Текст книги "Колдун Лемурии"

Автор книги: Лин Спрэг Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава 8
ЗЕЛЕНЫЕ ПРИВИДЕНИЯ

От восхода и до восхода

Мы мечей из рук не выпускали.

Дрались так, что бурные воды,

От крови красными стали.

Наши стрелы солнце затмили,

Мы дрались в воде по колено,

Наши копья Драконов разили,

И кипела багровая пена.

Песнь Диомбара о Последней битве

Беглецы держались за веревку, а летучий корабль набирал высоту. Несколько стрел просвистели мимо, когда валькар и его спутник поднялись на уровень последнего ряда скамей, расположенных вокруг арены. Затем корабль оказался над улицами Тсаргола. По городу очень быстро распространилась весть о смерти сарка и о том, что Великий хранитель провозгласил себя новым сарком. Теперь горожане, не желая власти Красного братства, вступили в бой с хранителями. Сточные канавы наполнились кровью. Казалось, все забыли о беглецах.

– Что это? – спросил Карм Карвус.

Тонгор, перекрывая свист ветра, прокричал ответ;

– Воздушный корабль. Им управляет друг – могущественный колдун из Куша. Не бойся.

Когда внизу проплыли красные стены Тсаргола, двое беглецов уже взобрались по качающемуся тросу на палубу судна. Они перелезли через низкое ограждение, и Карм Карвус, проведя рукой по лбу, посмотрел на проносящиеся под килем судна леса и поля.

– Он, вероятно, действительно великий маг, если летает без крыльев, словно птица!

Колдун находился в каюте «Немедиса». Тонгор и Карм Карвус присоединились к нему, пройдя по качающейся палубе.

– Слава Пноту, с тобой все в порядке, Тонгор, – облегченно вздохнул Шарат, когда они вошли в каюту. – Как зовут твоего товарища?

– Карм Карвус, из знатного тсаргольского рода, осужденный, как и я, драться на арене. Я не мог оставить его и бежать один.

Колдун кивнул, приветствуя Карма Карвуса.

– Давайте я смажу ваши раны, – предложил он, фиксируя рычаги управления так, чтобы корабль продолжал движение на северо-запад.

Из-под низкой койки колдун вынул колбы с лекарствами.

Накладывая примочку на бедро Тонгора, ободранное, когда земадар пытался потереться о стену арены, колдун начал свой рассказ:

– Я не знал, что делать, когда якорь отцепился от окна башни. Пока я разворачивал «Немедис»и возвращался, зазвенели гонги. Храмовый сад наполнился стражниками и хранителями, повсюду запалили факелы. Тогда я увел корабль.

– Я думал – ты оставил меня, – признался Тонгор.

Колдун кивнул, словно признавая право варвара на недоверие, и продолжил;

– Я скрылся и стал ждать возможности тебя спасти. Затем я увидел, как ты и Карм Карвус деретесь на арене, и спустился, чтобы помочь вам бежать. Я благодарю Пнота – Бога Мудрости, за то, что вы выбрались оттуда живыми!

– Благодари лучше Тиандру – Богиню Удачи, – проворчал Тонгор. – У тебя есть на борту что-нибудь съедобное?

Весь день воздушный корабль летел над Птартой. Тонгор и Карм Карвус отдыхали. Шарат рассказал тсарголийцу о причине похищения Звездного камня и о том, что он и валькар собираются одолеть Королей-Драконов. Тогда принц Карвус решил присоединиться к ним. Теперь, когда он оказался таким же бездомным бродягой, как и Тонгор, он решил, что просто обязан помочь колдуну и варвару в благодарность за спасение.

– К вечеру мы достигнем Патанги, Города Огня. Я уже отделил от Звездного камня небольшой кусок, теперь можно выковать из него клинок – в Вечном Пламени, – произнес Шарат.

– А где это пламя? – поинтересовался валькар.

– В подземельях под главным алтарем Ямата – Бога Огня.

Я продумал, как проникнуть в город, и если повезет, мы незаметно и без помех выкуем меч. Но надо дождаться темноты.

С наступлением ночи они пролетели высоко над Патангой.

