Текст книги "Сон «Катрины»"

Автор книги: Лита Штайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Она кончиками пальцев гладила мужа по руке. В её глазах мелькали признаки раскаяния в сказанном ранее, но Артур отлично знал, что она лукавит.

– Я готов дать тебе полгода на размышления, Летиция, – произнёс он.

– Я согласна, Артур, – кивнула она. – Ровно полгода. Большего я не смею требовать.

Поцеловав мужа в щёку, она выпорхнула из кабинета, улыбаясь собственным мыслям.

– Лицемерка, – тихо произнёс он. – Капризная, избалованная лицемерка.

Тогда он даже не подозревал, что ему предстояло провести в мучительном ожидании ещё долгих полтора года… Этот срок словно преследовал его повсюду.

А вскоре прибыл самый долгожданный гость, появление которого повлекло за собой события совершенно удивительные. События эти надолго останутся самой сокровенной тайной для многих участников. Но, обо всём по порядку, Дорогие Мои Друзья.

***

– Ты совсем не изменился.

Устроившийся в кресле мужчина окинул Артура насмешливым взглядом. Он был высокого роста, широкоплечий, с правильными чертами лица. Длинные тёмные волосы были собраны в хвост. Внимательно присмотревшись, можно было заметить в его шевелюре первые седые нити, свидетельство перенесённых жизненных невзгод. Он был на восемь лет старше Артура, которому не так давно исполнился тридцать один год.

– У меня совершенно не было времени меняться, Артур, – сказал он. – Работа увлекла меня так сильно, что я позабыл обо всём на свете. Пока ты здесь старательно выстраивал свою карьеру и пытался обзавестись семьёй, я занимался исключительно своими бесконечными чертежами, механизмами и даже патентами. Последнее стоило мне немалых нервов. Эти высокопоставленные болваны настолько тупы, что я поражаюсь твоему умению вести с ними дела, Артур. Без тебя мне было невообразимо сложно, Друг мой.

Ах, да! Я должен извиниться перед тобой за то, что не смог приехать на твою свадьбу. Мне стыдно оттого, что я пропустил такое значительное событие в жизни единственного друга.

– Не извиняйся, – отмахнулся Артур. – Я прекрасно осведомлён о той истории с настырными конкурентами. Да и ты в своих письмах упоминал о многих событиях того времени. Потому тебе нет нужды приносить мне свои извинения. Лучше расскажи мне, как ты жил, чем занимался, каковы твои дальнейшие планы?

– Ты задаёшь слишком много вопросов одновременно, но я постараюсь честно ответить на каждый из них, – улыбнулся мужчина. – С того самого дня, как ты отправился сюда, я занимался исключительно работой и воспитанием сына. Твой отъезд стал для меня серьёзным испытанием. Ведь за все те годы, что мы с тобой знакомы, я привык к твоей поддержке, Артур. Привык к тому, что всегда есть человек, у которого не зазорно просить совета. И вдруг мне пришлось со всеми делами справляться самому. Было тяжело, но как видишь, я выдержал и это испытание.

Потом появились эти проклятые завистники, избавиться от которых для меня было вопросом чести. Они буквально преследовали меня повсюду. Их наглость перешла все мыслимые и немыслимые границы дозволенного. К счастью, зачинщиков этой своеобразной охоты за моими идеями удалось посадить за решётку. Я понадеялся, что наконец-то смогу вздохнуть свободно, но не тут-то было. Начались долгие и мучительные разбирательства с патентами. Вот здесь мне действительно не хватало твоей помощи, Артур. Все эти бездарные существа сожрали бы меня заживо. Но нашлись люди, сумевшие мне помочь. История завершилась вполне благополучно, но остался весьма неприятный осадок в душе. Впрочем, теперь это уже не так важно. Всё осталось в прошлом, а потому я не вижу смысла придавать ему хоть какое-то значение.

Сейчас я здесь, в этом дивном спокойном городке. Рядом самый верный и надёжный друг. Идеи в моей голове одна интереснее другой. Нам с тобой, Артур, предстоит обсудить очень многое. Если ты, конечно, не имеешь ничего против.

