Текст книги "Секс-тюрьма. Наказание, насилие, пытки"

Автор книги: Лили Рокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Он нервно сжимал кулаки, его скулы ходили ходуном, а вены на лбу вспухли. Весь его вид источал злость и ярость. Алиса не могла понять, что именно его могло так выбесить за ту минуту его нахождения около первой пленницы.

Девушка постаралась как можно сильнее вжаться в угол на кровати. Можно было подумать, что это помогло бы ей, и Павел прошел бы мимо. Но ее участь была неизбежной. Павел неумолимо двигался медленным шагом к камере Алисы.

Вот щелкнул замок, и металлическая решетка снова с лязгом поползла в бок. Мужчина подошел к кровати и стащил Алису на пол за волосы. Девушка с визгом, кубарем свалилась с кровати. Она почувствовала резкую боль в ноге и как что-то горячее стекает по ней.

Бедняжка успела бросить взгляд вниз, на ногу. Она поняла, что когда Павел стаскивал ее вниз, она пропахала ногу о намотанную на край кровати проволоку. Но эта боль перебивалась невыносимой болью в волосах. Павел беспринципно тянул ее к двери камеры за хвост, даже не обращая внимания на отчаянные возгласы Алисы.

Павел бросил ее около входа в камеру. Девушка съежилась на холодном полу и не могла решиться посмотреть, чем лязгает по решетке Павел. В ее голове рисовались жуткие картины из различных ужастиков. Почему-то в голову сразу приходили некоторые сцены пыток из «Пилы». Может быть, именно поэтому она так и не решилась посмотреть на своего мучителя и предугадать свою участь.

Спустя несколько ужасающе продолжительных минут звук прекратился, Павел закончил копошиться у решетки и обернулся на Алису. Он поднял ее за руки и поставил на ноги. Заглянув все еще горящими от злости глазами в лицо Алисы, он сказал:

– Я смотрю, ты очень переживаешь за эту грешницу. Тогда смотри и запоминай.

Павел толкнул Алису лицом в решетку. Девушка, споткнулась и почти упала на металлические прутья. В ее глазах застыл леденящий ужас, по щекам текли ручьем слезы, а сердце трепетало и пыталось провалиться в пятки. Она чувствовала, как Павел привязывает ее руки и ноги к прутьям. Закончив с ее конечностями, Павел приблизился к ее голове и прямо на ухо зашипел:

– Запомни, девочка, никогда не сочувствуй им. Они греховны. А ты. Ты еще имеешь шанс на спасение. А сейчас ты будешь смотреть на эту девочку и в последний раз переживать за нее. Постарайся проникнуться ее болью и страданиями и никогда больше не повторять своей ошибки – не надо сочувствовать.

Алиса ощутила грубые и жесткие пальцы мучителя. Он вплотную прижал ее голову к прутьям и закрепил кожаным толстым ремнем, так, чтобы Алиса видела абсолютно все, что будет делать Павел.

Мужчина закончил с ней и вернулся к уже оклемавшейся девушке, которая стояла у распорки и с отчаянием пыталась освободиться. Алиса во все глаза смотрела на мученицу и молилась, чтобы она осталась жива после сегодняшней экзекуции.

У жертвы же, наоборот, были совершенно противоположные мысли. Все ее тело болело и жгло. Многочисленные раны кровоточили и невыносимо болели. Было такое ощущение, что она игольница и в нее сейчас воткнули все иглы мира. Она подняла глаза и увидела фигуру приближающегося Павла.

Внутри у нее все оборвалось. Она прекрасно понимала что не переживет сегодняшний день. Да ей уже и не хотелось. Если в самом начале в глубине ее сердца теплилась надежда на то, что она выберется отсюда, то сейчас ей хотелось единственно возможного освобождения – быстрой смерти.

У Павла же были совершенно другие планы на первую мученицу. Она очень сильно расстроила его своим обмороком. Он надеялся, что она более стойкая к боли и протянет подольше. Его вообще в принципе бесили все эти женские уловки – обмороки, слезы, мольбы. Он презирал слабость, тем более женскую.

