Текст книги "Тоутский вор"

Автор книги: Лин Спрэг Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Глава 29

Через час они уже были на орбите над планетой Тоут. Путешествие от Сола Три до Тонна Четвертого в Кластере Дергиз оказалось быстрым и скучным, заняв не более получаса. Остальное время заняло обсуждение предстоящей проблемы. Как только они вышли из псевдопространства в нормальный пространственно-временной континуум, Фишка, совершив очередную потрясающую перемену облика, ловко снял Тройной-Х Спазматический Каркассатор с двигателя, заменив хрупкую и тонкую деталь другой, полной ее копией, разбитой вдребезги.

С панели управления поступил вызов. Командный пульт засвистел, привлекая его внимание. Стряхнув с рук графитовую смазку, Фишка включил «прием» и заранее деловито улыбнулся появившемуся на экране изображению архимандрона неотоутиков.

– Немедленно назовитесь!

Далее последовали неразборчивые скрип, треск и помехи. Как будто бы дверь в мир Тоута насквозь проржавела и уже не открывалась для гостей.

– Допуск в околопланетную зону… скрип… бам… шварк… дзынь… запрещен… Смотри часть двенадцатая параграф «зет» Кодекса Планетарного Суверенитета вашего… фьюить, бам, хрясь… Имперского правительства! – разгневанно прошипел архимандрон, очевидно поднаторевший в священной ненависти ко всякого рода пришельцам с иных планет.

– Приветик! – как ни в чем не бывало откликнулся Фишка, изображая жертву катастрофы. – Прости, дружище, но я не могу вылететь – отказал двигатель, понимаешь ли… Спазматический каркассатор накрылся. Жуткий гравитационный вихрь примерно в парсеке отсюда. Мне повезло, что я напоролся в такой глуши на прекрасную обитаемую планету. Быть может, я смогу купить у вас что-нибудь из запчастей?

– Что?.. Пи-пи-пи… трах… буль-буль… – надрывался эфир. – Что еще за корабль? Какого типа?

– Военный крейсер «Пинафор», из Нью-Пафкипси, Альтаир, идем на Уай-хант-лей в кластере Аркхама, дружище. Меня зовут Его Высочество Достопочтенный Джон Якоб Джингльхаймер-Смит, второй сын герцога Пафкипси, владелец и пилот корабля, а это мой э… э… секретарь, мисс Этель Клей. Прошу разрешения на посадку и ремонт согласно кодексу и уставу, – последние слова Фишка произнес сплошной тирадой. Межпланетное право действительно предусматривало такие форсмажорные ситуации, и даже планета, на которой располагалась военная база, не могла отказать в таких случаях, разве что починить корабль прямо на орбите, если это позволяли условия и наличие свободных запчастей.

Архимандрон, злой до чертиков, произнес несколько малопонятных ругательств, похожих на заклинания неотоутиков. Пока он так разорялся, Фишка продолжал разыгрывать простака-аристократа, в то же время внимательно разглядывая жреца-тоутика. Жители Тонна Четвертого на девяносто девять процентов совпадали по облику с людьми, однако преобладание в почве и атмосфере планеты моноатомных фторгидратов за четырнадцать лет со времени прибытия первых поселенцев придало коже колонистов какой-то нездоровый радужный оттенок, как будто они искупались в реке, куда стекали отходы нефтеперерабатывающего промхимжирмаслокомбината. Солнечная радиация, проходя через флуоресцентно неоновую светящуюся атмосферу планеты, окрасила волосяной покров местных жителей в желтый канареечный цвет. Фишка сразу вспомнил своего ручного дракончика.

Он где-то уже читал об этом кольце розового газа, окружавшего планету. В своем роде это была редкость, экзотика, но туристу проникнуть сюда было необыкновенно трудно. И даже тогда его сопровождали «гиды» с автоматами, весьма неохотно и ненадолго показывая сокровища планеты Тоут.