– Когда я был против твоих фантастических идей? Ты же знаешь, я совершенно не могу отказаться от возможности поучаствовать в очередном безумстве, – ответил Артур.

– Узнаю старого друга, – ухмыльнулся мужчина. – Ну что ж, надеюсь, ты не станешь считать меня сумасшедшим.

– Если бы я не был с тобой так хорошо знаком, то давно бы посоветовал тебе добровольно отправиться в дом скорби.

Они дружно рассмеялись.

– Я рассчитываю на твою помощь, Артур, – отсмеявшись, сказал мужчина.

– Я знаю, Друг, – ответил глава Гильдии. – Я знаю.

***

Летиция невзлюбила гостя с первого же дня. Ей приходилось использовать всё своё женское коварство, чтобы скрыть от мужа эту неприязнь. Она надеялась, что её многочисленные уловки сработают безотказно, и Артур ни о чём не догадается. Однако гость оказался гораздо сообразительнее, чем она могла рассчитывать с самого начала.

– Странная женщина твоя жена, – поговаривал гость. – Можно подумать, будто в ней нет души. Она умна, привлекательна, образована, но совершенно бездушна. Она подобна творению безумного создателя, создавшего удивительной красоты автоматон. В её голове обитают одни сплошные расчеты, сделки и цифры. Я получил твоё последнее письмо, Артур. В нём ты давал весьма нелестный отзыв о Летиции. И теперь я могу понять, почему.

– Увы, мой Друг, – вздохнул Артур. – Я оказался слеп и глуп, когда делал ей предложение. Мне казалось, что Летиция станет хорошим другом, отличным компаньоном и незаменимой помощницей. В самой глубине души я понимал, что она никогда не станет хорошей женой. Но надеялся, что в ней проснётся материнский инстинкт. Думал, она успокоится, если у нас появятся дети… И жестоко просчитался. Впрочем, она обещала подумать.

– Ей движет сухой расчет, Артур.

– Это мне известно. Летиция больше всего на свете боится потерять своё положение в обществе, боится выпасть из круга избранных, как она сама это называет. И ради неприкосновенности собственного статуса она пойдёт на многое. А я всего лишь требую, чтобы она родила мне ребёнка.

– А как же… – попытался спросить гость.

– Молчи! Даже думать об этом забудь, прошу тебя! – воскликнул глава Гильдии. – Мои принципы не позволят пойти на столь необычный шаг.

– Не стоит загадывать наперёд. Тебе же не дано знать, как сложится жизнь дальше. Быть может, однажды это останется твоим единственным шансом. Последним шансом, Артур. И вот тогда все твои принципы станут совершенно никому не нужны.

– Как бы ни сложилось дальше, эта тайна должна оставаться тайной, – заметил Артур. – Вполне достаточно того, что о ней известно нам с тобой.

– А письма? – спросил гость.

– Письма недолго отправить в камин, – пожал плечами он. – Эти строки не могут скомпрометировать меня, но могут стать причиной серьёзного скандала, если кому-то ещё станет о них известно. Поэтому, нам с тобой остаётся только молчать и старательно делать вид, будто ничего не происходит.

– Однажды ты сильно пожалеешь о своём решении, Друг мой, – тяжело вздохнул гость.

– Пусть так, – отмахнулся Артур. – Поверь мне, оно того стоит!

В скором времени дом с клёнами был приведён в подобающий вид и гость переехал жить туда. Ему нравился сам дом, и очень забавляла та история, которая развернулась вокруг него. Он даже сумел лично повидаться с некоторыми из враждующих ранее наследников, дабы вызнать подробности.

