Текст книги "Моя (с)нежная девочка (СИ)"

Автор книги: Лила Каттен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 12

– Вы чего? – спрашиваю сразу всех.

– А что мы? Ты ниче? – отвечает кто-то из одногруппников.

Хмыкаю и сажусь в первом ряду, как обычно.

Но не успеваю даже вытащить тетрадь, как в меня летит скомканный лист, попадая в голову и народ сразу же заходится в смехе.

– Совсем ума нет?

– А мы че?

– Пластинку заело? Три года только и слышно от тебя «а я че», «а мы че».

– Ебло защелкни, шалава преподская, – застываю, как будто меня парализовало.

– Семенюк, рот закрой. Ты что несешь?

– Че есть, то и несу. Вы после кафе к нему или к тебе поехали? Или в захудалую гостиницу? – не успеваю ему ответить, как летит еще фраза:

– С деньгами совсем туго?

И еще, и еще…

– Ага, еще бы с такими родаками, не удивительно что ноги пошла раздвигать, больше то можно заработать, чем помощником.

– А кто следующий интересно после Ярова?

– Полянская то права была. Сразу ее раскусила.

Со всех сторон они говорили и говорили гадости, а я будто в коконе позора собирала свои вещи и хотела скорее убраться подальше от них.

Дошла до двери и в нее вошла Настя.

– Ооо, кто у нас тут? Побежала жаловаться своему ебарю? Давай беги. Только ему сейчас не до тебя, вещички пакует он. Видимо, бежит подальше от тебя.

– Нет, – шепчу потрясенно.

Только бы успеть к нему.

Отталкиваю ее от двери и выбегаю, даже не обращая внимания на подругу, которая что-то кричала вдогонку.

Потом поговорим с ней.

«Откуда они все знают? Я не понимаю».

Не застегивая пальто добегаю до корпуса юридического факультета и скинув в гардеробе верхнюю одежду поднимаюсь на второй этаж, потому что по расписанию здесь его пара и звонок уже прозвенел.

Влетаю, а студенты там сами сидят и судя по тому, что они начинают смеяться, тоже знают обо всех гадостях, что ходят на слуху.

– Ярова не видели?

– Ну раз даже ты не видела, мы тем более.

Разворачиваюсь, чтобы выйти, но в аудиторию входит какой-то парень.

– О, вы поглядите. Наша местная знаменитость.

"Кошмар, что за сарафанное радио? А они все, как ослы верят всему, что пишут. Еще и искажают".

– Дай пройти.

– А то что? – не пропускает и надвигается на меня.

Отхожу к преподавательскому столу, слыша кругом смех.

Что за звери? Что за люди? Какой кошмар.

– Не подходи ко мне, – предупреждаю его, когда он не останавливается и наступает дальше.

Пытаюсь найти телефон в сумке, но не могу. Слезы начинают собираться в глазах, потому что тут в группе одни парни и три девушки, которые, как и все остальные смеются над тем, что происходит.

Я не знаю, что мне делать. Поэтому пытаюсь обмануть его и делаю вид, что бегу в правую сторону, он дергается туда же, но я сворачиваю налево, пробегаю пару метров и кто-то делает мне подножку.

Я падаю, пролетая еще метр, и все это видит вошедший в аудиторию Андрей.

Я вижу, как его заполняет гнев. Он поднимает меня и немного приобнимает, а сзади вновь раздается смех.

Накрывает волной обиды и стыда, я хочу, чтобы он меня обнял, заслонил и был щитом.

– Привет, милая. Стоять можешь?

– Привет, – наконец-то выдыхаю и понимаю, что спасена им только что, даю волю слезам, которые он тут же стирает с моих щек.

– Подождешь меня буквально одну минуту?

– Хорошо.

Андрей гладит меня по голове и отступает в сторону обходя меня.

– Сюда иди Переяслов, – ледяной тон, который и меня вздрогнуть заставил. Если раньше он всегда говорил грозно, немного пугающе, то сейчас он мог убить этой тональностью.

– Че? Рыцарь пришел?