Город с красными крышами вырос на берегу залива, между устьями рек Исаар и Саан. Когда в небе сгустилась тьма, летательный аппарат беззвучно спустился и завис над куполом Храма Огня.

– Одному из нас суждено остаться на «Немедисе». Карм Карвус, твое место – здесь, – объявил Шарат.

– Я не привык оставаться в укрытии, когда мои спутники подвергают себя опасности, – возразил принц.

– Я должен выковать меч, а Тонгор постарается избавить меня от помех. Больше нам некого оставить на борту, но воздушный корабль должен быть готов в любой момент поднять нас на борт.

– Хорошо.

Колдун завернулся в черную накидку и укрыл голову капюшоном.

– Мы переберемся на крышу, а ты подними «Немедис» на тысячу футов и жди. Закончив работу, мы подадим тебе сигнал этим зеркальцем, – объяснил колдун, показав Карму Карвусу небольшой блестящий диск.

Дворянин кивнул.

– Идем, – нетерпеливо позвал Тонгор. – Кораблю опасно долго висеть здесь. Его могут заметить с улицы.

Карм Карвус взялся за рычаги управления, и летательный аппарат опустился, коснувшись килем крыши храма: две фигуры, завернутые в накидки, перелезли через ограждение и растворились во тьме. Вот Карм Карвус снова шевельнул рычаги управления, и серебристый воздушный корабль исчез в облаках.

– Сюда. Здесь должен быть ход, – позвал Шарат, ощупывая поверхность купола. Он отыскал потайной люк и откинул крышку. Колдун и его спутник осторожно пролезли в люк, на ощупь отыскивая дорогу. – Эта лестница спиралью уходит вниз.

Будь осторожен – мы идем без света!

Шарат и Тонгор, стараясь не шуметь, спустились по темному колодцу.

– Откуда ты знаешь про этот ход? – спросил Тонгор.

– Давным-давно храм был жилищем Зафара, колдуна древних времен. Я прочитал в его записи о системе секретных дверей и потайных лестницах, устроенных в стенах замка. Эта лестница ведет прямо в подземелье, туда, где горит Вечное Пламя.

– Что это за пламя?

– Никто не знает. Желтые хранители, хранители Ямата, называют его Негасимым Пламенем. Возможно, из глубин земли струится поток какого-то неизвестного газа. Огонь горит, не угасая уже бесчисленные века. Культ Ямата считает пламя оракулом, и по его форме хранители предсказывают будущее. Я же полагаю, что это природный феномен.

Внутри стены Храма Огня хитроумные строители проложили множество тайных ходов. Здесь и располагалась лестница, ведущая в подземелье. Через некоторое время незваные гости Патанги достигли последней ступени, и Шарат принялся нащупывать второй люк, а Тонгор, готовый встретить опасность, обнажил огромный валькарский меч.

Послышался щелчок, и люк открылся. Они вышли в коридор, отделанный полированным камнем, на стенах жарко горели факелы из пропитанного маслом дерева.

– Сюда! – шепнул Шарат.

Они прокрались вдоль коридора, держась поближе к стене, чтобы, насколько можно, укрыться в тени. Кругом – ни души. Наконец колдун и Тонгор подошли к огромной медной двери. По всей поверхности ее были выгравированы символы Ямата.

– Нет стражи? – удивившись, тихо проговорил Тонгор. Шарат пожал плечами. Дверь оказалась не заперта. Колдун толкнул ее, и, заглянув в приоткрывшуюся щель, они увидели огромную пещеру с грубо отесанными стенами. В полу пещеры находился колодец. И из него появлялись и плясали языки жуткого зеленого пламени. Оно отбрасывало кривые, зыбкие тени на стены полутемной пещеры.

– Стой у двери и наблюдай. А я спущусь и сделаю все что нужно, – приказал колдун.

Тонгор кивнул и, прикрыв дверь, занял свое место, а Шарат спустился по каменным ступеням в Пещеру Огня. Сквозь узкую щель варвар внимательно осмотрел коридор. Полное отсутствие стражи одновременно и настораживало, и удивляло его. Безлюдная Алая Башня скрывала ужасных слоргов. Вполне логично предположить, что эта пещера защищена аналогичным образом.