Мужчина вышел на центр комнаты, выудил из заднего кармана рацию и отдал короткую команду:

– Санитаров в тюрьму.

Буквально через полминуты в подвал вошли пять крепких, практически два на два размером парня. На них были надеты белые рубашки из хлопка с коротким рукавом, такие же белые, широкие штаны. Что было примечательно, так это то, что у них на одежде не было ни пуговиц, ни завязок, ни заклепок. Вообще ничего, что могло оторваться или выпасть. На лицах санитаров были надеты плотные медицинские маски, на руках перчатки, на голове шапочки, а на ногах белые ботинки без шнурков.

Такая форма одежды была обязательна. Павел намеренно сделал так, чтобы его тюрьма максимально напоминало психиатрическую лечебницу. И даже санитары, которые только что вошли в помещение были реальными сотрудниками психбольниц. Кто-то в прошлом, а кто-то из них и ныне работал в действующих засекреченных больницах, которые проводят незаконные эксперименты над своими больными.

– Так, всех девочек приковать как ту. – Павел обернулся на Алису, показывая на нее пальцем. Санитары, молча, кивнули и разошлись по камерам.

Крепкие парни не церемонились с пищащими и орущими пленницами. Они хватали девочек, словно они опаснейшие больные в психушке и ловко привязывали лицом к прутьям камеры. Через десять минут все восемнадцать девочек смотрели в центр арены на первую жертву. На одну из них, которой непосчастливилось открыть этот жуткий сезон извращенных игр.

Павел кивнул, и санитары рассредоточились по комнате, встав на равном расстоянии около камер.

Представление началось.

Мужчина протяжно вздохнул, подготавливаясь к показному выступлению, и подкатил к распятой девушке металлический столик с хирургическими инструментами. Девушка, увидев новые приспособления для ее пыток, совершенно поникла, и струйки слез хлынули из ее глаз.

– Все вы прекрасно знаете, что женщины несовершенны. – Начал Павел говорить очень громко, обращаясь ко всем присутствующим в тюрьме. – Я специально долго время изучал искусство хирургии, чтобы сделать из Вас всех совершенное творение. Вы будете воплощением творения господа Бога и меня!

Павел демонстративно взял с металлического столика скальпель и вознес его над головой. Мужчина покрутился вокруг себя, показывая пленницам острое орудие труда. Сделав полный оборот вокруг себя, Павел остановился лицом к лицу с распятой девушкой. Он медленно, смотря ей в глаза, подошел к своей жертве вплотную и внимательно осмотрел ее.

На девушке было мало живого места. Практически все ее тело было испещрено мелкими порезами, все еще кровоточащими. Но Павел все-таки нашел одно живое и крайне несовершенное место на теле этой грешницы – руки.

Он поднес к руке дрожащей девушки скальпель и с силой надавил лезвием на бледную кожу чуть выше локтя. Из-под лезвия тут же хлынула ярко алая кровь.

– Аааа! – по всему подвалу разразился эхом звонкий, истошный крик. – Не надо прошу!

Крики были настолько жуткими и оглушительными, что вызывали настоящий ужас. Девушка тряслась всем телом. Ее лицо было пунцовое, глаза налились кровью, а слюна брызгала во все стороны. Она всеми оставшимися силами пыталась вырваться из крепких оков.

Но Павел не реагировал уже ни на что. Его так сильно возбуждала его творчество, он увлеченно и с азартом продолжал пытку. Лица санитаров были каменными. Казалось, что они видят нечто подобное каждый день и им просто скучно.

Сама ситуация была угнетающей, но мозг Алисы настойчиво пытался обмануть ее, говоря, что это только сон. Пусть и правдоподобный, но всего лишь сон. Скоро все кончится, все пройдет, нужно только подождать.

Но кошмар не прекращался, а отчаянные крики вовсе не походили на те, которые можно было слышать где-то из глубин сна.

Павел методично разрезал кожу по кругу, оголяя мышцы руки. Девушка визжала, оглушая своим криком всех присутствующих, иногда ее крики переходили на гортанный крик. И тогда создавалось впечатление, что демоны выбрались из преисподней и поселились все разом в эту бедняжку.

