Текст книги "Девушка в белом шарфе (СИ)"
Автор книги: Лина Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
В эти напряженные для Ии минуты, она, как никогда, нуждалась в родительской теплоте, поддержке, ласковом материнском слове. Но мать, несмотря на отчаянный призыв дочери, так и не пришла. Через час дол-жен был прийти домой отец. В сердце девушки закралась обида. Мать оставила ее одну наедине со своими мыслями и волнениями до самого утра. Ия боялась, что не сможет ночью и глаз сомкнуть. Волнение не проходило.
На улице стемнело. Отец Снежаны проводил Ию до самой ее квар-тиры. Она боялась одна заходить в подъезд, ей не хотелось встретиться лицом к лицу с Виктором, сыном убитой. Девушка не исключала его возможной причастности к убийству.
Через полчаса пришел и отец Ии. Она в третий раз за день расска-зала всю историю без утайки. Тот пытался успокоить ее, заставить боль-ше не думать об убийстве. Ия ходила из одной комнаты в другую, пыта-ясь как-то отвлечь себя. Но бесполезно. Мысли о произошедшем убийст-ве не покидали ее. Не успела она хоть на мгновение успокоить себя, как около девяти вечера раздался настойчивый звонок в дверь. У Ии замерло сердце. Тревога с новой силой охватила ее. Отец открыл двери, на пороге стояли уже знакомый девушке молодой блондин с грузным высоким не-знакомцем средних лет в милицейской форме.
– Мы опять к вам. Извините за позднее время, но у нас работа та-кая. Дело в том, что я потерял ваши первые показания и теперь нужно будет составить новый протокол, – с мягкой улыбкой произнес симпа-тичный блондин.
У Ии отлегло от сердца. Она поняла, что теперь можно будет что-нибудь изменить и повернуть дело в другую сторону. Спустя несколько минут все присутствовавшие в квартире – и хозяева и незваные гости – расположились в зале.
– Вспомните еще раз хорошенько все, как было. Ну, давайте с са-мого начала, – сказал блондин. Другой незнакомец почти все время мол-чал, иногда вставляя слова по смыслу.
Ия сидела внешне спокойная, на самом деле все ее тело дрожало, словно в лихорадке. Возбужденным, чересчур эмоциональным тоном она давала показания.
– А вот соседка с пятого этажа говорит, что вы сказали ей, будто слышали слова "Сережа, не надо". Теперь говорите обратное. Вспомни-те, с какой интонацией они были произнесены. Был ли это испуг или крик о помощи, мольба, просьба? Что именно? Вспомните!!
Дрожа от страха, Ия прикинулась дурочкой:
– Понимаете, был пожар, суматоха. Я была слишком взволнована, могла что-то ляпнуть, совсем не придавая этому значения. Я не помню этих слов. К тому же, старушка могла что-то перепутать. У неё был сын Сергей, он несколько лет назад умер. Я думаю, может, она вспомнила его и стала звать на помощь с той интонацией, с какой кричат: "О Господи!"
Ия несла всякую чушь в подобном духе. Незнакомцы молча слу-шали, не перебивали ее, и это придало ей уверенности. В ходе разговора стало ясно, что следов взлома не обнаружено, украдены видеомагнито-фон, магнитофон и брильянтовая брошь, которую убитая показывала чуть ли не каждой соседке, хоть немного общавшейся с ней.
Около десяти незнакомцы удалились, еще раз извинившись за столь поздний визит и пожелав спокойной ночи. После их ухода Ия узна-ла от отца, что блондин имеет звание лейтенанта, а другой – сержант.
ххх
На следующий день, в субботу, Ие нужно было ехать на занятия. В полвосьмого утра она, полностью поглощенная мыслями о вчерашнем убийстве, стояла на остановке "Железнодорожная" в ожидании троллейбу-са. Людей было немного. Неожиданно она отвела взгляд вправо и столкну-лась с таким страшным взглядом незнакомца, что у нее похолодели руки. Это был седой человек, немного ниже среднего роста, в черной куртке с красной эмблемой на спине. Его жесткие глаза не смотрели, а убивали на месте. Нервная дрожь пронзила все тело девушки. Она интуитивно почувст-вовала, что он каким-то образом связан с убийством, его лицо ей было зна-комо. Не оставила Ия без внимания и ту деталь, что незнакомец нервно ку-рил сигарету, пуская дым вниз. Его явно что-то беспокоило. Пришел трол-лейбус, Ия уехала. Придя домой после занятий, она узнала, что к ней снова приходили вечерние посетители. Волнение не проходило. Единственное, что радовало, так это то, что в то время ее не было дома.