Затем варвар махнул на все рукой. Что бы ни случилось, его крепкий меч или искусство колдуна наверняка справятся с любой опасностью.

Шарат подошел к краю колодца. Из-под накидки он вынул маленький кусочек Звездного камня, молот с таинственными, магическими рунами и длинные клещи. Ухватив клещами кусок магического звездного металла, он поместил его в пляшущие зеленые языки Вечного Пламени Ямата. Газ, породивший загадочный огонь, горел очень жарко – гораздо жарче кузнечного горна. Кусок звездного металла вскоре засветился красным, затем желто-оранжевым. Таинственный материал шипел и потрескивал в зеленых языках пламени.

Неожиданно чуткое ухо дикаря уловило некий звук. Тонгор насторожился. Коридор оставался пустым, но кто-то, тихо шурша, приближался к медной двери.

Тонгор шепотом сообщил об этом Шарату. Бело-желтое сияние охватило уже весь камень.

– Задержи их! – отозвался колдун. Он вынул из пламени светящийся кусок металла и, положив его на окованный железом край колодца, начал ковать клинок, беззвучно произнося какие-то слова.

По коридору шел толстый хранитель в желтом одеянии. Его сопровождала дюжина воинов в шлемах с перьями. Войдут они в медную дверь или проследуют мимо в какое-нибудь другое помещение? И Тонгор вскоре узнал ответ: все эти люди направлялись в пещеру. Возглавлявший процессию воин вышел вперед, чтобы открыть дверь хранителю. Валькар заколол его одним ударом. Безжизненное тело покатилось по каменным ступеням.

Остальные стражники закричали и выхватили мечи. Тогда северянин распахнул дверь и стал в проходе, ухмыляясь и сжимая в руке окровавленный меч. На варвара бросились двое из охраны хранителя.

Гулко звенела сталь, наполняя зал эхом. Воины хранителей хорошо фехтовали, но Тонгор встречал противника и посильнее. Одного он разоружил ловким движением руки, а потом проткнул ему живот. Несчастный с криком упал, и его тело загородило проход следующему противнику варвара. Второй воин отступил назад, уворачиваясь от падающего тела, и изменение позы привело к ослаблению защиты. Кончик клинка Тонгора мгновенно метнулся вперед и погрузился в грудь охранника хранителя.

В дверь одновременно могли пройти только два человека, и теперь, когда оба воина упали, их место заняли другие, тоже двое. Они рьяно взялись за дело и потеснили Тонгора. За спиной варвар слышал размеренный звон магического молота, придающего бесформенному куску металла форму меча, и продолжал сражаться.

Двое опытных воинов не давали Тонгору оглянуться. Звенела сталь, сверкала в красном свете факелов. Один противник упал с проломленным черепом. Окровавленный меч Тонгора вошел в грудь другого. И тут варвара постигла неудача – ему никак не удавалось освободить клинок, завязший в плотной желтой коже жилета убитого воина. Тонгор замешкался, и следующие два охранника вцепились в него словно охотничьи псы.

Один заломил валькару руки, а другой приставил к сердцу кинжал, но, получив ногой в лицо, отлетел в коридор. Тонгор вырвался, но его окружили. Кулаки варвара работали как кувалды, сминая плоть и круша кости. И все же его скрутили.

Теперь, когда валькар оказался беспомощным, на него с рычанием накинулся жирный хранитель, – прежде он не смел и подойти к медной двери.

– Святотатец! Осквернитель! Ты осмелился испачкать священные подземелья человеческой кровью! – шипел он, обнажив неровные зубы.

Тонгор рассмеялся и плюнул хранителю в лицо.

Хранитель побагровел от ярости. Он выдернул огромный меч северянина из груди убитого воина и взмахнул им, целя в живот валькара…

Однако рука его дрогнула… и замерла. Меч со звоном упал на каменный пол. Лицо, прежде багровое от гнева, стало бледным от ужаса. Взгляд хранителя пополз влево и остановился на чем-то за спиной Тонгора.

Воины, вцепившиеся в руки и плечи великана-варвара, закрутили головами, и, как по команде, уставились куда-то в глубину зала. Лица их посерели от страха, пальцы разжались.

Дрожа, не решаясь повернуться спинами к неведомому врагу, они начали пятиться туда, откуда пришли.