Атмосфера вокруг была более чем нагнетающей. Некоторых девушек рвало, кто-то стонал, некоторые не выдержав, громко рыдали, а кто-то просто молча лицезрел, находясь в шоковом состоянии.

Павел был настолько поглощен своей игрой, что ничего не замечал вокруг себя. Кровь струей лилась с руки девушки и капала на пол, на котором уже была приличная красная лужа, с каждой каплей разрастающаяся еще больше. У Павла на лице не дрожал ни один мускул, он прекрасно знал, что и как делать дальше.

Закончив с верхним слоем кожи, он разрезал скальпелем и мышцы, тем самым добравшись до нервов. Он знал, что когда их задеваешь, то по телу человека проносится непереносимая боль, сводящая с ума и заставляющая мутнеть рассудок.

Павел положил окровавленный скальпель на столик и взял длинный пинцет. Он намеренно зацепил натянутые нервы на руке, легонько оттянул их и отпустил.

Как только девушка отключалась, один из санитаров сразу же услужливо подходил к ней и тыкал ваткой нашатыря. В конце концов ей что-то вкололи и больше она уже не отключалась.

Алиса видела все это и чувствовала, как перед глазами все плывет. Мозг пытался убедить ее, что все происходящее всего лишь сон, но все выглядело чересчур натурально.

– Аааааааа. – крик девушки был сравним с ультразвуком, переходящим в животный рык. Спустя минуту она смогла отдышаться от боли и со всей злобой мира взглянуть на Павла.

– Больной ублюдок. – внезапно закричала одна из девушек, находящаяся где-то слева, через несколько камер от Алисы. – Об тебя, наверное, мамаша в детстве сигареты тушила или девка какая-то не дала!

Павел только косо посмотрел на нее, но сразу же снова переключился на жертву.

– Чтоб ты сдох! Гореть тебе в аду! – Терзаемая жертва заливисто кашляла и хрипела. Кровь из ее рта брызгала во все стороны и несколько капель попали на фартук Павла. Он медленно опустил глаза на свежие капли, небрежно вытер их тыльной стороной ладони и наотмашь ударил жертву по лицу рукой.

От сильного удара она мотнула головой в сторону, из треснувшей губы брызнула кровь и тут же смешалась с кровью изо рта. Но, вопреки ожиданиям обозлившегося Павла, она не отключилась.

Мужчина краем уха услышал тихий, утробный смех. Девушка подняла голову. Она открыто насмехалась над ним, улыбаясь окровавленным ртом и смотря прямо в глаза узурпатору.

Такое издевательство со стороны рабыни Павел никогда не терпел. Он с шумом выпустил из легких воздух и, схватив со столика электрическую пилу, не глядя, рубанул по руке жертвы.

Удивительно, но он попал четко по прорезанной линии и перерубил нервы с частью кости. Оставшийся обрубок Павел переломил голыми руками. Обрубок руки безжизненно повис на кожаных ремешках, а из оковалка хлынула новая порция крови.

В глазах несчастной застыл ужас, она дрожала всем телом, из разорванных половых органов и из открытых ран продолжала литься кровь, мерно ударяясь о каменный пол, словно отсчитывая оставшиеся для жизни секунды.

Девушку трясло от боли и ужаса, от того что вся она горела, чувствуя только адские страдания и непонимание происходящего, неприятие реальности. Глазами, полными слез, ненависти и трепещущего страха она смотрела на своего мучителя, пока он с вожделением терзал ее.

– Будь проклят! Гори в аду! – прошипела девушка и отключилась.

– Неблагодарная тварь! – он плюнул на нее, скорчив злобную гримасу.

Лицо Павла было бледным. Казалось, что в эту самую секунду он возненавидел весь женский род еще сильнее. Теперь его пытки станут жестче, и ни какой пощады с его стороны эти падшие создания могут не ждать.

