Текст книги "Крадущаяся Тьма"

Автор книги: Линн Флевелинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 37 страниц)

Алек ждал его в конюшне, где за плату можно было оставить лошадей. Сбросив одежду менестреля и подмастерья, Серегил и Алек завернулись в простые плащи и поехали к питейному заведению у северной стены.

– Мне не особенно повезло, если, конечно, не считать последних новостей о ценах на чушки железа, – сказал Серегил, усаживаясь за стол в углу. – А как твои успехи?

– Ты был прав, когда говорил, что Кварин наступил кое-кому на мозоль, – сообщил Алек. – Чего только я не наслушался от Марули и других кузнецов. Мало того, что Рител пользуется привилегиями как племянник Кварина, он еще и совсем недавно стал у него работать. Раньше Рител имел свою собственную мастерскую где-то в Кедре, да только она сгорела несколько месяцев назад. Вот тогда-то он и появился в Римини.

– Кварин так любит племянника?

– Теперь уже нет. Старый Алман Черная Рука говорит, что сначала были заметны родственные чувства, да только потом они разругались. Кварин почти и не разговаривает с племянником с тех пор, как поручил ему работы со сточными трубами. И еще некоторые считают странным, что Рител живет отдельно от своего дядюшки.

– Любопытно. А среди тех, с кем ты разговаривал, были рабочие из команды Ритела?

– Было несколько человек. Они тоже не слишком его любят. Он остер на язык и обращается с ними. как с новичками-подмастерьями, все время проверяет их работу. Еще когда они только начали выполнять заказ, он стал придираться к тому, как они крепят решетки, и теперь по большей части устанавливает их сам.

Серегил многозначительно поднял бровь.

– Бьюсь об заклад, это неспроста.

– Они занимаются решетками уже недели три. Все старые сняли, чтобы починить каменную кладку. Поэтому-то стражники и охраняют выход из туннеля. Теперь рабочие устанавливают новые решетки. Алман отвечает за то, чтобы те места туннеля, где будут вделаны загородки, точно размечались и шипы крепко входили в отверстия для них, но саму установку решеток делает Рител. И они теперь вделываются намертво, а не на петлях. Вот примерно и все, что мне сказали; а насчет того, чтобы наняться в подмастерья, нужно разговаривать с самим Кварином.

– Ну, будем надеяться, что до этого не дойдет. Алек наклонился поближе и понизил голос:

– Ты думаешь, что Рител портит решетки?

– Судя по его поведению, такую возможность нельзя исключить. Вопрос в том, как он это делает и замешаны ли тут и другие рабочие. И главное, конечно, кто за всем стоит.

– Должно быть, пленимарцы.

– Я имею в виду, кто конкретно, и знает ли Рител настоящего заказчика. Мы должны быть очень осторожны, Алек. Нельзя провалить дело, как это случилось при нападении на замок Кассарии. Большую змею мы тогда поймали, но ведь все мелкие улизнули. Лучше нам все обсудить с Нисандером. Это явно дело для наблюдателей.

«Он, должно быть, все еще неразлучен с Илинестрой», – лукаво подумал Алек, глядя на Теро, который впустил их в башню Нисандера. На шее молодого мага как раз над воротом мантии были заметны несколько длинных царапин. Илинестра так же пометила и Алека во время их единственного свидания.

«Ну и добро пожаловать в эту постель», – решил Алек. Открыв им дверь, Теро вернулся к столу, заваленному раскрытыми книгами.

– Нисандер в своей комнате внизу, – сообщил он пришедшим.

– Ты тоже лучше присоединись к нам, – сказал Серегил, направляясь к лестнице.

Теро изумленно взглянул на Алека.

– Похоже, есть работа для наблюдателей. Алек почувствовал удовлетворение, заметив на лице поспешившего присоединиться к ним Теро заинтересованную улыбку. Да, конечно, Теро холоден как рыба, но с тех пор, как он, хоть и не без ворчания, помог освободить Серегила из тюрьмы, Алек испытывал некоторую симпатию и уважение к этому надутому магу. Он был талантлив, а надменность скорее всего была просто щитом, прикрывающим страдающую от одиночества душу. Что же касается соперничества между Теро и Серегилом, Алек давно понял, что виноваты в этом оба.