Позабытый охраной хранителя Тонгор подобрал свой меч, обернулся и увидел… зеленые привидения!

Их было три. Полупрозрачные, как запотевшее стекло, как густой туман, жуткого зеленого цвета. Руки их заканчивались птичьими когтями. Слюнявые клыкастые пасти издевательски улыбались. В черных глазницах черепов мерцали злобные зеленоватые огоньки.

Тонгор почувствовал, как встают дыбом волосы и бегают по телу мурашки. Варвар вспомнил все предания и ночные страхи и попятился, увидев, что привидения подступают. Одно из них, на мерзком черепе которого торчал клок волос, словно приклеенный к голой кости, подпрыгивало, как собака. Второе продвигалось вперед с грацией змеи. Третье, зажав голову под мышкой, ковыляло, переваливаясь из стороны в сторону. На их отвратительных зеленых телах висели обрывки саванов.

Хранитель, жирное лицо которого приобрело цвет творога, изобразил пухлой рукой знак Ямата. Ни это, ни с трудом выдавленное заклинание не остановило зеленых призраков.

Позабыв о достоинстве, хранитель резво развернулся и побежал следом за охранниками, а Тонгор остался с привидениями один на один.

Варвар коснулся губами меча и быстро произнес молитву Отцу Горму. Затем он бросился вперед. Окровавленный клинок со свистом пронесся сквозь привидения. И они смялись, словно невесомая ткань. Они расплывались и таяли, а валькар, разинув рот, глядел на это.

У двери, улыбаясь, стоял Шарат.

Тонгор облегченно вздохнул.

– Так это было твое творение!

– Я решил, что тебе нужно помочь, – усмехнулся колдун.

Тонгор стер с лица холодный пот.

– Да, нужно… Но зачем пугать меня до смерти?

– Глупые страхи. Обычные порождения нездоровой фантазии… Идем, этот толстопузый хранитель скоро поднимет тревогу. Нам надо поскорее убираться отсюда.

– А меч?

Шарат вынул из-под накидки клинок. Молот с рунами превратил кусок звездного камня в простой длинный меч. Вдоль зазубренного, неровного клинка пробегали голубые искры. Звездный металл, казалось, излучал силу, и воздух вокруг меча дрожал.

– Теперь его надо напитать силой молнии, а сделать это мы можем только на Шаримбе, Горе Грома, в тысяче форнов отсюда. Идем!

Они отправились в обратный путь по извилистому каменному коридору. Тонгор шагал впереди. Он ступал осторожно, словно дикий зверь, напрягая все органы чувств. Тревога наверняка уже поднята! Но не слышно было ни звука – ни криков, ни шума шагов бегущих людей.

Вот они подошли к потайной двери. Как только Шарат протянул руку к незаметному замку, открывающему панель, месть Ямата настигла их. Колдун вскрикнул, сжал горло руками и упал на холодный камень.

Тонгор тоже закачался. Он ухватился за стену и попытался сопротивляться таинственной силе. Его неудержимо клонило ко сну.

Шарат попытался заговорить:

– Газ… ядовитый… не… дыши…

Колдун потерял сознание. Тонгор усилием воли, балансируя на грани сна, начал бороться с готовой поглотить его черной бездной. Хотя перед глазами варвара все двоилось, он попытался отыскать замок, шаря онемевшей рукой по гладкой стене.

Легким не хватало воздуха. Сердце вырывалось из груди. Затем, когда силы уже были на исходе, палец коснулся нужного места, и люк распахнулся, сбив Тонгора с ног.

Варвар плашмя рухнул на пол, и от удара из легких вырвался последний воздух. Тонгор инстинктивно сделал вдох и мгновение спустя потерял сознание.

Так валькар стал беспомощным пленником в священных подземельях, посвященных Ямату, под великим Храмом Огня в Патанге.

Глава 9
НА АЛТАРЯХ БОГА ОГНЯ

О, Господин Огня, на алтарях твоих

Вопиют девы, в пламени сгорая

Пей крепкое вино ты жизни их,

Пей души и тела ты их, не уставая!