Двухэтажное строение из светлого камня обросло легендами так же, как его стены укрылись побегами дикого хмеля. Оно получило своё название потому, что к парадному крыльцу вела всегда ухоженная кленовая аллея. Осенью весь сад, окружавший дом, представлялся настоящим сказочным лесом, в самом сердце которого уютно устроился замок доброй колдуньи. Клёны роняли на увядающие лужайки листья всех оттенков жёлтого, оранжевого и красного, создавая ощущение неповторимого волшебства. В дождливую же погоду, какая имеет обыкновение устанавливаться в октябре, дом принимал вид мрачноватый и даже немного пугающий. Мокрые от падающей с небес воды стены приобретали сероватый оттенок, ползучие стебли хмеля становились похожими на паутину. И голые клёны, потерявшие уже всю прелесть своих покровов, лишь дополняли эту картину, выделяясь на фоне серого неба чёрными зловещими силуэтами, стерегущими покой заколдованного сада.

А зимой дом принимал вид совсем уж необычный. Когда ажурные снежинки путались в плотно переплетённых между собой побегах хмеля, сглаживая все углы, дом становился похожим на обитель настоящих эльфов. Проходя зимним вечером вдоль красивой кованой ограды, можно было видеть, как один за другим в окнах дома вспыхивали яркие огни. На Рождество фасад украшали многочисленными разноцветными гирляндами, и каждый ребёнок города мечтал оказаться поближе к этому чудесному местечку. Многие жители города суеверно поговаривали, будто в рождественскую ночь в этом доме происходят удивительные вещи. Но проверить правдивость этих слов никто так и не решался.

Весной же можно было любоваться тем, как согретые ласковыми солнечными лучами, распускались первые листочки хмеля. Казалось, будто сам дом неожиданно взял и распустился яркой, сочной зеленью. С каждым годом хмель взбирался всё выше по стенам, пряча под своими листьями камень. И многие с нетерпением ждали того дня, когда побеги доберутся до крыши, желая увидеть подобное чудо своими собственными глазами.

И в этом окружённом загадками месте поселился гений инженерной мысли, несравненный механик и знаменитый изобретатель. Он счёл этот дом самым лучшим из всех возможных вариантов. К тому же, дом с клёнами находился на соседней улице от обители его лучшего друга. Эта особенность стала решающей при покупке. Успешностью данного приобретения остались довольны все без исключения. Даже Летиция не устояла перед соблазном заглянуть в гости к человеку, которого втайне ненавидела всем сердцем. Даже она сумела по достоинству оценить очарование этого места, о чём любезно сообщила новоиспечённому хозяину.

Когда суматоха с переездом инженера улеглась, жизнь снова вернулась в привычное для всех русло. Сам инженер занялся своими многочисленными идеями, чертежами и расчетами. Артур с головой ушёл в дела Гильдии. А Летиция вернулась к своему самому излюбленному занятию – бесконечным скандалам. Она словно возжелала испытать на прочность выносливость всех домочадцев. Но на её уловки уже давно никто не желал попадаться. Дела пошли своим чередом, тихо и размеренно.

Супруги Веллингтон, казалось, забыли о своём скандале и заключённом договоре. Артур молчал, а Летиция не напоминала, будто бы ничего и не произошло. Каждый обитал где-то на просторах собственных мыслей, лишь иногда собираясь для того, чтобы обсудить торговые дела и новые выгодные сделки.

Но спустя полтора года жизнь в доме сэра Артура резко изменилась. На свет появилось крошечное создание, которому впоследствии было суждено перевернуть с ног на голову жизни многих обитателей не только родного города.

Крошка получила нежное имя Алоя, с первого же дня став единственной  любимицей своего отца. Летиция к малышке относилась довольно прохладно, чем ужасно раздражала мужа. Но отныне для главы Гильдии существовала только одна особа женского пола во всём мире – его драгоценная дочь.  Ради её спокойствия и благополучия он был готов совершать самые невозможные и немыслимые поступки. Девочка стала смыслом всей его жизни, его радостью и единственным утешением. Он старался окружить её вниманием и заботой, предпочитая отныне всё своё свободное время проводить в детской, сидя рядом с кроваткой и всматриваясь в черты лица своего маленького ангелочка.

С появлением дочери Артур перестал обращать хоть какое-то внимание на капризы и истерики своей неугомонной жены. Он пообещал ей только одно – развод не состоится и она может спокойно оставаться в своём кругу избранных.

