Текст книги "Не ходите, девки, в загс, или Осторожно: замужество! (СИ)"

Автор книги: Лилия Тимофеева (Безгачёва)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 39

Я попыталась выжать из Хрюшки все, что могла. Но Светка то ли не хотела быть до конца честной, то ли правда ничего не знала. Поведала только, что встретила Андрея как-то вечером под ручку с очень красивой девицей. Разозлилась номер первый (решила я их нумеровать, этих любовниц, может их вообще десятки, по именам и не упомнишь) на коварную измену любовника. Хотела Хрю даже в драку лезть. Но красавица конфликта не явно не желала. Улыбнулась, сказала: нечего волосы из-за мужиков драть, в войну люди последним куском хлеба делились, девочкам дружнее быть нужно. Предложила Хрю обменяться телефонами и стать подругами. Та, скорее от шока, чем от желания обрести новую подругу, с коей придется делиться не кусочком шоколада. а мужиком, согласилась. Послушно записала номер. Продиктовала свой. И ушла восвояси. Правда через час Солнышко первому номеру позвонил и сказал, что второй – просто знакомая, юмористка, пошутила. Бедная Хрюшка вообще растерялась. Кому верить, что делать. Супруга законная дерется, зеленкой ее уделала, со второй соперницей вообще тайна, покрытая мраком. Она даже имени своего не назвала.

А далее все было по воле случая. Оставшись с маменькой и вещами на улице, Светка стала набирать все номера подряд в надежде отыскать в равнодушном мире поддержку и теплый уголок. Но страждущих оказать помощь не находилось. Тогда Светка и позвонила той красотке без имени, что даже в телефоне была записана "Ишо одна".

Таинственная незнакомка взяла трубку сразу, узнала Свету и сказала, что решит эту небольшую проблему. И сдержала обещание. Через час Хрю с маманькой вселялись в хорошо обставленную уютную квартирку. Красотка оплатила ее на месяц вперед. Пришла сама посмотреть, все ли в порядке. Сели чаю попить. Тут Хрю, переполненная благодарностью, и рассказала про меня – коварную, жадную жену, про зеленку, предателя-Витька. Таинственная добродетельница покачала головой: ох, нехорошая эта Липка! Девочкам другу другу помогать надо, а она... И предложила меня проучить. Устроить Хрюшку в редакцию была ее идея. Если честно, Светка не поверила. Но у незнакомки все получилось. Я-то знала, что чудо сотворила щедрая спонсорская помощь. Но Хрюшка этого не ведала и считала свою благодетельницу чуть ли не крестной феей. Про третью пассию моего мужа Хрюшке она в процессе того чаепития и поведала. Но конкретного ничего говорить не стала. Просто заявила, что есть еще одна, и все!

Несколько минут я сидела за своим офисным столом в полном оцепенении, не понимая, что творится в моей жизни. Ладно, муж-кобель, сия участь постигла, наверное большую часть несчастных женщин. Но три любовницы! А одна из них упорно хранит инкогнито, желает нашего объединения и назначает встречу. Это что же получается? Нас четверо? Еще одну добавить, и будет пять, как в пионерской звездочке. Не знаю, почему мне в голову пришло столь нелепое сравнение. Я вспомнила свое пионерское детство и улыбнулась. У нас тоже была звездочка из четырех девчушек и пацана – симпатичного Никитки. Мы все тайно были в него влюблены! Но то было детство! Счастливое и наивное время. Сейчас же все было очень серьезно и непонятно, отчего мне становилось страшно.

Глава 40

Домой я ворвалась злее бойцовской собаки. Солнышко это понял и закрылся подушкой.

– Убрать защиту! – рявкнула я. – Она тебя не спасет! Избавит от гибели только чистосердечное признание. Я знаю про вторую любовницу. Хрю сказала! Как ее зовут знаешь?

– Конечно, – ответила муж, поверив в чудеса чистосердечного признания.

– Как?!

– Зайка!

– Что?!!!

– Зайка?

– Ты идиот?!

– Нет, я умный.

– Имя второй любовницы по паспорту.

– Не знаю. Она вообще мне его не называла.

