Текст книги "Зеленая магия"

Автор книги: Лине Кобербёль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Лене Каабербол
Зеленая магия

Глава 1. Зелёная магия

– Ты рвешь цветы! – возмущенно воскликнула Лилиан. – Мама запретила нам трогать ее растения, а ты рвешь цветы!

Я вздохнула. Того, кто изобрел младших сестёр, следовало бы посадить под замок и держать там до тех пор, пока он не сделает так, чтобы они снова исчезли.

– Я удаляю только засохшие, – объяснила я. – Для растений это полезно. – Очень осторожно я сорвала еще один увядший цветок гибискуса.

И тут горшок с громким треском раскололся надвое, и земля посыпалась прямо на пол гостиной. От испуга я выронила гибискус.

– Ты его убила! – закричала Лилиан. – Мама, Неля загубила растение!

– Замолчи! – прошипела я. – Замолчи, а не то…

Но было слишком поздно.

– Корнелия! – мама уже стояла в дверях и смотрела на меня с укором. – Я же просила тебя держаться подальше от моих комнатных растений. Как ты могла быть такой растяпой?

– Но я ничего не делала!

– Ну да? Должно быть, этому бедному цветку просто надоел его горшок, и он сам его разбил?…

Я хмуро покосились на гибискус. И вовсе он не выглядел бедным. Скорее наоборот, он выглядел до неприличия здоровым и полным сил. Казалось, будто он рос на глазах.

Рос на глазах…

У меня в голове промелькнуло неприятное подозрение. Я взглянула на свои руки. Руки как руки, самые обыкновенные, тонкие и бледные (впрочем, ранней весной они всегда бледные). Никаких признаков магии… Но я ведь была чародейкой и владела силами Земли, я могла заставить цветы и деревья расти, когда хотела этого. Только сейчас-то я ничего такого не хотела! И не прикладывала никаких усилий. А цветок вдруг стал расти сам по себе и расколол горшок. Неужели мой дар изменяет мне? Это было бы не слишком здорово…

– Ну, не стой же столбом! – потребовала мама. – Принеси новый горшок, пока гибискус не погиб окончательно.

– Неля сказала, что убивает его, – с важным видом заявила Лилиан. – Сказала, а потом это и произошло!

– Да не убиваю, а удаляю, дуреха! Удаляю засохшие цветы.

– Не разговаривай с сестрой таким тоном! – возмутилась мама. – Быстро сходи за горшком, а потом возьми пылесос и убери всю эту землю.

– Но почему я? Я ведь ничего не сделала! Кстати, если ты не знала, рабский труд у нас давным-давно запрещен!..

– Корнелия, еще слово, и я в наказание посажу тебя под домашний арест!

Пришлось мне замолчать. Надеюсь, она только грозится?… Мне сегодня позарез нужно быть в школе и помочь Хай Лин. Я бросила на маму быстрый взгляд.

– Ну так что? – она выжидающе смотрела на меня, и я решила не рисковать.

– Ладно-ладно, я все сделаю!

Из-за этой дурацкой пересадки и уборки я чуть не опоздала на репетицию показа мод Хай Лин, проходившую в Шеффилдской школе.

Подбежав к дверям, я едва не столкнулась с запыхавшейся Ирмой, нагруженной кучей коробок.

– Ты задержалась! – буркнула она…

– Извини.

Я влетела в коридор, прямо навстречу кто-то нес лестницу, и мне пришлось отскочить в сторону, чтобы избежать удара.

– Упс, прости, я тебя не заметила, – сказала Вилл. – Ты что, немного припозднилась?

– Ага.

В зале Тарани устанавливала камеру на штатив. Замерив экспонометром освещенность, она неожиданно подалась назад и довольно сильно наступила мне на ногу.

– Ой, извини, – пробормотала она, даже не взглянув на меня. – Надеюсь, Вилл направит на подиум побольше света… О, кстати, тебя искала Хай Лин. Ты ведь опоздала, да?