Наказание строптивой

Хозяин преисподней приказал своим “подданным” унести тело. Он тяжело дышал, а его член по прежнему требовал разрядки. Взгляд затуманился, и Павлу хотелось получить эту долгожданную разрядку. Но он медлил. Он хотел также насладиться этим удивительным мгновением открытия своего детища. Его чистой фантазии и вдохновения, которое, судя по всему, обещало в будущем пользоваться огромным успехом. Всего за час помощник Павла – Игорь насобирал сотни заявок от высокопоставленных лиц, которые оставалось только обработать. Сезон можно было смело открывать.

Павел оглядел прикованных к решеткам девушек. Ему хотелось продолжения, но он никак не мог определиться, кого выбрать в качестве следующей жертвы. Его взгляд то и дело падал на Алису, и все-таки мужчина в итоге остановил свой выбор на той красотке, которая посмела выкрикивать оскорбления в его адрес.

– А сейчас, дамы, будет показательное наказание строптивой. Чтобы вы, твари, знали свое место! Никому не позволено открывать свой поганый рот и хулить хозяина!

Он быстро подошел к этой девушке и сквозь решетку схватил ее за волосы, потянув ее голову вверх.

– А ты у нас смелая? – злобно произнес он. – Обожаю укрощать строптивых!

– Отпусти меня, ублюдок! Я не боюсь смерти, ты понял? А ты ответишь за свои дела! И за то что выкрали меня, и за то, что вы тут вытворяете с людьми!

– С людьми? А где ты видишь людей? – засмеялся Павел. – Я же всем четко объяснял, ты видимо прослушала, когда я тут распинался и рассказывал кто вы и зачем здесь.

– Мне плевать, что ты там считаешь! Ты больной! Тебе место – в психушке!

Девушка нагло и с вызовом смотрела ему в глаза, терпя боль, которую он причинял ей, пытаясь оттянуть ее голову за волосы. Алиса даже восхитилась храбростью этой хрупкой девчонки, которую скорее всего, к сожалению, сейчас будут пытать следующей…

– Игорь, у нас тут намечается вечеринка для одной дамочки, присылай всех, кого надо бы поощрить, пусть парни порезвятся! – с ухмылкой произнес Павел, глядя прямо на наглую выскочку, но в ее глазах так и не увидел страха, как ожидал.

Уже через полминуты послышались голоса сверху и в подвал начали спускаться мужчины, они смеялись и разговаривали между собой. Среди них были не только охранники, но и санитары. От такого количества мужчин, которые продолжали появляться и появляться, у Алисы полностью и окончательно умерла надежда на спасение.

Даже если она каким-то чудом смогла бы выбраться из подвала, наверху ее сразу же схватят. Судя по всему, тюрьма не ограничивается только этим помещением. Тем более, Ольга рассказывала ей, что тут есть еще и другие пленницы…

– Развлекайтесь парни, – с улыбкой произнес Павел, а сам сев в кресло, с интересом стал наблюдать.

– Мрази вы все! – крикнула дерзкая, когда мужчины начали ее отсоединять от решетки и грубо лапать, – С комплексом неполноценности родились и теперь отыгрываются на невинных людях, да чтоб у вас яйца отсохли, ублюдки! Что вы творите, твари?! Прекратите!

– О, милая, зря ты открыла рот, – сказал громко один из санитаров, присутствующих до этого при пытках первой девушки, – Теперь ты вряд ли доживешь даже до завтрашнего дня!

Смех охранников раздался по всему подземелью.

– Не переживай, одним днем раньше – одним позже, ты же все-равно отсюда не выйдешь. Ты здесь, чтобы служить нам!

– Ты теперь рабыня, ты должна обслуживать всех мужчин, кто захочет тебя!

– Да кто вы такие, чтобы так обращаться со мной?! Отвали, козел! – дерзкая отбивалась, как могла, а все остальные девушки вынуждены были продолжать наблюдать за происходящим, оставаясь прикованными к решетке.

