Текст книги "Причина Пандемии №20"

Автор книги: Лилит Трокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Что? Вы обещали оставить его мне!

– Пока не был готов вирус. Целая рота микробиологов трудилась над ним. Сейчас необходимо действие. Ты побудешь с ним некоторое время. Будешь сопровождать его по главным городам государств. Вирус – это аналогия иммунодефицита, только убивает быстрей и надежно передается воздушно-капельным путем. Ему нужно будет кашлять в людных местах, и плевать на поручни трамваев и автобусов. Через некоторое время разразится самая глобальная пандемия из всех когда-либо существовавших.

Глеб приоткрыл веки и с ужасом обнаружил себя на качающихся от шагов носилках. Странные контуры несли его по темному коридору. В одном из них, поменьше, он узнал Оникс. Паника охватила его. Глеб понимал, что самым лучшим для него в этой ситуации было бездействие. Непонятно, что для него приготовили эти люди, ведь его жизнь для них была ничем. Однако не так легко притворяться спящим, узнав, что ты заражен непонятной болезнью, и твоя цель лишь создать общеземную пандемию.

– Не хочу больше возиться с ним, я возьму нового!

Его сердце, казалось, должно было разорваться. Не вирус должен был убить его, а эти слова. Даже отправляясь в неизвестность, он думал о ней. Самым страшным было то, что поймай он на себе ее взгляд, ее улыбку, и он сам добровольно сделал бы для нее все. Она чудовище, лишенное морали, но он, не задумываясь, вынул и положил бы перед ней свое сердце, и ее темные как бездна глаза были вернейшим гарантом его послушания.

– Ты останешься с ним. Будешь вести его до конца.

И эти жесткие, равнодушные слова, обращенные к Оникс ее напарником были и его приговором и его спасением.

– Ладно!

Глеб уловил едва заметный смешок. Одна из темных фигур чуть приостановилась, из-за чего вторая чуть оступилась, носилки покачнулись.

– И брось свой тон, я хочу, чтобы ты обошлась без халявы, и твоих штучек. Не нужно его умерщвлять, как Причину-19. Он должен жить столько, сколько отпустит ему болезнь, в этот раз мы хотим обойтись без судебных следствий. Но не переживай, болезнь очень мучительная, ты повеселишься.

Прекрасно, Глеб похолодел, у него теперь даже не было имени. Все они назывались причинами разнообразных бедствий земного населения. В голове его замелькали сотни тел, которые использовали Высшие, а затем свалили в одну большую кучу, над которой теперь роятся мухи. И Оникс, его милая девушка, стоит и довольно улыбается их величию. Величию тех, что возомнили себя Богами. Его замутило, и он провалился в темноту.

– Как себя чувствуешь?

Ему улыбалась Оникс, она сидела у изголовья его кровати. Они находились у него дома. И он хотел верить, что это все был один большой кошмарный сон. Он хотел верить, но он видел следы уколов на своих руках, синяк на лице от ее сапога. Но ему совсем не хотелось никаких разговоров, не хотелось обвинять ее. Если ему и отпущено небольшое количество времени, он хотел провести его в своем выдуманном счастливом мире. И он убил бы тогда любого, кто посмел бы проводить расследования и отбирать это, пусть и обманчивое счастье.

– Мы сегодня выезжаем в Ростов.

Да, он помнил, что должен начинать пандемию, но не хотел говорить с ней и об этом. Догадывалась ли она, что он обо всем ведал? Даже если и так, ей было абсолютно все равно. Слишком бесстрастно было ее лицо. А он так хотел сделать ее счастливой, он мог быть Причиной-20 и 25, кем угодно, лишь бы это вызывало у нее радость. Но он знал, что все это лишь необходимость, ее работа. А его самого она с великим удовольствием убила бы. Может еще и попытается. Почему бы и нет? Как только они объедут мировые столицы, он может нечаянно утонуть, или сгореть. Самое неприятное в этой ситуации для него было то, что единственный человек, ставший для него дорогим, только и жаждал его скорейшей смерти.

– Сюда мы, скорее всего, больше не вернемся. Собери все, что тебе дорого. Что вы там, люди, считаете за талисманы…

Она опять отделяла себя от человеческой особи. Это так сильно резало слух, он понимал, что это было неспроста.