– Да, – прорычала я и похромала в наш класс, который временно превратился в комнату для переодевания. Из-за разбросанных повсюду цветных юбок и платьев казалось, что ты попала не в школьное помещение, а внутрь радуги. Хай Лин с озабоченным выражением лица стояла в центре всей этой пестрой неразберихи.

– Нет, не это! – говорила она Каре, нашей школьной подруге. – Это в конце! Где же то платье?… – тут ее взгляд скользнул по мне: – А, это ты! Ты…

– Опоздала. Да. Я знаю. Прости.

Хай Лин сложила руки в традиционном китайском приветственном жесте и улыбнулась.

– Я хотела сказать, что ты пришла как раз вовремя. Не поможешь ли нам разобраться во всей этой куче одежды?

Мое раздражение разом улетучилось. Я улыбнулась в ответ. Когда имеешь дело с Хай Лин, плохому построению нет места.

– Конечно, с удовольствием помогу, – ответила я.

Ах, я так надеялась, что шоу пройдет на ура! Хай Лин работала за пятерых, чтобы закончить свою коллекцию в срок, и по-настоящему заслужили успех!

Это был один из тех периодов, когда хочется и быть обычной. Я имею в виду не скучной и посредственной, а просто быть не-волшебницей. Помогать своей подруге в организации лучшего в истории школы показа мод. Обсуждать музыку, прически и все такое. Волноваться о том, как бы не споткнуться на подиуме, и о том, чтобы не размазалась тушь, а не спасать мир от восьминогих монстров со змеиными хвостами…

И не говорите, что я не права. Быть частью команды W.I.Т.С.Н. – одна из самых волнующих и важных сторон моей жизни. Когда я впервые ощутила в себе магические способности, я одновременно испытала чувство гордости и некоторый испуг. А потом Вилл получила Сердце Кондракара. Эта штука выглядела как обычная подвеска с кристаллом, но на самом деле обладала огромной мощью. И вскоре мы с подругами обнаружили, что соединены Сердцем Кондракара в особую группу, и каждая из нас обладает волшебным даром, связанным с одной из Стихий природы. Моя Стихия – это, конечно, Земля, а Хай Лин способна повелевать Воздухом. Тарани – Огненная волшебница, а Ирма может выделывать всякие потрясные штуки с Водой. И раз Вилл была в состоянии каким-то образом собирать воедино все наши таланты и превращать их в чистую энергию, она-то и стала нашим лидером. Поначалу мне было нелегко к этому привыкнуть. Ну, то есть я из тех людей, которые говорят: «Ни за что не поверю, пока не увижу собственными глазами!» Я всегда была реалисткой, крепко стояла па земле – по-моему, подходящее качество для чародейки, владеющей магией Земли.

А теперь мы с девочками, словно все оказались в одном и том же сне, в котором нас могли в любой момент призвать на борьбу со злом. Став волшебницами, мы обнаружили, что не все так уж рады тому, что Кондракар обзавелся пятью новыми Стражницами. У нас были враги, причем в тех мирах, о которых мы никогда не слыхали. А потом оказалось, что были у нас и друзья. Замечательные друзья… Ох, что-то я отвлеклась, это ведь совсем другая история.

У меня до сих пор иногда возникает такое чувство… будто наша жизнь стала как шампунь два в одном: одновременно чудесный сон и кошмар. Поэтому, думаю, нет ничего удивительного в том, что мне иногда хочется быть обычной четырнадцатилетней девочкой без всяких там колдовских способностей, а не спасительницей мира. Но это все так, пустые фантазии…

В тот день скрыться от магии не было никакой возможности. Она проявилась в Хитерфилде во всей красе.

– Дамы и господа, Шеффилдская школа рада приветствовать вас на весеннем показе мод, организованном нашей талантливой ученицей мисс Хай Лин! – объявила директриса.

– Ужас как много народу! – прошептала Тарани, стоя рядом со мной за кулисами. – Я даже рада, что это ты выходишь на подиум, а не я! Ты тоже можешь…

– Нет, не могу. Я буду чувствовать себя гадким утёнком… и выглядеть так же.

