Текст книги "За твоими глазами"

Автор книги: Лина Соле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Лина Соле
За твоими глазами

ЧАСТЬ 1

ОH никогда не узнает, что я был здесь сегодняшней ночью. Смотрел на нее, как смотрел бы он. Любовался. Запоминал. Спящая, она особенно нежна. Я вообразил, что у нее светлые глаза, возможно, голубые. Они бы, несомненно, подходили к ее золотисто-русым волосам, так небрежно раскиданным сейчас по подушке. Ровное дыхание чуть приподнимает грудь, соблазнительные очертания ее тела видны сквозь тонкую ткань. Она мучительно красива. Но я даже мысленно не позволяю себе коснуться ее, одного непростительного и вожделенного касания было бы достаточно, чтобы обнаружить мое незваное присутствие в чужой темной комнате. Мне следует быть осторожным. Незаметным. Почти несуществующим. И все-таки я здесь. Рядом с ней. ОНА никогда не узнает, что я был здесь сегодняшней ночью.

Июнь

Глава 1

Свет стробоскопа сводил с ума. Я прикрыла глаза, но через опущенные веки все равно видела пляшущие вспышки в сотне хаотичных направлений. «Только бы не упасть», – я тихонько захихикала собственной мысли и, распахнув глаза, вернулась в яркий слепящий реальный мир. Напротив меня с тигриным неистовством и нарочитой сексуальностью танцевала Марго. Поймав мой взгляд, она прокричала сквозь оглушительную музыку:

– Двадцать пять! Детка, тебе двадцать пять! Ура! – взяв меня за руки, она принялась вовлекать меня в свой экспрессивный танец, я лишь нелепо подстраивалась под ее профессиональные движения. Ноги уже ныли, зря я надела новые туфли, они оказались слишком неудобными, хоть и чертовски красивыми.

– Я устала, – прокричала я ей на ухо.

– Не-е-ет, – деланно захныкала она, по-детски обиженно замотала головой и еще крепче вцепилась мне в руки. Я обернулась в поисках поддержки, за нашим столом в компании двух парней сидели Эмма и Дана, полностью погруженные в небылицы новых знакомых.

– Хорошо, еще одну песню, – я смиренно вздохнула, а Марго, взвизгнув, притянула меня в объятия. В еще больший восторг ее привела сменившаяся мелодия, она обожала эту песню, набившую мне оскомину с начала лета. Но сейчас я была рада услышать что-то знакомое в бесконечном потоке драйвовой, но однообразной клубной музыки. Марго легкомысленно отпустила меня из объятий, предоставляя мне полную свободу сбежать с танцпола, и полностью растворилась в навязчивом бите и незамысловатом тексте. Я смотрела на ее точеные движения, плавные руки и эротичные бедра. Она всю жизнь занималась танцами и была сейчас в своей стихии. Я, безусловно, завидовала ее раскрепощенности и таланту, но больше восхищалась ею и радовалась, что она была рядом со мной не только сейчас, но последние шестнадцать лет.

– Ой, – я отпрянула от кого-то схватившего меня за локоть.

– Майя? – на меня смотрели знакомые серые глаза, казавшиеся почти прозрачными в белоснежном свете вспышек стробоскопа.

– Тони! – закричала я так громко не столько из-за громкой музыки, сколько от радости неожиданности встречи. Он очаровательно улыбнулся, прищурив глаза, и что-то сказал, но я не расслышала и покачала головой.

– Я рад тебя видеть, – повторил он, наклонившись ближе. – Столько лет прошло!

– Лет десять, не меньше, – мне пришлось говорить почти ему в ухо, я почувствовала легкий пряный аромат его парфюма. Чтобы не полагаться только на ненадежный вербальный контакт, Тони слегка касался моей руки прохладными пальцами, вероятно, он недавно пришел с улицы.

– Ты здесь с друзьями?

– Да, – я указала на Марго, самозабвенно танцевавшую поблизости. Она будто купалась в вибрирующем ритме, пикантно проводя руками по шее, запуская пальцы в длинные каштановые волосы. Я заметила, как Тони улыбнулся уголком губ и быстро осмотрел подругу с ног до головы, затем вернулся взглядом ко мне и кивнул. «Черт, – отметила я про себя укол ревности, – Марго слишком соблазнительная». – А ты, Тони?