Вскоре, ему все объяснили. Он встретился на улице с еще одной Причиной, которая поведала ему страшную фантастическую историю. Они встретились на главной площади, и узнали друг друга по затравленному взгляду, по особому поведению обреченного, возможно, высшие так же без запаха могли узнавать себе подобных, как и Причины. Они общались недолго, они вообще не должны были общаться, если бы не упущение Оникс, которая делала вид, что прогуливается, а на самом деле выбирала себе очередную жертву.

– Причина-35, – представился ему лысеющий мужчина, лет сорока.

– Эмм, я не знаю.

– Кто твой проводник?

– Вон та прозрачная девушка. – Глеб кивнул в сторону Оникс.

Мужчина проследил за его взглядом и чему-то усмехнулся.

– Это Оникс. А ты Причина-20. Не повезло, твой проводник жестокий убийца без души. Но ведь у машины и не может быть души.

Он закашлялся, Глеб подался в сторону, понимая, что тот может быть заразен другой гадостью. Но уходить он не хотел, слишком большим был соблазн узнать больше о его темной фантазии.

– Почему ты назвал ее машиной?

– А ты думаешь, она человек? Она и тебе рассказала эту слезливую историю про детский дом? Это все правда лишь наполовину. На самом деле она наполовину киборг. Один японский ученый создал этот организм. А Адам просто нашел тело девушки на помойке. Она была полуживая, но очень красивая, над ней здорово поглумились какие-то подонки. Ее создали заново, но ее память и ненависть к человеческой жестокой природе остались. Причина-19 тоже был влюблен в нее.

Он сделал ударение на слове «тоже». Глеб смутился и закашлялся, но уже не от смущения. Вирус начинал поражать его систему.

– Но его поклонение не помешало ей убить его.

– Ко мне она что-то чувствует. Пусть это не любовь, не сочувствие, но, что-то есть…

– Да, да, конечно есть, – прервал он его и беззлобно рассмеялся.

Он не верил Глебу, но последний и не хотел ничего доказывать, ведь это все только между ними с Они….

Потом началось их долгое путешествие. Их путь пролегал через Ростов в Волгоград, затем они должны были заразить Воронеж, Москву и Питер. Глеб думал, что напоследок своей никчемной жизни он попутешествует за границей. Но оказалось, что в каждой стране свои причины, на то имелись веские основания, ведомые лишь Высшим. Но и без этого он чувствовал себя артистом смертельных гастролей. Оникс всюду сопровождала его. Ее кривая, но от того не лишенная шарма, усмешка давала стимул к действию. Настроения ее были подвержены частым сменам, она то мило улыбалась, то ни с того ни с сего хмурилась и начинала выражать недовольства. Он называл ее про себя «милый сердитый киборг». Вслух такого он не посмел бы произнести, не таковы были их отношения. Оникс злоупотребляла дурацкими энергетиками, почти не спала по ночам, глядя в окно. А если и ложилась спать, то уже под утро, поздно засыпая и рано вставая, она пинала его. И она почти ничего не ела, кроме овощей и куриного мяса. Глеб даже немного беспокоился за ее скудный рацион, но девушка только безразлично хмыкала на его предложения полноценно поесть.

В Ростов они прибыли в полдень. Солнце нещадно палило, они шли по красивым, мощеным камнем и плиткой, улочкам. Наверное, со стороны они смотрелись весьма странно, и даже пугающе. Худая, хмурая, но очень красивая девушка и изможденный болезнью, то и дело кашляющий, парень в толстовке с капюшоном. Ее редкие колючие, даже злые смешки в сочетании с его угрюмым настроением и затравленным взглядом создавали яркий контраст. Редкие прохожие даже оглядывались на них.

– Это мясо еще не знает, что мы им приготовили.

Оникс улыбалась, как пятилетняя нашкодившая девочка. Она была так мила, ей подавали руку в трамвае, придерживали перед ней двери, услужливо улыбались и делали комплименты, но это ее ничуть не трогало, и ни на грамм не прибавляло в ней любви к человечеству. Наоборот, когда один горе-Казанова, чуть задержал ее руку в своей, помогая спуститься, она вогнала в него свои ногти так, что у него чуть не вылезли из орбит глаза.

