Текст книги "Поцелуй кареглазой русалки"

Автор книги: Лия Аштон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 6

Когда они с Грэйсоном спускались по трапу самолета, пот тек ручьями. Лэни чувствовала себя очень усталой и разбитой. Футболка и плотные джинсы – подходящий наряд в Перте в прохладную августовскую погоду, во Вьетнаме в нем невыносимо жарко. Там вот-вот должен начаться сезон дождей. Воздух был сырым и горячим. Джинсы неприятно липли к ногам.

– Потерпите немного. Через пару минут мы окажемся в помещении с кондиционером, – проговорил Грэй и закатал рукава рубашки.

Кивнув, Лэни взглянула на него. Он из тех людей, которые в любую погоду выглядят просто идеально. Казалось, у него и ему подобных внутри устройство, регулирующее собственный микроклимат.

Маленький автобус был переполнен туристами. Целые семьи, от младенцев до глубоких стариков, влюбленные парочки, которые, несмотря на невыносимую жару, жались друг к другу. Лэни готова была поспорить, что они молодожены.

Дананг был курортным аэропортом, поэтому пассажиры не спешили, как в аэропорту Хо Ши Мина. Здесь царила спокойная и даже немного сонная атмосфера. Однако у терминала Лэни поняла, что первое впечатление обманчиво. Друзья рассказывали, что в аэропорту Дананг всего один пункт выдачи багажа, а оштукатуренные стены украшают портреты знаменитых портных, которыми славится Хойан В действительности это был современный аэропорт, высокие потолки которого были отделаны зеркальной мозаикой, а стены и пол – дорогой блестящей плиткой.

– Новый терминал построен около года назад, – будто прочитав ее мысли, принялся объяснять Грэй. – Как видите, теперь Хойан – быстро развивающийся туристический центр.

– Так вот почему мы сюда прилетели.

– Да, именно поэтому.

Получив наконец багаж, они направились в другой зал. Там не было кондиционера, и воздух был влажным и горячим. Их сразу же атаковали таксисты, наперебой предлагая свои услуги. Некоторые пробовали выхватить багаж, чтобы донести до машины, спрашивали, куда довезти, называли неправдоподобно низкие цены. Словом, вели себя эмоционально, улыбались, кричали, размахивали руками, но при этом держались на почтительном расстоянии, никто из них ни разу не прикоснулся к ним. Лэни стало не по себе от этого гвалта и суеты. Она старалась держаться как можно ближе к Грэю и вдруг случайно задела его бедром.

– О, простите.

Грэйсон объяснял особенно настойчивому таксисту, что их ждет машина. Толпа прижала Лэни к Грэю, она опять случайно толкнула его и собиралась извиниться, но вдруг почувствовала руку Грэя у себя на спине. Нет, он не обнял ее, тем более не притянул к себе, просто положил руку ей на талию.

Было очень жарко. Рука Грэя показалась Лэни почти горячей, его прикосновение обжигало, смущало, но при этом она чувствовала незримую поддержку. Это успокаивало и придавало уверенности в себе.

Лэни глубоко вздохнула. Он держал ее за талию, пока они не сели в машину. Машина была низкой, белой и, судя по ее виду, довольно дорогой.

За рулем находился мужчина в белой накрахмаленной рубашке с длинными рукавами, судя по всему, как и Грэй, нечувствительный к этой удушающей жаре. Он подал Лэни руку. Она забралась внутрь и устроилась на заднем сиденье, обитом кожей кремового цвета.

– Благодарю вас, – обратилась она к нему.

Водитель пожал плечами и улыбнулся ей. «Не стоит благодарности!»

Грэй сел рядом с Лэни.

Водитель, которого звали Кван, протянул им бутылки с холодной водой и белые влажные полотенца. Вскоре машина выехала из аэропорта. К удивлению Лэни, двигатель работал практически бесшумно.

– О чем вы все время думаете? – спросил Грэй, повернувшись к ней.

– Честно говоря, меня все это несколько придавило, столько новых впечатлений. К тому же люди здесь гораздо ниже меня ростом. Понимаю, на это не стоит обращать внимания, однако довольно сильно напрягает. Конечно, глупо, но ничего с собой не могу поделать.