На казнь девушки собралась целая толпа тюремщиков и надзирателей. Для этих извращенцев уже давно стало обыденным обычное изнасилование или принуждение, у них переставал вставать на просмотр видео обычного секса. Этих отъявленных отморозков интересовала чужая боль, заводило все, что касается страданий! Даже на кровавое месиво в районе гениталий у пленниц, не могло унять их похоть. Они были точной копией Павла в плане тяги к насилию и они с радостью служили такому доброму хозяину, который понимал и поддерживал их интерес к экзекуциям.

Многие охранники ждали, и даже отмечали игровые дни у себя в календаре. А тут такая удача – не запланированная казнь.

За несколько минут тело девушки получило множество побоев, били ее все, кто-чем может. Многие изголодавшиеся охранники, давно получавшие разрядки, с радостью включились в игру и пытались урвать свой кусок счастья.

Лицо несчастной разбили почти сразу же, руки и ноги расцарапали чем-то острым. Кто-то умудрился прокусить ей кожу сразу в нескольких местах. Девушка визжала и отбивалась под громкий хохот развлекающейся толпы.

Несчастное тело девушки буквально тащили по каменными плитам, кровь от свежит ран тащилась за ней клеймом по полу.

– Да, зря девчонка выпендрилась, ну, зато теперь отыграемся, – слышала она голос все того же санитара сквозь полуобморочное состояние, ощущая, что все свои силы она потратила на сопротивления и крики.

– Тащите ее сюда! – скомандовал Павел и обезумевшую девушку потащили в центр тюрьмы, на большую арену, чтобы все могли лицезреть казнь.

Ее приволокли в это специальное место для «грешников». На миг мужчины бросили ее к ногам Павла и расступились. Строптивая огляделась, импровизированная сцена выглядела вблизи совсем по-другому, нежели из камеры.

На полу возле столы, где еще недавно пытали жертву, была лужа крови. У несчастной закатились глаза от страха. На этот раз она чувствовала, что смерть близка и испугалась не на шутку.

Находясь в камере, она могла спокойно выкрикивать и быть смелой, но здесь… в ногах Павла и в окружении толпы мужчин, которые готовы вот-вот кинуться на нее и растерзать, она уже не была такой бесстрашной. Особенно в непосредственной близости с такой лужей крови, которая пахла страхом…

Это была кровь замученной девушки, которая еще недавно была жива! У которой были мечты, семья, жизненные цели… Эти люди отняли у нее все. И ради чего она умерла? Что от нее осталось? Всего лишь засохшая не смытая кровь на полу…

– Приступайте! – приказал Павел и толпа парней двинулась к жертве.

– Не трогайте меня, животные! – в ужасе закричала она.

Алиса продолжала смотреть, как завороженная, иногда она переводила взгляд на Павла и ей казалось, что в центре тюрьмы сидит сам дьявол.

Строптивая была в ужасе, не осознающую еще до конца, что с ней происходит, ее приковали цепями, заставив вытянуться во весь рост.

Видимо от страха, она даже на время потеряла сознание, но затем очнулась, почувствовав сильный запах крови. Все это помещение провоняло запахом людей, побывавших здесь до нее. Тут же ее окатили ведром холодной воды.

– Просыпайся, грешница, пришло время ужина… для нас, – мужчины снова рассмеялись. И для несчастной началось самое страшное.

– Знаешь, шлюха, – один из санитаров плюнул ей в лицо и продолжил, – Раньше существовала пытка, во время которой девочек, приговоренных к смерти через повешение, растлевали при всех на площади, так вот, ты не похожа на скромную девушку, достойную красивой смерти, но давай будем придерживаться традиций, пусть и не наших, но… знаешь что, мы немного утрируем.

Все люди, находящиеся в зале, начали снимать свои штаны, если их можно было назвать людьми. Все тело девушки тут же покрылось мурашками и страх завладел ею, она почувствовала, что не оковы, а собственное тело сковывает ее.

Охранники начали приближаться к ней. Чьи-то руки грубо стали лапать ее, ощупывая задний проход, кто-то спереди трогал за грудь, и еще через миг один из мужчин уже начал просовывать палец в промежность.

– Начните с порки! – послышался грозный голос Павла, который ощущал уже сильное нетерпение от перевозбуждения.