– Девушка, понежней! – огрызнулся он, но руку тут же освободил.

– В морге с тобой будут нежны. Оденут и омоют и песенку споют. – парировала Оникс, сопровождая свою фразу легким смехом.

Парень покрутил у виска и быстро куда-то исчез. Глеб улыбнулся, так она была прекрасна в этот момент. Злобная фурия, его любимый киборг. Они перекинулись взглядами заговорщиков, и пошли дальше.

Действовать решили дотемна. Он кашлял в поезде, в центральной библиотеке, в больницах и скверах. Они посетили также самый большой кинотеатр Киномакс-Дон, где он, под неодобрительный шепот, прокашлял два часа в абсолютной темноте. Его кашель становился все страшнее, иногда он не мог вздохнуть не откашлявшись. Люди реагировали по-разному, но все больше сторонились его и Оникс. Никто ведь не знал, что ее мембраны прочнее человеческих, что у нее острое зрение и что она привита от всех болезней. Впрочем, ей нравилось чувствовать себя отверженной. Она упивалась их положением, он вроде тоже, ведь ему нравилось то, что нравилось ей. А потом, так некстати пришло оно… Его острое желание жить. Оно пришло так неожиданно, что он сам опешил.

Кашлянув в очередной раз, он сплюнул и увидел кровь. Он кашлял кровью, ему оставалось недолго. О своем неизбежном конце он догадывался давно, но именно в тот момент, он это осознал так ясно, что у него закружилась голова. Он упал бы, но надежная рука Оникс подхватила его. Прохожие брезгливо обходили их стороной, он, пошатываясь, сполз по стене какого-то магазина. Оникс, все еще придерживая его, присела рядом. И, может, это рисовало его больное сознание, но в ее взгляде было не только любопытство.

– Как ты?

Он видел, как тяжело ей дались эти слова. Она взяла его руку и стала яростно ее растирать.

– Так кровь будет быстрей циркулировать, – объяснила Оникс и, увидев его полный обожания и тихого восхищения взгляд, дала ему изо всех сил пощечину. Его голова откинулась назад.

– Я не хочу больше, Они. Я никуда с тобой не пойду.

– Ты пойдешь, – угрожающе прошипела она, но Глеб только покачал головой.

– И что ты мне сделаешь? Я уже мертвец, и я не хочу создавать пандемию.

Оникс зло встряхнула его.

– Об этом нужно было думать раньше. Ты ее уже запустил.

– Ладно, я не хочу ее продолжать. Я хочу засесть в темном подвале и умереть.

Оникс резко встала и пошла. Его ножом полоснула мысль, что она может уйти навсегда, и они больше не увидятся. Глеб попытался встать, его голова закружилась, и он понял, что без чьей либо помощи ему не справиться.

– Оникс!

Глеб хотел крикнуть, но у него не получилось. Он опять повалился на землю. Его глаза следили за ее хрупким силуэтом, который вот-вот должен был растаять в солнечном свете. Глеб закрыл глаза, и уже было приготовился встречать смерть. Все, что оставалось у него в жизни, должно было исчезнуть безвозвратно. Его опять накрыл приступ кашля, через секунду он почувствовал на себе холодную руку.

– Поднимайся!

Открыв глаза, он увидел Оникс, и к нему вновь вернулись силы.

– Прости меня. Я поддался панике.

Она хмыкнула:

– Знаю. И зачем только я с тобой вожусь? Мне стоит только улыбнуться, и я найду новую Причину.

Здесь она была не права, и Глеб понимал, что она блефует. Ей было приказано следить за ним, и она должна оставаться с ним до его смерти. Но ей говорить о своих догадках он не стал, иначе поддавшись своей пылкой натуре, она могла и задушить его. Девушка помогла добраться ему до гостиничного номера. Он уже грезил о ванной, но, чувствуя ужасный жар и дрожь во всем теле, понимал, что ему пока не светят водные процедуры.

– Они, не могла бы ты мне помочь искупаться?