– У нас что-то вроде мальчишника, – он пожал плечами и усмехнулся, но не стал развивать тему, всем и так было ясно, что обычно происходило на мальчишниках. – Я тебя давно заметил.

– О, – я смущенно улыбнулась, почему-то перед глазами всплыли мои неумелые движения рядом с опытной танцовщицей Марго. Я услышала, как одна мелодия незаметно сменилась другой, и рядом раздался голос подруги:

– Мэй?

Я представила Марго Тони, сказав, что мы с ним учились в одной школе, и в нерешительности глянула на подругу: пойти с ней к нашему столику, как мы договорились прежде, или еще поговорить с Тони. Хотя назвать перекрикивание музыки разговором было возможно лишь с натяжкой.

– Можно пригласить тебя? – Тони протянул мне руку и сказал, обращаясь к Марго. – Я украду ее только на один танец, обещаю.

Марго рассмеялась самой невинной улыбкой, а в темных глазах плясали пьяные чертики: «Ну конечно!»

Музыка стала не такой быстрой, но и не слишком подходила для медленного танца. Тем не менее, Тони легонько обхватил меня за талию и продолжил прерванную беседу. Стоило отметить, что при такой близости говорить было значительно легче.

– Чем ты сейчас занимаешься?

– Я работаю в одной небольшой компании аналитиком, – ответила я. Мы качались абсолютно не в такт музыке, но это не имело значения. С учетом моих высоченных каблуков, мы были одного роста. «Ох, до чего же неудобные каблуки!» – мучительно напомнил внутренний голос. Однако я уже не хотела садиться за столик, чтобы отдохнуть, мне, впрямь, было интересно узнать, как сложилась жизнь Тони после его выпуска из школы. Он был на пару лет старше меня, но мы были кратко знакомы – около полугода ходили вместе на курсы актерского мастерства в школьном театральном кружке.

– Значит, окончила экономический? А как же театр? – он улыбнулся, сверкнув слишком белыми в неоновом свете зубами. Я вспомнила, как мне нравилась его улыбка в школьные годы. Его нельзя было назвать красавчиком в привычном понимании, скорее, обычный парень: серые глаза, русые волосы, крупный нос, тонкая линия губ. Однако он обладал скрытой харизмой, которая проявлялась в деталях: задорные морщинки около глаз, когда он смеялся, или пронзительный голос, откуда-то из глубины, когда он читал сложные едва складные отрывки из неизвестных мне стихотворений в театральном кружке.

– Да, театр оказался недолгим увлечением, – ответила я. Действительно, после выпуска старшеклассников, на будущий год занятия в театральном кружке оказались не такими интригующими и волнительными. Но уточнять причины я не стала. – А ты? Куда ты поступил, где сейчас работаешь?

– Я учился заграницей, но пришлось вернуться, – он серьезно заглянул мне в глаза, я заинтересованно ждала продолжения, – сейчас у нас с другом крошечная фирма, мы занимаемся разработкой приложений и игр.

– Ого! Здорово! – я была восхищена его успехами. И, конечно, не могла не подколоть. – Значит, ты выбрал предпринимательство, а не театр?

– Скорее уж Ай-Ти, предпринимательство – слишком громко сказано. Мы даже еще не вышли на прибыль, – он грустно усмехнулся.

– Тогда желаю твоей компании успехов и большой Ебитды, – подбодрила я.

– Что-что? – Тони уставился на меня, будто я сказала невесть какую пошлость, но от его серьезного взгляда я расхохоталась. Мы больше не качались не-в-ритме-музыки, а просто стояли посреди прыгающих и извивающихся в танце людей.

– Это такой показатель, EBITDA или операционная прибыль компании, – пояснила я. Сыпать профессиональными терминами в любой беседе – уже вошло в привычку.

– А-а, – улыбнулся, наконец, Тони и притянул меня поближе, – жаль, у меня нет такого экономиста, как ты. Пока бухгалтером у меня работает одна престарелая мадам, но ты навела меня на мысль, что пора что-то менять, пожалуй, она бы тоже не поняла, что такое Ебитда.