– А ты спросить не пробовал?

– А зачем?

Ну конечно, постель – не повод для знакомства! Я устало села в кресло. Задала последний вопрос, постаралась говорить понятным, доступным языком:

– Кобелина ненасытный...

– Да, я такой!

– Гигант сексуальный ты мой! У тебя ведь еще одна постельная подруга есть. Кто она? Или тоже не знаешь?

При этих словах муж почему-то сильно испугался, даже побледнел. Выдавил через силу:

– Знаю.

– Кто?

– Не скажу! Ни за что. Даже не проси!

Солнышко отвернулся к стене. Обычно муж нечасто становился настолько упертым. Но сейчас был как раз именно тот случай. Я поняла: он не скажет больше ни слова, а у меня появилась еще одна загадка. Может, хоть сегодня в деревне что-то разрешится. Велела мужу:

– Собирайся, в Колосково поедем!

– Зачем?

– Стрелка там у меня с твоим гаремом забита. Или зоопарком. Хрюшка будет, Зайка, надеюсь Номер три тоже подтянется.

– Не поеду, – уперся муж. – Вы там драку из-за меня устроите.

– Ошибаешься, дорогой! Тихо-мирно вытянем жребий. Ты – главный приз.

– Нет! Я твой. На тебе женат. Дочь есть. Остальные так, случайно попались. Чем ты недовольна, Липка?! Я же тебя не бросаю, деньги домой несу. А гулять все мужчины гуляют. Ты всем так и скажи: Андрей как настоящий мужик семью выбрал.

– А сам чего не скажешь, настоящий мужик?

– Неет! Это опасно. Ты одна вон как больно дерешься. А если вы втроем нападете.

Я подумала: было бы неплохо именно так и поступить. А вслух сказала:

– Пошутила. По делу собираемся.

Слово "дело" никогда не нравилось мужу. Это скучно, не интересно, как правило связано с заполнением каких-то бумаг и принятием решений. Все это муж не любил. Спросил:

– А вы без меня дело решите? Коли в Колосково едем, я бы порыбачил там. Рыбки бы принес, слово последнее сказал, согласен с тем, что вы нарешали или нет.

Я просто поражалась муженьку. Так тонко свалить все на женские плечи и при этом требовать в конце его согласия. Нет, Солнышко просто бесподобен. В ответ я только кивнула.

Мы вышли из дома. Заехали за Хрю, у которой не было машины. К тому же Светка понятия не имела, как добираться до Колосково. Прекрасная незнакомка обещала быть обязательно, но своим ходом. Общалась она исключительно с Хрюшкой. Про третий номер ничего не было известно.

Вскоре мы были на месте. Дом моего прадеда Ивана стоял совсем старый, перекошенный и осевший от времени. Я открыла дверь, вдохнула запах детства вкупе с пылью. Прошла вглубь комнат. Остановилась перед портретами предков. Давно хотела их забрать, отреставрировать. Но не доходили руки. Решила, что сегодня непременно заберу и портреты, и все старые фотографии...

Сейчас моему дорогому читателю вновь придется набраться терпения. Потому что для логичного завершения этой истории, просто необходимо углубиться в прошлое и, наконец, рассказать о своей семье. И начну я с бабушки.

Глава 41

Моя бабушка Мария была родом из города Казани, из большой дворянской семьи. Правда, этот факт бабуля никогда не афишировала. Стеснялась. Потому что родилась уже во время Советской власти, в 1918 году. Выросла комсомолкой, спортсменкой и красавицей, как и большинство девушек того времени. Вообще у ее матери, бывшей то ли княгини, толи графини, было восемь детей. Была она вдовой и воспитывала ребятишек одна. Жили очень бедно. Но, тем не менее, прабабка умудрилась дать образование всем детям до одного. Это была вообще уникальная, изумительная семья. Красивые внешне, но еще более прекрасные душой. Все бабушкины родные строго следовали таким понятиям как честь, совесть, готовы были поделиться последним, прийти на помощь. Всегда поддерживали друг друга. Еще каждый из большой семьи имел талант. Кто-то рисовал, кто-то великолепно играл на музыкальных инструментах, пел или рисовал. Когда бабушка подросла, то уехала учиться в Москву. Поступила в институт на библиотекаря. Познакомилась с коренным москвичом, рабочим парнем по имени Георгий. Молодые люди полюбили друг друга. Искренне и очень сильно. Впереди были самые радужные планы. Но грянула Великая Отечественная война. Жора тут же пошел добровольцем на фронт. Рвалась на передовую и юная Маруся. Но не прошла по состоянию здоровья. Зато ей, как и другим парням и девчушкам, предложили альтернативный вариант – ехать в Комсмольск-на-Амуре. Трудиться там на военном заводе, что тоже необходимо для Победы. Бабушка собрала чемодан и отправилась в путь.