Когда Кван вышел из машины, чтобы открыть ей дверцу, Лэни заметила, что он не достает ей даже до плеча.

Слегка наклонив голову, Грэй с улыбкой посмотрел на нее:

– Вовсе не глупо! Нормальная реакция для тех, кто впервые во Вьетнаме, все чувствуют себя примерно так же. Да что там говорить! Когда я первый раз прилетел сюда, в очереди у терминала мне стало настолько не по себе, что я отошел в сторону. Все представлял себя Гулливером в стране лилипутов. Мне было еще труднее, чем вам, ведь я еще выше ростом.

Лэни вдруг представилось, как высокий, сильный и невозмутимый Грэйсон Мэннинг выходит из огромной очереди у новенького блестящего терминала и смущенно стоит в стороне. Эта сцена показалась настолько нелепой, что она не выдержала и расхохоталась.

– Я не намного ниже вас.

– Неужели? И какой у вас рост? Постойте, я сейчас сам угадаю. Неужели пять-одиннадцать?

Лэни кивнула.

– Как вы догадались?

– Значит, я на три дюйма выше вас. Я так и думал.

В тоне его звучала нелепая мальчишеская гордость. Еще никогда Лэни не слышала таких интонаций в голосе босса и опять рассмеялась.

Эта тема была для нее довольно щекотливой. Обычно, когда Лэни появлялась в незнакомой компании, ее рост вызывал довольно бурную реакцию. «О боже! Какая ты высокая!» В этих восклицаниях звучало сочувствие, насмешка, что угодно, но только не восхищение. Когда Лэни занималась плаванием, высокий рост и крепкое телосложение ее, скорее, радовали, позволяя добиваться более высоких результатов и не чувствовать усталости.

Временами она завидовала миниатюрной сестре. Особенно когда покупала одежду в магазине. Сиенна ненамного ниже, но у нее узкая кость и хорошая фигура, поэтому никто и никогда не считал ее слишком высокой. Многие спрашивали Лэни, почему она выбрала плавание, а не баскетбол.

За свою жизнь Лэни довелось немало путешествовать. Она успела побывать на Бали, в Сингапуре, Риме и Китае. Но она еще никогда не видела такой необычной архитектуры. Здания в основном выкрашены в пастельные тона. Фасады домов высокие и узкие, боковые пристройки низкие и длинные. Дома стояли очень близко друг к другу. Над крышами в полном беспорядке тянулись линии электропередач.

Транспорт тоже был крайне необычным. Дорогие машины стояли рядом с полуразвалившимися грязными фургонами, доверху набитыми всякой всячиной. И среди всего этого хаоса проносились множество мотоциклов. Никто, в том числе их водитель, не пытался встать в какой-то определенный ряд. Никто не обращал внимания на дорожные полосы и указатели. Каждый раз, когда зажигался светофор, их машину окружали несколько скутеров. И когда можно было снова начать движение, они одновременно бешено срывались с места.

Наконец Лэни ощутила истинный дух Вьетнама. По пешеходной дорожке шел мужчина с большой палкой, перекинутой через плечи, на которой висели две корзины. А спустя какое-то время она заметила женщину на велосипеде в бежевой одежде и традиционной для Вьетнама шляпе конусом.

– О, посмотрите! – заметив женщину на велосипеде, в восхищении воскликнула Лэни. Грэй не понял, что ее так заинтересовало.

В традиционную архитектуру гармонично вплетались черты французской культуры. Некоторые постройки с красными черепичными крышами очень напоминали домики в предместьях Парижа. Французские кафе соседствовали с национальными ресторанчиками.

Вскоре они покинули оживленный район Дананга и оказались на тихих улочках Хойана. Слева был Китайский пляж, справа – Мраморные горы, напоминавшие холмы, возвышавшиеся посреди равнины, странные, даже загадочные, словно какая-то таинственная сила перенесла их сюда из волшебной страны, поросшие зеленью. Они были так красивы, что Лэни залюбовалась на них.