Она, удобно усевшаяся в кресло и закинувшая ноги на подоконник, непонимающе смотрела на него. И этот взгляд говорил: «Парень скажи, что я ослышалась. Мне же так не охота тебя сейчас убивать и куда я здесь спрячу твое тело?!»

– Мне нужно искупаться, иначе я завоняюсь.

Она пожала плечами, говоря: «Ладно, валяй».

Он в бессилии опустил руки и повернулся к стене.

– Ладно, я отведу тебя в ванну, но что-то мне подсказывает, что ты и сам бы отлично справился, просто тебе нравятся мои прикосновения.

Глеб бешено замотал головой, не желая получить оплеуху, вроде той, которой она наградила его за неправильный взгляд.

– Я… мне не нужно ничего такого, я ни о чем даже не думаю!

– Хорошо.

Она улыбнулась и усадила его в ванну.

– Эмм… А ты не могла бы… Я не достаю до спины…

Вот тут и должен был наступить апокалипсис, он проклял себя за свою глупость. Ее глаза стали совсем черными от злости. Но она даже не ударила его. Просто наклонилась к нему близко-близко и… поцеловала. Обычным легким поцелуем, но в нем он, может благодаря своей романтичной натуре, прочитал нежность. Ее губы были нежны и приятны, но он недолго пребывал в этом раю. Она резко оттолкнула его и вышла. И не успел Глеб облегченно вздохнуть, как она появилась в ванной снова, держа в руках фен. Она легким движением вставила его в розетку.

– Ты, наверное, знаешь, что если я уроню эту штуку в ванну, тебе не поздоровится. У тебя слабое сердце?

У него было отличное сердце, пока они не заразили его этой гадостью, но вслух этого Глеб не произнес. Он видел, что ее настроения итак совсем не несут ему спокойной жизни.

– Я думала, я справлюсь, но у меня ничего не получается, – вяло, с нотками плаксивости, произнесла Оникс, вставляя фен в розетку. – Я старалась, но понимаю, что не справлюсь с желанием убить тебя. Мне нужно попробовать с новой Причиной, которая меня не будет так раздражать.

В ту же секунду его мозг пронзила ужасная догадка, что сейчас наступит его конец. Откуда-то собрались последние силы, и он буквально вылетел из ванны. Парень приземлился на холодную кафельную плитку как раз одновременно с тем, как фен утонул в наполненной почти до краев ванной. Раздалась вспышка, и погас свет. Он быстро выполз в тускло освещенный коридор. Оникс возвышалась над ним.

– Вот видишь, раздражать меня совсем не обязательно. Ведь ты сам прекрасно со всем справляешься.

На следующий день они уже ехали в небольшой маршрутке в Волгоград. Рядом с ними ехали челноки с полными полосатыми сумками ширпотреба. Его полностью сотрясал кашель, на глаза наворачивались слезы, а машина все ехала и ехала по длинной дороге. Глеб смотрел на лицо Оникс, та наблюдала мрачную картину за окном, множество ворон усеивавших деревья с громким шумом взмывали вверх. Ее лицо, как всегда, хранило маску бездушия.

– Они… – обратился он к ней, когда, наконец, прошел один из приступов, которые стали уже постоянными.

Она повернулась к нему.

– Что будет после всего?

Оникс удивленно подняла брови.

– После конца света? Или чего всего?

– После того, как я уже буду вам не нужен.

Она вдруг ни с того ни с сего надела маску дружелюбия.

– Ты умрешь, мне будет жаль, но ты умрешь, такова судьба Причин.

– А если я не хочу? – осторожно начал Глеб, пытаясь отслеживать ее настроения.

Ему совсем не хотелось повторения вчерашнего инцидента. Оникс заинтересованно воззрилась на него.

– Хочешь жить? Я могу это устроить, но ты не выживешь в новом мире. Уж лучше уходить вместе со всеми. В новом мире ты будешь изгоем.

Он молчал, понимая, что ее слова – истина. Ему и не хотелось спорить с ней. Он знал одно, что согласился бы и на жизнь отвергнутого и не нужного, лишь бы рядом была Оникс. Но, прежде всего она не испытывала в нем необходимости. Самым большим, чем он был для нее – развлечением. Жестокая игра над его жизнью и чувствами.