Какое-то время она переписывалась со своим Жорочкой. На заводе становилось все труднее. Маруся буквально жила этими весточками. Но вскоре они перестали приходить. Кто-то из знакомых, приехавших в Комсомольск, принес страшную весть – Жора погиб на фронте. Маруся сама тогда чуть не умерла от горя. Помогли подруги, что всегда были рядом. И чувство долга: если каждый будет так страдать, не одержать тогда Победы. Ради своей страны, ради народа молодая девушка стиснула зубы и вновь приступила к работе. Очень старалась. Но с каждым днем здоровье ухудшалось, с продуктами начались жуткие перебои. Основным блюдом стала похлебка из лебеды. Ко всем бедам на Марусю положил взгляд начальник заводских складов Никифор. Молодой парень, но хваткий, Должность давала Никифору огромные возможности. Он ведал запасами не только заводских материалов, в его ведении были также и склады с одеждой, лекарствами и продуктами. Завскладам чувствовал себя богом. Вот только тоненькая интеллигентная Машенька была ему неподвластна. Он злился и усложнял ей жизнь, как мог. Самое страшное, что бабушка не могла ответить ему тем же. Она вообще не была способна даже на толику зла. Всех прощала, оправдывала и любила. Но вскоре ее за какую-то провинность лишили даже крыши надо головой – койки в рабочем общежитии. Было ли это делом рук Никифора или просто совпадаем, так и осталось тайной. Бабушка стала бомжевать. Ночевала на вокзале, а утром снова выходила на смену, к станку на завод. Наступили холода. Она заболела. И когда Никифор в очередной раз предложил ей выйти за него замуж, согласилась. Потом бабушка не раз жаловалась, что сама не помнила, ни как дала согласие, ни как их расписывали. Но, тем не менее, факт свершился!

Супруг бабушки, мой будущий дед Никифор был, в отличие от красавчика Георгия, неказист. Роста невысокого, полноват. Голова большая, глазки узенькие, хитрые. Лицо покрыто оспинами. Характер у него был тяжелый, вредный. Но главной отличительной чертой, наверно, была патологическая жадность. Именно ее бабушка ненавидела в супруге больше всего, потому что у самой душа была щедрая.

Каким-то чудом предприимчивый Никифор умудрился вырваться с военного завода и вернуться на родину. Думаю, ему помогли наворованные на должности завскладом накопления. По тем временам чудо, но Никифор и его молодая супруга благополучно уехали. Вскоре они уже были в родной деревне Никифора, что располагалась в глухой сибирской тайге.

Глава 42

Родня мужа встретила бабушку сначала в штыки. Да что же это за краля такая! Платьице беленькое. Туфельки на каблучках. А при виде босоножек свекор Иван вообще заохала, заахал, посетовал, что обувка в дырах, и за зачинил все отверстия в модной московской обуви телячьей кожей. Протянул невесте с улыбкой: носи!

Бабушка потом много раз признавалась, что Никифор на нее непонятно какими силами воздействовал. Он никогда не обижал жену, пальцем не трогал, но боялась она его до ужаса. И выполняла все, что велит. "Вот не хочу делать, а встаю и делаю. Хочу закричать, слово против сказать, а рта открыть не могу!" – рассказывала бабушка нам, подросшим внукам.