– Ой, я не хотела обидеть твоего бухгалтера, прости, – почему-то мне стало очень весело, пожалуй, больше из-за трех выпитых коктейлей, чем от неосведомленности «престарелой» сотрудницы Тони.

– Что ж, песня закончилась, а твоя подруга скоро просверлит во мне дырку, – он отстранился, я оглянулась на Марго, которая быстро отвела взгляд, будто вовсе не следила за нами. Я снова рассмеялась: все было так нелепо и неестественно, обычно я сидела за столиком, пока Марго танцевала с которым-за-вечер ухажером. – Я, правда, очень был рад тебя увидеть, Майя.

Мы пошли в сторону нашего столика, Эмма смотрела на нас, но без особого интереса, видимо, Марго рассказала, что Тони – мой давний знакомый. Когда мы подошли и кратко познакомились, Тони сказал мне на ухо:

– Майя, слушай, у тебя есть какие-то планы после клуба?

– Вообще-то, нет, но тебя, наверное, ждет что-то увлекательное на мальчишнике, – подмигнула я.

– Пожалуй, – Тони рассеянно рассмеялся и убрал волосы со лба. – Но я бы предпочел провести время не в таких злачных заведениях.

– Мэй, детка, мы заказали еще коктейли, – вторглась в разговор нетерпеливая Марго. – Выпить за подругу в такой день – святое дело.

Тони удивленно посмотрел на меня, Марго поспешила пояснить: «У Майи сегодня день рождения».

– Ого, ты мне не сказала. С днем рождения! – Тони робко обнял меня, сопровождаемый любопытными взглядами подруг. На ухо он шепнул мне (довольно громко из-за музыки, но слышно только мне). – Желаю тебе быть очень счастливой и следовать за своими мечтами.

– Спасибо, Тони, – также громко прошептала я, после чего он выпустил меня из объятий.

– Тогда не смею тебя задерживать, именинница, отдыхай, – он сделал шаг назад и почти развернулся, чтобы пойти прочь.

– Тони, если вы еще не уйдете через час, то… – я незаметно глянула на Марго, но она была занята разговором с Эммой, – то я свободна.

Лучики морщинок протянулись от добрых серых глаз Тони, он, улыбнувшись, кивнул мне и пошел к своим друзьям продолжать прерванный мальчишник.

– Так-так, куда направился твой кавалер? – прильнула Марго с привычными расспросами.

– К своим друзьям, куда же еще, – я была так весела впервые с начала празднования дня рождения.

– Он ничего, – придвинулась поближе Эмма. – Вы давно знакомы?

– Со школы, но мы мало тогда общались, ходили вместе в театральный кружок.

– Ты ему нравишься, – лукаво произнесла Марго.

– Прекрати, мы не виделись десять лет! Просто поболтали, – начала защищаться я, но отметила про себя, что ее комментарий был мне весьма приятен.

– Дамы, ваши напитки, – удивительно милый официант, которому мне придется оставить слишком большие чаевые за молниеносность и чрезмерную вежливость, расставлял на крошечном столике высокие бокалы с неизвестными мне коктейлями. Точнее, напиток Марго был мне слишком хорошо знаком – недвусмысленный «Секс на пляже» – высокий фигурный бокал с красновато-оранжевой жидкостью и долькой ананаса на краешке. Прочие бокалы пестрили красками внутри и украшениями снаружи: витые трубочки, клубника и сахарная посыпка. Вот он – девичий рай.

– Простите, это для меня, – Марго быстро потянулась к «Сексу на пляже», еще до того, как официант успел отойти. Я заметила, как он нырнул взглядом в декольте Марго, замаскировав свое мужское естество под учтивый кивок, после чего удалился. Я хихикнула. Она всегда производила одинаковое впечатление на мужчин, что было естественно – такая красавица.

– Детка, тебе – Шампань-фреш, как же без шампанского в день рождения, – Марго подняла высокий бокал, украшенный клубникой, и протянула его мне.

– Ты меня споить решила? – надулась я, но поскорее забрала бокал из ее рук. – Я же завтра не встану!

– Так не ложись! – раздался сзади громогласный голос Даны, она была потная и раскрасневшаяся от танцев, рядом держался ее новый знакомый, кажется Макс. Или Дэн, не помню, кто из парней как представился. Второй, вероятно Дэн, который очаровал Эмму, куда-то исчез.

