катя, – выдохнул он, шагнув ко мне, – я звонил, наверное, раз сто. Кать… – он посмотрел на Марка, стоящего за моей спиной и переменился в лице. Нахмурил брови, одновременно удивляясь и злясь. – Он что здесь делает?
– Привет, братан, – весело и глумливо улыбнулся Марк и, подвинув меня плечом, первым зашёл в квартиру. Наглости у него, как и всегда, было не занимать. – Как жизнь? Выглядишь хреново.
Антон, сцепив зубы, прожег меня тяжёлым взглядом.
– Что это значит? Почему ты с ним?
Я старалась быть невозмутимой и сдерживать эмоции, рвущиеся наружу.
– Я пришла за вещами. Отойди. – проходя мимо него, спокойно ответила я.
– Катя… – донеслось растерянно мне вслед.
Марк остановился посередине коридора, осмотрелся и задорно взглянул на нас.
– А ничего так квартирка.
– Пусть выйдет, – Антон догнал меня и, схватив за локоть, развернул к себе. – Нам надо поговорить.
Я вырвала руку из его пальцев.
– Это тебе надо. Мне – нет.
Не желая больше разговаривать, я пошла искать спортивную сумку, чтобы уложить в неё самое необходимое. Все вещи сразу я забирать не планировала, хотя очень бы этого хотела. Чтобы не появляться здесь ещё раз, чтобы не видеть Антона. Теперь у меня к нему появилось стойкое отвращение.
– Вот, значит, как, – в голосе мужа отчётливо слышалась насмешка. – Не я один плохой. Ты тоже хороша, получается.
Я обернулась, смерив его недоуменным взглядом.
– Как быстро ты нашла его, – продолжал Антон, криво улыбаясь. – А может и не искала? А, Катя? Может и не искала его⁈ Может он все это время был рядом?
Я покачала головой.
– Что ты несёшь?
– Трахалась с ним за моей спиной, – кивнул самому себе Антон. – А из меня типа подонка делаешь.
– Антон, я все время с ребёнком, – не веря в то, что сейчас услышала, ошарашено сказала я. – Ты о чем говоришь вообще? Мы только сегодня встретились!
Марк шагнул к Антону и я замерла, молясь, чтобы не было драки.
– Погуляй, пока мы вещи собираем, – велел он, выталкивая Антона к дверям. – Давай – давай, проветрись. Придумаешь за одно в подробностях как и где мы с ней…
– Марк! – возмутилась я.
– Проводили время, – закончил он.
– Ты охренел? – рассвирепел Антон, толкнув Марка в ответ. – Это моя квартира!
Марк устало вздохнул и толкнул его снова, на этот раз сильнее. Антону пришлось шагнуть назад, за порог квартиры.
– Погода хорошая, загорай, – напоследок сказал ему Марк и, закрыв дверь, повернулся ко мне. На его лице заиграла довольная улыбка. – Ну? Чего встала – то? Забирай все и поехали.
– Хорошо, – кивнула я, радуясь, что обошлось без драки. Это было бы совсем ни к чему. И так за день много потрясений.
Антон какое – то время колотил по двери и сыпал угрозами, но открывать ему никто не собирался. Я достала сумку и на ватных ногах зашла в спальню. Спальню, которая когда – то была моей. А теперь она мне чужая. И находиться в ней было противно.
Кровать заправлена и все лежало на своих местах. Но дурные воспоминания все равно появлялись в голове снова и снова, пока я складывала вещи в сумку. Я чувствовала себя униженной, слабой и раздавленной.
Закончив, я ещё раз окинула комнату потухшим взглядом и вышла. Осталось забрать из ванной зубные щётки, шампуни и прочую мелочь. А потом все. Новая жизнь. Шаг в неизвестность. Я – мама одиночка, без денег и работы. Но… возможно, у меня есть шанс начать заново. Может быть я ещё встречу человека, который полюбит меня по – настоящему и будет ценить.
Вытерев слёзы с мокрых щек, я вышла в коридор с двумя здоровенными сумками. Марк, прислонившись спиной к двери, кому – то писал сообщение, но заметив меня, убрал телефон, открыл дверь и, подхватив сумки, понёс их к машине. Я втянула носом воздух, шагая следом за ним.
– И куда ты собралась? – увидев нас, Антон тут же поднялся с лавки, которая стояла возле подъезда. – Ты к нему, да? С ним теперь?
– Тебя это не касается, – не глядя на него, отчеканила я.
Марк напрягся. Смотрел на нас потемневшими глазами, но пока не вмешивался.
– Оказывается, ты стерва, Катюш, – не отставал Антон, ехидно улыбаясь. – Вчера со мной, сегодня уже с моим братом. Хорошо устроилась. И ребёнок тебя не смущает, да?
– Отстань от меня, слышишь? – все ещё спокойно сказала я, сжимая побелевшими пальцами ручку пакета с детской обувью. – Не неси чушь!
– Ведёшь себя, как шалава, – продолжил он.
Я почуяла от него запах алкоголя и поняла причину такой дерзости. Но это не оправдание. Не выдержав, я замахнулась и влепила ему звонкую пощёчину. Антон сразу замолчал, изумлённо уставившись на меня. До ушей донёсся весёлый смех Марка.