Кто-то из охранников быстро подбежав к стеклянной стене, снял хлыст и громко крикнув, чтобы все разошлись, начал наносить удары один за другим.

На теле девушки появлялись кровавые полосы, нежная кожа лопалась от каждого удара, она кричала и умоляла его прекратить. Мужчины смеялись и переговаривались, что старый добрый хлыст способен очень быстро выгнать спесь из любой женщины.

После семи ударов Павел поднял палец вверх:

– Довольно! Теперь можно начинать! Разложить ее на пыточном столе!

Трое охранников сразу же отцепили несчастную, которая уже едва стояла на ногах, и быстро разложили ее на деревянной столешнице, где еще недавно была до смерти замучена первая жертва.

Хрупкие запястья тюремной пленницы были больно стянуты толстыми кожаными ремнями и зафиксированы к этому огромному деревянному столу, на котором она лежала с широко разведенными ногами, причем таким образом, что пятки практически дотрагивались до ягодиц.

Девушке было не столько больно, сколько страшно, поскольку ее сокровенные части тела были обнажены и выложены напоказ этим тюремным подонкам. Она завыла.

Таращась на ее раздвинутые ягодицы и колечко ануса, мужчины ощупывали ее промежность, липкие потные руки жадно лапали ее. Под вульгарные шуточки и улюлюканье кто-то начал протискивать в анус сухой горячий палец. Она, крепко стиснув зубы, зашипела от боли. Палец убрали, оставив острую боль и жжение.

– Ого, такое узкое очко, – гулко сказал кто-то из присутствующих сиплым прокуренным голосом.

– Сейчас мы это быстро исправим, раздуплим, гы-гы.

Еще больше возбудившись от сопротивления заключенной аристократки, тюремщики похабно шутили и ржали. Стоявший между ног девушки мужлан начал пристраивать свой член к анусу пленницы, навалился на нее всем телом, но у него ничего не получилось – уже очень было узко. От ужасной боли бедняжка орала и пыталась вырваться, но многочисленные руки насильников крепко держали ее тело, поэтому она просто елозила по столу, пытаясь высвободиться.

Растянув руками ягодицы узницы, мужчина смачно плюнул ей на анус и опять приставил член к заднему проходу, при этом наваливаясь всем телом.

На этот раз детородный орган, упираясь в колечко сфинктера, после незначительного сопротивления, начал понемногу прорываться внутрь. Строптивая заорала. Здоровенный инструмент насильника грубо проникал в узкий анус, а под бешеным напором мужика дырка расширилась, и член стал проходить в кишечник.

Опять плюнув на ладонь, тюремщик размазал слюну по члену, облегчая себе проникновение в девушку, и вытащив член, опять вонзил его со всей силы. Несчастной показалось, что ее разрывают надвое.

Она как могла старалась отстраниться, подавалась назад, – все это сопровождалось воем, но мерзкие руки многочисленных маньяков сильно удерживали ее бедра и буквально насаживали на мощный член.

Насильник темпераментно двинулся всем телом вперед и втиснулся в девушку на всю длину члена, тем самым вызвав новый поток обжигающей боли. Она взвыла, от неописуемой боли, которая ей до этого дня не была знакома.

Растянутый до предела анус, был объят огнем, тело сковали судороги, мышцы напряглись. А тюремщик, взяв бедняжку за бедра, с силой вогнал член по самые яйца и застонал от наслаждения. Конвульсии охватили тело девушки, ее глаза широко раскрылись, на крик уже не осталось сил. Она надеялась, что боль отступит, но она только возрастала.

На всю камеру раздался дикий вопль. Вытащив член, насильник снова всадил его. Из-за кровотечения, скольжение члена стало значительно легче. Мужик вбивал свой детородный орган, как сваю. Девушке казалось ее просто разрывают пополам, она металась и корчилась. Но этим пыткам не было конца, более того, они только начинались.

Что-то липкое, горячее и мерзкое потекло по промежности и бедрам. Алиса не могла видеть все, что происходит с несчастной, потому что ее лицо иногда скрывали спины “зрителей”. Мужчины достали свои члены и дрочили на представление. Это было настолько мерзко, что Алису буквально выворачивало наизнанку.