– За тебя, дорогая, – девочки подняли бокалы, Макс тоже поднял свой недопитый виски и чокнулся вместе с нами, будто давний друг. – Ты думала, что все подарки на сегодня закончились?

– Давай, Дана, доставай, – пропищала Эмма, Марго округлила глаза, готовая прыснуть, как только я увижу, что там.

Продолговатая черная коробка с пошлым красным бантиком. Слишком продолговатая и слишком квадратная в сечении, чтобы быть чем-то иным.

– Открой, – голос Эммы стал совсем тонким, Марго прикусила губу, а Дана невозмутимо держала подарок на вытянутых руках, вручая его, как самое драгоценное из всего подаренного сегодня. Только «новенький» в нашей компании, кажется, не догадывался, что может быть в коробке, или же убедительно сохранял приличное любопытное выражение на лице.

– Я не уверена, что хочу открывать подарок ЗДЕСЬ, – прошипела я так зло, что Марго все-таки не выдержала и расхохоталась, заражая смехом Эмму.

– Ты стала совсем взрослой, – серьезно начала Дана, но ее слова поглотил ставший еще более оглушительным смех девочек.

– Открой, давай, Мэй, тебе нечего стесняться, – Марго обняла меня за плечи. Я злилась, я не хотела при всех, особенно при каком-то незнакомом парне – этом Максе, доставать интимные шуточки от своих подруг.

– Ну ладно, шутницы, – я потянула за язычок крышки и перевернула коробку вертикально. На руку мне упал тяжелый цилиндрический предмет, но совсем не то, что я ожидала увидеть. Коричневая кожа с тиснением по всей длине, а сверху – стеклянное завершение. Я покрутила в руках вещицу и на глазах выступили слезы. Калейдоскоп.

Марго чмокнула меня в лоб и прошептала: «Понравилось наше маленькое представление?» Я крепко обняла ее и заплакала ей в шею. Она помнила, как я сто лет назад рассказывала ей о том, что значила для меня эта вещь. Калейдоскоп – был маминым подарком незадолго до ее гибели. Мой старенький калейдоскоп сломался много лет назад, папа пытался починить, но как было, увы, не получилось. Марго помнила, все эти годы.

– Я люблю тебя, – она гладила меня по волосам, и я успокоилась.

– Спасибо, – я обвела всех взглядом, в глазах девочек тоже стояли слезы. Видимо, Марго рассказала им мою историю, а затем они придумали злорадно замаскировать такой трогательный подарок под обыкновенную пошлость. Только Макс, такой неуместный на моем празднике, непонимающе оглядывал всех, пытаясь понять причину нашего поведения: сначала смех, а затем – слезы.

Глава 2

– Ты уверена, что все будет хорошо? – понизив голос, спросила Марго, стоя у открытой двери такси.

– Конечно, не переживай, – я чмокнула ее в щеку и погладила по плечу. – Спасибо тебе за праздник и… подарок.

– Я рада, что тебе понравилось.

– Марго! – нетерпеливо позвали девочки, уже усевшиеся в такси. Я тоже должна была ехать с ними, но планы изменились.

Марго выразительно глянула на меня, затем мне через плечо, на Тони, и, не произнеся ни слова больше, грациозно сверкнула длинными голыми ногами в темном салоне автомобиля.

Я проследила, как машина отъехала и скрылась за поворотом, позади все еще гудела клубная музыка. Мне давно не было так хорошо и весело.

– Кажется, она меня невзлюбила, – усмехнулся подошедший ближе Тони.

– Вовсе нет, – я обернулась и улыбнулась ему. Я была рада, что смогу еще немного поболтать с ним, хотя глубокая ночь и довольно ощутимое опьянение могли сыграть со мной не по правилам: уснуть на прогулке с Тони, где бы мы ни оказались – лавочка в парке или уютный диван кафе – совершенно не хотелось.

– Тебе не холодно? Надень мой пиджак, – он начал снимать его, но я, как и в первый раз, когда мы вышли на улицу, вежливо отказалась. Мне, правда, было не холодно. Летняя ночь была удивительно теплой.