В свое время Тоут имел луну, однако планета была крайне старой и дряхлой, и постепенно достигла «предела Роша», после чего спутник разрушился. Произошло это несколько веков назад. Поскольку сателлит представлял собой твердый шар неонового льда, возможно, в прошлом являясь частью какого-нибудь кометного хвоста, веером свободного газа, который за несколько эонов сформировался в ледяной шар, то кинетическая энергия, высвободившаяся при падении спутника, произвела теплоту, вернув ледяной шар в газообразное состояние. Так образовалась атмосфера планеты. Распыленная в газ бывшая луна стала залогом жизни, образовав кольцо фиолетового газа. Это редкостное явление образовалось не в последнюю очередь благодаря центробежной силе вращения планеты. Данный феномен был заслуженно отмечен в Туристическом справочнике Центрального Дергиза (117-е издание) среди семисот чудес вселенной.

Пока эти мысли чередой проходили в голове Фишки Ртути, архимандрон, разразившись потоком пламенных ругательств, злобно шипел, не находя иных слов.

Фишка, как ни в чем не бывало, продолжил разговор все в тех же дружелюбных тонах.

– Простите, падре, – ухмыльнулся он. – Но нам ничего другого не остается. В соответствии с первой статьей Закона об авариях в космосе от 11,493 по Имперскому времяисчислению, ратифицированному имперским анклавом, скрепленной подписью Его Высшей Разумности Императора Эмиля Фосерингея Четырнадцатого: «Никакая планета да не может отказать кораблю, потерпевшему бедствие, в предоставлении убежища, посильной помощи и средств к существованию, а также медицинского обслуживания, как определено в кодексе, под страхом экономических санкций». Конец цитаты. Смею также обратить ваше внимание, падре, на Закон о человеческих деяниях от 11, 483, Статья Седьмая, параграфы 3, 12, 27 и приложение «Ф»…

– Хорошо, хорошо! – Под этим натиском юриспруденции несгибаемый жрец уступил и пошел на попятную. – Вы с мисс… как ее там… Клей?.. можете спуститься в спасательной шлюпке, но только после того как убедитесь, что двигатель «на нейтрале» и ваше судно находится на стабильной орбите. И не называйте меня «падре»!

Вскоре архимандрон передал им детальные инструкции к посадке. Похоже, что на этой планете умышленно не строили постоянных космодромов, и те редкие корабли, которым было позволено совершить посадку, приземлялись всякий раз в новом месте. Диспетчер в лице архимандрона повел их по сложной трассе на снижение, способной запутать и сбить с толку любого опытного пилота.

Берсен тем временем шипела как змея:

– Мисс Этель Клей, премного вам благодарна, Ваше Воровское Высочество, – произнесла она оскорбленным меццо-сопрано. – Не сомневаюсь, что это имя отражает ваше истинное отношение ко мне. Мерзавец… Слушай, Фишка, если ты хоть раз еще позволишь себе…

Но он уже остановил этот поток красноречия поднятой ладонью.

– Пожалуйста, – произнес он, морщась. – Не надо. На Тоуте за нами повсюду будет следить самонаводящийся аудио-шпионский луч. Не забывайте, я – Джон или, в крайнем случае, Ваше Высочество. И никаких эмоций. Теперь мы работаем вместе… Этель. И потом, мне, может быть, нравится вас так называть.

Она встретила последнее высказывание холодным молчанием, и это было то, что он и хотел услышать от нее. Больше всего он не хотел провалиться благодаря неосторожно сказанному слову. Планета, чьи средства коммуникации были столь безнадежно устаревшими и древними, вряд ли могли установить за ними суперсовременные средства слежки. А вот выболтанное лишнее слово действительно могло погубить их. Так, усевшись в спасательную шлюпку, они устремились к поверхности непознанной планеты Тоут.

Глава 30

Тоут, или Тонн Четвертый, был маленьким холодным и обветренным каменным шаром. Скудный, истощенный мирок, совершенно лишенный растительности: ни деревца, ни листика – один сплошной булыжник, куда ни глянь. И ничего удивительного, что эти древние вымершие Пещерные Короли основали свою цивилизацию в подземных полостях планеты.