Вообще-то я и сама чувствовала себя не слишком уютно. Мои руки были влажными, и мне приходилось постоянно вытирать их об юбку, а ведь это было нельзя. Помнится, в каком-то из Модных журналов я читала интервью одной супермодели. «Фокус в том, что, выходя на подиум, ты должна сознавать, что ты красавица, – говорила она – Тогда и публика в это поверит». Ну да, ей-то легко говорить… А что делать, если вся уверенность в себе куда-то испарилась?… Я нервно надела алые туфли, которые протянула мне Тарани. Так, теперь нужно секунду постоять, восстанавливая дыхание, и вперед, на подиум.

– Что у тебя с волосами? – спросила Хай Лин, когда я поравнялась с ней.

– А что?

– Они как будто немного зеленоватые… Да нет, показалось, твой выход!

– Зеленоватые?! Ладно, все равно нет времени проверять. Позже.

Конечно, я и раньше видела показы мод. Не слишком много, но видела. Но я никогда не смотрела на них из-за кулис. Я до сих пор и не догадывалась, сколько невидимой работы нужно, чтобы все прошло как по маслу. Для меня это шоу состояло из застегивания и расстегивания, быстрых взглядов в зеркало, музыки и оваций. Зрители аплодировали всякий раз, как на сцене появлялась модель в новом наряде. И хотя Хай Лии по-прежнему выглядела взволнованной и озабоченной, улыбка на ее лице расплывалась все шире.

Наконец наступило время финального выхода. Все мы стояли на сцене в белых платьях, а в руках у нас были вишневые веточки с нежными розовыми бутонами. В центре находилась Хай Лин, сияя, словно солнышко, она кланялась тепло настроенной публике. Я обратила внимание, что даже Урия и его банда хлопали, хоть и не очень охотно. Возможно, их примерное поведение объяснялось присутствием мисс Боксер, нашей директрисы. Она расположилась как раз за мальчишками.

И тут это произошло. Краем глаза я заметила что-то вроде зеленой вспышки. И вдруг вишневая веточка в моих руках покрылась распустившимися цветами.

Публика издала единодушный вздох восхищения и захлопала еще громче.

– Классный спецэффект! – выкрикнул кто-то.

Я тупо разглядывала ветку. Первым моим желанием было избавиться от нее, выкинуть куда подальше. Сперва мамин гибискус, а теперь это! Да что, в конце концов, происходит?

Настала пора уходить со сцены. Освещение позади нас стало меркнуть. Зрители начали расходиться, а часть из них направилась за кулисы, что-бы поздравить организатора и участниц показа.

– Спасибо, Корнелия! – сказала Хай Лин, крепко обняв меня. – Спасибо тебе за помощь. И за спецэффект… – она хитро улыбнулась и прошептала мне на ухо: – Здорово у тебя вышло, настоящая зелёная магия!

– Но я ничего не делала… – замотала я головой.

Я ведь и правда ничего не делала. Разве не так?

Глава 2. Время весны пришло

Неля, Неля, вставай!

Если тебя будят тихо и деликатно, то можно сделать вид, что ты ничего не замечаешь, и спать дальше, Но с Лилиан такой номер не пройдет. Она скакала по моей кровати как мартышка и время от времени приземлялась прямо на меня.

– Уйди! – сердито пробурчала я и попыталась шлёпнуть сестру. – Отстань от меня!

– Ты попала в газету!

– Слушай, исчезни отсюда, или я… – и тут моё желание поспать куда-то испарилось. – Что ты сказала?

– Твои фотография в газете.

Я спрыгнула с кровати, натянула халат и пулей помчалась на кухню. Там как раз завтракал папа.

– Привет, детка. Симпатичная фотография, – сказал он.

– Дай посмотреть!

Папа протянул мне субботнюю газету. Вот оно! «Показ мод в Шеффилдской школе», – гласил заголовок. И там была моя большая цветная фотография – я смотрю на Урию через плечо (самого Урии, конечно, на снимке не видно). Только на фото я выгляжу скорее задумчивой, чем сердитой, и еще из-за бирюзового наряда мои глаза кажутся совсем голубыми.

– Я… Я тут похожа на настоящую модель, – вымолвила я.