– Куда поехали твои друзья? – сменила я тему, чтобы Тони не чувствовал себя обязанным любыми силами укутать меня в свой пиджак.

– Бар, стрип-клуб, другой стрип-клуб. Все по самым стереотипным стандартам.

– Не жалеешь, что не поехал с ними? Будут завтра рассказывать тебе интересные истории, которые ты пропускаешь.

– Ты что, хочешь, чтобы я помчался их догонять? – засмеялся он. – Или… может, хочешь поехать сама, чтобы продолжить свой день рождения, смотря на голых девиц.

– Что? – я почувствовала, как вспыхнули щеки. – Нет уж, спасибо.

Почему-то одна только мысль оказаться в стрип-клубе вызывала смущение. Я вовсе не была ханжой, но, пожалуй, к таким радикальным методам веселья не была готова.

– Хорошо, но, если что, я знаю, где их найти. Только скажи… – подмигнул Тони. Ему явно нравилось вгонять меня в краску. Я глянула на него исподлобья и пошла в сторону парка. – Эй, Майя, ты куда рванула?

Он нагнал меня и пошел рядом, то и дело поглядывая на меня. То, что мы были знакомы когда-то давно, не делало наше общение проще, я совсем ничего о нем не знала. Мне не понравилась такая смена собственного настроения: сначала я радовалась возможности поболтать, и вот, злилась на нелепые шуточки Тони. Видимо, алкоголь в крови маятником разгонял мои гормоны то в одну, то в другую сторону, от бурлящего воодушевления к резко накатывающей грусти и обратно.

– Ты давно так гуляла? – тихо спросил Тони. – Я уже не помню, когда последний раз бродил по ночному городу.

– Иногда, – я пожала плечами. И решила добавить, чтобы не звучать неоднозначно, – Марго периодически вытаскивает меня в клубы, и после мы прогуливаемся, если не сильно устали.

– Не опасно гулять двум девушкам одним? – он нахмурился и быстро оглядел меня: короткое синее платье, серебристые туфли на высоких каблуках, чем не проститутка на работе.

– В таком виде, ты имеешь в виду? – злобный сарказм просочился в мои слова.

– Ты выглядишь потрясающе, – он покачал головой, – просто… это не очень-то безопасно.

Захотелось сказать что-то обидное в духе: «Я одеваюсь и веду себя так, как хочу» или «Я не какая-то шлюха», но я промолчала, прикусив губу. Мои разговоры с отцом были слишком похожи на этот, и я знала, чем они заканчивались. Всегда одно и то же – крики, обиды, после – нелепые недолгие примирения. Я часто вела себя дома, как глупая стерва, но мне хотелось ощутить свободу, напитаться ей до краев. Разве молодость – не самое время для безрассудств и веселья? Хотя часто я постфактум винила себя за свои слова и поступки, папа не желал мне зла, и ему было, что терять. Маму он уже потерял, а теперь мог лишиться и единственной дочери: упрямой, несносной, но очень любимой.

– Ты устала? – Тони вырвал меня из нерадостных воспоминаний.

– Кажется больше, чем думала. И… – я остановилась и поняла, как сильно гудят мои ноги. – Ты не против, если я пойду босиком?

Не дожидаясь ответа, я присела и начала расстегивать тонкие тугие ремешки. Тони переминался с ноги на ногу, не понимая, как реагировать на мое не слишком адекватное поведение. Ступив голой ногой на асфальт, я издала вздох блаженного облегчения. Когда я выпрямилась, держа обе туфли в руках, на моем лице, наконец, вновь заиграла счастливая улыбка.

– Я бы предложил тебя понести… – начал он, но я немедленно расхохоталась. Да, настроение мое значительно улучшилось, «гормональный маятник» внутри полетел в другую сторону, собирая все встречные дофамины и эндорфины, как в какой-то компьютерной игре.

– Все в порядке, если для тебя, конечно, не слишком странно, – я поправила выбившиеся волосы.

– Не слишком, – подмигнул он мне и тоже засмеялся. Вечер вновь повернул в веселое русло. – Без десяти три, через час – рассвет.

– Ого, ты даже знаешь, во сколько бывает рассвет?