Летиция была несказанно счастлива, ведь все её расчёты оказались верны. Втайне она торжествовала, с гордостью переживая свою маленькую победу над мужем. Ей больше не нужно было бояться за своё положение. Артур никогда не нарушал своих обещаний, поэтому женщина могла быть уверена – её статусу ничто не угрожало.

Глава 3

– Долго нам ещё ехать? – спрашивала Алоя, изучая прекрасные пейзажи из окна кабины машиниста.

– Недолго, леди. Не больше часа, – отвечал тот, пристально наблюдая за девочкой.

Больше всего он боялся, что малышка может обжечься о паровой котёл, подойдя к нему слишком близко. Но Алоя вела себя вполне благоразумно, и старалась держаться от котла на безопасном расстоянии. Она была прекрасно осведомлена о возможных последствиях собственной неосторожности.

– Вам ведь не терпится увидеть Мегаполис, Алоя? – спрашивал он, пытаясь развлечь заскучавшего ребёнка.

– Конечно! Столько раз мне приходилось просить папу, чтобы он взял меня с собой. Я хочу увидеть настоящий дирижабль, – доверительно поделилась она. – Папа говорил, что в Мегаполисе всегда много воздушных судов, больших и маленьких, самых разных. А в нашем городе ничего, кроме почтовиков и не увидишь.

– Во всём пираты виноваты, – отозвался машинист. – Из-за них к нам большие суда не заглядывают. Боятся попасть к разбойникам в лапы. С этими бандитами даже военные суда справиться не могут, куда уж всем прочим. Можно подумать, в мире мало других торговых путей, где они могли бы промышлять столько, сколько им будет угодно. Но их постоянно тянет к нам, как магнитом. Несколько лет назад торговые маршруты в этих краях были пересмотрены и перенесены таким образом, чтобы пролегать в обход нашего славного городка. Члены торговой Гильдии боялись, что пираты могут напасть на город.

Девочка огорчённо вздохнула.

– А раньше и в нашем порту были большие дирижабли?

– Были, Алоя. Много их было всяких разных. Уж больше десяти лет прошло, как ваш отец прибыл в город на одной из этих летающих громадин. В нашем порту сразу пять таких дирижаблей причалить могло.

– Как же так? – изумилась Алоя. – Ведь причал всего один.

– Это теперь один, – пояснил мужчина. – Остальные рухнули давно. А последний по старой памяти до сих пор поддерживают в приличном состоянии. Просто на всякий случай. Хотя, есть ещё в нашем городе те, кто верит в возможность восстановления полного воздушного сообщения. Всё надеются, как и вы, что однажды большие дирижабли вернутся.

– Было бы замечательно, если бы в наш порт действительно заглянул настоящий дирижабль, – мечтательно вздохнула девочка. – Особенно военный, с множеством всяких необходимых в сражении штуковин. С пушками и в тяжёлой броне. Он бы причалил, а люди с почтовиков завидовали бы военным.

Девочка улыбнулась своим мыслям и отправилась будить отца. К её величайшей радости Артур уже успел проснуться.

– Где ты была? – спросил он.

– У машиниста. Он рассказывал мне, как тут всё устроено. И про пиратов рассказывал, которые не пускают в наш город дирижабли, – ответила девочка. – Папочка, а здесь и в правду есть пулемёты?

– Есть, милая, – улыбнулся отец. – Они расположены в носовой части. Ты не видела их потому, что в мирное время они покоятся внутри корпуса паровоза. Если же некто решится на нас напасть, нашему машинисту будет достаточно повернуть всего один рычаг.

– И что произойдёт тогда? – нетерпеливо спрашивала дочь.

– Тогда верхние панели корпуса отъедут в стороны, и расположенные под ними платформы поднимут пулемёты наверх.

Девочка что-то сосредоточенно прикидывала в уме, задумчиво поглядывая в окно.

– Папочка, но как же так? Если пулемёты расположены снаружи, то кто будет с ними управляться?