– Да, прямо как картинка, – улыбнулся папа. – Впрочем, ты всегда такая.

– Нет, я имела в виду, что на снимке я получилась лучше, чем в жизни… – Не думаю, что папа понял. Он никогда не замечает недостатков моей внешности, а я их ясно вижу в зеркале: волосы мощи бы хоть чуть-чуть виться, а нос у меня слишком тонкий. Для папы я всегда красива. Приятно, конечно, но из-за этого я не могу доверять его комплиментам…

– Снимала твоя подружка Тарани, – заметил Папа, – Вот, видишь подпись?

«Фото Тарани Кук». А ниже шла короткая заметка о показе коллекции Хай Лин и обычный комментарий нашей директрисы мисс Боксер – типа: Мы всегда приветствуем творческую инициативу учеников и все такое. Надо позвонить остальным, – сказала я. – Вдруг они не видели газеты…

И тут я заметила на той же странице еще одну статейку:

«Удивительное событие: дерево побило рекорд!

Вчера на огромном буковом дереве, растущем в парке Ханабейкер и известном как Ханабейкерский Бук, распустились листья. Это произошло на целый месяц раньше положенного срока. „Никогда не видел ничего подобного, – сообщил журналистам директор парка Томас Гринбоу, – а ведь я работаю в парке почти тридцать лет“. Метеорологи утверждают, что температура „не превышает средних для этого времени года значений“. Но и другие вспышки растительной активности, наблюдающиеся в парке, свидетельствуют о том, что время весны пришло!»

Мне стало не по себе. Возможно, это только совпадение. Возможно, газетная утка. Но я помнила, что произошло с гибискусом и вишневой веткой. К тому же, вчера, опаздывая на показ, я пробежала как раз через парк.

– Ну? – папа вопросительно посмотрел на меня.

– Что ну? – не поняла я. – Ну, ты вроде хотела позвонить им?

Им. Остальным членам команды W.I.Т.С.Н. Да!

– Сейчас, пап. Это как раз то, что нужно сделать, – кивнула я.

– Вот уж не думала, что когда-нибудь придется говорить тебе такое, – пожала плечами Ирма, – но по-моему, у тебя разыгралось воображение, Корнелия. Это весна. А весной, как ты знаешь, у деревьев появляются листья.

– Да, по не так рано!

– А с чего ты взяла, что все необычные явления в природе происходят из-за тебя?

– Может, это как-то связано с глобальным потеплением? – предположила Тарани. Вид у нее был встревоженный.

– Но вчера было не слишком-то жарко.

– Ты сама чувствовала, что это твоих рук дело, или нет? – спросила Вилл, жуя бутерброд. Дело происходило в понедельник в школе, во время большой перемены. – У меня лично не было случаев бесконтрольного применения магии с тех пор, как… ну, в общем, довольно давно. И, в любом случае, я сама что-то ощущала.

– Нет, я ничего не чувствовала. Но если я ни при чем, то как еще объяснить вчерашнее?…

Мы сидели за столиком в школьной столовой и старались разговаривать как можно тише. Магия – это не та вещь, которую можно обсуждать во всеуслышание, особенно в школе. Поэтому, когда у нас над головами сверкнула фотовспышка, мы все от неожиданности подпрыгнули. Я удивленно завертела головой, и следующая вспышка чуть не ослепила меня.

– Эй, прекрати!.. – возмутилась я.

– Оооо, пожа-а-алуйста, мисс Хейл, еще один снимок! Ну-ка, выдайте свою фирменную улыбку!..

Хоть перед глазами у меня до сих пор плясали пятна, я смогла различить мерзкую прыщавую физиономию Урии.

– Отвали, Урия!

Но он продолжал размахивать камерой и щелкать вспышкой, прыгая перед нами, как жалкая пародия на папарацци.

– Посмотрите в объектив, мисс Знаменитая Модель, вот так, отлично!..

Кое-кто из учеников смеялся над дебильными шутками Урии. Мне хотелось затолкать фотоаппарат ему в глотку, но я сдержалась и даже одарила его ослепительной улыбкой.