– Я часто работаю ночами, поэтому знаю, когда уже бесполезно ложиться спать. Слушай, у меня появилась идея, только не знаю, насколько хорошая, – Тони задумчиво прищурил глаза. Я, конечно, была достаточно пьяной, чтобы не отличить банальный подкат от действительно неожиданной идеи, но мне было жутко интересно узнать продолжение.

– М-м-м? – вопросительно потянула я.

– Я не был там много лет и не знаю, подойдет ли ключ, – размышлял он вслух. – Хочешь встретить рассвет в необычном месте?

«Блин, что за ключ? Он точно задумал что-то гадкое, Марго была права», – подумала я, но сказала другое:

– Почему бы и нет.

Мы ускорили шаг, чтобы не пропустить рассвет. Без каблуков я могла хоть бежать, хоть лететь. В сквере не было ни единого человека, но с Тони мне не было страшно. «Если он сам не является угрозой», – пронзительно кричала моя «внутренняя» Марго.

– Расскажи, как тебе учеба заграницей? – по пути мы болтали обо всем подряд.

– Сначала было сложно, непривычно. Другой язык, новая культура. Но когда заводишь друзей, все становится не так уж страшно, быстро вливаешься в разные компании, язык сам собой подтягивается, – задорно рассказывал Тони. – Совсем не похоже на школьный английский, когда не знаешь, какой глагол лучше сказать или какое время использовать.

– Здорово, не то, что на уроках Миссис «Ху-из-он-дьюти-тудэй»11
  От англ. Who is on duty today? – кто сегодня дежурный


[Закрыть] – всплыло давно позабытое прозвище школьной учительницы по английскому.

– Вы тоже ее так называли? Я думал, что наш класс придумал!

– Мне кажется, даже учителя ее так называли между собой, – мы вместе рассмеялись, вспоминая былые годы.

– Вы с Марго, Эммой и… забыл.

– Даной, – подсказала я.

– Точно. Учились вместе? Я помню только тебя.

– Только с Эммой, но она абсолютно не интересовалось театром, – пояснила я, почему он мог ее не помнить. Дана – моя студенческая подруга, а с Марго мы подружились, когда были детьми, я все школьные годы хотела перевестись в ее школу, а она – в мою. Но когда она с семьей снова переехала, мечты остались мечтами.

– Зато осталась дружба, – подбодрил Тони.

– Да. Сколько часов мы проболтали по телефону, даже сосчитать невозможно! Наверное, нужно возместить папе все телефонные счета за последние пятнадцать лет, – улыбнулась я.

– Майя, можно спрошу? Ты говоришь только про отца, твоя мама… она… – замялся Тони.

– Мама погибла, когда мне было восемь.

– Ох, прости, я не хотел… – начал извиняться он. Все всегда извинялись, хотя в этом совсем не было необходимости.

– Ничего, я давно смирилась. Она погибла в автокатастрофе, ехала по ночной трассе и… в общем… – я так и не договорила, просто вздохнула. В конечном счете итог был понятен без пугающих подробностей. – Иногда я думаю, как бы все сложилось, будь мама жива, но отец нашел в себе силы жить дальше, делал все возможное ради меня, и я очень ему благодарна.

– Ты – хорошая дочь, – Тони дотронулся до моей руки и немного сжал пальцы. Потом отпустил. Я опять с тоской вспомнила наши вечные скандалы с папой. Хорошая дочь была бы благодарной отцу не только в рассказах давнему знакомому, но и вела бы себя соответствующе со своим единственным родным человеком. Я снова вздохнула своим мыслям. Тони вдруг неожиданно громко произнес, указывая направо. – Смотри.

Сквозь плотную темную листву я увидела блеклый свет от непонятного источника, а затем искры сверху – трамвай. В три ночи? Что за мираж?

– Побежали? – Тони потянул меня за руку.

– Что? Он, наверное, никуда не едет, – отреагировала я, но побежала вслед за Тони. Я не смотрела под ноги, надеясь, что не наступлю голыми ступнями ни на что острое.