Движение на дороге стало менее интенсивным, но водители мотоциклов, легковых машин и фургонов вели себя так же нецивилизованно, как и в городе, норовя вплотную прижаться к бамперу их машины. Кван то и дело сигналил, но те игнорировали. Казалось, вьетнамцы используют сигнал не для того, чтобы упорядочить движение, а чтобы вызвать друга из дома.

Вскоре машина свернула с шумной автострады на тихую, вымощенную булыжником дорогу. Солнце, слепившее их на автостраде, теперь оказалось сзади. На машину падала тень от огромных пальм, росших по обе стороны дороги.

Спустя пару минут они подъехали к длинному двухэтажному зданию. В его архитектуре преобладали французские черты. Крыша под красной черепицей, фасад выкрашен в кремовый цвет. Балкон над парадной дверью подпирали вычурные колонны.

Но внутри гостиница была пронизана вьетнамским духом. На стене висели два больших веера из плетеной соломки. Их встретили две женщины в национальной одежде с серьезными лицами. Словно совершая некий ритуал, они протянули Грэйсону и Лэни напитки из экзотических фруктов и поручили носильщикам отнести их сумки наверх, а сами куда-то ушли.

У Грэя в кармане зазвонил телефон. Он махнул Лэни рукой и отошел в сторону. Она не знала, дожидаться его или нет. Временами Грэйсон разговаривал целую вечность. В конце концов она решила попросить одного из служащих проводить ее в номер. Грэйсон говорил, что до вечера она свободна и может заниматься, чем угодно.

Лэни была поражена роскошью отеля. Он был одним из проектов компании «Мэннинг». Да, она видела счета на миллион долларов и фотографии роскошных пляжей Вьетнама, на одном из которых был этот новый отель. Но одно дело – видеть все на бумаге, совсем другое – оказаться в таком месте.

От ресепшн они прошли к бассейнам, построенным на разных уровнях с видом на частный пляж. Здесь рядами стояли шезлонги. Но рядом с бассейнами никого не было, отель еще не успели открыть для отдыхающих.

За бассейнами простиралась пляжная зона, на которую выходили виллы. Номер Лэни находился в одной из них. Самой маленькой. Они прошли через внутренний двор, засаженный густой травой. В тени высоких пальм было хоть немного прохладнее. Посреди номера стояла странного вида кровать с балдахином. Двойные двери вели на террасу, выходившую на прекрасный пляж с белым песком.

Из окна открывался потрясающий вид.

Хотя путь от стойки портье до ее номера занял не больше пяти минут, Лэни вся взмокла, от влажного горячего воздуха кружилась голова. Она поняла, что нужно срочно переодеться, и достала купальник.

Лэни задумчиво смотрела на два крошечных кусочка фиолетовой ткани. Купальник совсем новый. Они с Тиган купили его, когда в последний раз ходили по магазинам.

Фиолетовое бикини выглядело потрясающе и отлично подходило для ее цели. Этот купальник словно был создан для роскошного курортного отеля, чтобы плескаться в одном из бассейнов или лежать в шезлонге и потягивать дорогой экзотический коктейль. Не каждый день выдается такая возможность. Но, представив все это, Лэни почему-то ощутила лишь скуку.

Совершенно не хотелось плавать в мелких бассейнах, предназначенных для дилетантов, или нежиться в шезлонге. Впервые за долгое время Лэни захотелось поплавать по-настоящему. Не в бассейне или на отмели, а в море. Роскошное бикини совершенно не подходило для этой цели. Она положила его обратно в чемодан. Спустя пару минут нашла то, что искала, – простой черный закрытый купальник. Именно в нем в свое время она тренировалась. Лэни давно не надевала этот купальник. Немудрено, он напоминал о взлете и падении, об упущенных возможностях и рухнувших надеждах. Но сегодня все было по-другому. Что-то непонятным образом изменилось в ней. Она решительно натянула купальник, взяла белое пушистое полотенце и отправилась на пустынный пляж. Даже место спасателя пустовало. Стесняться было некого. Больше всего на свете в эту минуту Лэни хотелось сразу же броситься в воду. С огромным трудом подавив нетерпение, возрастающее с каждой минутой, она расстелила полотенце на песке и улеглась на нем, как обычно делала перед тренировкой.