– Очень забавно, Урия. Ты что, купил новый фотоаппарат?

Парень выглядел слегка сбитым с толку. Видимо, я вела себя не так, как он рассчитывал.

– Да, он новехонький. И что из того?

– Да ничего. Надеюсь, они дали тебе особую упрощенную модель для недоумков?

Не бог весть, какая шутка, конечно. Но ее оказалось вполне достаточно, чтобы вся столовая покатилась со смеху – теперь смеялись над Урией. На самом-то деле его никто не любил.

– Ха-ха! – кисло вымолвил он. Играть в папарацци ему явно расхотелось. А главное, он вскоре ушел – чего я и добивалась.

То есть это я думала, что ушел… Я немного задержалась на географии, а когда вышла из класса, у меня перед глазами снова блеснула вспышка.

– Урия, хватит! – крикнула я. – В первый раз это смешно, а во второй – полный идио…

И тут я осеклась – Урии поблизости не оказалось.

– Мисс Хейл? – произнес незнакомец, поджидавший меня возле класса. – Пожалуйста, только один снимок. А потом я бы хотел немного поговорить с вами.

– О чем? – настороженно спросила я. Кто это такой? Загорелый, шикарно выглядевший брюнет с модной прической; бежевая рубашка удачно подчеркивала цвет его глаз. На нем были светлые льняные брюки и коричневые ботинки.

– Меня зовут Эй Си Джонс, – представился он, протягивая руку, – зовите меня просто Эй Си. Я личный ассистент модельера Тони Закарино. Мистер Закарино обратил внимание на ваш снимок во вчерашней газете. Вы когда-нибудь работали в модельном бизнесе? Я имею в виду, в качестве фотомодели?

– Нет.

– А хотите попробовать? – и он сверкнул улыбкой.

– Проект будет называться «Сказки и фантазии», – говорила я с воодушевлением, – и «Модное обозрение» посвятит ему целых шесть страниц! Они хотят, чтобы я участвовала в съемках! Ну пожалуйста, пожалуйста, мама, разреши мне! Они даже обещали заплатить.

– Корнелия…

– Это займет всего два дня, к тому же съемки будут проходить недалеко от Хитерфилда, в Леди-холле! Знаешь, там есть такое красивое поместье, похожее на старинный замок. И еще Эй Си сказал, что я могу взять с собой нескольких подруг. Только представь, как это будет полезно для Хай Лин – она сможет посмотреть, как работает известный модельер.

Однако мама, кажется, не разделяла моих восторгов.

– Но тебе только четырнадцать, Корнелия!

Я с трудом сдержала стон. О нет, снова эти старые песни!

– Ну и что, мам? Это же так интересно!

– Интересно? Что же тут интересного: стоишь два дня перед камерами и только и делаешь, что улыбаешься! Или принимаешь глупые позы, или что там еще делают модели…

– Демонстрировать наряды Хай Лин было здорово! А тут все будет… по-настоящему, я стану настоящей моделью. И обо мне напишут в журнале, обо мне все узнают! Ведь все женщины читают модные журналы, даже ты, мам…

– Даже я? – переспросила она, и что-то такое мелькнула в ее глазах, мне показалось, что это смешинка. – Ты хочешь сказать, что я слишком старая и отсталая, чтобы интересоваться модой?

– Эээ… нет, конечно…

– Ну, ладно, – и она улыбнулась. Разумеется, мама не сердилась, она просто меня поддразнивала. А потом она разом посерьезнела. – Модельный бизнес – не слишком приятная вещь, там много блеска и мишуры, а под ними скрываются интриги и боль. Я не уверена, что хочу, чтобы моя дочь стала частью этого бизнеса. По крайней мере, сейчас ты еще слишком мала для этого.

Было похоже, что она не согласится. Вот черт, так я и знала, надо было сначала обратиться к папе. Правда, скорее всего, он не взял бы на себя решение вопроса и все равно отправил бы меня к маме…

– Мам, ты правда думаешь, что я легкомысленная и меня привлекают блеск и мишура?

Мама посмотрела мне в глаза.