На месте приземления путешественников встретили и проводили «куда надо». Сопровождал потерпевших кораблекрушение почетный эскорт молчаливых жрецов в полной форме: шкурах ящериц и регалиях. Сначала вору и его спутнице показалось, что им навстречу вышло стадо драконов. Но драконы, как известно, никогда не ходят стадом, а жрецы как раз наоборот. Попытки Фишки заговорить с ними по дороге не увенчались успехом – тоутские жрецы его игнорировали. Также остались без внимания шутки Фишки насчет странных костюмов служителей культа. Все жрецы были одинаково солидарны по отношению к чужакам и даже не смотрели в их сторону.

Дородный архимандрон лично проводил их в апартаменты, отведенные для незваных гостей. По пути, несмотря на то, что экскурсия по планете была сведена к минимуму, Фишка успел увидеть достопримечательные образчики архитектурного стиля, которыми славились вымершие рептилии, – изящные строения вроде тех, что возводит детвора на пляжах из жидкого прибрежного песка. Здесь воистину бушевала фантазия: стены под разными углами, украшенные многочисленными архитектурными излишествами, многоступенчатые купольные потолки и залы, большинство которых имели форму додекаэдра, а не общепринятую кубическую. Зрелище впечатляло: в самом деле, эвклидовой геометрией тут и не пахло.

Спартанская простота жилищ подавляла, и это еще слабо сказано. Два узких ложа, разделенных ячейкой-перегородкой, – вот и вся квартира. Перед каждым ложем небольшой трехногий табурет и плавательный бассейн. Стены уходили под причудливыми углами, тем не менее создавая эффект пространства даже в такой тесноте. Ни лепнины, ни обоев, никаких других украшений не было. Единственное, что довелось Фишке узнать от негостеприимных хозяев, так это то, что обед им будет подан в течение двух часов, а тем временем ремонтники Внутреннего Храма разберутся с поломанным двигателем, спазматическим каркассатором. Замок на двери щелкнул, и они остались одни.

Фишка растянулся на жестком ложе и закурил. Похоже, частые и бесплодные попытки украсть Корону Звезд развили в жрецах неотоутиков болезненную подозрительность ко всем случайным гостям. Вне сомнений, их апартаменты были нашпигованы жучками, несмотря на низкий технический уровень развития. Что вскоре и подтвердилось. Чувствительная нервная система Фишки предупредила о присутствии излучателя тета-лучей. Судя по всему, этот прибор был расположен в одной из соседних комнат и, его задачей было исследование психоэмоционального настроения индивидуума.

Поэтому вор постарался расслабиться, придать мыслям максимально мирное направление. Предчувствуя, что ему предстоит столкнуться с этим прибором, Фишка оставил на корабле свой обычный «деловой» костюм, и оставшийся на нем «инструмент» нельзя было распознать уже никаким облучателем.

Используя код морзянки, способ подмигивания, принятые в имперской разведке, Фишка передал необходимую информацию Берсен, в то же время не переставая вести непринужденную светскую беседу отдыхающего денди со своим секретарем. Прибывший обед быстро разлил по тарелкам неприступный и неразговорчивый «брат» ордена неотоутиков, который отверг все приветствия Фишки так же решительно, как прикарманил чаевые. «Закуска», кстати, никаких чаевых не стоила, особенно если принять во внимание, что Фишка был гурманом, привыкшим не есть, а смаковать. Какая-то жидкая кашица. Пища, вне сомнения, здоровая и полезная, но совсем не соответствующая идеальному представлению Фишки насчет обеда.