– Алоя, ты поразительное создание! – восхитился отец. – Всё просто, милая, они имеют автоматическую систему управления, которая тоже находится в кабине машиниста. Но есть ещё и запасная панель, она здесь, в вагоне.

– Покажи! – потребовала дочь.

Артур поднялся с уютного диванчика и подошёл к одной из висевших на стене картин. Он с двух сторон надавил на рамку руками. С тихим шипением картина подалась вперёд. Артур потянул её на себя, и она откинулась вниз, демонстрируя расположенную на оборотной стороне панель с множеством кнопок, рычажков и регуляторов.

Алоя принялась с интересом рассматривать панель.

– Папочка, а что шипит при открытии? – спросила она.

– Предохранительный клапан, милая. Он нужен для того, чтобы магистраль подачи воздуха не разорвало давлением в момент открытия, – пытался объяснить отец. – Но я могу ошибаться, дорогая. Поэтому тебе лучше обратиться с расспросами к тому, кто более сведущ в делах подобного рода. Например, к нашему машинисту.

– Хорошо, папа, – кивнула Алоя, не отрываясь от изучения панели.

Нажимать или поворачивать что-то девочка не отваживалась, но рассматривала панель с нескрываемым интересом. Резким, но грациозным движением она откидывала с лица непослушные пряди. Наблюдая за ней, Артур едва заметно улыбался.

***

Вскоре на горизонте начали проступать высокие шпили огромного Мегаполиса. Издали казалось, будто они вырастали прямо из-под земли, устремляясь к далеким облакам, подталкиваемые ввысь несокрушимой волей своих создателей. Эти шпили напоминали фантастический лес, который неудержимо тянулся к солнечному свету. Виднеющиеся в небе над ними далёкие тёмные точки представлялись стаями неведомых птиц.

Алоя, не отрываясь, смотрела в окно, поводя плечами от нетерпения.

– Это Мегаполис, папа?

– Да, милая, – кивнул Артур. – А те тёмные точки в небе – это и есть твои драгоценные дирижабли. С такого расстояния ты всё равно не сможешь их разглядеть, но мы обязательно заглянем в порт, чтобы познакомиться с ними поближе. И возможно, тебе даже удастся побывать внутри одного из таких воздушных чудес.

– Было бы замечательно, – вздохнул ребёнок. – Скоро мы уже приедем?

– Совсем скоро, Алоя. Потерпи немного. Я обещаю, у тебя будет множество возможностей осмотреть самые интересные уголки Мегаполиса.

– Ты будешь гулять со мной? – спросила Алоя, с затаённой надеждой глядя отцу в глаза.

– Конечно, – улыбнулся Артур. – У меня не так много дел. Поэтому всё наше свободное время мы с тобой проведём, изучая этот обитаемый техногенный кошмар. Здесь есть, на что посмотреть, милая. А тебе, с твоей страстью ко всяким техническим штучкам, будет особенно интересно. Только по возвращении домой не слишком докучай своим учителям бесчисленными расспросами.

В последнее время Артур много работал, постоянно пропадая в здании Гильдии или запершись в своём кабинете. Почти всё его внимание занимали бумаги. Он с большим трудом умудрялся выделить несколько часов, чтобы преподать дочери пару уроков стрельбы или верховой езды. Летиция практически не интересовалась ребёнком, и поэтому Алоя находилась либо в окружении учителей и прислуги, либо была предоставлена сама себе. Отца терзало чувство вины перед дочерью, и он желал восполнить недостаток родительского внимания, столь необходимого девочке.

В момент, когда поезд пересекал границу Мегаполиса, Алоя была озадачена выбором подходящего к случаю платья, поэтому пропустила сие событие. Впрочем, это мало огорчило юную искательницу приключений. Рассудив, что гораздо интереснее будет исследовать Мегаполис в компании любимого отца, чем рассматривать его из окна вагона, она завалила Артура вопросами, касающимися правил этикета, принятых в новом для неё месте. Обладая врождённой вежливостью и скромность, девочка ужасно боялась показаться невоспитанной. Ей хотелось произвести на жителей огромного города только самое лучшее впечатление.