В воскресенье с Ией произошел курьез. (Впоследствии она любила рассказывать этот случай, как анекдот, но в тот момент испуг ее был ис-кренен.) Так вот, около трех часов дня Людмила Анатольевна с дочерью готовили обед на кухне, и вдруг несколько раз прозвучал звонок в дверь. Ия с замершим сердцем заглянула в дверной зрачок. У квартиры стояло пять амбалов в кожаных куртках.
И тут с девушкой началась истерика. Буквально минут за десять до этого звонка к ним в дом зашел молодой, щупленький, одетый в штат-ское, работник прокуратуры. Он постоял несколько минут, переминаясь с ноги на ногу в нерешительности, задал два-три вопроса без письменного оформления ответов на них и ушел. Сравнив внешний вид недавнего по-сетителя и тех, кто стояли за дверью, Ия пришла в ужас, всерьез решив, что это пришли убирать свидетеля, то есть ее.
– Не открывай, не открывай!!! – истерически крикнула девушка матери, когда та начала открывать дверь. Ия молнией вылетела на бал-кон, собираясь звать на помощь, в случае, если незнакомцы выломают дверь. И тут она увидела стоявшего внизу возле подъезда работника про-куратуры с другими незнакомыми в штатском.
– Это ваши здесь?! – окликнула Ия их с балкона. Те удивленно пе-реглянулись.
– Где?
– На четвертом этаже.
– Не знаем, – пожимая плечами, ответили они. – Сейчас проверим. Их неведение еще более укрепило в Ие уверенность в том, что те, пятеро за дверью, наемные убийцы или бандиты. В ее глазах стоял невырази-мый, непередаваемый словами ужас.
Уже спустя несколько минут Ия сидела за столом на кухне и давала официальные показания работнику прокуратуры, мужчине средних лет, с черными волосами, мрачным и строгим лицом, впалыми глазами, осунув-шимися щеками. Фиксируя ее показания на специальном бланке, время от времени он вставал, молча стоял одну-две минуты, затем садился и продол-жал писать. Речь его была сдержанной, холодной, без каких-либо эмоций. Он не давил на психику, не повторял десять раз слово "Вспомните", только молча писал все, что Ия говорила. На этот раз девушка воздержалась от сво-их фантазий. Она слышала имя Сережа без каких-либо особых интонаций или криков о помощи. Все факты были изложены сухо и точно в хронологи-ческой последовательности, начиная с момента выхода Ии за порог инсти-тута и заканчивая первой встречей с лейтенантом.
Людмила Анатольевна попыталась поддержать разговор с этим строгим, но благородным человеком:
– Работа у вас, наверное, интересная? Сколько хоть платят?
– Да, интересно было первые три года, потом, после ранения в но-гу, как-то интерес пропал. Держит только то, что хоть зарплату вовремя платят – 250 гривен в месяц.
После его слов сразу стало понятным его странное поведение – боль в ноге мешала ему долго сидеть.
ххх
В понедельник утром на остановке "Железнодорожная" царило оживление, начиналась новая рабочая неделя, каждый спешил сесть в за-битый до отказа троллейбус или маршрутку. Ия не была исключением. Примерно в то же время, что и в субботу, она вновь встретилась взглядом с таинственным незнакомцем. Тот внимательно изучал ее на расстоянии нескольких метров, затем перешел дорогу и отправился на завод. Эта встреча еще больше нагнала страха на Ию. При этом она не забывала о логике. Зачем человеку стоять на остановке, чтобы потом переходить до-рогу и идти на работу. Она была уверена, что он там работает. В тот же вечер Ия поделилась своими размышлениями с матерью.