– Когда ты, – шаг вперед, – узнаешь, что такое женщина, – второй. – Поймешь, что значит уважать женщину, – подходит к его парте, – тогда поймешь, что был неправ и за что получил по своему лицу.

– Ага, – Андрей оказывается рядом, нависая над студентом, а после поднимает его и с размаха бьет кулаком по его наглой роже.

Тот скулит и падает на пол.

– Вытри слезы и подойди извинись перед девушкой.

Все охают, а мужчина оборачивается к тому, что пугал меня.

– Сюда иди.

– Я и в ответ могу ударить.

– Сначала ты скажешь, что пытался сделать?

– Просто пугал.

– Весело было?

– А че?

– Считаешь, что имеешь право на подобные действия, – Андрей вновь ступает в его сторону.

– Да считаю.

– Тогда, ты должен знать, что она имеет право на защиту и на извинения. Особенно после того, что совершенно не заслужила подобного в свою сторону.

– И почему? Хотя понятно, подстилку свою… – не договаривает, потому что Яров в миг преодолевает эти пару метров и хватает его за кофту встряхивая.

– Щенок малолетний, – не могу на это смотреть больше, не будет же он каждому морду бить.

– Андрей нет, – подхожу и останавливаю его. – Ты не заставишь его понять. Отпусти. Пойдем.

Он поворачивает голову, и я вижу, как ему тяжело это сделать. Я вижу ярость и гнев, и мне это приятно, я впервые почувствовала себя под защитой, но в то же время я знаю, что это ничего не решит.

– Прошу тебя. Я хочу уйти отсюда.

Он выдыхает и вновь обращает внимание на этого идиота студента.

– Ты у нас кажется хотел идти в адвокатуру? Так вот знай Левашов, в этом городе ты работу найти не сможешь. Услышал? – он кивает. – Понял? – снова кивок головой и Андрей его отпускает.

Подходим к столу, он забирает свои папки и вместе выходим из аудитории.

В кабинете мужчина сразу же стискивает меня в своих объятиях.

– Прости меня. Прости что так поздно зашел. Сильно ушиблась? – и вот на этом меня прошибает волной боли.

От всего что я услышала, от всего что произошло и продолжает происходить.

– Тише тише, – садится на диван и меня притягивает на свои колени.

Обнимаю его за плечи и скрываюсь от этого мира в сгибе его шеи, тихо всхлипывая.

– Маленькая моя, – гладит по голове, чем еще больше вызывает трепет вперемешку с чувством стыда, что из-за меня все это сейчас случилось.

– Прости меня. Прости, пожалуйста. Это все я… из-за меня…

– Глупая. Ты тут вообще не причем.

– Нет, – всхлипываю, – если бы не пришла к тебе работать, если бы не села в машину и…

Он останавливает поток моих слов поцелуем. Очень нежным и таким приятным, что я немного забываюсь.

– Если бы ты не пришла сама, я бы нашел другие способы быть ближе к тебе. Слышишь? Не говори таких слов. Эти скоты будут говорить что угодно, но я всегда тебя сумею защитить. Я разберусь со всем, но завтра. Сейчас мы уедем.

– Но мне нужно на учебу. Последний зачет поставить. Я не могу потерять стипендию.

Он вновь притягивает меня и крепко обнимает, целуя в висок.

– Девочка моя, ты ничего не потеряешь. Мы со всем разберемся. Думаю, сегодня ты не в состоянии учиться.

Встает на ноги и меня тоже опускает на пол.

– Хочешь уйти отсюда? – киваю с тихим «угу».

Андрей забирает свои вещи, спускаемся вниз, я одеваюсь и мы уезжаем.

На нас косились люди, потому что, мужчина обнимал меня пока шли к машине, но почему-то сейчас стало плевать на них всех. Пусть осуждают, я не стану обращать внимание на тех, кому нет дела до своей собственной жизни.

Глава 13

Пока едем, Андрей практически не выпускает моей руки из своей. Целует пальцы, а я не могу налюбоваться им.