Жертва кричала и ерзала ягодицами по огромной кровавой луже на столе. Ее девственная дырочка была бесцеремонно разорвана ублюдком-тюремщиком. Также невыносимые мучения приносил пульсирующий раненый сфинктер.

Ее палач же тем временем ловил кайф: он низко склонившись над жертвой, просто вбивал в нее свой член, сопровождая все это громкими стонами. В какой-то момент он так увлекся, что на лицо насилуемой капала его слюна, что было еще более омерзительно. Он трахал яростно, матерился и проклинал всех женщин. Девушка каждое мгновение пыталась вырваться, металась и выгибалась, стремясь слезть с огромного члена, разрывающего ее нутро.

Инструмент насильника она чувствовала очень остро, он просто распирал ее кишку и она буквально ощущала, как что-то тонкое и нежное рвется и кровоточит. Еще миг, и она просто умрет от жгучей боли.

Садист продолжал свое дело: он безжалостно насиловал жертву окровавленным членом. Разорванный анус девушки саднил и когда она уже отчаялась, что это мероприятие когда-нибудь кончится, он вдруг замер, а затем вынул член из раненого ануса и заорал от блаженства.

Высоко задрав ноги бедняжки и прижав их к ее груди, мужик тем самым еще больше растянул ягодицы жертвы, откуда со звуком вышел воздух, развеселив окружающих.

Одним грубым движением тюремщик вновь вошел в дырку пленницы, которая потеряла сознание от болевого шока. Трахать бесчувственное тело было скучно, поэтому жертву довольно быстро привели в сознание, хорошенько надавав пощечины по разбитому лицу.

Возвращение в кошмар казалось было невозможным, но она каждый раз приходила в себя и переживала боль заново. Этот ад обещал быть бесконечным и все в этом мире переставало иметь значение, кроме жгучей боли, которая не давала расслабиться ни на секунду.

Тело билось в ужасных конвульсиях. В это время мужик, продолжавший ее трахать, захрипел и застонал, жертва почувствовала как едкая горячая сперма разлилась внутри.

Внутренности и все тело болело и горело. Тупая невыносимая боль в анусе мучила девушку. Ее била дрожь. Но ужас на этом не кончился. Как только насильник покинул свой "пост", его место занял следующий…

Девушка время от времени вопила, каждый толчок члена был мучительным. Кто-то из мужчин жадал унизить ее, хотел насладиться не только пытками, но и ее моральным страданием, но об унижении уже речь не шла. Ей уже было плевать на их словесные оскорбления. Ей хотелось просто умереть, чтобы больше не ощущать эту жуткую боль.

Безысходность убивала. Невозможность постоять за себя, избежать этой нескончаемой боли приводили в полное отчаяние.

Она закрыла глаза и, если бы могла, закрыла бы и уши, чтобы не слышать хохот и похабные комментарии собравшихся вокруг подонков. Она их ненавидела всей душой, но не могла ничего сделать. Она прекрасно понимала, что ее жизнь для них – ничего не значит. Она умрет здесь, и на ее место придет другая. Для них она – всего лишь кусок мяса и не более того.

Из глаз лились слезы от боли и жалости к себе, из носа сочилась струйка крови. Ее подвергли кошмарной пытке, изуродовали тело, сравняли с грязью… И это будет продолжаться так долго, сколько выдержит ее молодое и крепкое тело. Осознание этого ужаса повергало в шок, поэтому у нее была только одна мысль – умереть.

Следующий насильник был так сильно перевозбужден, что даже пытался целовать ее опухшее и окровавленное лицо. Он явно получал кайф от всего происходящего, это было явно видно по его напряженному красному лицу и бешеному дыханию.

Тюремщик всем телом навалился на жертву и с остервенением стал трахать ее кровоточащий, разорванный анус. Резким массивным ударом он вогнал свой член в прямую кишку жертвы и глухо зарычал.