Наступила ночь. Или точнее сказать, учитывая состояние наших героев, воровски, на цыпочках, подкралась черная ночь, нависнув над этим полушарием планеты. Здесь, в подземном городе Пещерных Королей, трудно было почувствовать разницу между днем и ночью, разве что по тому, что свет в семь часов отключался автоматически, согласно уставу ордена неотоутиков. Этого-то и ждал Фишка. Не прошло и доли мгновения, как он приступил к действиям – его юркое проворное, как у ящерицы, тело пришло в движение. Все его оборудование в этой подготовительной части работ состояло из двух инструментов, всего только двух: самонадувной куклы его размеров, которую он незаметно перенес в крепость братства в чемоданчике-глушителе, недоступном для проникновения любых лучей, и самого чемоданчика. Размещение куклы-пустышки под одеялом заняло несколько долей секунды.

Он догадывался, что в темноте комнаты просвечиваются, скорее всего инфракрасным излучением, но у медлительных жрецов уйдет как минимум несколько секунд, чтобы отреагировать на происшедшие изменения…

Тем временем Берсен начала укладываться спать по другую сторону перегородки. Они обменивались последними репликами перед отходом ко сну. Затем они сделали вид, что заснули.

В мгновение ока Фишка, невидимый внутри ширмы-отражателя, вышел из комнаты, вскрыв дверь магнетотроном собственного изготовления, который был способен сдвинуть металлические части внутри любого замка разноименными силовыми полями. Коридоры были едва освещены дежурными фонарями. Фишка безошибочно двигался по извилистому лабиринту переходов подземного здания. Предварительное изучение архитектурных особенностей градостроительства неотоутиков навело его на предположение, что сокровище, скорее всего, скрывается в нижнем ярусе города-пещеры. Это казалось самым надежным местом в этом негостеприимном мирке.

Он проворно и уверенно двигался, как человек-невидимка, сквозь все барьеры и ловушки: стражей, камеры слежения, лучи-сигнализаторы, автоматически срабатывающие лучевые пушки, которых запросто избежал благодаря полной непроницаемости своего кокона-ширмы. Проваливающиеся люки, замаскированные в полу, и падающие на голову грузы были детскими игрушками, которых Фишка мог избежать без труда, повинуясь мудрому инстинкту, выработанному годами. Злобных сторожевых псов он уже издалека вводил во временный ступор, разбрызгивая перед собой жидкий парализатор, временно отбивавший всякий нюх. Совершив марш-бросок, он в какие-то двадцать две минуты достиг нижнего яруса подземного царства Пещерных Королей. Вот она, святая святых. За этой дверью, если его расчеты верны, он найдет сказочную и легендарную Корону Звезд! Фишка привел в действие магнетотрон и вскрыл последний замок, отделявший его от драгоценного сокровища… Дверь открылась и…

Фишка еще никогда в жизни не испытывал такого потрясения! Это был настоящий шок.

Конечно, он мог ожидать нечто подобное. Что-нибудь такое невероятно изощренное, состряпанное со сверхчеловеческой прозорливостью, с дьявольской хитростью и коварством, что ограждало бы Корону Звезд от покусившихся на нее кощунственных рук…

Но только не такое!

В тридцать шесть каменных ярусов, образующих полки, поднималась по этим покатым стенам округлого святилища фантастически драгоценная Корона Звезд – спрятанная где-то среди семисот семидесяти шести абсолютно идентичных, микроскопически точных дубликатов.

Потрясенный до глубины души этим зрелищем и столь немыслимым коварством, Фишка Ртуть стоял перед горой корон, не без иронии вспоминая одно из своих двустиший:

 
Трудней всего пробиться лбом сквозь стену
И отыскать иголку в стоге сена.
 

Глава 31

Портье за стойкой гостиницы Имперский Дом, в Требухе, на Вассили Втором, была перьеголовой женоптицей из рода зуброидов с одной из планет Крикса. Она бесстрастно и профессионально улыбнулась, глядя куда-то между Фишкой и Берсен Торч.

– Чем могу быть полезна?

– Номер на имя Фишки Ртути. Доктор Смотли на месте?