Полежав немного, Лэни решительно встала, вошла в воду, сделала несколько шагов и поплыла. Вода оказалась теплее, чем она ожидала. Берег был слишком пологий, и потому она все никак не могла попасть на настоящую глубину. Набрав в легкие как можно больше воздуха, она нырнула и поплыла под водой брассом. Вынырнув, чтобы вдохнуть воздуха, поняла, что здесь по-прежнему неглубоко. Взглянув на виллу и пляж, Лэни опять нырнула. На этот раз плыла она быстро, не жалея сил.

Грэй нажал на отбой и отшвырнул телефон. Тот чудом не разбился, приземлившись на тумбочку возле кровати. До крайности взбешенный, Грэйсон прошелся по номеру. Пнул попавшийся по пути стул и выругался. Инвестор, который забронировал себе номер в этом отеле, попросил аннулировать заказ. Это не катастрофа в полном смысле этого слова. В конце концов, на нем свет клином не сошелся, были и другие партнеры. Грэйсон предусмотрительно устроил этот тур сразу для нескольких инвесторов.

В течение всего полета Грэйсон ни на минуту не сомкнул глаз. Просчитывал все варианты будущих переговоров и пробовал обнаружить подводные камни. Все это очень утомило, и теперь он с ужасом начал думать, что усилия были напрасны. Впрочем, в который раз. Он планировал от и до и чуть не падал с ног от усталости, а в итоге убеждался, что в этой адской работе нет смысла. В конце концов он даже успел к этому привыкнуть. В чем же причина такого раздражения? Вдруг Грэйсон поймал себя на мысли, что злится на Лэни. Она, в отличие от него, как следует отдохнула. Читала какую-то книгу в мягкой обложке и временами ненадолго засыпала. Казалось, совершенно не думала о том, как пройдет встреча с партнерами. Конечно, в отличие от Грэйсона, ей все равно, даже если поездка окажется напрасной, она не пострадает. Наоборот, будет меньше работы, и она сможет сполна насладиться прелестями экзотического курорта.

Вскоре ему стало стыдно за недостойные, несправедливые мысли относительно помощницы. Во время полета Лэни несколько раз предлагала свою помощь, он отказывался.

Он вдруг подумал, что мог бы провести время в самолете так же комфортно, как она. Любой деловой разговор, по сути, совершенно непредсказуем, на его исход практически невозможно повлиять, сколько бы сил на это ни затратить.

Он решил немного поплавать, направился к воде и тут увидел женскую фигурку.

Она стремительно плыла вперед. Движения были четкими, быстрыми и на удивление слаженными. Так могла плавать только профессионалка. Кажется, это называется вольный стиль. Грэйсон, пораженный, смотрел ей вслед.

«Должно быть, Лэни, – подумал он. – В отеле пока нет других постояльцев».

Некоторое время Грэйсон, как зачарованный, не мог оторваться от этого удивительного зрелища. Его помощница предстала с новой, неожиданной стороны. Интересно, где она научилась так хорошо плавать? Впрочем, он почти ничего не знает о ней. В который раз после возвращения из Сингапура Грэйсон спрашивал себя, что он вообще знает о Лэни. Ей удалось его заинтриговать. Она не выходила у него из головы. А сейчас он не мог оторвать взгляда от этой красивой, грациозной женщины, плывущей по ровной глади океана.

Лэни упоминала, что встречает их с Лютером на пляже почти каждое утро. И каждый раз машет в знак приветствия. Но, даже узнав об этом, Грэйсон ее не вспомнил.

Он в растерянности провел рукой по влажным от пота волосам и только теперь понял, насколько она красива и привлекательна. И плывет быстро и грациозно, словно русалка. Почему он все это время не обращал на нее внимания? Неужели можно быть настолько слепым и бездушным, чтобы не замечать что рядом такая красивая женщина? Она занимала его все больше и больше.

Грэйсон сорвал с себя влажную от пота футболку и стремительно вошел в воду. Прохлада остудила его разгоряченное тело. Здесь было неглубоко и совершенно безопасно. Он нырнул, спустя мгновение вынырнул, заметил Лэни и двинулся к ней.