Нисандер сидел в своем любимом кресле в гостиной; пол вокруг был завален какими-то схемами и картами.

– Ах, это вы! – воскликнул волшебник, глядя на гостей с радостной улыбкой. – Давно же я вас не видел! Недели две, наверное.

– Скорее все четыре, – ответил Серегил. – Дела последнее время идут не особенно хорошо, но сейчас мы, похоже, напали на кое-что интересное.

Он коротко описал, с некоторой помощью со стороны Алека, что им удалось узнать за последние два дня. Теро сидел немного в стороне, скрестив руки на груди и иногда кивая собственным мыслям.

– Боже мой, история действительно выглядит подозрительной, – сказал Нисандер, выслушав рассказ. – Теперь мне вспоминается: я слышал, что один из слуг благородного Зиманиса недавно исчез. Правда, никаких разговоров об украденных документах не шло. Очень, очень любопытно. Как я понимаю, вы собираетесь разобраться во всем этом поподробнее?

Серегил кивнул:

– Сегодня же ночью, но нам потребуется соблюдать максимальную осторожность. Ведь сейчас Рител – единственная рыбка в нашей сети. Я не хочу, чтобы он насторожился, пока мы не выясним, кто за ним стоит.

– Вы уже осмотрели его комнату? – спросил Теро.

– Нет еще. В эти ветхие домишки нелегко забираться:

в каждой комнате кто-нибудь есть, коридоры отсутствуют – все помещения смежные. Я думаю, мы сначала займемся сточной трубой, а дальше решим, как поступить.

– Да, пожалуй, это разумно, – согласился Нисандер. – Только как ты думаешь проникнуть в так хорошо охраняемый туннель?

– Стерегут только выход из туннеля, где все еще ведутся работы, – сказал Алек. – Но противоположный конец, наверху, где они начинали, охраняется едва ли: в этом нет нужды, решетки уже установлены до того места, где труба выходит в Нижний город. Серегил думает, что между городской стеной и водостоком должно быть по крайней мере пять или шесть решеток.

– Любой, кто планирует воспользоваться дорогой через туннель, должен поработать со всеми перегородками, – добавил Серегил. – Я знаю об одном месте у южной стены, где можно спуститься в трубу. Если нам удастся проникнуть с того конца, мы сможем выяснить, чем они там занимались.

– Когда собираетесь отправиться? – поинтересовался Нисандер.

– Сегодняшняя ночь ничем не хуже любой другой, – ответил Серегил, поднимаясь.

– Да сопутствует тебе удача в сумерках, – сказал ему Теро.

Серегил удивленно поднял бровь, потом слегка коснулся пальцем одной из царапин на шее молодого мага.

– И тебе тоже.

ГЛАВА 17 ПОЛЗУНЫ

Зодчие Тамир Великой заложили в Римини систему сточных труб еще до того, как было построено первое здание, избавив таким образом столицу от мерзких и часто распространяющих заразу отбросов – бича многих больших городов. Канализационная система была такой разветвленной и так часто перестраивалась и расширялась, чтобы удовлетворять нужды выросшего за пять столетий города, что теперь только гильдия мусорщиков обладала знаниями о ней в полном объеме. Да и среди мусорщиков большинство знало только ту часть сточных труб, за которую отвечало; эти сведения тщательно оберегались от посторонних.

Алек и Серегил дождались, пока ночная стража сменится во второй раз, прежде чем отправиться в южную часть города. Хотя оба были вооружены, передвигались они осторожно, бесшумно исчезая в темных проходах или подворотнях, как только поблизости появлялся патруль.

Вход, через который они собирались проникнуть в систему труб, находился на небольшой площади за кварталом жилых домов у южной городской стены, в которую и была вделана наполовину скрытая разросшимся тутовым деревом низкая железная дверь. Небольшое зарешеченное окошко рядом с ней неприятно напомнило Алеку о тюрьме, однако он постарался держать такие мысли при себе; Серегил положил на землю связку факелов и лом, принесенные с собой.