Ритуальный гимн, посвященный Ямату

Соомия давно познала страх, но никогда раньше не знала она отчаяния. Дни или недели минули с тех пор, как ее отволокли в подземелье и сковали цепями. Сколько прошло времени – она не знала. Когда желтый хранитель Вапас Птол пожелал взять Соомию в жены, принцесса холодно и гордо отказалась. Это произошло сразу после смерти ее отца, Орвата Чонда, сарка Патанги. Но Вапас Птол не хотел слышать слова отказа, он приходил, предлагал, требовал… Его влияние росло, его просьбы все больше походили на распоряжения.

Наконец, глава хранителей понял, что положение его прочно, и решил взять Соомию силой, в ее же спальне. Принцесса выхватила из прически тонкий кинжал и пригрозила заколоть насильника или убить себя, если он коснется ее хоть пальцем. Вапас Птол ушел, рыча проклятия, а позже явились воины из охраны хранителей и отвели Соомию в тайное подземелье под Храмом Огня. И с тех пор она сидит здесь. Вначале она боялась, что Вапас Птол возьмет ее силой, связанную и беспомощную. Но он больше не приближался к ней. И охрана не проявляла к ней интереса – безразличное молчание было ответом на ее мольбы и приказы.

Теперь принцесса поняла, что желтый хранитель ждет Праздника конца года, когда ужасному Богу Огня преподнесут живую жертву. И этой жертвой, поняла Соомия, станет она сама.

И это произойдет будущей ночью…

Уже близился рассвет.

Принцесса не могла заснуть всю ночь, и теперь ранним утром, когда она начинала дремать, шарканье сапог и звон снаряжения разбудили ее. По коридору шли стражники.

Лязгнул замок, и железная дверь камеры распахнулась. В камеру втащили двух незнакомцев. Оба находились без сознания, и воины без труда управлялись с их расслабленными телами. Соомия с удивлением наблюдала за тем, как несчастных приковывают к стене напротив двери. Вряд ли они уроженцы Патанги – слишком экзотичен их облик. Наготу загорелого гиганта прикрывала лишь узкая кожаная набедренная повязка наемника, а бородатый старик носил длинную накидку и халат колдуна.

– Кого вы привели в мою камеру? – требовательно спросила Соомия.

Командир охранников криво улыбнулся:

– Жертв, предназначенных на Огненный алтарь вместе с вами, принцесса.!

– Они не патангцы… что они совершили?

Отар пожал плечами:

– Их обнаружили в священной пещере Вечного Пламени.

Они осквернили святыню своим присутствием. Когда их застали там, тот, что помоложе, пытался защищаться и убил шестерых, а также оскорбил хранителя. Вапас Птол приказал бросить их на алтарь. Он считает, что они хотели украсть приношения и сокровища, но наши отважные воины им помешали.

Стражники приковали Тонгора и Шарата и вышли.

Варвар вскоре пришел в себя и огляделся по сторонам. Первые впечатления ему понравились. Напротив Тонгора на деревянной скамье сидела стройная девушка и глядела на него во все глаза. На вид ей было лет восемнадцать. Ее черные блестящие волосы волнами струились по спине. Кожа имела цвет мрамора слегка кремового оттенка. Если бы она не двигалась, Тонгор принял бы ее за статую, поскольку черты ее лица и пропорции фигуры сделали бы честь любому изваянию богини. Глаза казались бездонными черными озерами.

Почувствовав взгляд варвара, девушка залилась румянцем, и нежно-кремовые щеки заалели, как ее губы.

– Где мы? – спросил Тонгор.

– В подземельях Вапаса Птола, Великого Хранителя Ямата – Бога Огня, – ответила девушка.

Тонгор подергал цепи. Его запястья были прикованы к стене, так что валькар оказался прижатым к ней спиной. Старый колдун, все еще без сознания от действия наркотического газа, находился в сходном положении. Девушка носила на талии медный обруч, прикрепленный к вделанному в стену кольцу тонкой медной цепью.

Тонгор назвал девушке свое имя.

– Я Соомия – принцесса Патанги, – ответила она.

Варвар удивленно поглядел на девушку.

– Дочь Орвата Чонда, сарка Патанги? Почему же саркайя Патанги прикована к стене в подземелье своего города?