– Да, ты права. Дай мне свою руку.

– Зачем это? – подозрительно покосилась на него девушка.

Глеб бескомпромиссно смотрел на нее.

– Я сказал, дай мне свою руку!

Оникс нерешительно протянула ему ладонь. Она же все просчитывала в своем полу электронном мозгу и вещи, которые она не могла объяснить, сбивали ее с толку.

Он просто взял ее маленькую кисть и сжал в своей руке.

– Хочу посидеть так.

Она дернулась, но он ее осадил.

– Дай и мне почувствовать себя человеком, мне и так мало жить осталось! Все это я делаю ради тебя, отплати мне хоть каплей тепла.

Она сидела неподвижно, а потом и вовсе отвернулась к окну, но руки своей не отнимала.

Шел третий час поездки и его накрыл один из сильнейших припадков. Его тело стало трястись в конвульсиях, изо рта пошла кровавая слюна. Оникс хоть и старалась скрыть его состояние от окружающих, однако ей это не удалось.

– Что с ним? Эпилепсия? – всполошились две пожилые торговки.

Оникс подняла руку, призывая их замолчать.

– Все нормально. Я имею медицинское образование и я путешествую с ним.

– Почему у него кровь? Он заразный? Сегодня как раз говорили о вспышке эпидемии – не унимались дамы.

Оникс тяжело задышала.

– Первой суке, которая сейчас откроет рот, я заткну его своим сапогом.

Дамы мгновенно притихли.

– Все в порядке? – спросил водитель, услышав их перепалку.

– В порядке. Но лучше нам на время остановится, парню нужно отдышаться, – скомандовала девушка.

Водитель, мило улыбнувшись ей, поспешил исполнить просьбу. На воздухе Глеб почувствовал себя намного лучше и мысленно поблагодарил Оникс. Он попытался глубоко вздохнуть, но услышал, как в горле заклокотала жидкость. Голова закружилась, но, придерживаемый девушкой, Глеб не упал в обморок. Он стал дышать аккуратно, мелкими глотками пропуская воздух в легкие. Оникс ни разу не взглянула на него, но ее лицо стало терять маску беспристрастности.

В Волгоград они прибыли ровно в полдень. По прошествии пяти минут у девушки зазвонил телефон. Она легким движением руки раскрыла свою раскладушку и грациозно поднесла ее к уху.

– Да.

Глеб долго слушал, пока чей-то незнакомый голос докладывал Оникс о развитии ситуации. Оказывается, что все продвигалось лучше, чем было задумано. Вспышки неизвестной эпидемии разразились не только в Ростове и Волгодонске, но в промежуточном пункте Семикаракорск, где он успел лишь пару раз шмыгнуть носом. На России это не заканчивалось, очаги заражений были обнаружены в Китае. Оникс довольно кивала, и наконец, договорив, положила трубу.

– Что ж, могу тебя поздравить. Куплю нам по баночке коктейля.

День продвигался по той же схеме, но в этот раз Оникс была намного заботливей. Она позволяла ему подольше побывать в самых примечательных местах Волгограда. Они два часа, после миссии, гуляли в парке местного планетария, Глеб почувствовал небольшое облегчение и даже съел половину гамбургера и шоколадку, купленную заботливым киборгом. Они устроились на каменной плите. Глеб устремил свой взгляд на маленькую синюю модель земли, стоящую в центре парка.

– Знаешь, о чем я думаю? – спросил он девушку.

Оникс отрицательно покачала головой.

– Сотни людей завтра заболеют и заразят тысячи…

– И?

– А мне не жаль их. Я хотел бы пожалеть, но не могу. Я жалею вон того мальчишку, ту беременную девушку. А всех вместе, всю толпу не могу. Толпа теряет лицо, теряет душу. Когда ты сливаешься с ней, ты тоже теряешь….

Оникс ничего не сказала, однако в ее взгляде появилось ранее не известное ему выражение….

А вечером произошло странное событие. Они возвращались в гостиницу и остановились передохнуть возле парковки. Глеб оперся о железный забор и пытался отдышаться, ходьба стала даваться ему все трудней. Оникс, чей слух намного острее человеческого, вдруг насторожилась.