Алек стоял позади, подняв обеими руками плащ, чтобы заслонить свет от светящегося камня, которым пользовался Серегил. Опустившись на колени перед дверью, тот повертел в замочной скважине изогнутой отмычкой; раздалось несколько громких щелчков. Дверь распахнулась; за ней лежала темнота Собрав свое имущество, Серегил и Алек скользнули внутрь.

Алек закрыл решетчатое оконце куском толстого войлока. потом оглядел каморку, в которой они оказались. Прямо перед ними каменные ступени вели по сводчатому проходу вниз и исчезали в темноте. Несильная пока еще вонь не оставляла сомнений в том, что они попали туда, куда надо.

– Стоит сразу надеть эти штуки. – Серегил вытащил из кожаной сумки пропитанные уксусом тряпки и протянул одну Алеку Оставив в каморке плащи, Серегил и Алек зажгли факел кусочком зажигательного камня и двинулись вниз по лестнице.

– Зачем все эти сооружения строили такими просторными? – прошептал Алек: сводчатый коридор, по которому они шли, был почти десяти футов в вышину.

– Ради безопасности. Ядовитые газы, образующиеся в трубах, поднимаются вверх Строители рассчитывали, что такая конструкция заставит испарения уходить в верхние части помещений, а внизу останется воздух. Так что будь внимателен: если факел начнет гореть голубым пламенем или чадить, воздух малопригоден для дыхания.

Лестница привела к туннелю, по которому текли сточные воды. Вдоль центрального канала, заполненного до краев стремительным, отвратительно пахнущим потоком, по бокам тянулись узкие мощеные дорожки.

Серегил и Алек свернули направо и прошли по туннелю несколько сотен футов. Из-за недавних дождей поток нечистот вздулся и в некоторых местах затопил приподнятые каменные дорожки, так что путникам приходилось идти по щиколотку в зловонной ледяной жиже.

Неожиданно они услышали визг и рычание, доносящиеся откуда-то из темноты над головами Серегил повернулся на звук и высоко поднял факел; оказалось, что они с Алеком подошли к Железной решетке, перекрывающей весь просвет туннеля.

Нижние концы вертикальных прутьев уходили в воду, и к ним прибило труп маленькой собачонки; напор воды удерживал его у решетки На теле собаки кишели жирные визжащие крысы; они рвали разлагающуюся плоть и огрызались друг на друга. Другие пожиратели падали шлепали по воде, намереваясь принять участие в пиршестве, или сидели на поперечинах решетки. Животные не обратили внимания на людей; их глазки-бусинки светились красным в свете факела.

– Это решетка-ворота, – прошептал Серегил, отгоняя от нее крыс горящим факелом. – Она, конечно, заперта, но с этим замком нам ничего не стоит справиться. Желаешь продемонстрировать свое искусство?

– Лучше ты сам, – прохрипел Алек; ему не хотелось протискиваться мимо спутника в таком узком проходе.

Легко справившись с замком, Серегил открыл противно заскрипевшую секцию решетки и прошел сквозь отверстие; Алек последовал за ним.

Дальше в туннеле крыс оказалось еще больше, они были буквально всюду Журчание потока и крысиный визг отдавались мерзким эхом в туннеле, когда Серегил и Алек остановились на перекрестке: в тот канал, вдоль которого они шли, впадал другой. Перепрыгнув через четырехфутовую канаву, они двинулись дальше и скоро очутились у новой решетки, укрепленной на петлях. За ней проход вел под уклон.

Дальше туннель не пересекался ни с какими другими, и наконец путники добрались до решетки, намертво вделанной в стены. Здесь железо еще не успело покрыться ржавчиной, и сама решетка была такой же конструкции, как и те, что Алек видел у рабочих. Широкие полосы железа с четырех сторон упирались в каменные выступы стен и крепились шипами, уходящими в просверленные в камне отверстия.

– Вот мы и добрались, – прошептал Серегил, опуская на пол свой узел. – Зажги свой факел от моего и осмотри ту сторону.

– Что именно нужно искать?

– Не знаю, так что обследуй решетку тщательно. Может оказаться какой– нибудь дефект в самом металле или в кладке.