Глава 7

Еще никогда Лэни не чувствовала себя так спокойно и хорошо. Она плыла по волнам и полностью отдалась этому сладостному чувству. Раньше, когда принимала участие в соревнованиях или просто тренировалась, она постоянно нервничала, боясь не оправдать чьих-либо ожиданий. Теперь не нужно было никому ничего доказывать. Просто плыла, потому что это доставляло ей удовольствие. Этот великолепный пляж и часть Южно-Китайского моря сейчас принадлежали ей безраздельно, хотя даже теперь она временами открывала глаза, чтобы посмотреть, куда заплыла. Внезапно Лэни пришла в голову странная, даже глупая мысль. Вдруг захотелось, чтобы Боб оказался на этом закрытом пляже и задал ей свой неизменный вопрос: «Вы сегодня плавали?» Она могла бы ответить: «Да, и мне очень понравилось». Добрый старик, наверное, искренне бы за нее порадовался.

Потом она задумалась о вещах более серьезных, например, что делать дальше. Личный помощник вздорного начальника – не предел мечтаний. Поездка во Вьетнам стала приятной неожиданностью, но в остальном новая работа имела массу недостатков и была не интересна. Она продолжала плыть. Руки рассекали ровную гладь воды, а тревожные мысли о будущем становились все настойчивей.

Лэни подняла голову, чтобы набрать в грудь воздуха, и чуть не захлебнулась, увидев в нескольких метрах от себя Грэйсона Мэннинга. Сначала даже не поверила своим глазам. Некоторое время кашляла и отплевывалась. Опять бросила взгляд в сторону плывущего мужчины. Нет, она не ошиблась. Это действительно Грэйсон.

– Эй! – прокричал он, подплывая к ней, – вам помочь? С вами все в порядке?

Лэни отшатнулась в сторону.

– Не волнуйтесь, все хорошо.

Волосы упали ей на лицо, загородив обзор. Лэни нырнула, вынырнула и нетерпеливым движением откинула их. Грэйсон подплыл ближе, так близко, что она могла разглядеть капли воды у него на ресницах.

Ей нужно что-нибудь сказать, чтобы нарушить затянувшееся молчание. Пусть даже какую-нибудь глупость. Но в эту минуту Грэйсон был таким привлекательным, что Лэни просто потеряла дар речи. Он искоса смотрел на нее, насмешливо и даже порочно, словно понимал, что она сейчас почувствует, и ему это нравилось.

Молчание затягивалось. Казалось, Грэйсон тоже не знал, что сказать. Решившись подплыть к ней, он не знал, что делать дальше. Ему казалось: главное – приблизиться, остальное не важно.

Ее движения были быстрыми, как у дельфина, и грациозными, как у лебедя. Интересно, где она научилась так хорошо плавать.

Нельзя сказать, чтобы все это время Грэйсон не замечал красоты Лэни. Когда она впервые пришла в офис, его поразили ее глаза. Потом он обратил внимание на то, как меняет внешность прическа. Но еще никогда она не была такой красивой, как сейчас. Большие карие глаза казались выразительнее и ярче, чем всегда. Загорелая кожа удивительным образом оттеняла их. Веснушки на носу смотрелись мило и трогательно. Волосы были откинуты назад, и теперь ничто не мешало любоваться яркими, выразительными чертами лица. Безусловно, внешность не модельная, тем не менее эта девушка обладала собственной неповторимой красотой, необычной и яркой. Настоящая красавица, а не просто симпатичная девушка.

– Я хотел извиниться за то, что не замечал вас во время утренних прогулок по пляжу, – неожиданно для самого себя произнес Грэйсон.

Некоторое время Лэни молчала, не зная, что сказать, смотрела на него, растерянно моргая.

– Вы подплыли ко мне, чтобы извиниться?

– Ну да. – Он уже жалел об этом. – Нет, конечно, совсем не поэтому. Не знал, что вы так хорошо плаваете. Просто удивительно.

– И что же в этом такого удивительного?