– Где-то кричат.

Глеб силился услышать, но так и не смог. Ее слух был намного острее. Девушка схватила его за руку, и они сорвались бегом на крик. Их взору предстала неприятная картина. Двое отбросов общества издевались над молодым человеком. Один держал его руки, а другой тушил окурки о его лицо. Глеб не успел даже сообразить, как Оникс кинулась на того, кто держал жертву, и с силой ударила его по лицу. Оба подонка опешили, не ожидая нападения от столь хрупкого существа. Однако замешательство длилось не долго, они сразу же переключились на Оникс, которая получила пару мощных ударов. Глеб тут же кинулся на помощь, однако никогда не вступающий в драки и не привыкший вершить правосудие, потерпел неудачу. Но здесь словно очнулся защищаемый ими мальчишка, он поднял огромный камень и опустил его на голову одного из нападавших. Это действие совпало с ударом Оникс, которая очнулась и снова ринулась в бой. Увидев, что на шум приближается небольшая кучка молодых людей, гопники поспешили ретироваться.

– Вы не пострадали? – обратились парни в первую очередь к девушке и, заметив на ее лице огромный кровоподтек, ужаснулись. – Вот сволочи!

– Пройдет, – отмахнулась Оникс.

С ее лица не исчезало интересное выражение, которое Глеб увидел впервые сегодня в парке. Она была как никогда красива, даже с ужасной кровоточащей раной на лице.

– Оникс, я…

– Не смей! – прикрикнула она на него и, оттолкнув благодарившего ее подростка, пошла в гостиницу.

Весь вечер она молчала, глядя в окно. Глеб с грустью наблюдал за ней. Как бы ему хотелось, чтобы они были связанны не этими ужасными событиями.

– Я забыл покашлять.

– Что?

Оникс будто очнулась от своих мыслей. Глеб потупил глаза и, боясь показаться нелепым, повторил.

– Нужно было заразить их.

Оникс слабо улыбнулась. Она спрыгнула с подоконника, на котором восседала и подошла к нему. Ее челка, давно не подстригаемая, закрывала ее лукавые глаза. Он старался прочесть ее настроения.

– Я так разозлился, когда увидел, что он ударил тебя. Жалею, что не плюнул ему в лицо.

– Тсс… – Она прижала палец к его губам. – Смотри.

В ее руках появился мини шприц. В нем Глеб увидел жидкость светло-серого цвета.

– Их обоих завтра не будет в живых, я успела им впрыснуть. А ведь я брала это для тебя.

Она беззлобно засмеялась. Глеб тоже улыбнулся, однако в его улыбке веселья не наблюдалось.

– Ты хотела меня убить?

– Да, ну ты и сам это знал.

– Знал, – подтвердил Глеб.

Он действительно знал, но ему не хотелось в это верить. Ему страшно было верить в это. Он отвернулся от нее, однако чувствовал ее горячее дыхание на своей шее.

– Я и сейчас могу тебя убить, – прошептала она.

Он кивнул, так как это тоже было правдой. Они были так же далеки друг от друга, как и во время их первой встречи.

– Разреши мне пойти спать, завтра предстоит решать судьбы миллионов.

Она грубо толкнула его.

– Ложись. Здесь одна кровать, я посижу на подоконнике.

Глеб лег, не раздеваясь, его состояние под вечер ухудшалось, он еле нашел в себе силы, чтобы снять ботинки. Предлагать ей лечь рядом, он не решился, однако не побоялся обратиться к ней.

– Можно вопрос?

– Давай.

Голос Оникс звучал понуро.

– Почему ты заступилась за того парня?

– Можно мне убить тебя?

Он обрадовался ее ответу. Ведь он означал только то, что она сама не знала, ответа. Она не знала, отчего встала на защиту незнакомого мальчишки, который должен был рано или поздно пасть жертвой пандемии. Это означало, что она не робот. Что не все в ее мозгу решает «процессор», что она умеет чувствовать и идти на поводу не только у отрицательных эмоций.