– Минутку, пожалуйста, – она повернулась к пульту переговорного устройства, беспрерывно мерцавшего лампочками, издавая трели звонков. Свет от этих миганий отражался на мраморном полу вестибюля гостиницы. Она пробормотала что-то в микрофон, расположенный прямо перед ее губами, и подарила им еще одну стерильную улыбку.

– Комната 11 209 – «Q». Проходите, господин Фишка, доктор Смотли ждет вас.

– Благодарю вас.

Труба выстрелила кабину гравилифта на 11 209 этаж со скоростью пули, вылетающей из пневматического ружья. Смуглолицый Фишка с зеркально-бесстрастными глазами и, как всегда, тщательно завитыми многочисленными локонами оловянно-свинцового оттенка, нажал на створку двери, которая тут же раздвинулась. Берсен Торч, последнее время следовавшая за ним буквально по пятам, отчего-то не было видно поблизости. Казалось, вездесущая Берсен исчезла.

Он вошел в комнату.

– А, господин Фишка! – Поэл Спиро, нервный, дрожа от нетерпения, вышел ему навстречу. – Я ждал вашего звонка, вот уж не думал, что вы явитесь лично. К тому же назначенные вами двадцать семь часов еще не прошли! Смею ли надеяться, что вы приняли мой заказ на ваши… ах… профессиональные услуги?

– Можете надеяться, – учтиво отвечал Фишка. Великодушно улыбаясь, он взирал на потенциального клиента. Спиро теребил пухлой ручкой свои подкрашенные оранжевой краской волосы и прокашлялся тем самым мерзким способом, так раздражавшим Фишку несколько часов назад.

– Значит, вы… как бы это сказать… завладеете культовым объектом для нашего музея.?

Скромная улыбка Фишки стала просто бескрайней. Она расплылась по всему лицу, не сдерживаемая ничем.

– Профессор, вы заказали услуги не простого щипача-универсала или заурядного взломщика, а самого Фишки Ртути. Не хочу говорить громких слов, но мою работу знают в половине галактик как лучшую, а в другой половине просто еще с ней не познакомились. Для меня слова означают прежде всего дело. Смотрите!

И, вытянув перед собой левую руку, он снял с нее ширму-невидимку.

– Ах! – воскликнул кандидат Спиро.

В руке Фишки Ртути на расставленных веером пальцах была Корона Звезд! Камни ее сверкали, притягивая, маня и гипнотизируя. Казалось, перед восхищенными глазами появилась воистину волшебная вещь, предмет до того сказочный, что с трудом верилось в его реальное существование. Корона сверкала, охотно отзываясь на игравший в ее камнях и металле свет хрустальных гостиничных люстр. Но это был не просто шедевр ювелирной работы, не просто искусная чеканка по золоту, резьба и огранка камней, так перекликавшиеся со стилем высокого Фриота. От этой короны, казалось, исходила тайна чужой культуры и цивилизации, быть может, так и оставшейся навсегда непонятой другими мирами. Рука Поэла Спиро сама потянулась навстречу короне, чтобы схватить вожделенный предмет. Однако улыбка на лице вора замерла.

– Погодите, не торопитесь. Сначала нам надо утрясти один небольшой вопрос, касательно…

– Цены? Конечно! – лихорадочно забормотал профессор. Пот заструился по его молочно-бледному лицу. Он потянулся за чековой книжкой, но глаза Фишки пригвоздили его к месту. В них, как и в прошлый раз, сверкали кристаллики льда.

– Дело скорее касается профессиональной чести, чем денег, – произнес он своим знаменитым бархатистым баритоном, от которого млели женщины. – Поскольку я не могу заключить контракт с клиентом, скрывающим собственное имя и звание под псевдонимом!

Реакция Спиро оказалась просто потрясающей. На это зрелище стоило посмотреть. Наверно, много бы отдал за это его начальник с усами как велосипедный руль. Челюсть Спиро отвалилась. Нижняя, разумеется. Получилось то, что называется в народе «рот корытом». Такое бывает у спящего или крайне потрясенного человека. Глаза мнимого «профессора» выкатились из орбит. И тогда Фишка бросил давно подготовленную бомбу.