В результате, во вторник Людмила Анатольевна простояла около 20 минут на этой же остановке в то же время и вот что ей удалось узнать. Во-первых, она сразу по точному описанию дочери узнала этого челове-ка; во-вторых, она стала свидетелем того, как он встретился с высоким крупным рыжеволосым мужчиной лет сорока пяти и передал ему боль-шую сумку, затем ушел на завод. Теперь нетрудно будет понять, от кого Ия переняла любопытство.
Вечером, во вторник, Людмила Анатольевна навестила соседей с пятого этажа – пожилую пару Алексея Тимофеевича, майора на пенсии, и его жену Тамару Григорьевну. Семья Ии на протяжении 15 лет поддер-живала дружеские отношения с этой парой. Ия и ее родители часто захо-дили в гости к старикам. Нередко и они обращались к ним за помощью в бытовых мелочах. Алексей Тимофеевич, несмотря на свой возраст (75 лет), вел подвижный, здоровый образ жизни. Рыбалка, охота. Любил по-говорить и пошутить, отличался большой любознательностью и наблю-дательностью. Ничего не мог пропустить без внимания.
В этот вечер он успел рассказать Людмиле Анатольевне много ин-тересного, что касалось убийства по двум причинам: первая – он был по-нятым, вторая – как уже было сказано выше, благодаря отличной памяти и наблюдательности.
Итак, пожилая женщина была убита арматурой по голове и ножом в спину, труп был обнаружен в коридоре недалеко от входной двери. В квартире царил беспорядок. Ее младший сын Виктор незадолго до слу-чившегося продал квартиру и переехал жить к матери, его вещи еще не были распакованы. Интерьер квартиры скорее напоминал вокзал или ба-гажное отделение. Причиной пожара стала резиновая перчатка, на кото-рую был поставлен включенный утюг. На кухне включен газ. Значит, убийца был заинтересован во взрыве. Милиция не обнаружила ни одного отпечатка пальцев, зато нашла оружие. Последнее обстоятельство стало причиной ареста Виктора. Оказалось, что убитая ездила торговать в Одессу. Эта новость просто поразила Ию. Она не могла представить себе эту слабую хрупкую женщину с полными сумками в руках или в рядах торговок на одном из одесских рынков. Ия еще раз убедилась в обманчи-вости внешнего образа. Нельзя судить о человеке по его виду и манерам поведения, надо знать, чем он дышит, живет, что его интересует, волну-ет, какие проблемы для него важнее всего.
На 15 суток задержали и Сережу – соседа с пятого этажа, как главного подозреваемого. Ия не могла даже предположить, что ее показания принесут столько хлопот и проблем мужчинам с именем Сережа, которые хоть как-то были связаны с убитой. Работники милиции не оставили без внимания и сварщика Сережу из ЖЭКа. Алексея Тимофеевича заинтриговал рассказ Людмилы Анатольевны о подозрительном незнакомце на остановке.
– Судя по указанным тобой приметам, я уже встречал этого чело-века. В прошлом месяце я возвращался из гаража и встретил возле подъ-езда незнакомца с велосипедом, тот хотел зайти, но я остановил его и спросил: "К кому вы"? Он ответил: "Я – друг Виктора с третьего этажа". Тогда я его впустил. Но это еще не все. Ты, Люда, говорила о крупном высоком мужчине со слабо выраженным интеллектом. Так вот, дня за три до убийства я видел, как Лидия Николаевна открывала дверь очень по-хожему на этого человеку. На следующий день я спросил у нее: "Кто это к вам заходил"? Она ответила, что электрик из ЖЭКа. Накануне у нее украли счетчик. Но я очень удивился. В нашем ЖЭКе таких электриков нет. Я их всех хорошо знаю. Тогда я, конечно, не придал всему этому большого значения, – сказал задумчиво Алексей Тимофеевич, потирая рукой нос. – Да, и Сережка – сосед наш как-то странно вел себя в день убийства. Обычно он хозяйством не занимается, малость с ленцой па-рень, а тут выхожу я из дома где-то в полчетвертого, вижу – сидит он на корточках и батарею красит. Пока я стоял и ждал лифта, слышу, вроде запах дыма. Сказал об этом Сергею, а тот ответил: "То, наверное, в подъ-езде тряпки горят". Мне его ответ показался странным, но устанавливать истину не было времени, я очень спешил в гараж покормить цыплят.