На следующий день их снова увозил автобус навстречу новым свершениям. Из новостей по маленькому телевизору в Икарусе, они узнали «тревожные» новости. На мир надвигается самая большая пандемия в мире, которая унесет, по самым оптимистичным подсчетам, десятки тысячи. Что ж, Глеб с Оникс переглядывались и улыбались. Значит, Причины в других странах работали так же добросовестно.

Они добрались до Воронежа. Настроение у обоих было странным и переменчивым, казалось, они думали только об их общем деле. И во всех своих разговорах старались не касаться личных тем, затрагивающих чувства друг друга, однако в воздухе чувствовалась особая напряженность.

И вот при этих обстоятельствах он встретил его. Это была очередная Причина, только поменьше, что-то типа птичьего гриппа или сибирской язвы. Он был узнан им, как и первым, безо всяких слов.

– Причина-12.

– Причина-20, – представился он и даже почувствовал некую гордость.

Оникс где-то гуляла, предоставив его самому себе. Он захотел обследовать особо красивые места и возле красивейшего фонтана на Петровском сквере столкнулся с обреченным. Парень был одет в такой же балахон, из-под его капюшона выглядывали светло-русые волосы. Он, безо всяких предисловий, обратился к нему с делом.

– Мы должны держаться вместе. Существует возможность выслужиться и остаться с Высшими.

Ему с самого начала не внушил доверия этот человек. Что-то в его взгляде, в его голосе, казалось ему игривым, даже лживым. Словно он играл выученную роль.

– Меня не интересует жизнь после Великого момента. Предпочитаю уйти с остальными.

Парень брезгливо поморщился, выражая все презрение мира.

– Ты потерял мое уважение.

Теперь Глеб оглядел его тщедушное тельце, его малоприметное лицо и с безразличной холодностью, как умела только Оникс, произнес:

– Последняя вещь в мире, о которой я пожалею, будет твое уважение.

И, надев капюшон, он, сгорбившись и кашляя, пошел от него прочь.

Вечером того же дня произошел странный инцидент. Оникс бродила где-то целый день, потому вечером объявила:

– Я не контролировала развитие пандемии вчера. Значит, мы остаемся здесь до завтра.

Эта новость ни порадовала, ни огорчила его, он лишь предупредил ее.

– Смотри, завтра у меня может быть последний день, ибо сегодня я потерял сознание в саду.

Это было абсолютной правдой. Приступ в этот раз был особенно сильный, Глеб провалялся в саду без сознания больше получаса. Какой-то случайный прохожий потормошил его и он очнулся.

– Я все знаю. Ты еще долго держишься, а должен был умереть намного раньше, – спокойно произнесла Оникс, однако руки ее затряслись, и чашка с горячим кофе упала на пол и разбилась вдребезги.

Она испуганно сверкнула на него глазами.

– Ты, скорее всего, долго не спала, – поспешил оправдать ее Глеб.

Он знал, что намекни он на ее чувствительность и не вирус его убьет. Она кивнула.

– Может и усталость. А может…

Она замолчала. Глеб нахмурился.

– А может, я тоже заразилась.

– Но ты сказала, что привита ото всех болезней?! – вскричал Глеб в испуге.

Она пронзительно посмотрела на него.

– Это новый вирус. Возможно, проводники для Высших также ничего не значат, как и Причины.

Глеб в отчаянии упал на кровать. Только не она, только не Оникс.

– Нет, нет, они не станут убивать тех, кто им служит.

Она обреченно усмехнулась.

– Станут. Уже двое проводников мертвы. Их подкосил именно твой вирус.

Он не мог поверить, не имел права. Его жизнь отсчитывалась по минутам, он не мог заставить свой разум принять этот ужасный факт. Ведь все, что он делал, он делал для нее. Вся его жизнь была жертвой во имя ее долгого, а может и вечного счастья.

– Я достану их!

Тело Глеба согнулось в конвульсиях. Он упал с кровати на пол, и его вырвало кровью. Мозг его понимал, насколько глупо звучала последняя фраза, и насколько безнадежно было его положение, но его физическое тело жаждало борьбы.

– Я убью их!