Наверное, только сейчас я понимаю, что все правда… он и я…

Он заступился за меня, и я от этого так приятно и тепло на сердце. Вот только придется с этим всем разбираться, и я уверена будет еще много грязи всевозможной.

Ехали мы недолго и остановились перед шлагбаумом в элитный комплекс. Из тех, что рекламируют, и стоят они в центре города, с ценником настолько запредельным, что мне такие деньги даже не снились. Хотя, может это мне так кажется, ведь и миллион для меня уже нечто невероятное.

Плевать. Я в его кошелек не смотрела и не стану этого делать. И если он сам не обращает на это внимание, почему я должна?

С парковки, мы оказались сразу в лифте, который поднял нас на четырнадцатый этаж из пятнадцати возможных и мне сразу поплохело.

Кажется, это стало ясно еще в лифте и заметно Андрею, когда мы из него вышли.

– Эй, в чем дело, Марина? – остановился он, заглядывая в глаза.

– Просто представила, что мы так высоко. Высоты боюсь… ужасно. Даже шторы повесить не могу.

Он тихо рассмеялся, обнимая меня и поцеловал в губы.

– Я тебя не шторы привез вешать, так что не переживай.

«Так неловко перед ним».

В квартире было пустовато и кажется это, тот самый знаменитый минимализм. Но на самом деле такой простор. Кажется, что и дышать легче, когда не живешь в старой квартирке, как была моя.

Вспомнила родителей и сердце защемило.

Тогда на эмоциях я толкнула маму, позже мне стало стыдно. На эмоциях я ушла и тосковала, потому что они мои родители. Потому что… и не было больше оправданий…

Аргументы рассыпались, не успев укрепиться в голове, и я все меньше понимала, почему все так? Мама всегда пеклась о том, чтобы я ее не опозорила, сама же вела образ жизни далекий от нормального и примерного. Отец всегда был отчужденным. И тогда, в ту ночь, он словно говорил с гостем, который засобирался домой.

Сколько прошло дней? А я ни разу не увидела звонка или смс, принадлежащие им.

– Ты тут? – спрашивает Андрей, обнимая сзади меня.

– Что? – стряхиваю с себя ненужные сейчас мысли. – Да. Да конечно. Просто…

– Задумалась. Я понял. Располагайся где хочешь или пойди осмотрись, если интересно.

Уровень неловкости превышает планку. То я на равных с ним, то снова маленькая девчонка.

– Спасибо.

Прохаживаюсь по гостиной, пока Андрей ушел, видимо на кухню. Я и правда с удовольствием пила чай или кофе.

Большой диван, как мы привыкли называть буквой «П», мягкий ковролин по всей площади комнаты, телевизор и еще минимальные предметы мебели. И вообще квартира большая. Свернула за угол комнаты и попала в небольшой коридор, который вмещал в себя четыре двери. Две вели в ванную и туалет, другие это были спальни. Почему-то в хозяйскую я попала сразу, но входить не стала, лишь заглянула и закрыла дверь, отмечая что вся она темная, абсолютно.

В то время, как гостевая была светлой.

Повернулась, чтобы уйти и наткнулась на заинтересованный взгляд.

– Что? – стало стыдно, что я тут как хозяйка брожу.

– Ничего. Ты такая милая, – подошел ко мне и увлек в поцелуй. – Пойдем на кухню.

– Пойдем. Я не откажусь от чая, – взял за руку и повел в нужном направлении.

Кухня была отделена от гостиной, и не было тут, так любимого всеми, открытого пространства, но и здесь оказалось очень уютно, не говоря уже о том, что гарнитур кухонный и вся техника являлась мечтой любой хозяйки. Не знаю, как я удержалась, чтобы не восклицать от восторга.

– У тебя очень уютно и красиво.

– Это мама с сестрой постарались. Хотя я уже все распланировал изначально и мне в этом помогли дизайнеры. Но получилось гораздо лучше, чем было бы, не послушай я их.

– Здорово, – нервно улыбнулась, понимая и радуясь, что ему крупно повезло с его семьей. – Они молодцы.