– Просто никогда не видел, чтобы вы плавали. Впрочем, что я говорю. Ведь вы каждое утро здоровались со мной на пляже, а я все это время принимал вас за незнакомую женщину.

– Я вас прекрасно поняла. Зачем вы оправдываетесь?

В эту минуту они находились очень близко друг к другу.

– Значит, любите плавать? А чем еще занимаетесь в свободное время?

– Решили собрать досье?

– Да нет, я давно хотел узнать, что вы любите делать в свободное время. Мне очень жаль, что я не узнавал вас. Не принимайте это на свой счет. Последние месяцы навалилось столько работы. Я стал ужасно рассеян.

Последняя фраза вырвалась как-то сама собой.

– Да, вы очень рассеянны. Я это давно заметила. Мы не только встречались, но и разговаривали однажды. До того, как я стала у вас работать. Вспомните, вы рассердились, когда я задержала в руках мяч Лютера. Вы, как всегда, очень спешили.

Грэйсон не мог понять, всерьез она говорит или нет. Она молча ждала, что он ответит. Он совершенно не помнил той встречи, но это похоже на правду.

– Простите, если сказал вам что-нибудь неприятное.

– О да, вы вели себя очень грубо. Спасибо, что решили извиниться. Лучше поздно, чем никогда.

– Иногда я веду себя как настоящий грубиян.

– И срываете раздражение на окружающих, – широко улыбнувшись, подхватила Лэни.

Грэй тоже улыбнулся.

Между ними опять повисло неловкое молчание.

Он опять спросил, чем, кроме плавания, она любит заниматься в свободное время, но не смог сказать ни слова, пораженный ее красотой. Улыбка не сходила с ее лица. Глаза сияли каким-то волшебным блеском. Наверное, так выглядят русалки и наяды. Казалось, океан был стихией Лэни. Грэй был просто не в силах отвести глаз от этой женщины. Больше не существовало босса и подчиненной. Только океан нарушал уединение.

Внезапно улыбка сошла с лица Лэни. Во взгляде появилась решимость и что-то еще. Грэйсон не мог определить, что именно. Сами того не заметив, они оказались очень близко друг к другу. В ее глазах блеснули зеленые искорки. Еще никогда Грэйсон не видел таких глаз.

Лэни слизнула с губ каплю соленой морской воды. Грэйсон наблюдал за движением ее языка, словно завороженный. Он будто оцепенел. И пропустил момент, когда она, вдруг повернувшись и с силой оттолкнувшись ногами от дна, поплыла от него прочь. Он опомнился, лишь когда она отдалилась от него на довольно приличное расстояние.

– Не хотите со мной посоревноваться? – весело спросила она.

– Что? – Грэйсон тряхнул головой, с трудом возвращаясь к реальности. О чем он только что думал? Что за странное наваждение.

– Я предлагаю соревнование, кто первым доплывет до берега. Будка спасателя – ориентир.

– И какую награду получит победитель?

– Я еще не знаю, что у вас попросить, – Лэни дерзко улыбнулась и добавила: – когда приду первой.

Грэй окинул ее оценивающим взглядом:

– По-моему, вы слишком самоуверенны.

– Да, я действительно очень самоуверенна. Посмотрим, имею ли я на это право.

Сначала он решил дать ей фору. Но потом отказался от этой идеи. К тому же Лэни явно не устроил бы такой выигрыш. Судя по всему, она привыкла к честной борьбе и достигала всего, чем обладала, с помощью упорного труда. Он прекрасно ее понимал, сам такой же.

– А если я выиграю, я захочу… – начал он.

– Этого не случится. Ну что? Вы готовы к состязанию? Тогда начнем.

Нужно отдать должное, плавал он лучше, чем она ожидала. Первые сто метров следовал за ней, как тень. Но потом ей удалось вырваться вперед. Расстояние увеличивалось, и, когда Грэйсон выходил из воды, она уже давно стояла на берегу. Лэни невольно залюбовалась его полуобнаженным телом, стояла подбоченившись и с самодовольной улыбкой ждала, когда он подойдет.