В то, что она попала не совсем в обычную семью, Маруся поняла практически сразу. Никифор купил свой собственный дом. Через оградку жила соседка Елизавета. С девицей этой Никифор крутил до отъезда в Комсомольск, даже обещал свататься. И на тебе, вернулся с женой. Лиза обижено крикнула через забор:

– Ох, Никифор! И жена-то у тебя худющая, дохлая. И огородик такой же, чахлый.

Огород и в самом деле был запущенным, земля сухая, неплодородная. Лиза же – сама цветущая толстушка, и участок на загляденье.

– За свой язык поплатишься! – ответил бывшей пассии дед.

А на другой день все растения на огороде у Елизаветы зачахли, завяли. Что женщина ни делала, чтобы исправить ситуацию, результатом был ноль. Сама Лиза тоже стала болеть, дурнеть. Благо девица она была сметливая, догадалась вовремя уехать. А Никифор стал владельцем и участка Лизаветы. Каким образом бабушка и не ведала. Просто понимала, что муж ее ох как не прост!

Еще интереснее был мой прадед Иван. В отличии от младшего и любимого сына Никифора Иван был здоровенным мужиком высоченного роста. Женился он без конца. И каждую жену, говорят, забивал до смерти. Были суды и следствия, но каким-то чудом Иван каждый раз возвращался домой без малейшего наказания. Многочисленных детей Ваня не трогал. Но воспитывал в строгости. Когда вырастали, все уезжали в город. Отец был не против. Но ставил одно условие: половину зарплаты привозить ему. Странно, но ни один из детей не ослушался. Каждый платил оброк папеньке исправно и в срок. И лишь однажды Иван сказал:

– В следующем месяце деньги мне не везите. Помру я.

И назвал точную дату и даже час ухода в мир иной. Когда подошло названное время, все так и случилось. Иван с утра сходил в баню, надел новую рубаху. Выпил напоследок любимой браги. Вышел на крыльцо, полюбовался на весеннее солнышко. И умер в одночасье.

Бабушка с трудом привыкала к деревенской жизни. Училась доить корову, работать в огороде. За старательность, добрый нрав и щедрость вскоре родня мужа переменила отношение. Марусю полюбили и родственники, и вся деревня. Бабушка же ночами плакала, думала только о своем Жорочке. Но даже, если жив, как его отыскать? Никифор к тому времени уже стал председателем колхоза. Под его контролем было все, включая местную почту. Услужливые почтальоны перед отправкой приносили ему для почтения все письма жены, написанные родственникам. К тому же рождались дети. Один за другим.

Глава 43

Первым у бабушки родился мальчик Анатолий. Но не прожил и года. Маруся сильно переживала. А через год родила мою мать. Назвали ее Ларисой. Следом шли Славик, Надежда и Павлик. Шло время. Бабушка смирилась с судьбой, решила свою жизнь посвятить детям. Все они были разные. Внешне и по характеру. Наденька спокойная и хозяйственная как сама Маруся. Славик очень добрый и талантливый. Павлик хитрый как Никифор. Но старшая дочь сильно выделялась из остальных. Росла своенравной, бесбашенной. Перечила даже отцу. Тот подобного никому на спускал. А вот Ларочке было все дозволено. Еще заметили странность. Стоит девочке с кем из сверстников поругаться, как тот заболевал очень сильно. А когда Лариса подросла, с ней вообще предпочитали не ссориться. Потому как умирал неприятель. Или случалась с ним какая беда. Причем сама Ларочка была души наидобрейшей, честной, бескомпромиссной. Ни подлости, ни притворства в ней не было. Училась она на одни пятерки, любые знания давались легко. А когда Ларочке исполнилось шестнадцать, стало очевидно, что природа вновь не пожадничала. Старшая дочь Никифора и Маруси выросла красавицей просто редкостной. Высокая, стройная. Глаза огромные, синие-синие. Косы толстенные цвета меди. На ресницы, черные, длиннющие и невероятно густые, Ларочка складывала спички на спор. Девицу неземной красоты замечали многие. От парней не было отбою. Но были вкусить лакомый кусочек и мужчины постарше. Намного постарше. Солидные, занимающие очень большие посты. Один из таких областных партийных руководителей приехал как-то в деревню, увидел Ларочку и совсем потерял голову. Пошел к отцу Никифору. Уж неизвестно, что они там порешали, деньги ли были уплачены, или деду какой большой пост обещал начальник. Но Марусю под каким-то предлогом дед из дома услал. Осталась Лара один на один с мужиком, намерения которого были ясны и понятны. Вот только Никифор не учел темперамент старшей дочери. Та не стала рыдать, пощады просить и вести себя, как другие девицы в подобной ситуации. Взяла чугунную сковородку и огрела ей настойчивого кавалера. Бросила того в крови и пошла в клуб на танцы. Сковородку на всякий случай при себе оставила. И не зря. Потому как скоро в клуб папенька примчался, стал браниться да грозиться. Но Ларисе на отцовы угрозы было начхать. Она была даже выше ростом. Огрела и отца родного все той же сковородкой. Потом собрала нехитрые пожитки и сбежала.