Где-то через неделю после этого разговора Людмиле Анатольевне от соседей по подъезду удалось узнать, что примерно через неделю после убийства на крыше дома работниками милиции был найден похищенный видеомагнитофон. Жители подъезда только и говорили между собой о случившемся, строили разные версии, предположения, но Ия не участво-вала в этих разговорах и старалась вообще не говорить на эту тему с кем-либо из соседей, опасаясь сказать лишнее. И вообще, в первые две недели после убийства Ия сильно изменилась. Стала замкнутой, скрытной, поте-ряла интерес ко всяким происшествиям, начала ездить в лифте, опасалась каждого шороха, незнакомцев в пустых переулках, то и дело оглядыва-лась по сторонам, когда шла по улице.
Но в один прекрасный день она реально посмотрела на вещи, чтобы осознать, чего именно или кого боится и как побороть этот страх. Все трезво взвесив и логически продумав, Ия, наконец, поняла, что ее страхи – плод больного воображения. С того самого дня ее страх как рукой сняло. Она вновь превратилась в энергичную и любознательную девушку, любящую поделиться с друзьями своими мыслями, новой информацией. Вернулась к своей старой привычке ходить пешком по лестнице. Повышенная нагрузка в институте все больше и больше отвлекала ее мысли от произошедшего убийства, но интерес к его расследованию у нее не пропал.
Долгими осенними вечерами Ия то и дело в разговоре с матерью возвращалась к этой теме, продолжая строить свои версии, пытаясь уста-новить истину. Ясно было одно – убийцу зовут Сережей. Но кто этот Се-режа – неизвестно. Задержание соседа Сережи на 15 суток вызвало у Ии подозрение, хотя до этого она бы никогда на него не подумала. Нет, она не могла представить себе, что этот добродушный парень способен на подоб-ный шаг. Здесь действовал, скорее всего, опытный преступник, возможно даже рецидивист. Ведь в квартире убийца не оставил ни одного отпечатка пальцев, а пожар был инсценирован для того, чтобы собака не взяла след. Да, это убийство было заранее спланировано и выполнено безукоризненно. Хладнокровный, расчетливый ум убийцы работал четко и без оплошно-стей. Ия склонялась к тому, что подозрительный человек на остановке больше всего подходит для этой роли. К тому же, через некоторое время Людмила Анатольевна случайно встретила на улице знакомого следовате-ля и тот сообщил ей, что у Виктора есть друг Сережа. Так что учитывая все вышеприведенные факты, особенно рассказ Алексея Тимофеевича, можно предположить, что подозрительного человека на остановке зовут Сережа, но если это действительно так, тогда без всяких сомнений он – убийца. Но у Ии не было никакого шанса узнать имя этого человека. Пове-дение соседа Сережи в тот день тоже было весьма странное и вызвало по-дозрение не только у девушки, но и у милиции. На каком-то же основании продержали его 15 суток в следственном изоляторе.
В двадцатых числах ноября около шести вечера покой Ии вновь на-рушил долгий звонок в дверь. На этот раз незваные гости оказались из уго-ловного розыска. Их после раскрытия очередного дела перебросили на это. В который раз Ие пришлось все повторить сначала, вернее, пережить. Голос ее дрожал, руки похолодели. Никаких письменных показаний давать было не нужно. Работники сыска хотели все услышать из ее собственных уст.
– Работал ли лифт в то время, когда вы слышали шум в квартире? – поинтересовались они.
– Да.
– А вы его пробовали вызывать? – спросил со строгим видом моло-дой интересный человек в черной куртке и шапке из кролика на голове. Он сидел на стуле возле двери в зале и, не спуская сосредоточенных глаз со свидетельницы, слушал ее рассказ. Второй гость, мужчина лет сорока, удобно расположился на диване. Он отличался простотой в обращении, непринужденным поведением, улыбался, о нем можно было сказать "душа-человек". Но еще неизвестно, кто из них обладал большей наблю-дательностью и проницательностью.
– Нет, – ответила Ия.