– Просто будь собой, Алоя, – советовал отец, спускаясь на перрон и протягивая дочери руку.

Одетая в платье из тёмно-синего бархата, девочка гордо расправила плечи и грациозно ступила на платформу вслед за отцом. Её внимание тут же привлекла удивительная парочка, направляющаяся прямо к ним.

– Артур! Дорогой мой! – кричала женщина в полосатом платье.

От её наряда в чёрно-белую полоску начиналась рябь в глазах. На руках женщина держала маленькую заводную собачку, с ног до головы покрытую позолотой. Эта модная игрушка сразу же привлекла внимание девочки, заставив напрочь позабыть о её хозяйке.

– Джессика, неужели это ты? – изумился Артур. – Вот уж не думал, что ты сама явишься меня встречать.

– Не могла же я упустить возможность поймать тебя до того, как ты с головой уйдёшь в свою скучную работу, – кокетливо произнесла женщина.

– Прошу прощения, леди, – не сдержавшись, обратилась к ней Алоя, – я могу посмотреть вашу собачку?

– Боже мой! – воскликнула женщина. – Артур, из каких диких краёв ты притащил этого ребёнка? Деточка, ты что, никогда прежде не видела таких игрушек?

– Я сама собираю такие игрушки, – весьма невежливо огрызнулась Алоя. – И ваша игрушка интересует меня исключительно с практической точки зрения.

– Это просто поразительно! Вы, деточка, совершенно невоспитанны! – возмутилась женщина, картинно закатывая глаза.

– Вы мне тоже не нравитесь, леди, – парировала девочка. – Особенно ваше платье.

Несколько мгновений Джессика растерянно хлопала глазами, а потом звонко и от души рассмеялась.

– О, какой потрясающий характер! – произнесла она, отсмеявшись. – Артур, это ведь твоя дочь?

Отец кивнул, втайне гордясь девочкой.

– Прелестно! – защебетала Джессика. – Просто прелестно! Ты умеешь постоять за себя, дитя. Сразу чувствуются черты характера твоего отца. В случае чего он тоже не станет разводить долгие и бессмысленные церемонии.

Она улыбнулась, протягивая девочке свою блестящую игрушку. Алоя бережно приняла собачку, и тут же принялась рассматривать её со всех сторон, совершенно не обращая внимания на разговоры взрослых. Но, к величайшему своему разочарованию, ничего нового в устройстве механического зверька она так и не обнаружила.

– Благодарю вас, леди Джессика, – произнесла она, возвращая игрушку законной владелице. – У неё механизм расшатан. И еще я прошу прощения за свое неподобающее поведение.

– Так вот почему она так часто ломается, – задумчиво отозвалась Джессика. – Алоя, ты просто маленькое чудо! Тебе решительно не за что извиняться. Поверь, малышка, в нашем суровом мире умение постоять за себя ценится на вес золота. Полагаю, между нами просто не может быть никаких обид. И я надеюсь, мой автомобиль произведёт на тебя впечатление гораздо большее, нежели эта блестящая игрушка, – подытожила женщина.

Однако, вопреки надеждам Джессики, автомобиль произвёл на Алою впечатление только своим кричаще красным цветом. В остальном же это был самый обычный экипаж, управляемый автоматоном, какие и в родном городе девочка видела не раз. Но, не желая обидеть хозяйку, Алоя не стала высказывать своё мнение. К тому же, из окна автомобиля ей никак не удавалось рассмотреть улицы города, который своим видом занимал её больше всего остального.

Джессика покинула Артура лишь к обеду. Попрощавшись с ней, Алоя облегчённо вздохнула. Эта шумная и чрезмерно суетливая дама раздражала её своим легкомыслием и непостоянством. Впрочем, девочка быстро забыла о существовании Джессики, оказавшись перед зданием, верхнюю часть которого скрывала лёгкая дымка.

– Итак, чего желает моя маленькая бунтарка? – весело поинтересовался отец.