– Потому что не пожелала выйти замуж за Вапаса Птола, – гордо ответила девушка. – Он домогался меня со дня смерти моего отца семь месяцев подряд. Я отказала Великому хранителю. Но власть его в Патанге росла, и теперь он правит городом сам, вместо сарка.

Тонгор грустно кивнул. Жадность и жажда власти хранителей надоели северянину. Если он сумеет выбраться отсюда и закончит работу на колдуна, вероятно, ему стоит заняться прополкой сословия хранителей.

– Сегодня Праздник конца года. Этим вечером нас принесут в жертву Ямату, а Вапас Птол будет созерцать это действо, – сообщила Соомия.

– Будет, что будет, – проворчал Тонгор. – Этот старик – могущественный маг. Он, несомненно, найдет что сказать Вапасу Птолу, так же как и я, если только руки мои будут свободны, и я добуду меч. Но скажи мне, неужели жители Патанги станут спокойно наблюдать за тем, как их законная саркайя погибает на алтаре Ямата?

– Да. Они беспомощны против могущества хранителей. Вапас Птол держит город в стальных объятиях. Люди боятся его колдовства и его жестокости… И он так ловко играет на их предрассудках, используя ужас перед Яматом – лживым богом, которому он поклоняется, что правит единовластно.

– Значит, ни народ, ни знать, ни родня… ни возлюбленный не попытаются освободить тебя?

Девушка снова покраснела и гордо подняла голову:

– Я последняя из рода Чондов. Возлюбленного у меня нет.

Я здесь, в подземелье, потому, что не желаю покупать жизнь ценой бесчестья!

Она замолчала, и Тонгор не смог больше вовлечь ее в разговор, поскольку принцесса давала лишь краткие ответы. Бросив попытки завести беседу, варвар устроился поудобнее, насколько это возможно со скованными руками, и заснул. Усталость взяла свое. Валькар проспал несколько часов, выказывая смерти полное презрение.

Когда он снова проснулся, Шарат уже пришел в себя. Старик либо вдохнул большую дозу усыпляющего газа, либо преклонные годы сделали его более уязвимым, поскольку он на несколько часов проспал дольше Тонгора. Сейчас он тихо разговаривал с девушкой.

Тонгор зевнул, потянулся и приветствовал товарища.

– Давайте колдуйте. Сбросьте цепи и дайте мне в руки меч.

Шарат вздохнул:

– Мои руки приковали к стене. Я не могу коснуться амулетов. Придется подождать, пока стражники не освободят меня.

– Когда это произойдет?

– Возможно, в полдень они придут нас кормить.

– Нас не будут кормить, – перебила его Соомия. – Нас должны принести в жертву Ямате. Нам следует поститься до наступления нового года и очиститься для сожжения.

Тонгор выругался:

– Мало того, что они приносят нас в жертву своему мерзкому богу, так еще хотят заморить голодом?

Девушка удивленно посмотрела на варвара и рассмеялась.

– Никогда не слышала, чтобы человек жаловался на пустоту в животе, забыв о приближающейся смерти! – воскликнула она.

– Я – обреченный на смерть узник и ничего не могу поделать с этим. И незачем беспокоиться о том, чего нельзя изменить, – Тонгор пожал плечами. – Но я хочу есть!

– Перестань думать о своем брюхе, лучше подумай о том, как выбраться отсюда, – посоветовал ему Шарат.

– Карм Карвус, наверное, попытается нас спасти, – ответил Тонгор.

Шарат некоторое время обдумывал это заявление, затем с сомнением покачал головой;

– Как он узнает, где нас держат? Он в том же положении, в каком находился я, когда тебя схватили в Алой Башне. И он, несомненно, примет сходное решение: станет ждать, повиснув над городом.

День тянулся очень медленно.

Наконец вечерние тени начали сгущаться, и час жертвоприношения приблизился. Явились стражи готовые отвести пленных в огромный Храм Огня. Тонгор собирался броситься в бой, как только с него снимут цепи, невзирая на то, что противник превосходил числом, но ему не представилось такой возможности. Перед тем как отцепить варвара от стены, его запястья и кисти стражники заковали в кандалы. А руки Шарата сцепили за спиной, так что маг не мог воспользоваться волшебными перстнями.