–Так, почему вы так уверены, что он работал?
– Потому, что как мне потом стало известно, в два часа дня соседи со второго этажа делали поминальный обед и все приглашенные на него жильцы нашего подъезда добирались туда на лифте.
– А он говорил, что лифт не работал! – вырвалось у "души-человека".
Его коллега промолчал в ответ. Затем Ию спросили, какого она мнения о Сереже-соседе с пятого этажа, замечались ли раньше за ним на-рушения общественного порядка. Девушка отозвалась о нем положи-тельно. Прощаясь с работниками уголовного розыска, Ия надеялась, что они ее уже больше не потревожат, но ошиблась, как всегда.
ххх
В пятницу, 11 декабря 1998 года, Ия в начале третьего пришла домой после занятий, через несколько минут к ней зашла соседка тетя Валя и пере-дала небольшой простой листок бумаги со следующим содержанием:
Сидорова Ия Викторовна
вам необходимо быть в
... городском управлении
ул. Н.Шоссе 19А остановка
"Железнодорожная" (бывшая школа моряков)
к 1600 11.12.98 г.
2 этаж, каб. 203 о/у Шаталер И.А. или Серебряный О.Ю.
Ия поняла, что дело приобретает серьезный оборот. Как ни стран-но, она отнеслась к этой повестке без тени страха. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, девушка немало времени потратила на то, чтобы сде-лать себе макияж. В черном полушубке и белом шарфе на голове она бы-ла просто неотразима. Ия без особого труда нашла здание городского управления и около 1550 переступила его порог.
– Вы к кому, девушка? – с удивлением спросил ее средних лет де-журный в милицейской форме.
– Мне в 203 кабинет, – ответила Ия и подала дежурному повестку. Он пробежал ее глазами и тут же отдал девушке. Затем любезно сказал:
– Одну минуту, подождите, – он связался по телефону с тем, кто вызвал сюда Ию. – Да, хорошо, девушка уже пришла. Можете подни-маться, первый кабинет слева, я уже сообщил о вашем приходе.
Легкой и смелой походкой Ия поднялась на второй этаж, двери нуж-ного ей кабинета были открыты настежь. Только она успела переступить порог кабинета, как тут же услышала обращенные к ней слова незнакомца:
– Замужем, жених, любовник имеется?
Ия коротко и однозначно ответила: "Нет". Она с интересом окину-ла взглядом того, кто задал ей этот вопрос. Это был молодой интересный мужчина лет тридцати в куртке, он сидел на столе возле двери. Вел он себя немного развязно и нахально.
– Присаживайтесь. Сидорова Ия Викторовна? – с улыбкой произнес красивый молодой брюнет в черной кожаной куртке, сидевший за столом.
– Да, – робко ответила девушка. Она воспользовалась его предло-жением и огляделась вокруг. Голые белые стены, никаких портретов, по-лок, плакатов. Интерьер кабинета состоял из трех столов и двух стульев.
– А вы знаете, что к нам пришла записка, где говорится, что уби-вать будут буквой Г? Так что ваша квартира следующая, – шутливым то-ном сказал тот, кто сидел на столе. Ия не растерялась, она поняла, что это всего лишь шутка и поддержала разговор:
– Да, я тоже "Новой жертвы" насмотрелась, теперь всего боюсь.
– Так чего вы боитесь? – спросил сидевший за столом брюнет.
– Всего.
– Она Сережу с пятого этажа боится, – сказал другой.
– Нет, я никого не боюсь, – твердо ответила Ия. В ее словах явно отсутствовала логика.
Спустя несколько минут Ия, наконец, осталась наедине с симпа-тичным брюнетом. Она поняла, что именно этот человек ведет данное дело. Но кто он и как его зовут, до сих пор не знала. Он не имел чести представиться. Двери кабинета оставались открытыми.
– А теперь давайте серьезно поговорим. Итак, расскажите все, что вы помните.
– Но уже прошло много времени. Я не могу вспомнить все точно.
– И все-таки постарайтесь.