Алек перепрыгнул через канаву и начал осматривать металлические части, ожидая увидеть что-то вроде перепиленных стержней. Ничего столь очевидного не обнаружилось. Пазы между железными прутьями и камнем оказались заделаны заклепками: их, очевидно, вогнали на место раскаленными. Массивная нижняя перекладина с выходящими из нее штырями удерживалась на месте всем весом конструкции.

– Давай попробуем сдвинуть решетку с места, – прошептал Серегил.

Они с Алеком ухватились за поперечины, уперлись плечами в стены и потянули. Решетка поднялась на дюйм или два.

– Нажми! – выдохнул Серегил и тряхнул свою сторону заграждения.

Однако решетка удерживалась на месте уходящими в камень штырями. Признав поражение, Серегил и Алек позволили ей с глухим звяканьем упасть на место.

– Я думал, не подпилил ли он шипы, – пропыхтел Серегил, разминая мышцы на руках. – Пожалуй, дело не в этом.

– Но ведь она же сдвинулась. – Алек, прищурившись, разглядывал верхнюю поперечину. Под таким углом рассмотреть что-либо было невозможно, и он влез по решетке вверх. сжимая в руке факел, чтобы обследовать потолок туннеля.

На своей стороне туннеля Серегил собрался сделать то же, но помедлил: его факел почти догорел, и он, вытащив новый из-за пояса, стал разжигать его.

– Ну как, увидел что-нибудь?

– Один из штырей почти на три дюйма оголен, – ответил Алек, повиснув на одной руке на верхней перекладине.

– Я мало в этом смыслю, но мне кажется, что это серьезная неполадка. Как он выглядит?

– Как обычный железный шип. – Алек поднес факел поближе. – Никаких повреждений или пропилов. Подождика… Ох, да он тает, как воск, и здесь…

– Осторожнее!

Фонтан раскаленных белых искр с сердитым шипением вырвался всего в нескольких дюймах от лица Алека. Вскрикнув от неожиданности, юноша выронил факел и прижал руку к лицу.

– Алек! Алек, спускайся! – завопил Серегил. Тот неуклюже повис на решетке: одна его нога застряла между прутьями. На верхней перекладине, рассыпая искры, с треском продолжала гореть огненная корона.

Серегил перемахнул на другую сторону канала, хотя почти ничего не видел: перед глазами танцевали темные пятна. Схватив Алека, Серегил стащил его на пол и попытался перевернуть на живот, чтобы затушить загоревшуюся тунику.

– Мои глаза! – простонал юноша, корчась от боли и страха.

– Это же я… – начал Серегил, но тут Алек неожиданно уперся ногой в стену и, судорожно дернувшись, столкнул того в ледяную жижу К счастью, Серегил сохранил достаточно присутствия духа, чтобы держать рот закрытым. Какую-то ужасную секунду он беспомощно цеплялся руками за край ограждения канала: ноги не доставали до дна. Только ухватившись за решетку. Серегил сумел подтянуться и выбраться обратно на дорожку.

Отплевываясь и борясь с тошнотой, Серегил ухватил Алека за тунику и оттащил подальше, куда не долетали искры, и силой удерживал у стены, пока раскаленное белое сияние медленно не начало угасать; теперь на его месте тлел небольшой оранжевый огонек. Один из факелов все еще горел, и в его свете Серегил мог разглядеть тонкую струйку дыма, лениво извивающуюся под потолком.

Алек снова застонал, прижимая руки к лицу. Опасаясь худшего, Серегил вытащил из своего промокшего кошеля светящийся камень и отвел руки юноши, чтобы осмотреть повреждения.

Густые волосы и пропитанная уксусом повязка защитили от искр большую часть лица, но на тыльной стороне рук Алека уже вздувалось полдюжины волдырей. Алек поспешно отвернулся от света: из глаз его лились слезы.

– Ты можешь видеть? – встревоженно спросил Серегил.

– Понемногу начинаю. – Алек вытер глаза рукавом и заморгал. – Почему ты такой мокрый? – Потом на его лице медленно отразилось ошеломленное понимание. – Ох, не может быть!.. Серегил, прости меня! – Серегил выдавил кривую улыбку, стараясь не думать о том, что за жидкость стекает по лицу, подбираясь к губам. – Что это был за свет?