– Зато отец отдыхал от них, когда они были заняты квартирой.

– Забавно. У тебя очень дружная семья?

– Так и есть. Но я уверен, что это все благодаря маме. Потому что она такая. Добрая, позитивная и за мир во всем мире. Хотя со мной немного сложно. Я не компанейский парень. Сложный, скучный, – задорно улыбается. – Только работа и отдых в горах, а не на море под горячим солнцем.

– Это… это очень здорово. И я не вижу ничего плохого в том, что ты такой.

– Тебе кажется, – смеется. – Так кажется сначала.

– Нет. Не верю, Андрей Евгеньевич, что ваш случай настолько запущенный.

– Ты просто привыкла видеть то, что тебе показывают на фасаде.

– Это ты сейчас про возраст?

– Нет, я про тебя. Ты похожа в этом на мою маму. Один в один.

«Мда, зато на свою не похожа. И я этому факту безумно рада».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ну, а ты? Родители, братья, сестры?

– Не лучшая тема для… для разговора, Андрей. Я бы про твою лучше послушала.

– Так не пойдет, – протягивает руку и берет мою ладонь в свою. – Говори. Я хочу все знать.

– Не стоит поверь, эти сопли тут ни к чему. Не сейчас…

Пусть не настаивает.

– Марина…

– Андрей есть вещи, которые вот так не расскажешь постороннему человеку, – говорю и тут же понимаю, что ляпнула.

***

Поднимаю глаза и хочу извиниться, но он меня перебивает.

– Знаю, поэтому хочу не быть посторонним. Хочу, чтобы ты мне доверяла. И ты можешь начать прямо сейчас.

– Это стыдно. Неприятно и больно… – опускаю голову и тихо начинаю ему рассказывать обо всем.

– Поверить не могу, – слышу в его голосе раздражение и гнев. – Ты поехала ночью в другую сторону города, еще потом и из дома ушла?

Чуть ли не кричит он.

Это что, все на что он обратил внимание?

– Все нормально.

– У меня слов нет. Сегодня же заедем вечером в этот хостел и заберем все твои вещи оттуда.

– Зачем, – удивляюсь я его такому решению.

– Это не обсуждается, Марина. Ты там не будешь жить.

– Но…

– Я все понимаю. Я чужой для тебя человек. Но даже при таком раскладе, у нас с тобой отношения. И надеюсь с этим ты спорить не станешь? – соглашаюсь с ним, заостряя внимание на слове «отношения». – А они предопределяют ответственность. И сейчас я хочу и желаю нести ее за тебя. Так и узнаешь меня лучше. Могу и в доме родителей пожить, если тебе некомфортно, но думаю мое нахождение в соседней комнате тебя ни в какие неловкости не поставит. Я не мальчишка давно. Не переживай.

Как же стыдно, просто слов нет.

– Андрей, это слишком. Я могла и у подруги остановиться. Ее мама меня дочкой считает, но…

– Это ты должна понять, девочка моя, – берет мои руки и целует, – что помощь не бывает постыдной. И принять ее, это умение очень важное в жизни. Еще более важно уметь попросить о помощи вовремя, а не топить себя в этих «стыдно», «неловко», «сама справлюсь». Пришло время взрослеть и становиться мудрей, – тянет на себя, и я поддаюсь.

Ступаю к нему, а он садит меня боком на свои колени.

– А еще, мне жаль, что у тебя так вышло. Но хочу, чтобы ты знала, что у тебя есть не только подруга, но и я. Конечно кредит доверия я пока не заслужил, но дай мне шанс? Хорошо?

Киваю, смотря в его глаза и обнимаю за шею, сама целуя.

– Забыл сказать, – отрывается от меня и касается большим пальцем нижней губы. – У тебя очаровательная улыбка. Самая красивая из всех, что видел.

Улыбаюсь еще шире. Пусть любуется, раз уж ему так нравится она. Мне не жалко и даже более чем приятно.

– Спасибо, – видимо понимает, что она была посвящена лишь ему. – Мне нравится смотреть на тебя. Это первое что я увидел, когда повернулся на смех позади себя, около месяца назад.