Спящие дома были темны и безмолвны, предрассветная тишина нарушалась лишь стрекотом цикад в парке. Светящиеся квадраты окон трамвая выглядели так инородно в умиротворенной ночной картине, но странно маняще. На миг я остановилась, поражаясь возникшему из ниоткуда волшебству. Тони оглянулся на меня, в его глазах было столько ребяческого воодушевления, волосы небрежно растрепались от бега. Почему-то он привиделся мне сейчас молодым поэтом-романтиком, наконец нашедшим свое вдохновение. Он протянул мне руку и широко улыбнулся. Дыхание перехватило, я почувствовала внутри сильный прилив теплоты неясного происхождения, что не помешало мне поднять руку и дотянуться до теплых пальцев Тони.

– Добрый вечер, вы сейчас поедете? – спросил он у не по-ночному бодрой женщины-водителя. Она говорила по телефону и только закивала в нашу сторону. – Отлично!

– А нам подходит этот маршрут? – неуверенно спросила я, внутри все еще танцевали жгучие чертики от пережитых эмоций последних секунд.

– Угу, – пробормотал Тони, расплачиваясь, – правда, нам придется еще немного прогуляться.

Мы пошли по узкому проходу между сидениями, Тони восторженно говорил мне в спину: «Я не ездил на трамваях тысячу лет! С ума сойти! Представляешь, чтобы в три часа ночи встретить общественный транспорт, какая-то фантастика».

– Сядем здесь? – он указал на высокое место.

– Садись ты, я хочу постоять, – по какой-то неведомой причине ответила я. Мне хотелось сохранить то приятное тепло, будто от ненужных движений оно могло пропасть.

Тони сел и довольно откинулся на спинку высокого сиденья. Наши глаза оказались на одном уровне, мы были почти так же близки, как в танце несколько часов назад в клубе. Трамвай с рывком тронулся, и я вдруг поцеловала Тони. Это было вовсе не случайным, я отчаянно захотела прикоснуться к его губам, почувствовать вкус поцелуя мальчика-поэта, привидевшегося мне в знакомом мужчине. Я не осознавала, что боюсь, ровно до того момента, пока Тони не притянул меня за талию ближе. Страх мощным водопадом скатился от горла до пяток и бесследно исчез. Тони желал того же, что и я. Пожалуй, я совершила самый смелый поступок за свою жизнь. Я чувствовала, как нарастает желание, как разгорается искра, наполнявшая меня теплом изнутри. Я задержалась у его губ, вдыхая приятный аромат и собирая крупицы уверенности, чтобы посмотреть ему в глаза.

Трамвай продолжал неспешное движение по ночному городу, а мы замерли в вакууме осознания случившегося. Секунда растянулась в вечность. Мы смотрели друг другу в глаза на предельно близком расстоянии, только одна мысль билась трепещущей птицей в моей голове: «О чем он сейчас думает?» Я не могла отвести от него взгляд, не могла даже вздохнуть. Одна рука Тони по-прежнему крепко сжимала мою талию, другая начала плавно подниматься и щекотно проскользнула по моей шее. Запустив пальцы в волосы, Тони мягко притянул мою голову для нового поцелуя.

Он был иным, медленным и осознанным. Я прижалась всем телом к Тони, ощущая нежные поглаживания его рук и плавные возбуждающие касания наших языков. Я провела рукой по сильному плечу и, подобно Тони, завела пальцы в его волосы, отчего он издал тихий стон. Я не сразу вспомнила, что другая рука крепко сжимает туфли, и ткнула ими Тони в грудь, разрушив волшебный момент. Он отстранился и, улыбаясь, взял у меня туфли, чтобы положить их на пустующее соседнее сиденье.

– Майя, – хрипло произнес он и провел большим пальцем по моей щеке.

Вся моя смелость куда-то улетучилась, я почувствовала опустошающий прилив смущения, словно сделала что-то до крайности неприличное. Хоть поцелуй был прекрасен, но… я не верила, что действительно первой поцеловала Тони. «О чем я только думала?» Единственным порывом было извиниться, но я упрямо молчала.

– О чем ты мечтаешь? – вдруг тихо спросил он.

Я подняла на него глаза, его лицо было спокойным и серьезным, губы раскраснелись, дыхание еще не восстановилось.

– Сейчас? – мой голос был словно чужим, зажатым и хриплым.

– Да, – кивнул он, – сейчас и вообще.

Я моргнула и облизала губы.