Маруся горевала сильно. Впервые восстала против мужа. Даже с кулаками на него кинулась. Никифор уже и сам раскаивался. Вернулась домой Лариса через три года. Беременная. Отца дома не было, матери она все без утайки рассказала. Поведала, что отец ребенка женат, да он ей и не нужен. Думаю, от меня она тоже хотела избавиться. Но бабушка не дала. Всегда тихая безответная Маруся сделала невероятное. Собрала все, что было в доме, включая мебель. Вытащила из тайника деда сбережения. Заплатила шоферу деревенского грузовика. И вместе с детьми сбежала в город. Начинать новую жизнь. Сначала квартиру сняли. Потом бабушка устроилась дворником. Когда спустя много лет бабушка рассказывала эту историю, я всегда возмущалась:

– Бабушка! Ты же дворянка. И за метлу взялась. Неужели другой работы не было?

Бабушка отшучивалась, говорила:

– Все правильно. Дворянка-дворник. Даже корень один. Кому, как не мне, за метлу браться!

Конечно, Маруся имела образование и могла устроиться на другую работу. Но дворникам в ту пору сразу же давали бесплатные квартиры. Думаю, это и было корнем ее решения. Бабушка так и проработает дворником до самой пенсии.

Глава 44

Вскоре действительно было получено собственное жилье. Трехкомнатная квартира. Зажили хорошо. Младшие дети кто учился, кто работал. У Ларисы родилась я. Имя придумала бабушка. Она была безумно рада первой внучке. Всегда любила меня больше остальных. Почему? Может потому что меня с рождения ненавидела собственная мать? Лариса и правду теплых чувство ко мне не испытывала. Наверное, изначально причина крылась в моем отце, которого она ненавидела. А может во внешности. Сонечку мать тоже не любила. Мы не уродились такими красавицами, как она. Невысокие, миленькие, но самой обычной внешности. Мать это просто бесило. Ее отрадой был сын, красавчик Ромка. Вот тот походил на мать и был невероятно хорош. Но я уже об этом рассказывала. Также думаю, причиной негативного отношения ко мне и сестре было то, что мы вообще были совершенного другими. Тихими, домашними, я все время проводила с книжками. Сонечка оказалась талантливой рукодельницей, пошла в бабушку Марусю, умела и шить, и вышивать, и любую поделку смастерить невероятной красоты. Не любили мы ни друзей, ни гуляний.

Маменька же была не только красива, но и порочна. Вскоре после моего рождения она вышла замуж. За соседа Толика. Тот был ниже ее на голову. Но влюбился безумно, сделал предложение. Мать согласилась. Родила двух детей. Но муж, дети, хозяйство ее интересовали мало. Подруги, друзья. веселые компании и многочисленные любовники – это была ее жизнь. Знакомые у нее имелись повсюду. В детстве я всегда хныкала возле магазинов. Мы заходили внутрь не как все люди, а с какого-то черного входа. Тети протягивали нам огромные сумки. Дома у нас холодильник был забит шоколадом, сервелатами, икрой и прочим дефицитом. На шкафах созревали бананы. А апельсинами мы с братом играли в футбол. У нас были вожделенные для детей того времени жвачки. Мы рисовали фломастерами. Нам до жути завидовали друзья и приятели. А я заходила по утрам за подругой в школу и завидовала ей. Мама той всегда была дома, а не возвращалась под утро. Она не кричала в адрес дочери разные обзывательства. И еще она кормила подружку по утрам кашами. О, какой это был запах. Как же хотелось оказаться хоть на минутку на месте подружки. Чтобы меня вот также нежно чмокнули, сделали бутерброд и угостили вожделенной кашей.