– Что? – смотрю удивленно на него.

– Стоял в очереди, чтобы распечатать файлы, – смеется. – И вдруг слышу звонкий смех. Аж сам заулыбался, так забавно он звучал. И увидел тебя с блондинкой.

– Спасибо, за комплимент, – говорю, смущаясь этой откровенности. – Почему ты все-таки решил действовать?

– Понял, что не хочу, чтобы ты досталась другому.

Заливаюсь краской и прячу лицо на его плече.

– Не прячься, – поднимает мое лицо. – Никогда не прячься. Хорошо?

– Хорошо.

– Кушать хочешь?

– Нет, спасибо.

– Тогда пойдем в гостиную.

Иду за ним и думаю о том, что мне нужно решить, что делать, ведь жить с ним под одной крышей в статусе отношений это ответственно очень, а могу ли я быть уверена в нем? Ведь если он переживает за то, что он может наскучить, я так тем более не уверена в том, что нужна взрослому мужчине. Возможно сейчас ему интересно с двадцатилетней девчонкой, а что потом?

Садимся на диван так, что Андрей ложится мне на колени головой.

Каждое движение кажется таким нормальным, привычным в некотором роде, что настигает ощущение дежавю.

Вот я запускаю руку в его волосы и массажирую его голову. Он переворачивается на бок от телевизора ко мне и обнимает за талию, упираясь лицом в мой живот, вызывая кучу новых эмоций.

Откидываюсь на спинку дивана и в голове мелькает сегодняшний день.

Тот ужас, который мне пришлось пережить, те слова, те злые лица. За что? Почему они так делают? Кто все это сделал?

Я не понимаю, как они так могут, это жестоко.

Да тема «преподаватель и студентка» – это обширное течение, осуждаемое всеми, но лишь тогда, когда они напрямую взаимодействуют. В нашем случае с Яровым все иначе, но видимо им все равно, если вступает в борьбу с человечностью корысть и зависть.

Я искренне благодарна Андрею за то, что в тот момент он был рядом и понимаю, что все только начинается. Мне страшно из-за того, что меня ждет. Потерять учебу, значит потерять надежду на будущее таким, какое я его себе сама рисовала.

Это будет падение.

Я боюсь и мне страшно.

Прикрываю глаза, пытаясь убить слезы, которым не время выступать. Я знаю, что я слаба. Но я всегда была такой, и рядом не было сильного плеча. Думаю, что именно это осознание и понимание делает меня вот такой плаксивой и ранимой, потому что я нуждаюсь в утешении, которое можно получить если не в объятиях матери, то в руках мужчины.

Не замечаю, как рука, обнимающая меня, приходит в движение.

Замираю, как есть и опускаю голову вниз, не решаясь открыть глаза. Но мне приходится это сделать, когда Андрей начинает целовать мой живот через слой ткани.

Не выдерживаю и все-таки смотрю на него, как раз в тот момент, когда мужская рука с улыбкой на губах задирает мою кофту.

– Что… что ты делаешь?

– То же, что и ты, – останавливается, обхватывает мой затылок и тянет на себя, сам при этом двигается навстречу и на середине пути наши губы соприкасаются в поцелуе.

Андрей встает на колени и опрокидывает меня спиной на диван.

Поддаюсь легко, но изнутри борюсь сама с собой.

– В каком смысле – то же, что и я? – он садится около моих ног и сгибает их в коленях. Разминает стопы и двигается дальше к коленям, бедрам.

Ложится рядом на бок, поворачивает меня к себе и отвечает, обнимая:

– Свожу с ума.

– Не стоит, – хихикаю.

– Неужели? – смотрит в глаза игриво и так непохоже на него самого.

Киваю ему.

– И?

Он хочет, чтобы я ему признавалась в симпатии? Ну да, это будет честно.

– Пол универа девчонок по тебе с ума сходят.

– Всего-то? Я думал, что весь.

Смеюсь.

– Ну, а ты?

– Желаете комплиментов, Андрей Евгеньевич?