Колдун ответил на вопросительный взгляд Тонгора, слегка покачав головой. Валькар глубоко вздохнул.

– Ладно. По крайней мере, умрем в компании друзей, – весело проговорил северянин.

– Ступайте! Пылающие алтари Ямата ждут вас. Наш Бог… нетерпелив.

Пленники, окруженные со всех сторон воинами с обнаженными мечами, вышли из камеры, и их повели по бесконечной каменной лестнице, по коридорам из шлифованного желтого камня… Их путь лежал в огромный Зал Бога.

Сердце храма напоминало гигантскую полусферу. Над головами людей футов на двести поднимался громадный купол, ровную поверхность которого прорезали огромные узкие окна – изобилие цветного стекла в бронзовых переплетах. В дальнем конце круглого зала стоял бронзовый идол в десять раз выше человеческого роста. Ямат. Лысую голову Бога украшали рога, огромная пасть сверкала клыками, а в глазах горели маленькие огоньки. Вытянутые шипастые ладони, лежащие на коленях идола, служили алтарями. Под ними пылали жаровни. Бог Огня предпочитал жареное человеческое мясо, а посему жертв следовало раздеть догола и, приковав цепями к алтарям, приготовить во славу Ямата.

Тонгор сжал зубы, когда стражники повели пленных через просторный зал к идолу.

Варвар, колдун и принцесса прошли между рядами хранителей в желтой одежде, которые пели хвалу мерзкому божеству.

Из-за рядов хранителей молча наблюдала за происходящим разодетая знать. С гневом и печалью смотрели аристократы, как их принцесса идет на смерть. Но знать была безоружна, а каждый хранитель носил длинную саблю. К тому же вдоль стен застыли лучники.

Соомия шагала гордо, высоко подняв голову. Твердо ступая маленькими, обутыми в тапочки ножками, она уверенно направлялась к подножию идола. Мановением руки желтый Великий хранитель остановил шествие. Дородное тело Вапаса Птола окутывало роскошное, украшенное драгоценностями одеяние из желтого бархата, однако красота одежд не могла скрыть ни алчности, горевшей в его холодных глазах, ни хищного носа, ни жесткой складки губ.

– Сделай выбор, прекрасная Соомия, – холодно произнес Великий хранитель. – Что слаще: огненные объятия Ямата или трон Патанги? Подумай хорошенько!

Соомия взглянула в надменное лицо Вапаса Птола и обидно рассмеялась:

– Я лучше тысячу раз умру ужасной смертью, чем приму твое предложение. В моем сердце нет любви. Там лишь презрение, ненависть, отвращение – к тебе, Вапас Птол! Ты не человек, ты ледяной смертоносный огонь.

Холодный взгляд хранителя стал злым. Он подал знак, и хранители повели Соомию к алтарю. Тонгора и Шарата потащили следом за принцессой.

Казалось, Бог сидит, поджав ноги и соединив колени. Бронзовая драпировка набедренной повязки идола выполняла функцию лестницы, ведущей к алтарям-ладоням. Пленников подняли по ступеням, развернули лицом к заполненному залу и приковали к напоминающим шипы столбам.

Жертвы должны стоять на виду у зрителей, пока алтари нагреваются.

Гремели барабаны, ревели трубы, и чудовищное эхо гуляло в сводчатом зале. Великий хранитель взошел на платформу рядом с гигантским коленом идола и начал произносить ритуальный речитатив. Прислужники в желтых набедренных повязках скрылись в люке у подножия лестницы – чтобы докрасна раскалить бронзовые алтари, следовало поворошить топки.

Тонгор, как и его товарищи по несчастью, молча смотрел на зрителей, но огромные мускулы на спине и руках валькара вздулись от напряжения. Тонкий столб проходил сквозь одно звено его кандалов, и варвар прилагал чудовищные усилия, стараясь разорвать цепи.

Хранители запалили жаровни с благовониями, и помещение наполнилось едким пурпурным дымом. Грохали гонги и барабаны. Ряды одетых в желтое фигур приседали и раскачивались в варварском танце.

– Не могу дотянуться до талисманов, – тихо проговорил колдун. – Совершенно не чувствую рук, пальцы – как чужие.