– Я желаю прогулку с тобой, папочка, – улыбнулась Алоя.

– Как пожелаешь, милая, – согласился он. – Наши чемоданы доставят наверх и без нас. Так что мы можем позволить себе прогуляться. Хочу тебе сказать, Алоя, что ты произвела на Джессику неизгладимое впечатление. Она от тебя просто в восторге.

– Зато я от неё нет, – едва слышно пробурчала девочка и ухватила отца за руку. Но Артур все равно услышал.

– Поверь, дитя мое, она вовсе не такая ветреная, какой хочет казаться. Это всего лишь одна из ее многочисленных ролей. В любой, даже самой сложной ситуации, Джессика будет первой, кто поспешит на помощь. У нее доброе сердце.

Алоя на мгновение устыдилась своих слов.

– Прости, папа, – вздохнула она. – Наверное, мне просто нужно к ней привыкнуть. Я постараюсь с ней подружиться, – пообещала дочь.

– Ты не пожалеешь, милая, – улыбнулся отец. – Джессика просто замечательный друг.

Мегаполис поражал воображение своей масштабностью. Большинство его домов были настолько высокими, что прятали свои вершины где-то за кромкой облаков, так что разглядеть их, находясь внизу, было невозможно. Серые или коричневые, они походили на рукотворные горы с вкраплениями бесчисленных кристаллов больших окон. Многие из этих зданий-исполинов снаружи были закованы в настоящую броню из толстых листов металла, что придавало им вид особенно фантастичный. В некоторых местах листы брони покрывал слой ржавчины, которая при очень сильном ветре отпадала целыми кусками, крошась в воздухе, и осыпаясь на головы случайных прохожих подобно снежным хлопьям. На первый взгляд, дома казались абсолютно одинаковыми. Но, присмотревшись, можно было найти массу отличий, делающих каждое здание по-своему уникальным и неповторимым. Одно имело стрельчатые проёмы окон и начинало сужаться к вершине значительно раньше прочих. Другое, с полукруглыми окнами, чем-то напоминало придавленного сверху снеговика. Снаружи здание не имело ни одного прямого угла, все они были скруглёнными, сглаженными. Третье же, напротив, представляло собой строгий прямоугольник с такими же узкими прямоугольными окнами. У четвёртого лифтовые шахты располагались снаружи. По ним медленно скользили стеклянные кабины, перехваченные стальными ободами. Они доставляли жителей либо в нижний, либо в верхний город.

Нижним городом считалось всё, что находилось ниже пятнадцатого этажа. В нём располагались фабрики, заводы, мастерские. Первые этажи гигантских муравейников занимали многочисленные лавочки, магазинчики, небольшие мастерские и уютные кофейни, заманивающие посетителей ароматами свежей выпечки и молотого кофе. Начиная со второго этажа, в зданиях находились всевозможные конторы, из которых непрерывно доносился перестук клавиш тысяч печатных машинок и шорох перебираемых бумаг. А на самых верхних этажах, в верхнем городе, жили обитатели Мегаполиса.

Верхний город жил своей размеренной и спокойной жизнью, ведь вся работа кипела далеко внизу. Его объединяла паутина автоматизированных мостов, которые могли перемещаться от одного здания к другому, со скрипом передвигаясь по расположенным на стенах или внутри них, в прорезях, рельсам. Такие мосты были только на самых верхних ярусах. А те, что располагались ниже, оставались неподвижными. Они являлись частью самих зданий. Такие широкие, что по ним с лёгкостью могли рассекать автомобили, эти мосты были местом прогулок и встреч. Предприимчивые владельцы маленьких кофеен приспособили мосты под летние веранды, устанавливая лёгкие плетёные кресла вокруг небольших изящных столиков.