– Нет. Я юрист, Юдина. Мне нужна только правда и факты.

Смеюсь еще громче.

– Я боялась идти к тебе работать после всех слухов, что ты гонишь помощниц куда подальше.

– Не правда. Я гоню тех, кто приходит не за тем, чтобы работать.

– Ладно. Плюс тебе. Но и рада была. Танька вообще… – так, надо бы мне помолчать. Я не с подружкой тут болтаю.

– Договаривай, – приближается ко мне и мягко ведет губами по линии подбородка губами.

– Рада была, потому что ты мне нравишься… – смещается на шею, и я словно задыхаться начинаю. – Очень…

– Это хорошо, – шепчет и продолжает целовать.

Обнимаю его. Мужская рука гладит спину и медленно захватывает талию.

Губы находят мои и поцелуй становится все более откровенным.

Андрей смещает руку на поясницу и ниже, но так медленно, явно ожидая моего отклика-ответа.

И вот тут встал момент доверия, момент решений и шансов.

Если он так поступил в институте и защитил при всех, это ведь уже что-то значит? Пройти такой путь ради ничего не значащей студентки было бы поразительно глупо с сего стороны. Так может быть…?

Мгновение, в котором мы застыли не продлилось долго, и я просто притянула его ближе оживляя поцелуй.

Я думала, что сейчас все случится, но Андрей немного отстранился и сказал лишь одно слово, прежде чем вновь притянул к себе на грудь «спасибо».

Думаю, я поняла, о чем он. А может и нет. В любом случае, засыпала я в его руках, несмотря на то, что было часов десять всего лишь, но это не так и важно, стресс видимо так повлиял на меня.

Проснулась я, вообще полностью распластавшись на мужчине. И была я при этом такой маленькой, на его широкой груди.

Быстро сползаю, но тут же понимаю, что он еще спит.

Облокачиваюсь на локоть и рассматриваю его.

Всегда идеальные волосы растрепаны, в них заметны тонкие серебряные нити, что безумно нравится видеть мне. Так ли важны эти шестнадцать лет для него? Это останавливало его? Или его статус? Работа? Почему решил идти против всех?

Хочу верить, что это все его чувства, а еще, что он не пожалеет, иначе я этого простить себе не смогу, ведь неизвестно чем закончится все то, что сегодня началось.

Мерное дыхание делает его таким спокойным, а эти губы…

Мне так нравится целовать их, и как они целуют меня.

Хочу прикоснуться к нему, но не делаю этого, а лишь встаю и направляюсь в единственное место, где хочу оказаться сейчас в одиночестве.

Ванная комната в темных тонах. И я впервые увидела черную плитку в душевой, которая не смотрелась странно, а наоборот гармонично, его родные и правда постарались.

Кое-как разбираюсь с включением воды, настраиваю ее. Проверяю наличие полотенца и халата, надеясь, что не повела себя слишком нахально и захожу за стеклянную дверь, скинув с себя одежду.

Использую мужские шампунь и гель, наслаждаясь их ароматом.

Выхожу чистой не только снаружи, но и в какой-то степени изнутри, потому что я мечтала об этом, с момента стычки с одногруппниками и теми студентами. Казалось, что я стала грязной и пропахла этой гнилью, что источали они.

Сейчас полегчало. По-настоящему.

Закручиваю на голове некое подобие тюрбана, но полотенце настолько пушистое, что у меня голову тянет назад и я просто в итоге сушу волосы максимально хорошо и выхожу как есть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ступаю за порог и вижу Андрея, который сидит, облокотившись спиной о боковушку дивана наблюдая за каждым моим шагом.

Замираю в центре комнаты и не понимаю, что мне делать дальше.

Даже сказать ничего не могу, ведь и он молчит.

Взгляд мужчины скользит по мне, начиная с мокрых волос, его халата на мне, под которым ничего нет, и заканчивает путешествие на моих голых ногах, так как у него тут полы очень теплые, я чувствую себя комфортно, что не скажешь по Андрею.

Он скатывается вниз с громким «О, черт».

«И что это значит?»