Ия начала говорить, молодой человек внимательно слушал ее, гля-дя прямо ей в глаза. Это смущало девушку, она стеснялась, тем не менее, продолжала смотреть в его большие темно-карие глаза. Она боялась опустить глаза и тем самым вызвать лишние подозрения. Впервые в жиз-ни ей пришлось испытывать на себе пристальный взгляд мужчины.
– Вспомните хорошенько, может, она говорила: "Сережа, не надо" или "Что ты делаешь"?
– Нет. Я слышала только имя Сережа, – настаивала Ия, начиная нервничать.
Ведь она лгала и поэтому ее голос терял привычную уверенность и твердость. Ия проклинала себя за мимолетную слабость, за то чувство страха, животного страха за свою жизнь, которое заставляло ее лгать, из-ворачиваться, придумывать всякие небылицы. Но менять показания уже было поздно. Теперь девушка боялась не бандитов, а милицию, вернее, наказания за дачу ложных показаний.
– А какой вы слышали шум? Будто падают стулья или бьется посуда?
– Стук, грюк. Никаких других голосов, кроме женского, не слышала.
– Хорошо. А что в подъезде говорят соседи по поводу убийства? Какие у них версии?
– Не знаю. Я с соседями не общаюсь, сплетни не собираю.
– А у вас есть друзья в подъезде?
– Нет. Мои друзья живут в других домах.
– А в "Кизомбу" вы ходите?
– Нет.
– Почему?
– Денег нет.
– Но там ведь по вторникам для девушек бесплатно.
– Публика не та.
– Так вы говорите, что у вас нет парня?
– Да.
– С вашими данными я бы не сказал, – недоверчиво произнес сле-дователь, бросив на нее многозначительный взгляд.
Его слова польстили Ие, тем более что их произнес молодой сим-патичный мужчина с улыбкой мартовского кота.
– Ну, а в институте разве ни с кем не дружите?
– А у нас в группе только один мальчик.
–Да, у нас тоже в группе была одна девочка, – вздохнув, сказал следователь.
– А на кого же вы учитесь?
– На бухгалтера. Сейчас на четвертом курсе.
– Хорошая профессия, интересная. Ушел от налогов и денежки по-лучил. У меня вот мама тоже главный бухгалтер.
– Нет, я боюсь нарушать закон. И вообще хочу быть учителем.
– Что, детей очень любите?
– Да нет. Просто мне нравится история, и я очень люблю объяснять.
Ие нравилось говорить с молодым человеком на отвлеченные те-мы, особенно о себе, хоть о чем-нибудь, лишь бы не об убийстве. В эти минуты она отвлекалась, прекращала нервничать, вела себя естественно и непринужденно, без всякого напряжения.
– Так вы будете поступать в пединститут затем?
– Не знаю. Посмотрим. Теперь всюду нужны деньги.
– А друзья детства, одноклассники – вы с ними поддерживаете от-ношения?
– Да. Иногда вижусь со своим другом детства в библиотеке им. Горького.
– Хорошее место для встреч, – с сарказмом заметил следователь.
– Так получается.
– Хорошо. А в школе разве вам никто не нравился или, может, бы-ли те, кому вы нравились, но они боялись признаться?
– Значит, поезд ушел, – с раздражением ответила Ия.
Эта тема разговора начала ее напрягать. Она поняла, что следова-тель превысил рамки своих полномочий. У нее создалось впечатление, что она не на допросе, а на исповеди у священника.
– Так вот какая вы! Значит, по-вашему, нет настоящих мужчин.
– Почему же? Есть.
– Сидят дома за компьютером?
– Возможно, – ответила Ия, пораженная проницательностью следо-вателя. Ведь человек, которого она так любила в школе – будущий про-граммист.
– Но все-таки, как же вам одной не скучно по вечерам?
– Я учусь на отлично. И мне некогда скучать. В свободное время гу-ляю с подругами, – Ия говорила неправду.
Следователь попал в самую точку. Скука – вот ее ахиллесова пята. В последнее время, когда нагрузка в институте стала менее напряженной, тос-ка и скука мучили ее. Ни чтение книг, ни беседы с подругами не могли скра-сить ее одиночество. "Самое страшное в жизни – не заботы, не бедность, не горе, не болезнь, даже не смерть, а скука", – писал Никколо Макиавелли и был тысячу раз прав. Скука убивала Ию, изо дня в день подтачивала ее си-лы, словно ржа железо.