– Сложный вопрос, – честно призналась я. Я мечтала слишком о многом: о доме в лесу, о собаке, о более высокооплачиваемой работе, хоть настоящая мне тоже нравилась. О любимом человеке, который однажды станет моим мужем; о детях, играющих на детской площадке, которую мой гипотетический муж сам построит на заднем дворе не менее гипотетического дома. Я всегда была мечтательницей, хоть и не до конца верила в исполнение своих желаний, ограничиваясь небольшими планами на завтра.

– Расскажи мне? – Тони склонил голову и нежно посмотрел на меня. – Хотя бы что-нибудь.

– Я всегда мечтала о собаке, – я пожала плечами, эта мечта казалась самой безобидной. – Папа никогда не разрешал мне заводить животных, потому что тогда ему пришлось бы за ними ухаживать, выгуливать, мыть, покупать корм. Я не осознавала во всей мере ответственности. Но каждый год загадывала на день рождение собаку. Глупо, да?

– Вовсе нет, почему ты так думаешь? Иногда хочется иметь рядом безмолвного друга, который будет любить тебя просто за то, что ты есть, – Тони осторожно взял меня за руку и начал гладить ее большим пальцем. – У меня была в детстве собака. Точнее, родители ее завели еще до моего рождения, и мне достался уже престарелый ленивый шарпей.

– Правда? – разговор на отстраненные темы возвращал мое душевное спокойствие. – Как его звали?

– Ее, она была девочкой… Точнее, старушкой Зои. Я до сих пор помню, какой была ее шерсть на ощупь. Мне даже кажется, что эти тактильные воспоминания были первым, что я начал осознавать, как человек. Так странно, я не припоминаю прикосновения мамы в детстве, но ощущаю теплые складки кожи Зои. Она умерла, когда мне было три или четыре. Точнее, мне сказали, что она убежала к своим друзьям-собакам, – Тони усмехнулся, на губах появилась улыбка, но глаза остались грустными. Он вдруг встрепенулся и вгляделся в темноту за окном. – Нам нужно скоро выходить, чуть не проехали.

Спустя минуту мы стояли на незнакомой мне остановке. Я бывала здесь раньше лишь проездом. Старый спальный район, очень зеленый и какой-то по-домашнему уютный. Небо полностью посветлело на востоке, но солнце еще не появилось из-за горизонта.

– Нам сюда, – Тони глянул на часы, взял меня за руку и быстрым шагом повел во дворы. Лукаво прищурившись, он спросил. – Не страшно?

– Страшно? – я опешила. – А должно быть?

– Неа, – он рассмеялся, показав ряд белых зубов. Верхние клыки немного выпирали вперед, делая его похожим на вампира. Но страха у меня так и не появилось. Марго бы настучала мне по голове, узнав, где я шатаюсь среди ночи. А папа… Лучше было не развивать тему даже мысленно! Тони указал прямо. – Вон тот дом. Там жила моя бабушка, и мама часто привозила меня к ней.

– Мы идем в ее квартиру? – теперь я напряглась сильнее. Я, конечно, сама поцеловала Тони несколько минут назад, но оказаться с ним наедине в чужом доме – было возмутительно поспешно.

– Не совсем, – он подмигнул мне, чем только усугубил мои сомнения в правильности идеи не уезжать домой с Марго и девочками. – Что ж, пожелай мне удачи.

Я не совсем поняла, в чем именно Тони была нужна удача. Он достал связку ключей и, звеня, вытянул два небольших ключика и первым шагнул в темноту незнакомого мне подъезда. Я, не раздумывая, сделала шаг следом.

– Подождешь меня здесь, хорошо? – спросил он, отпирая замок простенькой металлической двери на первом этаже одним из ключей. Я кивнула.

Тони скрылся внутри квартиры. Я заглянула внутрь через приоткрытую дверь: типичный «бабушкин» интерьер – старый шкаф в прихожей, потрескавшийся линолеум на полу, крашеные белой краской двери.

– Надеюсь, пледы не до конца съела моль, – смеясь, произнес Тони, когда выходил. Он держал в руках два больших свертка. – Бабушки не стало три года назад, а заняться продажей ее квартиры пока не удалось.

– Вы были с ней близки? – спросила я, чтобы разрушить пелену молчания, которая окутала меня.