Затем он подполз к их совместной аптечке и стал искать марлевую повязку. Когда он ответил ей на вопрос, что он делает, она лишь улыбнулась.

– Тогда не тебе нужна марлевая повязка, а мне химзащита.

Оникс подошла к нему и присела рядом.

– К тому же, если Высшие задумали от нас избавиться, они это сделают по любому. Я не стану бороться. Хочу лишь…

Она медленно поднесла руку к его лицу и легко провела по щеке. Он перехватил ее и… поцеловал, а затем отпрянул, ожидая шторма. Но она сидела не двигаясь.

– В моей жизни произошло ужасное событие, после которого я родилась заново. То, что было в той жизни, умерло, осталась только второе рождение и вторая жизнь. И смерть…

Он хотел остановить этот момент и остаться в нем навсегда. Хотел заставить ее молчать, ибо ее прошлое не имело значения, каким бы темным оно не было, ничто не имело. Хотел сказать, что доверяет ей. Но она покачала головой, словно говоря ему, что должна продолжить.

– Я не знала никого и ничего в этой жизни, кроме заданий и обещаний рая. Я думала, что заслужила рай, но нет. Я его заслужила не больше остальных. Сейчас я хочу только поцеловать тебя. И если мне суждено уйти, я хочу уйти с тобой. Хочешь, я скажу тебе, почему я заступилась за того подростка? Я скажу, что увидела его душу, то, что я не видела в людях, пока не узнала тебя….

Они провели эту ночь вместе, на одной единственной кровати.

Наутро его ждало потрясение. Он думал, что они с Оникс, наконец, смогут вырваться из этого водоворота страшных событий, но она огорошила его заявлением.

– Мы пойдем сегодня в город, и будем выполнять наложенную на нас миссию.

Глеб не верил своим ушам.

– Они, ты не киборг, у тебя есть воля!

Она сверкнула глазами.

– Правильно! У меня есть воля, и есть долг. Я согласилась на это и отступлюсь, только когда закончу задание. Будешь мешать мне, умрешь раньше.

Он тяжело вздохнул. Конечно же, он не собирался ей препятствовать, но сам больше не видел причин, отчего бы ей подчиняться людям, которые предали ее.

Они прошлись по всем супер– и гипермаркетам, а так же магазинам, кинотеатрам и кафе. Он кашлял без устали, теперь ему даже не приходилось прилагать усилий, мокрый кашель сопровождал его везде, как и вялость с дрожью конечностей. Возле здания казначейства он снова встретился глазами с Причиной-12. Тот сделал вид, что не узнал его и перешел на другую сторону улицы. Однако когда они с Оникс прошли, он обернулся и увидел неприятного знакомого смотрящего им в след. Отчего-то дурное предчувствие поселилось у него на душе.

Оникс на улице вела себя, как холодный, аморальный убийца. А вечером, в их номере, она вновь обращалась в его Оникс. Именно в такие минуты, Глеб чувствовал свои силы. Он вновь попытался поговорить с ней. Его попытка была предпринята, когда чуть уставшая девушка сняла туфли и, еще не раздевшись, в прихожей обняла его. Он яростно прижал ее к стене и стал целовать. Глеб подавил бы любое ее сопротивление, но она и не думала сопротивляться. Они переместились в комнату и когда уже очутились на кровати, когда ее глаза были полузакрыты в экстазе, произнес.

– Я хочу поговорить.

Она простонала.

– Я серьезно. Мы не должны больше выполнять указания Высших.

– Заткнись!

Она резко встала. Глеб думал, что крепко держал ее за руку, но его запястье безжалостно хрустнуло, и она уже возвышалась над ним.

– Я сказала, мы будем исполнять возложенную миссию. Какое из моих слов показалось тебе непонятным?

Глеб хмуро улыбнулся.

– Все понятно.

– Отлично.

Она вдруг резко схватила его за волосы, и притянула его лицо к своему. В глазах светился странный огонь.

– А теперь я тебе кое-что разъясню. Ты не так все воспринял. Своими действиями я лишь хотела поднять твой дух. Я не испытываю к тебе чувств, кроме раздражения. Я больна, а мне пообещали излечение. Такая небольшая ампула светло-желтого цвета. Понимаешь?