– Не знаю. – Серегил вернулся к решетке и влез на нее. – Шип полностью сгорел, камень потрескался от жара, верхняя часть перекладины покорежилась. Что бы это ни было, такая же штука должна иметься и с другой стороны, иначе не удастся сдвинуть решетку.

Снова перепрыгнув через канаву, Серегил зажал в зубах светящийся камень и влез по решетке, чтобы осмотреть верхний угол.

– Скажи мне еще раз, что ты тогда увидел.

Все еще моргая, Алек подошел к нему и поднял факел.

– Я поднес факел поближе к штырю: пытался разглядеть, не перепилен ли он. Должно быть, все дело в жаре от огня – поверхность металла начала плавиться и течь, как воск. Мне кажется, я увидел что-то белое под нею, как раз перед тем, как оно вспыхнуло.

Вытянув шею, Серегил осторожно приблизил лицо к перекладине. Действительно, между нею и камнем оказалось несколько дюймов оголенного штыря. Острием своего кинжала Серегил слегка поскреб его. Стружки чего-то темного, похожего на воск посыпались вниз, а дальше обнаружился слой какого-то белого вещества.

– Ты был прав. Внутрь штыря вставлена полоска серебристо-белого металла.

Белая масса оказалась мягкой, как свинец. Подцепив кусочек концом кинжала, Серегил протянул его Алеку.

– Положи на пол и подожги.

Алек осторожно положил белый комочек на пол, отступил подальше и поднес факел. Вещество тут же вспыхнуло ярким, разбрасывающим искры пламенем, оставив черные полосы сажи на камне. Алек тихонько присвистнул.

– Потроха Билайри, думаю, мы нашли то, что искали.

– Должно быть, в самом шипе остается достаточно железа, чтобы он держался, но это вещество пережигает его.

– Оно волшебное?

Серегил отделил еще один кусочек белой массы.

– Возможно. Я никогда ничего подобного не видел, но Нисандеру оно может быть знакомо. – Он осторожно поместил комочек в маленький керамический горшочек, в котором раньше держал зажигательный камень, и передал его Алеку.

– Я здорово попортил тот угол. – Юноша бросил озабоченный взгляд на почерневший и растрескавшийся камень.

– Верно. – Серегил присоединился к нему, спустившись с решетки. – Наши приятели-саботажники рано или поздно явятся проверить, все ли в порядке, да и о мусорщиках нужно помнить. Лучше нам привести сюда Нисандера или Теро.

Пока они придавали – по мере возможности – прежний вид решетке, зрение Алека постепенно восстановилось, и они с Серегилом двинулись в обратный путь.

– А что будем делать с замками? – спросил юноша, когда они достигли очередной преграды.

– Лучше оставить все так, как было, – ответил Серегил. – Я, пожалуй, пойду на разведку вперед, а ты догонишь, когда запрешь.

Замок оказался ржавый; тихо ругаясь себе под нос, Алек долго вертел отмычкой, пока наконец механизм не сработал.

К этому времени Серегил скрылся за поворотом туннеля. Алеку очень хотелось-поскорее выбраться из этого сырого и полного крыс места, так что он поспешил догнать друга.

Алек как раз увидел его впереди, у пересечения двух каналов, когда Серегил внезапно с изумленным возгласом пошатнулся и боком свалился в воду. Факел, который он нес, зацепился и повис на камне, и в его свете Алек разглядел, как из бокового туннеля выскочили две оборванные фигуры с опущенными на лица капюшонами плащей и с поднятыми дубинками кинулись на всплывшего Серегила.

Не раздумывая, Алек издал воинственный вопль, обнажил рапиру и атаковал бродяг.

Нападение застало ползунов врасплох, но тот, что оказался ближе к Алеку, успел поднять свою длинную дубинку и отбить удар. Алек отпрыгнул назад и снова поднял рапиру, готовый к бою.

Дорожка была такой узкой, что сражаться на ней можно было только один на один; теснота, однако, ограничивала и возможность для Алека как следует замахнуться. Его противники были более привычны к подземным проходам. Второй из них быстро перепрыгнул через канал, намереваясь обойти Алека сзади; тот немедленно повторил маневр, так что остался лицом к нападающим. Серегила нигде не было видно.