– Да, я говорю о вас, капитан Шухерстрем!

Молчание повисло в номере, повиснув среди бирюлек сверкающей хрустальной люстры. И лишь приглушенный голос Фишки послышался в номере, похожий на мурлыканье довольного кота.

– Я, само собой, подозревал об этом, как только догадался, что вы не настоящий Поэл Спиро. Ваше прикрытие было сработано чисто, можно сказать, образцово. Все было сделано высокопрофессионально, капитан, по крайней мере, в смысле маскировки вы обогнали меня. Все подогнано тютелька в тютельку: внешность, манеры, легенда, образ. Вы сыграли прекрасный спектакль. Примите поздравления от профессионала.

Поэл Спиро по-прежнему бессмысленно смотрел на него, выкатив глаза, как будто находился во временном параличе. Тогда Фишка стал развивать тему, стараясь, чтобы голос звучал весело и непринужденно. Он стал излагать подробности дела.

– На пути, возвращаясь с Тоута в отель на Вассили Втором, я набрал номер вашего персонального компьютера в разведотделе Карина-Сигнуса, где находится официальная штаб-квартира. Оттуда нетрудно было запросить вашу стоматологическую карточку. Вы, наверное, заметили, что у меня не совсем обычные зрачки. Некоторым кажется, что это нечто косметическое, так сказать, для оправдания клички и создания образа Фишки Ртути. Однако это не так. Это мои контактные линзы, они способны делать рентгеновские снимки. Мы далеко продвинулись в наш век новых технологий изменения внешности, но, увы, возрастной кариес по-прежнему остается непобедим! В тот момент, когда вы приветствовали меня широкой улыбкой, я снял рентгенограмму ваших зубов и сравнил ее с записями в вашей медицинской карточке. Как я и подозревал, передо мной не кто иной, как гроза галактики, борец с организованной преступностью капитан Рекс Шухерстрем!

Фишка Ртуть усмехнулся.

– Поскольку я сам являюсь тайным агентом, я знаю, что такое – менять облик. Зубы при этом, как правило, остаются нетронутыми – уж больно это хлопотное дело. Сомневаюсь, что и вы, капитан, агент более опытный, занимаетесь такими вещами, как замена зубов для каждой маски, под которой приходится работать. Изменить можно все: отпечатки пальцев, цвет глаз, даже форму черепа и ладоней, но когда дело доходит до визита к дантисту… Стоп! Это все. Здесь наша решимость заканчивается. Несмотря наобещанное «безболезненное решение проблем»… – Фишка рассмеялся. – Как я вас понимаю, капитан.

Шухерстрем оставался без движения. Рука его мяла чековую книжку, так утопающий хватается за последнюю соломинку. Затем он заговорил.

Голос капитана был спокойным и примирительным:

– Эти декоративные пуговицы моего жилета на самом деле являются шок-проекторами, двумерными миниатюрными моделями, работающими на пси-излучении. Сейчас я стою как раз к вам лицом. Верхняя пуговица нацелена в мышечный узел как раз над вашим сердцем. Если вы попытаетесь вытащить пистолет или одно резкое движение с вашей стороны, я разряжу пси-волну в сердечную мышцу, и вы умрете от сердечной недостаточности. А теперь передайте сюда Корону Звезд.

Фишка Ртуть продолжал совершенно спокойным голосом, как будто речь шла о чем-то не заслуживающем внимания.

– Одну минуту. Сейчас вы получите все, что желаете. Но неужели вы не хотите сначала узнать, как я разоблачил величайшего охотника за преступниками, галактического волкодава? Очень просто. Рассказ мой будет короток и не отнимет много времени. Уровень вашего профессионального мастерства столь высок, особенно в отношении перемены внешности, что лишь четыре разумных существа в галактике могут оценить его по достоинству, включая, разумеется, меня. Двое других также известны мне. Мы уже встречались по работе время от времени. Остается лишь капитан Шухерстрем, мастер перевоплощений. Мы с вами никогда не встречались прежде. Очень сомневаюсь, что мои четверо друзей решатся увести у меня что-то из-под носа. Поэтому осталась ваша кандидатура, капитан.