– Вы еще скажите, что не курите? – недоверчиво спросил следователь.
– Нет.
– И не пьете?
– Только в компании.
– А... Так, значит, у вас есть компания, – многозначительно произнес работник внутренних дел. Он с радостью ухватился за эту ниточку.
– Нет. Просто на дне рождения я могу выпить.
– Ну, а мальчики? Неужели их там не было?
– Были, но они заняты, – с сожалением ответила Ия.
– А в каких отношениях вы с вашим соседом Андреем? – следова-тель резко сменил тему разговора.
– Здравствуйте и до свидания.
– А где сейчас его жена?
– Она в Италию улетела работать.
– А почему муж здесь, а она в Италии?
– Не знаю. Меня это не касается, – Ию раздражали эти глупые во-просы, следующий вопрос вызвал у нее еще большее возмущение.
– Убитая ездила в Одессу на машине или автобусом?
– Не знаю. Меня это не интересовало.
– А вы были раньше в квартире, где произошло убийство?
– Нет.
– А почему во время пожара не зашли в квартиру с Сережей, сосе-дом? Вы же очень любопытная! Это очень хорошая черта в людях.
– Я не отрицаю, что любопытна, но когда Сережа открыл дверь квартиры и оттуда повалили дым и гарь, на этом мое любопытство за-кончилось.
– Вспомните, может, вы все же были в квартире и не одна?
– Нет. Можете спросить у свидетелей! – категорически заявила Ия.
Она начала понимать, в какую сторону клонит следователь. Неу-жели она из свидетеля станет подозреваемой? Так вот почему он так рас-спрашивал ее о парнях. Они думают, что она со своим парнем организо-вала убийство.
– Соседей, – поправил ее следователь.
– Да.
– Вы уверены, что не были?
– Да, я же говорю – спросите у свидетелей, – Ия опять оговорилась.
– Соседей! – настоял следователь. – Так расскажите еще раз, в ка-ком часу вы заметили пожар?
– Точно не помню. И вообще, уже прошло почти два месяца.
– Но вы же учитесь на отлично, значит и память имеете хорошую.
– Не всегда. Я вот недавно забыла закрыть кран, из института при-шла – все дорожки в коридоре плавали.
– Так, может, вы и в квартире были, оставили утюг и забыли? – ехидно спросил следователь.
Ухмылка не сходила с его красивого лица. Нельзя было понять, ко-гда он шутит, а когда говорит всерьез. Выражение его лица, полушутли-вый тон делали обстановку неофициальной.
– Такое не забывают, – с достоинством ответила девушка.
В то же время Ие было неприятно находиться под подозрением, слова следователя оскорбляли ее. Впервые в жизни она оказалась в роли подозре-ваемой, впервые столкнулась с тем, что ей не верят, не доверяют. Это было очень обидно, но Ия не обвиняла следователя, понимая, что у него такая ра-бота. Он должен проверять все версии, даже такую безумную, как эту, будто она соучастница преступления или, в лучшем случае, наводчица.
– Да, вы у нас сейчас в качестве свидетеля, но можете выступать и в другой роли. С помощью экспертизы в квартире были найдены одни отпечатки пальцев. До сих пор не можем установить, кому они принад-лежат. Надо бы вас проверить, – пронизывающим взглядом следователь посмотрел на нее.
Ия молчала, глядя ему в глаза. Холод окутал ее тело, внутри все дрожало, но внешне она была подобна изваянию из камня.
"Неужели они решили на мне закрыть дело?" – мелькнула у нее от страха шальная мысль. Без малейшего колебания, наивно и доверчиво, Ия протянула следователю свою правую руку ладошкой вверх. В это время он, не сводя с девушки глаз, открыл нижний ящик своего стола, и Ия увидела предмет (она не знала, как он называется), с помощью кото-рого берут отпечатки пальцев.
– Жалко вам руки пачкать, – сказал сотрудник милиции и закрыл ящик.