«Должно быть, его течением отнесло в ту сторону, куда мы шли», – подумал Алек, и на один мучительный момент ему представился труп собаки и обгладывающие его крысы у прутьев решетки. Однако ползуны не дали ему времени предаваться подобным размышлениям. Тот, что был на той же стороне канала, приближался, подняв дубинку. Углом глаза Алек заметил, как второй сунул руку под свою рваную тунику – вероятно, за ножом или дротиком. Неожиданно, однако, он с пронзительным воплем привалился к стене: из его плеча торчал метательный нож.

– Хаммил! – воскликнул ползун, ближний к Алеку, и только теперь тот разглядел, что перед ним женщина.

– Давайте не делать глупостей, – раздался из темноты знакомый голос.

Алек и женщина обернулись одновременно и увидели, как из-за поворота вышел Серегил. Он был еще более мокрым, чем раньше, но держал наготове второй кинжал, приближаясь к раненому ползуну. Парень медленно попятился, зажимая рукой рану.

– Мы никому не собираемся причинять вред, – сказал Серегил спокойно, жестом показывая Алеку, чтобы тот отступил.

Женщина откинула капюшон; лицо ее оказалось испитым, покрытым глубокими морщинами.

– Прочь от моего мальчика! – прорычала она, замахиваясь дубинкой на Алека.

– Вы первые начали. Что вам нужно? – спросил Серегил, останавливаясь в нескольких шагах от парня и не опуская кинжала.

– Да ничего. Вы чужаки, а от чужаков добра не жди. Чужаки намедни тут побили наших.

Серегил сунул кинжал в ножны» Наклонившись над упавшим подростком, он осмотрел рану и извлек из нее миниатюрный метательный нож.

– Не такой уж опасный порез, – бросил он женщине через плечо. – Повезло вам, что я не очень хорошо целился.

– Я в порядке, мам, – выдохнул юный ползун, отодвигаясь от Серегила. В свете еле тлеющего факела Алек разглядел, что тот моложе его самого. Заметил Алек и тонкую струйку крови на правой щеке Серегила.

– Ты невредим? – окликнул тот юношу.

– Да. А ты?

Серегил кивнул, перешагнул через раненого паренька и обратился к его матери:

– Мы не тронем вас, если вы оставите нас в покое. – Он поднял руки ладонями вверх.

Не говоря ни слова, женщина перепрыгнула поток, подхватила сына под мышки и исчезла с ним вместе в темноте.

Алек тоже перебрался на другую сторону и протянул руку, чтобы ощупать голову Серегила.

– Приличной шишкой она тебя наградила.

– Так мне и надо, – пробормотал тот, стуча зубами. – Пальцы Иллиора! Позволить ползунам напасть! Если бы холодная вода не привела меня в чувство, я мог утонуть.

– Я рад, что ты его не убил Ему всего лет двенадцать. Серегил оперся о стену и глубоко вдохнул воздух.

– Я тоже рад. Вообще-то странно, что они напали на нас. Ползуны обычно стараются ничем себя не выдавать. Они воруют и шпионят, но предпочитают не вступать в потасовки.

Нахмурившись, Алек стянул с лица намоченную уксусом тряпку и промокнул ссадину на лбу Серегила.

– Ты уверен, что не очень пострадал? Выглядишь ты неважно. Серегил на секунду прикрыл глаза и оперся на плечо Алека. Потом забрал у него тряпку, прижал ее к ране сам и двинулся по дорожке.

– Пошли. Нужно выбираться отсюда. Сегодня я наплавался вдоволь.

Они благополучно добрались до выхода за разросшимся тутовым деревом, но совместное действие холодной ванны и удара по голове начало сказываться на Серегиле.

– Отправляйся за Нисандером, – сказал он Алеку; его бил озноб, даже несмотря на теплый сухой плащ. – Я лучше побуду тут и прослежу, чтобы никто пока что не обнаружил следов наших приключений.

К его удивлению, Алек отказался.

– Нет, пойдешь ты, – заявил он решительно. – Твоя рана все еще кровоточит, и даже отсюда слышно, какую дробь выбивают зубы

– Как-нибудь выживу, – фыркнул Серегил. – Я не хочу, чтобы ты тут оставался один. Что, если в самом деле появится кто-нибудь?