– Нет, Корнелия, я так не думаю.

– Так может быть, ты считаешь, что я вдруг стану легкомысленной за те два дня, пока меня будут фотографировать?

Долгая пауза, потом она спросила:

– Ты действительно так этого хочешь? Я энергично закивала.

– И Хай Лин поедет с тобой?

– А также Вилл и еще одна или две подружки. Ну, и ты, конечно, можешь поехать, если хочешь.

– Хммм. На следующей неделе я буду сильно занята, но, наверное, смогу выкроить часок-другой и проверить, как у тебя дела.

– Это означает, что ты мне разрешаешь?

– Если твой папа согласится.

Он, естественно, согласится, и мы с мамой обе это знали. Запретить мне ехать могла только мама. Я подбежала и крепко ее обняла.

– Мамочка, спасибо тебе огромное! Обещаю, я не зазнаюсь и не буду легкомысленной. Наоборот, я стану серьезнее! Если хочешь, даже начну читать философские трактаты… Мама рассмеялась. – Лучше начни помогать мне по дому.

В те дни я не могла думать ни о чем, кроме проекта «Сказки и фантазии» и тех платьев, в которых мне предстояло сниматься. Я еще пару раз виделась с Эй Си Джонсом – все таким же лощёным и одетым с иголочки, – и он показывал мне сценарии и наброски. От некоторых нарядов у меня просто захватывало дух. Но при этом продолжали происходить события (в основном, связанные с растениями), которые очень меня беспокоили…

– Лужайка перед нашим домом по колено заросла травой, – посетовал за ужином папа. – Куда смотрит служба, которая должна приглядывать за газонами?

– Я уже звонила им, – ответила мама. – Они уверяют, что подстригли газон только вчера! Можешь себе такое представить? Ведь каждый, у кого глаза на месте, видит, что к траве не прикасались по крайней мере две недели.

Я с виноватым видом уставилась в тарелку. Сотрудники службы действительно приезжали вчера, я сама их видела. Не их вина, что трава всего за один день так вымахала. Как это ни печально, похоже, причина была во мне.

Я больше не приближалась к парку Ханабейкер и стала ходить в школу другой дорогой, несмотря на то, что она была длиннее. В результате на улице, где я проходила, все деревья выпустили листья на месяц раньше. Мамин гибискус расколол еще один горшок – хорошо, что я в тот момент была дома одна, и об этом так никто и не узнал. И, наконец, участок перед главным входом в школу покрылся ковром цветущих нарциссов, хотя их никто не сажал. Уже несколько ночей подряд я видела один и тот же кошмар. Это был странный расплывчатый сон – никаких картинок, только чувства. Начиналось все с жуткого ощущения пустоты. Наверно, примерно так себя чувствуют одинокие путники в пустыне. Никаких признаков жизни. Никакой жизни вообще нигде. А затем голос, тонкий слабый голос, звучащий у меня в голове: – Червь… Червь приближается. Понятия не имею, что бы это значило. Какой еще червь? Этот предупреждающий голос приводил меня в ужас. Нет, даже больше чем в ужас – это был панический страх… И я просыпалась в холодном поту с отчаянно колотившимся сердцем.

После этого мне не сразу удавалось заснуть, требовалось какое-то время, чтобы успокоиться, прийти в себя. Возможно, в четверг на уроке рисования я зевала и тупо вертела в руках карандаш вместо того, чтобы заниматься эскизами, именно из-за недосыпания. Солнце пригревало, пылинки устроили диковинный танец в его золотистых лучах, проникших в кабинет. Танцующие пылинки и какие-то едва заметные зеленые вспышки…

Вилл кашлянула и прочистила горло.

– Хм… Корнелия… – прошептала она. – Что?

– Твой карандаш…

Карандаш? А что с ним не так?

Один быстрый взгляд, и я принялась торопливо запихивать карандаш в сумку. Потом достала новый. Надеюсь, мисс Уортон, наша учительница рисования, не успела разглядеть, что на обычном желтом деревянном карандаше, который я весь урок крутила в руках, внезапно появились два миленьких клейких зеленых листика…