Лучи закатного солнца пробивались сквозь кроны высоких, как башни, пальм. Длинные тени протянулись по берегу. В красноватом вечернем свете тело Грэйсона казалось еще более красивым и совершенным, и Лэни не могла оторвать глаз от него. Даже густые черные волосы на груди не портили общей картины. Облегающие плавки подчеркивали стройность бедер. Она подняла глаза, и взгляды их встретились.

До сегодняшнего вечера Грэйсон еще никогда так на нее не смотрел. Интересно, почему она вдруг вызвала у него такой интерес? Лэни на мгновение зажмурилась. Потом решительно подошла к Грэйсону и протянула руку.

– Разрешите представиться, – в ее голосе скользнула неожиданная гордость, – Элейн Смит, бывший член австралийской национальной команды пловцов.

Грэйсон смотрел на нее так, будто увидел впервые в жизни.

– По правде говоря, вы меня удивили.

– Но ведь вы сами попросили меня показать мое самое любимое место в Хойане, – оправдываясь, возразил Грэйсон.

Они шли по узкому проходу между столиками.

Когда закончилось их импровизированное соревнование, он спросил, какую награду она хотела бы получить. И она попросила показать ей его самое любимое место в Хойане.

А Грэйсону было до невозможности стыдно. В очередной раз он понял, насколько невнимателен к людям. Ведь если бы удосужился прочитать ее резюме, узнал бы, что она одна из самых выдающихся австралийских спортсменок. Должно быть, Лэни решила устроить это состязание именно для того, чтобы опять указать ему на рассеянность и равнодушие к окружающим.

Заметив его смущение, Лэни улыбнулась:

– Я думала, что вы покажете мне какой-нибудь древний храм или вершину горы, откуда открывается восхитительный вид. Или, на худой конец, мы отправимся в дорогой ресторан.

– Ну, не только же вам удивлять людей.

– Значит, я все-таки вас удивила. – На лице Лэни опять показалась задорная улыбка.

Ресторан, куда они пришли, был скорее забегаловкой. Когда они после десяти минут езды свернули с главной улицы Хойана в узкий грязный переулок, Лэни очень удивилась, а когда подъехали к этому странному заведению, не поверила своим глазам. По бокам длинного, узкого прохода тянулись железные столы с разнокалиберными пластмассовыми стульями. Создавалось впечатление, что их набрали из разных летних кафе. Заведение было освещено голыми лампочками, прикрепленными к стене. В переулке причудливо сочетались новизна и древность. В целом все это должно было выглядеть мрачно и отталкивающе. Но это место отличалось странным неповторимым очарованием.

Посетителями заведения были в основном местные жители. Они оживленно разговаривали друг с другом. Поэтому в заведении стоял непрекращающийся гул. Грэй сказал, что здесь необыкновенно вкусная еда. Он усадил Лэни за свободный столик и пошел платить за ужин. Как и следовало ожидать, служащие заведения с ними не поздоровались. В таких местах это не принято. Точно так же, как и меню на столиках. Вернулся Грэй с двумя запотевшими банками какого-то напитка.

Лэни с интересом осматривалась. Некоторое время Грэй молча наблюдал за ней. Чувствовалось, что ей здесь вполне комфортно. Выражение ее лица было спокойным и умиротворенным. Казалось, она прямо-таки впитывает в себя атмосферу ресторанчика. Она с жадным любопытством ребенка смотрела на древние здания, прислушивалась к хриплому смеху, доносившемуся из-за столиков, за которыми сидели вьетнамцы в европейской одежде. Наблюдала за служащими заведения, которые быстро и четко исполняли отрывистые приказы пожилой вьетнамки и разносили по столикам огромные банки с напитками и пластмассовые тарелки с едой.

Грэйсон не понимал, зачем привел сюда Лэни, и жалел о своем опрометчивом поступке.

Когда Грэй подошел к столику, Лэни радостно улыбнулась:

– Какое удивительное место! У нас в Перте нет ничего подобного.

И сомнения Грэйсона рассеялись.