Девушку молнией прожгла новая волна боли, ее затрясло, внутри все полыхало. Она непроизвольно обмочилась. Толпа подонков громко загоготала, со всех сторон опять посыпались дебильные шуточки.

По ее лицу искривленному в гримасе ужаса лицу текли слезы. Было не только больно физически, было больно оттого, что сломали ее человеческое достоинство. Злодей в свою очередь застонал от блаженства, а уже через миг, жертва ощутила в своем беспомощном теле новую порцию спермы.

Мужчина вынул член и стал разглядывать лежащую перед ним девушку, которая распласталась на столе с растерзанным кровавым анусом. По ее ягодицам и бедрам стекала сперма, смешанная с кровью. Когда насильник вышел из жертвы, анус оставался раскрытым, из него ручьем вытекала багрово-белая слизь и гулко выходил воздух, что очень увеселяло собравшуюся компанию.

Когда она решила, что уже все кончено, один из парней снова начал бить ее по лицу, приводя в порядок.

– Не спать! Работать! – грубо засмеялся он.

Девушка посмотрела на него измученным взглядом, в котором говорилось о многом. Парень что-то пробормотав, отвел глаза, не выдержав этого взгляда. Он отошел от нее, но на его место сразу же пришли другие.

Несколько рук снова начали щипать, бить, толкать ее тело.

Толчок. Снова толчок. Отрезвляющая пощечина и снова толчок. Она снова почувствовала ярую боль в заднем проходе, а потом и во влагалище, ее насиловали сразу двое.

Она уже не реагировала на смену членов внутри ее тела. Все смешалось в один миг боли, тянущейся вечность. Кто-то пытался протолкнуть свой отросток в ее рот, но она упорно не давала этого сделать, стиснув зубы и мужчины быстро сдавались, видимо опасаясь, что она может укусить.

Один из мужчин, недовольный тем, что девушка отказывает ему в нежных оральных ласках, больно сдавив ей челюсть, все же попытался просунуть в рот палец. Через секунду он закричал и ударил ее.

– Укусила стерва! – выругался он.

– На вот, вставь это ей в рот! – послышался голос сзади и через миг в ее рот вставили какую-то тряпку, лишив возможности кричать.

Почти все время ее трахали по двое. Ей не давали никакой передышки. А когда на минуту ее оставили в покое, она внезапно почувствовала жар в районе гениталий. Какой-то умник поднес зажигалку к ее половым губам.

Она взвыла. Она кричала и вырывалась, но никто не мог ее услышать. С кляпом во рту мало что можно сказать. Она отключилась от дикой боли, но ведро воды привело ее в чувства.

– Не спим, мразь, смотрим на меня, смотри мне в глаза, сука! Что, спать собралась? Не получится! Сидела бы тихо как мышь, ничего бы не было…

Все опять рассмеялись и экзекуция продолжилась. По одному или двое, или даже трое они подходили к этому щуплому телу и запихивали в него свои члены. Они уже не могли наслаждаться одни только сексом с женщиной, даже насилием, им хотелось чего-то большего, хотелось крови и зрелищ.

Павел все это время оставался в стороне и наслаждался зрелищем. Казалось, что про него все забыли, только не Алиса. Она наблюдала за ним, за его реакцией. Она никогда еще не видела таких жестоких людей как он. И даже эта толпа неадекватных маньяков, работающих у него, не пугала ее так, как этот мужчина.

Они могли только бить и калечить, но в нем было что-то гораздо страшнее. Словно он мог уничтожить не только тело, но и душу.

Павел же в этот момент, не видел ничего, кроме происходящего на “сцене”. Толпа гогочущих извращенцев продолжала развлекаться.

– Закругляйтесь парни. – резко послышался его голос и все сразу же смолкли.

Почти безжизненное тело жертвы отстегнули от пыточного стола и посадили на колени перед Павлом.

– Посмотри на меня! – приказал мужчина.

Девушка не сразу подняла глаза. Ее кровоточащее тело выглядело жутко. Вместо лица было кровавое месиво. Кто-то из ее рта вытащил кляп и теперь она отплевывалась, глядя в сторону.