– Вы очень умны, Фишка Ртуть, – бесстрастно сообщил Шухерстрем. – Очень умны и проницательны. Даже слишком, к вашему несчастью…

– А теперь, – продолжал вор-професионал, как ни в чем не бывало, – позвольте раскрыть ваши мотивы: то есть, чего вы, собственно, добивались? Вы обмолвились, говоря про этот предмет культа неототиков, назвав его «вещью»? Нечто столь ценное, что можно отставить в сторону фактическую и историческую ценность культового предмета. У вас была долгая и успешная карьера службы в органах, капитан, много искушений прошло за это время перед вами, но вы не поддались на них, нет. Пока не настал день, когда капитан Шухерстрем встретился с Фишкой. И если несгибаемый Шухерстрем решился поставить на карту все: профессиональную репутацию, карьеру, саму жизнь, значит, ценность этой вещи действительно невыразима. Таким образом, я справедливо предположил, что речь может идти скорее всего о технологическом секрете.

– Вы совершенно правы, черт бы вас побрал, – ответил Шухерстрем голосом ровным и холодным, так непохожим на блеянье Поэла Спиро. – Пещера Королей вовсе не является, как это принято считать, «докосмической технологией». На самом деле эти существа обладали целым арсеналом ядерного и энергетического оружия, на много тысячелетий опередивших наше развитие. Человек, получивший доступ к этим секретам, к тайнам Пещерных Королей, может завоевать всю галактику, стать хозяином Империи и править целой вселенной! Мне рассказал об этом беглый жрец-неотоутик, проклятый своим братством. Оттого-то они и «пасут» свою корону, чтобы она не попала в случайные руки! Этот сосланный расстрига был зол на свой орден и жаждал мести. Втайне он рассмотрел под электронным микроскопом один из драгоценных камней короны. Оказалось, что этот кристалл содержит записанное на молекулярном уровне математически универсальное описание военной технологии целой расы разумных ящеров!

– Но ведь он разболтал об этом каждому встречному и поперечному, разве не так? – возразил Фишка. – Эверету Двенадцатому с Канопуса, чей, кстати, предок Эверет Одиннадцатый был одним из самых неукротимых военачальников прошлого века. Главное желание всей жизни Двенадцатого – превзойти папочку и прибрать к рукам весь мир. К тому же ваш неугомонный расстрига умудрился продать эту информацию о короне еще двум парням: причем один из них признанный «авторитет» на планете Воровской Притон, а второй – чуть менее коррумпированный, чем вы, чиновник в высших эшелонах имперского правительства, поставил проблему похищения короны перед разведотделом, намереваясь, таким образом, загрести каштаны из огня чужими руками. Неплохо сработано, не правда ли, Рексик, старина?

– Ну, что ж, Фишка, игра подошла к концу, – оскалился Шухерстрем. – Брось-ка этот головной убор на софу, только осторожно и без штучек! Даже не думай, что ты можешь засветить мне этой короной в голову, а потом дать мне под дых и вылететь в окно на каком-нибудь припрятанном у тебя парашюте! Эти трюки я предусмотрел, и у тебя ничего не получится. Береги сердце, Фишка, оно у меня на мушке!

Пуговицы Шухерстрема зловеще блеснули, как вороненые стволы, нацеленные в сердце Фишки Ртути.

В это время из-за ширмы-невидимки в другом углу комнаты выступила Берсен Торч. Непроницаемая для всех видов облучения ширма позволила ей войти в номер невидимой и записать всю беседу до последнего слова на браслет-диктофон. В ее правой руке был зажат «мультиган» – универсальный пистолет разностороннего предназначения, который мог действовать как лазер, коагулятор, гранатомет и выполнять еще два десятка функций. Такое оружие находилось только на вооружении работников спецслужб.