– Тем больше оснований тебе поторопиться, – упрямо возразил Алек. – Я постараюсь не попадаться на глаза кому не надо – никто и знать не будет, что я здесь. Это тебе нужна помощь. Отправляйся!

Серегил по выражению лица юноши понял, что тот не отступится от своего решения. Тогда он отрезал кинжалом полоску от полы плаща юноши и сунул себе в карман.

– Не расставайся с плащом. Нисандер по этому обрывку сможет тебя найти. И что бы ни случилось, прячься, понял? Никакого героизма.

– Ладно, никакого героизма. Серегил безнадежно вздохнул.

– Если я вскоре не появлюсь, возвращайся в Ореску. Понял?

– Да понял, понял! Уйдешь ты когда-нибудь? Мне не очень улыбается торчать тут всю ночь. – Натянув капюшон, Алек растворился в темноте.

В голове Серегила все сильнее пульсировала боль, когда он припустил по темным улицам в сторону Орески, но беспокойство за Алека помогало ему превозмочь слабость. Несмотря на то что Серегил верил в находчивость юноши, его преследовали видения, как ничего не подозревающего Алека хватает стража или таинственные враги, явившиеся проверить работу Ритела.

Добравшись наконец до Орески, грязный, мокрый и окровавленный, Серегил прорвался мимо недовольного привратника и поспешил по лестнице в башню Нисандера.

Открывший ему дверь Теро отшатнулся и закрыл лицо пышным рукавом.

– Клянусь Четверкой! – рявкнул он, загораживая проход. – От тебя воняет, словно ты только что вылез из сточной канавы!

– Ты очень наблюдателен. Отойди с дороги!

– В таком виде ты сюда не войдешь. Отправляйся сначала в ванну.

– На это нет времени, Теро. Отойди, или я тебя отшвырну.

Двое мужчин гневно смотрели друг на друга; годы взаимной неприязни пропастью пролегли между ними, не прикрытые ни шутками, ни правилами приличия. Каждый из них мог причинить другому нешуточный вред, если бы дошло до открытого столкновения, и оба знали это.

– Алек остался там один, и нам нужна помощь Нисандера, – прошипел Серегил.

Бросив на него взгляд, полный отвращения, Теро отступил в сторону и впустил Серегила в рабочую комнату.

– Его здесь нет.

– Где же он?

– Ушел на свой ночной обход, я думаю, – сквозь зубы ответил Теро. – Или ты забыл об этой его привычке?

– Тогда вызови его! – Серегил помолчал, сделал глубокий вдох и с видимым усилием выдавил: – Пожалуйста.

Небрежным взмахом руки Теро сотворил из воздуха шарпосланец. Держа крохотный огонек на ладони, он произнес:

– Нисандер, ты срочно нужен Серегилу. Он в рабочей комнате. – Горящий шарик метнулся, прошел сквозь закрытую дверь и исчез Теро жестом указал Серегилу на деревянную скамью у стола, но сам остался стоять.

Молодой маг оказался, как всегда, внешне безупречен, с неудовольствием заметил Серегил; на мантии под кожаным передником не было ни пятнышка, вьющиеся темные волосы и бородка аккуратно подстрижены, руки ухожены. Воспоминание о том, что когда-то он сам жил в этом угловатом теле. хотя и недолго, заставило Серегила внутренне поежиться. А уж о том, что Теро в это же время использовал его собственное тело, думать было вообще невыносимо.

– Ты весь в крови, – наконец сказал Теро, неохотно приближаясь к Серегилу. – Давай-ка я посмотрю.

Серегил отодвинулся, не давая Теро к себе прикоснуться.

– Это всего лишь царапина.

– У тебя над ухом шишка размером с яйцо, а по щеке течет кровь, – резко бросил Теро. – Что, как ты думаешь, скажет Нисандер, если я позволю тебе просто сидеть здесь и ничего не предприму?

Ветис, молодой слуга, принес воду и бинты, и Теро принялся очищать рану.

Нисандер вернулся, как раз когда тот заканчивал.