Затем он встал и вышел в коридор. Тут же погас свет, в коридоре по-прежнему царил полумрак. А в кабинете появился новый человек, лет соро-ка пяти-пятидесяти. В темноте Ия не могла рассмотреть его лицо. Он обло-котился на стол возле двери и начал серьезным тоном задавать вопросы:
– Так, а теперь все по порядку расскажите еще раз. Что еще говорила убитая, кроме слова "Сережа". Сколько раз она повторяла это имя?
В полумраке Ия чувствовала себя намного свободней, не нужно было смотреть в глаза собеседника. Голос ее становился менее эмоциональным, более сдержанным и официальным. Еще немного, малейший нажим со сто-роны властей, и она бы призналась, что слышала: "Сережа, не надо". Ия бы-ла на грани признания, но следователь не уловил ее колебания, ее внутрен-ней борьбы между страхом и желанием говорить правду.
Задав еще несколько вопросов, незнакомец удалился.
– С вами еще хотел побеседовать лично наш начальник, так что вам придется подождать, – сказал, включая в кабинете свет, знакомый брюнет
Ия посмотрела в окно. Было темно. Словно в вальсе кружили снежин-ки, покрывая мягким ковром асфальт.
– Мне нужно идти домой, уже поздно, – требовательно заявила Ия.
– Ну куда вам спешить? Дома все равно скучно. А так проведете вечер со мной, будете знать, что есть такой лейтенант Серебряный.
Наконец! Свершилось чудо! Ия узнала фамилию и звание симпа-тичного брюнета. И это спустя полтора часа допроса. Да, его она уж ни-когда не забудет. Разве можно забыть человека, которому в течение по-лутора часов ты смотрел в глаза? Ни за что и никогда.
– Но мне нужно готовиться к экзаменам, – возразила девушка.
– По-вашему, я не был студентом? Чашка кофе, ночь впереди и все экзамены можно сдать. Я вот только четыре года назад закончил Харь-ковскую юридическую академию
– У меня другие методы подготовки. Кофе не пью, у меня щито-видка, – разговор с лейтенантом начал ее утомлять.
– Значит, нужно на море, есть побольше орехов и все будет в по-рядке, – посоветовал лейтенант Серебряный. – А какой экзамен сдаете первым?
– Психологию.
– О! Это интересно. Мы тоже учили. Ну и что выучили?
– Строение мозга, функции психики.
– Таламус, гипоталамус, – протяжно по-латыни произнес лейтенант.
"Да, довела уже", – подумала Ия.
– Мы ведь анатомию на латыни учили, – продолжил следователь. – Имя у вас такое редкое и интересное – Ия. Почему же вас так назвали? – поинтересовался он.
– Потому что фамилия распространенная.
– Это не причина. Вот у нас у одного работника фамилия Петров, а зовут Женей.
– Не знаю. Не я называла, а родители, – с раздражением ответила девушка.
– А где ваши родители, работают?
– Мама – в детской поликлинике, папа – на судоремонтном заводе.
– Понятно. А подарок вы уже им подготовили?
– Нет.
– Что, лучший подарок это вы?
– Да, да и денег нет. Стипендию не платят.
– Нам тоже еще за август не заплатили.
"По вашему виду не скажешь", – мысленно прокомментировала Ия.
Время шло. Лейтенант Серебряный уже не знал, о чем говорить. Затянулось молчание. Ия смотрела то на пол, то на потолок, крепко сжи-мая в руках сумочку.
– Жарко, – вздохнув сказала девушка, нарушив молчание.
–Можете снять полушубок, – предложил лейтенант.
– Да нет. Я не хочу здесь задерживаться.
Следователь встал, подошел к столу с телефоном и позвонил.
– Начальник еще не приехал, и я не могу вас отпустить, – сообщил он ей, опять заняв свое место за столом.
– А вы вот не задумывались над тем, почему одноразовый проезд подорожал в полтора раза: был 20 копеек, а стал 30 копеек, а проездной билет для студентов – в два раза.
– Думала и возмущалась.
– Так кто же виноват? Власти?
– Они точно.
– Вообще вы новостями интересуетесь? Телевизор смотрите? Ра-дио слушаете?
– Да.
– Ну и что в мире интересного?
– Лазаренко задержали с панамским паспортом, – с вызовом отве-тила Ия.