Не успел Шухерстрем понять, что происходит и откуда взялась эта девушка обворожительной внешности, как ионо-пульсатор мгновенно испепелил все металлические пуговицы на жилете капитана-отступника. Затем нейронный заряд сбил его с ног, и он рухнул, как подрубленное под корень дерево казолба, оставшись лежать бесчувственным на полу.

– Капитан Рекс Шухерстрем, вы арестованы за нарушение статьи четвертой Криминального Кодекса, за попытку противозаконного использования профессиональных секретов с несогласованной подделкой внешности известного лица и заговор против планетарного суверенитета Империи, а также мошенничество, – объявила она официальным тоном. Капитан лежал без движения, как бревно на лесоповале.

– Зачем такая длинная формула? – поразился Фишка.

– Просто пленка еще осталась. Добить надо, – смущенно призналась девушка. Затем, выключив диктофон, она обернулась к Фишке.

– Так, а теперь быстренько корону сюда! – распорядилась она. – Твое правительство нуждается в супертехнологиях.

– Никакому правительству не нужны технологии, которые способны уничтожить его как Бог черепаху. Превратить в мокрое место вместе с остальными правительствами.

Фишка непринужденно рассмеялся. Вид у него был довольный, как у игрока в покер, который после раскрытия карт предъявил четыре туза с джокером.

– Тем более что официальных врагов у Империи нет. Если же это не так, пусть правительство поищет кого-нибудь другого, поумнее меня.

– Ты хочешь сказать… – грозно заговорила агент.

– Да, я давно хочу это сказать… Нет, Берсен, твоя простодушная детская вера в меня порой трогает, но даже Фишка Ртуть, единственный и неповторимый, не смог вычислить настоящую Корону Звезд среди целой кучи подделок. И, честно говоря, я даже не пытался, потому что уже догадывался о подтексте всего происходящего. Все, что мне нужно было, это разобраться с «Поэлом Спиро», который пытался провести меня за нос. Если же твоему боссу, Тохтамышу, понадобилась корона, он может отправиться за ней сам!

Ее взгляд озарился пониманием. Она только сейчас поняла, куда гнет Фишка, и в глазах девушки вспыхнула ярость.

– Ах вот как, Фишка Ртуть. Ты. Скоти… ина! – прошипела она сквозь зубы. – Вот почему всю дорогу ты отнекивался, не желая рассказать, как вычислил корону среди семисот семидесяти шести подделок. А я все ломала голову, пытаясь сообразить, как это у тебя получилось! Да ты просто слюнтяй и саботажник, ты самый отъявленный, невыносимый и презренный грулзак во всей мыслимой вселенной. Я тебя ненавижу!

Он непринужденно привлек к себе и обнял сопротивляющуюся Берсен.

– Это не совсем так. На самом деле ты просто обожаешь меня, и сама знаешь об этом… бедное дитя! – заявил он. Затем он поцеловал ее так, что она инстинктивно приподнялась на цыпочки, а коленки ее в то же самое время стали слабыми, как завянувшая вчерашняя спаржа. И тогда она опрометчиво попыталась высвободиться.

БАХ! Ее ладонь оглушительно встретилась с его щекой.

Пунцовая от ярости, Берсен приставила ко лбу Шухерстрема гравитационный нейтрализатор и выволокла тело за дверь, как чемодан на колесиках.

Фишка растерянно моргал, потирая челюсть.

– Надо же, какие страсти, – зевнул он. – И зачем? Ясно же, девчонка сходит по мне с ума.

Кстати, у него были и стихи, описывающие случай любовного томления:

 
Пощечина – суровая насмешка!
Легка победа, если жизнь в ней – пешка.
 

В этом месте мы должны оставить неукротимого Фишку наедине с его проблемами и его собственными, удобными ему заблуждениями.