– Что за необычное зрелище! – воскликнул волшебник, поспешно пробираясь между стопками книг. Он был одет в потертый камзол и штаны, и Серегил с гордостью подумал: каким добрым и совсем непохожим на могущественного мага Нисандер выглядит в отличие от своего надутого помощника. – Клянусь Светом, Серегил! Ну и воняешь же ты! Теро, когда закончишь, найди для него, пожалуйста, чистую одежду.

Теро положил окровавленное полотенце рядом с тазом и вышел через дверь, ведущую к личным комнатам.

Нисандер улыбнулся, глядя на результаты трудов своего ученика.

– Он иногда изумляет меня, Серегил. Но где же Алек?

– Возьми. – Серегил вытащил кусочек, отрезанный от плаща Алека, и вложил его в руку Нисандера. – Мы обнаружили то, что искали: саботаж действительно имеет место, только мы оставили там слишком много следов. Поэтому нам и нужна твоя помощь. Алек остался ждать у входа, так что нам лучше поторопиться.

Нисандер покачал головой:

– Да, конечно, только я не вижу резона снова тащить туда тебя. Ты же промерз до костей, и после такого удара по голове заклинание перемещения подействует на тебя не лучшим образом.

Серегил вскочил на ноги, собираясь возразить, но, к своему большому удивлению, обнаружил, что пол ходит у него под ногами ходуном и сохранить равновесие не удается.

– Ну вот видишь! – укорил его Нисандер, снова усаживая Серегила на скамью. – Отправляйся в свою комнату и согрейся у огня. Алек покажет мне все, что нужно.

– Не могу же я просто сидеть, – снова начал настаивать Серегил, хотя голова у него все еще кружилась. – Мы там уже наткнулись на парочку ползунов. Могут быть и другие, а то и еще кто-нибудь похуже.

Нисандер поднял кустистую бровь.

– Ты хочешь сказать, что в моем обществе Алек не будет в безопасности?

– Серегил закрыл лицо руками, и как раз в этот момент появился Теро с чистой одеждой. – Оставляю Серегила под твоим надежным присмотром, – сообщил ему Нисандер. – Думаю, ему не повредит стакан подогретого вина и уж определенно

– горячая ванна. – Сжав в руке обрывок плаща, полученный от Серегила, волшебник начертил в воздухе несколько символов и исчез в широкой черной дыре, на мгновение разверзшейся позади него.

Когда Нисандер снова открыл глаза, он находился на маленькой безлюдной площади.

– Ну вот и ты, – прошептал Алек, появляясь из-за по-зимнему голого куста. – С Серегилом все в порядке?

– Да, только не очень твердо держится на ногах. Он сказал, что тебе есть что показать мне.

– Кое-что, требующее маскировки, – ответил Алек со своей обычной улыбкой. – Иди за мной.

Нисандер первый раз видел юношу в деле и был поражен его проворством и умелостью.

– Ну, должен сказать, Серегил хорошо с тобой поработал, – заметил маг, когда Алек провел его через вторые ворота.

– Погубил парня – честная работа теперь не про меня, – ответил Алек, очень похоже изображая выговор портового грузчика. – Нам уже недалеко.

Добравшись до покореженной решетки, Нисандер вскарабкался по ней, осмотрел расплавившийся штырь и растрескавшийся камень, потом сравнил их с нетронутыми в другом углу.

– Понятно, – пробормотал он, присматриваясь к оставшемуся шипу. – Очень изобретательно. И очень изобретательно с вашей стороны обнаружить, в чем дело. Да. я вполне удовлетворен. Хорошо сделано.

– Можешь ты исправить ущерб?

– Могу ли я исправить? – фыркнул Нисандер, слезая вниз. Он ухватился обеими руками за прутья, закрыл глаза и прислушался к голосу холодного железа, потом позволил собственной силе хлынуть через руки в металл; Нисандер почувствовал, как железо от его прикосновения оживает.

Стоя рядом с Нисандером, Алек ощутил, как мощный вихрь пронесся в затхлом воздухе. Больше ничего: ни вспышек света, ни магических чудес – только мгновенный скрежет металла. На секунду Алеку показалось, что железо стало живым существом, подобно растению набирающим силу и распрямляющимся под исцеляющим прикосновением волшебника.