– Туристы ничего не знают об этом заведении. Я тоже никогда бы сюда не попал, если бы Кван, наш водитель, не привез меня сюда однажды вечером. Это было в прошлом году. Ни в одном проспекте ничего не сказано об этом своеобразном ресторанчике.

– Мне здесь очень нравится, – призналась Лэни и налила себе холодный чай со льдом. – Если бы ресторан стали посещать туристы, он сразу бы утратил свое очарование. Такое ощущение, что мы с вами в нелегальном заведении. Держу пари, никто не знает, что мы сейчас находимся здесь.

Вскоре им принесли еду. Национальное вьетнамское блюдо – поджаренные во фритюре блинчики с грибами и свининой. Грэй объяснил, что их лучше есть с салатом и поливать сверху соусом из лайма и чили. Он наблюдал за тем, как Лэни ела блинчики, и ждал, что она скажет по поводу этого экзотического блюда.

– Господи, как вкусно! Никогда ничего подобного не ела.

Он был рад, что ей понравилось, будто он сам все приготовил. Глупо, но ничего не поделаешь.

– Кстати, я нашел о вас кое-какую информацию в Интернете. Это оказалось совсем не сложно. Я просто набрал в Гугле: «Элейн Смит, член австралийской национальной команды пловцов».

Лэни спокойно посмотрела ему прямо в глаза:

– И что же вам удалось обо мне узнать?

– Вы мечтали об участии в нынешнем чемпионате.

– Да, это так.

– И у вас есть сестра Сиенна Смит.

– И это верно.

Лэни отвела взгляд, в задумчивости крутила в руках салфетку. Казалось, кроме этой салфетки, ее ничего не интересовало.

– Наверное, горько осознавать, что сестра приняла участие в этом чемпионате, а вы нет.

– А вы не из тех, кто привык ходить вокруг да около. Да уж, деликатным вас никак не назовешь.

Грэйсон промолчал.

– Говорить такие вещи крайне нетактично. Любой бы на вашем месте догадался, что для меня это больной вопрос.

– Вот как! Значит, больной вопрос.

– Конечно. Нет, вы меня неправильно поняли. Я искренне волновалась за Сиенну и очень радовалась ее победе. Приятно, когда близкому человеку удается осуществить свои мечты.

– Не думаю, что вы действительно так считаете. Мне кажется, вы пытаетесь убедить в этом не только окружающих, но и саму себя. А в глубине души…

– Нет, я в самом деле рада за Сиенну. Завидовать сестре низко и подло. Неужели вы считаете меня таким плохим человеком?

– Я и не говорил, что вы завидуете. Но раз уж вы об этом заговорили сами, значит, мои догадки верны. Все, что связано с ней, для вас больной вопрос. В противном случае вы не стали бы так много о ней говорить. Ведь мы с вами обсуждали не ее, а вас. По правде говоря, меня совершенно не интересуют ни ее победы, ни ее поражения.

Грэйсон налил себе охлажденного чая и некоторое время наблюдал за Лэни. На лице ее отразилась смесь обиды и удивления. Раньше ему и в голову не могло прийти, что его помощница столь эмоциональна. Впрочем, что тут говорить, он даже не удосужился заглянуть в ее резюме.

– Интересно, что бы вы обо мне подумали, если бы узнали, что я ужасно завистливая и закомплексованная особа и никак не могу смириться с победами младшей сестры? Да, она достигла большего, чем я. Сестра, которую я когда-то научила плавать, теперь сама оказалась в безвестности? Наверняка отвернулись бы от меня и, кроме презрения, ничего не испытывали.

– Я бы от вас не отвернулся и уж тем более не стал бы презирать.

– Неправда, вы говорите так, чтобы меня успокоить.

– Нет, это действительно так.

Лэни раздраженно поморщилась, поднесла стакан к губам и допила остатки холодного чая.

– Кстати, я редко испытываю такие недостойные чувства по отношению к сестре.

Грэй кивнул, видя, что на сей раз Лэни говорит правду.

– Не хотите немного прогуляться по городу?

– С удовольствием. – Лэни сразу же поднялась из-за стола. У Грэя создалось впечатление, что она согласилась прогуляться, только чтобы как можно скорее прервать этот мучительный для нее разговор.