Но главной гордостью верхнего города являлись сады, парки, оранжереи и аллеи, также обустроенные на самых широких мостах. Сады раскинулись на открытых мостах. Вишнёвые деревья, яблони, кусты жасмина и сирени, разбитые прямо на узких лужайках цветники – всё это приятно радовало не только бесконечных приезжих, но и самих обитателей Мегаполиса. В стеклянных галереях крытых мостов были обустроены оранжереи с редкими видами растений и экзотическими цветами. Здесь обитали некрупные пестрые птицы, и даже многочисленные разноцветные бабочки. Но главной достопримечательностью Мегаполиса являлся центральный парк. Здесь, в самом сердце верхнего города, на крыше единственного здания без шпиля, сходились в одну точку сразу семь самых крупных мостов. Все они соединялись между собой мостиками гораздо меньших размеров. Этот удивительный парк, засаженный невысокими деревьями и кустарниками, был настоящим оазисом среди огромного автоматизированного города. С узких прогулочных галерей, находившихся на стенах соседних зданий, и расположенных выше уровня парка, этот оазис принимал вид живописной зелёной паутины, растянувшейся между громадными колоссами человеческих жилищ. Но ещё более впечатляющий вид открывался со смотровых площадок на шпилях, откуда в безоблачную погоду верхний город был виден как на ладони. Благодаря этой прекрасной картине парк и получил название "Живое сердце".

  Нижнюю же часть Мегаполиса скрывала плотная пелена смога, отчего создавалось впечатление, будто здания парили в воздухе, не касаясь земли. Разогнать это удушливое облако газов не могли никакие ветра. Именно поэтому обитатели Мегаполиса предпочитали жить наверху, где было легче дышать.

Старый парк нижнего города давным-давно зачах. Трава пожухла, пожелтела. Увяли цветы и поникли деревья. Несмотря на все старания жителей, из-за нехватки кислорода и солнечного света, парк продолжал медленно и печально умирать. Сюда приходили движимые тоской поэты и отчаявшиеся городские романтики. Вид погибающей природы завораживал их своей торжественной мрачностью, навевая мысли о бренности всего сущего, о смысле жизни или отсутствии такового, о скоротечности бытия или непредсказуемых превратностях судьбы. Сюда же приходили те, кто ещё сохранил в своей памяти образ прежнего парка. Те, кто могли рассказать, как прекрасен он был много лет назад.

По мощёным дорогам нижнего города, шурша колесами, проезжали автомобили на паровом или дизельном ходу. Порой навстречу брели понурые, измученные жизнью в непривычных условиях лошади, запряжённые в повозки. Алоя провожала животных печальным взглядом, сожалея, что ничем не может им помочь. Она с нескрываемым интересом изучала нижний город, задавала сотни вопросов отцу, подолгу рассматривала механические игрушки в витринах кофеен. Живой интерес у девочки вызывало абсолютно всё вокруг, её внимание могла привлечь любая, совершенно незначительная мелочь.

В первый день Артур прогуливался вместе с дочерью по самым оживлённым улицам Мегаполиса, рассказывая ей массу занимательных историй из своей молодости. Ведь сам он был родом именно отсюда.

– Ты тоже жил в верхнем городе? – изумлённо спросила Алоя.

– Нет, милая, – улыбнулся отец. – Дом моих родителей находится на окраине. Мы поедем туда завтра утром, и ты сама всё увидишь. Между прочим, в те времена Джессика была моей соседкой. Будучи ещё совсем девочкой, она часто мечтала о нашей женитьбе. Но впоследствии вышла замуж за Ирвина, моего помощника.

– Они хорошая пара, – рассудительно заметила Алоя. – Джессика шумная и вспыльчивая, а Ирвин молчаливый и серьёзный. Это так забавно. Идеально дополнять друг друга, наверное, так замечательно. Хотела бы я тоже выйти замуж за человека, который идеально дополнял бы меня.

Артур, выслушав рассуждения дочери о замужестве, лишь улыбнулся.

***

Окраины шумного и душного Мегаполиса напомнили девочке родной город, тихий и уютный. Здесь, в окружении пышных садов с низкорослыми деревьями располагались дома, чьи владельцы имели знатное происхождение и богатую семейную историю. Невысокие, в два-три этажа, эти строения  по части техногенных новинок ничуть не уступали зданиям самого Мегаполиса.