– Мы слишком далеко друг от друга, мне никак не дотянуться, иначе я бы сняла один из перстней, а вы бы сказали мне, что с ним делать, – вздохнула Соомия.

– Крепитесь! – проворчал Тонгор.

Громадные мускулы широких плеч варвара вздулись, перекатываясь, будто бронзовые шары. Северянин прилагал неимоверные усилия, пытаясь разорвать оковы.

Торгор приобрел силу за годы тренировки… размахивая тяжелым валькарским мечом на дюжине войн. Но теперь она нужна была вся – до капли!

Алтари за спиной нагревались. Тонгор ощущал их жар спиной, икрами, затылком… Мускулы вздулись. Капли пота выступили на лбу, и пот потек по рукам.

Тем временем ритуал жертвоприношения достиг кульминации. Три вооруженных странными кинжалами хранителя стали подниматься по ступеням, намереваясь привязать пленников к алтарям, уже раскалившимся докрасна. Вначале служители Бога Огня собрались вокруг Соомии – им не терпелось сорвать одежды с гордой принцессы… Внезапно валькар услышал голос Шарата:

– Тонгор, смотри! Там, на платформе, где стоит Великий хранитель! Твое оружие и Немедийский меч… Они собираются бросить их в пламя Ямата!

Вид знакомого, любимого валькарского меча придал Тонгору сил. Лицо его от натуги налилось кровью.

Ухмыляющийся хранитель взялся за воротник рубашки Соомии и рванул изо всех сил. Одна жемчужно-белая грудь принцессы обнажилась. Соомия глядела в пустоту прямо перед собой – ее черные глаза были широко раскрыты. Лица хранителей раскраснелись от предвкушения. Вот один облизал тонкие губы и протянул руку…

Раздался металлический звон, и звук этот разнесся по всему залу. Уже ослабленное звено наконец сдалось в борьбе с мускулами валькара.

Освободив руки, Тонгор, будто гигантский кот, прыгнул на хранителей. Он оторвал от тела Соомии руки тонкогубого сладострастника, поднял извивающегося и дрыгающего ногами священнослужителя одной рукой за горло, другой за пах и… швырнул его на алтарь! Послышались шипение и потрескивание жарящегося человеческого мяса, и пронзительный вопль наполнил зал.

Тонгор сбросил с платформы оставшихся хранителей, и те рухнули на каменный пол. Потом варвар освободил руки Соомии. Используя железную рукоять ритуального кинжала как рычаг, он разломал звенья цепи и освободил девушку, затем занялся цепями Шарата.

В зале воцарилась всеобщая неразбериха. Храм превратился в обитель безумцев. Хранители и стража бросились вверх по ступеням. На платформе рядом с коленом идола Вапас Птол призывал проклятия Ямата на головы святотатцев, осмелившихся вырваться из огненных объятий.

Тонгор вложил в руки Соомии кинжал и подтолкнул ее к Шарату, чтобы девушка освободила колдуна, пока сам он занимается приближающимися врагами. Подскочив к лестнице, варвар, ударив первого хранителя ногой в лицо, расплющил ему нос. Хранитель повалился на спину, сталкивая с лестницы остальных.

Валькар подхватил саблю, выпавшую из рук поверженного противника, и кинулся на воинов охраны. В хаосе воплей зазвучала его дикая военная песнь. Варвар убил четверых, прежде чем сабля сломалась от удара о стальной шлем. Тогда валькар швырнул рукоять с обломком в лицо противнику и отскочил в сторону. Теперь заработали тяжелые кулаки, круша головы, Тангор, словно ураган, сбрасывал людей с платформы: кого вниз, на камни, кого – через голову, на огненные алтари. Притомившись, варвар схватил одного стражника за щиколотки и принялся крутить его, будто огромную живую дубину, сбив еще десяток человек, а затем метнул обмякшее тело в зал так, что оно свалило с ног десяток хранителей. Тонгор находился в своей стихии – шла битва.

Соомия освободила Шарата, и колдун присоединился к бою.

С его рук слетали молнии, поджигая одеяния хранителей и накидки стражников. Теперь лестницу защищал разгневанный колдун, и магическое пламя обращало врагов в пылающие факелы.