Веселая жизнь приносила свои плоды. Постепенно мать начала зависеть от алкоголя. По той же дороге шел и отчим, который часами стоял у окна и ждал свою Ларисочку. Он готов был ей простить все: загулы, любовников, полную бесхозяйственность. И каждый раз радовался как ребенок, что супруга вообще вернулась домой.

Пока мы, дети, были помладше, мать обожала нас стравливать между собой и с удовольствием наблюдала за драками. Но взрослея, мы дружно воспротивились этому. Напротив, я, Ромка и Сонечка всегда очень любили друг друга. Даже став взрослыми, мы ежедневно созваниваемся. И я всегда знаю: на брата и сестру можно положиться в любой ситуации.

Глава 45

Бабушка Маша, вырастив детей и внуков, осталась одна. И уже выйдя на пенсию, снова приступила к поискам Жоры. Никифор после побега жены спился. Она его поддерживала, как могла. Иногда приезжала к нему на несколько дней. Но назад не возвращалась. Прямо говорила: если Жора жив, мы хоть под старость лет будем вместе. Я задавала резонный вопрос: «Бабушка, а если он женат?». На то та уверенно отвечала: «Нет. Жорочка мой. Уверена: он меня также искал всю жизнь и ни на ком не женился. Если был не колдовские чары твоего деда, я бы тоже свободна была. Но ни о чем не жалею. Ведь у меня есть ты!»

Даже сейчас, когда на службе у людей компьютеры, электронные почты, социальные сети, непросто найти человека. Не представляю, сколько инстанций обошла бабушка. Знаю только: она без конца строчила письма в какие-то архивы. Московский дом Георгия был уничтожен. Куда подевались жильцы, где теперь его единственная родственница, младшая сестра Ниночка, что в войну была еще ребенком? Живы ли оба?

Маруся сумела выяснить все. И получила письмо от... Георгия. Предчувствия оказались ненапрасными. Жорочка был жив и тоже разыскивал свою Марусеньку. У него это получилось быстрее. Георгий выяснил, что бабушка замужем, имеет четверых детей. И решил не ломать ей жизнь, не вносить сомнения. Лишь бы была счастлива!

После пары писем, в которых бабушка рассказала любимому все про свою семейную жизнь, два пожилых человека, чья любовь не умерла с годами, решили встретиться. Жорочка был болен и слаб. Бабушка собралась в Москву. Собиралась, летала, словно выросли за спиной крылья. Даже помолодела разом на несколько лет.

Не успела она буквально на несколько часов. Жора умер. В последние минуты он не отводил взгляд от двери, не мог дождаться, когда войдет та, что он любил всю жизнь.

Бабушка какое-то время пробыла в Москве. Подружилась с младшей сестренкой Георгия Ниночкой. Та, уже самая пожилая одинокая дама, предлагала ей остаться насовсем. Но бабуля не могла оставить меня. Я не могла оставить Солнышко. К тому же я была беременна и ждала рождения дочери. Бабуля вернулась. Но прожила недолго, думаю, торопилась к своему Жорочке. Потом сестра Георгия Нина Павловна писала нам на адрес матери. Я понимала, что одинокая дама хочет общаться с теми, кто как-то связан с ее любимым братом. Но особо, если честно, по этому поводу не заморачивалась. Закружилась в вихре своей семейной жизни. Только сейчас, стоя в доме прадеда Ивана, вдруг четко осознала: из-за суеты мы часто упускаем что-то важное. Пообещала себе сегодня же, вернувшись домой, сделать все, чтобы отыскать Нину Павловну, поддержать старушку, хотя бы написать ей. Думаю, любимой моей бабушке Марусеньке это было бы очень приятно.